2 глава. В дебрях Сумеречья

Удручённо теребя бороды и изрыгая проклятья на голову ускользнувшего невидимого вора, гномы в полной растерянности оглядывали нескончаемую древесную стену, вставшую у них на пути. Всем известно, что их народ не питал особой любви к лесам, ему была мила лишь земная твердь и её недра. А Сумеречье, издавна имевшее дурную славу, в сгущающемся сумраке и вовсе нагоняло на них полнейшую жуть.

— Ну, и что будем делать дальше? — спросил у Гимли Двалин, наконец отрываясь от созерцания леса, который будил у него сейчас, пожалуй, самые худшие воспоминания ушедшей Эпохи.

— Что-что — нужно идти следом за вором, — буркнул тот, и видно было, с какой неохотой он это произнёс.

— В лес?.. — уточнил Бифур.

— В лес! — кивнул Гимли и покосился на стоявшего неподалёку Леголаса. — Благо, его обитатели нынче — наши друзья и союзники, а потому не станут чинить нам препятствий.

Эльфийский принц слышал его и согласно склонил голову. Действительно, ещё три года назад его отец Трандуил, король Северного Сумеречья, дал Длиннобородым право свободно пересекать своё царство в любом направлении, если будет у них в том большая нужда. Только охотиться и рубить деревья в нём без спроса запретил. Чуть позднее к нему присоединились беорнинги, владевшие центральной частью этого леса, и пресветлый Келеберн, с недавних пор присматривавший за Южным Сумеречьем. Но дали они это право не просто так, а в знак признательности стойкости эреборцев в противостоянии с Сауроном, в котором героически погиб отец Торина Камнешлема король Даин.

— Тогда чего мы ждём? — воскликнул тут Бофур. — Мы уже почти догнали вора, неужели позволим ему уйти?!

— Не бывать этому! — вскричал Гимли и яростно махнул рукой. — Вперёд!

— Вперёд! — поддержали его воодушевившиеся гномы.

Однако неожиданное вмешательство Леголаса несколько пригасило этот порыв. Подняв руку, эльф сказал:

— Погодите, друзья! Не так быстро. Прежде чем мы войдём в лес, нужно обсудить один важный момент…

Все вопросительно воззрились на него, и Леголас продолжил:

— Нужно решить, кто из нас пойдёт дальше, а кто, увы, покинет нашу замечательную компанию.

— А чем плох наш нынешний состав? — поинтересовался Нори.

— Для леса он чересчур велик. Будь моя воля, я бы сейчас вообще ограничился десятком-другим загонщиков. Но… не я поставлен руководить этой погоней, потому не мне принимать окончательное решение.

— И кого же ты предлагаешь отправить домой? — спросил Гимли, уже догадываясь об ответе Леголаса.

— Боюсь, пришла пора расстаться с нашими друзьями из Дейла. Свою роль в этой истории они уже сыграли, хотя и не так, как мы все рассчитывали…

Главный Егерь понимающе кивнул и с некоторой печалью уронил:

— Твоя правда, королевич. Наши псы подвели нас всех, и в результате мы не смогли оказать Эребору помощь в полной мере. Собаки и сейчас трясутся от страха, и я не вижу смысла тащить их в лес. Уверен, теперь вы прекрасно справитесь и без нас.

— Может, и не прекрасно, но мы постараемся, — вздохнул Гимли. — Вас же я благодарю от имени всех Длиннобородых и от себя лично. Возвращайтесь с миром к своим семьям.

Люди молча поклонились, но в тот же самый момент близлежащие кусты на опушке леса вдруг зашевелились, и на равнину вышли три новых эльфа. Одетые в зеленовато-коричневые наряды и вооружённые луками, они оглядели стоявший перед ними разномастный отряд и коротким жестом поприветствовали всех собравшихся. При виде новых лиц собаки залаяли было, но тут же умолкли, словно бы признали своих. Также притихли и все прочие участники погони, беззвучно кланяясь в ответ и настороженно таращась на пришельцев. Лишь Леголас и его дружина сразу же поспешили к землякам, неподвижно замершим у кромки леса. Переговорив с ними о чём-то, Леголас вскоре вернулся к остальному отряду.

— Это наши пограничные стражи, — сказал он. — Они увидели нас ещё на подходе к Зеленолесью[1], но о похищении Аркенстона ничего не знали до этой самой минуты. Как можно понять, нашего незримого беглеца они не заметили и потому ненароком позволили ему беспрепятственно углубиться в чащу.

— Прискорбно это слышать, но будем надеяться, что он не успел далеко убежать, — проговорил Гимли и кинул взгляд на трёх новых эльфов. — Надеюсь, Леголас, твои друзья присоединятся к нам?

— Отчасти. Всё-таки у них здесь другие обязанности.

Гимли удовлетворённо кивнул и дал команду выступать. Распрощавшись с людьми и оставив у опушки одного из дозорных Трандуила, значительно похудевший отряд гуськом вошёл в лес и двинулся на юго-запад по едва заметной в сумерках звериной тропе. Эльфы шли впереди, ведомые Кэрриэль, гномы — позади, а между ними пристроились Леголас и Гимли. И если эльфы, оказавшись у себя дома, заметно оживились, то гномы как-то сразу подобрались и присмирели. Это же касалось и Гимли, который шёл позади Леголаса, натужно дыша и то и дело тяжело вздыхая. Судя по этим признакам, в лесу ему по-прежнему было не по себе. И Леголас не упустил момента, чтобы подшутить над ним.

— Гимли, друг мой, если ты и дальше будешь так сопеть, то сюда мигом сбежится всё зверьё, жаждущее отведать свежего, разгорячённого ходьбой гнома, — хитро скосив глаза на приятеля, бросил он через плечо. — Паучки Шелоб, наверное, до сих пор с горечью вспоминают, как восемьдесят лет назад из их цепких лап удрал твой милый папочка с товарищами…

— К-какие паучки?! — заикаясь, выдавил Гимли и стал настороженно посматривать по сторонам. — Их же вроде всех перебили!..

— Всех или не всех — то мне неизвестно, — едва сдерживая улыбку, сказал Леголас. — Но поговаривают, что часть всё же уцелела, просто попряталась в самые глухие места и ждёт, когда мимо них пройдёт новая компания неуклюжих гномов.

Агларондцы и эреборцы, шедшие позади, но слышавшие каждое слово Леголаса, переглянулись и невольно ускорили шаг, с недоверием всматриваясь в окружающие заросли. В отличие от большинства своих сородичей, шагавших сейчас по Сумеречью, лишь Дори, Нори, Бифур, Бофур и Двалин побывали в том давнем походе, на который намекнул Леголас. Память у этой пятёрки была отличная, а потому они до сих пор помнили каждое мгновенье, проведённое тогда в этом лесу. Не забыли они и свой кошмарный плен в паутинных коконах, из которого их героически спас Бильбо Бэггинс. Ныне эту историю знали абсолютно все в клане Дьюрина (хотя благодаря Бильбо и не только они), а потому при упоминании гигантских пауков Сумеречья занервничали даже более молодые гномы, в том числе и Гимли.

Завидев такую реакцию своих низкорослых спутников, эльфы наконец не выдержали и дружно расхохотались. Воспринявший слова Леголаса совершенно серьёзно, Гимли растерянно заозирался, заметил на лице друга довольную улыбку и нахмурился.

— Шутишь всё, — выговорил он. — Надо нам с тобой почаще видеться, а то я уже отвыкать стал от твоей манеры подтрунивать.

— Я-то пошутил, — кивнул Леголас. — Но, боюсь, что где-то в Зеленолесье по-прежнему водятся твари, от которых лучше держаться подальше…

Несмотря на беззаботность его тона, гномы, однако, теперь старались держаться более кучно. Все разговоры смолкли, и над отрядом на некоторое время повисла относительная тишина, даже сопения Гимли больше уже не было слышно.

Впрочем, по тропинке путники двигались сравнительно недолго. Не прошло и получаса, как она вдруг резко вильнула в сторону, а скользившая впереди Кэрриэль неожиданно замерла с предостерегающе поднятой рукой.

— Эта тропа уходит на север, но следы вора ведут по-прежнему на юго-запад, — обернулась она к остальным, тщательно исследовав землю на повороте. — Придётся нам дальше идти по бездорожью.

— Странно, в той стороне ведь болото, — заметил один из стражников Трандуила.

— Тем лучше, — сказал Леголас. — Вор, похоже, не знает о нём, а потому у нас есть реальный шанс уже скоро настигнуть его. Вперёд, друзья!

Новость ободрила поисковиков, и дальше они уже шли с бо́льшим сосредоточением и энтузиазмом, хотя идти через чащу стало значительно труднее. Вдобавок уже почти полностью стемнело, и потому гномы вынуждены были двигаться практически на ощупь. При этом они постоянно спотыкались, падали, цеплялись своими бородами за ветки, порой сопровождая всё это весьма крепкими выражениями. В итоге шум от всей этой подгорной братии стоял такой, словно по лесу брело, не разбирая дороги, стадо гигантских мумаков. В конце концов Леголасу это надоело, и он остановил отряд.

— Ладно, до болота осталось совсем недалеко, поэтому дальше пойдём не все, — заявил он. — Кэрриэль и вы двое, — указал он рукой на следопыта и пограничных стражей, — пройдите по следам до топей, удостоверьтесь в присутствии или отсутствии там вора и возвращайтесь. Я с остальными буду ждать вас здесь.

Девушка и воины кивнули, бесшумно шагнули за деревья и растаяли в окружающей мгле.

Гномы тяжело рухнули на землю и с блаженством привалились к ближайшим древесным стволам. Усыпанная осенней листвой почва здесь была довольно мягкой и сырой, а со стороны болота под нестройный аккомпанемент лягушек слабый ветерок нагонял лёгкий туманец и доносил весьма ощутимый запах тины. Тем не менее гномы радовались, что они сидят на месте, а не набивают себе синяки и шишки, бредя по лесу в темноте. Даже кружащие в воздухе комары, норовившие то и дело залезть за шиворот, не портили им настроение.

Леголас же и его свита, напротив, остались стоять неподвижными изваяниями, напряжённо прислушиваясь к лесным шумам. Как ни странно, но настырные кровопийцы почему-то не донимали их, все свои усилия сосредоточив целиком на бедных гномах. Наконец, устав отбиваться от них, Гимли повернулся к Леголасу, замершему поблизости с отсутствующим видом, и мечтательно обронил:

— Эх, костерок бы сейчас развести!

— Терпение, мой друг, — немедленно отозвался эльф. — Сперва дождёмся разведчиков, а там уже решим, как быть.

К счастью, долго ждать не пришлось. Вскоре все трое вернулись, и Кэрриэль принялась докладывать Леголасу о своих наблюдениях.

— Следы ведут прямо в трясину и там пропадают, — молвила она. — Думаю, вор был здесь менее часа назад…

— Так это что получается, грязный ворюга сам утоп, да ещё и Аркенстон сгубил?! — вскричал в отчаянии Двалин, порывисто вскочив на ноги.

— Я не могу сказать наверняка, утонул он в трясине или же просто нашёл способ передвижения по болоту, — повернулась к нему Кэрриэль. — Если он такой же мелкий и лёгкий, как хоббиты, то вполне мог сделать мокроступы. Хотя даже с ними весьма рискованно передвигаться по болоту, тем более ночью.

— Будем исходить из последнего предположения, — задумчиво проговорил Леголас. — Не забывайте: нам ведь неизвестно, что это за существо и каковы его реальные возможности. Равно как и откуда оно явилось и что за магия его скрывает и, вполне вероятно, хранит. А это значит, что злодей, скорее всего, попытается пересечь болото напрямик, чтобы выиграть время. Ах, если бы мы только знали, в каком направлении он будет двигаться! Соваться же в эти топи самим — чистое безумие: для эльфа, гнома или человека они непроходимы.

— В любом случае стоит известить Владыку Трандуила, чтобы он послал как можно больше народу для оцепления болота, — вставил своё слово Cэл-Мулад. — Пусть вор незрим и бесшумно передвигается, но, быть может, кто-то сумеет его обнаружить.

— А как велико это болото? — спросил Гимли.

— Оно достаточно велико, чтобы вор смог существенно оторваться от нас, пока мы будем его обходить, — ответил Леголас. — Топи тянутся на много миль в глубь пущи, захватывая на юге Лесную Реку и почти соприкасаясь с Королевскими Холмами, под которыми вырублен дворец моего отца. Эта препона, конечно, сильно осложняет нам задачу.

— И что мы тогда сегодня предпримем? — поинтересовался Бофур.

— Прежде всего я отправлю вестников отцу, а там уже подумаем.

Сказав так, Леголас поднёс ладонь к губам и что-то громко прошептал по-эльфийски в сторону леса. Тотчас с разных сторон из мрака вдруг вылетели несколько ночных мотыльков и без всякого страха опустились на руку Леголаса. Он снова что-то им прошептал, и насекомые тут же умчались обратно во тьму.

— Всё, дело сделано, — повернулся он затем к своим спутникам. — Теперь осталось лишь дождаться ответа.

— Это были твои вестники?! — удивлённо спросил у него Гимли.

— А не похоже? — улыбнулся Леголас.

— Я думал, так могут сообщаться только Маги…

— Как видишь, не только они.

— Тогда почему ты раньше, ещё во время Войны Кольца, ни разу не использовал этот способ? — продолжал недоумевать Гимли. — На мой взгляд, это очень удобно, просто, а, главное, быстро.

— Я бы не сказал, что здесь всё просто, — ответил Леголас. — Такой метод общения мы, эльфы, можем уверенно использовать лишь в местах своего обитания, где всё насыщено нашим духом и нашей магией. Ну и в окрестностях тоже, хотя и в меньшей степени. В землях чужих и незнакомых такая власть нам уже практически недоступна. Да и бывают ситуации, когда надёжнее всего полагаться не на слабоумных низших существ, а на уже проверенных вестников-эльфов.

— Хорошо, с этим разобрались, — снова подал голос Бофур. — А дальше-то что? Так и будем тут сидеть среди сырости и комаров?

— С огоньком было бы веселее… — поддержал его Нори.

— Придётся, друзья, потерпеть, — посмотрел на них Леголас. — Свет огня виден издалека, и мы легко выдадим своё присутствие. Если вор решит выйти из болота, ему не составит труда обойти наш лагерь незамеченным. А так он может подумать, что мы от него отстали, и попробует без лишних предосторожностей выбраться из трясины обратно на сушу. Вот тут мы его и прищучим!

— Каким же это образом мы его прищучим — ведь он невидимый? — скептически скривился Бифур.

— Верно, невидимый, — кивнул Леголас, — но при этом ещё и вонючий! Его характерный запах даже болотные миазмы не смогут перебить. Вблизи мы его обязательно почувствуем. Кроме того, если он не раскусит нашу хитрость, то почти наверняка будет вести себя шумнее, что нам тоже на руку.

— Хм, а ведь может получиться, — хмыкнул Дори. — Хотя я бы всё-таки разжёг костёр, и не один — для приманки, разумеется. Увидев свет, вор гораздо быстрее проявит себя, и нам не придётся неизвестно сколько караулить его…

— Напротив, так мы его скорее отпугнём, — не согласился с ним Сэл-Мулад. — План Леголаса нравится мне больше. Нужно лишь сообразить, как правильно разместить здесь отряд.

Впрочем, особо соображать над этим не пришлось, и уже через несколько минут к болоту были отправлены пятеро самых зорких эльфов, тогда как остальные поисковики расположились на некотором удалении от них двумя отдельными цепями. Все эльфы сразу же забрались на деревья и сидели там, напряжённо всматриваясь во мглу. А вот гномы, разбившись на пары и назначив очерёдность ночных дежурств, пытались заснуть прямо на голой земле под писк комаров и кваканье лягушек. Хотя некоторые из них всё же не поленились соорудить себе постели из опавших листьев. Невзирая на голодное ворчание в животах и ночную прохладу, заснули бедолаги быстро — сказывалась накопившаяся усталость.

Однако через несколько часов, когда преследователи уже вовсю смотрели сны, к Леголасу вернулись лесные мотыльки, принеся с собой весть от его отца. Трандуил сообщал, что, в связи с проникновением в лес невидимого лиходея, он приказал увеличить количество дозорных в округе. Попутно он пустил слух об этом по всему Сумеречью, а к Келеберну дополнительно послал самую быструю почтовую птицу. Кроме этого, он отправил гонцов и к беорнингам, но теперь уже эльфов, ибо оборотни не понимали языка птиц и насекомых.

Леголас немедленно сообщил эту новость Гимли, и тот повторно засыпа́л уже с намного лучшим настроением.

Утро, как и ночь, выдалось зябким, хотя все путешественники были одеты по-осеннему. Небо по-прежнему закрывало плотное покрывало облаков, а с севера начал поддувать неприятный холодный ветер. Увы, но даже в такую погоду вор за всю ночь так и не попытался покинуть болота, и это вызвало у гномов очередной приступ тревоги. Поэтому они не стали долго разлёживаться и, ведомые Леголасом, сразу же направились к топям.

Но там их встретили лишь пятеро дозорных во главе с Кэрриэль и ничем новым не обрадовали. Незримый беглец словно в воду канул, и ничто более не напоминало о нём. Как увидели гномы, болото действительно занимало огромное пространство, заполненное дурно пахнущей зелёной жижей с торчащими кое-где волосатыми кочками, почерневшими остовами мёртвых деревьев и зарослями камышей вдоль берега. Над гнилой водой висел густой туман, так что обозреть топи вглубь не представлялось никакой возможности. Несмотря на ранний час, воздух здесь уже звенел от обилия комаров и мошки́, а от громогласного хора лягушек и вовсе можно было оглохнуть. К тому же в трясине постоянно что-то булькало и пыхтело, после чего зловоние в воздухе только усиливалось. В общем, зрелище это у гномов восторга не вызвало.

— Будьте осторожны здесь! — предупредил их Леголас. — Место гиблое, поэтому лучше близко не приближайтесь к воде — почва там мягкая и коварная, может с лёгкостью засосать даже всадника.

— Не волнуйся, в здравом уме никто из нас туда не сунется, — ответил Гимли, с брезгливой гримасой оглядывая болото.

— А сейчас, похоже, в этом уже и нет надобности, — с кислой миной обронил Нори, — потому что вор, судя по всему, нашёл там свою погибель…

На это Леголас отрицательно качнул головой и, бросив быстрый взгляд на окружающие деревья, сказал:

— Я бы не спешил с такими выводами. Лес на юге и западе встревожен, и причины этого мне ещё не ясны. Однако меня почему-то гложет предчувствие, что таково магическое влияние нашего похитителя. И, если я прав, то это значит, что он жив и сейчас движется на юг.

— Так давай это проверим! — шмыгнул носом Гимли, умудрившийся ночью подхватить насморк.

Остальные его поддержали, и отряд, оставив на всякий случай у болота двух пограничных стражей Трандуила, устремился вдоль берега в южном направлении. Впереди опять шла Кэрриэль, но никаких новых следов беглеца ей пока не встречалось. При свете дня лес, уже местами одетый в золото, выглядел светлым и совсем не страшным, поэтому гномы шли почти без опаски. Хотя Бифур, Бофур, Нори, Дори и Двалин всё же держались настороже, памятуя своё давнее посещение Сумеречья.

Как показало время, предчувствие Леголаса не обмануло. Не успели путники пройти и пару миль, как в лесу начало твориться нечто непонятное: навстречу отряду вдруг стали выбегать различные звери — косули, зайцы, лисы, еноты, белки и прочие дикие твари. Все они сломя голову неслись одной большой волной с юго-запада, словно бы спасались от какой-то опасности. Попутно с ними оттуда же летели едва ли не стаями всевозможные птицы, подняв в лесу невообразимый гам.

Поисковики с изумлением и беспокойством наблюдали за ними, пытаясь осмыслить всё происходящее.

— Пожар там, что ли? — предположил Гимли. — Несутся, как оголтелые…

— Не думаю, — покачал головой Леголас, — запах гари мы бы давно почуяли. Здесь что-то иное. Попробуем поговорить с ними…

Однако все попытки эльфов подозвать хоть кого-то из зверей или птиц не увенчались успехом — вся эта живность не шла на контакт, словно и вправду ополоумела.

— Очень странно… — задумчиво проронил Леголас, глядя им вслед. — Давно я не видел у них такой реакции. Создаётся ощущение, будто ими всеми овладело безумие. Последний раз я такое наблюдал, когда в Дол-Гулдуре поселились назгулы…

Его слова несказанно встревожили всех, однако отряд всё равно продолжил двигаться в выбранном направлении. Следуя изгибам болота, он шёл практически весь день, но, кроме перепуганного зверья, ничего интересного на своём пути так и не увидел. Впрочем, эльфам и этого было достаточно, чтобы отслеживать предполагаемые перемещения вора. Благодаря чему уже в сумерках поисковики достигли северо-западных отрогов Королевских Холмов и, оставив их слева, вскоре вышли к Лесной Реке.

Мутный и основательно заболоченный у берегов, этот поток спокойно нёс свои воды с северо-запада на юго-восток и какого-то особого впечатления на гномов не произвёл. Исключение составляли разве что Двалин, Бофур, Бифур, Дори и Нори, которые воззрились на реку со смешанным чувством. Ведь именно по ней они в прошлом совершили своё знаменитое на весь мир плаванье в бочках, когда удирали из казематов подземного дворца Трандуила.

Воспоминания приливной волной нахлынули на гномов. Но долго предаваться им у них не получилось — из-за дальних прибрежных кустов отряд неожиданно окликнули чьи-то звонкие голоса. Оказалось, это были Сумеречные Эльфы — десять отборных воинов, которых Трандуил отправил на помощь преследователям. Облачённые, по обыкновению, в коричневато-зелёные костюмы и длинные серые плащи, сюда они приплыли на трёх больших лодках. Но приплыли не сами по себе, а с внушительным количеством различного походного снаряжения, среди которого обнаружились плотные плащи с капюшонами, переносные масляные фонари, ловчие сети, мотки верёвок, металлическая посуда и увесистые тюки провианта в нагрузку. Как тут же выяснилось, всё это запросил у отца Леголас, когда несколько часов назад отправлял к нему очередных бабочек-вестников.

Радости и благодарности оголодавших гномов не было предела. Они живо разобрали поклажу, намереваясь немедленно приступить к знакомству с эльфийской снедью, однако новоприбывшие не дали им этого сделать, ошеломив всех неожиданным заявлением.

— Недавно в окрестностях что-то распугало всех лесных обитателей — сначала на северной стороне реки, а затем и на южной, — сказал самый рослый из эльфов. — Заподозрив неладное, наши дозорные провели здесь тщательные изыскания и наткнулись на странные мелкие отпечатки ног у воды на обоих берегах. Их было немного, и на этой стороне они вели из Северных Топей к реке, — показал он на болото за спинами преследователей, — а там, — воин махнул рукой на противоположный берег, — они выходили из воды и тянулись в лес в юго-восточном направлении. Наши парни быстро смекнули, что это мог быть ваш таинственный невидимка, и бросили ему наперерез большую группу загонщиков. Увы, — вздохнул эльф, — поймать его не удалось. Беглец сразу же повернул назад и скрылся в Южных Топях, где и сидит уже около двух часов. Сейчас его стережёт отряд Келегара́са.

— История повторяется… — с непонятной интонацией изрёк Двалин. — Бьюсь об заклад, эта шустрая тварь опять всех обжулит!

— Это мы ещё посмотрим, — прищурился Леголас. — А пока нам нужно как можно быстрее попасть на южный берег, а то уже смеркается.

— Ну, это много времени не займёт, — указал взглядом на лодки Сэл-Мулад.

И действительно, чтобы переправить разросшийся отряд через поток, ушло не более часа. После чего ватажники дружно затопали вдоль реки на запад, оставив лодки под присмотром ещё двух эльфов, сидевших поблизости в засаде.

В отличие от практически голой северной стороны, этот берег сплошь покрывали плакучие ивы да различные густые кустарники, так что до восточной окраины Южных Топей отряд добрался лишь затемно. Там их действительно встретили эльфы уже упомянутого Келегараса — пятнадцать опытных воинов, в обязанности которых входил контроль юго-западных подходов к Королевским Холмам. Они оцепили болото с востока, но полностью охватить его, разумеется, не смогли, хотя эти топи и были намного меньше Северных.

— Вовремя вы пришли! — сказал их предводитель Леголасу и Гимли. — У меня не хватает бойцов, чтобы перекрыть злоумышленнику южное направление. Пока там сторожат трое моих ребят, и я с остальными хотел бы к ним присоединиться.

— Хорошо, — кивнул Леголас. — Мы же сменим вас здесь.

Вскоре отряд Келегараса умчался на юг, а их места заняли воины Леголаса. Гимли с остальными гномами собирался составить им компанию, но Кэрриэль отнеслась к этому скептически и предложила иной вариант действий. Так как предыдущей ночью вор не рискнул покинуть вполне безопасные для него топи, сегодня можно было попробовать приманить его теплом костров и запахом приготовляемой пищи. Ведь, в отличие от его преследователей, положение у него оказалось незавидное: с реки на болото вечером наполз густой туман, а значит, коварному невидимке уже вторую ночь грозило провести в промозглой сырости и холоде, среди комаров и пиявок...

Все гномы с восторгом приняли эту идею и мигом отошли от топей на приличное расстояние, встав лагерем на сухой земле у небольшой берёзовой рощи. А ещё через короткое время там уже возвышались шалаши и вовсю пылали костры, вокруг которых сидели уставшие путники, уплетая за обе щеки горячий ужин и обсуждая события минувшего дня.

После трапезы Гимли выставил вокруг лагеря часовых, в то время как прочие гномы ещё долго сидели у костров, дымя трубками и наслаждаясь теплом живого огня. Всем своим видом они изображали беззаботность, тогда как эльфы, оставшиеся караулить беглеца у болота, в буквальном смысле носа оттуда не казали. Впрочем, голодом морить себя они тоже не стали, заранее позаимствовав из съестных запасов отряда дорожные лепёшки и лёгкое вино.

Закутавшись в одеяло и покуривая табачок, Гимли, как и многие другие, отогревался у костра. Насморк у него ещё не прошёл, так что он сейчас особенно нуждался в тепле. Здесь же находились Двалин, Дори, Нори, Бифур, Бофур и недавно присоединившийся к их компании Леголас.

— Интересно, а далеко отсюда места, где мы с Торином Дубощитом впервые встретили вас, эльфов? — поинтересовался у Леголаса Нори.

— Уже недалеко, — ответил тот. — Если наш невидимка будет и дальше столь же ловким, то, быть может, мы снова пройдёмся по ним. А там уже совсем рядом и старые гнездовья паучков Шелоб…

— Глаза бы мои их не видели! — скривился Бифур и гадливо сплюнул. — Вы точно их истребили? — спросил он у эльфа.

— Полностью уверенным быть нельзя — лес огромен, но в наших северных угодьях их уже много лет не встречали.

Гномы переглянулись. Что ни говори, а давние воспоминания о не самом приятном знакомстве с гигантскими пауками Сумеречья снова нахлынули на них. Опустившаяся ночь, затянутое тёмными тучами небо и шелестящий в кронах деревьев ветер, усилившийся к вечеру, только способствовали этому. Так что гномы ещё немного посидели да и разошлись по своим лежанкам.

Однако спокойно поспать поисковикам тоже не дали. Не успел Гимли уснуть, как был разбужен Леголасом.

— Просыпайся! — сказал тот, заглядывая в шалаш друга. — Мои дозорные только что прислали весть: они подстрелили вора!

— Убили?.. — выпалил Гимли, едва разомкнув веки.

— Нет, ранили стрелой в бок.

— И как они смогли это увидеть? — спросил гном, протирая глаза. — Он же невидимый!

— А ты выгляни наружу, — попросил Леголас.

Недоумевая, Гимли высунулся было из шалаша, но тут же спрятался обратно: снаружи шёл дождь. Не дождь даже, а дождик — мелкий, противный, какие и идут обычно только осенью.

— И что? — по-прежнему не понимал Гимли. — Дождь идёт — что в этом такого?

— Этот дождь и помог увидеть вора! — торжествующе заявил Леголас. — Вода сделала его силуэт зримым, а Сэл-Мулад первым и заметил его издалека. Он же и подстрелил негодяя, когда тот выходил из болота. Наверное, собирался прокрасться сюда и поживиться чем-нибудь…

— Значит, его схватили?! — обрадовался Гимли, накидывая на плечи плащ с капюшоном и выходя из шалаша. — И что это за урод?

— Воины говорят, он был маленьким, как орчонок. Ну, или как хоббит…

— Был? Так его схватили или нет? — нетерпеливо переспросил Гимли.

— Нет, он вырвал стрелу и убежал обратно в болото, прежде чем наши приблизились к нему…

— Хм, стоило тогда меня будить?! — буркнул Гимли. — Утром всё бы и рассказали. Подумаешь, ранили! Что изменилось-то для нас? Вор всё так же на болоте, в безопасности. Только тревог прибавилось — а вдруг он там теперь помрёт от потери крови? Ищи потом Аркенстон в топях!

— Будем надеяться, не помрёт, — молвил Леголас и усмехнулся. — Ладно, иди спи, а то ворчишь, как старик! Завтра будет видно, что к чему.

…Но перед рассветом Леголас снова разбудил Гимли.

— Что на этот раз? — спросил тот, приоткрыв один глаз и отметив, что снаружи ещё темно.

— Вор сбежал! — выпалил Леголас. — Теперь ты доволен новостью?

— Как сбежал?! — Гимли оторопело вытаращил глаза и выскочил на улицу.

Дождь там уже давно прекратился, но он этого поначалу даже не заметил.

— А вот так: прошёл мимо караульных по ручью, вытекавшему из болота, и скрылся в лесу…

— И твои воины это опять всё видели своими глазами? — не поверил Гимли. — Дождя ведь уже нет.

— На этот раз бегство вора обнаружила Кэрриэль: во время обхода своего участка патрулирования она нашла на берегу ручья капли подсохшей орочьей крови. Проследовав за ними, она пришла к лесу, где, помимо крови, было ещё несколько отпечатков ног невидимки. Но самое интересное, что там же следы вора и кончались…

— По деревьям решил перемещаться, шельмец! — догадался Гимли.

— Похоже на то, — кивнул Леголас. — Сейчас мои эльфы уже нашли дерево, на которое он сперва взобрался, и пытаются определить, в каком направлении от него он мог двинуться дальше. Отцу я уже отправил вестников, отправил и Келегарасу, но они далеко и быстро отреагировать не успеют. Будем преследовать вора сами. Так что поднимай своих ребят. Пусть живо собираются и топают за мной. Костры разводить не нужно — завтракать будете на ходу.

Чтобы поднять лагерь, много времени не понадобилось. И вскорости гномы дружной гурьбой двигались за Леголасом и Гимли в сторону близкого леса. Там их встретили остальные эльфы во главе с Сэл-Муладом.

— Ну? — спросил его Леголас.

— Ничего, — помотал тот головой. — Негодник был здесь часа три назад и почти не оставил следов. Приходится искать только по каплям крови. Хорошо, что я использовал заговорённую стрелу — благодаря ей рана вора ещё не скоро заживёт…

— Так это же отлично! — обрадовался Дори. — Нам останется только следовать за ним, пока он не помрёт от кровопотери.

— Я бы не рассчитывал на такое лёгкое разрешение нашей проблемы, — немного остудил его энтузиазм Гимли. — Особенно, если у вора найдётся средство остановить кровотечение.

— А кроме этого, нам ещё нужно определить, куда он направился, — добавил Двалин.

Так как уже стало светать, то гномы тоже присоединились к поискам упомянутых следов невидимого похитителя. Преследователи не только обшаривали каждый фут[2] подлеска, но даже карабкались на деревья, чтобы осмотреть их наверху. Объединёнными усилиями спустя примерно час им удалось найти очередные капли крови. Потом, в течение ещё двух часов, они обнаружили и другие отметины вора. По ним все и сделали вывод, что беглец снова движется на юг, слегка уклоняясь на восток. Туда отряд и направился.

— Этак мы будем возиться до посинения! А гадкий ворюга тем временем спокойно уйдёт от нас! — ворчали между делом гномы.

В целом они были правы. Однако эльфы не унывали, надеясь непонятно на что. Впрочем, вскоре сам лес пришёл им на помощь: путники опять, как и накануне, стали встречать напуганных зверей и птиц. Вдобавок проявилась и ещё одна особенность магии вора: там, где он проходил, окружающая растительность теперь почему-то стремительно увядала, приобретая нехороший чёрный окрас…

— Магия помогает негодяю маскироваться, но она же и выдаёт его, — веско заметил Гимли, идя за Леголасом по звериной тропе. — Странно только, что раньше эффект увядания растительности у него не проявлялся. Может, на это как-то повлияло ранение вора?

— Не знаю, но что-то мне его магия нравится всё меньше и меньше, — мрачно заметил Леголас, рассматривая сорванный пучок омертвевшей под действием неведомых чар травы.

По этой тропинке отряд шёл уже добрый час. И чем глубже в лес, тем гуще и темней он становился. Деревья вокруг высились толстенные, кряжистые, заросшие мхом и древесными грибами. Впрочем, вскоре тропа резко свернула на восток, и путники вынуждены были идти дальше по полнейшему бездорожью — никаких тропинок им больше уже не встречалось. А ещё через некоторое время гномы отметили, что как-то незаметно исчезли и птичьи голоса. Даже насекомые здесь, казалось, перестали летать. Зато во множестве появились нахальные летучие мыши, чьи безмолвные тени то и дело мелькали над головами путешественников, едва не задевая их крылами.

— Старый лес, — молвил Леголас, и в царившей кругом неестественной тишине его голос прозвучал глухо и зловеще. — Будьте предельно бдительны, друзья! Мы приближаемся к Тайной Тропе, по которой некогда шёл отвоёвывать Эребор Торин Дубощит. Именно в этих местах его безрассудный отряд, презрев все советы Гэндальфа об осторожности, угодил в лапы к паукам.

Его слова заставили гномов занервничать. Теребя своё оружие, они жались друг к другу и старались сильно не отрываться от эльфов. Солнце уже взошло, но здесь кроны деревьев образовывали сплошной непроницаемый полог, так что лучи светила сюда не проникали, и потому под деревьями тут царил вечный сумрак. Но не только солнце, а и ветер не мог пробиться в глубь леса, отчего воздух там был неподвижным и спёртым.

— Будто и не изменилось здесь ничего с тех самых пор… — шепнул брату Бифур.

— Правду говоришь, — кивнул Бофур, подозрительно посматривая по сторонам. — Словно вчера здесь были…

Но, несмотря на все опасения, в течение дня никаких пауков путники не встретили. Разве что рваные лохмотья старой паутины попадались им иногда. Да и то она главным образом висела высоко на деревьях и потому никоим образом не мешала продвижению отряда. А к вечеру путешественники, так и не сумев хоть сколько-то сблизиться с раненым вором, достигли той самой Тайной Тропы и решили заночевать на небольшой полянке недалеко от неё. Так как эльфы вызвались нести ночную стражу, то все гномы, в том числе и Гимли, не стали сооружать после ужина шалаши, а просто завернулись в свои плащи и моментально уснули.

Да только и в эту ночь Гимли не смог нормально поспать. Ему показалось, что он только что закрыл глаза, а его уже кто-то тихонько, но настойчиво тормошит за плечо. С трудом разлепив неподъёмные веки, Гимли, однако, ничего не смог разглядеть — костры на поляне почему-то погасли, — и он смог заметить лишь смутную тень, склонившуюся над ним.

— Что… — хотел он спросить, но чья-то рука тут же зажала ему рот, а на ухо едва слышно шепнули: — Тсс! Молчи!

Гимли узнал голос Леголаса. Но его интонации выдавали нешуточную тревогу, так что повторять свой вопрос сын Глоина не решился. Он бесшумно сел и осмотрелся. И хоть почти ничего не увидел, зато по множественному сопенью и храпу, раздававшимся со всех сторон, определил, что лагерь ещё спит. Точнее, спали гномы, а вот Сумеречные Эльфы наверняка по своему обычаю бодрствовали и находились где-то неподалёку, совершенно незаметные во тьме. Одного лишь Леголаса Гимли более-менее различал, да и то потому, что тот сидел рядом и зажимал ему рот ладонью.

Наконец эльф отпустил его, и Гимли снова услышал шёпот:

— Сиди смирно! Мы здесь не одни…

— Вор? — так же тихо поинтересовался Гимли.

— Нет. Это что-то иное и крайне опасное. Мы почуяли их ещё вечером.

— Их?! — оторопел Гимли.

— Да. Это какие-то существа. Они скрываются на деревьях, но я слышу, что они приближаются. Мы специально потушили костры, чтобы выманить их.

— Почему сразу не сообщили всем? — нахмурился Гимли.

— Не хотели создавать панику.

Гимли нащупал рукоять своего топора и осторожно подтянул его к себе поближе.

— Может, стоит всё-таки разбудить остальных?.. — снова спросил он.

Но тут же осёкся, ибо увидел, как в отдалении во мраке внезапно вспыхнули два больших бледно-фиолетовых круга, быстро приближавшихся к поляне под аккомпанемент негромких щелчков и чего-то вроде тоненького скрипа или свиста. Секунду понаблюдав за светящимися кругами, Гимли вдруг с ужасом осознал, что это были глаза. Чьи-то огромные и холодные глаза…

Не успел он это толком осмыслить, как заметил ещё с дюжину таких же глаз, скачками двигавшихся по ветвям деревьев в направлении мирно спящего лагеря. Совершенно не представляя, что это за твари, Гимли сидел как на иголках, испытывая непреодолимое желание вскочить и криком разбудить ничего не подозревавших гномов.

Похоже, Леголас каким-то образом почувствовал напряжение приятеля, потому что вдруг взял его за руку и крепко сжал.

— Тихо! Не шевелись! — шепнул он.

В этот момент неведомые существа приблизились уже почти вплотную к поляне, от которой их отделяла всего пара прыжков. Но осуществить эти прыжки они так и не смогли. Со всех сторон внезапно запели тетивы луков, и фиолетовые глаза тут же устремились к земле, оглашая безмолвный лес громким писком и булькающим шипеньем. Потом послышались глухие удары чего-то массивного о землю, и лагерь моментально наполнился гулом голосов проснувшихся от этого шума гномов.

Почти одновременно с этим поляна озарилась светом, и Гимли увидел выходящих из леса эльфов с луками и фонарями в руках. Они сгрудились вокруг сражённых существ, о чём-то тихо переговариваясь между собой на своём языке.

Леголас, также держа в руках лук, оглянулся на Гимли и кивнул ему.

— Пошли, взглянем, кого же мы тут подстрелили, — позвал он.

К местам, куда упали таинственные звери, уже спешили гномы. И когда Гимли с Леголасом тоже подошли туда, у первого от шока едва не подкосились ноги: на земле лежали утыканные стрелами туши огромных чёрных пауков размером с телёнка…

[1] Так эльфы стали называть Сумеречье после окончательной смерти Саурона и очищения этого лесного массива от гигантских пауков и прочей нечисти. 

[2] Фут — единица измерения длины; равен примерно 0,3 метра.