Кембрий

-Нечестно! — хихикала Мяула.

Мяу с довольным видом прижал её к земле.

-Сдаёшься?

-Размечтался!

Кошечка извернулась и прыгнула на брата. Тот отскочил… И тут же дико взвизгнул — ему на хвост опустилась чья-то тяжеленная лапа. Но лапа тут же поднялась и котик поспешно отскочил к сестричке, мотнув расплющенным полуметаллическим хвостом.

Вдвоём они пронаблюдали за грохоящером, что наводил ужас на динозавров и прочую живность, осознающую, что такое опасность. Сейчас ящер, не разбирая дороги, в панике мчался, ломая кусты и редкие деревца на этой кембрийской равнине с живописным озерцом, куда-то вдаль.

Заинтересовавшись, что могло напугать эдакую зверюгу четырнадцати метров в длину, котята посмотрели назад. Из густых зарослей вылезало нечто такое, ТАКОЕ…

Мяула взвизгнула от ужаса и спряталась за брата. Тот же был на грани того, чтобы удрать со всех лап в ту же поэтическую даль, но вовремя разглядел, что это было.

Существо размером с котёнка, стоящее на задних лапах, всё в разноцветных ядовитых цветов перьях, с огромными рогами на голове, на лапах — внушительных размеров когти. Улыбка ходячего кошмара сходилась концами на затылке, а взгляд светящихся мерцающим ядовито-зелёным глаз счастливый-счастливый…

-Гордей! Какого ты опять начал? — возмутился Мяу, переводя дух и взирая на найденного в прошлой эре братика глазами, исполненными праведного гнева.

-А что я? Это галлюцигении,- радостно просветил Гордей брата.

Галлюцигении обитали на дне океанов, это были маленькие, с ладонь ростом зелёненькие существа со множеством лапок на брюшке и гребешком на спинке — ну точно такие же, какие раньше водились на Земле.

-Сколько тебе повторять — не смей есть эту гадость! По крайней мере, не в таких количествах! Ты же видишь, к чему это приводит!

-Но они же… — попытался выдвинуть свои доводы котик.

-А это уже неважно! Ещё раз увижу, как динозавры скармливаются друг другу, бегут в паническом ужасе или поканчивают с собственной жизнью при помощи подручных средств — прибью нафиг!

-А то, что они…

-Так, топай отсюда и возвращай свой нормальный облик. Тогда и поговорим.

Жуткое Не Пойми Что обиженно надулось и скрылось в лесу.

К Мяуле и восстанавливающему хвост Мяу подошла Электрона с ящероном в зубах.

-Ну что мне с ним делать? — покачал головой Металлический. — Он же совершенно не слушает… Угораздило же его найти этих галлюцигений! Доигрались в «нырни глубже»…

-«Топай отсюда»… Да что б ты в этом понимал!

Жуткая Хрень брела по лесу. Перья постепенно исчезали, сменяясь полосатой шёрсткой, глаза вновь обрели родные цвета — голубой и зелёный. У него были редкие, разноцветные глаза. Ни у кого ещё таких не было.

Рога тоже незаметно исчезли. Теперь это был просто маленький полосатый котик — чёрно-белый.

Сам не заметив как, Гордей вышел к океану. Был тихий погожий денёк, волны накатывали на берег. При взгляде на воду сразу же представлялись галлюцигении — сочные, аппетитные, глючные…

Котик помотал головой, отгоняя наваждение.

«Да, галлюцигении — это здорово, — подумал он. — Почему же Мяу и Мяула, родные брат и сестра, меня не понимают? Если бы они только знали, каково это — налопаться галлюцигений до отвала, а потом пугать местную живность!.. — он закрыл глаза и заулыбался, вспомнив сегодняшнего грохоящера, его изумлённо расширившиеся глаза. Потом открыл глаза и посмотрел на океан. — Быть может, тогда самому отказаться от своего увлечения? Тогда невидимая стена, стена непонимания, возведённая между нами, рухнет?»

Неожиданно его мысли прервал крик. Голос был странно знакомый.

-Гордей!

На вершине холма неподалёку стоял котёнок.

-Что?

-Пошли за галлюцигениями.

«Кто он такой? Незнакомец? Нет, я его знаю… Знаю ли? Ох, я запутался..»

Котик посмотрел на океан.

-Иди сам. Я решил больше никогда, — он сглотнул. — Не буду я их больше есть! — выпалил он.

Одиночество было хуже. Гордей это понял и готов был пожертвовать своим увлечением — единственным, что его по-настоящему поглотило.

-Что? — не поверил котёнок, спрыгивая с холма и подходя ближе. — Но они же такие вкусные?!

Гордей отвернулся.

-Не издевайся.

Котёнок прыгнул к нему и, словно поддразнивая, начал скакать вокруг, напевая:

-Галлюцигении! Вкусные, сочные, глючные ГАЛЛЮЦИГЕНИИ!!!

Полосатый посмотрел на незнакомца. Незнакомца ли? А тот вдруг прыгнул на него и пролетел насквозь!

Гордей от неожиданности отскочил.

-Так ты… — наконец сообразил он.

-Зря ты думаешь, что одинок. А как же я? — котик посмотрел на него игриво. — Ммм?

Полосатый неуверенно тронул его лапкой. На сей раз она не прошла сквозь кота. Но было единство, такое, словно сам с собой сейчас держишься за лапки…

Гордей шагнул навстречу. Котик, как отражение в воде, сделал то же самое. И они слились в одного кота…

Вечером, который раз за день отправляясь спать, Мяу ласково лизнул сестрёнку в ушко. Та мурлыкнула, приоткрыла глаза… И вытаращилась на что-то за спиной брата. Котик обернулся. К ним подходили… Два Гордея!

-Г… гордей? Это что такое?

Гордеи оглядели друг друга и радостно выдали:

-Это я!

Вот так сходят с ума на почве непонимания и одиночества.