Глава 7

Глава 7.

Домовая — это не только уши и хвост вкупе со скверным характером, но и отбитый зад, перед и расцарапанная морда лица.

А еще она готовить не умеет.

Дневник одного некроманта

Хорошо лететь и ни о чем не думать.

Вот так летишь себе летишь, ветерок в лицо…

Я резко распахнула глаза. А-а-а, спаситепомогитеостановитеменя-а-а-а-а!!! Я падаюуууууууу!!!!

Страх прошел через полчаса. Ну падаю и падаю, все равно непонятно куда и зачем. Вокруг темно, хоть глаза выколи. Опора под ногами отсутствовала, меня временами переворачивало, тошнота подкатывала к горлу, но на этом все и заканчивалось.

Лечу час. Даже тошнить перестало.

Продолжаю лететь, время неизвестно. Хочется спать, да и глаза не так режет воздухом, когда закрыты.

Все еще лечу. Мыслей ноль, видать все выдуло. Да когда я уже призем…

Бац! Прямо лбом об пол, аж искры из глаз посыпались. Ура! Я на земле! Дрожащими руками ощупываю шишку, глаза открывать страшно. Хотя что может быть страшнее бесконечного падения? Уши. Ой, откуда у меня на голове вторые уши?! Утираю хвостом слезинку. Ну вот, еще и хвост!

Куда уж хуже?

Распахиваю глаза и понимаю, что есть куда.

Оказывается, приземлилась я не абы где, а в Круге Соломона*, прямехонько в середину пентаграммы; на концах лучей, как положено, горят черные свечи, кругом тьма кромешная. Помнится, я тоже так пыталась инкуба* вызвать, да не получилась.

Из темноты выползает темная сутулая фигура. Лицо бледное, черные короткие волосы торчком, одет в черную мантию, на вид лет восемнадцать. Ну чисто студент-айтишник перед госами! Парень осторожно обходит пентаграмму, задевает свечу, та падает и гаснет*

— Ой.

— Ты кто? — спрашиваю.

— Некромант.

Некромант так некромант, главное, замуж не тащит. А теперь пойдем к самому волнующему.

— А я кто?

— До-до-домовой.

Ух ты ж еп тыж, полосатый ежик!!!

* * *

День у Августуса Матиуса Страха явно не задался.

Во-первых, он проспал син*, во-вторых, соскочив впопыхах с кровати, поскользнулся на мраморном полу, треснулся о него лбом и коленкой, в довершении опрокинув на себя ночной горшок. Благодарение Темным Богам*, тот был пуст!

И вот теперь — вместо могущественного демона в пентаграмме материализовался обыкновенный домовишка*. Хотя с обыкновенным он тоже просчитался. Обычно домовые ростом не больше одного тору*, этот же оказался как минимум в два, да еще и девочка! Где это видано? До сегодняшнего дня считалось, что особей женского пола у домовых вообще нет, да и зачем? Процесс размножения у этих тварюшек отсутствует, ведь рождаются они из магии, магией же питаются, в магию уходят после того, как надобность в домовом отпадает.

Августус Матиус тяжко вздохнул. Он считался не самым плохим некромагом и такие ошибки недопустимы. Вот что теперь делать с этой домовой? Развеять? Отчего-то господин некромант сомневался, что это склочное, ругающееся непонятными словами, ушасто-хвостатое позволит вот так просто взять и себя развеять. Но что-то сделать с этим необходимо. На данный момент ему нужна не домовая, а демон. Ведь он пообещал, что поможет Рихарду спустится в Генну*, а для этого мало быть некромагом. Нужно вмешательство сил извне.

— Кхем… — начал Август. Круглые пушистые ушки домовой немедленно встали торчком и обратились в его сторону, аккуратный черный хвостик с серебристым кончиком застыл в воздухе знаком вопроса. Домовая внимательно оглядела некромага блестящими темными глазами и самым кончиком языка быстро облизала аккуратные коралловые губки. Августу, внезапно стало жарко, он забыл, что хотел сказать. Чтобы совсем не задохнуться пришлось ослабить воротник мантии.

Домовая тем временем устремила задумчивый взгляд на угол пентаграммы с погасшей свечой. Кончик ее сапога медленно и осторожно выглянул за меловую линию, затем кровожадная улыбочка расползлась по личику. Август нервно сглотнул и попытался воспроизвести хотя бы одно заклинание Охраны, но почему то в голову лезли одни только непотребства.

Хрясь! — изящная женская ножка в по счастью мягком сапожке достигла самого нежного места на теле некромага. Не успел Август как следует огласить окрестности воплем, как схлопотал еще и по почкам, и по шее. На на этом воинственная дамочка не успокоилась! Взобравшись в самой что ни на есть неприличной позе на некроманта и ногами прижав его бедра к полу, схватила за грудки и стала трясти.

— Верни — хрясь о землю головой — Меня! — еще один удар — Откуда взял! — удар в челюсть — Быстро!!

Помочь убраться восвояси юной ушастой даме Август Матиус очень даже хотел, но не мог. Он просто не знал, откуда она взялась. К несчастью, объяснить это ей разбитыми губами, с гудящей головой, он тоже мог едва ли. Но на этом несчастия бедного некромага не закончились, беда пришла откуда не ждали. Просто домовая так активно на нем елозила, а женщины в замках некромантов появлялись так нечасто, что…

— Слушай, некромант несчастный, я надеюсь то, что сейчас уткнулось мне в попу, это свиток с заклинаниями, а не что-то иное? — домовая наконец перестала лупить его и сделала задумчивые глаза.

Покрасневший словно перезрелый карем*, Август Страх промолчал. Девушка тяжко вздохнула, проворно вскочила с некромага и неожиданно протянула тому руку.

— Ты это, не обижайся, не хотела я бить тебя. — Ушки домовой печально опустились, хвостик нежно прошелся по лицу Августа, — Просто день неудачный.

Ошалевший Август подал домовой дрожащую потную ладонь. Мир был достигнут.

Перво-наперво они выбрались из замковых подвалов, где мессир Страх проводил обряд. Мрачные скользкие стены, минимум освещения, низкие потолки с клочьями паутины, закованные в цепи скелетные останки, все как положено. Домовая, представившаяся Самарой, то и дело крутила головой и издавала ряд восторженных воплей, половину которых некромаг не понимал. Речь ее изобиловала странными эпитетами навроде «фигасэ», «шоб моя плата сдохла» и «шизанутенько». Некромант даже не пытался понять, о чем она, дьявольски болела голова. Есть от чего! Домовая сообщила ему, что до того, как Август втащил ее в круг Соломона, она была обыкновенным человеком, а когда некромант наколдовал ей колбасу в ответ на бесконечное нытье про «прилипший к спине желудок», совсем разоткровенничалась.

— Промахнулся ты маленько, зайчик, — домовая дожевала колбасный круг и сыто потянулась, так, что обтягивающая одежда не оставила простора фантазии мессира Страха, — Демон аккурат возле меня в момент вызова дрых. Только он все равно занят, мое желание исполняет.

Август прикусил в отчаянии губу. Он надеялся, что может провести повторный вызов, но раз Самара отмечена демонической сущностью, ничего не выйдет. Мир признал в ней полноценного демона, возможно, именно это повлекло такие заметные метаморфозы во внешности. Один вызов — один демон, это непреложный закон и не некроманту его менять.

Придется использовать, что есть.

— Я понимаю, что вы не обязаны, но у меня нет выбора. Раз уж все обернулась именно так, — Август старался говорить мрачно и торжественно, — Госпожа Самара, я прошу вашей помощи в одном весьма щекотливом деле. Это касается моего друга, Рихарда Даркхенберда.

Домовая, кажется, заинтересовалась.

— Я, право, не знаю, какой от меня толк, но послушать могу.

«Надеюсь она, как и все женщины сентиментальна. Чего уж там, сам чуть не разрыдался, слушая Рихарда»

Некромант вдохнул побольше воздуха.

— Некоторое время назад умерла весьма дорогая моему другу девушка. Он решил ее вернуть, но для этого нужно открыть путь в загробный мир и не застрять там. Нам точно известно, что демоны свободно могут перемещаться и перемещать куда пожелают, поэтому я осуществил призыв. Но явились Вы! Думаю, магия просто ошиблась, приняв Вас за полноценного демона, ведь у Вас с ним заключен договор, на время которого вы оба представляете собой единое целое. В общем, помогите нам и мы вернем Вас вашему демону.

С каждым словом глаза домовой округлялись все больше, а брови и меховые ушки поднимались все выше.

— А что, так можно?!

— Как? — не понял некромант.

— Ну, свободно шастать туда-сюда из мира живых в мир мертвых. И, кстати, если эта девушка умерла «некоторое время назад», как ее возвращать будем? У вас что, народ в собственных телах отправляется на тот свет? — похоже, Самара оказалась не столько сентиментальной, сколько любопытной.

Август покачал головой:

— Разумеется нет. Просто мой друг слишком упертый и от своего не отступится. Честно сказать, при жизни мы с его пассией держали вооруженный нейтралитет, но теперь… Он и правда ее любит. Что касается тела, Рихард кристаллизовал его, чтобы сохранить в целости и сохранности.

Домовая о чем-то задумалась. Ушки едва шевелились, бровки, то одна, то вторая, поднимаются и опускаются. Хвостик мечется туда-сюда. Наконец лицо девушки посветлело, разгладилось и она одарила Августа солнечной улыбкой.

— Если от меня будет прок, я сделаю все, что смогу. Но потом вам придется разбираться с демоном, у которого вы умыкнули меня прямо из постели.

У некроманта немедленно заалели уши (хорошо освещение плохое, не видно), но выдохнул он облегченно. Хорошо, домовая не представляет, насколько Рихард упрям. Кто знает, во что он превратит ее, чтобы открыть путь в Генну.

За разговорами они незаметно для себя выбрались из подвалов в солнечную гостиную. Август пропустил даму и жестом запечатал дверь в подвал, дабы кроме них оттуда не выбралось ничего, что завелось там благодаря экспериментам многих поколений некромантов.

Гостиная родового замка Страхов поражала воображение размерами и неприлично огромными окнами, выходящими на солнечную сторону. Для некромантов вообще-то характерна нелюбовь к солнцу, видимо ввиду сложной профессии, благодаря которой полжизни приходилось просиживать в кромешной подвальной тьме. Род Страха, пожалуй, единственный из одиннадцати великих Родов, который даже любил солнечные лучи. Оттого и замок построен в самой высокой точке принадлежащих роду земель, на Вороньей скале, где каждая пядь пронизана солнцем.

Домовая вовсю вертела головой, рассматривая обстановку. При этом на лице у нее нарисовалось столь восторженное выражение, что Август Матиус Страх налился гордостью за свой род. И правда, в каком еще обиталище некроманта найдешь столь изысканные лепные потолки с позолотой, легчайшие ажурные занавеси из паутинного шелка*, мебель из настоящего дерева светлых пород и многоцветные оконные витражи. Август так рад был, что его жилище оценили по достоинству, что не сразу вспомнил, зачем, собственно, поднялся в гостиную. Причина напомнила о себе сама, окликнув замечтавшегося Августа.

— Наконец-то! — навстречу Страху шагнул темноволосый, упакованный в черную кожу мужчина. Он был выше Августа, пошире в плечах, с бледным лицом и длинными черными волосами, забранными в высокий хвост. С аристократически правильного тонконосого лица взирали темные антрацитовые глаза, немного раскосые, холодные. Потомственный некромант собственной персоной, именно такой, каким всегда мечтал стать Август, но никогда бы не смог.

— Рихард! — недостижимые мечты ничуть не омрачали их дружбы, что так редка между некромагами.

— Как прошел вызов, Август? Демон явился? — несмотря на внешнюю невозмутимость, в голосе Рихарда присутствовали нотки едва сдерживаемой паники. Срок, когда еще можно вернуть его возлюбленной душу назад, подходил к концу.

— Почти… — мессир Страх лихорадочно соображал, как бы потактичнее сообщить другу о провале первоначального плана. Где найти еще одного достаточно взрослого некроманта-девственника он не представлял, такое явление в среде темных магов редкость, так что еще один вызов осуществить не получится. Видимо что-то такое промелькнуло у него на лице, потому что друг внезапно стал еще бледнее. Не успел Август успокоить его, что все не так уж плохо и хоть малюсенькая, но помощь все же явилась, как его снова опередили.

— Вместо демона у вас буду я, — любопытная домовая уже успела присесть на спинку расположившегося у стены кресла (как назло, снова в весьма неприличной позе!) и теперь беззастенчиво разглядывал мессира Даркенберга.

Некромаги переглянулись.

— Это ЧТО? Домовая?!

Кажется, друг не на шутку удивился.

— Говорит, что человек, но когда ее втянул Круг, уже была вот такая, — Август пожал плечами, — На ней печати демонического контракта, думаю, это и послужило причиной ошибки.

— Но это же прекрасно! Лучше, чем любой демон! — Рихард на радостях приобнял Страха, но, видя, что тот ничего не понимает, добавил, — Да ты вспомни, какая вторая ипостась у любого домового?

— Насколько я помню, кот.

Мессир Даркенберг согласно кивнул.

— Теперь скажи, что за существо может легко шнырять из нашего мира в загробный и обратно, кто живет одновременно с той и с этой стороны?

— Кошка… — потрясенно промолвил некромант, — Кошка!

Они с обожанием уставились на домовую. Та замахала руками, прижала ушки к голове и шмыгнула за кресло, один хвост торчит.

— Что б вы там не задумали, я не согласная!

— Госпожа Самара, мы вам ничего плохого не сделаем! Даю слово! — Август Матиуш, как мог, попытался успокоить девушку.

«Ничего плохого, ага. Только в кошку превратим и все. Расколдовать бы потом..» — подумалось ему.

— Кошку?!!! — ой, кажется вслух сказал, — Маньяки! Подите вон от меня, я лучше из окна выпрыгну!!!

Вознамерившись выполнить свою угрозу, домовая рванула к распахнутому окну, но на полпути заверещала и взлетела в полуметре над полом.

— Успокойтесь, Вам только нужно будет пожелать, чтобы мы трое прошли за грань. После этого я сразу же обращу Вас обратно, — оказывается, это Рихард использовал заклинание, чтобы нервная дамочка не наделала глупостей.

— Нет, нет и нет! Не хочу быть кошкой!!! — орала та, — Не хо…мр… мряяяяфффф!!!!

Как это часто водилось за потомственными темными магами, мессир Даркенберг долго слушать не стал и сделал все по своему — на месте девушки в воздухе уже барахталась миниатюрная черная кошечка с белой кисточкой на хвосте.

— Вот видите, ничего страшного… — начал было Август, — Теперь Вам нужно только помочь нам и вернетесь в нормальную форму.

Кошка возмущенно мяфкнула и попыталась состроить когтистую фигу. Рихард подхватил ее, рискуя остаться расцарапанным, и посадил себе на колени, осторожно обхватил двумя руками маленькую черную мордочку с нехарактерными для кошачьего племени шоколадными глазками.

— Самара, послушайте, я понимаю что вы… ты тут оказалась случайно. Я знаю, что помогать ты совершенно мне не обязана. И все же я прошу — помоги, мне не на кого больше надеяться.

Глядя в его черные глаза, кошка моргнула раз, другой, как-то совсем по-человечески вздохнула и указала лапкой на одно из окон. В ту же секунду свет, льющийся из него, исчез, остался лишь черный провал, из которого в комнату подул холодный ветер.

Путь в Генну открылся.

________________________________________________________________________________

Круг Соломона* — круг со вписанной в него семиконечной пентаграммой, защищает заклинателя от вызванной сущности.

Инкуб* — демон, питающийся сексуальной энергией женщин.

Задевает свечу, та падает и гаснет* — одна погасшая свеча означает, что защита Круга Соломона нарушена и вызванное существо может вырваться.

Син* — обязательная медитация для магов

Темные Боги* — всего их трое: Гримуариус, Везельриус и Бельдертейн.

Домовишка*(домовой) — дух, следящий за домом, создается магами. В редких случаях заводится самостоятельно.

1 тору* — примерно 0, 72 см.

Генна — страна мертвых, изнанка мира.

Карем*- фрукт, напоминающий небольшой помидор.

Паутинный шелк* — шелк, сплетенный пауками с острова Феррихард, крайне ценный и прочный, часто используется в качестве антимагической защиты.