Незнакомец

Кроссовер

Фэнтдомы: Мааэринн "Поднебесье" + Хроники Виссавии

Тот день был особым. Билась в ставни буря, заходились в стонах деревья, рвал в клочья тучи ветер. А вечером все в один миг замерло… и пронзительная тишина ударила в уши. Томимый странным предчувствием, Адалан раскрыл окно и замер в восхищении: упрямое солнце прорвалось сквозь бордовые тучи, пронзило лучами истерзанную землю, расчертило красным тени яблоневого сада и извилистую вязь тропинок.

А на тропинке появился он. Спокойный, неземной, будто и не живой вовсе. Нереально тонкий и гибкий, до самых глаз укутанный в стекающую белизну ткани.

— Кто это? — спросил за спиной Сабаар.

— Наверное, один из постояльцев, — пожал плечами Адалан.

Один из многих, как пришел, так и уйдет, и не заметишь… Только незнакомец поднял вдруг взгляд, и Адалан вздрогнул. Будто сама бездна игриво поманила. Не та, что в Адалане, не огненная, а черная и вязкая… как засасывающее душу болото.

— Пойдем, — сказал Адалан, направляясь к двери.

Адалан почти бегом пронесся по коридору, и, не слушая окрика хранителя, застыл у самых перил ведущей в зал лестницы.

Раскрылась дверь, расправила крылья жасминовая свежесть. Смолкли вмиг голоса, замерли суетившиеся служанки, кошачьей поступью пробралась в таверну тоска… и все вокруг себя забыли, утонули в лучистом взгляде, в мягких, едва уловимых движениях. «Дорогой гость», который даже лица показать не изволил. «Наш друг», что отказался сесть за общий стол. «Любимый», вздрогнувший презрительно от случайного прикосновения.

— Да кто он такой? — выдохнул удивленно Сабаар.

— Думаю, нам лучше этого не знать, — вздрогнул от дурного предчувствия Адалан и собирался было вернуться в свою комнату, как его вновь догнал и остановил взгляд незнакомца.

И впервые появилась в темных глазах улыбка, странная, обещающая и слегка безумная, а бездна, такая далекая недавно, разверзлась у самых ног, лизнув ступни туманным краем. Все же в некоторые души лучше не заглядывать, некоторых людей лучше не знать.

— Адалан, — одернул хранитель, и маг встрепенулся, стряхивая с плеч томительное наваждение.

Кем бы не был этот незнакомец, а дешевыми штучками мага не проймешь. Это ему не простой люд очаровывать.

В ту ночь не спалось. Сон то приходил, то уходил, заманивал в глубину и выбрасывал на поверхность. Духота томила запахом жасмина, кружила голову, укутывала, успокаивала и вновь тревожила. В полусне переплетались голоса, родные и чужие, далекие и близкие, отчетливые и едва слышные. И все время шуршала рядом темнотой чужая бездна, звала и манила, а потом вновь отталкивала…

Проснулся Адалан, когда солнце было уже высоко и лучи его чертили на полу шоколадные тени. Поняв, что он в комнате не один, рывком сел на кровати.

— Как ты сюда попал? — спросил стоявшего у окна незнакомца. — И где мой хранитель?

— Твой хранитель? — гость даже не изволил обернуться — все так же смотрел в окно, за которым покачивала ветвями яблоня.

А голос у него был ему под стать — тихий и тягучий. И в то же время наполненный неясными оттенками, глубиной, от которых душу начинало бередить смутное беспокойство.

— Мой хранитель, — подтвердил Адалан, потянувшись за одеждой.

— Я верну тебе твоего хранителя, — Адалан вздрогнул. — Позднее.

— Позднее? Да по какому праву?

— И в самом деле… — гость повернулся, слегка наклонил голову на бок и посмотрел на Адалана со столь явным интересом, что по позвоночнику пробежал холодок. — По такому же…

… он оказался вдруг совсем близко, наклонился к самому уху и продолжил, обжигая мягкостью жасмина…

— … по какому ты неподвластен моей магии.

— И что? — оттолкнул его Адалан. — У меня своя есть.

— Я вижу.

— И не слабее твоей.

— Я вижу.

— И не боишься?

— Нет… — пожал плечами незнакомец. — Пока я жив, жив и твой хранитель. Когда я умру… кто знает?

Адалан до хруста сжал пальцы в кулак и, посмотрев в темные глаза незнакомца, вдруг понял:

— Да ты безумен!

— И что?

— Чего ты хочешь? — сдался на миг Адалан.

— Совместной охоты, — вновь пожал плечами незнакомец. — Не так и многого.

— Здесь не на кого охотиться...

— Думаю, мы найдем, — ответил улыбкой темный взгляд. — А потом ты получишь своего друга обратно. Я клянусь.

И Адалан вдруг поверил.

Он не знал, зачем это делает, но на миг ему даже понравилось. Березняк опился по самые уши солнечным изумрудом. Горячился под Адаланом белоснежный конь, рвался в лесную тишь, заливались за спиной гончие. И охота пьянила, гнала по венам горячую кровь, швыряя в высь искры радости.

А потом началась гонка, бешенная, безумная, как и рассыпавшаяся по лесу аура незнакомца. И конь летел вперед, и псы гнали по следу, и отражалось от деревьев гулкое эхо.

— Давай же, давай! — шептал Адалан, несясь вперед за гончими. — Давай же!

Тропинка резко рванула в бок, навалилась на плечи тяжелая тень. Встал на дыбы конь, ударили по орешнику передние копыта, и Адалан вдруг оказался на земле, пропахав спиной прошлогодние листья.

Конь всхрапнул тяжело, рванул в березовую тишь, но Адалан этого уже не видел. Он неотрывно смотрел в желтые глаза стоявшего над ним волка и аккуратно тянулся к поясу, за кинжалом…

… почему не нападает?...

… почему просто стоит над Адаланом и смотрит как-то странно, тоскливо?..<

… почему не пытается, даже не пытается убить?..

Рука коснулась рукояти кинжала и замерла. В глазах помутнело, и Адалан зарыл дрожащие пальцы в серую шерсть, чуть не застонав от собственной недогадливости. Как он мог… не узнать?

Зверь понял, в желтых глазах его мелькнула радость. Он заскулил едва слышно, лизнул Адалана в щеку и потерся о его плечо бархатным носом.

— Сабаар… прости, братишка, прости глупого.

— Надо же, узнал, — донеслось совсем рядом.

Запах жасмина окатил тошнотой, в душе, разжигаемой огнем, заклубился гнев, и собственная бездна чуть не прорвалась наружу огнем ярости. Но Сабаар был рядом, хоть и в шкуре волка. Он тихонько рычал, ловил взгляд и напоминал — тот, странный, это безумец. Опасный безумец. И так просто его не возьмешь.

— Ты… — Адалан оттолкнул от себя брата и поднялся на ноги. — Ты чуть было не заставил меня убить собственного хранителя!

— Тебя точно кто-то заставлял? — усмехнулся в ответ маг.

Адалан сжал до хруста зубы, не зная, что сказать, что сделать. Ему хотелось убить незнакомца на месте, разорвать безумца в клочья, но кто вернет брату былой облик? Вот когда вернет…

— Мой вождь, — мягким шелестом пронеслось над лесом, — прошу… вернись, мой вождь, оставь мальчиков в покое.

Мальчиков? Адалан шагнул было к магу, но волк зубами схватил за полы его рубахи и остановил, окинув умоляющим взглядом.

— Ты меня раздражаешь, Арам, — сказал незнакомец и голос его впервые стал другим, ледяным и скрипучим. — Впрочем… ничего интересного меня тут больше не ждет…

Интересного? Не ждет? Адалан бросился вперед, треснула порвавшаяся рубаха, ударил, швырнул в лицо пылью порыв ветра. А когда Адалан очнулся… незнакомец исчез. Лишь где-то вдалеке затихал лай гончих, путал вокруг изумрудные тени лес, а Сабаар медленно сел на траве, смахнув назойливого муравья с обнаженного плеча.

«Не прощу! — сжал зубы Адалан, накидывая плащ на плечи вернувшего человеческий облик хранителя. — Найду и отомщу!»

«А я ведь буду ждать», — прошелестел ветвями шаловливый ветер.