Совет перед рассветом

Оказавшись на месте, капитан "Величия" негромко постучал в дверь. Та незамедлительно отворилась, и в проходе показался один из свиты Почетных Стражей. Окинув Даварта беглым взглядом, он отступил в сторону, дабы капитан мог войти и присоединиться к совету, являясь последним из приглашенных.

Каюта представляла собой обширную комнату, освещенную мерцающим светом восковых свечей, что разместились по всем ее закуткам. Большая масляная лампа у потолка была потушена, а окна скрывались под шторами из плотной темной ткани, тисненной серебром. По левую сторону каюты протянулась линия комодов и тумб со множеством ящиков, переполненных картами и чертежами; среди них прятались деревянные перья и опустевшие бронзовые чернильницы. Близ книжных шкафов, правее входа, громоздилась оружейная стойка, сверкавшая гардами мечей, крепкими лбами булав и прочим оружием. В середине же комнаты незыблемо стоял овальный стол красного дерева, за которым восседали Хальдрик, Биндур и два десятка Почетных Стражей. Исключение составлял лишь тот, что неотлучно следил за дверью.

Участники совета, склонившись над потрепанными картами, о чем-то негромко спорили, когда Даварт перешагнул порог каюты. Обсуждение разом смолкло, и все взгляды обратились на вошедшего; его это, впрочем, ничуть не смутило.

— Трэнларт, стражи. — Капитан поприветствовал собравшихся и занял одно из громоздких кресел, что охватывали стол. — Вы хотели видеть меня на общем совете, и вот я прибыл. Полагаю, речь здесь пойдет не только об эратхане и его странных повадках, верно?

— Так и есть, капитан. Боюсь, эта ночь окажется бессонной, ибо нам предстоит решить череду важных вопросов, пока на то еще есть время.

Хальдрик кивнул человеку у входа, и тот щелкнул дверным замком. Даварт проследил за этим движением, после чего недоуменно посмотрел на юного Айноса.

— К чему запирать дверь на моем судне, трэнларт? Неужто вы считаете, что я...

— У меня нет сомнений ни в вас, ни в вашей чести, капитан, — перебил его Хальдрик, — но я не могу сказать того же и о вашей команде. А в этой комнате будут объявлены слишком важные для всех нас решения.

— Могу вас заверить, каждый моряк на борту "Величия" подобран лично мной, и я...

— И я не изменю своего намерения, Даварт! — вспылил трэнларт. — Пойми, наконец: никто, кроме нас, не должен знать о вещах, что будут здесь разглашены. Потому я и созвал этот ночной совет, на который ты, между прочим, не соизволил явиться вовремя!

Повисло недоброе молчание. Прославленный мореход сурово смотрел на Хальдрика, постукивая пальцами левой руки по столу, тогда как правая его рука медленно опустилась к поясу. Трэнларт не отвел глаз, однако вскоре ощутил неприятный холодок в животе: взгляд капитана напомнил ему давние времена, когда он, будучи еще мальчишкой, встречал молчаливые укоры отца в ответ на проделанную шалость.

Гнетущая тишина затягивалась.

Но тут Даварт, что за деяния был прозван Смелым, сложил руки в замок, глубоко вздохнул и промолвил:

— Я капитан "Величия", юный Айнос, и впредь советую никому не забывать об этом. Но раз подобные меры необходимы, я не стану их оспаривать. Задержался ли я? Да, и вполне объяснимо: капитан судна — занятой человек, и всегда найдутся вопросы, требующие его незамедлительного вмешательства.

Взвешенный ответ Даварта поумерил недовольство собравшихся. Едва заметно кивнув капитану, Хальдрик продолжил:

— Рад, что мы поняли друг друга. Поверь, я не желал оскорбить ни тебя, ни твоих людей. Так забудем же о мелкой ссоре, и обратимся к делам действительно важным.

Напряжение, до сей поры царившее в каюте, развеялось окончательно, и Хальдрик ознаменовал совет открытым.

— Прежде всего нам должно признать — исчезновение эратхана не могло быть случайным; как, впрочем, и его внезапное появление. Итак, что мы знаем наверняка? В то время, как люди успели позабыть об этих кошмарных змеях, один из эратханов объявился средь бела дня, намереваясь потопить "Величие". Однако, подобравшись вплотную, он бесследно исчез в морских водах, чудом не задев корабль хвостом. Что удивительно, змей не просто отпустил свою добычу, но и сделал это весьма близко к берегу. — Хальдрик указал на объемную карту посередине стола. — Хотя прежде эратханов встречали не ранее срединных вод Тондра, далеко за чертой рыбацких угодий. Исходя из этого, одна только мысль приходит мне на ум, но о ней я уже упоминал: та самая Воля, что некогда избавила наш род от порождений глубинной тьмы, решила натравить эратхана на "Величие". Не стоит оставлять такой знак без внимания, что бы он ни значил.

— А как насчет простой воли случая? Нелепой шутки судьбы? — поспешил вклиниться Даварт. — Какая надобность привлекать высшие силы для разъяснения пусть не самых понятных, но все же вероятных событий? В конце концов, речь идет всего лишь о морской твари, пускай и величайшей из подобных ей.

— Догадка, конечно, стоящая, вот только лишена оснований — с какой стати эратхану нападать одному, да еще и вблизи от берега, на судно нашего размера? Вполне возможно, что истины в этом нам не суждено достичь, но в одном я не сомневаюсь: морские змеи гораздо разумнее, чем может показаться на первый взгляд. Весьма опасно недооценивать эратханов, многие сотни людей уже поплатились за свое… пренебрежение. — Капитан "Величия" поскреб подбородок и задумчиво воззрился на карты острова, когда трэнларт обратился к остальным. — Кто-нибудь еще желает поделиться мыслями? Биндур?

— Я полон сомнений, Хальдрик, — командир стражей развел руками. — Догадки мои нелепы и не нуждаются в оглашении. Но одного из нас, пожалуй, стоит выслушать наверняка. Что скажешь, Тальмир?

Почетный Страж, откликнувшийся на имя, имел не менее суровые черты лица, однако в росте и телосложении заметно уступал своему командиру. Будучи правой рукой Биндура, Тальмир обладал гибким умом и слыл хорошим тактиком, порой побеждая не силой, но хитростью. Только на сей раз и ему не нашлось чем ответить — подобно Даварту, он уповал на удивительный случай, хотя и отметил одну особенность:

— Перед тем, как эратхан скрылся в пучине, я мельком заглянул в его страшные глаза. Удивительно, но прежний их бледный цвет сменился иссиня-черным, будто бы темная пелена застила змеиный взор. Я наблюдал это самый краткий миг, и вспомнил только сейчас, когда речь зашла о неведомой Воле.

С этими словами он выпрямился и произвел несколько странных движений: двумя сомкнутыми пальцами правой руки дотронулся до левого виска, провел ими дугу по лбу до переносицы, затем развел пальцы к уголкам глаз, откуда провел ими еще раз, уже к основанию подбородка; вновь соединив оба пальца, он сжал ладонь в кулак, после чего резко отдернул руку вниз, растопырив пальцы. Во время этих действий глаза Тальмира были закрыты, и лишь с последним своим движением он поднял веки. Подобный обряд Хальдрик наблюдал впервые, но расспрашивать Почетного Стража о нем не стал, потому как никто другой не выглядел хоть сколько-нибудь удивленным.

— Вот как?! — изумился трэнларт. — Странно, что я этого не заметил. Если так оно и было, и змей не наделен третьим веком, мой домысел лишь прибавляет в силе. В заметках уцелевших я не встречал описаний подобного, да и припомнишь ли этакий пустяк, когда пережил схватку с самим эратханом? Но ответь мне, Тальмир: ты и впрямь настолько веришь себе, подтверждая виденное без сомнений, или допускаешь, что в спешке верный глаз мог и подвести?

— Я не откажусь от своих слов, ибо видел то, что видел, — упрямо возразил страж. — Клянусь Павшим Топором, я стоял возле самого борта, когда встретился взглядом с этим созданием! Изменился только цвет глаз, тогда как сами они остались гладкими и блестящими. Черным жемчугом запомнились мне они, и отныне уже не уйдут из памяти.

Выслушав ответ, Хальдрик оперся руками о край стола и крепко задумался. Биндур поочередно встретился взглядом с каждым из своих людей, но те лишь молча качали головами. А капитан "Величия" меж тем все усерднее погружался в изучение карт побережья, прикидывая в уме что-то свое. Когда трэнларт очнулся от терзавших его мыслей, многие тени в комнате стали острее.

— Похоже, друзья, наше обсуждение зашло в тупик. Наблюдение Тальмира всерьез меня озадачило, но оно не может сыграть большой роли: мореходы давних дней распознали, что эратханы куда охотнее полагаются на свое чутье, нежели на зрение. Вероятно, и наш корабль змей учуял раньше, чем смог бы увидеть. Вот только все, что было сказано, не объясняет главного — почему он решил напасть? Тем паче — почему скрылся в последний миг? А раз так, предлагаю закрыть этот вопрос, и понадеяться на то, что эратхан не станет докучать нам более ни видом своим, ни делом.

Участникам совета не оставалось иного, кроме как согласиться с таким положением вещей. Однако с десяток угрюмых лиц являли собой наглядное воплощение всеобщего настроения. Покончив с картами, слово взял Даварт:

— Что же, пусть так, одной заботой меньше. Теперь хотелось бы узнать об истинной цели нашего плавания на Рандар. — Капитан "Величия" чуть заметно улыбнулся, наблюдая вопрошающие взгляды. — Да, именно. С самого начала я усомнился в правдивости "торговой сделки", лорд Хидрот твердил о ней чересчур настойчиво. Поглядев же на здешние карты, разувериться в его просьбе труда не составило. Я весь внимание, трэнларт!

— Признаться, я поражен, — смутился Хальдрик. — Только я собирался подвести к этому, а ваша проницательность опередила сами мои мысли. И раз таить больше нечего, Биндур, будь добр...

— С превеликим удовольствием!

Предводитель стражей до того воодушевился, будто бы уже ступил на пропитанную солью пристань, и его рвение невольно охватило окружающих. Крупная тень нависла над столом, когда Биндур поднялся и заговорил весомым басом:

— Не так давно лорду Хидроту стало известно, что на Рандаре обосновалась серьезная злодейская шайка. Известная, во главе прочего, своей необычайной скрытностью и прытью. Сказать по правде, и шайка для них — прозвище мелковатое… Ух, отродья… Как ни назови, хуже не станут, столько крови людям перепортили, подонки! И сказать бы, в каком краю лютуют, да темный их след по всему Алоргату тянется, куда ни взгляни! А величают себя благородно — "Крылатые Клинки", подумать только!

Почетные Стражи одобрительно загудели, а один из них громко добавил:

— Вот-вот, на это все головорезы горазды. Так и норовят обозваться погромче: и людей простых запугают, и молву о себе распустят, скоты!

— Хорошо сказано, Унардин, но вернемся к сути. Главная наша задача — отыскать потайное логово, а вместе с ним и тех, кто ответственен за злодеяния Клинков. После тщательной подготовки останется лишь настичь мерзавцев и подвергнуть их… справедливому суду.

Последние слова Биндура были сказаны со столь явным отвращением, что не оставалось сомнений, какой именно справедливости он желает скрытным рядам негодяев.

— А ежели дела наши пойдут скверно, так мы, раздобыв побольше сведений, отправим тревожную весточку и затаимся до поры. Вскоре к нам подоспеет серьезная подмога, и вот тут-то мы их точно прихлопнем! — Командир Почетных Стражей грохнул ладонью по столу и коротко рассмеялся; Хальдрику, однако, было не до веселья.

— Звучит это, конечно, здорово, друг мой, но не стоит забывать, с кем нам предстоит столкнуться. Крылатые Клинки не кто иные, как опытные убийцы, искусные мастера своего дела. Вот уже третий год на них ведется суровая охота, и все это время стальная хватка правосудия благополучно их упускала. Что и говорить: единственный намек, натолкнувший нас на кровавую вереницу убийств, появился не далее, как месяц тому назад!

Все благодаря одному человеку (я, пожалуй, оставлю его имя в тайне), что верой и правдой служит моему отцу. Последние шесть лет он жил на Рандаре, и этого времени ему хватило, дабы изучить весь остров вдоль и поперек; за исключением, разумеется, неизведанных дебрей на северо-западе. Ни одно важное событие не ускользнет от его глаз, ни один человек не заметит его присутствия, если он сам того не пожелает! Но лучшим из его талантов, несомненно, является способность к перевоплощениям. Даже мне, родному сыну и наследнику, лорд Хидрот неохотно рассказывал подробности его тайного ремесла. И этих скромных знаний довольно, чтобы понять — так ловко примерять разные личины мало кто сумеет! Череда крупных заговоров на острове была раскрыта и подавлена благодаря его усилиям, хотя многие и по сей день уверены, что помощь, будь то важный намек, а то и вовсе поимка заговорщика, каждый раз приходила с новой стороны, и была будто бы нечаянной. Жду не дождусь нашей с ним встречи! Надеюсь, он поделится со мной частичкой своего мастерства… — Мысли юного трэнларта устремились куда-то вдаль, но он мигом очнулся. — Полагаю, излишне говорить о важности всех этих сведений? О столь ценном союзнике я поведал лишь вам — людям, чья верность не нуждается в доказательстве, и вправе требовать молчания обо всем услышанном. По меньшей мере до тех пор, пока сам не скажу обратного.

Люди за столом сидели как громом пораженные. Еще бы: просто поверить в существование такого человека было не так-то просто. Почетные Стражи, что слышали про подавление мятежей из уст рандарцев, причем в совершенно ином свете, задумчиво потирали лбы. Капитан Даварт вдруг сильно побледнел и замер сам не свой.

— Вот оно что… — Одними губами произнес капитан корабля, склонившись над столом, и на мгновение его лицо исказилось в странной гримасе. Скрипнув зубами, он поднял взгляд и продолжил уже в полный голос. — Занятные же люди находятся на службе вашего отца, трэнларт, весьма занятные. Но, если вы закончили, хотелось бы узнать свою роль в днях грядущих. Чем я и моя команда можем быть полезны?

— Думаешь, я не заметил этот проблеск злости, капитан? — настороженно спросил Хальдрик. — К чему бы он?

Ответ последовал не сразу.

— Не стоит бередить старые раны бывалого странника, почтенный трэнларт; право слово, не стоит. — Даварт Смелый произнес эти слова спокойно, но таким тоном, что любые возражения отпадали сами собой. — Тем более, когда есть дела и поважнее, ведь так?

— Твоя правда, Даварт, пусть призраки прошлого останутся за тобой. А вот ваша общая помощь придется нам как нельзя кстати. Скажи, тебе ведь известно о той парусине, что мы погрузили на борт? Да, той самой. Дело в том, что мы с Биндуром и Почетными Стражами сойдем на берег первыми, да еще и в другом обличье. Пристань, надо полагать, находится под неусыпным надзором Клинков, а потому рисковать мы не вправе. Именно здесь, капитан, с тобой и возникают трудности.

Так уж повелось, что слава Даварта Смелого идет впереди него самого, и если "Величие" Клинки вполне могут принять за любое другое судно, то прославленного капитана и морехода они, без сомнений, знают в лицо. Было бы странно столь известному человеку тратить время на перевозку простых купцов, коими мы предстанем для жителей Рандара, — это может вызвать лишние подозрения. А раз так, будем действовать осторожнее: после нашей скорой высадки вы с командой направитесь к малому мысу (вот он, на карте), скрытому от посторонних глаз, где и бросите якорь на день-другой. Этого времени хватит, дабы вам успеть сменить паруса и перевести дух, а Клинкам — дабы упустить вас из вида. Таков наш замысел.

Капитан Даварт сдвинул брови и застучал пальцами по столу.

— Вы просите о многом, трэнларт. Мы с моей командой бороздим морские просторы никак не меньше полугода, исполняя волю именитых вельмож и богатейших торговцев, не зная вкусной еды и спокойного сна. Наши запасы на исходе, а моим людям не терпится ступить на землю и вдоволь отдохнуть… Впрочем, все это неважно. Раз придется пойти на эту уловку, так тому и быть, я уговорю парней задержаться. Мы прибудем через два дня, но что дальше?

— Хорошо. Мы тем временем разместимся в прибрежной таверне… Биндур, как там она зовется? Да, точно, "Водоворот". Так вот: расположившись в таверне, мы выкупим места для торговли на главной площади города. Часть Почетных Стражей и впрямь займется торговым делом, тогда как мы с Биндуром и остальными начнем, будто невзначай, расспрашивать местный народ. Преуспеем мы в этом или нет — не столь важно. В свою очередь тебе, капитан, предстоит задача не из легких.

— Что бы то ни было, я в вашем распоряжении, трэнларт! — твердо отчеканил Даварт.

— К тому времени, как "Величие" сменит паруса и останется гостить у причалов Рандара, "тайный союзник" уже найдет способ связаться с нами. Ну а после, хочешь ты того или нет, придется наведаться к нему лично нам, двоим, потому как...

Капитан Даварт в ярости вскочил с кресла, опрокинув его с тяжелым стуком. С нескрываемой яростью, перекосившей извечно спокойное лицо, он ткнул пальцем в сторону Хальдрика и прорычал:

— Не смей так просто говорить об этом, мальчишка! У тебя нет власти, дабы заставить меня согласиться на подобное!

Почетные Стражи действовали стремительно, и первым среди них оказался Биндур. Но покуда меч умелого воина покинул ножны лишь наполовину, капитан "Величия" уже успел откинуть голову ближайшего к себе стража, сверкнув лезвием узорного кинжала, — Даварт не привык оставаться безоружным, и неизменно носил короткий клинок у себя за поясом. Тут Хальдрик резко махнул рукой, но капитан корабля, в безумстве своем, даже не заметил этого. Удивительно ровным голосом, в котором не слышалось и намека на угрозу, он промолвил:

— Оставайтесь на своих местах, и тогда никто не пострадает. У меня нет склонности убивать собственных нанимателей.

— Ты все еще жив, — с нажимом произнес Биндур, гневно взирая на капитана, — лишь благодаря Хальдрику, опередившему наше рвение! Да только не нас он удержал своим жестом, а того, кто стоит прямо за твоей спиной!

В тот же миг Даварт Смелый почувствовал, как острая сталь немилосердно впилась ему под ребра. "Ах, караульный у входа! О нем-то я позабыл..."

— И сколь дорог бы для нас ни был Старналь, жизнь которого сейчас под угрозой, твоя кровь, Даварт, пролилась бы ровно тогда, когда ты извлек свой кинжал! Старналь знает об этом не хуже нашего.

Почетный Страж непременно кивнул бы в ответ, будь у него такая возможность.

— Так и есть, — холодно изрек сын лорда, медленно поднимаясь с кресла и не сводя глаз с Даварта.

Взгляд капитана обошел всех Почетных Стражей, одного за другим, покуда не замер на лице трэнларта.

— Теперь сложи оружие, иначе родные земли будешь встречать в кандалах. Вот тогда-то ты отдохнешь от своих странствий всласть, будь уверен! А может считаешь, что и это не в моей власти?!

Плечи опытного морехода поникли, и он отдернул руку с кинжалом, получив вдогонку тихие ругательства Старналя; взгляд же его остался непоколебим.

— Признаю, я погорячился… да только неспроста, и прощения испрашивать не собираюсь! Что до угроз, то я в своей жизни знавал немало властных людей, готовых заступиться за меня, если того потребуется. Так не прельщайся властью, юный Айнос, покуда она не твоя! — с этими словами капитан судна шумно выдохнул и перевел дыхание; вернувшись к разговору, Даварт не сумел скрыть своего потрясения. — Поймите же, трэнларт! Как ни печально сознавать, у меня с вашим "союзником" старые счеты, никого другого не касающиеся. И буде доведется мне встретиться с ним лицом к лицу, я не возьмусь ручаться за последствия… Так или иначе, взгляните — от свечей остались одни малые огарки, близок рассветный час. Не разумней ли отложить наши препирания?

В каюту вновь вернулась тягостная тишина. На сей раз ее оборвал Биндур — звонким щелчком вогнав меч в ножны, он занял свое место за столом. Чуть погодя в кресло опустился и Хальдрик, а уж за ним последовали прочие люди; четверка стражей так и не выпустила оружия из рук. Глардо, несший караул у входа, убрал меч последним, а затем вернулся на свой пост.

— Не вздумай полагать, будто твоя выходка забудется, капитан, — Хальдрик пребывал в нерешительности, а мысли его были заняты внезапным осложнением дел. — Но хоть в одном ты прав: наши распри подождут и лучшего времени, тогда как медлить с решением — недопустимо. Пришла пора подробней обсудить каждый наш шаг в предстоящем задании. Начнем, ясное дело, с пристани...

* * *

К тому времени, когда на "Величии" окончился совет, восход солнца уже набрал свою силу, и небо вспыхнуло дивными красками, предвещая скорое появление светила. Пронзая туманную завесь, первые яркие лучи дотянулись до корабля, ослепив усталые глаза моряков. Эти люди всю ночь высматривали в клокочущей тьме нечто такое, о чем иные побоялись бы и думать. Но эратхан исчез в глубинах вод, и только страшный его след остался в памяти мореходов. Озарив сонные лица, небесный светоч продолжил свой долгий путь, протягивая сверкающие пальцы все дальше и дальше, пока не достиг своим мягким касанием долгожданной земли. На горизонте показался Рандар!