Начало

— Призаснула, что ли?

Слова кухарки вернули Минану в реальный мир — и та зима полуторалетней давности, и лицо Кинару, и клятва Анатаассе — рассыпались, Минана встрепенулась, озираясь вокруг. Замковая кухня… Замок Алторов. Сюда они пришли вместе с андином ждать вестей от Лисицы и Эне-оди.

— Нет… задумалась просто.

— Что там тебе раздумывать, — казалось, ответ развеселил Анитан. — Молода ещё чай, думать-то. А ну-ка, помоги мне.

Она кинула Минане тяжёлые пеньковые прихватки, велела ухватиться за чугунную ручку дымящегося котелка с рисом. Проворно прикрыла деревянной крышкой. Клубы пара на миг исчезли, но тут же стали просачиваться сквозь дыры в крышке. Глаза заслезились от пара и жара очага.

— Держи хорошенько, — Анитан ногой пододвинула деревянный таз и сделала Минане знак приподнять котелок.

Тяжесть заставила напрячь все силы, Минана расставила ноги для равновесия. Анитан, придерживая крышку, стала наклонять котелок, и в таз полилась горячая вода. Пар вместе с запахом свежесваренного риса заполнил кухню.

— Так, хорошо. Теперь дай сюда.

На лестнице послышались быстрые шаги. В кухонный проём заглянул Нессери, один из двух замковых лакеев и по совместительству сторожей. Пришло время подавать на стол.

— О, и маленькая госпожа тут, — сказал Нессери с доброй ухмылкой. — Анитан, ты чего госпожу прислуживать заставляешь?

Кухарка заворчала что-то неодобрительное, а Минана ответила улыбкой. Госпожой она не была, хоть они с Кинару и пребывали в замке на правах гостей его светлости ин-Алтора. В отличие от Кинару, в её жилах не текло ни капли дворянской крови. Порода прослеживалась в каждом его движении, в каждой фразе. А Минана — да что возьмёшь с монастырской сироты, молчи да будь послушна, вот и всё, что от неё требуется.

Лисица появилась как раз к накрытому столу — и не одна. С ней пришёл Гин.

Минана с андином сидели в малой столовой, когда Нессери доложил о гостях. На лице лакея сменялись то хитрая и довольная ухмылка, то глубокое уважение, с которым в Сууре относились к богам и божьему семени. Едва Кинару успел кивнуть и добавить: «Проси», а Нессери — поклониться и сделать шаг назад, как дверь открылась снова, и лёгкой пританцовывающей походкой, совершенно непринуждённо, вошла невысокая рыжая девушка. Столовая наполнилась цветочным ароматом.

— Лисица-они!

Минана хотела было кинуться навстречу, но бросила взгляд на Кинару и усидела. В последнее время андин требовал от неё следования правилам этикета, принятого в дворянских семьях. Было это непросто, учитывая, что Минана никогда не обучалась этикету, но Кинару раз за разом терпеливо растолковывал ей малейшие тонкости, и она старалась, видя, что ему это важно.

— Благословения Анаты, — певуче сказала вновь появившаяся.

— Вечер добрый, — за ней стоял среднего роста мужчина с тонкими чертами лица и длинными волосами цвета живого серебра. Уже по одному его облику можно было сказать, что мужчина принадлежит не к человеческому племени, и его голос, глубокий, низкий, заставляющий дрожать что-то внутри, был повторным тому доказательством.

— Прошу, — Кинару указал на стулья, Нессери кинулся их отодвигать, Лисица рассмеялась, на лице Гина тоже появилась улыбка: слишком старательно и поспешно двигался лакей. — Нессери, приборы.

— Слушаюсь, ваше превосходительство, — лакей прижал ладонь к сердцу и низко поклонился. Осторожно расставил между блюдами тарелки, кубки, миски для похлёбки.

Сууреский замок Алторов, хоть и располагался далеко от их основных владений, всё равно мог похвалиться прекрасным набором посуды: из золота, серебра, латуни. Кое-какие из кубков Минана с удовольствием бы поставила в собственной спальне. Рассматривать узоры на металле: тонкорогих оленей, встревоженных ланей, искусно вырезанные ветви плодовых деревьев — можно было бесконечно.

Закончив с посудой, Нессери попятился к дверям и застыл, ожидая мгновения, когда понадобится ужинающим. Минана едва утаила усмешку, увидев, как выпуклые глаза его с несмелой жадностью остановились на Лисице.

— Как?.. — андин спросил только это, но рыжеволосая утвердительно кивнула.

— Легче лёгкого, — она показала в улыбке белые мелкие зубки и тут же впилась ими в куриную ножку. — Старый дурак как будто женщину никогда не видел, — проглотив кусок, девушка хохотнула.

— Ты передала кинжал Тэйе?

Лисица кивнула. Слегка прищурилась, будто вспоминая.

— Да, сразу же. И… я сделала больше, чем ты просил меня.

Кинару промолчал, но Минана уловила его настороженность.

— Я его убила.

Андин невольно повысил голос:

— Хеку? Главнокомандующего Туэрне?

Лисица со смехом кивнула:

— Более того, я убила его этим самым кинжалом.

Лисица использовала зачарованный лигину! Минана чуть не вздохнула от зависти. Как она хотела бы оказаться на месте Лисицы. Когда же андин наконец разрешит ей участвовать в настоящих делах?

Кинару реагировал совсем не так: застыл, то ли оценивая случившееся, то ли просчитывая варианты грядущего. Наконец сказал:

— Убила? И ушла беспрепятственно? А его охрана?

— Кто боится слабой женщины, — Лисица обсосала косточку, мелькнул нежно-розовый язычок. Минана почти услышала, как сглатывает слюну Нессери. — Он оставил охрану снаружи дома.

— Ты рисковала. Если бы он позвал на помощь?

— Ты думаешь, я не смогла бы уйти? — усмехнулась рыжая. — Я думала, именно поэтому ты просил меня выкрасть лигину.

— Аккен Хеку, — раздался глубокий голос Гина. — Мир его праху. Однако он должен был осознавать, что, когда идёшь против богов, и они могут пойти против тебя, — Гин улыбнулся открыто и весело, будто от души наслаждался разговором.

— Ты права, — андин, похоже, успокоился. — Ну и как? Почувствовала что-нибудь?

— Силы в нём практически не было, — Лисица равнодушно бросила голую косточку в миску.

Кинару помолчал, затем сказал:

— Расскажи… расскажи нам обо всём, что ты видела.

Минана затаила дыхание. Они перебивались только сообщениями через птиц, старший строго-настрого запретил ей пытаться проследить за Лисицей и Тэйе-анди, и душа её трепетала от любопытства при мысли, что она вот-вот услышит полностью историю их приключений.

— Как скажешь, — рыжеволосая хитро улыбнулась. — В Оннами всё прошло как по маслу. Я оборотилась старухой, и в замок мы попали без малейших препятствий. Мальчик отлично сыграл. Может быть, я сама не сумела бы лучше.

— Девушка жива?

— Настоящая невеста? — Кинару кивнул. — Как ты и хотел. Люди Рябого отвезли её в Йемотте и удерживали, пока не пришла весть, что Ниот выбрался благополучно.

— Хорошо. Рано настраивать против себя Элири.

— Эта мысль не помешала тебе настроить против себя Оннами, — сказала рыжая с лёгкой ехидцей, а Гин снова усмехнулся.

— Нам нужны были его чётки, — андин пожал плечами. — Касимирской древесины почти не осталось, нам повезло, что она нашлась у Оннами. К тому же, вряд ли кто сможет узнать в оруженосце Эне ложную невесту. Нельзя было упускать такой случай. Вы славно поработали.

— О да, — Лисица зажмурилась, облизала губы, будто что-то вспоминая. — Видели бы вы лицо Оннами, когда он смотрел на свою красавицу-невесту. Если бы не необходимость соблюдать приличия, я думала, он её сразу там повалит, — она одарила Кинару долгим взглядом, сама как живое воплощение того вожделения: томные глаза, приоткрытый влажный рот, трепещущие ресницы.

У дверей вздохнул Нессери. Минану бросило в жар, она быстро посмотрела на андина, но тот оставался невозмутим, и она успокоилась.

— А потом? Что было потом? — спросила она у Лисицы.

— Я ушла почти сразу после свадьбы. Сразу отправилась в Янадо, лисьим шагом. Там поселилась у аластенов, ожидая, когда вернётся войско.

— У аластенов?!

Минана тоже поразилась, услышав это. Постоянно закутанные в чёрное, не поднимавшие глаз аластенские женщины, их робкие, искательные, всегда готовые упасть на колени мужчины, даже дети — не шумные, как подобает мальчишкам и девчонкам любого сословия, а молчаливые испуганные дети — и живая яркая Лисица?

— Я люблю аластенов, — рыжеволосая усмехнулась. — Их женщины беззащитны, а мужчины безответны. Это — такой соблазн для праведников.

Минана не совсем поняла, но Гин расхохотался и сказал: «Отлично», а Кинару покачал головой.

— Аластены слишком долго поклонялись чернорукому, — сказал он.

— Это, безусловно, основание, — легко обронила Лисица, опустив ресницы и улыбаясь.

На это Кинару не ответил, только поставил локоть на стол, упёр в ладонь подбородок и замолчал, словно задумался.

— А дальше? — не выдержала Минана. — Что было дальше, Лисица-они?

На этот раз старшая улыбнулась теплее. Но ответить не успела.

— Тарви, как ты узнал, что Хеку повезёт кинжал к Суэсси? — спросил Гин у Кинару.

— Подслушал разговор Туэрне с его магом-инсой. Инса отказывался везти лигину сам, дескать, слишком сильное влияние.

— Сила на самом деле подавляющая, — подтвердила Лисица. — У меня самой появились желания… нехорошего рода, пока я несла его. Убить, напасть… получить чужую силу. Может, именно поэтому я Хеку и прирезала.

По лицу рыжеволосой девушки не казалось, что такая вероятность её расстроила.

— Ты всё ещё можешь это сделать? — Гин снова посмотрел на Кинару.

— Подслушивать разговоры Туэрне, ты имеешь в виду? Нет. Он перекрыл эту лазейку. Можно было попробовать силой, но я опасаюсь встревожить его раньше времени. Впрочем, он всё равно встревожится, как только услышит о… — Кинару бросил короткий взгляд на Минану.

Та выпрямилась, ещё не понимая, в чём дело, но уже предчувствуя.

Кинару отложил приборы, поднялся и сделал несколько шагов, останавливаясь за спинкой её кресла. На плечи легли тяжёлые руки.

— Я долго думал об этом, — раздался сзади голос андина. — Нам необходимо знамя. В глазах людей мы должны выглядеть как те, кто действует по праву.

Гин смотрел с любопытством, то на андина, то почему-то на Минану. Лисица доедала курицу, но кивала в такт словам. Минана затаилась как мышонок. Хотелось обернуться, чтобы видеть лицо старшего, но если он встал сзади, значит, этому есть причины.

— Я думаю воспользоваться тем же способом, что и Туэрне, — сказал над головой голос Кинару. Пальцы на плечах Минаны чуть сжались. — Рад представить вам — единственную оставшуюся в живых наследницу крови Аива.

На лице Гина появилась широкая одобрительная улыбка. Лисица облизала пальцы, потом, спохватившись, вытерла о салфетку. Подняла глаза:

— Наша Минана?

— Забудьте это имя, — Кинару убрал руки и вернулся на прежнее место. Кивнул Минане. — Наследницу рода Аива не могут так звать.

Он был прав: имя Минана отдавало простотой, грязными босыми ногами и широкими, раздавшимися от работы руками. Его часто давали крестьянским девочкам, поручая их защите матери Анатаассы. Сколько бед ни претерпело бы семейство Аива, там никогда не назвали бы новорождённую Минаной.

— И как её теперь будут звать? — осведомилась Лисица.

Кинару снова посмотрел на Минану.

— Хеноо, — сказал он. — Пламя.

«Пламя». «Хеноо». Минана попробовала на язык своё новое имя. Кинару был прав. В этом имени таилась история. Память предков, сила ушедших поколений, связь с богами, безошибочное указание на принадлежность к божьему семени — пусть магические способности прежних и разбавило время.

Хеноо Аива. Вместе с фамилией — которой у Минаны никогда не было — это обретало удивительную плотность и значимость. Как будто с новым именем Минана получила и вправду — настоящий род. Прошлое.

— Она хорошо подходит, — говорил тем временем Кинару. — Последних Аива перебили как раз незадолго до её рождения. К тому же, кроме них, других родов Высокой Крови в Хетери не было.

— А почему ты сам не хочешь взять чьё-нибудь имя? — спросила внимательно слушавшая Лисица.

— Слишком многие знают, что я из рода Тарви, — с явным сожалением ответил андин. — И во мне слишком сильна юго-западная кровь, — андин — среднего роста, скорее изящный, чем крепкий, с тёмными прямыми волосами, резкими чертами лица — и впрямь не походил на мужчин Высокой Крови: высоких, мощных, светловолосых. — Но я не намеревался подвергать Хеноо опасности… и не подвергал бы, если не её клятва Анатаассе. Богиня приняла её.

Лисица издала восклицание. Гин повёл глазами в сторону Хеноо и снова одобрительно улыбнулся.