Верховный архивариус

Верховный Архивариус

Лэйд Гийор а Тиннод подошел к задней калитке замка Камэо ранним утром, когда тьма еще пыталась задержаться в городских переулках, если выражаться поэтически. Собственно, утро было не такое уж и раннее, но в середине осени светает поздно, так что скорее всего, Гийор пришел так рано зря. Или, наоборот, не зря, если Камэоский архивариус придерживался принятой среди жрецов привычки начинать день за шесть часов до полудня, а там хоть темно на дворе, хоть светло — никакой разницы. В этом случае в Камэо уже должна кипеть жизнь. Если, скептически подумал Гийор, там есть чему кипеть.

Увы, но у замка Камэо давно была репутация гиблого места. Когда-то действительно здесь находился королевский архив. Потом умер лэйд главный королевский архивариус и воцарился хаос. Покойный лэйд Чарри мог найти в архиве любую бумажку, мощнейшей Искры был человек, но вот беда, достойных его преемников не нашлось. Сначала поступающие документы стыдливо распихивали по разным закутам, не разбирая их. Потом начали забивать ими все мало-мальски подходящие помещения. Потом помещения как-то неожиданно закончились, и поступающие ящики начали складировать во дворе. Потом закончился и двор, и последние десятилетия в свалку начал превращаться сад. Документов было очень, очень много. Мало того, что сюда должны были поступать копии всех документов со всего королевства — от свидетельств о рождении до королевских указов, так еще какой-то умник (не будем указывать пальцем на покойного короля Генто 3, он просто поставил подпись не глядя на том, что подсунули) додумался отправлять сюда же архивы и библиотеки, конфискованные у мятежных аристократов, захваченные в войнах и тому подобное — любые бесхозные исписанные пергаменты. Несчастные люди, которых назначали главными архивариусами, занимались разве что тем, что находили новые места для выгрузки этого хлама. Навести здесь порядок было под силу, пожалуй, только божеству.

Гийор поостерегся бы сюда соваться, но вчера, когда он околачивался в королевской канцелярии (интересовался, не освободилось ли там место писаря), он подслушал разговор канцлера и его сводного брата лэра Тамино.

— И надо что-то с королевским архивом делать, — сказал брату достойный канцлер герцог Адина. — Хватит отправлять документы на свалку.

— Я уже назначил главного архивариуса, — ответил лэр Тамино. — Он справится, я в него верю.

Лэр Тамино был весьма интересным человеком. Прежде всего, он и на арагартца-то не был похож. Вот герцог — тот был типичный тан из восточных провинций: еще молодой, но успевший повоевать с северными эльфами благородный господин с обычными для его возраста и сословия привычками да и с внешностью самой обыкновенной. Засунь его в комнату, полную таких же молодых танов и лэров, — ничем выделяться не будет. Зато лэр Тамино… Лэр Тамино был из пустынников-хаммуно и одевался всегда так, как подобает истинному хаммуно высокого рода, а значит, всегда носил черный тюрбан из эльфийского шелка, и свободный конец этого тюрбана всегда закрывал лицо, оставляя открытыми лишь глаза. Глаза, надо сказать, были красивые, редкого янтарного оттенка и плохо согласовывались с самоназванием хаммуно, которые почитали себя пустынными эльфами, а про карие глаза у эльфов что-то никто не слыхал. На самом деле, если и была в хаммуно нелюдская кровь, то она уже давно разбавилась до гомеопатических пропорций, и в Арагарте хаммуно за эльфов не считали. Еще лэр Тамино был истинным лэйдом и вместо оружия носил жреческий посох. Поговаривали, что он называет себя жрецом Богини-Кошки, но Гийор сильно сомневался, что это действительно так: судя по голосу и стройной легкой фигуре, лэр был не просто молод, а скорее юн, и вряд ли успел получить приличествующее жрецу образование.

— Там же нужен эпический герой, — сказал брату канцлер.

— У нас такой есть, — со смешком ответил лэр. — Помнишь табуретку?

Судя по гримасе, которая скривила лицо достойного герцога, воспоминания об оной табуретке у него были не самые приятные.

Гийору это мимолетное выражение герцогского лица внушило надежды. Возможно, беспочвенные, но их подкрепили слова герцога:

— Во всяком случае, наверняка получится что-то интересное, — рассудил герцог.

Вдохновленный надеждами, лэйд Гийор и прибыл сегодня к замку Камэо. Широкая калитка, ведущая в сад, была приоткрыта. Кусок сада, обозреваемый от калитки, был обильно усыпан неуместными, но вполне ожидаемыми свертками, ящиками и сундуками. Гийор открыл калитку пошире и впереди на мощенной камнем дорожке увидел мужчину, который деловито выкладывал из большой сумки моток бечевки и колышки.

— Прошу прощения, вы господин архивариус? — спросил Гийор согбенную фигуру.

Мужчина распрямился, Гийор увидел нечеловечески правильное эльфийское лицо.

— Нет, — сказал эльф. — Вам туда.

Он показал куда-то в сторону, и Гийор обратил внимание на сложенную у стены копну сена. Сено явно доставили сюда недавно, может быть, даже вчера; во всяком случае, натрушенная от калитки дорожка из травинок выглядела свежей.

В копне кто-то возился, выбираясь из незатейливого ночлега. Гийор с некоторой оторопью разглядел орка, потом другого, а потом из вороха сена выполз человек. Выполз и сел, разглядывая нежданного посетителя.

Это был молодой человек, может быть, даже моложе Гийора. Рабский ошейник сразу обозначал его статус, но одежда этому статусу противоречила. Она было не новой, но добротной, и юноша производил впечатление благородного, пусть и нетитулованного, человека, попавшего в трудные обстоятельства. Гийор решил, что он попал в плен в недавних стычках с Аракамой, и у него не хватило средств на выкуп. А что, и такое бывает.

— Вы привезли документы, достойный лэр? — спросил молодой человек, позевывая. — Сваливайте их куда хотите, мы потом разберемся.

— Нет, я зашел спросить, не нужны ли архивариусу помощники.

— Нужны-то нужны, — ответил раб-архивариус, вставая и потягиваясь. — Только желательно бесплатные. На первых порах могу предложить разве что питание. С жильем, как сами видите, пока проблемы, — он показал на сено.

— Питание — это, конечно, соблазнительно, — раздумчиво произнес Гийор, — но уже вероятны ночные заморозки, да и снежок через месяц может пойти…

— Этеллир, — жест в сторону эльфа, — обещал поставить палатку. Однако не обещал, что к снегу успеет вырастить хоть какой дом, — сказал архивариус.

Эльфийская палатка — это получше иной хижины будет, но Гийора заинтересовало не это.

— Вы собираетесь возвести здесь эльфийский дом? — с затаенным восторгом спросил он.

— А что остается? Лэр Тамино, сволочь такая, предоставил мне полную свободу действий, но денег не выделил. Хорошо, Этеллир согласился поработать в долг. Хранилище ведь нужно. В основной корпус сейчас не пробиться. Так что расчистим место в саду и начнем строить.

— Выращивать, — мягко поправил певучий эльфийский голос. — А каркас для палатки будет готов через часок. Благоустраивать палатку я не буду, лучше оставлю силы для дома, — объяснил подошедший к ним эльф. Он обратился к архивариусу: — Прикажи оркам расчистить от пакетов и ящиков места, огороженные бечевкой.

Отдать приказ оркам оказалось не так просто, на взгляд Гийора, но архивариус с ней справился. Несколько гортанных фраз, обмен ударами, больше напоминающий разминку перед дракой, — и орки оправились расчищать указанное место.

— Ловко вы с ними, — сказал Гийор архивариусу.

— Опыт, — коротко ответил тот. — Я вот размышляю, а что если пускать зевак за деньги смотреть, как растет эльфийский дом.

— Это незрелищно, — возразил эльф.

— Все равно интересно, — возразил Гийор. — Я бы пошел, если б у меня деньги были.

— Можете это организовать? — спросил архивариус.

Гийор кивнул. Он не собирался заниматься оповещением публики собственноручно, но знал, с кем можно поделиться новостью, что в Камэо собираются выращивать эльфийский дом и даже будут пускать людей посмотреть, как это происходит. А там уже само по городу пойдет.

— Две беляшки за вход, женщинам и детям до 12 лет — половину, — сказал он.

— Кого-то на воротах придется держать, чтобы деньги взымать? — задумчиво спросил архивариус.

— Попроси Даламира сделать на калитку замок-копилку. Никого не пропустит, если не опустить монетку, — посоветовал эльф.

— И меня? — поинтересовался архивариус.

— А тебе даст право пропускать кого надо без денег. В принципе, простой артефакт и не дорогой.

— Как бы пергамент не начали воровать, — предостерег Гийор.

— На Камэо заклятие от воровства и всякого рода порчи, — сказал эльф. — За ограду ничего пергаментного вынести нельзя. Я вчера пробовал книжку одолжить на ночь.

— А если книга из бумаги? — резонно спросил архивариус.

Эльф призадумался, а скорее, просто разглядывал энергетические потоки над Камэо. Эльфийские лэйды, хоть и не маги, говорят, на такое способны.

— Нет, из бумаги тоже нельзя. Любую вещь, на которой есть буквы и тому подобные символы, нельзя.

— Оп-па! — сказал Гийор. — а у меня ремень подписан! — Он приподнял куртку, расстегнул ремень, поддерживающий штаны, и показал буквы около пряжки: «Г.Т.» — Это чтобы в семинарии не сперли, — объяснил он.

— Ну попробуй, — качнул головой в сторону калитки архивариус, явно загораясь научным интересом.

Гийор застегнул ремень и попробовал. Но калитка, в которую он решил пройти, захлопнулась прямо перед его носом.

— Действительно «оп-па!», — констатировал архивариус.

— Я могу одолжить кусок бечевки, — предложил эльф. Гийор воспользовался его любезностью, хотя ремня было жалко.

— С этим надо что-то придумать, — проговорил архивариус, разглядывая ремень.

Гийору оставалось только надеяться, что архивариус собирается подумать над тем, как ремень вынести, а не над тем, как использовать его в виде официального документа. Он привык к своему ремню и уже заранее начал по нему скучать.

— Пошли, покажу этот бардак, — предложил архивариус Гийору. — Что-то мне кажется, тебя надо хорошенько запугать.

Они прошли дальше в сад, порядком захламленный полученными документами. Листва с деревьев уже почти облетела, парк стал прозрачным и по-осеннему мрачным, и наваленные тут и там коробки живости пейзажу не прибавляли.

— Вот здесь можно забраться на стену, — проговорил архивариус и первым полез по сундукам и ящикам, выбираясь на каменную стену, отделявшую сад от двора.

Гийор последовал за ним.

— Лучший вид открывается оттуда, — указал архивариус, и, расставив руки для лучшего баланса, пошел по гребню стены в сторону главного корпуса. Гийор пошел следом. Стена была достаточно широкая, чтобы не бояться свалиться, но не очень ровная. Падать вниз было не интересно. И вроде не далеко, но очень уж внизу было неуютно среди наваленного мусора. Мусора, который придется разбирать и как-то рассортировывать.

Архивариус добрался до здания, перебрался на широкий карниз и сел, свесив ноги вниз. Гийор пристроился рядом.

— Красота! — широким жестом Гийору был предложен вид на заваленный двор слева, чуть менее заваленный сад справа и высокое осеннее небо без малейшего облачка. Солнышко уже пригревало, и Гийор удивился, когда увидел, что архивариус вынул из кармана куртки небольшой эльфийский ночничок, снял крышку и поставил рядом с собой на карниз. Потом архивариус достал из кармана плоскую медную фляжку, вынул пробку из горлышка и вытряс себе в ладонь палочку, по размерам напоминающую стило.

— Я так полагаю, ты не куришь… — пробормотал архивариус себе под нос, аккуратно заткнул пробкой фляжку и убрал в карман, куда отправил и ночничок, после того, как зажег свою палочку от разгоревшегося фитиля.

Гийор смотрел на него во все глаза. Нет, он вообще-то слыхал, что есть люди, перенявшие у орков этот странный обычай, но видел такого человека в первый раз.

— Из семинарии выгнали, что ли? — вдруг спросил архивариус, будто бы бездумно пускавший изо рта дымок.

— Сам ушел, — ответил Гийор. — Я истинный лэйд, вообще-то. Лэйдов из семинарии не выгоняют.

— А ушел почему?

— Кризис веры, — ответил Гийор.

— Это как? Экзамены, что ли, завалил?

— Вроде того, — рассказывать о гнилых семинарских порядках Гийору не хотелось. И ведь, судя по всему, гнилье это и в храмах распространено. Нет уж, лучше не быть жрецом, чем тонуть в этом гнилом болоте. Обходятся же иные истинные лэйды без жреческого сана.

— Просто мне удивительно, каким ветром тебя сюда занесло и насколько ты здесь задержишься, — объяснил архивариус, покуривая.

— Герцог Адина сказал, что здесь будет интересно. Я вчера в канцелярии подслушал, — сказал Гийор.

— Гееерцог… — задумчиво протянул архивариус. — Ну, если герцог так сказал, придется сделать, чтоб было интересно.

— А что это за история с табуреткой? — поинтересовался Гийор.

— А что ты про нее слыхал? — спросил архивариус, раздумывая.

— Ничего. Просто слышал, как помянули табуретку.

— А это я в герцога табуреткой запустил, — обыденным голосом объяснил архивариус.

— Зачем? — оторопело спросил Гийор. Как-то неприлично швыряться в герцогов табуретками, если ты по крайней мере не тан.

— Быстрой смерти захотелось. Герцог, знаешь ли, очень вспыльчивый, прибил бы меня наверняка, если бы лэр Тамино, чтоб ему жилось долго, нас не растащил.

— Зачем — быстрой смерти? — спросил Гийор.

— Ну… ты о том, что творилось в восточных провинциях после смерти прежнего герцога Адина, знаешь? — спросил архивариус.

— Да, — сказал Гийор. Наследовать прежнему герцогу по всем законам должен был его внучатый племянник, граф Тамино. Однако среди вассалов Адина пошел слух, что граф Тамино — вовсе и не граф, а вызванный отцом графа демон (графу, понимаете ли, очень сильно повезло с отцом, тот был известный маг и баловался чернокнижием). Так что бароны подняли мятеж, требуя в герцоги следующего по очередности наследования графа Ларано. Мятеж был подавлен, полетели головы.

— Ну вот и я там поучаствовал в меру своих скромных сил и способностей, — сообщил архивариус. — И когда герцог вызвал меня для задушевной беседы да расписал в ярких красках мое ближайшее будущее, я перетрусил и его шандарахнул табуреткой, — архивариус тщательно загасил окурок о карниз, на котором сидел, и запулил его далеко в пространство. — Это я уже потом сообразил, что он меня просто попугать хотел да к какому-нибудь делу приставить. Вот, например, к такому…

Он чуть вытянул шею, рассматривая за деревьями в саду полянку, которую расчищали от мусора орки. На очищенном пятачке уже расположился эльф, сидел, сложив руки, медитировал. Возведение дома по-эльфийски уже началось.

— Похоже, ты произвел на герцога хорошее впечатление, — заметил Гийор.

— Ага. А уж какое он на меня впечатление произвел… — архивариуса при воспоминании передернуло, — …не описать словами. Ну так будешь тут со мной разгребать завалы? — Переменил он тему.

— Да. Меня зовут Гийор а Тиннод. А тебя?

Архивариус помолчал, потом решительно проговорил:

— Не скажу. Надо мной лэр Тамино ржет, эльфы насмехаются, еще и ты шутить начнешь. Обращение «эй ты, раб» меня вполне устраивает.

— У тебя что — имя какое-то смешное?

— У меня нормальное, красивое и ничуть не смешное имя! — вспыхнул архивариус. — А если оно кому-то кажется странным — это еще не повод надо мной подшучивать. — Он сердито глянул на Гийора, потом ухмыльнулся. — Ладно, это мои трудности. Пошли позавтракаем, что ли. А то солнце уже высоко, а я сижу не жравши. — Он встал на ноги, перешагнул через все еще сидящего Гийора и пошел, перепрыгивая с камня на камень, по стене, спустился на сундуки, а потом на землю, объясняя на ходу: — Я, когда меня сюда отправили, на герцогской кухне спер окорок и каравай, да еще крупы какой-то. На несколько дней хватит. Надо только приглядывать, чтобы орки крыс не ловили. А то знаю я этих городских крыс, в них зараза на заразе. Хотя жирные они, не сравнить со степными…

После завтрака, который состоял из нескольких ломтей хлеба и бекона, архивариус призадумался. Он подкладывал деревяшки в костер, над которым все никак не закипал котелок с будущей кашей, и сосредоточенно о чем-то размышлял. Гийор бродил по саду, разглядывая, что валяется. Нашел несколько книг и тоже подсел к костру.

— Вот, кстати, был бы неплохой способ заработать деньги, если б можно было вынести книги, — заметил он, перелистывая.

— Не пойдет, — меланхолично ответил архивариус. — Я назначен охранять имущество, а не разворовывать и продавать по частям.

— А я не продавать хотел бы. Во-первых, книги можно использовать как залог на месяц или на два, чтобы получить деньги в долг.

— А отдавать как?

— Заложим еще несколько книг в другой лавке, — спокойно поделился опытом Гийор.

Архивариус скептически хмыкнул.

— А кроме того, той же лавке книгу можно дать для того, чтобы с нее сняли копию, если, конечно, эта копия кому-то нужна, и в таком случае нам должны заплатить.

— Вот это уже интереснее, — сказал архивариус.

— Но вынести книгу мы не можем, — огорченно заключил Гийор.

— А это как сказать… — пробормотал архивариус. — Надо бы провести эксперимент. Чем бы записать? — он рассеянно посмотрел вокруг себя.

Гийор вынул из кармана и подал ему свое самое большое богатство — самопишущее стило.

Архивариус с интересом повертел стило в руках и попробовал написать что-то на ладони:

— Ух ты! Не знал, что здесь такие делают. А на востоке только гусиными перьями пишут.

— Дорого очень, — сказал Гийор. — и сам артефакт, и зарядка. Мне не по карману, это подарок от дедушки. Так что ты не очень-то его расписывай.

— Ремень свой давай, — сказал архивариус.

Гийор послушно расстегнул и отдал ремень. Архивариус провел черточку на гладкой поверхности, проверяя, как пишет стило, и коряво написал на ремне, делая остановку и пропуск после каждого слова: «Дозволяется свободный внос и вынос из замка Камэо». Потом помусолил стилом перстень с печаткой и приложил к ремню. Полюбовался на результат и вернул ремень Гийору:

— Действуй.

Гийор снова попробовал пройти через калитку, и на этот раз у него получилось.

— А я-то думал, нафиг лэр Тамино дал мне этот перстень, — удовлетворенно сказал архивариус. — Иди сюда. Будем оформлять документацию. Так какие, говоришь, книжки выносить будем?

2

По дороге в лавку сьера Агари, которую хорошо знал Гийор (а главное, что и Гийора там хорошо знали) архивариус завел своего нового помощника в Эльфятник, как называли в городе эльфийское подворье. Эльфы, вынужденные жить среди людей, предпочитали селиться вместе, потому что человеческий быт сильно ранил их изысканные и нежные натуры. Арагарта негостеприимна к нелюдям, но рабский статус для эльфов очень часто был скорее формальным. Их заставляли носить ошейники, но больше из желания уязвить, чем для того, чтобы отслеживать перемещения. Впрочем, и с эльфами всякое случалось, но даже в Арагарте быть рабом-человеком, как правило, хуже, чем быть эльфом.

Эльфятник был расположен на тихой улочке позади парка графов Даллинг. За живой изгородью (слишком зеленой для этого времени года) скрывался большой сад, тоже слишком яркий и цветущий по сравнению с садами соседей. В саду стоял большой одноэтажный дом, на вид совершенно обычный, с соломенной крышей и обвитыми плющом стенами. В городе перешептывались, что дом вовсе не обычный, а эльфийский, но мало кто мог похвастаться, что побывал внутри этого дома. Сказать по чести, так и побывавших в саду было маловато. Надменные эльфы впускали в сад далеко не каждого, а впустив, предпочитали принимать гостей не в доме, а под тентом в саду, где стояли легкие креслица и столики.

Гийор был готов к тому, что архивариус постучит в калитку и к нему кто-то выйдет для разговора — так поступали всегда. Но архивариус просто толкнул калитку от себя и вошел в сад, сделав Гийору приглашающий жест рукой. Мало того, архивариус преспокойно вошел в дом, поздоровался с каким-то подвернувшимся эльфом и спросил, где Даламир. Эльф, с изумлением воззрившийся на робко жмущегося к архивариусу Гийора, махнул рукой в сторону заднего двора, и парни проследовали на двор к бассейну, воображающему себя, вероятно, лесным озерцем. Гийор был в легком шоке и круглыми глазами посматривал на своего начальника: тот держался так, как будто Эльфятник ему родной дом. И да! Дом был эльфийский! Когда Гийор оказался внутри, сразу стало ясно, что ни к каким видам традиционного людского строительства дом не имеет никакого отношения. Внутри он оказался гибридом огромного дупла и тенистой рощи: крыша была вовсе и не крышей, а развесистыми кронами деревьев, чьи длинные узкие листья напоминали солому разве что цветом, а вместо полов был мох. Стена дома со стороны улицы так из густого плюща и состояла, а задний двор и вовсе от собственно дома никакая стена не отделяла: просто заканчивалась крыша и над двором и бассейном нависали только длинные голые ветки. Однако на ветках уже набухли огромные почки, и, как подозревал Гийор, зимой бассейн тоже укроет крыша из листьев.

Гийор застенчиво потрогал рукой широкие листья какого-то растения, обвивавшего один из стволов. Уж очень эта лиана напоминала винтовую лестницу, ведущую под крышу, листья как ступеньки.

— Лестница, — подтвердил приветливо тот эльф, что указал, где Даламир. Он держал в руках кружки с чем-то горячим и указывал на кресла: — Если не хочешь пробежаться по лестнице, присаживайся и угощайся.

Гийор не рискнул, хотя вполне поверил, что широкие кожистые листья могут выдержать его вес. Послушно сел в кресло и взял в руки предложенную кружку.

Архивариус тем временем присел на камень около бассейна и дернул за косу сидящего в воде эльфа.

— Как ты там полощешься, Даламир? Вода ведь уже ледяная!

— К сожалению, нет, — сладко растягивая слова, ответил тот.

Тот эльф, что отчего-то был приветлив с Гийором, объяснил, понизив голос:

— Даламир — озерный эльф. Им для здоровья нужны купания в холодной воде.

— Никогда не слыхал об озерных эльфах, почтенный лэйд, — ответил Гийор. Тот эльф, который разговаривал с ним, точняк был жрецом, судя по одежде. Одежда казалась обычной, из эльфийского шелка, только вот швов на ней не было, и складочки на рукавах, с оторопью заметил Гийор, — сами собой разглаживались. «Шихоне», — с оторопью сообразил Гийор. Его уже и озерные эльфы не интересовали, так он до неприличия уставился на шихоне, но лэйд эльф ответил:

— У озерных нет своего отдельного анклава, они обычно среди лесных живут.

Архивариус с молодым эльфийским магом Даламиром обсуждал свои дела, Гийор пытался вести светский разговор с лэйдом эльфом, но все никак не мог оторваться от созерцания шихоне. Эльф был целителем, Гийору пришлось признаться, что он пока не знает, какому богу поклоняться.

— О, ты еще так молод, — утешил его эльф. — У тебя еще столько времени впереди, чтобы понять, чьим прикосновением ты отмечен.

— Простите, — спросил Гийор. — Это у вас шихоне? — Он почувствовал, как у него загораются уши, но любопытство было превыше всего.

— Шьшьихоне, — поправил эльф, но человеческий язык вряд ли был в силах воспроизвести начальное шипение правильно. — Да. Нравится? — Он протянул руку поближе к Гийору и на рукаве начали расти хвостики. Сначала голые, потом они покрылись мехом, потом хвостики втянулись обратно в рукав, и из рукава выросла беличья голова, показала острые зубы и опять исчезла. Живая одежда, которую носили только эльфийские лэйды, да и то не всякие, была одной из ходячих легенд в семинариях, как жреческой, так и у магов. Говорили, что чтобы создать такой костюмчик, надо принести в жертву нескольких человек, но зато потом он и от стрелы убережет, и от меча защитит. Еще говорили, что если захватить такой костюм и надеть его человеку, а не эльфу, — то костюм чужака удушит или раздавит, а может быть, и вовсе отравит — в общем, чужаку не жить. Многое еще говорили.

— Оно животное? — спросил Гийор.

— Оно скорее растение, — ответил эльф. Он сунул руку в карман и достал пушистый комочек размером с перепелиное яйцо. — Хочешь отводок? — Он опустил комочек в руку Гийора.

— У меня оно вряд ли вырастет, — сказал Гийор, рассматривая зеленый комочек, напоминающий обтянутую плесенью сливу, разве что не такой противный на ощупь.

— Да, вряд ли, — согласился эльф.

— А что это? — спросил подошедший архивариус, закончивший свои дела с Даламиром.

— Из такого вырос мой костюм, — объяснил эльф.

Архивариус бесцеремонно пощупал, каков матерьяльчик на костюме эльфа.

— Я тоже такой хочу, — заявил он. — Это дорого?

— Тебе — бесплатно, — сказал эльф весело.

Архивариус сгреб комочек и посмотрел на него поближе.

— А как растить? — спросил он.

— Пусти его ползать по телу.

Гийора передернуло. Архивариус бестрепетно сунул комочек за пазуху.

— Щекотно, но терпимо. — Он заглянул под рубашку. — А что это он такой плоский стал? Так и надо?

— Так и надо, — подтвердил эльф.

— Кормить-поить-выгуливать нужно? — деловито спросил архивариус.

— Пока нет. Разве что вода каждый день, но ты ж умываться не забываешь? Вот и его умоешь заодно.

— Ага, — согласился архивариус. — Тогда мы пошли, у нас еще уйма дел, — он подхватил связку книг и направился к выходу.

Гийор в изумлении прошептал эльфу:

— Он же не эльф и не лэйд!

— Да, но мы ж ему не скажем, верно? — подмигнул эльф, и Гийор отправился вслед за начальством, придя к выводу, что не только странное имя веселит эльфов, но и сам архивариус. Впрочем, это скорее напоминало подтрунивание над младшим братишкой. «То есть эльфы воспринимают архивариуса как своего?» — призадумался Гийор. Было похоже, что именно так. А вы попробуйте уговорить эльфийского лэйда поработать в долг. Не верят они людям и вообще-то правильно делают. Однако же лорд Этеллир архивариусу поверил. А в какие деньги обходится один день работы эльфийского жреца высокого ранга, Гийор примерно представлял. За один день дом не вырастить, это ясно. Значит, лорду Этеллиру предстояло несколько недель работы. Гийор прикинул в уме, какие деньги архивариусу придется заплатить Этеллиру, и ему сразу стало ясно, что работой даже прекрасно организованного архива таких денег не заработать. Или архивариус твердо надеялся на то, что за новое здание заплатит герцог, или же… или же у архивариуса много своих денег, только вот воспользоваться ими сейчас у него нет возможности.

И вообще, как-то слишком легко архивариус общался с эльфами. Положим, эльфы и в самом деле оказались не такими уж надменными лордами, но заслуга в этом, похоже, была самого архивариуса, который держался с эльфами как с равными. Простому человеку это и в голову не придет. Это больше таны привыкли с эльфами по-свойски разговаривать. Опять же и герцог Адина выделил время для беседы с молодым человеком. Стал бы он тратить время на мятежного сьера или льера? Вряд ли. Так что получалось, что архивариус по меньшей мере лэр, а может быть даже и тан. Таны среди мятежных восточных магнатов были, правда, Гийор смог припомнить только пресловутых Ларано. А ведь и другие графские роды принимали участие в смуте. Деньги таны привыкли тратить не считая. Подумаешь, эльфу дом заказать? Налогом больше, налогом меньше, подданные все стерпят.

Гийор украдкой, но на этот раз очень внимательно рассмотрел одежду архивариуса. Рубашка была хорошего полотна, но воротник с ажурной вышивкой слишком сильно затрепался. Куртка тоже была не новая, но сшита из дорогой кожи, и следы потертостей от портупеи и прочих ремней снаряжения, не говоря уже о явном следе от наплечника на правом плече, вызывали почтение у совершенно гражданского Гийора. Половина пуговиц была выдрана с мясом, другая — аккуратно срезана.

Архивариус поймал взгляд Гийора.

— Что смотришь? Пуговицы? Вчера последние потратил на воз сена и на сапоги у старьевщика. Ничего, — легкомысленно махнул рукой он. — Пуговицы — дело наживное. Была б голова на плечах…

Гийор поспешно отвел взгляд и стал рассказывать о городских достопримечательностях, мимо которых они проходили. Архивариус реагировал на рассказ совершенно так же, как какой-нибудь семинарист из провинции, раньше он в столице явно не бывал. Рабский ошейник ничуть не стеснял его: он шел по улице с непринужденностью свободного человека, отложной воротник его рубашки не был стянут шейным платком, и прятать позорящий его знак рабства он, похоже, не считал нужным. Да и прохожие, похоже, вовсе не замечали ошейник.

Гийор начал размышлять, не зря ли он называет архивариуса на «ты». Тот, конечно, никакого неудовольствия этим фактом не обнаруживал, но все-таки… вдруг он и в самом деле тан?

За такими разговорами и размышлениями путь скоротался незаметно, и Гийор даже обнаружил, что эпический рассказ о битве семинаристов-жрецов против семинаристов-магов за Черную Тумбу ему придется дорассказать уже после посещения лавки сьера Агари. Ибо они уже переступили порог.

— Что угодно достойному лэру?.. — начал было и замолчал сьер Агари, когда взгляд его, оценив куртку, поднялся выше и обнаружил на шее потенциального покупателя ошейник.

Гийор на правах старинного знакомца ринулся спасать положение:

— Почтенный сьер Агари, разрешите представить вам нового главного королевского архивариуса… — Он деликатно взял торговца за локоток и, отведя его на пару шагов в сторону, зашептал: — Как видите, господин архивариус находится в сложном положении. Он имел неосторожность поучаствовать в той заварушке на востоке… ну, вы понимаете… и сейчас находится в немилости у его светлости.

Господин архивариус между тем рассматривал лавку с интересом человека, который впервые оказался в таком странном месте, но Гийор снова уверился: лэр, а может быть и тан! Ибо архивариус без особого интереса провел глазами по ряду книг, отошел к прилавку, где под стеклом были выставлены всякие безделушки вроде самописных ручек, пресс-папье, чернильниц и, явно скучая, уставился на перочинные ножи. Ну вылитый аристократ: книги ему без надобности, а перочинный ножик — пародия на нормальный нож, посмеяться есть над чем.

Сьер Агари, похоже, тоже проникся.

— Чем мы можем помочь лэру королевскому архивариусу? — продолжил он с той же предупредительностью, что и раньше.

— Много чем, — архивариус повернулся к столу почтенного книготорговца и положил на его стол стопку книг. — Мы начинаем работу в королевском архиве, — сказал он. — Ждать, пока чиновники в канцелярии его светлости соблаговолят перевести на наш счет выделенные денежные средства, я не желаю. Работы много, и чем раньше она перестанет стоять на месте, тем лучше. В данный момент замок Камэо — это беспорядочный склад разного рода документации и книг. Книг, которые кто-нибудь желает иметь у себя. Я не планирую в ближайшее время продажу книг из коллекции Камэо — возможно, попозже, когда будут обнаружены малоценные дубликаты, но это, сами понимаете, требует некоторого времени. Сейчас же мы могли бы предоставлять некоторые книги для снятия копий, — архивариус сделал предлагающий жест в сторону своей стопки книг, — естественно, небескорыстно.

Гийор, слегка оторопело выслушавший речь, в которой «мы» и «я» звучало по-тански мощно, переместился к книжной полке, где у сьера Агари, как он знал, стояло совсем недавно правленное «Родословие знатнейших семей», и погрузился в сложные родственные отношения восточных танов, подвассальных дому Адина. Искал он молодого тана со смешным или, может быть, просто необычным именем. Например, в честь какого-нибудь древнего мифологического героя могли имечко дать — мало ли, вдруг этот мифологический герой в его предках числится.

Архивариус тем временем вел переговоры с сьером Агари. Сьер Агари взял одну книгу для переписки, две в заклад, еще одну посоветовал заложить у ювелира: сама по себе книга вроде ничего особенного не представляла, но переплет был роскошный. За соседом-ювелиром тут же послали мальчишку (да, сьер Агари точно проникся ощущением, что перед ним опальный тан), а архивариуса уже беспокоили разные сопутствующие канцелярские мелочи. Он приобрел две большие тетради — одну для финансовых расчетов, другую для повседневных записей, кисло посмотрел на отборнейшие гусиные перья и купил себе самописку, даже несмотря на то, что его уверили, что зарядки хватит всего на двадцать четыре часа непрерывного письма. Перья, впрочем, он тоже приобрел, как и бутылку чернил, а вот приобретение бумаги вызвало у него глубокие раздумья.

— Что же она у вас такая дорогая-то, а? — меланхолично спросил он, разглядывая лист тонкого мелованного картона, который ему всем подходил, кроме стоимости. Делал его зять сьера Агари, и книготорговец готов был отдать его по оптовой цене, но архивариус, прикинув в уме, сколько ему такого картона понадобится, сильно поскучнел. Даже деньги, полученные от ювелира, его не веселили — с такими-то ценами на бумагу.

— А зачем нам такой картон? — спросил Гийор, на несколько секунд оторвавшись от изучения генеалогии восточных танов.

— А картотеку на чем писать будем? — вопросил архивариус. — Или ты думаешь, я на память все книжки-бумажки запоминать буду?

— В тетрадь записывать, — неуверенно сказал Гийор.

— Угу-угу, — сказал архивариус. — Нет уж, в картотеку. Значит, так, — сказал он сьеру Агари. — На первое время я у вас этого картона возьму немного и буду искать вариант подешевле. Думаю, пятьсот вот таких листочков, — он показал пальцами размер, — нам пока хватит. И обычной писчей полсотни листов. Еще вот этих грифелей коробочку, — он показал на графитовые грифели для бумаги. — карандашей, я так полагаю, у вас не делают.

— Простите, чего? — переспросил сьер Агари.

3

Остаток дня прошел в хлопотах по благоустройству. По дороге обратно архивариус вдруг остановился, как вкопанный, глядя на вывеску мебельщика, а потом сгрузил на руки Гийора свою часть покупок, сделанных в лавке сьера Агари, зашел в магазин и начал разглядывать столы и кресла. Подошедшего хозяина, которому очень не понравилось, что раб пробует задом самые дорогие стулья — со спинками, архивариус остановил таким повелительным жестом, что и хозяин впечатлился: не иначе как пленник из благородных, а вовсе не раб. Тем более его секретарь сопровождает. За секретаря хозяин принял Гийора, загруженного покупками.

— А скажите, достойный сьер, — сказал наконец архивариус. — Это все, что вы можете предложить для сидения?

— Да, лэр.

— Хиленький выбор, — пожурил его архивариус. — Ну что ж, тогда никаких кресел мы пока покупать не будем, а купим вон те простенькие табуретки — почем вы их продаете? Думаю, шести штук нам на первое время хватит, а? — он оглянулся на Гийора, как будто ему нужен был ответ на риторический вопрос.

Гийор, который понятия не имел, зачем им табуретки, когда нет крыши над головой, тактично промолчал.

— И еще вон ту столешницу, — архивариус указал на складень, за который в развернутом состоянии могли сесть человек двенадцать, а сложенном — человек шесть. Такие складни обычно покупали небольшие семьи: хранить — много места не занимает, а в случае каких-нибудь гостей легко установить.

Гийор тупо посмотрел на столешницу, пытаясь угнаться за мыслью архивариуса.

— Может, небольшой стол пока купим? — спросил он неуверенно.

— Так я и покупаю небольшой, — возразил архивариус.

«Тан!» — привычно подумал Гийор.

— Значит, решено, — архивариус обернулся к хозяину. — Доставьте табуретки и столешницу к замку Камэо, к садовой калитке… знаете, где это? Вот вам задаток.

Он сунул в руку хозяину несколько монет и вышел из магазина, не оглянувшись на Гийора.

— Это кто? — тихо спросил Гийора мебельщик.

— Это новый королевский архивариус, — шепотом ответил Гийор. И добавил многозначительно: — Из мятежных вассалов герцога Адина, а потому сейчас в опале.

— Ага, — сказал мебельщик, как будто что-то понял.

В дверь заглянул архивариус и спросил с недоумением:

— Ты куда пропал?

И Гийор поспешно проследовал на улицу.

Потом архивариусу на глаза подвернулась лавка, где торговали одеялами. Архивариус заглянул туда и мигом обзавелся дюжиной шерстяных одеял («Куда ему столько? — вздохнул Гийор. — Тан!») и полудюжиной тиковых чехлов для сенных матрасов. Разумеется, с доставкой и, разумеется, в кредит. Потом архивариус помедитировал немного на вывеску белошвеек, но отказался от мысли заказать дюжину ситцевых простыней, о чем с печалью поделился с Гийором. («Тан!» — привычно сказал себе Гийор). Зато в лавке кварталом дальше купил полдюжины льняных полотенец, причем приценялся еще и к большим банным («Тан!»).

— Может быть, в следующий раз? — с тоской спросил Гийор.

— Думаешь? — оглянулся на него архивариус. — Ладно, в следующий раз. Но иголку я куплю сейчас, надоело мне без пуговиц ходить. Иголки ведь у вас есть? — спросил он хозяина лавки, который реагировал на странного раба так же, как и прочие торговцы: с некоторым недоумением, но вполне почтительно.

— Да портному куртку отдай, пришьют тебе пуговицы, — сказал Гийор.

Архивариус оглянулся с недоумением:

— Как же в хозяйстве без иголки?

— Шить ты хоть умеешь?

— Я даже вышивать умею! — сказал архивариус.

— Странное умение для мужчины, — не удержался от иронии Гийор.

— А никогда наперед не знаешь, какое умение пригодится, — сказал архивариус.

Остаток добытых сегодня денег архивариус потратил на большой жбан пива и связку вяленой рыбы. Рыбу и пиво они по-братски поделили с орками, которые за время отсутствия начальства начали складывать два кургана: одну около возведенной эльфом палатки — из отдельно валявшихся бумажек, пергаментов, свитков и книг, другую в углу сада — из тех же документов и книг, но пока еще упакованных в ящики и коробки. Курганы получались на диво красивые, потому что место для «кирпичей» орки явно подбирали по какому-то им известному принципу.

— Что мы забыли купить, — задумчиво сказал архивариус, когда пиво и рыба подходили к концу, — так это кружки и миски. Ладно, потом, — он передал жбан Гийору.

Гийор отпил и передал жбан дальше — орку по имени Гхырр. Оказалось, орки приветливые и очень разговорчивые ребята. Человеческий язык они знали плохо, но это их не смущало. Если было необходимо, архивариус переводил. Правда, Гийора сначала напрягало, что разговор с орками неотделим от обмена несильными ударами, но потом он втянулся и сам хлопал соседа по колену, когда говорил что-то. Он даже начал понимать некоторые орочьи слова.

Подошел эльф Этеллир, от пива отказался, зато сказал, что надо перед началом выращивания дома сделать жертвоприношение.

— Надеюсь, не человеческое? — жестко спросил архивариус.

— Ну… с какой-то стороны — человеческое, — ответил эльф. — Мне надо несколько капель твоей крови. Не знаю, сколько. Больше десяти, но меньше ста. И никто другой не подойдет, — пресек эльф сомнения архивариуса. — Это же твой замок.

Нехотя архивариус поднялся и пошел за эльфом. Остальные потянулись за ними.

Алтарь у эльфа был совсем простенький: небольшая мраморная пластина, гладко отполированная с одной стороны. Он положил ее прямо на землю, сел с одной стороны от нее, архивариусу указал место с другой стороны. Гийор немедленно воткнулся с третьей, пока не прогнали: интересно было, как проводит ритуалы эльфийский жрец. Не прогнали. Более того, орков, которые заняли позицию с четвертой стороны, не прогнали тоже.

— Только не лезьте ближе, — предупредил эльф.

Он достал из кармана малый ритуальный нож.

«Малый!», — разочарованно отметил Гийор. С другой стороны, так для добывания небольшого количества крови как раз малый нож и был предписан. Но хотелось же посмотреть настоящий эльфийский ритуальный нож в руках у настоящего эльфийского жреца.

Жрец сделал небольшой порез на запястье архивариуса, и кровь закапала на алтарь. Долгое время ничего не происходило, кроме мерного падения капель (Гийор зачем-то считал), потом алтарь вдруг полыхнул прозрачным нежарким пламенем, и кровь исчезла, зато появились выписанные золотом руны. Еще несколько капель архивариус уронил на алтарь, но жрец накрыл ранку полотняным лоскутом и отвел руку.

— Хватит.

Гийор на всякий случай обвязал руку архивариуса эти лоскутом, но рана явно была не так серьезна, чтобы о ней стоило говорить.

— А что руны означают? — спросил он жреца.

— Что жертва принята, — ответил эльф. Он посмотрел на архивариуса и тихо посоветовал Гийору увести его в палатку. Это только профанам кажется, что жертвоприношение нескольких капель крови — пустяки и ничего особенного. Жертвуется-то не столько кровь, сколько жизненная энергия. И жертвователь это чувствует.

— Ой, что-то я сегодня устал, — проговорил архивариус, когда Гийор помогал ему встать с земли.

— Ничего-ничего, — утешал его Гийор. — Сейчас спать ляжешь. На новый сенный матрасик, под новое одеялко.

— Простыню хочу, — капризно сказал архивариус по дороге в палатку. — Белую!

4

Жизнь в Архиве постепенно налаживалась. Пока еще нельзя было сказать, что она кипит — но то, что какие-то шевеления уже наблюдались, было заметно невооруженным глазом. Заложили еще несколько книг — архивариус специально устроил розыск богатых переплетов, нашли еще парочку. Зарегистрировали сколько-то книг, предварительно чуть не подравшись — Гийор, как высокообразованный человек, предпочитал писать как положено: предложение без разделения на слова, потом точка. Архивариус писал с трудом, читал немного лучше, и порой беспомощно застревал, не понимая, где заканчивается одно слово, а где другое. Архивариус, как лицо начальственное, да еще и физически более сильное, победил: обозвал письмо с разделением на слова «архивным полууставом» и занес в книгу приказ о том, что архивная документация должна вестись именно таким образом.

Еще он требовал единообразия записи: сначала имя автора, потом название книги. Причем искаться книги должны были по имени автора, ибо фамилии в Арагарте были не у всех. У Гийора, например, не было: Тиннод — это имя его папы. И даже если имя автора содержалось в названии книги, все равно его требовалось выписывать отдельно — для некоторых неграмотных начальников архивов! Что же касается таких книг, у которых авторов обнаружить не удалось — и такое бывает! — то господин хитроумный архивариус выдумал какого-то типа по имени Аноним и стал приписывать ему все такие книжки. Да еще писать каждую книгу на отдельной карточке… Зачем? Кто так делает? Небось почтенный господин библиотекарь из Жреческой семинарии поседел бы от таких придумок, а камэоскому архивариусу все трын-трава.

Эти танские замашки, когда все делается так, как тану приспичило, Гийору уже начали въедаться в печенки, но в одном герцог Адина оказался прав: в Архиве стало интересно. Даже если интерес состоял главным образом в том, чтобы наблюдать — и исполнять, что уж делать, — вывихнутую логику архивариуса, тем более что архивариус не требовал, чтобы окружающие выказывали ему положенное танам почтение. Эльф, орк, простой человек — ему было безразлично. Небезразличен ему был только лэр Тамино, который не удержался, приехал посмотреть, как там поживает королевский архив. Увидев рабочую обстановку и налаженный быт, лэр Тамино был приятно удивлен. Он пресек попытку архивариуса встать на колени, пожурил его — зачем эта демонстрация рабской покорности? — похвалил за организацию работы, вдохновенно прочитал наизусть строфу из поэмы, на которую как раз оформлял карточку Гийор, похвалил и Гийора за красивый почерк, оставил десяток марок в качестве премии и отбыл. Архивариус проводил его до калитки и обратно в палатку не вернулся. Когда четверть часа спустя Гийор пошел его искать, чтобы узнать, не сказал ли что лэр Тамино перед отъездом, архивариус сидел прямо на земле у калитки и курил, похоже, уже не первую сигарку. Руки у него тряслись.

— Ты что, боишься его? — поразился Гийор.

— Еще как.

— С чего бы?

— Есть с чего.

— Ну что он тебе может сделать?

— Много чего, — устало сказал архивариус. — Слушай, давай не будем об этом. Для меня это не самая веселая тема для разговора. У меня есть причины бояться герцога и лэра Тамино, и я буду бояться, сколько мне потребуется.

— А мне надо их бояться? — на всякий случай спросил Гийор.

— Тебе-то с чего? — удивился архивариус. Он выкинул куда-то окурок и встал. — Вот что денежек нам лэр Тамино подкинул — это очень кстати. Я хочу большие корзины купить для тех бумажек, что сейчас валяются россыпью. Меня раздражает, когда я вижу документы, просто так валяющиеся в траве. И то, что им ничего от этого не будет, меня не утешает.

— Конечно, — поддакнул Гийор. — К тому же — сад аккуратнее выглядеть станет.

— Вот именно.

Они, не сговариваясь, посмотрели туда, где под руководством эльфа начал расти новый дом. Там ничего особенного видно еще не было, разве что кусты стали заметно гуще. Да еще там забил родник, так что можно было перестать ходить за водой к уличному колодцу. У Гийора при виде того, как менялся этот угол сада, появились смутные подозрения, но он пока держал их при себе. Эльфы — известные извращенцы, но кто знает, может быть, именно в этом случае эльф обуздает свою тягу к шуточкам самого дурного пошиба?

Не обуздал.

Это окончательно стало ясно, когда пару дней спустя эльф позвал архивариуса принимать промежуточный этап работы.

— Вот здесь у нас бассейн с холодной водой. Ну, как сказать холодной? Летненькая такая, для бодрящих купаний. А здесь — купальня с горячей водой, — показывал эльф. — Вот здесь одежду можно стирать. А здесь у нас аттонекос.

— Что-что у нас здесь? — переспросил Гийор, разглядывая четыре кабинки для уединения.

— Аттонекос! — со смаком сказал архивариус. Ему как раз все нравилось, и он тут же полез испытывать аттонекос по прямому назначению. — Ну удружил, — послышались его восторги из кабинки. — Это просто сказка какая-то! Сидеть удобно, и даже полочка для книги предусмотрена.

— Какой такой книги? — настороженно спросил Гийор.

— Небольшого формата, — извиняющимся тоном сказал эльф. — Фолианты не очень удобны для чтения в аттонекосе.

Гийор зашел рассмотреть аттонекос в деталях. Чисто теоретически все было знакомо. Но исполнение! Прежде всего, это было не строение, а плотные кусты, обсаженные вокруг… скажем так, кресла. Кресло казалось обитым замшей, было приятно на ощупь, но фактически являлось чем-то вроде древесного пня. Внутри кабинки листья на окружающих кустиках были светло-лиловыми, а не зелеными.

— Листья предназначены для использования, — пояснил извне эльф. — Цвет вам нравится? А мягкость?

— То, что надо, а на цвет наплевать, главное, чтоб он кожу не красил, — подал голос архивариус и вскоре вышел. — Я только не понял, как там воду спускают.

— Там не надо воду спускать, там другой принцип, — ответил эльф.

Архивариус ополоснул руки в горячей купальне и вытер о свои штаны.

— Омовение рук — что, не предусмотрено? — спросил он.

— Хм, — только и сказал эльф. — Сделаю фонтанчик, — он пометил что-то у себя в блокноте.

— Ну а в остальном — все прекрасно! — подвел итог архивариус.

Гийор тупо переваривал его восторги. До такой степени тупо, что архивариус обратил на это внимание.

— Ты что? Что тебе не понравилось? Говори, Этеллир, возможно, исправит.

— Не в этом дело, — пробормотал Гийор.

— А в чем?

— Да вот… я уже который день гадаю, кто ты такой. И вот сейчас понял.

— Да? Что?

— Только эльф будет заниматься благоустройством отхожего места, когда у него нет крыши над головой! — выпалил Гийор.

Этеллир рассмеялся.

У архивариуса сделалось лицо недоумевающее и в то же время обиженное.

— Ты — эльф! — припечатал Гийор.

— Да вы что — сговорились?? — завопил архивариус. — Я — человек!