ЮЛИЯ СНЕЖНАЯ

— Родь, нам пора, — взглянув на часы — прервала я затянувшуюся паузу.

— Ты права, тем более что твои родители вернулись.

— Откуда такая уверенность, что они захотят переночевать у нас? — сев в машину спросила я.

— Знаю и все я, так же как и ты вижу, силуэты картинки слышу, духов, могу их вызвать, но вот сие объяснить не в силах, — заглянув сквозь меня, сказал взъерошенный муж.

Моя машина чуть ли не полетела, так лихо я, крутанула руль.

— С ума, что ли сошла это тебе не летающий корабль и мы не на планете Кандорра, — покачал головой Родислав.

— Ничего не поделаешь, видимо, я должна была, родиться мужчиной во мне, течет кровь воина.

— Оно и видно ты воительница и есть.

Увидев на парковке машину, Агины с Валдаем она сменила мужа впрочем, я не вправе ее судить он целитель братство «Живой рудник» я махнула ей рукой.

— Что-то вы задержались, неужто в монастыре, понравилось?

— Там спокойно и умиротворенно.

— Кто бы сомневался, ты вполне, могла посвятить себя Богу.

— Бабушка, давайте зайдем в дом не будем же мы здесь прилюдно все обсуждать? — на нас и так соседи косятся, одернула я бабушку.

— Ты права лишние пересуды нам ни к чему.

— Правнук со мной уже поздоровался? — улыбнувшись, вдруг, сказала бабуля.

— Знаю.

Дверь открыла сама мать.

— Будто знала, что мы поднимаемся, — пройдя в гостиную, сказала я.

— Я чувствую, все на расстоянии мать кое-что все же, передала пусть и не в той мере что тебе.

— Мама, где ты была так долго? — закапризничал сын.

— «Елисей ты прекрасно знаешь, что мы были в монастыре», — по губам ответила я ребенку.

«Я рад, что вы вернули то, что украли», — получила я ответ от сына.

Развитие нашего двухлетнего сына равно пятилетнего малыша он уже свободно читает, воспитательница Раиса Степановна, говорит, что это уникум.

— Вы что уже учитесь писать буквы? — улыбнувшись, спросила я Асю.

— Да и знаете, у него, получается.

— Ася подогрей кашу для Елисея.

— Хорошо, Вероника Витальевна.

Взяв, пачку сигарет я, выйдя на балкон, столкнулась, с игривым взглядом сорока летнего мужчины который в буквальном смысле этого слова, пожирал меня глазами. Про таких говорят: « зажравшийся кобель».

«Я тебе не по зубам, а ты уже не мужик», — мысленно послала я самцу закодированное внушение.

— Похоже, Лис жаждет тебя, — проворчал Родя, выйдя на балкон.

— Я тебя умоляю, я вижу его насквозь и потом мне нужен только ты и ты это прекрасно, знаешь.

— Знаю, но ты играешь с огнем он.

— Ходит под ментами и не только, но я пуганая.

— С тобой порой тяжело разговаривать.

— А ты не спорь со мной и все будет хорошо.

— Эй, вы где. Похоже, нас потеряли, — затушив сигарету, подумала я.

— Ник, я просто зверею, когда вижу, как на тебя глазеют посторонние мужики.

— Родь, я тебя понимаю, но твоя ревность беспочвенна.

— Вы идете или нет? — уже не выдержала бабушка мужа.

— Идем.

Когда мы пришли, Надежда Павловна уже, принесла чай.

— Ну, что доставили в монастырь воды?

— Доставили.

— Слава богу, а к проекту, когда преступите?

— Вероника преступит с завтрашнего дня.

— Будет сенсация года, — улыбнувшись, кивнула женщина.

Около девяти родственники мужа засобирались домой.

— Ева плохо себя чувствует? — спросила я бабушку мужа.

— Да беременность дается ей нелегко хорошо, что Алексей ей помогает он гинеколог.

— Терентьев Алексей Викторович? — прикрыв глаза, спросила я.

— Да, а ты что с ним знакома? — приподняв брови, спросила Аира Григорьевна.

— Учились вместе.

— Как тесен мир. Знаешь, а я рада, что Ева встретила, достойного спутника жизни с бандитом ей, было не по пути и еще не известно, куда бы он ее завел.

— Аира Григорьевна ваш телефон, — улыбнувшись, прервала монолог женщины домработница.

— Благодарю.

— Аркадий Семенович действительно меня заждался, вернулся из командировки раньше, чем планировал он у меня эколог.

Когда за ними закрылась дверь, мы вздохнули, с облегчением, устаешь, от расспросов, хочется уединения. Надеюсь, что книгу с кодом от ключа не похитят, — мысленно спросила я всевышнего.

«Раба моя на все воля божья» — услышала я хрипловатый баритон сквозь молнию пронзившую небеса.

— Было видение?

— Да, — не поворачивая головы, — ответила я.

— А ты не гадай, что будет, да когда ты живи одним днем и старайся часто не заглядывать в будущее это может быть опасно, — на полном серьезе вдруг сказал Родя.

— Я стараюсь, но это выше меня будущее я вижу, в блюдце в зеркалах от меня ничего, не зависит.

— Я знаю но, тем не менее, я попросил бы тебя.

— Родь, все будет хорошо.

Подхватив меня на руки, он понес меня наверх, где для нас ни кого не существовало кроме нас двоих.

— Который сейчас час? — взглянув на часы, спросил взъерошенный Родислав.

— Половина седьмого, — зевнув, сказала я, удивившись, его вопросу обычно в такую рань он ни куда, не ездит.

— Родь, а куда ты собрался?

— В научный центр в девять часов у нас проверка. Владелец научного центра « Лагуна» Куров Виталий Борисович натравил на нас проверяющих, но я думаю, что все будет хорошо. Тем не менее, следует, привести всю документацию в порядок и я бы попросил тебя помочь Ксении в этом.

— А когда я буду писать диссертацию?

— Начнешь писать с завтрашнего дня. Ника без твоей помощи не обойтись.

— Хорошо я помогу, тебе тогда я подъеду в центр через час отвезу сына в сад у родителей конференция сам, понимаешь, а бабушек не хочется, загружать они все в работе у них клиентов мама, не горюй.

— И не говори. Ладно, я поехал потихоньку приступлю.

— Езжай.

Помахав, мужу рукой я пошла в душ. Приняв, душ я поднялась, в детскую к сыну Ася уже заканчивала его одевать.

— Ася, сегодня тепло лучше надень ему темно— синий костюм и легенькую курточку сегодня шесть градусов тепла.

— Ась, оставь нас я хочу сама одеть сына.

— Хорошо.

— Мама она хорошая, но глупая, — тихо сказал сын.

— Знаю но, тем не менее, она в совершенстве владеет языками, которые ты просто обязан знать.

— «Мама я и так в совершенстве говорю на нескольких языках, — получила я сигнал от сына».

За окном светит солнце и дует легкий ветерок завтра уже первое апреля интересно, что нам принесет грядущий месяц, — мысленно спросила я себя, спускаясь с этажа.

— О, какие люди, — услышала я хрипловатый баритон Всеволода Петровича.

— Здравствуйте, — сдержано пробормотала я, ускорив шаг.

В саду мы были первые.

— Мам сегодня меня снова Ася заберет?

— Да у бабушки научная конференция.

— Понятно, — насупившись, пробурчал малыш.

— Елисей ты должен понимать, что растешь не в простой семье, а в семье ученых.

— Да я знаю.

— О, вы уже приехали?

Обернувшись, мы увидели идущую к нам Раису Степановну воспитательницу нашего сына.

— Да просто на работе аврал.

— Понятно. Елисей пойдем в группу скоро, и другие детишки подъедут, — обратилась женщина к малышу.

Помахав, сыну рукой, я, выйдя из сада, заметила темную тень возле своей машины. Зажмурившись, я, направив, рукой в сторону тени, взмахнула ее, тут же прозвучал взрыв.

Убрать меня хотел сын учителя Кения из «Белого братства» только не учел, он одного я, оказалась сильнее его. Подъехав к центру, я тяжело вздохнула, все силы ушли на борьбу с несостоявшимся убийцей.

Пройдя в кабинет, я обессилено сев в кресло набрала мужа.

— Привет. Я сейчас подойду.

Через пять минут Родя принес какое-то зеленое зелье.

— Выпей залпом тут же почувствуешь прилив сил.

Выпив, я почувствовала, легкость во всем теле шум в голове прошел.

— Спасибо. Родь что Ксения?

— Трудится, в поте лица, присоединись к ней, а то девочки зашиваются.

За пол часа мы проштудировали всю документацию, была прокурорская проверка, но ничего не нашла.

— Через час со следовательской группой приехал и седоволосый мужчина пятидесяти пяти.

— Фотография с вами?

— Да.

— Она под траншеей левее от дуба, — хрипло сказала я.

— И давно она там?

— Месяц или больше.

На отца убиенной было страшно смотреть, что ж лучше страшная, правда, чем приторная ложь.

— Вы знаете, кто убил мою дочь?

— Знаю ваш бывший друг Окунев Глеб Петрович, после того как вы присвоили, его проект себе у него, развилось помешательство ах да в данный момент он находиться, на заброшенной даче за Кривым углом.

— Спасибо за сотрудничество, — криво усмехнувшись, бросил мне следователь Углов Гавриил Петрович человек скользкий и неприятный.

— Мы можем ехать? — взглянув на часы, спросил следователя Родя.

— Можете.

Когда мы приехали, сын собирал, пирамидки даже не заметил, как мы приехали.

— Чем здесь пахнет? — зажав, рот рукой спросила я, убегая в уборную.

Умывшись, холодной водой я, поняла, что беременна.

— У нас будет дочь, и она будет, провидицей, даст венец безбрачия посвятит себя людям, — взяв, меня за руку, сказал Родя.

— Так же дочь в моем утробе поможет мне вернуть памятник, Кукши, который обладает лечебным свойством, — вздохнув, добавила я.

— Ее судьба уже предрешена и мы с тобой это прекрасно знаем, — прижав, меня к себе сказал Роденька.

— Это да. Жаль, что она не сможет реализовать себя как женщина и как мать.

— Почему же духи позволят зачать ей дочь, но быть рядом с мужчиной никогда она будет гибелью для них. Ник поехали в центр «Мама и малыш» к Градовой Инессе Васильевне я хочу, чтобы она тебя осмотрела, хватит нетрадиционной медицины.

— А что ты имеешь против нетрадиционной медицины, например я без надобности никогда не пойду к нашим светилам, потому что знаю, что они не вылечат, а наоборот покалечат, что за платно, что за бесплатно.

— Ник на одних травах дочь ты не вынесешь и ты это прекрасно знаешь.

К сожалению Родислав прав, если судить по предыдущей беременности, то сына я без вмешательства врачей не доносила, — вздохнув, признала я правоту мужа.

— Звони, я, ни хочу рисковать хоть и чувствую, что с малышкой будет все хорошо, но рисковать не хочется.

Достав, телефонную книгу Родислав связался с центром «Мама и малыш».

— Ник, я записал нас на 14:00 часа.

— Хорошо только жалко, что снова не смогу забрать сына из сада.

— Ничего переживет, тем более что он уже знает о том, что у него родится сестра, — на полном серьезе сказал Родя.

— Это да он уже давно обо всем знает, — зевая, сказала я.

Через сорок минут со мной на связь вышла бабушка мужа Аира, которая сказала: «Мир очень жесток, береги деток». После телепатического общения с бабушкой мужа я почувствовала полное бессилие.

— Снова был сигнал от моей бабули? Она мастерица общаться с помощью телепатических сигналов и не думает о том, что это может плохо отражаться на других людях, — покачав головой, сказал Родя, подав мне чашу с каким-то зельем.

Через пятнадцать минут мне стало значительно лучше.

— Ну, что поехали? — взглянув на часы, спросил Родя.

— Поехали.

— Тебе лучше?

— Да все хорошо. Спасибо.

— Тогда поехали.

Припарковав, машину недалеко от мраморного здания с колонами мы, вышли из машины. Здесь разбит, не большой сквер для мам все продумано, — подметила про себя я, заходя вовнутрь.

Внутри мраморный пол белая керамическая плитка зеркальные потолки живые цветы в горшках вообщем уютно.

— Вы к кому? — мужицким басом обратилась к нам регистратор из окошка напротив фикуса.

— Мы к Градовой Инессе Васильевне нам назначено на 14:00 часа.

— Ваша фамилия.

После того как мне дали талончик с карточкой мы поднялись на второй этаж.

— Бурова заходите, — выйдя из кабинета, сказала полноватая девушка видимо медсестра.

— Раздевайтесь и залезайте на кресло, — услышала я мужицкий бас дамы в очках.

— Вы беременны две недели беременность будет протекать не просто из-за скачков давления.

«Ничего нового вы мне не сказали», — мысленно пробурчала я.

На выходе из больницы меня окликнула цыганка, которая сказала: «Остерегайся, зеленоглазого брюнета с родинкой над губой он погубит тебя».

Черт знает что ну не бред ли, — мысленно выругавшись, подумала я.

— Ник, ау ты где-то далеко, что сказал врач?

— Что беременность будет не простой и.

— И ты столкнулась с цыганкой Гарей?

— Да она сказала что.

— Она сказала, что в будущем нас ждет, испытание для нашего брака мой братец решит покуситься на наш брак, соблазнив тебя.

— Что за бред? Я люблю тебя, и я не знала что у тебя брат.

— У меня есть троюродный брат мы с детства с ним на ножах так вот он сильнейший гипнотизер и маг так что.

— Я ему не по зубам. Родя и не таких обламывали понадобиться обернусь ящерицей.

— Ты слишком самолюбива.

— Родь, мне никто не страшен, даже его преданный слуга саблезубый тигр Тор с планеты Тору, если я захочу, то он застрянет между двумя мирами между нашим миром и своей планетой, на которую я него при желании вытолкну из нашей планеты там он превратиться в пыль.

— А ты ведьма.

— Знаю, потому мне никто не страшен это я с виду хрупкая.

Дома нас ждали наши бабушки и мои родители.

— Мама откуда?

— С утра позвонила твоя бабушка и сказала, что ты поехала к гинекологу ну что?

— Беременна, но есть некие трудности.

— Не мудрено ты полностью растворяешься, в проблемах по сути посторонних людей так же нельзя ты, растрачиваешь свою энергию.

— Мама по-другому я не могу, и ты это прекрасно, знаешь.

— Лида оставь нас, — сухо оборвала мать бабушка.

— Хорошо.

— Грея предупредила тебя насчет братца твоего мужа?

— Предупредила, только мне он не страшен при желание я, могу заглотить него, обернувшись Горгоной.

— Грея не учла одного в тебе прабабкина сила.

— Ты что знал мою прабабку?

— Я общался с ней.

— Ты вызывала ее дух? — поперхнувшись соком, спросила я.

— Да. Детка тебе ничего не страшно.

— Мама, Вероника вы куда пропали? — громко позвала нас мать.

— Мы уже идем.

— Знаешь, а мне его даже немного жаль ведь он и предположить не может, что умрет, в тот же миг когда тебя впервые, увидит.

— Зато получит, предсмертный урок, уяснит посмертно, что не на всех действует его гипноз.

— Жестоко, но ты права.

— Ника ну вы скоро? — не выдержав, позвал меня Родислав.

— Идем.

Родя, мама и отец смотрели наш свадебный альбом, когда мы пришли.

— Что так долго?

— Говорили о своем, — ушла от ответа бабушка.

«Вы обе играете с огнем», — едва не ослепнув от разноцветной вспышки осветившей комнату в виде полупрозрачного существа Гаруса с планеты Агору, на которой я была правительницей.

«Мы будем осторожнее спасибо за предупреждение», — послала я ответ в далекую галактику.

В глазах потемнело, и я не заметила, как потеряла сознание.

«Если так пойдет дальше она может потерять ребенка», — донеслись до меня голоса испуганных родственников.

— Что со мной, было? — тихо спросила я.

— Ты вышла на связь с потусторонним существом и потеряла сознание к счастью с ребенком все в порядке, но скорую помощь я все-таки вызвал и Ник даже не спорь тебе лучше лечь на сохранение.

— Я и не собиралась, потому что сама вижу, что спокойно самой доносить дочь не получится.

— Буровы? — кашлянув, спросила нас женщина шкаф.

— Да.

— Пройдемте с нами.

Нас доставили в центр «Мама и малыш» палата была уже готова.

— Родислав Владимирович я сразу поняла, что со вторым малышом будет сложнее, — вздохнув, сказала, Градова ведя, нас по длинным коридорам.

— Родь, ты хоть вещи привези.

— Сегодня же привезу.

— Молодой человек если поторопитесь, то успеете, больница закрывается в 19:30.

Родька в больницу успел, привез то, о чем я просила.

— Сын по тебе уже скучает.

— Знаю, но так же он, не смотря на свой возраст, понимает, что в противном случае его сестренка не родится на свет. Родь не забывай наш сын не такой как все наши дети особенные и им придется не сладко в этом мире.

— Ник, завтра я приеду, к тебе после двух работы полно Аза нашла какие-то древние Сергия, Свердововского, который сейчас находиться в полуразвалившемся состоянии.

— Понятно. Родь держите меня в курсе событий.

— Можешь не беспокоиться.

Помахав, ему рукой, я, зевая, легла в постель. Градова права эта беременность дается мне сложнее все-таки тридцать два года. Я рада, что меня поместили, в палату люкс мне было некомфортно среди мамочек, которые лежать, здесь на коммерческой основе попросту говоря торгующие своими детьми.

Меня поместили в уютную палату: оклеенную березовыми обоями здесь дубовая кровать такой же туалетный столик смежная душевая и туалет естественно такая услуга стоит не дешево к счастью наша семья может себе такое позволить. Нутром чую, что Родя занимается, черной магией устраняет не годных как авторитетам, так и политикам людей, что ж я не в силах, что— либо изменить, но то, что он Родислав моя судьба сомнений нет.

Утром я проснулась от телефонного звонка Евы.

— Алло.

— Привет разбудила?

— Нет, а ты что в центре?

— Только что привезли, я едва не потеряла сына.

— Из-за Артема?

— Да я застала его с его бывшей женой.

— Ев, давай поговорим у меня в палате.

— Давай.

Прикрыв, глаза я сто раз, пожалела, что не рассказала ей всего, что ее ожидает, быть может, она не так страдала. Еве суждено стать женой адвоката Котова Романа Сергеевича, который будет любить ее сыновей Валентина Дениса и их совместную дочь Катеньку.

В глазах потемнело, я с трудом, удержалась на ногах.

— Вероника что с тобой? — округлив глаза, спросила вбежавшая в палату Ева.

— Ев, когда я вижу, будущее со мной такое, бывает.

— Пройдемте с нами.

Нас доставили в центр «Мама и малыш» палата была уже готова.

— Родислав Владимирович я сразу поняла, что со вторым малышом будет сложнее, — вздохнув, сказала, Градова ведя, нас по длинным коридорам.

— Родь, ты хоть вещи привези.

— Сегодня же привезу.

— Молодой человек если поторопитесь, то успеете, больница закрывается в 19:30.

Родька в больницу успел, привез то, о чем я просила.

— Сын по тебе уже скучает.

— Знаю, но так же он, не смотря на свой возраст, понимает, что в противном случае его сестренка не родится на свет. Родь не забывай наш сын не такой как все наши дети особенные и им придется не сладко в этом мире.

— Ник, завтра я приеду, к тебе после двух работы полно Аза нашла какие-то древние Сергия, Свердововского, который сейчас находиться в полуразвалившемся состоянии.

— Понятно. Родь держите меня в курсе событий.

— Можешь не беспокоиться.

Помахав, ему рукой, я, зевая, легла в постель. Градова права эта беременность дается мне сложнее все-таки тридцать два года. Я рада, что меня поместили, в палату люкс мне было некомфортно среди мамочек, которые лежать, здесь на коммерческой основе попросту говоря торгующие своими детьми.

Меня поместили в уютную палату: оклеенную березовыми обоями здесь дубовая кровать такой же туалетный столик смежная душевая и туалет естественно такая услуга стоит не дешево к счастью наша семья может себе такое позволить.

Нутром чую, что Родя занимается, черной магией устраняет не годных как авторитетам, так и политикам людей, что ж я не в силах, что— либо изменить, но то, что он Родислав моя судьба сомнений нет.

Утром я проснулась от телефонного звонка Евы.

— Алло.

— Привет разбудила?

— Нет, а ты что в центре?

— Только что привезли, я едва не потеряла сына.

— Из-за Артема?

— Да я застала его с его бывшей женой.

— Ев, давай поговорим у меня в палате.

— Давай.

Прикрыв, глаза я сто раз, пожалела, что не рассказала ей всего, что ее ожидает, быть может, она не так страдала. Еве суждено стать женой адвоката Котова Романа Сергеевича, который будет любить ее сыновей Валентина Дениса и их совместную дочь Катеньку.

В глазах потемнело, я с трудом, удержалась на ногах.

— Вероника что с тобой? — округлив глаза, спросила вбежавшая в палату Ева.

— Ев, когда я вижу, будущее со мной такое, бывает.

— Значит, ты знала, что с Артемом у меня ничего не получится? — глухо спросила меня Ева.

— Да. Ев, я не все тебе тогда рассказала

— Пощадить меня решила? Ник в жалости я не нуждаюсь, если уж если пророчишь, то пророчь до конца и голову мне не морочь.

— Я тебе не морочила, голову я лишь, не сказала тебе о том, что в твоей жизни будет трое мужчин третий и станет твоей конечной остановкой Роман Сергеевич.

— Ромка? — засмеявшись, переспросила Ева.

— Можешь верить, а можешь и не верить, но я сказала тебе то, что увидела, — разведя руками, сказала я.

— Что думаешь делать?

— Ну, уж точно руки не опускать, а жить дальше ради детей.

Вечером мне позвонил Родя.

— Как Ева?

— Держится молодцом, тем более что через месяц после рождения сына на выставке в Третьяковской галерее представляя, свои картины она встретит там Ромку.

— Как она?

— Угроза выкидыша миновала.

— А как ты?

— Слабость, а так ничего.

Родислав приехал ровно в 14:00 часа с фруктами и томатным соком сказал, что сын приболел, поэтому он не стал его с собой брать.

— Травами его поете?

— Поем можешь не беспокоиться, но и традиционной медицине пришлось, его показать температура три дня не спадала.

— Простыл в саду что ли? Аксакова Роза Петровна не уследила за нашим сыном, что ж ее ждет увольнение и уже сегодня.

— Симонова давно на нее зуб имела, так что не беспокойся с улицы она больше ни кого не возьмет.

— Я на это надеюсь.

Лежа в больнице, я считала деньки до родов, потому что с самого рождения не выношу больницы. Меня радует то, что ребята держат, меня в курсе событий. Аза сделала научное открытие по древним письменам, которые после революции были, затеряны. За научное открытие мы, получили, Оскар сегодня все наши, соберутся в нашем ресторанчике «Булле» Свекровь ни разу ко мне не пришла, видимо была права моя мама она так меня и не приняла, только чем я ей угодила лишь одному богу известно.

— Эй, чего грустишь? — бесшумно зайдя, ко мне в палату, спросила Ева.

— Да вот вдруг вспомнилась ваша покойная мама.

— Ты не держи, на нее зла просто она, была властной женщиной и была убеждена, что рядом, что Родя обязан породниться с богачами, а не думала о том, что ее сын счастье видит не в деньгах.

— То-то я и смотрю, они постоянно спорили между собой, — вздохнув, кивнула я.

Каждый прожитый мной день сливался, в один я то и дело, отрывала листки, у календаря живя в ожидании родов, потому что сам центр наводил на меня уныние. Кажется, я дождалась чуда, — схватившись за живот, подумала я. Нажав на кнопку вызова, я помолилась о том, чтобы Коземирова Вера Петровна была в центре.

— Надя на каталку ее срочно.

Через час я родила, девочку назвала Еленой.

— Бурову сообщили?

— Сообщили и он уже здесь, кстати, ваша золовка родила, мальчика назвала Григорием.

— Спасибо как она?

— Состояние удовлетворительное.

— Я хочу видеть мужа.

— Хорошо.

Через пять минут в палату зашел Родислав с шикарным букетом красных роз.

— Как ты?

— Слабость молока совсем нет, придется прибегнуть к искусственному кормлению.

— Ничего не поделаешь сейчас не те времена, когда можно было взять кормилицу.

— К сожалению. Родь Ева родила сына тоже льва.

— Надо же, как бывает и что она планирует делать дальше?

— Растить детей и идти вперед, тем более что через год, в Третьяковской галерее представляя, свои картины она, встретит, Голубева Романа Сергеевича, родит от него дочь Алису, — прикрыв глаза, сказала я.

— Снова заглянула в ее будущее? Вероника это опасно для твоего здоровья.

— Знаю, но это не в моей власти прошлое, настоящее и будущее я вижу, в независимости от себя этим даром, наделил меня сам творец и я не вправе бежать от нареченной судьбы.

Договорить я не успела, потому что палату ослепила разноцветная вспышка, сквозь которую увидела, карлика Огуса с планеты Кандорра на которой я была дочерью полководца Торуса. На трех планетах я была то царицей, то воительницей, то амазонкой Корой.

«Древние летописи похищены, храм Василия Блаженного разгромлен», — металлическим тоном просипело бесполое существо.

«Это дело рук Арсения»? — введя, себя в транс, спросила я.

— Да.

— Я пока слаба чтобы.

— Даем тебе три дня не больше.

Существо растворилось так же быстро, как и появилось.

— Надеюсь, сейчас ты, не бросишься бежать в «Чертово колесо»? — вздохнув, спросил Родя.

— Нет, но когда нас выпишут, я обязана и.

— Вероника не иди на поводу у потусторонних сил окрестим сына и поедем вместе, потому что я ни за что не отпущу, тебя одну к сильнейшему гипнотизеру и магу, прости, но ты недооцениваешь его мощь.

— Знаешь, скорее всего, ты прав я не могу рисковать, тем более что у меня дети, — вздохнула я.

— Молодой человек время посещения подошло к концу, — просунув, голову в палату, сказала Градова.

— Я уже ухожу.

После его ухода я тут же заснула, проснулась, от стука в палату мне, принесли малышку со смесью.

— Сегодня мы вам принесли смесь бесплатно, но с завтрашнего дня вам надо будет ходить на молочную кухню.

— Я знаю.

Кормя, малышку я, не заметила, как в палату зашли родственники.

— Мам ты так бесшумно зашла как бабушка?

— Она в коридоре счастлива, что ее предсказание сбылось.

— Мама я и без предсказания давно знаю, что должна была родить дочь.

— Лида, оставь нас, — обратившись к матери, сказала бабушка.

— Хорошо.

— Ты хочешь поговорить насчет моего видения, не так ли? — вздохнув, осведомилась я.

— Да. Тебе было видение с планеты Кандорра от карлика Торуса?

— Да из храма Василия Блаженного похищены древние письмена, и храм разгромлен, разгромил его Арсений.

— И что после крестин вы с Родей броситесь восстанавливать справедливость?

— Да мы не можем поступить иначе.

— Ника вы с ума сошли?

— Мама мы не властны над судьбой. Я с рождения знала, что я не такая как все и ты это прекрасно знаешь.

— Знаю, но порой мне так хочется, чтобы ты была, как все не лезла во всякие авантюры жила как все нормальные люди, хотя о чем я говорю, когда сама не совсем нормальная, — мать махнула рукой.

— Вот видишь, ты противоречишь сама себе.

Нас выписали жарким утром солнце так, и палило, ни ветерка к счастью малышка не капризничала, а сладко спала.

— Малышка спокойнее нашего Елисея в ее возрасте, — тихо заметил Родя дорогой домой.

— Это точно.

— Мой малыш тоже спит сладко, — вторила нам Ева.

— Ев может, поедем с нами?

— Нет, Софья Михайловна уже ждет нас.

— Кто это?

— Наша тетка прилетела из Омска специально для того чтобы помочь племяннице растить сына.

— Как благородно с ее стороны.

— Ну и язва же ты. Да она строгая, но человек не плохой.

— Прости, не сдержалась, — спохватившись, пробормотала я.

Оказавшись, дома я тут же отнесла дочь в розовую детскую.

— Лизавета если малышка проснется, и будет плакать, покормишь ее из бутылочки.

— Хорошо Вероника Витальевна.

— Мама она такая крошечная, — тихо сказал сын, когда мы вышли из детской.

— Это естественно она только родилась.

— Вероника, Елисей идите к столу.

В честь новорожденной мы на стол поставили рябиновую настойку.

— Тебя что-то гложет, вздохнув, сказал Родя, когда мы остались в гостиной одни.

— Гложет, и ты знаешь что.

— Вероника, завтра дочь окрестим и вплотную займемся возложенной на наши с тобой плечи миссией.

— Но видение было мне.

— Ничего я одну тебя в лапы чародея не отпущу.

— Пожалуй, ты прав, — сдалась я.

Честно говоря, провернуть это дельце я хотела одна но муж прав не стоит рисковать тем более что мне, прежде всего надо думать о детях наплевав на свои ни кому не нужные амбиции.

— Не сомневайся, ты сделала правильный выбор.

— «От тебя ничего не скроешь», — мысленно проворчала я.

«Даже не пытайся это бесполезно», — хмыкнув, беззвучно сказал Родя.

«Я это уже поняла».

— Слушай красавица уже утро мы, что так телепатически проговорили? — потерев, красные от бессонной ночи глаза спросил меня взъерошенный муж.

— Получается что да. Ничего зеленый отвар из трав нала пробудит нас.

— Я в душ.

— Только не шуми, дети еще спят.

Выпив отвара, я почувствовала себя значительно лучше. За окном идет проливной дождь на душе кошки скрипят, скорее всего, битва за письмена будет не шуточная.

— Ник, расслабься, все будет хорошо.

— Придется повозиться.

— Не без этого.

Через десять минут в столовую пришла Лиза с малышкой.

— Кричит и не умолкает.

— Меня почувствовала, вы ее кормили?

— Отказывается.

— Показывает, свой характер можете идти. Лиза если вы не справляетесь так и скажите.

— Ты не справедлива к ней.

— Родь, почему твоя сестра с ней справляется, а она нет? Прости, но мне нужна опытная няня.

— Хорошо мы найдем, опытную няню только после того как письмена, будут возвращены в храм.

— Это естественно.

— Ник, нам пора уже собираться.

— Я в душ.

Приняв, душ я, распустив волосы по плечам надела строгое черное платье, надев черный амулет.

— Ты как всегда, — вздохнул Родя.

— Тебя что-то не устраивает? Родь я такая, какая есть быть не собой я не собираюсь, а на мнение окружающих мне начхать.

— Я тоже, но такое отношение к социуму может выйти нам боком.

— Твой пессимизм мне не понятен тебе прекрасно известно, что нас сломать проблемно, так что не нуди это тебе не идет, — проворчала я, надевая черные сережки с иглами.

— Подготовилась основательно, но тебе придется обернуться рептилией.

— И что? Родь моя одежда мне ни как не помещает.

— Вероника Владиславовна малышку я собрала.

— Спасибо, Галина Сергеевна.

— Ник, поехали, отец Келий ждать не любит.

— Поехали.

Народу в церкви было много в основном не знакомые мне люди. После крестин мы растворились в прямом смысле этого слова. Переместившись под землю в туннель, пропахший, серостью мы без труда, нашли коморку, в которой находится секта и салон чародея Воронова Арсения Вадимовича.

Кругом были, свечи местечко жуткое вокруг круга стояли обнаженные люди и чертили какие-то иероглифы, издавая не понятные звуки до тех пор, пока обнаженный мужчина в маске не прокричал: «Братья и сестры я ваш пророк сегодня все живое будет подвластно только мне одному».

— Пора, — тихо шепнул мне Родя.

Обернувшись, рептилиями мы с шипением, проникли вовнутрь. Завязалась борьба, в которой мы победили.

— Я недооценил тебя, — прошипел Арсений каменея.

— Он был роботом, — вздохнув, пробормотал Родос, обернувшийся вновь человеком.

— Надо найти то, зачем мы проникли сюда до тех пор, пока люди не пришли в себя.

— Родь, они и не придут они умерли от разрыва сердца.

— Письмена в тайнике шифр я продиктую.

— Диктуй. Забрав, письмена с древними реликвиями мы, обернувшись рептилиями, выскочили из люка как черти из табакерки. Нам повезло что ночь и на улицах ни души.

— Ну, что поедем в храм или дождемся утра?

— Поедем.

— Хорошо вот сторож обрадуется.

— Обрадуется, храм сбился с ног в поиске письмен.

— Это точно отец Афанасий развел, кипучую деятельность, занялся, храмом вплотную сейчас все, восстанавливает.

— Флаг ему в руки, — зевнув, сказала я.

— Выпей.

— Что это?

— Энергетический напиток в палатке купил.

— Родь, ну от тебя я такого не ожидала ведь это химия! Отвар есть?

— Нет, так что ничего с тобой не будет от одного раза.

— Вредитель.

— Не ворчи тебе это не идет.

Напиток не только пробудил, но еще и предал телу, невесомость было ощущение, что я куда-то лечу.

— Таким Макаром можно и наркоманами стать. Родь чтоб этой дряни я больше не видела.

— Хорошо.

Припарковавшись, не далеко от храма Василия Блаженного мы вышли из машины.

— Три часа ночи.

— Ничего.

— Ты упряма.

Постучав в дубовую дверь, мы услышали шаркающие шаги за ним скрипучий голос: «Кого черти принесли».

— Архип Степанович это Бурый откройте.

Через пять минут дверь нам открыл взъерошенный старик.

— Родь, ты так изменился, что и не признать возмужал что ли.

— Отец мы привезли письмена и реликвии.

— Вот отец Афанасий обрадуется.

— Мы пойдем.

— А, да ступайте.

В машине я уснула, проснулась потому что, кто-то меня тормошит.

— Ник, мы приехали.

Зевая, я вышла из машины. Дом встретил, нас тишиной Елисей с малышкой видят сладкие сны вчера вечером Ева, привезла ее домой, поразившись, нашему отсутствию ни как не привыкнет к нашим перемещениям.

Я его не слышала, я заснула, сидя на кровати, проснулась от звонкого смеха сына. Зевая, я прошла в ванную.

— Доброе утро мама.

— Доброе утро сладкий мой ты завтракал?

— Нет еще.

— Иди в столовую Галина Сергеевна сварит тебе рисовую кашу.

— Хорошо.

— Давно встала? — зевая, спросил взъерошенный Родя.

— Двадцать минут назад сын уже завтракает, подбросишь его в сад, а то сегодня я хочу уволить Лизавету.

— Все-таки решила ее уволить?

— Родь, я понимаю, что она дочь подруги твоей матери, тем не менее, для меня это не показатель.

— Валяй только обратись в агентство «Малыш» оно зарекомендовало себя.

— Спасибо за совет ты сегодня допоздна?

— Сам еше не знаю, ведь сегодня у меня первый день я был в отпуске.

— Считай что полмесяца будет раскачка до тех пор пока в траншее под Москвой не найдете лечебные камни, — сказала я, потирая виски.

— Снова плохо? — вздохнув, спросил Родя.

— Мне всегда плохо, когда я вижу будущее.

— Поторопи сына уже пора, — допивая кофе, сказал Родя.

— Сейчас.

Елисей был уже собран.

— А кто меня сегодня заберет?

— Я.

— Ура.

Помахав своим мужчинам, рукой я пошла к Лизавете. Войдя в детскую, я услышала плач малышки, она была, мокрая насквозь плюс ко всему еще голодная няня, подпиливала свои ноготки.

— Аржанова Лизавета Михайловна вы уволены.

— Да, пожалуйста, больно надо.

— Тогда я вас не задерживаю.

Хлопнув, дверью девица ушла. Найдя номер агентства «Малыш» я, набрав номер, услышала приятный женский голос: «Агентство Малыш слушает».

— Я, Бурова Вероника Владиславовна хотела бы подыскать няню для своей малышки.

— Мы пришлем вам няню через час.

— Буду ждать.

Через час приехала женщина в возрасте работала, в детсаде Ражева Инна Васильевна мне понравилась, и я оформила ее на работу с завтрашнего дня с 9:00 часов утра до 19:00 суббота и воскресенье у нее выходные. Сидеть, дома нет больше сил, надеюсь, что муж меня поймет. Родя приехал рано сказал, что работы нет.

— Няню нашла?

— Да и.

— Что? Только не говори, что решила выйти на работу.

— Решила. Родь дома я засыхаю, да и дочь понимает меня.

— Что уже вышла к ней на связь?

— Да.

— Вижу спорить с тобой бесполезно хорошо, тем более что без тебя ничего не спорится.

— А что Аза ничего не нарыла?

— Без тебя зимняя спячка какая-то ей богу.

— Вот выйду, и все войдет в свое привычное русло.

— И не говори.

— Елисей, — пробормотала я, посмотрев на часы.

— Поздновато ты спохватилась.

— Родя я совсем забыла, замоталась и.

— Ты няне сказала, что в ее обязанности будет входить забирать Елисея, а по средам и пятницам твоей маме.

— Мама знает, — закурив, сказала я.

Елисей сидел насупленный на скамейке когда мы к нему подошли.

— Я думал, вы про меня забыли.

— Прости солнышко.

Моему выходу на работу очень обрадовалась, вся бригада еще бы без меня у них ничего не справится.

— Ты похорошела, — закурив, заметила Аза.

— Сегодня можно накопать материал, который взорвет общественность.

— Ты имеешь в виду лечебные камни, которые Роза нашла в траншее в Подмосковье?

— Да потому что в последнее время граждане склоняются к методам лечения не традиционной медицины. Дело в том, что люди разочаровались в людях в белых халатах, которые не лечат, а калечат, да вымогают не маленькие деньги, — закончила тираду Аза.

— Ну, ты мать дала, заслушаешься, — хмыкнув, заметила я.

— Накипело.

— Роза, о лечебных камнях нужно написать думаю, среди обывателей это будет бомбой.

— Значит завтра можно брать находку?

— Не завтра Роза, а сегодня тянуть мы не можем.

Вздохнув, Роза, взяв, ключи от служебной машины, вышла из центра.

— Смотрю, пока меня не было, вы расслабились.

— Ник, без тебя все стопорилось, несмотря на силу, Азы в коей мере она не так сильна, как может показаться.

Роза вернулась через час с черными камнями, которые излучали свет.

— Аза возьми их в лабораторию исследуй их через микроскоп.

Через час Роза сказала, что эти лечебные камни служат рентгеном, прикладывая, их к тому или иному органу ты на камне видишь результат правда на древне — славянском языке.

— Можно писать научную диссертацию, — закурив, сказала я.

— Ника, — закатив глаза, проворчал Родя.

— Родь, только не отбивай мне руки, — проворчала я.

В половине шестого я вышла из центра погода дрянь лето в этом году гнилое затяжные дожди и совсем мало солнца. Сын собирал какие-то фигурки, когда я приехала.

— Мам завтра меня заберет наша няня?

— Да. Сын бабушка зашивается в биологическом центре «Биосфера» и тебе это прекрасно знаешь.

— Знаю.

— Не куксись тебе это не идет, к тому же ты будущий провидец от судьбы не уйдешь.

— Я буду, лекарем буду лечить людей не традиционным способом у меня, будет клиника «Здоровый дух в теле».

Не просто ему придется, среди сверстников ведь сейчас, если ты не похож на других, значит, ты не дееспособен.

— Елисей поехали домой.

— Поехали.

На перекрестке меня подрезал черный джип. Что за придурок, — чертыхнувшись, подумала я.

— Ну, здравствуй кукла, — просипел лысый крепыш.

Присмотревшись в нем, я узнала племянника Ежова Арсения Михайловича, Ткачева Виталия Борисовича прожигателя жизни.

— Чем обязана?

— Ты что же думала, угробишь, моего дядю и ничего не будет?

Убивать мужика при сыне не хочется, но в противном случае нас убьет он.

Взмахнув, рукой в сторону Виталия я, приподнявшись в воздухе, пробормотала заклинание. Машина загорелась вместе с Ткачевым.

— Мам, а что это было? Ты наказала зло?

— Да.

Дома мы были в половине седьмого, к счастью Роди еще не было отчет.

— Инна Васильевна вы можете идти.

— Спасибо Вероника Владиславовна.

— С Еленой вы гуляли?

— Так ведь весь день шел дождь.

Собрав, дочь я вышла с коляской во двор, сын остался дома у него простуда.

— Здравствуй Ника, — проворковала Таисия Сергеевна с пятого этажа.

— Здравствуйте, — кивнула я.

Уйдя, в сквер от назойливых глаз я, перевела дух, устала от назойливости соседей.

— Вот вы, где пришел домой, а там Елисей в лежку лежит, домработница дала ему таблетку Ник я все, понимаю, но нельзя быть такой безответственной.

— Родь, когда я уходила, он покашливал, и потом Леночка была без воздуха, а врача я вызову завтра.

— И позвонишь маме?

— Позвоню я ни хочу, чтобы наш центр канул в ни куда.

— Не боишься, что дети спасибо тебе за это не скажут?

— Не боюсь, потому что милый у нас с тобой не простые дети и тебе это прекрасно известно.

— Это да, но все же.

— Родь без меня центр может, встать и тебе это известно ты ведь, не хочешь терпеть убытки?

— Ни хочу.

— Тогда не ворчи.

— Порой ты бываешь не сносной, — махнув рукой, пробурчал Родислав.

— Родь, с детьми я постоянно выхожу на связь постоянно поддерживаю бессловесный диалог, так что твои опасения беспочвенны.

— Сдаюсь, — махнул рукой Родя, почесав в затылке.

Вечером я набрала мать. Трубку долго не брали, я уже хотела, повесить трубку как услышала: «Алло».

— Мам прости за поздний звонок мне нужна твоя помощь.

— Знаешь, а я знала, что ты позвонишь, тебе можно сказать крупно, повезло, я взяла неделю за свой счет, так что завтра у вас я буду, ровно в десять жди.

— И даже не спросишь как Елисей?

— Я и без того знаю, он заболел, а ты не можешь, не выйти на работу в противном случае ваш научный центр пойдет ко дну.

— Мама ты.

— Вероника, я старалась не демонстрировать свои познания, так как наша доблестная психиатрия не разбирается ни в чем для них не такой как все, тем более слышащий мысли людей на расстоянии обладающий телепатическими способностями не иначе как душевно — больной в психиатрическую больницу потому упекли и Сухаркова.

— С тобой все ясно как отец?

— Пишет диссертацию на тему «Загрязнение окружающей среды».

— Я рада за него.

— Он очень на тебя обижается, говорит, что ты нас совсем забыла.

— Мам прости, заработалась и тут.

— Еще ваши перемещения спасение земли от неминуемой гибели, — вздохнула мать.

— Не без этого.

— Мам уже поздно поговорим при встрече как-нибудь.

— Ника ты неисправима, — вздохнула мать и отключилась.

— Что Лидия Михайловна?

— Согласилась при чем она в отпуске.

— Вот радости Енисею будет.

— Напротив она строга с ним впрочем, как и Инна, Васильевна баловать его не надо тем сейчас у него интерес к лечебным травам.

— Он взрослый не по годам потому со сверстниками, что ему, что Елене будет, скучно и на их фоне они будут казаться изгоями, — заглянув сквозь меня, сказал Родя.

— Знаю так же я знаю, что особо переживать по этому поводу они не будут потому-что им не интересно с прожигателями жизни, у которых кроме тусовок и оттапыривания ничего не интересует.

— Их постоянно будут проверять на прочность наша «ячейка общества» в особенности светилы в области психиатрии, хотя мозг человека так еще до конца и не изучен, это уже доказано учеными, — вздохнув сказал Родислав.

В детской сын зашелся, в кашле, пришло время давать лекарство, о чем и напомнила его няня.

Взяв, парацетамол я дала его сыну.

— Жаль, что я не распознаю травы, — разведя руками, посетовала я.

— Это да отменная травница в вашем роду твоя бабушка Агина.

— Это, да только мы отдалились друг от друга по не известной мне причине сейчас она снова на Алтае замужем за целителем старообрядцем Дунганам.

— Она выбрала свой путь, — зевнув, сказал муж, дав понять, что очень устал и хочет спать.

Среди ночи я проснулась, от плача малышки по плачу я, поняла, что с Енисеем совсем плохо. Влетев в комнату сына, я увидела, что он весь красный и хрипит.

— Родь, ему совсем плохо, — набирая номер скорой помощи.

— Алло, — сонно ответил дежурный врач.

— Кутузовский проспект 10 нашему сыну плохо он задыхается.

— Машина будет, — сухо отчеканила девица на том конце провода, наверное, ожидая что — нибуть с меня поиметь.

— Вероника придется, звонить в платную скорую помощь здесь хоть за бабки тебе верный диагноз скажут.

— Я уже знаю, что у него у него двухстороннее воспаление легких в острой форме.

Через час скорая все-таки приехала и нашего малыша увезли в больницу благодаря связям Родеслава его поместили в отдельную палату.

— Женщина вы бы отдохнули, — тихо обратилась ко мне уборщица.

— Вы, наверное, правы.

Благодаря деньгам мне позволили спать с сыном в одной палате на стуле.

— Мама пить, — просипел сын.

— Сейчас солнышко, — встрепенувшись, пробормотала я.

Дав сыну, теплое питье я связалась, с врачом, дав ей на лапу три тысячи улыбнувшись, она сказала, что через пятнадцать минут моим ребенком займутся врачи. Для меня как в принципе и для нормального человека в частности «рыночные отношения» в больнице дикость но, увы и ах от этого никто не застрахован либо ты принимаешь, условия какие тебе диктует наше общество либо ты оказываешься в полной изоляции от общества.

— Не помешал? — сипло спросил меня бесшумно зашедший в палату муж.

— Нет, вот ждем врача.

— Им что еще не занимались?

— Сказали, что подойдут через пятнадцать минут.

— Они что издеваются?

— Бюрократия что ты хочешь.

Договорить я не успела в палату зашла женщина, с цепким взглядом коротко постриженная в очках оправленные в золотую оправу видимо в Минздраве только таких прожженных и держат.

Поставив капельницу, сыну и дав таблетку, она сказала, что через неделю он будет бегать.

— Не приятная баба, — поморщившись, заметил муж, когда за врачом закрылась дверь.

— Полностью с тобой согласна.

Вечером позвонила, мама сказала, что Леночка скучает.

— Я тоже.

— Что дала на лапу?

— Не без этого.

К концу недели наш малыш пошел на поправку.

— Мам я домой хочу, — закапризничал Елисей.

— Елисей, не капризничай, ты должен пройти курс лечения.

— Ну, хорошо.

Дни, проведенные в больнице, показались, мне адом к счастью сегодня рано утром нас выписали.

Выйдя из больницы, я невольно вскрикнула, потому что меня ослепило розоватое облако, сквозь которое увидела, существо без пола которое металлическим тоном, сказало: « «Никса прикрой заслон, вы снова оказались между двух миров». Сказав это существо, так же незаметно испарилось, как и появилось, оставив меня стоять с раскрытым ртом.

— Снова было видение? — тихо спросил ребенок.

— Да.

— Мам сделай, так как тебе сказали, иначе будет плохо.

— Я знаю сладкий мой.

Приехав, домой я, уложив сына спать, уединившись в комнате зажгя все свечи, крутанув хрустальный шар, вела себя в транс. Произнеся заклинание на древнем языке эльфов того времени, когда они жили, на планете Индорра я, вернулась в наше время. Тебе повезло, что тобой не заинтересовались врачи в белых халатах, — получила я информацию ни откуда.

Пошатываясь, я прошла, на кухню, увидев меня Аира, бабушка мужа тут же дала мне какое-то зеленое зелье.

— Что это?

— Оно поможет тебе прийти в себя.

— Я не заметила, как вы приехали.

— Еще бы тебе, было что-либо замечать ты, была в трансе и совсем не на нашей планете, а в прошлой жизни, в которую вернулась, для того чтобы поставить заслон между двух миров между миром минувших дней и нашим.

— Нам крупно повезло, что нас не слышат сейчас психиатры, а то точно упекли, в психушку пикнуть, не успели это у них быстро.

— Это да потому я очень прошу, вас, проследите за тем, чтобы детки не демонстрировали свои необычные способности перед сверстниками.

— Мам мы знаем, да и они далеко не глупые все прекрасно понимают.

— Вот так сюрприз, — разуваясь, заметил Родя.

— А вы не звоните, я даже не знала что мой правнук в больнице.

— Бабушка ты сама ели выжила, если бы не Ева не знаю, что бы с тобой было.

— Ты прав Роденька и теперь я живу у нее и Дмитрия.

— Гусева Дмитрия Викторовича адвоката контора «Борцы за справедливость»? — уточнила я.

— Да.

— Когда свадьба?

— Через месяц Сонечка с Кириллом тянутся к нему.

— Он ее судьба, — потерев виски, вдруг выпалила я.

С улицы послышался сигнал, подойдя к окну, я увидела иномарку золовки.

— Бабушка за вами уже приехали, — улыбнувшись, сказала я.

— Вы хоть звоните не забывайте старушку.

— Обязательно будем звонить.

— Она относится к тебе так трепетно, — заметил Родя, когда за бабулей закрылась дверь.

— Так же как и я.

— Ты завтра дома или?

— Неделю сын побудет с Инной, а я выйду в центр, что там у вас на повестке дня?

— Да, Аза на Алтае нашла, заброшенный монастырь Черского там письмена на латыни может еще, на чем еще до нашего времени может шестнадцатый, иди восемнадцатый век.

— И она не смогла расшифровать ребусы на письменах?

— Не смогла, она не так сильна, как может показаться на первый взгляд.

— Я это уже поняла, завтра поедем, вместе моя машина снова барахлит.

— Что же ты молчишь, Барсук, отвезет, ее в авто сервис ребятки быстро, починят, — сказал Родя, набирая номер Качанова Романа Аркадьевича владельца авто сервиса «Витраж».

— Здорово у моей машина навернулась, нужна помощь Лещ свободен?

— Свободен через десять минут будет у вас.

— Все на мази через десять минут будет, у нас уже завтра после обеда машина, будет как новенькая.

— Я даже не сомневаюсь в этом.

— И правильно делаешь.

— Лещ пригонит ее к центру?

— В гараж завтра домой вернемся на моей.

— Хорошо.

Видения ни меня, ни его более не посещали, ночь, была душная, но спокойная.

Ночью я проснулась, от плача малышки Инна Васильевна пыталась ее укачать куда там.

— Дайте мне ее.

«Сегодня ты ко мне практически не подходила», — получила я сигнал от малышки. «Прости, родная, болел твой старший брат », — бессловесно послала я ответный сигнал.

— Вы общаетесь с детьми на телепатическом уровне?

— Иногда.

— Заснула? — зевая, спросил меня проснувшийся Родя.

— Да.

Проснувшись от будильника, заведенного на 7:25 я на автомате прошла в ванную.

Через пятнадцать минут в дверь постучали.

— Заходи, — зевая, сказала я.

Задержавшись, в ванной на сорок минут мы вышли из ванной в 7:55.

Инна кормила Елену в столовой, когда мы зашли.

— Как она?

— Вялая немного.

— Инна Васильевна почаще с ней гуляйте.

— Вероника Владиславовна я бы хотела, отпроситься у меня внучка, заболела и.

— Насколько?

— На четыре дня.

— Хорошо, — кивнула я, набирая номер матери.

— Алло. Ника я знала, что ты позвонишь и еще.

— Что?

— С работой я завязала, хочу растить внуков, так что от услуги няни вы вполне можете отказаться.

— Мама ты уверена?

— Более чем я устала, от суеты хочется покоя.

— Ну раз так хорошо и.

— Что? Приехать?

— Да если тебя это не затруднит.

— Меня это не затруднит.

— Тогда тебе откроет Галина Сергеевна.

— Хорошо.

— Инна Васильевна в ваших услугах мы больше не нуждаемся.

— Я уж слышала, тем лучше помогу дочери с детьми.

Посмотрев в окно, я нахмурилась только начало августа, а такое ощущение, что уже глубокая осень тучи сгустились, дует ледяной порывистый ветер. Надев черную водолазку с джинсами я, стянув, волосы в хвост спустилась, вниз Родя молча просматривал какой-то журнал.

— Прикинь, а ведь письмена, какие обнаружила, Аза на Алтае в заброшенном монастыре были похищены из монастыря Василия Блаженного.

— Отцу Кению везет как утопленнику.

— И не говори полная непруха.

— Ладно, поехали, а то нас, поди, уже заждались, — взглянув на часы, сказала я.

Мы были вторыми, Аза с лупой и словарями пыталась разгадать ребусы и перевести язык с латыни и древнерусского на наш.

— Даже не мучайся, дай сюда, — улыбнувшись, сказала я.

— Ой, вы так неожиданно, — вздрогнув, сказала Аза.

— А в жизни практически все бывает неожиданно, — разведя руками, сказала я.

— И не говори.

— Ну, так, где письмена?

— В архиве Роза пытается разгадать, ребусы они похожи на псалмы только на древнем языке значение, которого нам не подвластны.

— Они были похищены Шуманом Дурманом, который решительно настроен против церкви, разуверился во всем его девиз: «Бог внутри нас», — вздохнув, сказала я.

— Что-то Собору Василия Блаженного не везет.

— И не говори. Ладно, давай преступим.

В основу писем вошли псалмы, писания на латыни молитвы предсказания того или иного события этот документ своего рода реликвия для церкви. Написать диссертацию по теме: «Книга заклинаний чудо 21 века» возможно.

Уйдя, с головой в работу я потеряла, счет времени пока с улицы, не услышала сигнал.

— Родя.

— Детка уже половина седьмого пора тебе закругляться.

— Сейчас только компьютер выключу.

— Как продвигается работа?

— За два дня напишу и можно презентовать, но прежде.

— Но прежде мы доставим письмена в церковь, — договорил Родя.

— Совершено, верно.

— Можешь, не беспокоится, доставим вместе.

Когда мы приехали дети ужинали, увидев меня, сын наперегонки с двухгодовалой малышкой выбежали меня встречать.

— Они очень по вас скучают, — вздохнув, заметила мать.

— Я оставлю вас, — кашлянув, прервал нас Родя.

— Хорошо.

— Ну, что открытие века сделали? — вздохнув, спросила мать, отойдя к окну.

— Практически ребусы древних писем шестнадцатого века разгаданы писания о том или ином событии.

— Дебри короче, — пояснила мать.

— Да.

— Знаешь, работая в биологической сфере, я так от всего устала, что теперь ничто познавательное меня не трогает.

— А я наоборот не смыслю себя без научного центра.

— Ты вся в отца он, как и ты корпит, в своем экологическом центре все борется за экологию только кому это надо.

— Мама ты не могла бы переночевать здесь?

— Что на ночь, глядя, поедете в церковь?

— Да.

— Тебе повезло, что отец в Самаре на семинаре по « Дыры и их окружения» мудрено все как-то, но за это платят деньги и не плохие главное выгодно их преподнести, но в этом ему везет, он мужик умный иначе я, не стала его женой.

— Вероника поехали, пока до конца, не стемнело, — заглянув в столовую, позвал меня Родя.

— Поехали, — кивнула я, мысленно поблагодарив, его за вмешательство порой мать свой философией утомляет.

Дорога была ужасная одни колдобины и ни какого просвета впереди вблизи я увидела, мраморный Собор Василя Блаженного в этом году сделали реконструкцию.

— Здесь новый священник говорят, предок самого Василия Блаженного Архип Ушинский вообщем это он занялся восстановлением икон, писем, платен.

— Надо же.

— Мы приехали, дальше бурьян придется идти пешком.

— Надо так надо.

Уткнувшись в Собор мы, постучав, услышали гнусавое: «Кто».

— Пафнутий это Бурый открой.

— Ты знаешь Клеща?

— Было дело, а у тебя милая, откуда такие знакомства?

— Он мой одноклассник.

— Проходите чего надо? — нахмурившись, спросил сутулый старик с бородкой с колючим взглядом рентгеном.

— Мы привезли похищенные письмена.

— Слава тебе господи, — перекрестившись, сказал мужчина.

— Ну, бывай.

В машине каждый думал о своем Родя, о прошлом, а я, о том, что мечта Павела осуществилась. Мать сладко спала, когда мы приехали.

— Ну и денек, — перебирая мои волосы, сказал Родя.

— Судьба у нас с тобой такая.

— Зато это будет, бомбой люди, любят такие щепетильные темы, — закурив, сказала я.

— Это да бабули и женщины бальзаковского возраста просто обожают все неопознанное.

Среди ночи я проснулась от разноцветной вспышки, которая осветила комнату, сквозь которую увидела безликое существо, разобрала, лишь скрипучий металлический голос оно, сказало: « Спасибо земля спасена». Покрывшись, холодным потом я невольно вскрикнула.

— Что снова было видение? — включив ночник, сипло спросил проснувшийся Родя.

— Да, — потирая виски, пробормотала я.

— Ставь блокировку, а то можешь сойти с ума.

— Мне это не грозит, я контролирую свое сознание.

— Ты играешь с огнем, потому что твоим сознанием могут управлять со спутника.

— Для меня это не новость и я умею различать информацию с деза информацией.

— Родь, все под контролем, — поморщившись, отмахнулась я.

— Ник, прости дурака сейчас, — спохватившись, засуетился супруг.

Через десять минут он принес мне какое-то зелье. Коснувшись, подушки я тут же провалилась в сон. Утром я проснулась, как новенькая мама кормила детей в столовой, когда я встала.

— Как ты? — закурив, спросила она.

— Лучше.

— Дочь звонил, отец завтра после двух прилетает в Москву, так что помогать буду, но не более того.

— Мам я же тебе сказала, что без деятельности, без своего биологического центра ты просто взвоешь, не противоречь сама себе это бессмысленно и даже глупо.

— Ты как всегда оказалась права и.

— Что?

— Я позвонила, своей подруге ну ты ее помнишь Гогиной Лидии Михайловне она заведующая детсадом «Парус» за двадцатку обещала за три дня оформить Лену в ясли.

— Спасибо.

— Не страшно? — она еще совсем крошка.

— Нет, пусть привыкает, к взрослой жизни я ни хочу, чтобы мои дети носили «розовые» очки « потом могут не проморгаться.

— Доброе утро, — зевая, прервал нас зашедший в столовую Родислав.

— Доброе утро.

— Дочь я пойду к детям.

— Иди.

— Что твоя мама решила вернуться в центр?

— Да.

— Чего и следовало ожидать, она никогда не была домохозяйкой это не ее и если бы не твоя покойная бабушка не знаю, чтобы из тебя, выросла.

Он был жесток по отношению к моей матери но, увы, он прав.

Задержавшись, в ванной на пол часа мы, поняли, что работу никто не отменял, даже если центр наша собственность.

— Диссертацию по письменам ты практически написала?

— Да.

— Отлично вчера в полночь мне звонила Роза, она преступила к диссертации на тему «Живой родник» нашла его под Ижевском.

— Я рада за нее.

Нас прервал телефон Роди.

— Прости.

— Ник, звонила, Зинаида, приехал епископ Агинский Кип Карлович люди из «Белого братства» похитили в Преображенском монастыре усыпальницу, основанную в 16 веке с ее помощью отец Курий, хочет провести магический ритуал.

— Час от часу не легче эта секта находится под землей? — вздохнув, уточнила я.

— Да.

— Поедем вместе без меня тебе все это не разрулить.

— Пожалуй ты права, — закурив, кивнул Родя.

— Подожди меня я мигом.

— Хорошо.

За окном идет проливной дождь дует пронзительный ветер, хотя только 1 июля. Открыв гардероб, я достала, черный брючный костюм не раздумывая, я его надела.

— Ну и погодка, — поежившись, проворчал Родя, садясь в машину.

— И не говори.

Увидев, зеленоглазого брюнета лет тридцати шести идущего к машине я выругалась, потому что это Рубинов Кирилл Матвеевич друг детства моего мужа. Он антиквар у него большая коллекция всяких разных старинных вещей так вот выругалась я совсем не по этому поводу, а потому что между нами давно пробежала искра, но мы как можем, себя сдерживаем, потому что прекрасно понимаем, какую боль причиним своим вторым половинкам.

— Вот так встреча, — расплывшись в улыбке, сказал Родя, похлопав друга по плечу.

— Пути неисповедимы.

От его взгляда стало не по себе, и я сказала: «Кир нам пора работы полно»

— Я уж наслышан.

Я и он недалеки, от измены мне есть, что терять: отлаженный быт, любящий муж, дети. Всего этого я могу лишиться, пойдя, на поводу у животной безудержной страсти это допустить я ни как не могу, потому постоянно, напоминаю себе о том, что я замужем, что дала обет перед богом и так далее.

— Слушай, а он по— прежнему в тебя влюблен как на свадьбе увидел, так и пропал впрочем, как и ты.

— Родь, что ты такое говоришь? Я что дала тебе повод?

— Не дала, но вы милая моя играете с огнем.

— Твоя ревность беспочвенна он не дурак чтобы, лишаться, дочери Кабанова Виктора Борисовича в противном случае Кабан закопает его в асфальт, не смотря на то, что ныне бизнесмен строительная компанию «Стройком» повадки остались те же.

— Если только.

— Даже не сомневайся, он полностью, зависит от своего тестя.

За разговором мы не заметили, как приехали. Мне было приятно, что муж ревнует, меня только как бы его ревность, не стала навязчивой идеей икс. Епископ чинно попивал кофе в приемной, когда мы приехали. Ясно усыпальница принадлежит отцу Торию из-за этого весь сыр бор, — подумала я, прокручивая в голове конструктивную беседу с епископом.

— Пройдемте в мой кабинет, — кашлянув, сказала я.

— Пройдемте. Родислав пройдемте тоже.

Просмотрев фото с усыпальницей, я почувствовала ее местонахождение, она находится, в тайнике в секте расшифровать шифр мне не составит труда, потому что отец Курий не так силен, в магии как хочет показаться.

— За два дня вопрос будет решен.

— Спасибо мои знакомые не зря послали меня к вам.

После его ухода мы, переглянувшись, поняли, что о диссертации пока речь не идет, пока мы не разрешим дело с усыпальницей.

— Ну, что приступим?

— Приступим, нам ничего, не остается, тем более что наш противник не так силен, как кажется, он обыкновенный мошенник который всего навсего обладает, гипнозом, пользуется внушаемыми людьми.

— Это в голове не укладываются и люди идут как на заклинание.

— Зло надо искоренять.

— Что ты задумала, не превратишь же ты его в камень?

— А почему бы и нет.

— Ты пугаешь, меня я думал, что ты археолог ну можешь еще помочь вернуть похищенные иконы, обернувшись рептилией, но не думал, что ты ведьма.

— Есть такое, я сама не знала, недавно, узнала. Родь нам пора.

— Ты права.

Секта «Белое братство» расположилась в красно— кирпичном здании с колонами в стиле барельефа снаружи вроде все пристойно, а вот с внутри все выглядит куда зловеще. Все в стиле готики даже потолки подсвечники чаши кругом мрак. Пройти незаметно нам удалось, обретя «невидимый вид».

Пройдя, к тайнику в ближайшей стене, я начала произносить подбор слов, для того чтобы открыть тайник тут-то седоволосый мужчина и попытался на меня, на пасть пришлось взмахом руки превратить его в статую.

— Уходим, пока охрана не очухалась, — бросила я, Роде направившись к двери.

— Нам лучше вылететь от сюда через окно, обретя вид птиц.

— Ты прав.

Обернувшись, птицами мы, вылетев через окно, обившись о землю, поехали в

Преображенский монастырь. Долго стучать не пришло, епископ не спал, что неудивительно эта старинная вещь монастыря своего рода реликвия.

— Вероника, неужели все оказалось проще, чем мы думали?

— Да это шайка мошенников, которые под видом гипноза высасывают у населения деньги.

— И что же вы сделали с Киреем?

— Превратила в статую, — спокойно сказала я.

— А ты не так проста.

— Мы все не так просты. Ну, что наша миссия выполнена?

— Вполне.

Дом встретил, нас тишиной Галина Сергеевна, сказала, что Лидия Михайловна просила передать, что с завтрашнего дня возвращается в биологический центр, чтобы я рассчитывала на себя, да и Енисею можно вернуться в сад.

— Для меня это не новость.

— Тем лучше для детей лично я ни хочу, чтобы они росли тепличными растениями, — снимая рубашку, пробурчал муж.

В принципе я с ним согласна, чем быстрее дети станут самостоятельными, тем лучше. Проснувшись в 7:00 утра я, зевая, прошла в ванную, Родя что-то уже напевал под нос.

— Не помешаю? — просунув, голову в дверь, спросила я.

— Нет.

— Ты сегодня дома? — надевая рубашку, спросил Родя.

— Нет.

— Тогда я поеду сегодня у меня совещание.

— Хорошо.

Помахав, ему рукой я, прошла в столовую домработница кормила пятилетнего Енисея и двухлетнюю Елену.

— Доброе утро Вероника Владиславовна.

Взяв, чайник я налила себе чаю.

— Я ни хочу в сад.

— Енисей не капризничай в «Парусе» тебе понравиться больше чем в «Теремке».

Увидев, на парковке недалеко от детсада машину Кирилла я тяжело, вздохнула, наши пути так и пересекаются.

— Вот так встреча.

— Здравствуй у тебя дочь?

— Да, Настенька мы с Ларисой в ней души не чаем.

— Енисей, Леночка пойдемте нам пора.

Оставив детей в саду, я поспешила к машине.

— Ника, я хочу тебя и.

— Я тоже, но у нас семьи я ни хочу терять то, что у меня есть сейчас, — вздохнув, отчеканила я.

— Неужели ты любишь этого чудика?

— Люблю, тебе этого не понять, мы чувствуем, друг друга на расстоянии слышим друг друга по губам.

У него было такое выражение лица, что я невольно рассмеялась.

— Мне пора и нам с тобой не по пути.

На Кутузовском проспекте меня застал телефонный звонок Родеслава.

— Алло.

— Ты играешь с огнем он.

— Гипнотизер? Знаешь, его гипноз на меня, не действуем, я ставлю броню дорогой все под контролем.

— Детка порой ты бываешь слишком самоуверенна.

— Не без этого, но в данном случае все под контролем, — стояла на своем я.

— Смотри мое дело предупредить.

Отключившись, я тяжело вздохнула, порой от его нравоучений хочется повеситься, хотя порой он бывает прав. Припарковав машину, на стоянке я зашла в центр.

— Здравствуйте, — расплывшись в фальшивой улыбочке, пробурчала Зинаида, которая спит и видит, как бы захомутать, моего мужа только кишка тонка.

— Здравствуй Бурый у себя?

— Да.

— Отлично кофе принеси.

Хлопнув, дверью я словно фурия, влетела, в кабинет мужа признаться ранее столь рьяной ревности с моей стороны, не наблюдалось, а тут я готова своими руками придушить эту крашеную курицу.

— Ник, в чем дело? Почему ты ко мне так врываешься? — приподняв брови, спросил меня опешивший супруг.

— Ты издеваешься или не видишь? Не видишь, как эта резиновая Зина стелиться перед тобой.

— Вижу, и мне ее жаль, но как секретарь она ценный кадр.

— Ты прав, — смягчившись, кив