Глава 3

Ласка затянулся. Последние полчаса он сидел на крыльце дома и думал, глядя на усыпанное звездами небо. Ольга разрешила ему отдохнуть денек, пока она готовит все необходимое для начала его пути. И весь этот день он думал, правильно ли сделал, что согласился. Он по-прежнему не очень-то верил странной компании, пытался убедить себя, что они сумасшедшие или чего-то выкурили. Но чем дольше он был с ними, тем больше ему казалось, что здесь его место. Здесь он и должен был быть. Он начал оглядываться в прошлое, и в его голову прокрались мысли о том, что вся его жизнь была лишь подготовкой к этому моменту.

Он потушил сигарету и ухмыльнулся. Глупости это все. Тогда почему он не уйдет? Потому что ему некуда идти. Кроме Лены у него ничего не осталось. Он помнил их первую встречу, как будто она произошла вчера. Он проснулся в больнице после драки с бандитами. Их разместили в одной палате. Лена была неизлечимо больна, так что она просто жила там. Ей было девять.

Они подружились, а потом, когда Ласку выписали, он стал навещать ее при каждой удобной возможности. Она стала ему как дочь, а ей нравилось думать о нем, как об отце или старшем брате. Он искренне любил Лену. У него было много девушек, с одной-двумя он был помолвлен, но ничто не сравнится с его любовью к Лене. Ради нее он был готов рискнуть жизнью. И даже больше.

Так он вернулся к мысли о том, что случится, если они не сумасшедшие. Те трое в доме. Если конец света действительно приближается. Ласка ощутил, как волоски на его руках встали дыбом. Он хотел было закурить еще раз, но передумал и вошел обратно в дом. Петрович, оказавшийся довольно неплохим парнем, хоть и нервничал постоянно, подбежал к нему.

— Ты во время, — сказал он. — Ольга уже все приготовила. Пошли.

— И что там?

Ласка прошел следом за Петровичем в свою комнату, заставленную свечами. В центре комнаты стоял таз с водой. Ольга, увидев Ласку, улыбнулась своим беззубым ртом.

— Ну, приступим.

— А что мы будем делать? — с сомнением спросил Ласка.

— Понимаешь, перед тем, как ты станешь, значит, Великим Князем, тебе надо пройти испытания пяти Князей Прави. Но мы не знаем, где их найти. Я погружу тебя в транс, где ты и найдешь хотя бы одного. Заодно поймешь, что мы правду толкуем.

— Вряд ли, — качнул головой Ласка. — Если ничего не выйдет, я сваливаю. Покончим с этим.

Но хотел ли он уходить? Если бы он вслух сказал "да", его голос бы едва заметно дрогнул. Горло Ласки мгновенно пересохло. Он сглотнул и лег на кровать, как указала Ольга.

Самопровозглашенная "ведунья" начала что-то шептать на языке, лишь отдаленно напоминающем русский. Она брызнула на него ледяной водой из таза, а потом началось что-то странное. Сначала онемели ноги. Холодная пустота поднималась выше и выше, пока все тело Ласки не исчезло. Ему показалось, что он парит в воздухе. Если бы он видел себя со стороны, он бы понял, что так оно и есть. Веки его потяжелели и закрылись.

Темнота, окружившая его, вертелась. Мириады маленьких искорок крутились в бешеном вальсе. Он слышал голоса. Знакомые и нет. Он ощутил, как через него проходят потоки невидимой энергии. У него больше не было тела — оно рассыпалось в прах. Был лишь Ласка, изначальный и бестелесный, в котором сплелись сотни имен и личностей.

Внезапно, Ласка осознал, что он висел в воздухе, высоко над землей. Вокруг него летали вороны, и каждый из них был когда-то человеком. Более того, когда-то Ласка был каждым из них. Они летали вокруг, а за ними кружился черный и невидимый ветер. Ласка парил в самом сердце урагана, на котором держалась вся Земля.

— Где я? — попытался сказать Ласка. Но из его рта не вырвалось ни единого звука. Исчезло само понятие "слово".

А потом все изменилось. Ласка снова был в своем теле (в своем ли?), и он ехал верхом на коне. Его тело покрывала тяжелая броня, за спиной развивался длинный алый плащ. Вокруг него ехали другие люди, и он огляделся, чтобы их увидеть. Вот только это были не люди.

Справа на огромном кабане ехал широкоплечий мужчина с густой бородой. Его широко раскрытые глаза горели пламенем нескончаемой страсти. Он не носил доспеха, его обнаженный загорелый торс был обтянут двумя кожаными полосками, на которых сзади висел внушительный топор. Мужчина посмотрел на Ласку, и на секунду стал совсем другим. Теперь Ласка видел перед собой огромное чудовище, покрытого ярчайшим пламенем. От него волнами исходила сила и отвага. Огромные желтые глаза существа целую вечность всматривались в лицо Ласки, пока оно снова не стало мужчиной.

— Ты не веришь, — послышался голос с другой стороны. Ласка сразу обернулся туда и открыл рот от удивления.

Там, верхом на белом скакуне, ехал облаченный в латы царь. Ласка знал его, но не мог вспомнить имя. Его чистые голубые глаза напоминали о небе сразу после бури. Он был стар, но прекрасен. Длинные светлые волосы, собранные в две косы, колыхались на ветру, которого Ласка не ощущал.

— Кто ты? — тихо спросил он спутника. Глаза того потемнели.

— Я… — мужчина ненадолго задумался. — Я — златокрылый сокол битвы, управитель Яви, блюститель законов Прави, вращающий жернова Рока. Я — покровитель воинов и князей, сын Неба и Земли, Гроза, идущая вслед за дружиной в бой.

Мужчина посмотрел на Ласку. В его глубоких голубых глазах он увидел прошлое. Бесконечные битвы и пиры, дружину верных воинов и могучих коней, острые клинки и прекрасных дев. А еще он увидел покрытое тучами небо, сверкание молний, дрожащих от страха врагов и празднующих союзников. Тогда Ласка вспомнил его имя.

— Перун? — в недоумении спросил Ласка. Мужчина улыбнулся.

— Да, — кивнул бог. Он поднял голову к черному небу и громко прокричал клич. Потом еще раз, и еще. К нему присоединились другие боги, окружающие Ласку. И каждый крик звучал, как гром, а в небе, словно в ответ, сверкали молнии.

Они кричали: "Славься, Княже!"

Через секунду Ласка стоял на горе, и грохот клича все еще отдавался в его ушах. Он ощутил, как в реальном мире его тело дрожало. Он попытался обратиться к голосу Логики, но она молчала. Более того, все молчало. Лишь только кожа Ласки трещала от напряжения вокруг. А затем затряслась сама земля. Нет, Земля.

Ласка поднял глаза и увидел великанов. Громадные чудовища медленно шли по долине, давя крошечных воинов под собой. И от каждого их шага Земля стонала. Из-за горизонта начало подниматься солнце, и он взмолился, чтобы видение закончилось. Он не хотел увидеть этих великанов. Ему хватило их силуэтов.

Бог или Перун, кто-то ответил на его молитвы. И теперь он был в темноте, а с неба на него взирали звезды. Ласка смотрел на них и думал, что будет дальше, пока не понял, что то были не звезда, а глаза. Тысячи серебряных глаз сверлили его внимательными взглядами. Ласку бросило в пот. Это было не небо — что-то скрыло небо своим телом! Губы Ласки зашевелились, и он сказал сам себе:

— Ты все еще не веришь в свою важность?

— Для чего я здесь? — спросил Ласка, упав на колени.

Плечи Ласки поникли под невидимым весом. Его руки, спину и все тело потянуло к земле, прижало и раздавило. Казалось, он слышал, как его кости ломаются под напором странного груза. Он не мог дышать, не мог двигаться. Вот он, конец, подумал Ласка и закрыл глаза.

— Это вес Земли, — произнесло существо его устами. — Я держал его вечность, но сейчас твоя очередь. Ты должен взять на себя ответственность за все живое в этом мире. Либо так, либо ты пойдешь по пути своих братьев и сестер, предавших и забывших нас. Признай свое наследие, свое прошлое, или этот мир погибнет от собственных ошибок.

Ласка открыл глаза. Так вот оно что.

— Кто я? — спросил он.

— Великий Князь. Тот, кто поведет армию на последний бой. Еще не бог, но уже не человек, ты — единственная надежда мира. В твоих венах течет кровь Темного Отца, и мы в тебя верим. Но если ты не способен поверить в себя и выдержать этот груз, все будут обречены.

Ласка напряг руки и попытался встать, но не получилось. Его тело сопротивлялось, хотело просто лечь и превратиться в бесформенную лужу под давлением. Человеческое тело. Вот только Ласка "уже не человек". Он вдавил руки в камень, пока они не заболели. Он напряг колени, пока не услышал хруст суставов. Он пытался сжать челюсти, но безумный крик все равно вырвался из его глотки. Крик боли и отчаяния.

А потом он поднялся.

Он ощутил, как его живот отлепился от холодного камня. Всего на миллиметр, но этого уже хватило. Ласка улыбнулся и приподнялся еще немного. И еще. Локти начали сгибаться. Он засмеялся, и смеялся он искренне, по-детски. Так он смеялся уже второй раз за два дня, и теперь его ничто не остановило. Он не знал, что до смерти напугал троицу в доме своим внезапным бессознательным хохотом.

Он поднимался все выше и выше. Прошла вечность, прежде чем он встал на колени. И еще две вечности, прежде чем он поднялся на ноги. Но он не остановился на этом. Он выпрямился, дробя свои кости и сминая органы. В реальном мире из его рта начала течь кровь, но это был символ не опасности. Очищения. Ласка поднял голову и посмотрел на существо, державшее на себе всю Землю.

— Готов ли ты взвалить на себя этот груз? — спросило оно.

Ласка не ответил. Он лишь поднял вверх руки и громко закричал. Крик его эхом разнесся вокруг, а на Земле в этот момент все волки завыли, и все орлы взлетели ввысь, и все львы зарычали, и все тигры взглянули наверх, и все горы откликнулись на зов. Вся природа внимала неслышимому воплю, знаменующему рождение Великого Князя.

Теперь Ласка знал, куда ему идти. Он знал, что ему делать. Он знал, для чего он был рожден. Он знал, все, что должен был знать. И тогда он очнулся.

Тело Ласки тут же упало обратно на кровать, и его вырвало. Кровью. Он увидел это и засмеялся, хоть уже и не так сильно.

— Что произошло? — спросил кто-то.

Это был Петрович. Ласка удивился, насколько человеческим звучал его голос. Все вокруг казалось ему теперь таким земным, таким… нормальным. Он решил, что никому не расскажет об увиденном. Никому и никогда.

Где-то в глубине его разума леди Логика пыталась убедить его, что это все был какой-то наркотик, которым они его накормили. Хищник вовсе молчал. А вот Ласка, настоящий Ласка, долгое время беспрекословно слушающий старуху Логику, точно знал, что он должен сделать.

Он посмотрел на испуганную троицу и широко улыбнулся окровавленным ртом. Он сказал:

— Я знаю, где найти бога.