Глава 5

Несмотря на обеденное время, в кафе было немноголюдно. Не удивительно, ведь небольшое открытое патио затерялось среди узких улочек старого города, в самый разгар лета укрытое от любопытных глаз плотным занавесом из вьющегося зеленого плюща с редкими, но крупными гроздьями сиреневой глицинии. Запах свежезаваренного кофе здесь смешивался с нежным цветочным ароматом, что придавало этому месту какое-то особое очарование. Немного фантазии и шумный озабоченный мегаполис исчезал, давая передышку от душащего смога и мельтешащих пред глазами людей.

Данил не случайно выбрал это место, решил перестраховаться. Не то чтобы он прятался, стыдясь Насти и их встреч, но и провоцировать ее сумасшедшего парня казалось большой глупостью. Эта игра в шпионов его даже немного забавляла, словно оказавшись в одной из детективных историй, он приписал себе роль тайного агента, выбрав тихое малолюдное место и убедившись, что за ним не следят.

Девушка появилась минута в минуту, будто для точности какое-то время выжидала за дверью, пока стрелка не пришла в нужное положение. Она вплыла в кафе бестелесным призраком, невесомая в своем светлом шифоновом сарафане. Оглянувшись немного растеряно, девушка отыскала взглядом Данила и лишь тогда на ее хмуром лице мелькнула слабая улыбка. Тихо опустившись за столик напротив Данила, Настя приветственно кивнула и тут же опустила глаза, зябко кутаясь в легкий узорчатый кардиган молочного цвета.

— Ты замерзла?

Солнце сегодня щадило их, периодически скрываясь за низкими кучевыми облаками, бодро пробегающие по небу в какой-то непонятной спешке. В городе стояла духота, но обошлось без выжигающего пекла.

— Нет, — отмахнулась Настя, все так же не поднимая взгляда от стола. — Просто здесь сильный кондиционер, не хочу простыть.

— Мы можем пересесть за другой столик. У стены подойдет?

— Нет, все в порядке.

Что-то в поведение Насти его смущало. Они мало знали друг друга, и Данил никак не мог назвать ту открытой жизнерадостной девушкой, но сегодня она казалась не просто замкнутой, ее будто и вовсе не существовало. Точно мираж, отголосок прежнего человека. Потерянный взгляд и тихий ровный голос, точно шелест присмиревшего ветра. Она даже не пыталась притворяться, а может просто не могла.

— Так, все в порядке?

— Конечно. — Она неловко заправила прядь светлых волос за ухо, еще сильнее согнувшись и став похожей на старушку. — Просто не думала, что ты позвонишь.

— За тобой никто не следил? — Вопрос был задан неправильно и Данил немного смутился: — Я имел в виду, твой парень оставил тебя в покое?

— Да, да, — слишком поспешно ответила Настя, вздрогнув как от резкого шума и повторяя как заведенная: — Все в порядке. В порядке.

— Но ты не выглядишь так, будто все наладилось.

Поправив сползший с плеча кардиган, девушка вновь пригладила волосы, посмотрела Данилу прямо в глаза и улыбнулась. Натянуто, неестественно, почти болезненно. С их последней встречи черты ее лица стали еще резче, а во взгляде читалась усталость, сделавшая до этого искрящиеся глаза мутными и выцветшими.

— Я немного приболела. Наверное, простыла на работе. Окна постоянно нараспашку.

К их столику подошла молодая официантка, игриво вильнув бедрами, едва прикрытыми короткой юбкой «полуклеш», прямо перед лицом Данила. Ставя перед ним высокий бокал с холодным кофе, она наклонилась вперед с чрезмерным усердием, показав ложбинку между грудей. Мужчина даже не сумел толком среагировать, с глупой улыбкой провожая девушку и слишком поздно ловя на себя растерянный взгляд Насти. Он откашлялся, заерзав на стуле, и отпил свой кофе:

— Так, ты что-нибудь будешь? Здесь делают неплохие молочные коктейли. И у них есть фирменный десерт.

— Я не голодная.

— Чай?

Девушка услужливо согласилась, чтобы не сидеть за пустым столом, но все равно выглядела чужеродно в этом интерьере французского прованса.

— Я не знаю, могу ли тебя об этом просить… — начал Данил издалека, проверяя реакцию Насти.

Та встрепенулась, подавшись чуть вперед:

— Конечно, ты можешь просить о чем угодно. Ты очень много для меня сделал.

— Это может прозвучать странно…

Девушка насторожилась, выжидательно на него посмотрев.

— Не знаю, может это слишком личное.

— Просто скажи как есть, — не выдержала она, наконец, притянув поближе кружку с чаем и обхватив ее, будто пытаясь согреть руки. — Что-то случилось?

— Твой парень, надеюсь, что бывший парень, Я хочу знать, кто он.

Глаза девушки округлились, став такими большими как у аниме-персонажа, заняв большую часть лица. Она приоткрыла рот, собираясь что-то сказать, но передумала, прикусив нижнюю губу и отведя взгляд в сторону. Данил ожидал чего-то подобного.

— Пойми, это не праздное любопытство. Скорее вынужденная мера. Он следил за мной.

— Он не мог! — Настя с таким энтузиазмом замотала головой из стороны в сторону, что было удивительно, что та не соскочила с тонкой длинной шеи. — Зачем ему?

— Я не знаю, для меня это тоже загадка.

— Это был не он.

И хоть голос девушки звучал уверенно, сам он очень сомневался в ее заявление.

— И тогда возле твоего дома был не он? Знаешь, если тебя это устраивает, то меня его излишнее внимание напрягает.

— Не нужно.

— Чего не нужно?

Настя нахмурилась и напряглась всем телом, будто испытывала боль, которую отчаянно пыталась скрыть. Чашка в ее руке задрожала, и девушке пришлось вернуть ее обратно на столешницу с громким глухим стуком.

— Он не плохой, — выдавила она из себя через силу. — Знаю, все это выглядит странно, но Илья не желает никому зла.

С этим Данил мог бы поспорить. И большего всего его злила теплота, с которой девушка говорила о нем, или в ее словах крылось нечто другое? Так мог звучать и благоговейный страх.

— Когда ты его видела в последний раз?

Вопрос поставил девушку в тупик. Ее бегающий взгляд прошелся по декоративной стене с различными винтажными бутылочками, скользнул по столу, а потом остановился где-то за спиной Данила. Пауза затянулась, и мужчина не выдержал первым:

— В чем проблема?

— Тебе не стоит в это впутываться, — задумчиво ответила Настя, тщательно подбирая каждое слово. — Я не хочу этого.

— Очень мило с твоей стороны, но твой «безобидный» Илья считает иначе.

Наконец их глаза встретились, и Данил ощутил кольнувшее сердце чувство смятения, передавшееся ему от девушки.

— О чем ты?

— Последние дни мы с ним стали пересекаться на удивление часто. Сначала возле твоего дома, затем я видел его машину на своей парковке. Согласен, парень не выглядит как опасный маньяк, но все же, я хотел бы перестраховаться. И мне бы хотелось оградить своих близких от его возможного сталкинга.

— Ты пойдешь в полицию? — ужаснулась она, готовая начать его отговаривать.

— Надеюсь, что до этого не дойдет, — успокоил ее Данил, немного удивившись бурной реакции. — Я всего лишь хочу знать, кто он и насколько может быть опасен.

— Прости, что я тебе в это втянула. Тебе не стоило меня спасать.

— Не говори глупостей, — отмахнулся он, пораженный ее словами. — Что в нем такого? Почему ты так напугана? И почему я должен его бояться?

— Думаю, он просто расстроен из-за нашего расставания. Если хочешь, я поговорю с ним об этом. Объясню, что ты тут ни при чем.

Настя изо всех сил пыталась придать себе непринужденный вид, даже мило улыбнувшись, что не могло обмануть мужчину.

— А ты часто с ним видишься?

— Нет.

Данил вскинул бровь, посмотрев на нее. Врать дальше было бессмысленно.

— Ну, мы виделись пару раз.

— Настя, я тебя не осуждаю, — решил он все прояснить между ними. — Это твоя жизнь и ты вольна делать все, что считаешь нужным. Но сейчас это, пусть и косвенно, коснулось и меня. Если тебе нужна помощь, ты можешь просто о ней попросить.

— Ты и так много для меня сделал.

Данил не стал смущать ее прямым откровенным взглядом, лишь украдкой заметив, как Настя обняла себя плечи, будто замерзнув, хотя даже работающий на полную мощность кондиционер не спасал от летней духоты. В ее образе было что-то болезненно-хрупкое, что-то чуждое этому миру. Казалось, одно неловкое движение, случайно брошенное слово и мираж исчезнет, оставив после тебя лишь слабый цветочный аромат с ноткой травяной горечи.

— Видимо, недостаточно.

— Я не хочу быть слабой.

Девушка облокотилась на стол локтями, схватившись на голову. Кардиган соскользнул с плеч, обнажив бледную кожу, на которой точно на девственно чистом холсте темнели неаккуратные бурые мазки от жесткой кисти.

— Это следы пальцев?

Данил наклонился, чтобы ближе рассмотреть синяки на плечах девушки, но та резко дернулась назад, подпрыгнув на стуле и задев коленкой столешницу, чуть не разлив напитки. Внезапный шум привлек к ним ненужное внимание — парочка за ближайшим к ним столиком, обернулась, неодобрительно покачав головой.

— Это Илья сделал? — уже тише спросил Данил.

— Нет, это случилось еще в тот раз, когда ты спас меня. На аллее.

— Зачем ты мне врешь?

— Я хочу тебя обезопасить.

— От него?

Она молчаливо кивнула.

— Мне так стыдно. — Голос дрожал, но как бы больно девушки не было, слез он не видел. Только что-то темное и гнетущее, затягивающее в свой мрачный омут. — За себя, за свои поступки. Я никогда не была такой. И не хочу быть.

— Тогда скажи, кто он такой?

— Богатый избалованный ублюдок, — прыснула она с улыбкой, но без тени веселья. — Я достаточно хорошо его знаю, но ни за что бы не подумала, что он начнет следить за тобой. Зачем ему это?

— Наверное, решил, что ты променяла его на меня.

Настя смущенно зарделась, словно сама никогда не допускала такой мысли.

— Мы не давали ему повода так думать. Да я о тебе ничего не знаю, одно только имя.

— А он, судя по всему, сейчас знает обо мне гораздо больше, — нахмурился Данил. — И было бы справедливо, расскажи ты мне хоть что-нибудь о нем.

— Даже не знаю, — задумчиво протянула девушка, вновь подвигаясь к столу и обхватывая ладонями остывающую чашку чая. — Он обычный парень. Студент.

— Ты говорила, что он богат?

— Довольно-таки. Его отцу принадлежит сеть отелей, если верить официальным данным. — Настя перешла на шепот, будто делясь с мужчиной большим секретом: — Но Илья говорил, что это только прикрытие. На самом деле, у него недвижимость за рубежом.

— Вы учитесь вместе?

— Нет, мне такое не по карману. Он учится на «мировой экономике», а я всего лишь будущий финансист. Не думала, что мне хватит баллов на поступление, но мой результат был один из самых высоких на курсе, — похвасталась девушка. — Мы пересеклись в универе. Случайно. Даже странно, почти два года учились в одном и том же корпусе, сидели в одних и тех же аудиториях, наверняка, сотни раз проходя мимо друг друга. А потом… потом что-то изменилось. Не знаю. Тебе, наверное, не интересна эта часть истории?

— Нет, продолжай, — успокоил ее Данил, зная, что девушке нужно выговориться, а у него было полно свободного времени.

— Скажешь, я глупая. Но каждая девочка мечтает о таком. О настоящем сильном чувстве. Это было похоже на сказку. Как в романтических комедиях, — она грустно улыбнулась, поддавшись ностальгии, черты ее лица смягчились. — Были долгие прогулки, разговоры ни о чем… Им я не заметила, когда все закончилось. Не смотри на меня так, знаю, человек не может кардинально измениться в один миг. Но, клянусь, так и было.

— Вы долго были вместе?

— Полгода. Последний месяц жили вместе. И, — Настя заерзала на стуле, оглядываясь по сторонам, — готовились к свадьбе. Его родителям это не нравилось, поэтому мы не стали назначать точную дату, собираясь просто расписаться, без лишних свидетелей. Тайком, как в фильмах.

— Его родители были против тебя?

— Не то чтобы против, им не нравилась спешка. Они хотели, чтобы мы сначала лучше узнали друг друга. Но, если серьезно, надеялись, что Илья найдет себе кого получше. Их уровня.

— Вы с ним часто ссорились? — Пока образ, который рисовала перед ним девушка, никак не складывался с тем дерганным грубым парнем, с которым ему довелось пересечься.

— Нет, что ты! — Увидев, как Данил нахмурил брови, Настя сдалась. — Ну не то чтобы часто. Так, бытовые мелочи. Но смысл отношений в компромиссе. В жертвенности.

— Только если обе стороны готовы сделать шаг на встречу, — поправил ее мужчина. — Игра в одни ворота долгой не бывает.

— Понимаю. Видимо, так оно и вышло.

— И он никогда не проявлял наклонности сталкера?

— Илья любит все держать под контролем.

Данил многозначительно хмыкнул, широко улыбнувшись. Можно было называть это какими угодно словами, но факт оставался фактом — такое поведение выходило за рамки нормальности.

— Даже тебя?

— Он меня не контролирует.

Данил понял, что сболтнул лишнего, когда между ними повисла тишина, слишком чужеродная для оживленного гула кафе. Настя отстранилась, тяжело осев на спинку стула и запахнув на груди полы кардигана, точно пытаясь спрятаться.

— Прости…

— Нет, ты прав. И это самое обидное. Я думала, что шла на допустимые уступки ради нашего общего счастья, а на самом деле он полностью подчинил меня себе. Подавил как личность. Даже друзья говорили, что больше меня не узнают. Когда они у меня еще были.

— Звучит так, словно ты об этом много думала.

— Ты даже себе не представляешь, какими длинными могут быть ночи в одиночестве. В одну из них, мне даже показалось, я прожила целую жизнь.

— Успешную?

— Закончилось все довольно предсказуемо, — улыбнулась она, уже добродушней. Маска отрешенности начала трескаться и рассыпаться как ледяной наст во время оттепели. — Я должна поблагодарить тебя. Если бы не ты, я бы и не поняла, насколько далеко все зашло. Ты же открыл мне глаза. И мне не понравилось то, что я увидела.

— Так, Илья, он что-то тебе говорил обо мне? — перешел к главному Данил. — Расспрашивал?

— Я сказала, что видела тебя впервые, но он, видимо, не очень поверил.

Вместо того, чтобы поддержать эту версию и затаиться, Данил сам того не понимая только усугублял ситуацию. Зачем на следующий день поехал к ней домой? Зачем позвал в кафе? Стоило взглянуть на происходящее под другим углом и его поступки выглядели неоднозначно — как обычная забота или как романтические ухаживания? Не удивительно, что взбудораженный гормонами мозг парня истолковал все по-своему.

— Когда ты его видела последний раз?

Настя замялась, задумчиво рисуя пальцем незамысловатые узоры на деревянной столешнице. Ей и не нужно было ничего говорить, Данил понял все по ее многословному молчанию. И по синякам, которые еще были слишком свежими, не успев пожелтеть и потерять синий оттенок.

— Он не оставил тебя в покое?

Девушка так же молча закусила губу и покачала головой.

— Ему нужно время, чтобы принять наше расставание.

На этот раз Данил не сдержал разочарованного вздоха, поражаясь наивности девушки, которая начинала граничить с самоубийственной глупостью.

— В этом ему отлично может помочь полиция.

— Нет! — испуганно вздрогнула Настя. Ее глаза округлились, точно собираясь выкатить из орбит. — Ты что, ничего не понял? Его отец очень влиятельный человек. Никто даже разбираться не станет, а меня посадят за дачу ложных показаний. В лучшем случае.

— А если я пойду свидетелем?

— Будешь сидеть в соседней со мной камере.

Пускай в ее словах и был смысл, но все внутри Данила протестующе гудело от такого положения дел. От несправедливости и собственной беспомощности.

— И что ты предлагаешь? Ничего не делать?

— Подождать. — Девушка наклонилась вперед, так, что их теперь разделял едва ли десяток сантиметров. — Если мы не будем его провоцировать, он успокоится. Поверь, не такое уж я и сокровище, чтобы тратить на меня столько сил и времени. Сейчас он просто расстроен, что я разорвала наши отношения. Это задело его.

— И ты будешь терпеть? — возмутился мужчина. У него просто не укладывалось в голове. — Слежку? Побои? Ты не его собственность.

Парень и девушка за соседним столом вновь обернулись, неодобрительно зашептавшись. Данил нервно откашлялся умолкая. Внутри все кипело, требуя выхода, но он лишь крепче сжал кулаки, пытаясь сдержать рвущийся наружу гнев. В последнее время самоконтроль начинал подводить его.

— Может стать только хуже.

— Насколько хуже?

Девушка замолчала, размышляя, может ли быть с ним достаточно откровенной, но после долгого изучающего взгляда, очевидно, решила, что всей правды мужчине не осилить:

— У него богатая фантазия и достаточно денег, чтобы претворить ее в жизнь.

— Но, где гарантия, что, если мы перестанем видеться, он оставит нас в покое? И его «богатая фантазия» сама не подкинет ему повод для расправы? Ты уж прости, но после произошедшего он не производит впечатления адекватного человека.

Данил ждал, что Настя хоть что-то возразит, но та лишь едва уловимо пожала плечами. А чего еще он мог ожидать от девушки, настолько запуганной бывшим возлюбленным, что она контролировала каждый свой вдох, просчитывала наперед каждый свой шаг, тревожно оглядывалась на каждый незнакомый шорох. А он ждал от нее поддержки? Немного сбавив обороты, мужчина наклонился чуть вперед, потянувшись к ней через столик, и перешел на громкий шепот:

— Я должен тебя спросить, и ты ответишь мне честно, без утайки. — Он выдержал паузу. — Тебе нужна помощь?

Не торопясь с ответом, девушка неотрывно смотрела на свои руки, крепче обхватившие давно остывшую кружку чая. Данил не торопил ее с ответом, пытаясь уловить малейшие изменения в ее холодной отстраненности, но чувствуя лишь растущую между ними стену.

— Пока не произошло ничего из того, с чем бы я не могла справить сама.

В ответ Данил лишь растеряно покачал головой, стараясь скрыть разочарование. Он не имел никакого права осуждать девушку, а, тем более, требовать от нее чего-то невозможного. С чего вдруг он решил, что может так вероломно вмешиваться в чужую жизнь, диктуя свои правила, когда не мог навести порядок даже в собственной. Данил бы не удивился, дай Настя ему в ответ пару советов, требуя прекратить цирк с Викой, превратившийся в бесконечную череду встреч и расставаний. Эта мысль его немного развеселила.

— Надеюсь, ты говоришь правду. Или хотя бы полуправду.

Мужчина и не пытался скрыть скептицизма в голосе. Все это напоминало театр абсурда. Вместо того чтобы обратить в полицию и урезонить «богатого мальчика» они, стыдливо пряча глаза, сговаривались молчать о случившемся.

— Со мной все будет хорошо, — уверила его Настя, для убедительности закивав. — Возвращайся к прежней жизни. Я сделаю то же самое.

Чтобы сгладить неловкость между ними, Данил порывался проводить Настю до дома, убедившись, что Илья не последует за ней. Но девушка ответила категорическим отказом, смерив его слегка надменным взглядом. Таким учителя обычно смотрят на нерадивых учеников, допускающих одни и те же ошибки из раза в раз. Их разговор ничего для него не прояснил, оставив после себя лишь тяжелое послевкусие недосказанности и неуловимую слегка вибрирующую тревоги. Провожая из виду хрупкий силуэт девушки, точно солнечный блик на темном асфальте, мужчина пытался убедить себя, что сделал все, что должен. Но хитрый демон, ютившийся на левом плече, насмехаясь, твердил, что Данил поступил так, как ему было удобно — отвернулся и закрыл глаза, прикрываясь добрыми намерениями.

Дом встретил его тишиной. Подумав, что девушки нет дома, Данил прошел в гостиную, заметив ее темную взлохмаченную голову перед телевизором. Тот шел без звука, лишь мигая яркими цветами и посылая им бессвязные картинки.

— Ты целый день просидела дома? — удивился он. — Хочешь, сходим куда-нибудь вечером?

— Ты, похоже, уже куда-то сходил, — процедила она сквозь зубы, не разворачиваясь. — Хорошо отдохнул?

— О чем ты?

Осознание не сразу, но все же медленно просачивалось в его затуманенный мозг.

— Как можно быть такими лицемерным ублюдком? — Она подскочила, с ногами забравшись на диван, грозясь броситься на мужчину с кулаками. — Кто мне говорил о честности? Не хочу вранья и недомолвок. Рад, что ты вернулась. Какое право ты имеешь требовать от меня честности?

— И в чем причина истерики?

Данил догадывался, но не мог поверить. Неужели его попался на один и тот же крючок дважды? В ответ Вика разразилась слезами, точно подкошенная опадая и сворачиваясь на диване в позе эмбриона, обняв себя за колени.

— Что не так? — Он подошел ближе и нежно погладил девушку по растрепанной голове, приглаживая торчащие пряди. — В чем я виноват?

— Ты — изменщик! — Глотая слезы и тяжело всхлипывая, она подняла на него заплаканные опухшие глаза. — Мы только-только сошлись. Я, — она издала душераздирающий вопль, от которого зазвенело в ушах, — я попросила у тебя прощение! А ты тут же побежал к другой?!

— С чего ты взяла?

Он не знал, что именно видела или слышала Вика, но догадывался, кто был причиной.

— Будешь отрицать? — взвилась девушка. — Я полчаса смотрела стрим, как ты обхаживал какую-то блондинку в ресторане.

— Тогда ты, наверняка, видела, — как можно спокойно ответил он, делая вид, что абсолютно не удивлен случившимся, — что это была деловая встреча.

Громко икнув, девушка замерла, обдумывая его слова, но не переставая жалобно всхлипывать на каждом вздохе. Данил присел рядом на край дивана, попытавшись обнять ее за хрупкие вздрагивающие плечи, но Вика, отмахнулась, вскакивая на ноги и размахивая руками, направилась в спальню.

— Я уезжаю к Лисе!

— Черта с два!

Когда Данил добрался до нее, девушка уже пыталась вытащить спортивную сумку из стенного шкафа, пыхтя и причитая в голос.

— Поставь на место. — Тон не терпел пререканий. — Хватит уже угрожать мне уходом каждый раз, когда тебе что-то не нравится. Может, разберемся как взрослые люди?

Из хороших новостей следовало отметить то, что Вика больше не плакала, из плохих — теперь она была зла. Лицо раскраснелось, губы подрагивали, будто она пыталась рычать, обнажая зубы.

— Кто она?

— Коллега. — Мужчина не придумал ничего лучше. — Новенькая. Я взял над ней кураторство.

— Ах, — театрально рассмеялась Вика, закатывая глаза. — Вот как это называется. Кураторство.

— Из-за чего ты ревнуешь? Это абсурдно. Что мы сидели в кафе и разговаривали? Обниматься с лысым бугаем это более целомудренно?

— Так это была твоя месть?

— Нет. Что? — Он сморозил большую глупость, и теперь бури было не избежать. — Как тебе удается все выворачивать наизнанку?

— Ну, извини, что я такая плохая. — Скрестив руки на груди, Вика обиженно надула на губы и присела на кровать, закинув ногу на ногу. — Не знаю, как ты меня терпишь.

Данил резко выдохнул — аргументов больше не осталось. Любое слово, сказано дальше только бы усугубило ситуацию, вбив еще один гвоздь в крышку их многострадальных отношений.

Самое обидно, он с самого начала понимал, что Илья лишь искусно манипулирует ими, и клятвенно божился не поддаваться на провокации, но что-то пошло не так — какая-то пара минут и их ссора прошла точку невозврата. Снова.