Глава 2

Eloise

Staring at the sea

Seven white birds

Sing

Lost in her hair

БГ, «Eloise»

Thou hindres thy mother at every turn

The Witcher 3 Wild Hunt OST, «Whispers of Oxenfurt»

Для Юстиниана Халиг-дэг начался ближе к обеду. Благодаря покровительству архимага, учителей-наставников отправили прочь с острова. Слуги — в едином порыве — драили до блеска дом, в который вскоре должны были прибыть члены королевской семьи. Принц сладко потянулся и, вспомнив, какой сегодня день, снова зарылся в легкое, пышное одеяло. Возле кровати, на пуфе, лежали новые, пошитые к празднику, штаны. На деревянном манекене висел фиолетовый дублет с вышитым на груди гербом. Второй манекен был облачен в шелковую рубашку. Парадно-выходной серебряный плащ с алым подкладом красовался на плечах третьего манекена.

Настойчивое урчание желудка заставило принца окончательно проснуться. Чуткие слуги уже стучались в дверь, едва он опустил ноги на пол. После ванны и завтрака Юстиниан переоделся в удобные серую рубаху и холщовые штаны, в которых парнишка смахивал на простолюдина. Правда неизменный спутник — плащ — скрывал простую одежду. До прибытия родни еще далеко, поэтому юноша решил, что успеет искупаться в море. Причем без свидетелей в лице следующей по пятам стражи.

На чистом, свежевымытом небе блестело солнце. Его свет переплетался с зыбкой поверхностью моря. Прохладная вода приятно бодрила. Юстиниан любил такие одиночные заплывы, жаль, что подобные вылазки были для него большой редкостью. Песчаный берег отдалялся с каждым мощным гребком бесстрашного пловца. Когда принц уставал, то переворачивался на спину, позволяя воде укачивать его словно в колыбели. Доплыв до серых скальных рифов, юноша забрался на ближайший из них. Продрогшее тело жадно впитывало теплые лучи солнца. Над головой парили чайки, выискивая в прибрежных водах маленьких рыбок. В тот момент Юстиниан был счастлив тем простым счастьем, для которого не требовалось обладать ничем материальным. Оттолкнувшись от нагретого рифа, принц ухнул в темно-синюю воду, приходя в неописуемый восторг от того, что под ногами не видно дна. Всплывая на поверхность, юноша больно ударился рукой об обломок широкой доски и едва не наглотался воды. Волны часто выкидывали на берег разнообразный мусор, особенно во время зимних штормов.

Юстиниан поплыл обратно, используя свою находку как подручное «плавсредство». Каково же было удивление принца, когда он наткнулся на пару разнокалиберных досок, бочку и что-то бесформенное, похожее на покрывало. Очевидно, это были останки какого-нибудь корабля. Течение мягко относило Юстиниана и его страшную находку правее того места, где он бросил скомканную одежду.

«Странно. Сезон штормов давно прошел. Да и я ощутил бы буйство стихии».

Выйдя на берег, юноша растянулся на песке, давая отдых мышцам, занывшим от непривычной нагрузки. Отдых получился недолгим, потому что на горизонте, мимикрируя под серые рифы, плыл обломок носовой части корабля. Принц вскочил на ноги и прочитал заклинание — к нему послушно подлетели перчатки и одежда. А волны, тем временем, приносили новые порции добычи: разбитую подзорную трубу, деревянную шкатулку без содержимого, обломок штурвала и клубок крепкой веревки, похожий на гигантскую медузу. Юноша побрел вдоль берега, озадаченный подобным поворотом событий. Скорее всего, корабль разбился о рифы, щедро разбросанные вокруг Уинфреда. Только опытный моряк сумел бы провести корабль через столь серьезное препятствие. Именно по этой причине возле острова не было причала. На неприступный Уинфред можно было попасть только через магический портал.

С каждым новым пройденным ярдом, Юстиниану все чаще попадались деревянные обломки, а чуть дальше, у кромки воды, он обнаружил большой темный сверток, с выступившими разводами соли по бокам. При ближайшем рассмотрении сверток оказался человеком, точнее, девушкой, запутавшейся в шерстяном плаще. Юноша не растерялся и, оттащив находку подальше от моря, прочитал заклинание, изгоняющее воду из легких. Мысль о том, что может быть слишком поздно заставила Юстиниана сильно понервничать. К счастью, заклинание подействовало, и организм начал отторгать воду. Не самое приятное зрелище, но принц искренне радовался тому, что сумел выдернуть человека из объятий смерти.

— Где я? — прохрипела девушка, утирев рот рукавом. Она говорила на всеобщем.

— На Уинфреде, — принц смотрел на нее и не верил в реальность происходящего. Девушка казалась ожившей иллюстрацией из книги эльфийских преданий. Не хватало только острых ушек.

На острове, самым ярким событием в его жизни — скучной, полной лекций и домашних заданий, — был праздник, устроенный в честь десятого дня рождения Юстиниана. Король свято чтил старые традиции, которые обязывали щедро отмечать дни рождения, в которых присутствовали нули. Но сегодня, при виде обломков корабля, принцу подумалось о том, что случай с кораблекрушением не идет ни в какое сравнение с давно прошедшим днем десятилетия.

— Как тебя зовут? — юношу раздирало любопытство, и он засыпал бы незнакомку вопросами, если бы не его воспитанность. Разговаривать с незнакомыми людьми считалось грубейшим нарушением правил этикета.

— Я — Са́га, — ответила она, зябко поежившись. — А ты кто такой?

— Можешь называть меня Юстиниан, — ответил он. Девчонка не признала в нем особу королевских кровей, и принц безмерно радовался этому факту.

Новая знакомая кивнула и задала странный вопрос:

— Ты выдашь меня?

— Чего? Кому? — растерялся юноша.

— Ну, мы ведь враги, — она посмотрела на него исподлобья, и Юстиниан подумал, что никогда в жизни не видел таких глаз — одного цвета с безмятежным летним небом.

— С чего ты взяла? — принц осторожно извлек листик, запутавшийся в ее мокрых бледно-золотых волосах.

— С того, что королевство Хельм и королевство Орбан пребывают в постоянной вражде, — насупившись, ответила девушка. Этот красавчик наверняка догадался о ее принадлежности к хельмам, а сейчас зачем-то тянет время, очень удачно строя из себя дурачка. К счастью у ее ног лежал верный меч, вдетый в ножны. А спаситель был безоружен.

— Королевство Хельм? — в голосе принца прозвучало сомнение. Учитель Берток давно бы заклеймил его позором и заставил бы исписать дюжину свитков, если бы он не смог перечислить все существующие королевства. Наверное девчонка слишком крепко стукнулась головой во время кораблекрушения. Ладно! Как бы там ни было, сейчас эта особа нуждалась в горячей пище и сухой одежде.

— Э… я не собираюсь с тобой враждовать. Пойдем. Тебе нужно обсохнуть.

Его слова звучали настолько искренне, что Сага лишь на секунду усомнилась в благих намерениях своего спасителя. Она подняла меч и, пристегнув его к поясу, последовала за Юстинианом.

— Ты здесь кому-то служишь? — поинтересовалась девчонка и, увидев его удивленно вскинутую бровь, поспешила объяснить: — Ну, знаешь, благородные на всеобщем не разговаривают. Хотя это они его всеобщим называют, на самом деле это хельмский.

— Можно я не буду отвечать на твой вопрос? — принцу не хотелось говорить о своем статусе и тем более не хотелось врать. Его приняли за слугу, и сей факт казался забавным.

— Можно, — благодушно разрешила Сага. Как будто она не видит его бедняцких штанов с рубахой. Правда добротные перчатки и плащ, обернутый вокруг шеи, немного сбивали с толку, но мало ли какие причуды имелись у местной знати? Не исключалось так же, что это просто щедрый подарок хозяина.

— Что-то потеряла? — спросил Юстиниан, заметив, что девчонка вертит головой и рыщет взглядом по берегу.

— Можно я не буду отвечать на твой вопрос? — спросила она, шмыгнув носом. От вынужденных промываний морской водой, носоглотку щипало так, что Сага часто заходилась сухим кашлем.

Принц понимающе кивнул. Чудом выжившей девчонке явно не до разговоров.

— Как ты назвал остров? — откашлявшись, переспросила она.

— Уинфред, — терпеливо повторил принц, обеспокоенно покосившись на спутницу. Нет, девчонка определенно приложилась головой.

Сага беззвучно повторяла название острова, сосредоточенно наморщив лоб.

— Впервые слышу, — наконец призналась она.

— Не бери в голову, — по-доброму усмехнулся Юстиниан. — Под юрисдикцией нашего королевства находится семьсот девяносто два острова, половина из которых необитаема. Даже исследователям-магам, работающим во славу дома Цезерина, пришлось изрядно потрудиться над подробным атласом наших территорий. Так что чужеземцам, вроде тебя, простительна подобная неосведомленность.

Девушка замедлила шаг, положив руку на рукоять меча:

— Занятно, что простолюдин сыплет заумными фразочками.

— А что здесь такого? — на этот раз Юстиниан не растерялся. — Может я способный. Или ты думаешь, что все простолюдины только и умеют, что мычать и крестик вместо росписи ставить?

Вместо ответа на вопрос, Сага пожала плечами. Кажется, она действительно погорячилась.

— Слушай, а ты точно не выдашь меня? Особенно «ищейкам Цезерина»? — ее голос дрогнул на последнем слове.

— Не выдам. Клянусь своей головой.

Как ни странно, последняя фраза подействовала на девчонку самым благотворным образом. Она даже убрала ладонь с рукояти меча.

Принц никогда не считал себя любопытным, приписывая сие качество сплетницам-кухаркам, но сейчас он отдал бы половину жизни, чтобы узнать о своей загадочной спутнице как можно больше. Остров, на котором он жил считался достаточно изолированным, на него еще ни разу не ступала нога чужеземца. Поэтому юноша не мог гарантировать стопроцентную безопасность Саги. Пожалуй, лучше спрятать ее от посторонних глаз, а потом отправить домой посредством портала. Пора бы ему уже приступить к изучению раздела магии, посвященной преодолению пространства.

На подходах к дорожке, ведущей к кухонной двери, Юстиниан остановился и прислушался. Стражи не видно, те, вероятно, отправились на его поиски. Судя по звукам, на кухне хозяйничали стряпчие, а Маркус отдыхал перед решающим «боем»: блюда для королевского стола подавались сразу же после приготовления.

— Изволь накинуть, — Юстиниан протянул свой плащ девушке.

— Гром и молнии! — она отшатнулась от него, как от прокаженного, но поразмыслив, все-таки приняла дар: — Для того чтобы я за свою сошла?

— Ну, — протянул принц, — что-то вроде.

Не объяснять же невежественной девчонке о том, что плащ зачарован на отвод глаз. Не ровен час испугается и начнет мечом размахивать.

— Кому, говоришь, принадлежит богатый домишко? — как бы невзначай поинтересовалась она. Юноша загадочно отмалчивался.

— Дай-ка угадаю: семейству какого-нибудь цезериновского выкормыша. А ты их детишек языкам учишь. Хельмы часто нанимаются на работу к богатеньким орбанцам.

— Придержи язык, невоспитанная девчонка, — огрызнулся принц, не понимая, что его задело больше: слово «выкормыш» или презрительный тон, которым это было сказано.

Сага молча проглотила «совет» нового знакомого.

«Глупо кусать руку, которая намерена тебя покормить», — здраво рассудила она.

Девушка даже хотела извиниться, но забыла об этом, как только они зашли на кухню. Стряпчие, побросав свои дела, с благоговейным трепетом преклонили колени. Сага скорчила рожицу, но от комментариев воздержалась.

— Не кисло, — констатировала она, осматривая гостиную комнату личных покоев его высочества.

— А это, что, — гостья кивнула на писанницу, изображающую тонколицего человека с непропорционально большими глазами, — твой бог?

— Да. Это Церезин, — юноша подтвердил ее догадку. Вообще-то принц не любил всех этих вероучений, которые казались скучнее лекций Бертока и Арнедо вместе взятых. Однако дядя строго следил за религиозным воспитанием старшего племянника, и каждый месяц устраивал ему своеобразыне экзамены. Процесс подготвки преемника был сложен и кропотлив, но пока что Юстиниан опревдывал надежды Абелоуна.

Юноша щелкнул ключом в замке. Хвала магии! Его спутницу никто не заметил.

— Там ты можешь умыться и переодеться в любую одежду на свой вкус, — он кивнул на дальнюю дверь.

Когда Сага вышла из отделанной мрамором и золотом ванной, и не нашла Юстиниана в гостиной, с ней приключилась небольшая паника.

«За стражей пошел, морж зеленоглазый», — заключила она и принялась сооружать импровизированное укрепление из стола и стульев.

«Если среди стражи будет маг, то мне крышка», — мысленно рассуждала она, ощущая себя овечкой на заклании. Для истинных последователей Цезерина, любой чужеземец приравнивался к врагу народа. Несколько стаканов пресной воды придали ей сил, так что легкой победы она врагам не обещала!

«И зачем я пошла следом за ним? — Сага мысленно отчитывала себя за поспешность действий. — Повелась на честные глаза и открытое лицо? Наверняка в нем ничего хельмского не осталось! Небось и родился здесь. Хельм с душою орбанца — хуже не придумаешь!»

Она подскочила к одному из окон. Красота витражей сильно отвлекала от обозрения локации. Возвратившийся Юстиниан застал новую знакомую за тщетными попытками открыть хотя бы одно из окон.

— Бесполезно, — на всякий случай предупредил принц. — Окна зачарованы.

Сага заскрежетала зубами, и, выхватив меч из ножен, резко повернулась к юноше. Тот стоял у двери, демонстрируя чудеса эквилибристики: в одной руке он держал поднос с двумя графинами, в другой поднос с фруктами, сыром и пирожными. Под мышкой он зажимал холщовую тряпицу, источающую запах копченого мяса.

— Что это? Зачем это здесь? — озадаченно вопрошал принц, рассматривая собранные в одну кучу стол и стулья.

— Вообще-то я подумала, что меня сейчас будут убивать, — честно призналась девчонка, возвращая меч в ножны и забирая у гостеприимного хозяина поднос с графинами.

— Мое слово нерушимо, — гордо заявил Юстиниан, запирая дверь.

— Прости, что не поверила, — извинилась Сага, набивая рот пирожными и сыром.

Позабыв о приличиях, принц смотрел круглыми от удивления глазами на то, как переодетая в его шелковую пижаму девчонка, опустошает подносы и не решался спросить о сроках ее голодовки. Внезапно его взгляд упал на серебряную цепочку, на тонкой девичьей шее.

— Что это у тебя?

— Мефальом, — буркнула она, вгрызаясь в кусок копченого мяса.

Он подлил в ее бокал малинового сока, ожидая подробностей. Кажется, Сага прекрасно поняла это и, с сожалением оторвавшись от еды, пояснила:

— Мой медальон. Волшебный. Очень нужная вещь.

— Понятно. А ты правда попала в кораблекрушение?

— Правда, — глаза Саги увлажнились, и принц поспешил вручить ей самое красивое пирожное.

— А можно мне получше рассмотреть медальон? — Когда-то он штудировал кипы трактатов о старинных магических артефактах. Во всех источниках говорилось о том, что подобные вещицы чрезвычайно редки.

— Нет, — мотнула головой девушка, вновь принимаясь за уничтожение яств. — Прости. Не хочу рисковать. Ведь он может пригодиться не только как артефакт.

— А как что?

— Ну, — замялась Сага, беззастенчиво разглядывая собеседника, словно, оценивала, стоит ли посвящать того в свои планы. — Я всегда мечтала о собственном корабле.

— И что, медальон как-то поможет тебе в исполнении мечты? — принц недоверчиво поморщился.

— Много ты понимаешь! — фыркнула гостья, с трудом сдержав отрыжку. — Его цена равна цене одного новенького корабля.

Юноша осуждающе покачал головой, думая о том, что девчонке пригодилась бы парочка уроков этикета.

«Или больше, чем парочка», — подумал он, наблюдая за тем, как Сага беззастенчиво стягивает еду с его тарелки. Ну что ж, пожалуй, он продемонстрирует бедной девочке, как полагается вести себя за столом. Сняв перчатки, Юстиниан заткнул белоснежную салфетку за ворот рубахи и взялся за вилку и нож. Безобидные действия принца вызвали у гостьи волну паники. Она ойкнула, выронила надкусанную грушу, потом вскочила со стула и вытянулась в струнку, словно солдат на плацу.

— Что не так? — принц не понимал разительной перемены, произошедшей в поведении гостьи.

Вместо ответа она снова ойкнула и, опустившись перед ним на колени, выдохнула:

— Простите, Ваше Величество!

Юстиниан сделал кислое лицо. Играть чужую роль не было смысла. Затея с уроком этикета, пожалуй, была не такой уж хорошей, ибо теперь он выдал себя с потрохами.

— Я не верю, что нашла Вас, мой король, — прошептала она, глядя на принца лихорадочно блестящими глазами.

— Давай без этих формальностей, — осторожно попросил Юстиниан.

— Как скажите, Ваше Величество.

— Ну какой я тебе «величество»? — вздохнул юноша. Ему было грустно от того, что титулы всегда возводят неприступную стену между ним и любым человеком не королевских кровей. — Если хочешь знать, то я никогда не стану королем, потому что я… от другого брака. Меня готовят в архимаги дома Цезерина.

Сага подскочила, словно ужаленная:

— Вот сволочи!

— Почему ты оскорбляешь мою семью? — насупился принц.

— Простите, мой король!

— Сколько раз тебе повторить, что я не король?

— Нет! Ты самый настоящий король! — горячо запротестовала Сага, еще раз преклонив колени. Она слишком волновалась, чтобы следить за своими словами. — Ты последняя надежда хельмов, последняя надежда своего народа!

Раздосадованный Юстиниан выскочил из-за стола, кинулся к шкафу и, порывшись в ящиках, вытянул карту.

— Скажи на милость, — саркастически вопрошал он, раскладывая карту на блестящем от чистоты полу, — в какой стороне находится неизвестное науке королевство Хельм?

Сага бросилась изучать предложенную карту. Через пару секунд, она подняла глаза на застывшего в ожидании принца и с ненавистью в голосе процедила:

— Узнаешь, если дашь перо с чернилами.

Заинтригованный ее просьбой, он щелкнул пальцами. Пожалуй, больше не было нужды притворяться обычным человеком. Возле вздрогнувшей от неожиданности Саги возникли требуемые предметы.

— Вот эта часть материка принадлежит королевству Хельм, а здесь находятся наши острова! — она старательно восполняла пробелы на предоставленной карте в тех местах, которые были обозначены как «Terrae Remotus*». — Вот здесь наши земли!.. И вот здесь!.. А тут залив и Инниши́д — твой остров с королевским замком. И никакой ты не Юстиниан! Нашли имечко! Ты — Эверико́н. В детстве тебя выкрали заклятые враги твоего отца.

— Что за глупые шутки? — рассердился принц. У девчонки по-видимому, была неуемная фантазия. Либо сказывались последствия кораблекрушения. Он где-то читал о подобных вещах.

Сага вздохнула, с сожалением покосившись на недоеденную куриную ножку.

— Так! У меня мало времени. Здесь опасно и меня могут прикончить, прежде чем ты узнаешь правду. Поэтому я расскажу вкратце. Ты Эверико́н Сейд А́ндорр Элефи́рский, стихийный маг, единственный наследник престола королевства Хельм. Тебя выкрали по приказу короля Граннуса, потому что Орбан остро нуждается в стихийных магах. Граннус жестоко убил короля Сейда, пообещав напоследок, что сделает из тебя истинного орбанца. Ты же не станешь отрицать того, что ты — редкий стихийный маг?

— Не стану, — тихо ответил юноша.

— Старые маги говорили, что королевство Орбан завоюет весь мир только тогда, когда наше королевство исчезнет с лица земли. А пока жив хотя бы один наследник хельмской династии, Орбан всегда будет подвержен опасности…

— Не сходится, — Юстиниан прервал ее повествование. — Для четкого исполнения пророчества нужно было убить меня, а не выкрадывать.

— Ты — лучший маг семи королевств! При таком раскладе ты полезнее Орбану живым, нежели мертвым. — Лицо девчонки вдруг озарилось радостью. С самого начала разговора она искала убедительный довод и вот, кажется, нашла его: — Скажи, тебе часто заказывают погоду?

Юстиниан кивнул в ответ.

— Ага! И куда ты шлешь тучи полные дождя?

— В основном, в столицу Орбан, — сдавленным голосом отвечал юноша, и Сага восприняла это как хороший знак.

— Вот-вот! А когда они оттяпают все наши плодородные земли, едва ли ты станешь нужен! Ведь орбанцы прекрасно понимают, что не могут дурить тебя вечно, — подвела итог девушка. — Все! Больше не могу говорить. Мне пора!

Она исчезла в ванной, а вернулась переодетая в прежнюю, почти высохшую одежду.

— Постой! — принц совсем растерялся. — Ты куда? Я думал…

— Ваше слово для меня — закон, Ваше Величество. Но только не сейчас. Я не хочу, чтобы «псы Цезерина» сцапали меня.

— Давай условимся, — Юстиниан посмотрел на причудливые руны под своими ногтями, а затем перевел взгляд на девчонку, — ты обращаешься ко мне безо всяких формальностей.

— Как угодно, Ваше Ве…, — Сага хотела сделать реверанс, но увидев колючий взгляд, поспешила исправиться: — Как скажешь!

Юноша устало потер глаза: такое количество информации вызывало легкую головную боль. И хотя стоящая перед ним девчонка не походила на вражеского лазутчика, она вполне могла что-то перепутать. Или принять его за другого человека.

— Где я смогу найти тебя? — шепотом спросил он, провожая гостью к выходу. Пожалуй, он доведет девчонку до того места, где произошла их первая встреча.

— В Мако́де, — Сага отомкнула дверь торчащим из замка ключом.

— Где? Это в Хельме?

— Во-первых, Хельм — не склоняется; во-вторых, все время забываю, что тебе запрещено знать о родном королевстве, — вздохнула она. — Макод — это столица, построенная на берегу залива. А в самом заливе находится остров Иннишид. Кстати, за́мок твоих предков называется точно так же.

Юстиниан кивнул в ответ. Интересно, отпустят ли его с Уинфреда, дабы проверить или опровергнуть изложенные девчонкой факты?

— Надеюсь, ты никому не расскажешь о нашей встрече? — встрепенулась Сага. — Иначе тебя перепрячут.

— С чего ты взяла? — разозлился принц. «Перепрячут»! Он, что, игрушка, чтобы его перепрятывать?

— Ну это же очевидно, — девушка изобразила на лице грустную улыбку. — Наверняка Абелоун сильно влияет на тебя.

Вот тут Сага попала в точку. Он действительно уважал Абелоуна больше, чем родного отца, который, согласно последним данным, оказался не родным.

— Ладно! Ничего не стану говорить, — со вздохом согласился юноша, ведя Сагу по просторному коридору, украшенному портретами в позолоченных рамах. Их шаги заглушала красная ковровая дорожка, растянувшаяся от одного конца коридора до другого.

— Дорогой, мне кажется, что Абелоун слишком рано отправил нас на Уинфред, — из гостиной послышался высокий женский голос.

— Нас отправил слишком рано, а наших деток отправит слишком поздно. Коуди раскапризничается, а Моргана до последнего будет сомневаться в правильности выбора праздничного платья, — вторил ей густой, громкий бас.

На лице принца отразилась паника. Проявив похвальную реакцию, он прошмыгнул в первую попавшуюся дверь, увлекая за собой Сагу. Оба очутились в затемненной бархатными портьерами спальне: с роскошной мебелью из красного дерева и широкой кроватью с батистовым балдахином.

— Это Граннус? — с ненавистью в голосе прошептала девчонка, припадая ухом к двери.

— Он самый, — подтвердил Юстиниан.

В глазах Саги разгорался дьявольский огонь; изящный меч покинул не менее изящные ножны:

— Если я убью его, то привнесу смуту в Орбан. Претенденты будут драться за трон, это поможет нам выиграть немного времени.

Брови принца взмыли вверх. Пускай рассказ девчонки звучал вполне убедительно, однако, он имел все основания не доверять ей. Юстиниан прошептал магические слова, подкреплив заклинание эффектным пассом. Меч девчонки против ее воли, скользнул обратно в ножны. Сага, припоминая морского дьявола и его бабушку, пыталась воспользоваться оружием, но клинок, казалось, намертво застрял в ножнах.

— Твоих рук дело, величество? — взбеленилась новая знакомая.

— Я не позволю совершить убийство, — спокойно отвечал Юстиниан, хотя у него на душе было ох как неспокойно.

У девчонки зачесались руки, она с радостью отвесила бы упрямцу оплеуху, однако, голоса, доносившиеся из коридора, звучали все отчетливее.

Юноша не на шутку испугался: а если он совершил неправильный поступок, приведя девчонку в дом? Теперь Абелоун точно завалит его дополнительными лекциями!

— Под кровать, быстро! — прошептал Юстиниан.

— Подожди! Обещай, что ты ничем не выдашь нашего присутствия, — Сага решила перестраховаться. Раз парнишка придавал огромное значение своим обещаниям, то грех этим не воспользоваться.

— Обещаю! Ну же! — взмолился он.

Едва они занырнули под кровать, как дверь в спальню отворилась, являя притихшим «шпионам», новые, сверкающие глянцем ботинки и пышный подол шафранового платья.

— М-м-м! — Граннус подошел к окну и, судя по звуку, плотнее задернул портьеры. — Замечательное место, не находишь?

— Я бы согласилась, если бы не знала, что поблизости вертится вражеский сопляк.

— Дорогая, ты несправедлива к мальчишке, — щегольские ботинки слетели с ног короля, и он издал облегченный вздох. — Правильно говорит Арнедо: «Новая обувь — новые мозоли».

Огива, раздраженно шурша платьем, заметалась по комнате:

— Не смей говорить мне о справедливости!

— А ты не смей приказывать мне! — Граннус поймал королеву за руку, заставив остановиться.

Разговор прервался. Обеспокоенность Юстиниана возрастала с каждой новой минутой затянувшегося молчания. Неужели король как-то догадался об их присутствии? Ответ на немой вопрос пришел через пару мгновений со звуками страстных поцелуев. Зашуршала одежда, на пол полетели предметы туалета. Кровать над головой прилично заштормило, а глухие стоны королевы становились громче и сладострастнее.

Принц лежал, уткнувшись лбом в теплый ковер, и обдумывал услышанные ранее слова. Какого «сопляка» имела в виду королева? Его? Сейчас Юстиниан отдал бы все, чтобы оказаться как можно дальше от затемненного алькова.

Тем временем, «буря» наверху оборвалась грозным рыком короля и восторженным визгом королевы. Как долго тянутся минуты! У принца зачесалась переносица, однако он не смел пошевелиться.

— Дорогой, нам пора? — спросила Огива, как только ее дыхание выровнялось.

— Не хочу исполнять королевские обязанности, — король сладко потянулся, в голосе звучали игривые нотки.

— Сюда в любую минуту может придти сопляк.

— Нет, любовь моя, — Граннус деликатно зевнул. — Абелоун позволил ему бездельничать весь Халиг-дэг. Какой мальчишка захочет сидеть в четырех стенах в свой редкий выходной?

— Пообещай хотя бы то, что мы здесь не задержимся. А если он обидит Коуди или Моргану, то я…

Короля развеселили слова жены.

— Ты так ничему и не научилась, моя красотка! — со смехом сказал он.

— Чему, например? — королева Огива, замотавшись в простыню, подошла к полке, на которой выстроилась дюжина пузырьков с разнообразными эфирными маслами.

— Грамотно прирученный враг сродни верному цепному псу.

— Ключевое слово «пес»?

— Нет, дорогая. Ключевое слово «грамотно». А ты даже не захотела попробовать!

Королева резко обернулась. Невольные свидетели разговора не видели ее взбешенного лица — только бледные, тонкие щиколотки.

— Меня учили говорить намеками, но сейчас я сделаю исключение: этот урод мне мешает.

— Чем?

— Прежде всего, своим существованием. Если хочешь, это мой принцип! Я тоже королевских кровей и с моим мнением считается даже Абелоун! Не нужен мне сопляк вражеского роду и племени, этот «скорпион с вырванным жалом», как говорит Абелоун!

— Не нужен — так не нужен, — запросто согласился Граннус. — Кстати, я заказал Бертоку портрет его матери.

— Берток пишет картины?

— О да! У него много талантов.

— Кто натурщица?

— Какая-то служанка. Ее фигура плюс лицо Юса. Толково придумано?

— Я бы сказала, что гениально! Сопляк поверит, что похож на мать.

— Угу. И перестанет приставать с неудобными вопросами.

Юстиниан не верил своим ушам. Это был разговор его родителей, людей, которых он должен был уважать. По крайней мере, так твердили окружающие. Принц крепко зажмурился и сжал зубы, словно пронзенный внезапным приступом боли. Привычный мир, сложенный из прочных камней, в одно мгновение превратился в декорацию из песка.

— Дорогой, мой браслет куда-то закатился, — королева вертелась перед глянцевым шкафом, и, глядя на свое отражение, оправляла слегка помятое платье.

Сага порыскала взглядом по сторонам в поисках браслета. Упомянутое украшение лежало около ее локтя. Аккуратно взяв браслет двумя пальцами, она опустила его рядом с изящной туфелькой королевы. К счастью, Огива находилась по другую сторону кровати и не видела этих манипуляций.

Когда монаршие особы покинули комнату, девчонка медленно сосчитала до двадцати и только тогда осмелилась вылезти из укрытия. Подойдя на цыпочках к двери, она прислушалась: коридор был пуст.

— Сколько у нас времени до прихода слуг? — поинтересовалась она, проверяя, как обстоят дела с ее мечом. Увы, заклинание никуда не испарилось. Юноша молчал.

— Эй, ты чего? — девушка обеспокоено заглянула под кровать и, встретившись с пустым взглядом принца, поняла все без лишних слов. — Наверное ты не слишком-то поверил мне. А тут такое хорошее подтверждение.

— Ты не понимаешь! — горько выдохнул Юстиниан. Так плохо ему еще никогда не было. — Получается, что я — фальшивка. Все, что я знал, все то, во что верил, обратилось в прах.

— Прости, мой король, — Сага склонила голову.

— За что? За правду? — невесело усмехнулся он. — Как, говоришь, мое настоящее имя?

— Король Эверикон, если коротко.

— Эверикон, — повторил юноша. — Что ж! Не самое плохое имя. Надо только привыкнуть. Пойдем обратно в мою часть дома. Расскажешь подробней.

Сага вздохнула и с готовностью поклонилась.

На этот раз Эверикон слушал внимательно, ловя каждое слово Саги. А она честно рассказала все, что знает о его семье. Около четырнадцати лет назад трехлетний принц был похищен «псами Цезерина». Похищению предшествовала долгая баталия между магами Хельм и магами Орбан. Последние одержали победу лишь благодаря Абелоуну, вовремя пришедшему на подмогу верным слугам. Король Сейд намеревался переправить единственного наследника с одного острова на другой — самый отдаленный, — но Абелоун, узнав об этом, каким-то образом изменил направление магических порталов. Люди поговаривали, что у архимага имелись свои шпионы при чужом королевском дворе, и диверсия была делом их рук. В тот черный день Эверикон стал круглым сиротой.

— Погоди! Я смутно припоминаю, как бродил с отцом по пляжу, — Эверикон прервал ее рассказ. — И помню, что меня называли сиротой!

Сага наградила его недоверчивым взглядом:

— Наши маги говорят, что у Абелоуна есть хорошие капли забвения, затуманивающие разум так, что уже и не поймешь, где был сон, а где — явь.

— Нет! Я точно помню! — заупрямился юноша. — Что случилось с моей мамой?

— Я слышала, что ее отравили за год до убийства твоего отца. Она выпила отравленный джотт, который предназначался королю Сейду… Наши целители были бессильны сделать что-либо.

Потом тебя похитили, а те немногие маги, которые остались после кровопролитной войны, поклялись найти тебя. У нас тоже есть шпионы, прорицатели и ясновидящие, но ни один из них не сумел определить твое местонахождение. Годы идут, а трон пустует. Вдобавок, наш народ настолько устал от продолжительной войны, что появилось много дезертиров, которые бросают все и становятся пиратами, потому что на войне наживаются лишь сильные мира сего. А простой народ только теряет: родных, дома, земли.

— Война все еще идет? — удивился принц.

— Да. Она не такая масштабная и, скорее, вялотекущая. Но может все это к лучшему… Понимаешь, мы проигрывали сражение за сражением и сдали Орбану огромное количество наших лучших островов с пресной водой и часть материковых земель. Наше королевство всегда славилось хорошей погодой и обилием пресной воды…

— Погоди! А кто правит королевством?

— Наместник короля Сейда — архимаг Левелис. Он хороший дядька, но не король. Ты должен вернуться к своему народу и прекратить войну.

Юноша издал тяжелый вздох, пытаясь свыкнуться с новым статусом и новым именем.

В дверь постучали — Сага юркнула за портьеру.

— Я не одет! — рявкнул Эверикон, вымещая всю злость и растерянность на незваном визитере за дверью.

Визитером оказался слуга, отправленный Граннусом на поиски принца. Слуга просил явиться в зал на семейное застолье. Юноша отослал слугу и, присев на краешек дивана, заявил:

— Я буду драться с Абелоуном.

— Нет! — Сага в два счета покинула свое укрытие, и теперь с ужасом взирала на глупца: — Только не это! Ты не знаешь, какими магическими приемами владеет архимаг! Это чистое самоубийство!

— А сама-то грозилась расправиться с моим так называемым «папашей», — ядовито усмехнулся Эверикон.

— Сравнил простого человека с архимагом! — девушка изо всех сил старалась отговорить его от опрометчивого поступка. — Неужели ты не хочешь увидеть королевский замок, взглянуть на портреты настоящих родителей? Возрождение королевства будет лучшей местью для Абелоуна.

Эверикон долго молчал и смотрел в одну точку, размышляя над словами Саги.

— Я хочу покинуть Уинфред, — юноша сделал выбор. — Ведь ты подождешь меня? Я обязан присутствовать на Халиг-дэге, чтобы эти лгуны ничего не заподозрили.

— Тогда нам требуется хороший план побега, — вдохнула Сага. Она боялась, что принц пожелает отправиться с ней вместо того, чтобы спокойно подождать подкрепления.

— Думай над планом, — бросил он через плечо, скрываясь в своей спальне. — Я скоро.

В дверь снова постучали. На этот раз Сага скрылась в лаборатории принца. Убедившись, что девчонка вне опасности, Эверикон пригласил посетителя.

— Долгих лет и процветания, мой мальчик, — в комнату зашел Абелоун, такой же лощеный как обычно. Только в этот раз вместо обычного плаща, на плечах красовался праздничный — со знаком дома Цезерина на всю спину.

Принц вежливо поклонился, пытаясь скрыть закипающую злость.

— Да ты при полном параде! Отлично! — архимаг похвалил костюм «племянника». — Держитесь, девичьи сердца! Быть вам разбитыми.

— Какие сердца? — юноше стоило неимоверных усилий, чтобы не накинуться на Абелоуна с кулаками. И никакой магии. Вот так по-мужски намять тому бока, а в идеале сломать нос. — Я постоянно один в четырех стенах и единственное что могу разбить — это колбу во время опытов. А в прошлом году, вместо партнерши по танцам, я довольствовался либо стулом, либо сотворенным фантомом.

— Всему свое время, малыш, — архимаг понимающе улыбнулся. — Я распоряжусь, чтобы на следующей неделе на Уинфред прислали побольше симпатичных служанок.

По лицу принца пробежала тень отвращения к визитеру, вальяжно развалившемуся в кресле, однако, тот интерпретировал реакцию по-своему:

— Ага! А ты, по-видимому, хочешь принцессу? Тогда нам придется устроить конкурс реверансов и позвать на него всех принцесс и баронесс. Хорошо придумал?

Эверикон, понимая, что вот-вот взорвется при виде самодовольного лица «дяди», заставил себя отвернуться и пожать плечами в ответ.

— Как проходят выходные? Нашел что-нибудь интересное? — Абелоун почему-то не спешил на семейную трапезу.

— Я отсыпался и ел, — буркнул Эверикон.

— И пил, — архимаг встал и подошел к столику, на котором стояли подносы с едой и выпивкой.

Юноше не понравился тон «дяди», потому что он вел себя так, словно расставлял хитроумную ловушку. Но ставки сделаны, отступать было некуда.

— И что? — голос принца был равнодушным.

— Здесь накрыто на две персоны, — сообщил Абелоун с триумфальной улыбкой на лице. Добро пожаловать в ловушку, глупый мышонок.

Принц не растерялся: через секунду под ногами архимага разверзлись доски, и тот, сверкнув серебряным плащом, с грохотом провалился на первый этаж. Эверикон нарочно использовал самое безобидное заклинание, потому что его было легко сотворить и трудно заметить.

Юноша скрылся в лаборатории, запечатав охранительным заклинанием все двери.

— Нас раскусили, — сообщил он выглянувшей из-за шкафа Саге.

— Расколдуй мой меч! — рявкнула она.

— Ах да! — спохватился принц, рассеивая заклинание. — Прости. Но ты зря надеешься на оружие. Когда Абелоун придет в себя, то здесь соберутся все маги дома Цезерина.

Раздался стук. Сага осторожно заглянула за портьеру и… просияла.

— Открой окно! — потребовала она.

— Я ведь говорил тебе, что окна зачарованы. — Юноша, не теряя времени даром, сооружал из колб и прочих склянок самодельные бомбы. Пускай Абелоун не надеется на легкую добычу.

— Впусти Свирельку! Она поможет! — взмолилась Сага.

Нехотя оторвавшись от своего дела, Эверикон подошел к окну. За цветным куском витража порхало странное создание: маленькое, ростом с кошку, с такими же кошачьими глазами и прозрачными крыльями.

— Пикси! — изумленно выдохнул он, не сразу опознав существо. В справочнике по иным расам, пикси выглядели несколько иначе. — Так! Нужно взломать защиту окон! — схватив мел, принц начал выводить на витражах руны, похожие на те, что были отображены под его ногтями.

Всеобщий переполох на первом этаже усилился с «прибытием дяди». Эверикон не без злорадства отметил, что слышит истошный визг королевы. Он чувствовал открытые порталы, чужую магию, заклинания, обещающие обратить в прах любые закрытые двери. Абелоун призывал своих слуг и многие уже откликнулись.

«Надеюсь, что ты переломал ноги, сверзившись со второго этажа!» — с ожесточением подумал юноша, ставя финальную точку в своем заклинании. Стекло с треском лопнуло, рассыпавшись по полу разноцветными осколками.

— Сага! Что происходит? — раздался тоненький, похожий на звон колокольчика голосок. Обеспокоенная пикси зависла возле своей подружки.

— Спаси! Иначе архимаг Абелоун развеет нас по ветру! — девушка протянула руку к медальону и тут же отдернула, решив, что еще не время им воспользоваться.

Пикси со скоростью ветра порхала из угла в угол, изучая лабораторию и прислушиваясь к звукам за стеной. Она не преминула выглянуть в окно и с ужасом отпрянула, увидев людей в серебряных плащах с черным подкладом. Верные слуги Абелоуна брали дом в кольцо.

— Драконий помет! — запаниковала пикси, глядя на товарищей по несчастью. — Что? Что я могу сделать? Их слишком много!

Эверикон вздохнул и, приняв медитативную позу, начал призывать бурю. Он прекрасно помнил о болезненных последствиях, но выбора не было. Первым откликнулся ветер. Он силой приволок за собой темно-лиловую тучу, похожую на разъяренного быка.

— Постой! — Свирелька потрясла за плечо принца, впадающего в транс. — Нам нужно зеркало!

— Мне запрещ…, — начал было юноша и тут же запнулся на полуслове. Конечно! Как он мог забыть! Зеркало — подарок таинственного незнакомца — лежало в ящике. Из-за последних событий Эверикон совсем забыл про него.

Он с трудом поднялся, и, пошатываясь, подошел к шкафу. Интересно, не померещилось ли ему все то, что произошло вчера? К счастью, зеркало лежало на прежнем месте.

— Отлично! — возликовала пикси. — То, что нужно!

Несмотря на маленький рост и хрупкую конституцию, Свирелька ловко перетащила зеркало на полку. «Псы Цезерина» не дремали: на столе тревожно зазвякали многочисленные колбы и реторты. Следующая волна заклинаний заставила вздрогнуть дом, отчего алхимические склянки посыпались на пол. Свирелька, страшно ругаясь, вцепилась в зеркало, помогая ему избежать участи разбитых колб и реторт.

С входной дверью происходила ужасная трансформация, теперь она была похожа на тлеющий лист бумаги.

— Я сотру остров с лица земли! — крикнул принц, пытаясь выиграть время. Он не знал того, что задумала пикси, но все-таки решил довериться ей. — Слышишь, Абелоун?

— Глупо! Глупо, мой мальчик! — находившийся за дверью архимаг, конечно же, слышал его. — Я уйду через портал, а ты погибнешь от собственного заклинания. Истощение магического резерва, знаешь ли, неприятная штука. — Абелоун вновь проверил дверь на прочность. Упрямая дверь не поддавалась. — Скажи, кто находится рядом с тобой? Пират?

— Не твое дело!

— Я видел обломки корабля, — как ни в чем ни бывало продолжал архимаг, — и разбухшие от воды трупы. Значит, кто-то выжил, вопреки защитным магическим барьерам. Отзовись, пират!

Сага и ухом не повела, ибо оказывала посильную помощь Свирельке, отображающей геометрические знаки по периметру зеркала. Это были не только сплошные линии, но и линии пунктиром с включенными в них рунами.

— Наш гость не слишком-то вежлив! — голос Абелоуна звучал все яснее, по мере истончения двери и охранительного заклинания, поставленного Эвериконом. — Юстиниан, прошу, не делай глупостей. Отзови бурю. Она вызывает дисбаланс всех магических заклинаний. Ты же не хочешь разнести Уинфред на клочки?

Свирелька закончила свои манипуляции и, подлетев к зеркалу, завершила заклинание пинком: стекло со звоном рассыпалось. В полумрак лаборатории ворвался сноп яркого света, словно кто-то невидимый включил прожектор, свет которого, повторяя контуры зеркала, застыл на дощатом полу.

— Мне все равно! — принц дал волю клокочущей внутри злости. — И запомни на будущее: я — Эверикон Сейд Андорр Элефирский.

— Что? — кричал обезумевший Абелоун, сокрушая полуистлевшую дверь мощными ударами. — Никогда не доверяй пиратам! Открой!

Свирелька подала знак и Сага, схватив Эверикона за руку, затащила его в окружность, сияющую ослепительным светом. Прорвавший преграду архимаг ошеломленно смотрел на опустевшую лабораторию. Возле дальней стены валялись останки разбитого зеркала. Вызванная буря рокотала грозовой тучей, порывы ветра бряцали разноцветными кусочками разбитого витража, а портьеры раздувались словно паруса каравеллы, плывущей навстречу приключениям.

Terrae Remotus* (лат.) — Дальние Земли