Серия 1. Маленькая ведьма

Время действия: Май, первый год жизни Эли Марпл на Земле

1

Жарким майским утром, когда лучи солнца только-только позолотили крыши маленького, уютного приморского города, на полянку городского парка мягко приземлилась девушка. В темно-синем, длинном, до щиколотки, платье, с хорошенькой соломенной шляпкой и смешным красным рюкзаком она вполне могла сойти за студентку гимназии «Северные Ласточки» — не хватало только эмблемы школы на рукаве – если бы не метла. Да-да, самая настоящая метла, на которой девушка прилетела, и упитанный темно-серого цвета кот, гордо восседавший на прутьях и осматривающий город довольно-таки осмысленным взглядом.

-Идеальное место, — прокомментировала девушка, поправляя длинную растрепанную косу. – Помнишь, ты же хотел жить у моря?

-Хотел, — ответил кот вполне себе приятным человеческим голосом, — только думал, мы выберем городок побольше. Ты хоть представляешь, каково мне тут придется?

-Представляю, — захихикала девочка, и её зелёные, как крыжовник, глаза за симпатичными очками в чёрной с бирюзовым оправе засверкали. – Остается надеяться, что ты мяукать ещё не разучился. А то мало ли – примут тебя за оборотня, да и сожгут на костре…

-Не сожгут, — кот спрыгнул на землю и потянулся. – Интуиция тебя не подвела, Эли. Прекрасное место! Чувствуешь, чем пахнет?.. Рыыыыбой, — и котик сладко облизнулся.

-И в самом деле, прекрасное, — прошептала девушка и обратила взор на открывавшийся между деревьев морской пейзаж. – Что-то подсказывает мне, что здесь мы будем очень, очень счастливы!

Поправив лямки рюкзака и погладив кота, ответившего на ласку густым, громким мурчанием, Эли протянула к метле правую руку ладошкой вверх. Хорошая, довольно крепкая, заботливо отполированная метла смешно дёрнулась и поднялась перед девочкой, став похожей на велосипедную раму. Разведя руки, Эли свела их с небольшим лёгким хлопком – и в унисон этому движению метла р-раз – и исчезла, только и осталось, что крохотное сияние, похожее на серебряную пыльцу.

-Помню, как ты первый раз села на метлу, — мягко заговорил кот. – Тебе тогда всего четыре годочка было. Мама с папой на тебя наглядеться не могли – и чуть-чуть переживали, как ты там справишься. А ты взяла и полетела сразу.

-Точно-точно! Папа держал наготове свой волшебный жезл – боялся, что я грохнусь на землю. А помнишь, как через неделю бабушка увидела в окно, что я лечу, и закричала – а я от неожиданности разжала руки и упала прямо на накрытый к завтраку стол?..

Кот и девочка расхохотались, а потом пошли по широкой дороге вниз, к городу.

Городок, о котором пойдёт речь в нашей сказке, был маленьким приморским городом, закрытым от большого мира кольцом замечательных, ярко-зеленых лесов с одной стороны, и сизых гор с другой. Когда Эли и её говорящий кот только вылетели из Волшебного Мира, они четко обсудили, где хотели бы жить. Коту было принципиально важно море, Эли – река и лес. Они вылетели из прежнего дома около полуночи и никак не ожидали, что первая попытка приземлиться увенчается успехом.

-Недаром мы кружили по побережью, да, Мессир? — болтала Эли, стуча небольшими каблучками по светлой, выложенной камнями дороге. – Я специально ждала, когда Солнышко встанет. Посмотри, как красиво вокруг! Конечно, если нам сейчас что-то не понравится, мы всегда можем улететь, ты не переживай. Но у меня такое странное чувство… не знаю даже… словно я когда-то уже здесь была, и теперь не в гости приехала, а вернулась домой.

-Ну и болтушка же ты, Эли, — был кошачий ответ.

С беленькими ровными домами, небольшими, чистыми улочками, где самыми большими зданиями были городская ратуша, школа и пара-тройка учебных заведений, этот город подходил им так же, как если бы был сделан на заказ. Но город построили задолго до появления Эли и даже Кота на свет, а потому они с чистой совестью остановили на нём свой выбор.

Пока эта милая, чуточку странная пара спускалась из парка в долину города, рассматривая белокаменные дома вдоль побережья, на широкой морской набережной начала пробуждаться жизнь. Вовсю сновали рыбаки – обветренные морем, загорелые, подтянутые молодые ребята и старички, и даже мальчишки лет 10-12: их тянуло к морскому берегу, где в отдельной небольшой бухточке стояли на привязи и большие рыбацкие корабли, и маленькие лодочки. Озорные мальчишки, прибежавшие на берег поймать дюжину рыбешек для завтрака, убегали на деревянный красивый пирс, откуда свешивали загорелые худые ноги и закидывали удочки.

-Смотри, Нато, — кричал кому-то светленький мальчик, потрясая здоровой рыбиной, — моя мама будет довольна! Одной рыбки нам на трех человек хватит!

-Ммяу, — прошептал Мессир, сглатывая слюньки, — я бы тоже полакомился. Эй, Эли! – возмутился он, заметив, что девочка мечтательно разглядывает улицы. – Не спи на ходу!

-Да я не сплю, не сплю. Просто нужно выбрать место для дома… Какое-нибудь хорошее место, поближе к лесу и речке.

-Тогда нам надо идти не вдоль берега, а подниматься наверх. Ты не хочешь снова сесть на метлу?..

-Ну не знаааю, — потянула девочка. – Обычно я такая соня, а сегодня энергии хоть отбавляй! Да и здесь не поколдуешь, народу слишком много; а ты помнишь, что бабушка говорила?

-Что люди не верят в волшебство? – поморщился кот. – Конечно, помню. Кого, как не меня, она просила особенно за тобой проследить? Ты же без волшебства и шагу ступить не можешь.

-Враньйооооо! – возмутилась Эли, и её выразительное личико стало при этом настолько забавно-обиженным, что кот только захихикал.

-Да ты даже носки стирать не умеешь!

-Подумаешь, носки! Чего корячиться, если есть волшебная палочка? И потом. Мне что – тебя стирать заставить, а?..

-Эээ, не, это не выход, — пошел кот на попятную. – Но уже как-то хочется побыстрей домом обзавестись… домом… и камином… и миской вкусной рыбы…

-Ффу. Никакой сырой рыбы в доме, Мессир, так и знай! На улице – на берегу – пожалуйста-пожалуйста, а в дом её не тащи. Ты хоть представляешь, какая от неё вонища?..

-Да уж не больше, чем от твоих водорослей, которые ты называешь роллами… Ну ладно, ладно… поем на пороге. Пусть все соседи знают, какая у меня хозяйка!

Мило переругиваясь, наша славная парочка свернула налево и по узенькой каменной дорожке стала подыматься ближе к центру города. Они отмечали и симпатичные магазины, и яркие, украшенные цветами кафе и ресторанчики; детские площадки и маленькие площади с фонтанами и памятниками. Возле прелестной булочной (они поняли, что это булочная, по большой вывеске в виде батона хлеба) Эли с Мессиром как по команде остановились и зашевелили носами – аромат, разносившийся из открытых окон, был божественен.

-Блаженство! – муркнул Мессир. – Ради одного этого стоило переехать в мир людей.

-Надо запомнить, где находится эта булочная, и вернуться сюда к открытию, — облизнулась Эли. – Правда, у меня с собой не очень много человеческих денег, но на булочку-другую должно хватить. Ты только представь, Мессир, как это здорово – каждое утро приходить сюда за свежей выпечкой…

-О, и через месяц-другой ты и сама станешь как пухлая булочка.

-Не стану, я буду заниматься спортом!

-Свежо в предании…

Дома становились всё выше (было даже одно на весь город четырехэтажное здание), улицы – шире. Эли остановилась только тогда, когда солоноватый аромат моря сменился сладким, душистым запахом лип и сосен – признаком близости леса.

-Скорее всего, те, кто живёт ближе к центру города, предпочитают море, — заметила Эли. – Посмотри, чем ближе к лесу, тем меньше стоит домов. А мне, наоборот, больше лес нравится… Здесь так красиво и спокойно! Теперь главное – выбрать хорошее место для нашего будущего домика. К сожалению, мы не можем поселиться слишком близко к другим людям… ты ведь не хочешь всё время изображать из себя «обычного кота»?.. – Эли так похоже передразнила Мессира, что тот в ответ смешно насупился, а потом мяукнул и замер – впрочем, Эли радостно взвизгнула и замерла тоже.

В отдалении от самого крайнего дома, скрытая живой изгородью, располагалась симпатичная полянка, поросшая свежей зеленой травой. Позади неё расстилался лес – но не тот суровый, холодный лес, что растет в страшных сказках; нет, этот лес начинался с кудрявых берез и шумящих осин; росла там и душистая липа, и шиповник. Солнечные лучики, проходя сквозь листву, падали на землю золотой паутинкой.

-Ты только посмотри! – выдохнула Эли. – Место просто идеальное – и вроде бы никто здесь не живёт. А как птицы поют! Ты только послушай!

-Я бы лучше их попробовал… — взгрустнул кот, явно не отягощенный пониманием прекрасного.

-Эй, Мессир, я что, зря тебя кормлю? – возмутилась Эли. – Птичек не трогать! Давай осмотримся. Я хочу поскорей наколдовать нам дом, нужно быть уверенными, что никто нас не увидит.

-Хы, нашла, о чём беспокоиться! По-твоему, кто-то сидит в половине пятого утра перед окошком и ждёт появления маленькой сбежавшей ведьмы?

-Ну, не то, что бы… — промямлила Эли, пытаясь разглядеть, нет ли кого в окнах ближайшего к ним дома. – Просто и мама с папой, и учителя в школе предупреждали, чтобы мы никогда, никогда-никогда не летали на землю. А если кому и приходится это делать, то нужно быть очень осторожными и следить, как бы люди нас не заметили. Конечно, я не верю во все эти страшилки про людей, но мне не хочется, чтобы кто-то узнал о том, что я волшебница.

-Да я с тобой согласен, — кивнул Мессир. – Можешь колдовать, поблизости никого нет.

-А откуда ты знаешь? – полюбопытствовала Эли. Кот надменно фыркнул.

-Конечно, я разумный, но всё-таки КОТ – и благодаря этому у меня и слух, и нюх отлично развиты. Колдуй быстрей, а то, неровен час, нарвёмся на соседей.

-Хорошо, — кивнула Эли и, пошарив рукой в большом красном рюкзаке, достала оттуда… крохотный домик! – Прелесть моя, — погладила она черепичную крышу и почистила пальчиком крохотное окошко, — с тех пор, как бабушка подарила мне этот домик, я мечтала, что однажды буду жить в таком же. Ну-с, посмотрим, что у меня получится… Мессир, отойди подальше!

Поставив домик в центр полянки, Эли закрыла глаза. Кот, с рюкзаком в зубах, отбежал на приличное расстояние и замер.

Зашелестела листва. По полянке пробежал лёгкий ветерок. Эли открыла глаза и широко улыбнулась.

-Поехали! – она вскинула правую руку, в которой солнечным лучом блеснула и материализовалась волшебная палочка – красивая, золотая с белым волшебная палочка, как и положено юной волшебнице.

-Пусть мой маленький дом станет Настоящим Домом, о котором я столько мечтала! – попросила Эли, и, прочертив в воздухе волшебной палочкой, направила её на крохотную статуэтку дома. В первую секунду ничего не произошло — но уже через мгновение крохотный домик словно засиял изнутри, грани его казались полупрозрачными, они менялись, вытягивались, увеличивались в размерах… Сама Эли была как никогда сосредоточена на своём волшебстве, она придавала нужные размер и форму, творила свой домик, даже обустраивала изнутри согласно своим мечтам и представлениям… Сначала появились серебристые контуры будущего дома с балкончиками и башенками, потом проявились и стали заполняться, будто из воздуха, крыши и стены. Эли опустила волшебную палочку, а дом тем временем разрастался, украшаясь, сообразно воображению его обладательницы, маленькими очаровательными выступами, широким крыльцом и большими горшками под цветы по обе стороны от входа; появились и легкие шторки на окнах, и золотые ручки на дверях. С лёгким стуком на землю опускались беленькие кирпичи, а за ним золотистыми камешками выкладывалась тропинка от дома к основной дороге. Вырастали и увеличивались балкончики и стены, появлялись витражи в виде цветочка на дверях; с легким хлопком появился сбоку дома небольшой сарай светлого дерева с красными в белый горох лейками и лопатками у входа. Не прошло и пяти минут, как на полянке стоял дом – самый прелестный и необычный дом, какой только может нарисовать воображение, довольно большой, но при этом милый и уютный, с несколькими балкончиками, верандами и даже башенкой. Крыши домика были зелёными, а стены – светлыми, почти белыми; вся отделка была выполнена из светлого дерева, так, что он казался ожившей картинкой. Впрочем, в какой-то степени так оно и было – ведь Эли «оживила» придуманный кем-то сказочный дом, привнеся в него своё понимание красоты и простора. А главное – он выглядел таким же гостеприимным и приветливым, как и его хозяева.

-Уффф, — выдохнула она, и утёрла со лба капельки пота. – Ну, Мессир, что скажешь?

Кот только в изумлении покачал головой.

-Скажу, что ты самая талантливая волшебница из всех, кого я знаю – даже талантливей твоей матери, а ведь она выпустилась одной из лучших учениц в академии Практического Волшебства!

Эли зарделась от похвалы.

-Сначала я хотела сама придумать нам домик. Ночами не спала, пыталась нарисовать то, что нам подойдёт. Но одни были слишком маленькими, другие – простыми, третьи – неинтересными. А потом я вспомнила про бабушкин подарок, ну, и вот – мне осталось всего-навсего продумать, что будет внутри.

-Так вот что за расчеты, над которыми ты по ночам корпела!

-Аха. Не хотела тебе говорить, если вдруг не получится. Но у меня получилось – да, получилось! – с восторгом от осознания собственного успеха прошептала Эли. – Мессир, ну разве наш дом не самый прекрасный на свете?..

Мессир спрыгнул с рюкзака, на который вскочил в момент наибольшего волнения, и медленной походкой прошелся от белого невысокого заборчика к широким ступенькам крыльца. Эли ждала, затаив дыхание – мнение Мессира именно по внешней красоте дома было для неё так же важно, как и мнение о её мастерстве.

-Он прекрасно вписался в здешний пейзаж, — закончил Мессир свой обход. – Просто прекрасно. И широкие ступеньки – на них будет приятно посидеть в конце дня, правда, Эли? А, я смотрю, под ступеньками даже есть водосток – ты всё предусмотрела!

-Ну, не совсем всё, если быть честной, — призналась Эли. – Например, воду и канализацию я просто ПОПРОСИЛА присоединиться к моему домику так, как надо. Ну, она и присоединилась… Самым наилучшим способом.

-Почему и нет? Ведь просьба – это такая же важная часть волшебства, как и сотворение. Я горжусь тобой, Эли. Но вот что насчёт местных жителей? Не заметить такое новшество они просто не смогут…

-Эээ… — смутилась Эли. – Я кое-что придумала и на этот счёт… Просто, боюсь, ты будешь сердиться…

-Да ну? – хмыгнул Мессир. – Когда это я сердился?..

-А помнишь, как я достала у бабушки пыльцу серебряных колокольчиков, посыпала тебе на макушку и внушила, что ты – трёхмесячный котёнок?..

-Ах, ты об ЭТОМ!

-Ну, да… Ты ещё долго вопил, что нельзя, категорически нельзя использовать пыльцу колокольчиков. А бабушка шлёпнула меня пару раз, куда следует, и категорически запретила брать пыльцу. Даже взяла с меня честное слово.

-Иии…

-Формально – я и не брала. Просто откопала в саду остатки с того раза. Думаю, теперь они нам пригодятся. Мы внушим здешним жителям, что этот дом стоял здесь всегда, просто пустовал… Как тебе?

Мессир пожал плечами – настолько, насколько вообще может пожать плечами кот.

-А у нас есть выбор?..

Распылив пыльцу и закончив «пудрить мозги», как выразился Мессир, здешним жителям, Эли довольно потёрла руки и провозгласила:

-Добро пожаловать домой, Мессир!

-Кое-чего не хватает, — хмыгнул кот, выпрямился на задние лапки, взмахнул передними, так, что даже усы полыхнули огнём – и прямо из-под земли выросла симпатичная белая округлая калитка с красным почтовым ящиком и надписью на дощечке перед входом:

«Добро пожаловать!

Эли Марпл и Мессир Кот»

2

Обустраиваться в собственном доме, особенно когда над душой никто не стоит, оказалось увлекательным занятием, которому Эли и Мессир посвятили остаток утра. Они оба согласились, что не стоит сразу бежать и заполнять мебелью весь дом (тем более что частично он всё-таки был заставлен), а потому сосредоточились на комнатах, имевших, по их мнению, наибольшую значимость.

Первым делом дружная парочка привела в порядок кухню. Покопавшись в том самом рюкзаке, Эли достала «предметы первой необходимости»: чайник, четыре кастрюли и сервиз, доставшийся от бабушки; столовый набор, три скатерти, премилые горшочки в виде сапожков, куда она собиралась посадить цветы, тарелки, две бульонницы и несколько блюдечек, керамический набор мисок для Мессира, фартук («Эли, зачем тебе фартук, ты же не умеешь готовить!» «Отстань, я научусь!»), вазу, несколько рамочек с фотографиями, набор специй («Апчхи! Ты что, забыла завинтить крышку?!»), соль и сахар («Их что, на земле не продают?..») и даже вышитые полотенчики и прихватки.

-Господи, — выдохнул Мессир, — Эли, ты собрала вещи со всего замка? И думаешь, родители этого не заметят?

-Заметят, но ничего не скажут, я уверена. Думаешь, им жаль для меня несчастных кастрюль и сковородок? Не смеши, — и Эли вытащила большую кошачью лежанку. Бросила на Мессира подозрительный взгляд, но про лежанку кот ничего не сказал.

Потом они пошли осматривать свои новые владения. Как снаружи, так и внутри, дом был очарователен, прост и удобен: со светлой мебелью, мягкими коврами, большими – едва ли не в стену – окнами, очаровательными комнатами и даже кладовой с деревянными полками разной высоты.

-Это для варенья, — довольно пробормотала Эли. – Домик получился как надо. А ты доволен, Мессир?..

Мессир, судя по всему, был очень даже доволен. Мечтал, как будет нежиться на подушке в большой светлой корзине, и мурчать от удовольствия. Эли подбежала к нему, села на колени и принялась ласково гладить по пушистой, приятной шерстке, почесывать шею – так, что он развернулся на спину и весь вытянулся от удовольствия.

-Хочешь себе отдельную комнату? – поинтересовалась Эли, когда они закончили обставлять светлую уютную гостиную на первом этаже. – Можешь выбрать любую, какая понравится.

-Не уверен, что котам нужна целая комната, — пробормотал Мессир. – Да и я привык спать у тебя на кровати. Главное, не забудь сделать пару-тройку запасных лежанок и деревяшек, чтобы было, где поточить когти.

-Ладно, сделаю. А ты погулять не хочешь?..

-Погулять? – застонал Мессир. – Ты, верно, шутишь… Сама посмотри – на часах семь утра, мы не спали всю ночь! Может, лучше поваляемся в постели?

-Ну, ты валяйся на здоровье, а я пойду, погуляю. Заодно попробую прикупить нам еды на завтрак.

В коридоре перед входной дверь висела пустая вешалка для одежды и стояли две полочки для обуви. Взмах волшебной палочки – и полочки заполнились тапочками разных размеров, а на вешалке появился дождевик тёмно-синего цвета с вышитыми по подолу звёздочками и полумесяцем, и небольшая соломенная шляпка. Именно её-то Эли и напялила на свою светлую голову, после чего с самым довольным видом повернулась. Мессир спешил к ней, держа в зубах соломенную корзиночку.

-Уфф, успел, — подал он корзинку своей подруге. – Эли, если получится – кууупи мне рыыыыбки, — промурлыкал он. – Потом я буду сам за ней ходить, но сегодня так хочется ням-ням-ням сразу после завтрака…

-Ах, Мессир, — покачала девочка головой. – Ты забыл, что имеешь дело с волшебницей?.. Я могу наколдовать тебе рыбки хоть сейчас.

-Нет, — не согласился пушистый, — наколдованная – это одно, а купленная здесь, у моря – совсем другое!

-Хорошо, — согласилась она, — наколдую тогда запахонепроницаемый пакет.

-Отличная идея! И обязательно запиши её в свою книгу Книгу Рецептов. Кто знает, вдруг такого до тебя ещё не придумывали!

Эли улыбнулась и чмокнула кота в макушку.

-Счастливо, друг!

-Счастливо, Эли! – помахал он хвостом и ещё минуту смотрел, как тоненькая девочка в синем платье и соломенной шляпке с синей ленточкой бежит по дорожке. – Пррросто прррелесть моя Эли, — промурчал он, закрыл дверь и отправился спать.

Тем временем лёгкие ножки в чёрных туфельках и белых тонких носочках несли Эли по вымощенной светлым камнем дорожке, откуда они пришли несколько часов назад. Но если тогда у неё всё дрожало от волнения по поводу обустройства дома, то сейчас девочка могла с чистой совестью осматривать город, никуда не торопясь и ничего не пропуская.

День выдался очень погожим – яркое солнышко, поднимаясь над горизонтом, припекало всё жарче. Эли порадовалась, что взяла с собой шляпку, так как на лице её, беленьком зимой, под солнечными лучами всегда выступали несносные конопушки, придававшие ей забавный ребяческий вид.

Выросшая среди тех, кто любил и лелеял её, Эли всегда была открытой и честной девочкой. Вот и теперь, идя по улице, она широко улыбалась, наслаждаясь городскими пейзажами и милыми улочками, вдыхая незнакомые прежде ароматы – знакомясь с городом, в котором ей предстояло жить.

Выйдя на одну из центральных улиц, Эли пошла помедленней, чтобы как следует запомнить расположение магазинов. Мессир был прав – наколдованная еда в целом не уступала обычной, но всё-таки обычная еда, как её называли в волшебной стране, имела ряд преимуществ. Эли могла наколдовать только то, что она сама пробовала… А ведь в мире существует столько вкусняшек!..

Как многие люди, проводящие время в одиночестве, Эли привыкла говорить сама с собой, и теперь не заметила, как разболталась. Рассматривая витрины, она то и дело доставала из кармашка платья маленький блокнотик и делала зарисовки.

-…удивительно красивые кружева, — вздыхала она у витрины магазина тканей и швейных принадлежностей. – Интересно, получилось бы у меня сшить хоть что-нибудь, если бы я ооочень постаралась?.. «Ты шутишь, Эли?..» — сказал бы Мессир сейчас. Помню, как я пыталась сшить своей кукле платье. Это был полный провал. Оно вышло кособоким, с торчащими в разные стороны нитками. Но эти салфеточки!.. Они будут чудненько смотреться в той маленькой комнатке на втором этаже, с балкончиком и видом на лес…

-…вот это куклы, вот это КУУУКЛЫ! – аж руки тряслись у Эли возле магазина игрушек. – Даже кукольный домик есть! Воот бы у меня в детстве была такая!.. Хотя я люблю своих кукол. Всех-всех, а больше всех – маленькую Бонни с переломанной ножкой. Помню, как я плакала в детстве, когда она разбилась. Папа уже хотел было восстановить её волшебством, но мама не разрешила. Сказала, что вещи иногда нужно принимать такими, какие они есть… И она права… Я ни одну куклу не любила так сильно, как свою Бонни. Мне ужасно нравится этот кукольный дом… Он деревянный, интересно, кто его сделал?.. Обязательно сделаю в домике детскую. «Эли, ты что, взяла на землю ВСЕ свои игрушки?..» — сказал бы Мессир сейчас. Но я действительно взяла их ВСЕ. Даже свой старый малиновый пуфик…

-…вот это ВАРЕЕЕНЬЕЕЕ, вот это ДААА, — захлёбывалась она слюнями перед магазином, в чьей витрине соблазнительными баночками стояло варенье всех цветов радуги. И какие баночки! В виде мишек, ягод, яблок, бочонков мёда, с беленькими кружевами поверх крышки и бечёвочками, на которых висела бирка с названием. – Я такого никогдаааа не ела… няяямм… ОЙ!!! – ОЙ! Засмотревшись на витрину, Эли врезалась во что-то большое и твёрдое и упала на колени. – Простите, простите, пожалуйста! – она близоруко шарила по земле, пытаясь и подняться, и поправить соскочившие на самый кончик носа очки, и подобрать корзинку, блокнот и карандашик. – Я ужасно извиняюсь, — склонилась она в почтительном поклоне, согнувшись почти на 90 градусов.

Сзади неё раздалось ехидное похихикивание. Вздрогнув, Эли обернулась.

Перед ней стоял юноша. Ну, как юноша – молодой мужчина лет двадцати пяти, с непослушными, смешно вихрящимися каштановыми волосами и карими глазами. С большой коробкой в руках и большим-пребольшим носом. Нос был первым, на что Эли обратила внимание, даже рот открыла от удивления.

Юноша теперь уже открыто смеялся.

-Вам так смешно от того, что я упала?.. – разозлилась Эли, которая и в бытность учёбы в школе не отличалась покорным нравом, болезненно реагировала на насмешки и уж точно никому их не спускала.

-О, нет. Меня рассмешило кое-что другое.

-Например?..

-Например, я не знал, что перед фонарными столбами теперь принято извиняться, когда натыкаешься на них ранним утром. Я по неопытности полагал, что при столкновении двух тел разной массы и плотности извиняться надо перед тем, кто меньше и мягче. Перед тобой, то есть, — и мальчик потыкал указательным пальцем за спину Эли.

Уши у неё пылали от стыда. Даже не оборачиваясь, она поняла, какую совершила оплошность. Извинялась перед столбом, на котором и в самом деле висел уличный фонарь в виде прозрачно-голубого колокольчика!.. Вдобавок, в витрине увидела своё отражение: ладони и юбка в пыли, очки съехали на кончик носа и перекосились, делая её похожей на маленького смешного медвежонка. Неприязнь к юноше росла, как на дрожжах. Человечишка!.. Испортил ей такое прекрасное утро!

Втайне от Мессира Эли мечтала встретить прекрасного Капитана, который непременно придёт на помощь, случись ей попасть в беду, и уж никак не будет смеяться над её неудачами. А этот… этот… этот… стоит и смеётся на ней!

-Па…па… ПАРОВОЗ! – выкрикнула Эли единственное ругательство, пришедшее в голову, подхватила корзинку и припустила бежать.

-Эй, чебурашка! – позвал юноша. – Ты ничего не забыла?..

Эли обернулась. ЫЫЫ! У него в руке была её собственная шляпка. Юноша ехидно подёргал бровями. Подбежав, Эли дёрнула шляпку, но не тут-то было – он держал её мёртвой хваткой. Нагнувшись к самому её лицу (а разница в росте у них оказалась приличная), подмигнул:

-Я и не знал, что паровоз – такое страшное ругательство, — с чувством сообщил он и отпустил шляпку. Эли, которая в тот самый момент её дёрнула, от неожиданности потеряла равновесие и отлетела на несколько шагов назад.

-Не упади снова, медовая плюшка! – бросил юноша ей вслед, но Эли только показала ему язык и припустила на всех порах.

-Наверное, это какой-то местный работяга, — топала она по мостовой, в ярости кусая пухлые красные губки. – Да как он может так себя вести! Никогда в жииизни не буду с ним разговаривать! Хорошо, что я не потеряла свой блокнотик. Столько записей бы пропало!.. А мне же надо обустраивать свой дом! О, вот и посудная лавка. Интересно, есть ли у них цветочные горшки?.. Мне всегда хотелось посадить много-много цветов в доме. Конечно, Мессир поначалу поворчит – «…с ними столько мороки, Эли, ты за ними разве уследишь, Эли…» — но потом и сам будет в полном восторге. Интересно, получится ли найти такие же интересные цветы, как я видела в книжках по ботанике?..

-Доброе утро! – поздоровалась с ней пухлая розовощёкая женщина, державшая в руках большой поднос со свежевыпеченными булочками, при одном только взгляде на которые у Эли от волнения задрожали руки.

-З-здравствуйте… — едва ли не молитвенно произнесла она. Женщина добродушно расхохоталась.

-Ты с кем здороваешься – со мной, или с булочками?

Эли наконец-то оторвалась от созерцания подноса и, увидев, что женщина к ней расположена, поделилась:

-Ваши булочки – самое прекрасное творение сегодняшнего утра… Они благоухают, как изысканная цветочная пыльца, из которой моя бабушка готовит своё знаменитое варенье…

-Варенье из цветочной пыльцы?.. Никогда о таком не слышала. Вот что, деточка, подержи, пожалуйста, дверь в магазин. А то мой сынок-балбес ускакал на море с приятелями, а я и забыла, что сама себе её не открою.

Эли открыла дверь – и едва не скончалась от умопомрачительных ароматов свежей выпечки.

-Скажите, пожалуйста, как скоро вы открываете свой магазин? – поинтересовалась Эли.

-Как скоро?.. Да пожалуй что сейчас и открываю. Уже почти половина восьмого, скоро с верфи все пойдут завтракать. Меня зовут госпожа Мира, я хозяйка этой булочной. Мой муж – пекарь, он делает весь этот вкуснейший хлеб. А тебя я здесь раньше не видела. Ты новенькая?..

-Ага, — кивнула Эли и вежливо представилась: — Эли Марпл, я недавно переехала в ваш город и ещё мало чего знаю. Вы… не могли бы разобраться мне вот с этим?.. – и Эли вывалила из синего кошелёчка все деньги, которые ей удалось забрать из дедушкиной коллекции.

-Ээ… деточка… ты, наверное, совсем издалека приехала? – озадаченно покосилась на неё госпожа Мира. – Как тебя родители с такими деньгами-то отпустили…

-Ммыы… ну… приехали из другой страны. Из очень далёкой страны. Родители… мм… должны были остаться со мной, но у них возникли… неотложные дела. Они мне в общем объясняли всё про деньги… но я была так увлечена новым платьем, что всё забыла.

Ответ произвёл на госпожу Миру самое благоприятное впечатление.

-Ох, ну ты прям как мой маленький шалопай! – довольно похлопала она Эли по плечу. – Это мой сынишка. Ему двенадцать лет, и мне тоже приходится объяснять ему всё по три раза. Вот, слушай, что я скажу, — и они склонились над деньгами.

Из булочной Эли вышла счастливым обладателем полным набором знаний о человеческих деньгах («Родители тебе оставили большую сумму, здесь у нас столько и за два месяца не зарабатывают. Смотри, леди Марпл, не растрать их все на какие-нибудь глупости!..» «Не буду, госпожа Мира, обещаю!..»). Её корзинка больше не пустовала: на белом с кружевом полотенчике красовался кирпичик восхитительного белого хлеба, пышного, с золотистой корочкой; две сладкие булочки с маком и стеклянная бутылочка молока. В благодарность за помощь госпожа Мира вручила Эли большой сахарный леденец в форме петушка, и теперь она с огромным удовольствием его облизывала.

Не смотря на тёплую погоду, с моря дул довольно прохладный резкий ветер, из чего Эли сделала довольно верные выводы по поводу здешнего климата и порадовалась, что они с Мессиром поселились не в приморской полосе, а поближе к лесу.

Эли видела море – настоящее, человеческое – второй раз в жизни, не считая их ночного полёта и утреннего приземления, и теперь с интересом его рассматривала.

Очевидно, всё в городке вертелось вокруг морских промыслов. Десятка три опрятно одетых женщин под большим тентом плели огромные рыбные сети. Эли заметила, что две из них накрывают к завтраку длинный узкий стол, выставляя тарелки, глиняные горшочки и кувшины.

«Во дворце сейчас, наверное, только-только обнаружили нашу пропажу, — подумала Эли, и при мысли о том, как её красавица-мама накрывает на стол только три прибора (для себя, папы и дедушки), и не ставит её, Элину, чашечку с незабудками, девочке стало немножко грустно… Но она встряхнула головой. – Поплачу дома, вечерком. А сейчас не буду… это просто стыдно – плакать в такое чудесное утро! Лучше уйду подальше к морю и позавтракаю. В конце концов, — хихикнула она, — колбаску я всегда могу себе наколдовать!..»

Вдали от бухты Эли заприметила небольшую песчаную косу, скрытую зарослями сухих кустарников, с которой, как ей показалось, должен был открыться замечательный вид на море. И хотя морской солёный запах не слишком пришёлся ей по вкусу, наблюдать за полётом чаек и слушать рокот волн оказалось довольно приятно. Разувшись, Эли пошла прямо по песку, с восторгом подбирая цветные камушки и маленькие ракушки. Жизнь в волшебной стране, откуда Эли никогда и никуда не выезжала, теперь казалась какой-то нереальной и далёкой, а настоящим был этот маленький город, песок и море. Мысли о доме – доме, который-таки у неё получился, ура! – грел душу. Во-первых, Эли по праву гордилась собой. Наколдовать дом считалось очень высоким уровнем волшебства, а у неё он вышел просто шикарным. Во-вторых, и это главное, она была очень счастлива иметь свой собственный дом. Топая по дорожке, Эли не могла не думать о том, какое удовольствие получит, обустраивая его, покупая все те замечательные вещицы, что увидела утром. Даже море, казалось, перестало быть чужим, и доброжелательно напевало какую-то свою утреннею песенку.

-Удивительно хорошо здесь, вдали от людей… — прошептала Эли.

Но оказалось, что морской берег привлек не только её внимание. На утесе, овеваемая легким свежим ветром, стояла босая девушка. Одетая в высокие бриджи и белую рубашку, плотно обтягивающие её красивую фигуру, она и сама походила на волну – высокая, стройная, гибкая. В руке девушка держала свою обувь, а сама стояла босыми загорелыми ногами в траве.

Что-то невообразимо печальное показалось Эли в её облике, настолько печальное, что она хотела тихо развернуться и уйти незамеченной. Но девушка словно почувствовала её присутствие, потому что обернулась и позвала:

-Это очень красивое место. Кажется, что морю тесно в его границах и оно старается хоть кончиком волны прикоснуться к зелени на берегу, — голос у незнакомки был чуточку хриплый, но очень приятный.

-Привет, — поздоровалась Эли, — извини, что помешала тебе. Я не знала, что кто-то может быть здесь в такой час.

-Я часто сюда прихожу, — объяснила незнакомка. – Обычно я люблю поспать подольше, но ради того, чтобы встретить рассвет здесь, на берегу, я готова и не на такие жертвы. Если хочешь, приходи сюда завтра к пяти утра, посмотрим на него вместе.

И хотя до этой минуты Эли и в голову не приходило топать куда-то в пять утра, при мысли о том, что эта девушка может стать её подругой, радостно подпрыгнула и закивала головой.

-Обязательно, обязательно приду!

-На рассвете здесь так красиво, что дух захватывает. Мне кажется, умирая, я буду вспоминать этот момент, — тихо произнесла темноволосая девушка. – И смерть перестанет казаться такой страшной.

-Ты боишься умереть? – с детской простотой переспросила Эли.

-А ты разве – нет?..

Эли замялась. В волшебной стране всё так сильно отличалось от того, что она видела на Обычной Земле.

-Видишь ли… в городе, где я выросла… мы знаем, что смерть – это только начало большого и светлого пути. Сама по себе смерть – не зло. Это как… как пробуждение. Ты думаешь, что проснёшься одна, в темном и холодном месте, а на самом деле оказывается, что там тебя окружают близкие и родные люди. Это место – воплощение всего лучшего, что есть во всех мирах; его создал самый добрый и щедрый Творец, и красоту его невозможно даже вообразить. Мы оплакиваем ушедших – мы будем скучать по ним какое-то время – но тем слаще будет наша встреча.

-Ты так уверенно это говоришь, что и мне становится спокойней. Как тебя зовут?

-Эли. Эли Марпл.

-Забавное имя, — улыбнулась девушка, — а я Нэрея. Ты здесь новенькая?

-Да! – вытаращила Эли глаза. – Мне и женщина в булочной тоже самое сказала. В вашем городке все знают друг друга?

-Ну, почти. Я работаю в кафе «Улыбка», к нам заходит весь город. А где ты живёшь?

-В доме на окраине Студёного леса.

-Круто! – от таинственной мечтательности Нэреи не осталось и следа; её глаза – дымчато-серые, как у кошки – стали вдруг голубыми, словно в них запрыгали тысячи смешинок. – Я тоже приезжая.

-А как ты здесь оказалась?

-Я сбежала, — резко фыркнула Нэрея, — и не собираюсь возвращаться! Мои родители… они… хотят выдать меня замуж!

-!!!

Трагичное выражение слетело с лица Нэреи, и она со смешком шлепнула обалдевшую Эли по плечу.

-Да шучу я. Давно мечтала такое сказать, ну, вот и решилась.

-Уф… уф… ну и шуточки… — Эли тоже выдавила подобие смешка. – Да где это видано, чтобы родители заставляли дочерей выходить замуж?

-Разве что в дикой древности. Какие-нибудь отсталые люди вроде королей. Ну, или в индийских фильмах. Тебе нравятся индийские фильмы?

-Я… я… я не знаю. Я никогда их не смотрела.

-Ну ты даёоошь, — потянула Нэрея. – Ничего, это дело поправимое. Я дам тебе пару-тройку фильмов, уверена, тебе понравится. У тебя прям на лбу написано, что ты полюбишь индийские фильмы. Эх, ещё одно идеальное утро позади! Теперь бы позавтракать – и я почти на седьмом небе.

Эли умела колдовать и без волшебной палочки. Волшебная палочка нужна была для сложного колдовства, а для такого простого, как колбаса, достаточно и пальчика. Что Эли и сделала, спрятав руку за спину и махнув указательным пальцем в сторону своей корзинки, которая сразу же значительно потяжелела.

-Не хочешь со мной позавтракать? – предложила Эли. – Я пришла сюда вовсе не побыть одной. Мне просто было чуточку грустно.

-А что случилось?

-Я только что переехала в ваш город из другой страны и немного скучаю по маме с папой.

-Так ты живёшь одна?.. В своём доме?.. Лафааа, — потянула Нэрея. – Нет, подружка, киснуть тут нечего. Ты хоть представляешь, как тебе повезло?.. Я вот снимаю всего лишь комнатку в мансарде кафе, где работаю. Она, конечно, очень милая – хозяйка позаботилась, чтобы там было светло и красиво – но всё-таки съемная комната это не то же самое, что свой дом.

-Ты не живёшь с родителями?..

-Нет. Отец у меня всю жизнь в разъездах. Он энтомолог. Просто помешан на насекомых, понимаешь… А мама их жутко боится. И я тоже. Но я его обожаю. Мы постоянно переписываемся. Он немножко невыносим – в прошлом письме прислал мне лапки каронского кузнечика – но в целом клёвый дядька, — было ясно, что Нэрея очень любит своего отца. – Они с мамой расстались, когда я была совсем маленькой. Понимаешь, он называл её ласково «моя милая гусеничка». Мама не понимала, что хорошего в гусеницах, а папа считает их самыми удивительными животными на земле. Даже держит несколько штук в специальном аквариуме, веришь ли?..

-Думаю, мне бы понравился твой папа, — улыбнулась Эли. Нэрея согласно кивнула.

-Он всем нравится. И всем придумывает забавные имена. Моего младшего сводного брата зовёт Таракашей. Мою мачеху – Бабочкой. А меня – Лапкой.

-Лапкой?.. Разве есть такое насекомое?

-Лапка – это не насекомое. Он говорит, что я похожа на кошачью лапку. Могу быть мягкой и ласковой, могу оцарапать до крови.

-А твоя мама?

-Невыносимая, — с чувством ответила Нэрея. – Я люблю её, но она старается испортить жизнь всем, кто её окружает. Я не преувеличиваю, — добавила она, заметив сомнение в глазах Эли. – Если тебе доведётся её увидеть, ты поймёшь, что я имею ввиду. Я потому и уехала. Мама считает, что к восемнадцати годам девушка обязательно должна быть пристроена.

-Куда?..

-Да не «куда», а пристроена… в том смысле, что бы вышла замуж. А я не хочу замуж, нет-нет. Насмотрелась на своих родителей. Я дала себе слово, что выйду замуж только в том случае, если полюблю так сильно, что буду готова… умереть за любимого. А пока, — снова засмеялась она, — так сильно я люблю только море. А ты?

-Ну… мои родители очень заняты… хм… на своей… ферме, поэтому я решила пожить отдельно, так сказать, посмотреть… на обычную жизнь.

-Я-асно. Сбежала от коров и курятника. Молодец, одобряю! А ты как, тоже хочешь поступить в «Северные Ласточки»?

-«Северные Ласточки»?..

Нэрея округлила глаза.

-Вот это да! А зачем ещё приезжать в такой маленький город? Нужно быть или ненормальной девочкой, которая хочет выйти замуж за какого-нибудь местного простачка, или поступить в гимназию.

-А ты хочешь?

-Конечно! Для этого и работаю в кафе всё лето. Экзамены будут в конце августа, но мне нужно заработать на вступительный взнос. Я попробую побороться за зимнюю стипендию, но мне нужно платить за жилье и еду, пока я буду учиться. А учиться я буду! – сказала Нэрея с такой решимостью, что Эли немедленно ей поверила.

Девушки отлично позавтракали на берегу и в город тоже вернулись вместе. Нэрея – Нэри, как она просила называть себя для краткости – рассказывала Эли о первых месяцах жизни в Озёрном краю.

-Я одного не понимаю. Почему город стоит на берегу моря, а называется Озёрным краем?

-Ты задала тот же вопрос, что и я, когда приехала сюда, — засмеялась Нэри. – В здешних лесах находятся одни из самых древних и самых чистых озёр в стране. Вода в некоторых ледяная и так наполнена какими-то полезными веществами, что сама по себе может являться лекарством. Хотя среди здешних жителей врачей маловато, каждую зиму сюда приезжают доктора со всей страны – устраивают неделю лекций, делятся опытом… всё это в «Северных ласточках», конечно.

-Тебе нравится гимназия, — заулыбалась Эли.

-Очень. В моей школе уроки живописи преподавала выпускница гимназии. Тогда я в первый раз услышала о такой школе – во-первых, там учатся только девочки, во-вторых, преподают не только классические науки, но и формальные. Математику, например. Тебе нравится математика?..

-Точно нет, — захихикала Эли. – Никогда выше четвёрки по математике не получала. Сколько бы раз я не решала примеры, у меня всё время получались разные ответы! Да и потом, рисование или литература намного интересней!

-А ты любишь читать?

-Ужасно! Ужасно люблю. Я и человеческие книги читала запоем, особенно…

-Человеческие? – перебила её Нэри. – А какие ещё бывают?

-О! Я имела ввиду – книги вашей страны, вот. Я прочитала все, что были в нашей библиотеке. А ещё родители дарили мне книги на всякие праздники, да и просто покупали. Знаешь, я даже хочу сделать у себя дома библиотеку, — поделилась Эли. – Здесь ведь есть книжные магазины?

-Один. Один книжный магазин. Но довольно большой… в рамках этого городка. А вообще, всегда можно съездить в ближайший крупный город, если чего-то здесь не находится. Я, например, ужасно люблю кокосовое молоко, но его здесь днём с огнём не сыщешь. Так что, Эли, пойдёшь со мной встречать рассвет?

-Обязательно. Встретимся здесь в половине четвёртого. Я принесу что-нибудь сладенькое, — добавила Эли, вспомнив о тех вкусностях, что готовили у них во дворце, и чем она хотела бы поделиться с Нэреей.

Эли провела восхитительный день, изучая город. Она так увлеклась своими прогулками, что домой вернулась лишь под вечер, уставшая, но довольная не только увиденным, но и купленными маленькими вещицами. Прискакав домой, она узрела прекрасную картину: Мессир лежал на подушке, а перед ним на специальной подставочке стояла открытая книга. Страницы поворачивались именно в тот момент, когда кот прочитывал их до конца.

-Ты даже не представляешь, где я была и что видела, — выпалила Эли, переобуваясь из уличных туфелек в домашние.

-Да уж могу представить – ты светишься за километр. А я читаю «Педагогическую поэму». Удивительная книга, знаешь ли, о том, как труд облагораживает человечество. Вполне возможно, Эли, что и тебе это пошло бы на пользу… Да-да…

-Чивой-та ты имеешь ввиду? – возмутилась Эли. – Разве я не училась в школе, не помогала маме и бабушке с дедушкой?

-Помогала… когда хотела, — хмыгнул Мессир. – Но здесь, Эли, суть работы именно в том, чтобы делать что-то своими руками – самому, без волшебства.

-И это говорит мне кот, который странички заколдовал перелистываться?

-У меня просто нет рук, а так бы я сам читал, так что не капризничай. Лучше расскажи, как провела день. Ты купила мне рыбки?..

-Купииила, — потянула Эли. – Можешь взять пакет в корзине. И я так сильно хочу рассказать тебе всё, что даже потерплю вонищу… только не в доме!

-Как скажешь, волшебница.

Медленно-медленно солнце скрывалось за полосой гор, и над маленьким городом воцарялась тёплая, щедрая ночь. Эли и Мессир устроились на полюбившемся им обоим балкончике, где девочка наколдовала лёгкую беленькую мебель. Она рассказала Мессиру всё о своей прогулке, о тех местах, где успела побывать, о маленьких магазинчиках и рыночной площади, но главное – о Нэрее.

-Ах, Мессир, — выдохнула Эли, заворачиваясь в тёплый верблюжий плед, — я так надеюсь, что мы с ней станем настоящими подругами – на всю жизнь! Я боялась, когда сбегала, что земля окажется чужим и недружелюбным местом. Меня пугали ею – пугали, что здесь всё такое тёмное и страшное… Но оказалось, что обычный мир так же прекрасен, как и волшебный, а может быть, и лучше, ведь здесь всё идёт своим чередом, а не подчиняется чьим-то желанием. Мне кажется, в этом мире все чудеса ощущаются намного острее, чем в нашем – как ты думаешь, Мессир?..

-Да, — тихонько выдохнул кот. – А домик, Эли, так же добр к нам, как и наш дом у твоих родителей. Думаю, они не станут сильно ругать тебя, когда ты решишь вернуться. Они поймут тебя, как всегда понимали. Верно, Эли?..

Но Эли не ответила. Эли улыбалась… Эли спала.

Мессир зевнул и грациозно перепрыгнул с кресла на широкие перила балкончика. Над тёмным лесом вставала яркая луна, и мириады звёзд приветливо мерцали в тишине. Лес спал, убаюканный колыбельной мягкого ветра, а над лужайкой, словно стайка шаловливых эльфов, крохотными звёздочками летали светлячки.

Мир, в который они сбежали, был прекрасен и щедр к ним, и Мессир, чувствуя благодарность своему Творцу, вознёс немую молитву. После этого он выпрямился, махнул лапкой, и перенёс Эли в её кроватку. Девочка сладко зевнула и улыбнулась во сне.

Ночь была ясна, и его уверенность в будущем – тоже.

3

Будильник в виде весёлого краба прозвенел ровно в половине четвёртого утра, так, как Эли его поставила. Но была у неё одна особенность, хорошо известная близким людям – Эли с самого детства росла страшной соней. Как бы сильно не хотелось ей вечером встать пораньше, каждое утро начиналось с того, что мама или Мессир делали в большинстве своём неудачные попытки поднять её с кровати. Знала об этом и сама Эли, которая, грозно сдвинув брови, внушала Мессиру: «Я тебя очень прошу, разбуди меня завтра вовремя! Только не обращай внимания, если я буду хныкать, и не обижайся, если вдруг что-то такое неприятное скажу; и не разрешай мне «полежать минуточку» — а то я опять засну, и что тогда?..»

Мессир клятвенно заверил, что приложит все усилия. Но как оказалось, с честью выдержать испытание у него не получалось.

-Эли! Эли, вставай, — вот уже десять минут тряс Мессир лапами свою подружку, — мы же договорились позавтракать и идти к морю! Эли, просыпайся! Мы с тобой точно опоздаем…

-Я уже проснулась… — пробормотала девочка во сне, храпнула и повернулась со спины на живот. – Я ещё минуточку…

Ещё минуточка» растянулась на все двадцать. Утомлённый бесплодностью своих усилий, Мессир громко фыркнул:

-Ладно-ладно! Вот Нэри не захочет с тобой общаться – и будет права! – и скрылся за дверью.

Небо из тёмно-синего становилось серым. Спрятавшиеся под покровом ночи облака расходились с небосвода по своим делам. Дома было тихо. Эли спала.

-МЕСССССИИИИИРРРР!!! – завопила она, подпрыгнув на кровати, словно её ужалили. – МЕСССИРР, ПОЧЕМУ ТЫ МЕНЯ НЕ РАЗБУДИИИИИЛ!!! Я же опаздываю!!!

Словно угорелая, Эли носилась по комнате, пытаясь откопать свою одежду и напяливая первое, что попадало ей в руки. Ровно через 2 минуты она была готова – ну, не считая того, что её платье было довольно мятым, рюшечки на рукавах рубашки не расправлены, а гольфы висели на ногах «гармошкой». Мессир, наблюдавший подобное не первый раз за свою жизнь, только качал пушистой головой.

-Ты не успеешь к рассвету, даже если не будешь причёсываться и чистить зубы.

-Ушпею, — прошепелявила Эли, усиленно оруду   я розовой зубной щёткой с зайчиком, — ешли полещу на метле. Тьфу! – сплюнула она, и вместо раковины попала себе на платье. Вот тут-то все читательницы, хорошо представляющие себе положение Эли, и позавидуют тому, что она была рождена волшебницей. Вместо того, чтобы «сесть здесь и начать плакать», Эли выхватила волшебную палочку, взмахнула ею – и платье заискрилось первозданной свежестью, так, будто его только что накрахмалили и отутюжили.

Хлопнув в ладошки, Эли вызвала свою метлу, схватила обалдевшего Мессира в охапку и вылетела из окошка своего домика.

Полёт на метле через весь город занял не больше десяти минут, но к тому времени и Мессир, и Эли успели проснуться благодаря свежему ветру и ночной прохладе. Они буквально умылись влажным морским воздухом, прежде чем приземлились, никем не замеченные, на небольшом бугорочке, от которого до маленькой косы, где их ждала Нэри, было рукой подать.

Нэрея ждала их, как было условлено – свежая и красивая, словно тонкий цветок. Сегодня она надела милое шифоновое платье, легко колыхавшееся на ветру. Именно в это утро Эли заметила одну особенность, свойственную её новой подруге: в единении с морем она словно бы проникалась какой-то таинственной, неведомой другим силой, силой столь же красивой, сколь и печальной… Казалось, что море рядом с Нэри обретает свою собственную душу, такую же реальную, как душа человека, полную индивидуальности, и душа эта безмолвно взывала к темноволосой девушке, приходившей на его берег, как тысячи других девушек, и всё же неуловимо отличавшийся от всех остальных.

Только рядом с морем становилась Нэри похожа на молчаливую нимфу. Стоило разрушить их уединение, как этот образ сменялся обычной Нэри – такой же весёлой и задорной, как и другие девушки её возраста.

-Нэри, — закричала Эли издали, периодически спотыкаясь на камешках, — прости, я проспала!..

-Я вижу, — расхохоталась Нэрея и показала пальчиком на её ноги, — ты даже босоножки разные надела!

-Ах!.. – Эли сначала густо покраснела, а потом расхохоталась вслед за новой подругой, ибо она и в самом деле надела разные босоножки – одну коричневую, а другую – тёмно-синюю! – Я так спешила, Нэри, я так боялась, что могу опоздать!

-Ну, ты пришла вовремя, отдышись. И… кто это рядом с тобой?

-Познакомься – это мой друг, Мессир Кот, — представила Эли кота, а потом только (по его ошеломлённой морде) вспомнила, что обычно люди не так представляют своих животных. Но Нэрея отнеслась к такому знакомству с подобающим характеру настоящей леди спокойствием, а потому присела перед ним на корточки.

-Очень приятно, — погладила она его по пушистой голове, — красивый котик…

-Нэри, я надеюсь, ты не подумала, что я страшная соня?.. То есть… за мной есть такой грешок, но если меня зовут куда-то позже девяти утра, я никогда не опаз…

-Спокойно, подруга! Ты прибежала как раз вовремя. Смотри, что сейчас будет… во-он там! – указала она налево. Эли встала рядом и посмотрела в ту сторону, куда она указывала.

В нежно-розовое небо мало-помалу вкрадывались золотые нотки; и вдруг – как самое восхитительное чудо, как самая светлая магия – небо взорвалось яркими, горячими, свежими лучами взошедшего Солнца. Картина, открывшаяся взору Эли, была столь прекрасна, что сжало горло и слёзы выступили на глаза…

-Теперь я понимаю, что ты имела ввиду, когда говорила мне о предсмертном часе. Это и в самом деле очень красиво… И так романтично… — и в этот самый момент – о, ужас! – у Эли весьма не романтично заурчало в животе.

-Бедолага! – посочувствовала ей Нэри. – Знаешь что, пошли ко мне в «Улыбку» — мы отлично позавтракаем перед моей сменой.

Всю дорогу до кафе «Улыбка» (кстати, единственную дорогу, которую Эли уже неплохо знала) девочки проболтали, причём говорила в основном Нэрея. Эли, в своей семье слывшая страшной болтушкой, не перебивала подругу, так как видела, что стала для неё чем-то вроде глотка свежего воздуха, кем-то, кому можно рассказать о своих переживаниях и мыслях. У самой Эли на то был Мессир, так что она с чистой совестью позволила Нэри болтать, сколько вздумается.

-…в начале июля «Северные ласточки» будут проводить набор на подготовительные курсы. Они берут около шестидесяти девочек каждый год. Для здешнего городка это просто нереальное количество, но большая часть этих девочек – приезжие. Из нашего города поступит дай Бог человек десять… Говорят, у них сложные экзамены, так что я очень хочу поступить на эти курсы. Не то, чтобы для посещавших есть какие-то привилегии; но и лишние знания не помешают. Я закончила школу год назад и почти всё забыла, так что подучиться будет не лишним. Кстати, а сколько тебе лет?

-Почти семнадцать, — отозвалась Эли.

-Ух-ты. Не думала, что так много – на вид тебе едва четырнадцать. А мне восемнадцать. Поэтому и могу работать полный день. А ты где-нибудь работаешь?

-Ммм… пока нет, но, наверное, буду, когда мы обустроимся, — соврала Эли, которая при планировании своего побега на землю и не задумывалась о такой возможности. Мессир, сидевший у Эли на плече, хмыгнул. Маленькая ведьма, жительница волшебной страны – и работа?.. Ха!

Кафе «Улыбка» представляло собой одно из многих прелестных зданий, стоявших на центральной улице (Майской, как узнала Эли от Нэреи). Трёхэтажный дом красного кирпича со светлыми окошками и покатой крышей располагался ровно между магазином подержанных товаров и ателье с заманчивой вывеской «Юная леди». Вывеска кафе была свежевыкрашенна, и только витиеватые кованые буквы наводили на мысль о том, что ей уже много лет. С верандой на первом этаже, плетёными столиками и стульями, с витым балкончиком и уютными шторками на окнах, это кафе словно говорило: «Добро пожаловать, дорогой гость», и мгновенно вызывало желание его посетить. Прибавьте к этому заманчивые ароматы свежевыпеченных булочек, маленьких пирожных с заварным кремом, шоколадных маффинов и крохотных кексов со свежими ягодами по утрам – и вы поймёте, почему кафе «Улыбка» по праву считалось самым популярным в Озёрном краю.

Конечно же, в шесть утра шторы кафе были задёрнуты, а центральная дверь – закрыта, но у Нэреи был свой ключ.

-В кафе посменно работают две официантки и повар; пирожные нам приносит одна молодая девушка – она работает дома и выходит только на два дня, когда у повара выходной. А заправляет всем моя хозяйка, госпожа Кана. Кафе «Улыбка» построил её отец ещё до её рождения, так что оно ооочень старое. Ей и самой уже за шестьдесят, но она вполне себе бодрая старушенция – до сих пор заправляет всем сама, ведёт все бухгалтерские книги и всё такое. Ну, и ещё к нам после школы на пару-тройку часов прибегает её внук, забавный такой мальчишка – ужасно стеснительный. Он заикается, поэтому не очень любит бегать со здешними ребятами. Официально кафе открываем мы с Лори (это вторая официантка), но на самом деле госпожа Кана всегда приходит раньше нас. Она живёт у моря, в доме, который достался ей от мужа.

-А её муж?.. – спросила Эли неуверенным тоном.

-Он умер почти двадцать лет назад… Утонул во время шторма. Он был рыбаком, как и большинство здешних мужчин. Красивый мужчина. В кафе есть стена с фотографиями, и я знаю, как он выглядит. Они очень любили друг друга, так что госпожа Кана больше никогда так и не вышла замуж и после того, как её сын женился и стал жить отдельно, она целиком и полностью посвятила себя кафе. Мне кажется, — произнесла Нэрея с той категоричностью, что свойственны только юности, — что я бы на её месте просто покончила с собой. Не представляю, как можно жить, когда твой любимый – умер?..

-Ну, это не самое страшное, — тихо ответила Эли. – Смерть тела – это всего лишь переход в иной мир… мир, который помогает нам сохранить всё самое лучшее в нас. Куда страшней смерть любви; она возможна лишь на земле – и причиняет намного больше страданий. Сколько бы ни прошло лет, госпожа Кана, я уверена, продолжает жить так спокойно, потому что чувствует и свою любовь к мужу, и его любовь к себе. И потом, у них ведь есть сын – это ли не счастье, Нэри?..

-Ох, ты рассуждаешь так по-взрослому, и это так не вяжется с твоим детским видом! – хохотнула Нэри и дёрнула Эли за прядь светлых волос. – Лучше давай подумаем, чем бы таким перекусить. Надеюсь, в кладовой осталась хоть парочка вчерашних пирожных, а уже через полчаса Дана принесёт свежие. Для Мессира у меня тоже найдётся что-нибудь вкусненькое… как он отнесётся к кусочку жареной курочки?..

-Ммяу! – был довольный ответ. Нэри посмотрела на него.

-Ничего себе… можно подумать, он понял, что я только что сказала!

Внутри кафе оказалось точно таким, как Эли его себе и представляла. Вдоль трёх окошек стояли аккуратные деревянные столы с мягкими стульями; два маленьких столика расположились в центре комнаты, и ещё три больших, с диванами по боками, поместились в углублениях стен.

-Тут в основном сидят семьями или большими компаниями, — объяснила Нэри, подходя к прилавку, где, в стеклянной красивой витрине, стояли опустевшие серебряные блюда. – У нас редко когда остаются сладости, обычно их раскупают во время ужина. А если и остаются, то госпожа Кана разрешает нам забирать их домой. Но вчера была моя смена, а я ем не много сладкого. Всегда предпочту кусок хорошо прожаренного мяса самому шоколадному из шоколадных тортов.

Рассказывая всё это, Нэри ловко сняла стулья с одного из столиков, постелила белоснежную скатерть, сверху – ярко-красную, и в две-три минуты собрала им вкуснейший завтрак, состоявший из булочек с корицей и двух кусков шоколадного торта – для девочек, и аппетитным кусочком курочки для Мессира. После трёх чашек ароматного чёрного чая (сладкого – для Эли, и совсем без сахара – для Нэри) девочек окончательно перестало тянуть в сон, и они вполне себе бодро болтали, когда в кафе пришла госпожа Кана.

Пожилая женщина сильно напомнила Эли её старую преподавательницу по изготовлению зелий – такая же шустрая, седовласая и вполне себе бодрая старушенция, ещё на многое способная и не утратившая желания что-то делать. Она открыла дверь своим ключом и первым делом обошла всё кафе, только после этого подойдя к девушкам.

-Доброе утро, госпожа Кана, — поздоровались они, получив в ответ кивок, сделавший бы честь приветствию любой королевской особы.

-Ты сегодня снова рано встала, Нэрея, — прокомментировала старушка, — и не одна, я смотрю. С тобой наша новенькая жительница, девочка из Студёного Леса.

-Вы хорошо информированы, — пробормотала Эли, в который раз удивляясь тому, как быстро в этом городке всё становится известно.  

-Сколько вам лет, юная леди?

-П-почти семнадцать…

-Хммм… на вид и не дашь… Не хочешь поработать у меня в кафе? В июле у нас будет очень много посетителей, и лишние руки никогда не помешают.

-Я… ээ… подумаю.

-Ладно, — бодро согласилась госпожа Кана, а потом бросила на Эли суровый взгляд. – Но не затягивай. Жду твой положительный ответ не позже десятого июня, потом буду искать другую девочку.

-Х-хорошо, — пролепетала Эли, решив про себя, что насчёт работы она хорошо подумает. Конечно, на одной чаше весов – частые встречи с Нэри, но вот видеть каждый день эту тётушку, а уж тем более быть у неё в помощниках…

-Расскажи-ка мне поподробней, чем занимаются твои родители и что ты планируешь делать в нашем городе, — тоном, не терпящим возражений, обратилась к Эли госпожа Кана. От неминуемого расспроса девочку спасла вовремя появившаяся откуда-то Нэрея.

-Вам просто необходимо пойти и просмотреть все те сладости, что принес мальчишка-рассыльный от нашего кондитера. Боюсь, часть немножко примялась и стоит поправить на них кремовые цветочки…

-Помяааалась? – взвизгнула старушка и метеором вылетела из зала. Эли перевела дух.

-Спасибо… такого допроса с утра пораньше я бы просто не вынесла…

-Пожалуйста. Не обижайся на неё – на самом деле она отличная старушенция, просто несколько… ммм…

-…напористая? – подсказала Эли. Нэрея закивала.

-Точно-точно. И если не хочешь попасть под раздачу, когда она сейчас будет вопить сначала на мальчика-разносчика, потом на кондитера, а потом и на меня, то быстренько топай отсюда. Пойдём, я провожу тебя…

Но далеко от кафе девочкам уйти не удалось. Едва они переступили порог летней веранды, как увидели несущуюся по улице старушку.

-Ещё одн… — начала было Нэри, но застыла с раскрытым ртом; впрочем, Эли её понимала: у старушки был самый нелепый вид, какой только можно вообразить. В ночной рубашке и кружевном чепце с выбивающимися из-под него букольками, с тапочками в виде пушистых собачек, с непонятным полотенцем в руках и очками на носу, она напоминала ожившую встречу венецианских кружев с порвавшейся перьевой подушкой. Не добежав до девочек буквально двадцать шагов, старушка со стоном прислонилась к стене и сползла по ней на землю, где замерла в позе глубокого отчаяния. Нэрея и Эли бросились к старушке – испуганные, не знающие, что делать, они нашли в себе мужество подхватить потерявшую сознание женщину и оттащить поближе к кафе. Старушка то открывала глаза, то снова отключалась, но всё-таки перебирала ногами.

-Госпожа… Госпожа, что с вами?.. Вам плохо? Это сердце? – спрашивали девочки наперебой.

Как только бабушка пришла в себя, она первым делом прижала к груди непонятное одеяльце и застонала.

-Её похитили, её похитили, её украли… — зачастила она, прерывая причитания потоками рыданий. – Ооо, как мне быть, что делать, куда бежать… О, моя девочка, единственная моя доченька… — рыдала старушка, пока Эли с Нэри пытались посадить её более прямо.

-Что-то случилось с вашей внучкой? – спросила Нэри как можно более участливым тоном. Зырк бабушки в её сторону подсказал девочкам, что со здоровьем старушки всё не так плохо, как им кажется.

-С дочкой, а не с внучкой, — хмыгнула бабуля. — Моя дочка ещё маленькая, о каких внуках может идти речь?

-Простите… но что всё-таки произошло?

-Она пропала… Ооо, она пропалааааа! – снова заплакала бабушка, и так безутешно, что и Эли, и Нэрея внутренне поругали себя за безчувствие. – Вчера вечером я, как обычно, искупала её, переодела в пижамку и уложила спать. А утром… утром… утром… когда я пришла дать ей витамины… ЕЁ НЕ БЫЛО В КРОВАТИ!

-Ммм… а… может быть, она просто проснулась, заигралась и заснула в другом месте? – высказала предположение Эли, у которой в анамнезе насчитывалась пара-тройка подобных историй, произведших в своё время сильное впечатление на её родителей. – Может, она просто не услышала, как вы её зовёте?..

-Нет, девочки, нет – я обежала весь дом, я посмотрела под кроватями и даже на шкафу – но её нет… О, а если её украли?!..

-Тогда надо срочно что-то делать, — энергично тряхнула головой Эли. – Мы поможем вам искать её, но нам нужна фотография… мы ведь не знаем, как она выглядит!

-Ффффото… аххх… у меня есть одна фотография с собой… — простонала старушка, поковырялась в кармане фартука и вытащила оттуда фотографию. Нэрея протянула за ней руку… посмотрела… поморгала… и замерла с выражением немого изумления на лице. Эли глазами спросила: «Что?..» — и, не дождавшись ответа, забрала карточку себе.

-Но… Но… Но… это же… кошка?!? – изумлению Эли не было предела. С фотографии на них смотрела очень пушистая, с приплюснутым носом белоснежная кошечка, горделиво восседавшая на вышитой подушке. Высокомерия её мордочке добавляла розовая, в кружевах и оборочках, накидка, расшитая мелким жемчугом.

-Моя маленькая Герцогиня, моя доченька, — любовно захлюпала старушка, не обращая внимания на остолбеневших девочек.

-Так весь шум из-за ко… — начала было Нэрея, но вовремя одумалась. В конце концов, кто мы такие, чтобы выбирать за людей объекты их привязанности? А потому она забрала у Эли фотографию. – Мы поможем вам найти вашу малышку.

-Но для начала мы всё-таки советуем вам поискать её у себя дома, — добавила Эли.

-Ах, девочки, это безнадежно… Я уверена, что её украли. Да и кто бы не радовался появлению в доме такой милой доченьки?.. Она такая послушная… Всегда делает пи-пи в нужном месте, а если и капризничает из-за еды, то только тогда, когда я варю нам на обед речную рыбку. Может быть, она обиделась на меня из-за недавней стрижки?.. Но наш доктор настоял на том, чтобы немного подстричь шерсть перед самой жарой, иначе она могла перегреться…

На счастье Эли и Нэреи, просто не знавших, как покорректней перебить поток излияний плачущей бабули, из кафе выскочила госпожа Кана и направилась прямиком к ним.

-У этой бабушки… дочка… украли… пропала… а дома… — затараторили девочки наперебой. Госпожа Кана подняла брови, и все трое – Эли, Нэрея и безутешная мать – мгновенно умолкли.

-Так-так, госпожа Мара, у вас пропала ваша кошка? – безапелляционно резюмировала госпожа Кана. – Наверное, загуляла.

Кошка! Загуляла?! Госпожа Мара не нашла даже, что ответить на подобное оскорбление, а потому, похлопав ртом, будто выброшенная на берег рыба, вернулась к слезам.

-Ну-ну, не стоит так переживать, — под предводительством Каны девочки потащили рыдающую Мару к кафе, — пусть девочки посмотрят её у тебя дома, а ты пока посиди со мной в кафе. Где твои ключи?.. Здесь, на шелковом шнурке под розовым передничком?.. Ах, Мара, Мара, ты всё такая же кокетка, какой была в то время, когда нам было по шестнадцать. ДА-да, я помню, что ты всё время надевала кружевную ночную сорочку, надеясь, что сын часовщика однажды заберётся к тебе в окно…

Эли и Нэрея вышли из кафе с гудящими головами.

-Я просто не представляю, что бы мы делали, если бы госпожа Кана не подоспела вовремя, — выдохнула Эли, смахивая с лица вспотевшие пряди.

-Утонули бы в её слезах. Я мастер прекращать истерики – отлично попрактиковалась на своей маме – но шлепать бедную старушку по лицу было бы просто негуманно.

-А розовый передничек!.. – хохотнула Эли. – Ты можешь вообразить, что когда-то госпожа Мара была юной девушкой, мечтавшей, чтобы кто-то забрался к ней в окно?..

-Не могу, — хихикала в ответ Нэри, — в моей голове прекрасное и романтичное никак не вяжется с образом пухлой старушки, потерявшей свою усатую «дочку». А вот и её домик! Смотри – она не закрыла дверь, когда выбежала отсюда. Хорошо, что он совсем близко от кафе, долгой дороги после пережитого нами потопа слёз я бы просто не выдержала.

Неизвестно зачем постучавшись, девочки распахнули дверь и вошли внутрь. Что ж, госпожа Мара использовала все возможности, чтобы рассказать любому гостю о своих пристрастиях. Розовые в белый цветочек стены буквально пестрели фотографиями Герцогини. Герцогиня перед зеркалом, Герцогиня в специальной прогулочной кроватке на улице, Герцогиня кушает, Герцогиня вылизывается… И на каждом она разодета в немыслимые кружевные одежды: чепчики, переднички, платья, шляпки и даже – с подвеской на пушистом хвосте. Весь дом был переполнен её вещами; так, например, для кошечки была отведена специальная комната, обустроенная как детская для какого-нибудь ребёнка-миллионера, с ковриком для игр и лежанкой, а главное – украшенной кружевами кроваткой с балдахином, как у принцессы.

-Всегда о таком мечтала… — пробормотала Эли завистливо. Нэри в это же время заглянула в кошачий гардероб и присвистнула:

-Ничего себе! Да у меня нет и половины её нарядов!..

-А ты посмотри на меню! – воскликнула Эли, подняв с пола уроненную папку. – Её кормят по шесть раз в день, строго по часам и исключительно сбалансированными продуктами. Неудивительно, что госпожа Мара так беспокоится о своей кошке. По-видимому, она заменила ей семью, детей… Это ужасно печально.

-Нам надо разделиться и как следует поискать в каждой комнате, — предложила Нэрея. – Знаешь, Эли, мне немножко не по себе – кажется, что я попала в фильм ужасов, где вместо гробов и паутины – кружева и шелк.

-Эли, — прошептал ей на ухо Мессир, — если бы мне довелось жить в таком доме, я бы сам отсюда сбежал при первой же возможности…

-Тшшш…

-И лицо у неё такое, словно она врезалась носом в кирпич!..

-Мессир!!!

В течение часа девочки (а с ними и Мессир) обшарили весь дом в поисках пропавшей Герцогини – но все их усилия оказались тщетны.

-Ну, не совсем тщетны, — выдохнула Эли. – Я теперь могу назвать около сотни оттенков розового цвета. Нэри, у меня в детстве была мечта – иметь такую бело-розовенькую спаленку с кучей всяких там мишек и розовыми шторками. Так вот, я только сегодня порадовалась, что мама сделала мне персиковую, с зелёными шторами.

-Мне ужасно жаль, Эли, но я должна идти на работу, — вздохнула Нэри. — Сейчас почти девять утра, а я слишком хорошо знаю госпожу Кану, чтобы подумать, будто она позволит мне пропустить день работы только ради поисков кошки.

-Не переживай. Мы с Мессиром поищем её – в конце концов, мы как раз и собирались погулять.

-Отлично. Вот что, Эли. Моя смена заканчивается в два – почему бы тебе не вернуться к этому времени к «Улыбке»? Я покормлю тебя обедом, и если Герцогиня не будет найдена, то мы продолжим искать её вместе.

На том и порешили. Заперев дверь кружевного дома, девочки попрощались: Нэрея с ключами побежала к кафе, а Эли с Мессиром, вооружившись большой фотографией Герцогини, отправились на поиски.

Не так-то просто найти кошку, даже такую заметную, как Герцогиня, среди маленьких переулков и каменных улочек. Эли, хоть и немного смущаясь, обращалась к прохожим, и радовалась тому, как охотно и приветливо они отвечали на её расспросы.

-Нее, не видели, — с небольшим приморским акцентом отвечали проходящие рыбаки, — а ты, верно, маленькая леди, что поселилась в Студёном Овраге, да? И вот с этим самым котом?.. Ну, твой-то кот получше будет…

-Ааа, потерялась наконец, — скороговоркой протрещала симпатичная пожилая женщина в голубом платье, — это ж набалованная «дочка» госпожи Мары! Вы бы слышали, какие концерты закатывают бродячие коты под её окнами. А Мара ещё говорит, что её «девочка» ещё маленькая… Она убежала с каким-нибудь порядочным бродячим котом, поверьте мне!

Эли благодарила всех за ответы, бесполезные в общем, но полные участия, отражавшего характер Озёрного Края. Когда они с Мессиром наконец-то остались наедине, Эли обратилась к другу:

-Мессир, эта женщина – ну, цветочница – подала мне хорошую идею. Что, если порасспрашивать о Герцогине здешних котов? Как думаешь, они согласятся поговорить с нами?

-Попробовать-то можно, — разумно ответил Мессир. – Правда, те, что смотрели на нас с крыш домов, выглядели не слишком дружелюбно. Но ведь не каждый же день им встречаются говорящие коты, а, Эли?.. Эли?..

А Эли уже не слушала. Эли в буквальном смысле прилипла к витрине, где в несколько дружных рядов стояли телевизоры.

Да-да, те самые телевизоры, которые – большие или маленькие – обитали почти в каждом домике милого Озёрного Края, и которые Эли в живую никогда не видела, ибо в её волшебной стране не было телевидения.

-ТЫ ТОЛЬКО ПОСМОТРИ! Мессир, это же настоящие телевизоры, представляешь! – зелёные Элины глаза за оправой очков сверкали неподдельным интересом. — Я читала о них, когда мы изучали человеческие достижения, но до сих пор никогда не видела… О-о, ты только посмотри! Это же настоящие двигающиеся картинки… как они называются?.. Мифимы?..

Сзади раздался ехидный смешок, и знакомый голос ответил:

-Мультфильмы, вот пушистая голова!

Эли обернулась. Рядом с ней, спрятав руки в карманы, стоял ТОТ САМЫЙ парень, которого она видела вчера. Но, Боже! Каким высоким он, оказывается, был – метр девяносто против Элиных полутора с хвостиком! Для того чтобы смотреть ему в глаза, Эли пришлось сильно задрать голову. Вдобавок ко всему, парень постригся и казался ещё более некрасивым, чем Эли его запомнила. Только большие карие глаза по-прежнему светились озорным лукавством. Он причмокнул языком и покачал головой:

-Бедная девочка… ты что, ни разу не смотрела мультики? Где прошло твоё детство, на Северном полюсе?

-А вот… А вот… и НЕТ! – рявкнула Эли. – Я это… выросла… на Южном!

-Да-а? И как там?

-Жарко!

-Правда? — лицо юноши выразило глубочайший интерес. – А я и не знал, что на Южном полюсе может быть жарко.

-Конечно, жарко! Очень жарко! Ты просто ничего не знаешь. На Северном – холодно, на Южном – жарко.

-А, ну конечно… И как это я мог забыть?.. Так что ты тут делаешь, Печенюшка?

-Я – не ПЕ-ЧЕ-НЮШ-КА!

-Хорошо, Непеченюшка, так что ты тут делаешь? Первый раз увидела такое чудо техники, как телевизор, с которыми явно дефицит на вашем жарком Южном полюсе?

-Я ищу кошку, — буркнула Эли.

-Она у тебя прямо под ногами, — подсказал юноша, и потыкал пальцем в сторону Мессира. – Что, за пухлыми щёчками ничего не видно?..

Эли, которая когда-то в детстве и в самом деле была пухляшкой и до сих пор болезненно воспринимала любой намёк на то, что она пухленькая, взвилась факелом.

-Это КОТ! МАЛЬЧИК! Разве не видно? А я ищу кошку, кошку-девочку! Вот! – и она ткнула фотографией Герцогини прямо ему в нос. – Знаешь о ней что-нибудь?

-Увы… мы не знакомы. Но если ты так усердно её разыскиваешь, Плюшечка, то поспрашивай местных котов, глядишь, они тебе всё расскажут.

-ПЛЮШЕЧКААААААА?!? – от возмущения у Эли волосы чуть ли не дыбом встали, а Мессиру пришлось отвернуться, дабы сдержать рвущийся смех.

-Ну конечно, — нагнувшись, юноша потыкал пальцем в Элину мягкую румяную щёчку, — такая милая плюшечка. Ничего не говори, — с улыбкой отмахнулся он от Элиного молчаливого возмущения), — я знаю, что я неотразим…

И, странно покачиваясь, юноша отправился по своим делам.

-Наконец-то отвязался, — хмыгнула Эли, топая по улице. — До чего противный парень, ну просто нет слов! Мессир, так как насчет переговорить с котами? Ты не видел тут хоть кого-нибудь?

-Ты такая невнимательная, Эли… да просто осмотрись вокруг!

И Эли осмотрелась. И поняла, что тратить время на поиски котов уж точно не придётся. Они были повсюду: на крышах и карнизах домов, грелись на солнышке лёжа на каменных ступеньках, ведущих к крылечкам домов и магазинов; растягивались около больших глиняных горшков с цветами, стоявших прямо на улице. И эти коты вовсе не создавали впечатления заброшенных или несчастных, как говорилось в одном из параграфов учебника «Человекология»; напротив – они все выглядели в меру упитанными, крепкими и довольно-таки самоуверенными. Один из котов, большой гладкошерстный красавец с сырой рыбой в зубах, важно вышагивал прямо по центру улицы, заставляя редких в этот час пешеходов обходить его стороной.

-Счастливцы. Чего удивляться… — вздыхал Мессир, завистливо щурясь то на одного, то на другого кота, гордо топавшего со свежей рыбкой в зубах. – У них рыба, у них солнце и свобода… Ах, Эли, иногда я думаю, каково это – отдаться свободной кошачьей жизни, не обременённой размышлениями о предназначении рода говорящих котов в этом бренном мире…

Эли, которая после трехчасовых поисков чувствовала себя несколько уставшей, да вдобавок несла Мессира на руках, поджала губы, состроила нарочито равнодушное личико и заявила:

-А что тебе мешает взять каникулы?.. Поживёшь на воле… будешь спать под открытым небом и сам добывать себе еду…

-Ну ты прям мечту зарубила на корню, — мявкнул Мессир. – Ладно, давай попробуем попросить их о помощи. Я не думаю, что они сходу нам откажут. Главное, чтобы согласились поговорить. Ладно, Эли, жди меня здесь, я… пошел, — произнёс Мессир с гордостью воина, отправившегося на свою последнюю битву, спрыгнул на землю и в два гибких прыжка исчез за поворотом.

Эли ждала его долгих десять минут и уже начала беспокоиться, как Мессир появился – гордой, хоть и усталой походной вышел на улочку, как хирург после успешно проделанной операции.

-Уфф. Долго они не соглашались, не могли поверить, что ты сможешь поговорить с ними. Пошли, они ждут нас на своём «секретном месте». И приготовь волшебную палочку – лучше, если они сразу будут тебя понимать.

Секретным местом оказалась обычная подворотня одного из каменных домов, в котором располагалась пиццерия «У Павла». На заднем дворе этой пиццерии, среди кучи картонных коробок, больших метталлических контейнеров под мусор и старенькой машины и устроили коты своё собрание – расселись, кто где попало, как в зрительском зале, а на арене стояли Эли и Мессир. В гибком молодом коте чёрного окраса Эли без труда признала предводителя, а потому взмахнула волшебной палочкой и обратилась к нему:

-Меня зовут Эли Марпл. Мы с моим другом Мессиром ищем пропавшую кошечку. Она живёт в доме недалеко от кафе «Улыбка». Эта кошечка очень дорога своей хозяйке, та повсюду её разыскивает. Не могли бы вы помочь нам в поисках?

Чёрный кот горделиво выгнулся.

-Мы считаем людей расой несколько ниже нас, котов. И недолюбливаем домашних набалованных кошек, которых люди нянчат, как своих детей. Мы согласились поговорить с тобой только потому, что ещё никогда не видели разумных людей – людей, которые понимают наш язык так, как мы понимаем их. Если эта кошка решила уйти из человеческого дома и жить отдельно – это её право.

«И я не могу её за это обвинить», — муркнул Мессир. Эли выразительно посмотрела на него.

-Эта кошечка особенная. Она не привыкла жить на улице, и просто не сможет себя прокормить… Пожалуйста, хотя бы посмотрите на её фотографию и попробуйте вспомнить – может, кто-то видел её вчера или что-нибудь слышал о ней…

Эли вытащила из корзинки фотографию Герцогини и положила перед котом. И если бы кошачья мордочка была способна выразить глубокое недоумение, то именно это и отразилось бы на мордочках всех присутствующих.

-Мда… порой наши собратья ведут себя крайне странно, — заметил черный кот. – Что ж, из уважения к тебе – а Мессир рассказал нам, что ты необычный человек и необычная волшебница — мы попробуем поискать её, или хотя бы расспросим всех наших знакомых котов. Если что-то узнаем, то пришлём тебе вести с нашими посланниками.

В кафе «Улыбка» Эли с Мессиром вернулись к четырём часам, и застали крайне забавную картину: Нэри и вторая официантка, Лори (рыжеволосая пухленькая девушка) сидели за одним из столиков, а госпожа Кана обслуживала посетителей. Но «сидели» — это не совсем правильное выражение. А правильней будет сказать, что они буквально пластом лежали на нём и выглядели довольно бледными и разбитыми.

-А, это ты, Эли… — слабым голосом произнесла Нэрея. – Госпожа Мара только что ушла…

-Госпожа Мара? – простонала Лори. – Лучше назови её казнью египетской!.. Сначала она завтракала здесь, с госпожой Каной. «Нет, я не ем обычный сахар – только тростниковый, пожалуйста!» «Эти булочки недостаточно разогреты, я не могу намазать их маслом!» «А моя Герцогиня в это время утра уже выглядела свежей и прекрасной, деточка! Очень советую тебе пользоваться огуречной маской для лица!»

-Чувствую, день у вас был доолгим, — засмеялась Эли, присаживаясь за один столик с ними. – Мы с Мессиром тоже устали, конечно – но эта усталость, по крайней мере, чисто физическая. Надеюсь, нам удастся кое-что разузнать сегодня вечером.

-Эли, ты просто не представляешь, ЧТО это было. Госпожа Мара во всех подробностях рассказала нам о распорядке Герцогини – о каждом дне недели, по часам расписанном у неё в записной книжечке. И да что Герцогиня любит, и как Герцогиня плавненько ходит, и да какой у неё пушистый хвост… А потом ей пришла в голову мысль поруководить нами – она, видите ли, когда-то подрабатывала официанткой и «знает в этом толк». Так что нам пришлось не только обслуживать посетителей, а их в обеденное время у нас бывает не мало – но и выслушивать её совершенно… глупые, неразумные наставления!

-Нэрея рассказала мне о том, что вы ищете кошку, — обратилась к Эли рыженькая Лори. – И я думаю, будет лучше, если вы её найдёте, иначе мы все здесь сойдём с ума. Когда госпожа Кана наконец выпроводила госпожу Мару домой, я чуть не заплакала слезами радости. Вечером у меня занятия по флористике, и пара девочек живут на той же улице, я расспрошу, может, кто-то её видел… Как ни крути, — и Лори с сомнением посмотрела фотографию Герцогини, — а кошка она о-очень заметная.

Домой Эли шла немного уставшая и разбитая – не так уж приятно потратить день на работу, не принесшую никакого результата. Впрочем, Мессир не разделял её состояния. Найдя среди человеческой жизни что-то, что отдалённо напомнило ему родной город в волшебной стране, Мессир почувствовал себя уверенней. Да и само отношение кошек к своей роли в человеческой жизни их с Эли немало позабавило.

-Ты ведь заметила, что он сказал?..

-Ещё бы! – живо отозвалась Эли, вспомнив таинственного Задаваку-Паровоза. – Такой… такой… да у меня просто слов нет, насколько мне он противен!

-Да?.. А мне так вовсе не показалось. Ты разговаривала с ним довольно мило.

-Мило?! – Эли аж подавилась. – Да ты что, Мессир, с каких это пор такой тон считается «милым»?! Он с самой первой минуты показался мне жутко напыщенным и противным. А его внешность! Господи, да он, наверное, каждое утро в зеркале сам себя пугается!

-Не уверен, что у этого кота есть зеркало, Эли, и, право же, мне он вовсе не кажется таким противным. Конечно, не образец респектабельности, но и не урод…

-…кота?! Мессир! Ты о ком сейчас говоришь?!

-Да о том коте, что согласился нам помочь; а ты о ком?

-Да о том парне, что смеялся надо мной!

С весёлой беседой и дорога, даже малознакомая, кажется быстрой и весёлой, а потому Мессир и Эли не заметили, как добрались до своего дома. Зато как оказалось приятно переступить чистый порог с шоколадного цвета ковриком и присесть на маленькую деревянную полочку, чтобы разуться! (Мессир, понятное дело, не разувался, но зато тщательно вычистил свои лапки о пушистую замшевую тряпочку, которую Эли заботливо приготовила).

-Не знаю, как ты, Эли, а я сейчас особенно почувствовал, что мы с тобой вернулись домой. Замечательно, правда?..

-Правда. У меня сейчас одна мечта – забраться на какой-нибудь диван с плюшкой и книжкой. Сегодня я ещё разок наколдую еду, а завтра уже буду стараться готовить по-настоящему. Конечно, — заметила она разумно, — если какое-то новое происшествие не нарушит мои текущие планы…

Мечты должны сбываться – решили Мессир и Эли, и отправились осваивать новое и милое местечко в своём жилище. На сей раз им стала небольшая комнатка на первом этаже, выходящая окнами в красивый фруктовый сад с левой стороны дома – там, где не было никаких соседей. Эли, большая любительница почитать, переоделась в пижамку и прилегла на широком – величиной почти с полуторную кровать – подоконнике, отгороженном прелестными зелёными шторами, схваченными внизу лентами, и тоненькой золотистой тюлью. Она не только уминала за обе щёки бутерброды со вкуснейшей на свете икрой, запивая их горячим чаем из левитировавшей рядышком с ней чашки в виде панды, но успевала оторваться от книги и полюбоваться на внутреннее убранство своего дома.

Одиночество не пугало Эли. Она попала в край, где забота друг о друге, безопасность и доверие были основными чертами жителей, край, где все знаю друг друга по меньшей мере в лицо, и где каждый твой поступок становился известен прежде, чем ты сам сообразил, что что-то сделал. Именно о таком месте и мечтала Эли – уединённом, но не заполненном грустью. Прошло всего два дня, но она уже не чувствовала себя чужой в Озёрном краю. Была Нэрея, которую Эли с радостью узнала, были госпожа Кана и госпожа Мара, была и целая куча других людей, чьи лица вереницей пролетали у неё в голове.

Эли отвлекло приближение Мессира. Кот важно топал к ней, зажав в зубах свёрнутую в тубус местную газету.

-Веришь ли, она выходит у них каждый второй день. И я собираюсь узнать, есть ли в этом городке что-то достойное такого пристального внимания. Хмм… целая страничка отведена под рецепты…

-Оставь для меня, — попросила Эли. – Я собираюсь начать учиться готовить, и думаю, что рецепты не будут лишними. Бутерброды и чай я уже осилила, — показала она на предусмотрительно подлетевший к её руке бокал и на вкривь и вкось нарезанный хлеб.

-Ммяяя… — промявкал Мессир, но не стал вдаваться в подробные обсуждения Эллиных кулинарных способностей. В конце концов, ему она купила самую вкусную рыбу из тех, что они нашли. Устроившись поудобней у Эли в ногах, он погрузился в чтение, изредка отвлекая подружку тем, что сообщал ей какие-нибудь интересные или смешные новости.

Сама же Эли зачитывалась одной из тех книг, которые смогла найти ещё в Волшебной Стране. Это был восхитительный роман о девушке-Чалыкушу, отправившейся в путешествие в одиночестве. Совсем одна!..

Эли погрузилась в чтение, и, не смотря на то, что ей бесконечно нравилась эта история, она была счастлива тем, что у неё есть Мессир, есть волшебство, защищающее её любых человеческих невзгод, и тем, что, Слава Богу, завистливых людей на своём пути здесь, в человеческом мире, она ещё не встретила. Конечно, это вполне могло ждать её впереди… но Эли была не из тех людей, что заранее ожидают худшего. Она предпочитала смотреть на новый день как на чистую страницу увлекательной книги и, как правило, благодарная жизнь платила ей тем же.

За окном медленно-медленно темнело. Скрылось, одарив город мириадами красивейших сочных красок, щедрое Солнце, и на тёмно-синем небе стали зажигаться звёзды. Эли оторвалась от книги, сбегала к себе в спальню и переоделась в забавную пижамку – красивого тёмно-голубого цвета с яркими желтыми звёздочками. Эту пижамку Эли собственноручно сшила её мама; причём не с помощью волшебства, а просто так – руками!

На стенах комнатки, обставленной в виде небольшой светлой столовой, пока ничего не было. Создавая свой дом, Эли придумала значение далеко не для каждой комнаты, и вот эта была для неё примечательна только тем, что, во-первых, рядом с ней находился туалет первого этажа, во-вторых, из её окна – а окно это, как читатель уже понял, было огромным – открывался чудесный вид. Зачем ей эта комнатка, Эли пока себя не спрашивала, оставив решение столь приятного вопроса на потом.

Они с Мессиром были убеждены, что заснут, едва их тела примут горизонтальное положение – но не тут-то было. Взбудораженные новыми впечатлениями, они не могли заснуть и тогда, когда любимые Элины часы с кукушкой в коридоре пробили полночь.

Они пили чай с булочками, болтали и смеялись, шутили и поддразнивали друг друга – ещё долго раздавался в их домике добрый, ласковый смех, за которым с любовью следил огромный золотой месяц и сияющие звёзды над густым лесом.

5

-Они что, до сих пор спят?..

-Похоже на то… Интересно, из какого города они приехали, раз дрыхнут почти до полудня?..

-Не знаю. Как думаешь, стоит их разбудить или придти в другой раз?

-Вот ещё! Мы в почтальоны не нанимались, не забывай!..

Эли снился странный сон. В этом сне госпожа Кана и противный Паровоз наступали на неё с угрожающим видом и почему-то сильно-сильно скрежетали зубами. Эли изо всех сил пыталась достать волшебную палочку, чтобы мигом разделаться с этими одержимыми – но у неё ничего не выходило, и, в конечном счёте, Паровоз с жуткой улыбкой, обнажившей его вампирские зубы, хищно хихикнул и особенно сильно клацнул перед прыжком…

                -……… ААААААААААААААААААА!!! – завизжала Эли, подскочив на месте и случайно скинув Мессира с одеяла на пол. – Никаких Паровозов, никогда!

-Эли, ты что?..

-Я… я… ЭЙ! А это кто?..

«Кто» — были два молодых кота, один – пухлый рыжий сибиряк, второй – чёрно-белый красавец породы «дворняжка». Оба пытались открыть окно с помощью ногтей, отчего и раздавался жуткий скрип. Худой кот выразительно подёргал бровями, и оторопевшая Эли бросилась открывать окошко.

-Ну вы и спать… — пробормотал кот, перелезая. — Скоро уж и день кончится.

-Да?.. – растерянно пробормотала Эли. – А сколько время?..

-Почти девять утра!

-О да, и как мы переживём, что проснулись так поздно?.. – с непередаваемой интонацией пробормотал Мессир, недружелюбно махая хвостом.

-Нас прислал Грег, — «Ааа, кот-начальник», — догадалась Эли. – Просил рассказать вам о той маленькой набалованной девчонке, которая жила в доме на Фиалковой улице.

-Правда?.. Ох… ну, я так благодарна вам! И что же?..

-Мы живём на чердаке того дома, где жила эта… ммм… Герцогиня. Понимаете, там рядом маленькая семейная гостиница – «Уютный очаг», где останавливаются приезжающие на отдых жители. Так вот, один наш приятель вчера утром видел, как в очередной автобус садилась маленькая девочка с белой пушистой кошечкой на руках. Мы знаем эту девочку – она гостила в «Уютном очаге» весь прошедший месяц и очень часто поила нас молоком, которое мама давала ей на завтрак. Она очень любит кошек, и, наверное, увезла вашу кошку с собой.

-А вы не знаете, куда она уехала?

-Нет, этого мы не знаем, — отозвался сибиряк. – Мы стараемся не вмешиваться в естественную среду обитания людей и не мешать их популяции. Поступки людей слишком часто диктуются их животными инстинктами и не поддаются логическому объяснению.

-Но если это именно та кошка, боюсь, вам её уже не догнать. Автобус уехал вчера рано утром, а найти незнакомого человека в большом городе очень непросто.

-Я попробую узнать что-нибудь об этой семье в самой гостинице. Может быть, они записывают адреса своих посетителей…

Если бы кот мог, он бы пожал плечами в знак того, что ему не понять человеческих странностей. Словно испугавшись, как бы их пребывание не сочли навязчивым, оба котика вскочили на лапки и двинулись к окошку.

-Спасибо вам, друзья, — ласково поблагодарила их Эли, и даже кивнула головой, как её учила мама. – Прошу вас, останьтесь с нами на завтрак… Мессир с радостью поделится с вами рыбой и другими угощениями.

Чувства Мессира были далеки от того, что нормальные люди (или нормальные говорящие коты) называют «радостью», что, впрочем, не помешало ему вспомнить о хороших манерах и угостить котов свеженаколдованной Эли рыбой, молоком и сметанкой. Эли была занята утренними процедурами, что дало время котам познакомиться и поближе узнать друг друга. К концу завтрака Мессир даже готов был признать, что здешние коты оказались замечательными собеседниками, а сибиряк по имени Вася, хоть и имел некоторые пробелы в теоретической части изучения наук, на практике обладал намного более ценными навыками.

Когда Эли вприпрыжку сбежала по лестнице (умудрившись удариться коленкой о дверной косяк и с громким воплем въехать лбом в ближайшее кресло), коты уже прощались.

-Я был очень рад с вами познакомиться, — мяукал Мессир, — и приходите в любое время – двери нашего дома всегда открыты для друзей.

-Пожалуйста, приходите! – присоединилась Эли, расчесывая длинные, почти до колен, красивые светлые волосы. – Мы с Мессиром всегда рады хорошей компании!

-Спасибо, — вежливо отозвался Вася. – Мы, приморские коты – существа свободные. Иногда мы будем приходить к вам в гости, но не очень часто, чтобы никто не заподозрил нас в корысти или лени.

-Ужасно они приятные, — поделилась Эли, махая рукой вслед уходящим котам. – Ну что, Мессир, побежали в город?

-Здравствуйте! – тряхнула Эли своей медовой головой, обратив взгляд задорных зелёных глаз на молодого пухлого мужчину с копной светлых кудрявых волос на до смешного круглой голове.

-Здравствуйте, мисс…

-…Марпл. Эли Марпл. Я живу в…

-…Студёном Овраге, да-да, на краю Студёного Леса. Я помню, мне кто-то уже о вас говорил.

-Ммм… — Эли положила ручки на край столешницы и побарабанила пальчиками. – Знаете, мы с моим другом ищем одну пропавшую кошечку. И нам кажется, что её могла увезти маленькая девочка, которая у вас гостила.

-Вы что, хотите сказать, что она её у…

-…везла, — перебила Эли. – Как бы в гости, или что-то типа того… Но госпожа Мара очень переживает из-за пропажи своей кошечки, и нам бы очень хотелось найти Герцогиню. Не могли бы вы дать мне адрес родителей этой девочки или сообщить её имя, чтобы мы могли найти их и переговорить с ними?..

-Хмм… — вздохнул хозяин гостиницы. — Вообще-то у нас не принято раздавать адреса постояльцев, но у вас есть очень уважительная причина. А ещё, боюсь, я заинтересован в находке этой кошки… Понимаете, — он доверительно склонился к Эли через стойку, — я хожу в ту же церковь, что и госпожа Мара. И я хорошо помню, какую страшную бурную деятельность она развела в период, пока у неё не появилась Герцогиня. Конечно, она носится со своей кошкой, как ненормальная, а я не сторонник жестокого обращения с животными… Но уж если она так хочет о ком-то заботиться, то пусть это будет глупая кошка, а не я. Верите ли – она собиралась меня женить.

-Да?.. – Эли, которой пришлось наступить возмущённому Мессиру на хвост, вымученно улыбнулась. — А вы против женитьбы?..

-Господи, конечно, нет!

-Тогда в чём же дело?

-В том, что я уже женат!..

-!!!

-Да; просто моя жена младше меня на десять лет, и исповедует ислам; но раз уж я с ней совершенно счастлив, то зачем в это вмешиваться постороннему человеку?.. И потом, если уж Господь создал нас всех по своему образу и подобию, то какое право мы, простые смертные, имеем посягать на великое таинство брака и разделять правила для тех, кто верит в разные его проявления?..

-Я… я не знаю, — честно ответила Эли. – Но вы сможете дать мне их адрес? Я даю слово, что никому не скажу, откуда узнала его, и не использую его им во вред.

-Ах, девочка, ну конечно, — засуетился хозяин и положил на стол массивную книгу, носившую название «Посетители «Уютного очага». Ведётся с n-года».

-Ух ты! Вашей гостинице больше ста лет!

-Да, мои предки владели ей на протяжении четырёх поколений. Смотрите, здесь перечислены все, кто останавливался в нашей гостинице, указаны их предпочтения и пожелания… Наша гостиница олицетворяет собой гостеприимство Озёрного края. Тааак… вот! Господин и госпожа Марти. Елена, Фредерик и их дочка Алиса. Номер 23, солнечная сторона. Молоко с мёдом для девочки, лимоны в чай для госпожи. Приехали из довольно далёкого города Покрова… Это в пятистах километрах от Озёрного края. Улица Трёх Ветров, шестидесятый дом.

Улыбка Эли растянулась от уха до уха и так украсила её смешное детское личико, что хозяин поневоле заулыбался в ответ.

-Но, милая девушка, вам придётся ждать добрую неделю, пока от нас не поедет следующий рейсовый автобус. Конечно, можно попробовать добраться туда с пересадкой, так ведь это не очень удобно… Сначала придётся ехать на электричке до Покрова – ближайшего к нам крупного города – а уже оттуда отправляться в Грето на поезде или автобусике.

-Я попробую что-нибудь придумать, — хихикнула Эли.

Уже сидя на небольшом каменном выступе песочно-желтого цвета, и подставляя свой нос горячему майскому Солнцу, Эли с любопытством рассматривала свежеприобретенную карту и делала небольшие пометки в своём личном ежедневнике. Мессир возмущенно чистил шерсть на спине.

-Нет, подумать только, он считает кошек глупыми и недалёкими созданиями… Какой-то шовинист, ну честное слово…

-Смотри, — Эли поправила на носу очки и тыкнула пальцем в карту. – Я нашла Грето. И думаю, что на моей метле мы легко преодолеем расстояние в 500 километров за часок-другой. Ты как, готов к путешествию?..

Мессир ласково муркнул что-то и привычно забрался к Эли на спину.

6

Представьте, что вам было бы дано возвращаться назад в прошлое и смотреть на свою жизнь со стороны, смотреть на неё иным, более зрелым и опытным взглядом. Кто знает, каким нелепым, глупым и неразумным покажется нам наше поведение?.. Какими мелкими окажутся те неприятности, из-за которых мы страдали, ещё не зная истинных трудностей; какими нелепыми будут выглядеть наши обиды на близких?..

Именно об этом думала маленькая Герцогиня, устало бредя по городской дороге. Ещё маленьким котёночком её отдали госпоже Маре, и та вложила в её воспитание и заботу всю доброту, всю ласку своего не знавшего материнства сердца. Кто знает, почему у госпожи Мары не было детей?.. Потому ли, что она не хотела иметь семью?.. Или потому, что, до последнего уверенная в своём превосходстве над другими девушками, она раз за разом отказывала окружавшим её рыбакам, надеясь встретить «принца», да так и осталась одна в благословенном девичестве?.. Уже давно перестала госпожа Мара быть юной настырной девушкой; но ушла только юность – настырность и некоторая доля превосходства над другими осталась. Впрочем, сама госпожа Мара вовсе не чувствовала, что ей чего-то не хватает; она со всей страстью отдалась делу, которое любила куда больше окружающих. В каждом церковном приходе есть такие благочестивые дамы – одинокие, незамужние и без детей, которые всю свою энергию отдают процветанию и развитию прихода. Приход (не люди, а сама церковь, красота алтарных покровов и чистота подсвечников) – вот что было её «мужем», а ребёнка ей заменили сменяющие друг друга «кошечки».

Герцогиня была четвёртым котёнком, доставшимся госпоже Маре от её старшей сестры (замечательной женщины, с которой они были совершенно не схожи – у той, слава Богу, были и любимый муж, и замечательные дети, и даже внуки); самым породистым из всех, и самым любимым. Госпожа Мара души не чаяла в своей драгоценной «доченьке», заботясь о ней с той слепой страстью, что присуща некоторым матерям и ничего хорошего не несёт их детям. Герцогиня из хорошенького любопытного котёночка превратилась в набалованную и довольно-таки эгоистичную кошку, привыкшую к тому, что интересы её собственной кошачьей персоны ставились на самое-самое первое место.

Она спала до десяти часов, и просыпалась лишь тогда, когда её хозяйка пододвигала к украшенной розовым кружевом кроватке небольшой столик с миской молока и яйцом всмятку. После завтрака она позволяла себя причёсывать, и где-то час сидела на подоконнике (в хорошую погоду – на балконе), являя окружающим свою неземную красоту, после чего съедала мелко порезанную варёную рыбку. Если хозяйка уходила надолго, Герцогиня считала своим долгом себя развлечь. Любимыми развлечениями её было попрыгать на тщательно заправленной хозяйкиной кровати, поиграть с убранными клубками шерсти, из которых госпожа Мара вязала чулочки и носки детям из дальних рыбацких посёлков, перепутать нитки мулине, заботливо разобранные по цветам на больших, стоящих у окошка пяльцев, поохотиться за солнечными зайчиками и сбить при этом пару-тройку дорогих госпоже Маре вещей… Одним словом, Герцогиня с бантиком на шее (ох, сколько у неё было этих бантиков…) вела себя как набалованный эгоистичный ребёнок, которому очень не хватало хорошей порки.

-Моя хозяйка ужасная эгоистка, — делилась Герцогиня с соседскими кошками, периодически приходившими к ней на балкон. – Вместо того, чтобы чесать мне спинку или втирать в лапки увлажняющее средство, она отправляется по этим своим делам… Ну какие у неё могут быть дела, в её-то возрасте?..

Но когда Герцогиня понимала, что не находит у соседок понимания, а над её переживаниями просто-напросто посмеиваются, она замолкала и принимала царственный вид – единственное, что она умела делать, и делала, надо сказать, довольно хорошо.

В то раннее утро, когда маленькая девочка из гостиницы стала собираться в дорогу, Герцогиня особенно рассердилась на свою хозяйку. Подумать только, та вздумала добавить ей в рацион овощи! ОВОЩИ! Но она же кошка, а не кролик; кошки не едят овощей, какие бы там доводы не приводил этот глупый врач..

Врача Герцогиня ненавидела особенно сильно. Хозяйка таскала её в больницу каждые полгода, и каждый раз этот наглец мерил ей температуру. При мысли о том, КАК он это делал, у Герцогини дыбом вставала не только её тщательно расчесанная шерсть, но даже усы.

После очередного похода к этому извергу, на которого хозяйка смотрела чуть ли не как на ангела Господня, Герцогиня объявила голодовку.

-Моя дорогая, ну скушай хоть чуточку… — умоляла её госпожа Мара, водя перед кошкиным носом ложечкой с её любимой тресковой икрой.

-Мяу, — высокомерно отзывалась Герцогиня, отворачивая свою плоскую морду.

-Ложечку за маму… — со слезами умоляла хозяйка, предлагая ей на выбор варёное яичко или мясной паштет.

-Мяу, — холодно реагировала Герцогиня, удивляясь непонятливости своей хозяйки.

План побега созрел довольно быстро. Герцогиня давно заприметила маленькую светловолосую девочку, частенько прогуливающуюся у неё под окошками.

-Бедная кошечка, — вздыхала девочка. – Ты такая красивая, а всё время сидишь дома… Может быть, ты болеешь?.. Или у тебя злая хозяйка?..

-Не злая, а просто очень самолюбивая, — думала в ответ Герцогиня. – Вечно развлекается – то посуду моет, то полы. А иногда ещё включает это чудовище – ПЫЛЕСОС.

-Если бы ты была моей кошечкой, я бы тебя очень любила и заботилась бы о тебе… — клялась малышка, и Герцогиня милостиво соглашалась. Ещё бы её не любили и о ней не заботились! Да быть такого просто не может!

А потому в утро отъезда, когда девочка поманила её кусочком колбасы и показала на большую просторную корзинку, в которой обычно носила свою куклу, Герцогиня отважно спрыгнула с балкона и спряталась там.

Лежать в корзинке Герцогине, в принципе, понравилось. Да и вам бы не понравилось – после постоянного-то сидения в одном доме – оказаться втянутым в настоящее приключение?.. Тем более что корзинка была просторной, с мягкой кукольной перинкой, а девочка заботливо подкидывала своей питомице кусочки то колбасы, то взятой в дорогу вкусной картошечки. А когда родители девчушки заснули, та приоткрыла корзинку и показала Герцогине сменяющие друг друга пейзажи – от лесных массивов и далёких гор, до красивого города, в котором и жила эта девчушка.

-Я буду здесь очень счастлива, — решила Герцогиня и сладко вздохнула.

7

Собираясь в полеты на метле, Эли старалась надевать свой любимый лёгкий плащ. Во-первых, он защищал девушку от ветра, во-вторых, берёг её кожу от солнечных ожогов. Эли помнила, как в детстве, не послушавшись маму, летала под яркими лучами Солнца целый день, а потом неделю пролежала в постели с высокой температурой и довольно-таки неприятными ожогами.

Здесь же, на Земле, небесного цвета плащ должен был сделать её полёт невидимым для людей. К сожалению, дар невидимости был тем, что передаётся по наследству и не входил в обычную колдовскую программу, так что для Эли он оставался недоступен. Девочка намечала провести какие-никакие эксперименты с невидимостью в будущем, а пока приходилось думать о маскировке.

Летать Эли просто обожала. С того дня, как родители подарили ей первую маленькую метлу, она носилась на ней как угорелая, поражая в небе ловкостью, которой ей так недоставало на земле. Даже очки маме пришлось колдовством привязывать к Элиной голове – от круговых движений две-три пары почили в мусорном ведре.

-Всё-таки это просто восхитительно, летать, — заметила Эли, аккуратно выруливая к окраине города, где виднелась ярко-желтая, как цыплёнок, автобусная остановка. – Теперь я понимаю, почему люди так старательно разрабатывают всякие там гидролёты.

-Надеюсь лишь, что они будут подходить к ним так же аккуратно и надёжно, как делают с автобусами, — Мессир любезно подставлял пушистую мордочку ветру. – А то я читал о легенде прошлого, где все технические достижения, работающие на благо людей, в конечном счете чуть их не погубили. Хорошо, что теперь земля более-менее полна справедливости.

-Даа… А в нашем волшебном мире все только и делают, что вспоминают эти легенды и призывают бояться людей. По-моему, это очень глупо. То время, что мы провели с тобой здесь, обычная земля мне кажется почти такой же привлекательной, как и волшебный мир. Хотя, конечно, в ней намного больше необычного. Например, телевизоры… Держись покрепче, я снижаюсь.

Эли и Мессир правильно рассудили, что в самом городе им лучше воспользоваться общественным транспортом. Не прошло и 10 минут, как к остановке подъехал милый желтенький автобус, похожий на большую и симпатичную гусеничку с глазами и чёрными рожками. Эли и Мессир любезно поздоровались с водителем, оплатили проезд и уселись на мягкое двойное сиденье. Перед ними, на спинке кресел следующих пассажиров, в специальных карманах лежали книги (какой-то роман и сборник кроссвордов), а часть пассажиров с огромным удовольствием смотрела детский мультфильм, транслирующийся по большому экрану в центре прохода. Чтобы не мешать отдыхающим, звук от мультика был подведёт в наушники, которые пассажир мог взять сбоку своего сидения.

Ни Эли, ни Мессир не знали, каким транспортом им добраться до дома семьи Марти, а потому девочка, немного поелозив у окна, обратилась к пожилой женщине, сидевшей через проход слева от неё.

-Извините пожалуйста… могу я узнать, как мне добраться вот до этой улицы?.. – указала Эли на карту. Женщина удивлённо на неё покосилась, а потом (ровно после того, как Эли успела испугаться) добродушно улыбнулась.

-Я и сама плохо ориентируюсь в Покрове, милая, — объяснила она, — но мы сейчас спросим у моего соседа… Иван! Ваня-а! – прогрохотала она на пол-автобуса. С одной из спинок высунулась донельзя рыжая усатая голова. – Объясни-ка девчушке, как добраться до вот этого адреса…

…Через 10 минут довольная и успокоенная Эли откинулась на подушки. На её карте было подробнейшим образом написано, как добраться до означенной улицы, каким транспортом и где сделать пересадку. За окном открывался живописный вид на город Покров с его широкими улицами и белокаменными домами, с множеством интересных магазинов и прогуливающимися неторопливым шагом жителями не походил на Озёрный край, но всё же полюбился Эли с первого взгляда. Была в нём какая-то индивидуальность, располагающая к себе приезжих гостей.

Выйдя из автобуса на указанной остановке и сделав пересадку, наши друзья оказались в чистеньком тихом районе с очаровательными двухэтажными жилыми домиками с небольшими гаражами и фруктовыми садами. Живые изгороди отделяли сады один от другого, а к домам вели ровные заасфальтированные дорожки.

Перед домом семьи Марти царил милый беспорядок: стоял трёхколесный велосипед с тележкой и детскими игрушками, на маленькой копаной-перекопанной клумбе лежали детские грабли и лопатка, а в небольшой песочнице гордо восседал пластмассовый Буратино. Эли осмотрелась и позвонила в маленький звонок.

На порог дома вышла молодая белокурая женщина в розовом фартучке.

-Здравствуйте, — любезно улыбнулась она, — чем я могу вам помочь?..

-Здравствуйте… Меня зовут Эли Марпл и я приехала из Озёрного края.

-О! Восхитительный город, мы и сами только оттуда вернулись…

-Да; собственно говоря, я именно поэтому и приехала… По одному очень деликатному вопросу. Понимаете, у вашей прежней соседки, госпожи Мары, пропала её любимая кошечка. Госпожа Мара страшно расстроена, ей очень плохо, и… я хотела спросить – вы случайно не увезли её с собой?..

-Кого? – непонимающе переспросила госпожа Грето.

-Кошечку. Герцогиню. Она беленькая и пушистая, с розовым бантиком на шее.

-Нет… Ах, нет, — засмеялась молодая женщина, — никакой кошки мы не увозили. Дело в том, что моя дочка ещё очень маленькая, и я не уверена, что стоит заводить животных раньше, чем ей исполнится хотя бы десять лет…

-Понимаю. Простите… а можно ли тогда спросить у вашей дочки, не видела ли она Герцогиню перед отъездом из Озёрного края?.. – Эли было немного неловко, словно она собиралась допрашивать ребёнка. – Я бы не стала настаивать, но госпожа Мара – пожилая женщина, и эта кошечка дорога ей почти как ребёнок.

-Аа… Это мне знакомо. Алиса, Алисия! Иди сюда!

-Бегууу! – раздался звонкий детский крик, потом топот детских пухлых ножек, а скоро появилась и сама девочка. Светловолосая и кудрявая, она очень походила на маленьких ангелочков с картинок в детских книжках.

-Алиса, ты помнишь кошечку, которую мы часто видели на балконе соседнего дома в Озёрном краю? Дорогая, ты случайно не знаешь, где она может быть? Эта милая девушка утверждает, что кошка пропала.

Девочка быстро-быстро заморгала, потупила взгляд и ответила:

-Неет… я ничего про неё не знаю…

-Вот видите! – радостно объявила мама Алисы. Она явно была рада отделаться от непрошенной гостьи. – Моя дочка ничего не знает, и я тоже. Да и не думаете ли вы, что мы прячем здесь чужую кошку?

-Нет… конечно, нет, — заверила Эли, покраснев. Ей было стыдно, так как в какой-то момент она и в самом деле об этом подумала. – Спасибо вам большое, госпожа Марти, — поблагодарила Эли и вышла за дверь.

   Напротив дома семьи Марти стояла небольшая скамейка, куда Эли устало присела. Мессир запрыгнул рядом и осматривался, щуря на солнышке большие красивые глаза.

-Не знаааю, Мессир… Мне показалось, что девочка чего-то недоговаривает. Какой-то у неё был слишком уж виноватый вид. Как ты думаешь?..

-Более чем, — отозвался кот. – Гляди ка, Эли – а не наша ли девочка куда-то побежала?

Из раскрытой калитки, переодетая в зелёную ветровку с капюшоном, с вороватым видом высунулась Алиса. Оглядевшись, она выпрямилась и побежала в противоположную от Мессира с Эли сторону.

-Мне кажется, нужно за ней проследить. Вот что, Мессир, побежим за ней следом… а чтобы она меня не узнала, немножко поколдуем!

На озорном Элином лице распустилась задорная улыбка. Мессир знал: превращения – её конёк, в классе она была самой лучшей, уступая разве что своей подружке Карен («Эххх… бывшей подружке», — подумал Мессир). Витиеватый взмах волшебной палочкой, волшебные слова: «День и ночь слились в одно, кем мне быть уж решено, выбираю я сейчас, превращаюсь лишь на час!» — и перед котом появилась совершенно другая девочка. Вместо длинных волос – чёрные кудри до плеч, потемнели ресницы и брови, изменилась форма рта и носа. Словом, перед ним предстала довольно милая кудрявая девочка. Только глаза остались прежними, Элиными.

-Побежали?

Идти за маленькой девчушкой было довольно легко. Не подозревая, что за ней следят, она упрямо топала по городским улицам, сворачивая то в один, то в другой переулок. Около высокой каменной ограды, заросшей кустарником, девочка замерла и внимательно осмотрелась: никого – а потом, словно кролик, юркнула в траву и исчезла.

Мессир и Эли, наблюдавшие за ней из-за угла, переглянулись и усмехнулись. Девочке-ведьме и коту ничего не стоило в один большой (в высоту почти 2 метра) прыжок взобраться на стену и, укрывшись в густой листве, понаблюдать за происходящим.

-Эээй! – громким шепотом, столь свойственным детям, звала девочка. – Герцогиииняяяаааа! Ты здееесь?..

Ещё минут десять Эли и Мессир прислушивались к шуршанию и топоту детских ног, после чего до них донесся явный  детский плач.  Щелкнув пальцем, Эли обрела свой прежний облик и выступила из кустов к малышке.

-Алиса! – позвала она. – Ты привезла Герцогиню  с собой, верно?

Алиса вздрогнула от неожиданности, но простота Элиных слов заставила её забыть об удивлении.

-Д-д-даааа! – рыдала она, уткнувшись носом в пухлые ладошки. –Я… я… я так хотела котёночкааааа… Я хотела о ней заботиться… но пока не уговорю маму, решила, что она поживёт здеееесь…

Девочка и в самом деле основательно подготовилась – особенно для ребёнка её лет. Под пышным кустом лежала перевёрнутая коробочка, в которую предусмотрительно постелили кукольное одеяльце и подушку. Рядом с коробкой стояли две миски (с водой и с остатками чего-то, что напоминало овсяную кашу) и сидела кукла.

-А теперь она пропала! – взорвалась Алиса новым приступом плача. – Я пришла вчера вечером – её уже не было, но я думала, что она могла пойти куда-нибудь умыться или… ну… по кошачьим делам, понимаете?? Но её нет, и это значит, что её сожрали воооолкиииии!!....

-Разве здесь водятся волки?..

-Я не знаааюююуууу…. Но ведь она не могла просто исчезнууууть… Она была такой милой, такой послушной кошечкой…

И Алиса рассказала свою историю. Действительно, она играла с Герцогиней во время всех своих прогулок, а ко дню отъезда в её детской голове созрел окончательный план. Спрятав Герцогиню в маленькую корзиночку, девочка счастливо довезла её до дома, оставила на одну ночь в своей комнате а потом уже перепрятала в парке.

-Я думала, ей понравится!.. – всхлипывала Алиса. – В парке так хорошо и свободно! А после того, как закончится первая четверть, я хотела попросить маму взять её к нам домой!

-А-а… Алиса, а когда у вас заканчивается первая четверть?

-Ну… первого ноября, — ответила Маша, и, увидев ошеломлённое Элино лицо, заторопилась с объяснениями: — Так ведь здесь ещё тепло! Снега почти нет! А я бы очень старалась учиться на все пятёрки!

-Знаешь, — присела Эли на колени перед девочкой, — то, что тебе хочется котёнка, само по себе не плохо. Но ведь ты увезла эту кошечку у хозяйки, которая её очень любит и сильно переживает.  А потом, когда я к вам пришла, ты сказала неправду  — не только мне, но и своей маме. Никогда, никогда нельзя говорить не правду людям, а маме – особенно. Это очень плохо, это – грех!

Алиса перестала плакать. Порой нам сложно осознать неправильность наших поступков… но грех – грех мы чувствуем на самом первобытном, инстинктивном уровне, и противимся ему, как яду; и, как яд, его нужно изгонять из организма.

-Я… я расскажу всё маме, — всхлипнула Алиса. – Мне так стыдно… так стыдно!.. Простите меня!

Мягкая ладонь опустилась на её голову, и, когда Алиса подняла взгляд, то увидела в лице стоявшей перед ней девушки одобрение и радость.

-Ты большая молодец.

-Я помогу вам найти Герцогиню… Правда, я обыскала всю полянку и даже не представляю, где она может быть…