Глава 3

Let the wind blow low, let the wind blow high.

One day the little boy and the little girl were both baked in a pie

Bob Dylan, «Under the Red Sky»

Магический портал, сотворенный Свирелькой, выплюнул беглецов на неизведанные земли. Что это — остров или материк? — никто не знал. Сама пикси сгинула в неизвестном направлении. Принц сразу же потерял сознание, таковой была расплата за применение стихийной магии против людей. Растерянная Сага пыталась искать Свирельку, звала так, что едва не сорвала голос, но все тщетно. Она вернулась к уложенному на плащ принцу, терпеливо дожидаясь, пока тот очнется.

Юноша зашевелился лишь к вечеру. Его сил хватило лишь на то, чтобы открыть глаза и перевернуться на бок.

— Что нам делать? — Сага старалась придать голосу беззаботности. — Вокруг ни души, — она обвела взглядом осточертевший за день пейзаж: невзрачные кусты и глинистую землю с редкими вкраплениями травы.

— Подождем до утра, — в бессилии прошептал Эверикон. Ему требовалось время на восстановление сил.

Сага кивнула, морально готовясь к бессонной ночи. Кому-то же надо стоять на страже.

С утра Эверикон выглядел гораздо лучше. Он даже вывел теорию о том, что магический портал, открытый при помощи зеркала, дает побочный эффект на каждой десятой секунде своего существования. Это могло означать, что Свирелька оказалась, скажем, на острове соседнего королевства или вообще в открытом море. Последнее предположение расстроило Сагу, для которой Свирелька была не только полезной компаньонкой, но и подругой.

— А что, у хельмов принято дружить с представителями других рас? — ничего не знавший о жизни хельмов принц не мог не задать подобного вопроса.

— Про других говорить не стану, — девушка пожала плечами. — Хотя я лично знакома с эльфом, женатым на женщине.

— Правда? Но ведь королевство эльфов держится особняком и строго охраняет свои границы, — юноша был озадачен. — Получается, учитель Берток лгал?

— Неа. Это правда. К эльфам сложно попасть, но некоторые из них активно путешествуют. — Она посмотрела на восходящее солнце, приставив ладони к светлым бровям, а, затем, на свою тень. — Так, восток — там, запад — вон там! Куда направимся?

— Не все ли равно? — принц был прав как никогда. Он сладко потянулся. После хорошего отдыха, юноша чувствовал прилив сил. Правда урчащий желудок смазывал радость от полноценного отдыха, но тут уж ничего не попишешь.

Сага бросила монетку, загадав восток на аверс, а запад на реверс. Судьба выбрала запад. Эверикон поднял монету и внимательно рассмотрел со всех сторон. Он знал, что на аверсе монет, как правило, изображены короли. Юноша с восторгом смотрел на профиль короля Сейда. Точнее, на то, каким видел покойного короля художник, по эскизам которого чеканились монеты.

— Можно я сохраню ее на память? — Эверикон, конечно же, подразумевал монету.

— Не осмеливаюсь перечить Вашему Величеству, — она с почтением поклонилась.

— По-моему мы договаривались о том, что обойдемся без «ваших величеств» и прочего официоза. И, кстати, можешь обращаться ко мне — Рик.

Она вновь поклонилась в знак согласия.

— И не кривляйся, пожалуйста, — бросил он через плечо, скользя вниз по склону.

Сага побежала следом и, догнав, указала на плащ: — Оденешь его наоборот? То есть внешней стороной внутрь? Если мы в чужой стране, то население плохо отреагирует на герб дома Цезерина.

— Лучше я сниму его, — юноша подкрепил слова действием. — По нашим законам, — дьявол, что я несу? — по законам Орбана, плащ наизнанку носят ренегаты.

— В каком-то смысле ты и есть ренегат, — осторожно заметила Сага.

Принц остановился словно вкопанный, а когда смысл сказанных слов дошел до него, он вновь завернулся в празднично-парадный плащ. На этот раз гербом внутрь.

Петляющая по оврагам и холмам дорожка, вывела путников к песчаным барханам. Змееподобные узоры белого песка меняли облик, потревоженные подошвами сапог. Днем здесь было жарко, а с приходом сумерек, температура воздуха ощутимо понижалась.

— Похоже, что пескам не будет ни конца, ни края. — Эверикону давно хотелось пить. Да и от пищи он бы не отказался. Увы, окружающая действительность, состояла исключительно из барханов и бедной растительности в виде низких, ощенившихся колючками, растений. Его спутница лишь махнула рукой. Она просто шла вперед, не в состоянии вымолвить ни слова. С утра они о чем-то говорили. Кажется, о королевстве Хельм, о флаге небесного цвета, о гербе, который изображался в виде морской раковины и дракона, о географическом положении королевства, о флоре и фауне и о наместнике покойного короля по имени Левелис.

— Давай разведем костер, — предложил порядком уставший принц.

Девушка покачала головой и, разлепив сухие губы, сообщила, что в их ситуации лучше не рисковать. Дым от костра могли заметить «псы Цезерина».

— Понятно. Тогда предлагаю попить воды, — скудный вечерний свет размывал черты лица, но Сага могла поспорить, что увидела в глазах спутника отблеск далекой зарницы.

Юноша, сняв перчатки, призывал грозовую тучу. И та откликнулась, появившись из-за горизонта. Ветер неистовым галопом пронесся вокруг усталых путников, словно невидимый конь, взрывая песок копытами.

— Рик, ты молодец, — Сага вымучено улыбнулась, — но не учел того, что мы вот-вот промокнем до нитки.

— Учел! — Эверикон сдернул плащ и тот воспарил над головой, наподобие тента. — Иди сюда! Он непромокаемый.

Сага поспешила под укрытие, отплевываясь песком.

— А ветер? — она с беспокойством смотрела на почерневшее небо.

— Не проблема, — юноша сделал пасс рукой и ветер затих. По импровизированному навесу застучали первые капли дождя. Воздух стал свежим и вкусным. Живительная влага поила пустыню и усталых путников, которые время от времени подставляли ладони дождю, чтобы набрать воды.

— Ты такой же полезный спутник, как моя Свирелька, — Сага с благодарностью посмотрела на Рика. — Теперь мы не умрем от жажды.

— А от голода? — принц едва держался на ногах. Призыв стихии сильно выматывал. Особенно после недавних злоключений на Уинфреде.

— Думаю, что мы сумеем раздобыть хоть какую-то еду, — Сага излучала оптимизм. — Кстати, я слышала историю о моряках, очутившихся на необитаемом острове. Они съели свои ремни и сапоги.

— Правда? — ужаснулся Рик, посмотрев на свою обувь. Вареные сапоги казались гастрономическим маразмом. — И что потом?

— Потом они догадались нарвать кокосов.

Дождь закончился, грозовая туча медленно уползала на запад, озаряя небо редкими всполохами. Песок был тяжелым от воды. Кое-где даже виднелись лужи. Единственный сухой пятачок был на том, месте, на котором стояли усталые путники.

— Извини, Рик, — Сага вылезла из-под укрытия. — Ты, наверное, не так представлял себе возвращение домой.

— Честно — никак не представлял. Не успел. — Принц понимал, что эта девчонка с выгоревшими на солнце волосами, наверняка держит его за неженку, что сильно задевало его самолюбие. Честно говоря, он никогда не ходил пешком столько, сколько прошел за этот день. Но, как бы там ни было, благодаря короткому отдыху, у принца открылось второе дыхание.

— Пойдем дальше, — он отряхнул плащ и обернул его вокруг шеи. При других обстоятельствах Рик отдал бы плащ спутнице, но ее одежда выглядела теплее, в отличие от его праздничного одеяния, в котором он сбежал с Уинфреда.

— Сага, а хельмы Халиг-дэг празднуют? — с робкой надеждой в голосе спросил он. Все-таки против Халиг-дэга принц ничего не имел.

— Нет. Но зато у нас много других интересных праздников.

Пески, посеребренные яркой луною, едва дышали, боясь потревожить сон далеких звезд. В разлитой тиши, на фоне сгорбившихся холмов, две устремленные вперед фигурки выглядели весьма сюрреалистично. Внимание путников привлекли желтые огоньки вдалеке. Неужели здесь кто-то жил? На поверку огоньками оказались огрызки зажженных свечек, заключенные в немного скособоченные жестяные фонари. Их тусклый свет падал на частокол из разноразмерных бревен, за которым угадывались силуэты низких домишек.

Эверикон посмотрел на спутницу, та нерешительно переминалась с ноги на ногу.

— Как думаешь, постучать?

Принц мотнул головой. Он ощущал неявное присутствие магии: какое-то заклинание, едва уловимое, похожее на потускневшую от веков руну. Но это еще не означало, что за частоколом притаилась опасность. На всякий случай, Рик предупредил о заклинании спутницу. Та кивнула и с легкостью перелезла через частокол. Юноша последовал ее примеру, неуклюже приземлившись на грядку: под подошвами его сапог что-то треснуло.

— Чтоб меня! — воскликнула изумленная Сага и тут же, зажав руками рот, перешла на шепот: — Огурцы!

По другую сторону частокола расположились грядки, вид которых немного подпортили незваные гости. Рик нагнулся и, сорвав один огурец, удивленно поднес к глазам, отказываясь верить спутнице на слово. Голодная Сага, тем временем, захрустела вкусной находкой.

— Как ты можешь их есть? — изумился принц, придержав Сагу за запястье. — Они не мытые!

— Тоже мне проблема! — девчонка вытерла огурец о рукав и снова захрустела.

«Какие странные представления о гигиене», — подумал Эверикон, и со вздохом последовал ее примеру. Потому что когда живот сводит от голода, отношение к подобным вещам меняется со скоростью ветра.

Путники прошли вперед, стараясь не задевать растения на грядках, хотя при такой скудной видимости это было почти невозможно. Помимо огурцов, вездесущая Сага обнаружила стрелы чеснока, лука, пучки петрушки, грядку репы и кусты с неопознанными ягодами, которые никто не рискнул попробовать.

Рядом с огородом находилось деревянная постройка. Скорее всего, это был сарай, настолько древний, что половина досок побелела от времени. Каждый следующий дом, обнаруженный путниками, ничем не отличался от предыдущего. И всюду видное невооруженным глазом запустение, вызывающее тревогу, заставляющее вздрагивать от любого шороха, скрипа половиц или дверных петель.

— Похоже на подобие оазиса, который когда-то был обитаем, — прошептал Рик, остановившись возле крайней постройки с обрушенной крышей. Посередине оазиса чернела вода сильно обмелевшего озера. Низкие деревья, напоминающие яблони, опасливо жались к воде — единственному источнику жизни.

— Я тоже слышала об оазисах в пустыне, — согласилась девушка. — Только где все люди?

— Умерли от болезней, — предположил принц.

— Даже если так, то должны остаться тела или кости.

— Гм!.. Тогда, они просто покинули оазис и ушли в сторону моря.

— А огород?

— Что «огород»? — не понял Рик.

— Растения сами себя не польют, — резонно заметила Сага. — Может, здесь имеется связь с той магией, которую ты чувствуешь?

Эверикон согласился с предположением спутницы, потому что в океане всевозможных заклинаний наверняка имелось что-нибудь этакое, из разряда огородно-садоводческого.

Похожие на неупокоенных духов, они бродили по заброшенному поселению, в поисках подходящего для ночлега дома. Наконец, они нашли постройку — без дверей, но весьма крепкую на вид.

Зайдя в дом, путники заспорили о том, кому оставаться в дозоре. Сага делала вид, будто совсем не устала, а Рик со скепсисом смотрел на тоненькую, словно тростинка, спутницу и утверждал, что мужчины гораздо выносливее женщин. Спор прекратила брошенная монетка.

— Король Сейд! — Принц с видом победителя продемонстрировал Саге монету и девушка, без лишних слов, свернулась калачиком на жестких досках, подложив под голову походный мешок, одолженный у спутника.

Эверикон, вооруженный мечом Саги, походил вокруг временного пристанища, а затем сделал пару выпадов и финтов, сражаясь с невидимыми врагами. Одержав победу, Рик вернулся в дом. Подогнув край плаща, он сел у стены, и, слушая ровное дыхание Саги, размышлял над нынешним положением дел. А если представить, что двух предыдущих дней не было? И у него никто не отнимал скучных, но полезных лекций, редких выходных и его маленького мирка на Уинфреде? Стал ли он счастливее, узнав правду? Миновало всего два дня, а он настолько устал и запутался, что даже боится представить, какой будет его новая жизнь.

«Что за малодушие? — мысленно выругался принц, чувствуя презрение к себе самому. — Сколько людей начинают жизнь с чистого листа, а я ностальгирую о днях, проведенных во лжи!»

— Эверикон Сейд Андорр Элефирский, ты обязательно отомстишь Абелоуну и Граннусу за годы лжи, — сонно прошептал он, прикрыв глаза.

Раздался крик, полный ужаса и страха. Рик вздрогнул и вскочил на ноги, словно на него обрушился ледяной душ. Кричала Сага. В ее руке был зажат черенок от лопаты, которым она отмахивалась от троих индивидов. Рику спросонья показалось, что в дом зашли люди. Однако первое впечатление было ошибочным, и через секунду юноша воочию убедился в существовании ходячих мертвецов, о которых говорилось в трактате Калабрина, практиковавшего черную магию (с разрешения Абелоуна, разумеется). Занятие черной магией претило Рику, так что когда подошло время изучения раздела черной магии, он категорически отказался иметь дело с покойниками. Абелоун тогда пошел на компромисс, предложив «племяннику» мертвую лягушку в качестве практического материала.

У визитеров отсутствовали зрачки, так же как и у той несчастной лягушки; рваная, заношенная до дыр одежда оголяла синеватые участки тела.

Ходячие мертвецы не издавали ни звука, напирая на Сагу. Она с успехом сбивала их ног, но они поднимались и с необъяснимым упорством снова шли в бой.

— Сплети какое-нибудь заклинание, — задыхаясь, кричала девушка, — а я отвлеку их! — С этими словами она ловко проскользнула между ног ближайшего покойника, и, с легкостью пробежав по нагромождению из бочек, запрыгнула на балку, помогая себе балансировать черенком. Визитеры оказались настолько медлительны, что не сразу сообразили развернуться и поднять головы.

Быстрыми движениями рук Эверикон творил магическую сеть, накачивая ее разрушительной энергией и создавая магический контур вокруг дома-развалюхи, который не позволит ему рассыпаться в прах. Сначала заклинание как следует тряхнет этот «курятник», затем в дело пойдет сплетенная сеть. Жаль только, что заклинание требовало немалого количества времени. И это при том, что коэффициент полезного действия заклинания был невысок. Ну да ладно! Все равно ему никто не мешал. Внимание покойников почему-то было направленно исключительно на Сагу.

Дом тряхнуло так, словно в него врезался снаряд, выпущенный из катапульты. Ветхие доски заскрипели, зашатались, но выстояли благодаря контуру. Едва Рик успел набросить сеть на подкошенных зомби, как сверху на него свалилось что-то тяжелое, больно ударившее по носу.

— Тысяча морских чертей! — выругалась Сага, потирая ушибленный подбородок. Под девушкой подломилась балка, и она свалилась на товарища по несчастью.

— Могла бы предупредить! — ворчал Рик, вытирая платком брызнувшую из носа кровь.

— А я знала? — девчонка вскочила на ноги и бросилась к окну. — Ай, вон еще идут! Сколько же их? — запаниковала она. — Бежим отсюда!

Юноша подобрал свой мешок и бросился прочь из дома. Впереди бежала Сага, вооруженная черенком. Эверикон подумал, что ему следовало бы вернуть ей меч, но почему-то не сделал этого. Позади, поднимая тучи пыли, ковыляли мертвецы. Навстречу шло подкрепление в количестве двадцати душ и товарищи по несчастью, потеряв самообладание, разбежались в разные стороны. Перепрыгнув частокол, Рик мчался по грядкам, пытаясь сотворить «разящую стрелу». Похоже, эти идиоты еще не поняли с кем связались!

Эверикон резко развернулся, дабы воспользоваться заклинанием, но никого не увидел. Смутное подозрение закралось в душу юноши. Правда сначала нужно было кое-что проверить. Он вернулся к месту ночевки и дезактивировал сеть, под которой беспомощно копошились зомби. Обретшие свободу мертвецы, с черепашьей скоростью бросились на подмогу собратьям, напрочь игнорируя вставшего на их пути Рика. Тот нервно сжимал поблескивающую на утреннем солнце «стрелу» и с любопытством наблюдал, за уродливыми созданиями.

— Что ты делаешь, ненормальный? — вдоль соседней улицы как раз пробегала Сага. К счастью, ее преследователи были медлительны, и у нее всегда находилось время на короткую передышку. Во время последней передышки, она стала свидетельницей освобождения зомби.

— Брось черенок! — крикнул Эверикон.

— Что за глупости?

— Заметь, я у них ничего не забирал, и поэтому за мной нет погони.

Сага без сожаления рассталась с трофеем, бросив его под ноги подоспевшей толпы. Преследователи остановились. Один из них бережно подобрал черенок и разом присмиревшие зомби разбрелись по округе.

— Пойдем отсюда поскорее, — Сага подбежала к принцу, а тот поспешил вернуть ей меч.

Они шли по притихшей улице, вдоль обшарпанных домов. При свете солнца оазис смотрелся немного веселее. По большей части благодаря плодоносным деревьям и кустарникам с красно-белыми цветами. Обернувшись, путники увидели, дружный строй зомби, направляющийся в сторону огорода. Они были вооружены лейками, тяпками и лопатами. Другие принялись таскать воду из колодца, скрипя проржавевшей лебедкой и бряцая деревянными ведрами.

— Бр-р-р! — Сага боязливо поежилась. — Теперь понятно кто здесь фонари зажигает.

— Свечи загораются от заклинания, — напомнил ей Рик. — Кто-то когда-то зачаровал фонари.

— Но свечки нужно менять.

— Есть заклинания, позволяющие этого не делать.

— Хм! — Сага с уважением воззрилась на спутника. — А ты много знаешь.

— Шутишь? — удивился Рик. — Это самый первый раздел книги по элементарной бытовой магии.

— И что? — не поняла девушка.

— А то, что он для пятилетних детей.

— Я никогда не занималась магией, поэтому не знала, — подбоченившись, напомнила Сага. — Как думаешь, кому принадлежат эти чудовища?

Юноша нахмурился. Его тоже занимал подобный вопрос. Оазис мог существовать безо всякой магии, а вот ходячие мертвецы явно возделывали плантацию для своего хозяина, который не спешил объявляться.

— Я надеюсь, что загадочный владелец проигнорирует нас, следуя примеру своих слуг.

Путники наполнили флягу и до рези в животе напились воды из колодца. Им не хотелось выходить за пределы частокола и тащиться по раскаленному песку, но оставаться во владениях зомби хотелось еще меньше.

— Расскажешь о себе? — Эверикон прервал затянувшееся молчание. Не то, чтобы он ощущал неудобство, когда заканчивались темы для разговоров, скорее, он восполнял пробелы и стремился узнать как можно больше обо всем на свете. Причем не ту дозированную информацию, которую он обычно получал от учителей и «родственников», а абсолютную истину из уст незаинтересованного лица. Лица, которому он доверял.

— Да что рассказывать-то? — Сага вдруг побледнела и отвела взгляд. — Таких как я — тысячи! Родилась на Хирше. Это ближайший к материку остров. Кстати, от него до Макода, столицы королевства Хельм, полтора дня пути. Ну так вот. Вскоре после моего рождения отец запил, и, затем, пропал. Мама сначала продавала вещи — остатки прежней богатой жизни, которую я почти не застала. Только несколько книг оставила. Потом мама устроилась прачкой, я старалась помогать. Как-то выкручивались. У нас был хороший друг семьи, он тоже помогал нам, учил меня драться на мечах и познакомил со Свирелькой. Он называл меня Сага Быстрое Серебро. Силой я мало кого одолею, а вот скоростью — тут я ого-го! — девушка замолчала, давая понять, что рассказ окончен.

— Ну а как ты очутилась на корабле, который разбился возле Уинфреда? — допытывался Рик, чувствуя, что спутница что-то недоговаривает.

Сага воздела глаза к небу и ухмыльнулась:

— Какой ты непонятливый! На Хирше у меня было бы всего два пути: идти по стопам матери и работать прачкой или открывать новые горизонты в ремесле портовой потаскухи. К счастью, я успела попасть в команду тех, кто отправился на твои поиски, король.

— Правильнее говорить «принц», — поправил Эверикон. — Официально я еще не вступил в права наследования.

Сага понимающе кивнула.

— И тебя так просто пустили на корабль? — уточнил он.

— Ну да. Здесь никаких проблем. К счастью, у хельмов нет замшелых предрассудков насчет женщин на корабле. Плюс нашим капитаном была женщина.

— Я счастлив, что мои будущие подданные настолько прогрессивные. — Эверикон не понимал сути многих суеверий и, если честно, не верил в них. — А что с твоим отцом? Он так и не вернулся?

— Вернулся, — прошептала Сага; в ее голосе клокотала ненависть, сродни той, которую Рик испытывал к архимагу Абелоуну и Граннусу. — Только было поздно! Мама вышла замуж за друга семьи и переехала в его дом на другом острове.

— Получается, что тебя все бросили? — в глазах юноши читалось сочувствие к ершистой спутнице. Сага печально улыбнулась в ответ:

— Я сама всех бросила. Послала к морским чертям и уехала!

— И едва не погибла, — мягко напомнил Рик. — Нужно быть осторожнее.

— «Едва» не считается, — похоже, что у Саги была своя, несколько упрощенная философия жизни.

Так, за разговорами, они коротали время в пути. Когда жара сделалась совсем невыносимой, молодой маг еще раз призвал дождь. Они стояли под плащом, глядя как мощные струи воды ломают волнистые линии на песке и разговаривали о пустяках.

— Чувствуешь? — Путники шли больше часа; Рик первым почувствовал воду. — Кажется рядом море.

— Кажется, — согласилась девушка. Соленый привкус воздуха щипал за язык. — Но что дальше? Здесь нет ничего, что позволило бы нам вернуться на… Ну, хотя бы на какой-нибудь населенный хельмами остров.

Эверикон крепко задумался. Один из возможных выходов он видел в волшебном артефакте спутницы, другой — в том, чтобы отыскать загадочного хозяина ходячих мертвецов.

— Сага, я тут подумал о медальоне, про который ты рассказывала, — принц начал издалека.

— Спохватился! Он у Свирельки. Вот так вот с позором проворонила свой медальон, — буркнула она, прекрасно понимая его намек. — А у тебя тоже кулончик на шее висит.

Рик снисходительно улыбнулся, нащупав непромокаемый «патрон» под рубахой. Подобным «патроном» располагал каждый уважающий себя маг.

— Внутри кусок мела и кусок графита, — пояснил юноша. — Чтобы отображать магические руны, если это необходимо.

Значит, выбора не было. Перспектива стать пленником острова совсем не устраивала Эверикона. Равно так же как и ждать пока их подберет какой-нибудь проплывающий мимо корабль. К тому же, не факт, что на мачтах корабля будут реять дружественные флаги.

Заклинание плелось само собой, практически на автомате, потому что Рик неоднократно пользовался им на Уинфреде. Магический след, выявленный заклинанием, оказался гораздо четче, чем он предполагал вначале. Таинственный хозяин оазиса объявлялся в своих владениях совсем недавно. Зигзагообразные цепочки магических следов мелькали повсюду. Рику пришлось изрядно поплутать, прежде чем найти более-менее четкий и ровный след. Сага с любопытством смотрела за его манипуляциями и перемещениями, но не более того.

Таким образом они вышли к заболоченному озерцу, окруженному пальмами. Посреди озера, находилась плавучая изба. Единственное окно под самой крышей украшала засаленная штора. С виду изба казалась чуть крепче развалюх, в которых обитали зомби.

— Эй, покажись! — крикнул принц, понимая, что скрывать свое присутствие не имеет смысла. Где им прятаться? Разве что за пальмами.

Сага звякнула оружием, готовая защищать себя и высокородного спутника.

Из приоткрытого окна избушки послышался скрипучий голос:

— Чую смрад человечий!

Путники обменялись удивленными взглядами: таинственный хозяин разговаривал на всеобщем, то есть, на хельмском.

— Мы никого не обидим! — на всякий случай предупредила осмелевшая Сага.

— А меч вам на что? — в голосе хозяина слышался скепсис.

— С мечом безопасней. — Рик смотрел на занавешенное шторкой окно, пытаясь увидеть собеседника.

Избушка закачалась, словно от землетрясения.

— Твое заклинание? — шепотом поинтересовалась Сага.

— Нет, — растерянно пробормотал Эверикон, не сводя настороженного взгляда с избушки, неуклюже причалившей к берегу.

Сага ахнула, отступив на шаг. Избушка, по-утиному переваливаясь с одной лапы-ласты на другую, неторопливо вылезала на сушу, вспенивая деревянными боками цветущую воду.

— Стой, утенька моя! — проворковал скрипучий голос. Избушка подрыгала правой лапой, стряхивая на землю прилипшие водоросли, и встала как вкопанная. Теперь в глаза бросилось разительное отличие: один конец прямоугольной халупы имел обтекаемую форму.

Раздался щелчок открытого замка, откинулась крышка чердака, и на землю плюхнулось подобие лестницы-стремянки.

— Ох ты белена, трава бешеная! Нашла место! Ей наплевать, а бабушка мучайся! — с такими причитаниями по лестнице задом наперед спускалось сгорбленное существо.

— Ну? — существо преодолело последнюю ступеньку, и повернулось к визитерам. — Чего надо?

С виду это была старуха. От человека она отличалась цветом кожи — серо-желтым и раскосыми глазами-щелками.

— Я знаю, кто вы! Вы из племени ягов или ягинь, как говорят в простонародье. — Принц видел подобных старух на картинке. От человека их отличал серо-желтый цвет кожи, да раскосые глаза-щелки.

Старуха ничего не ответила, только пошептала-поплевала, а Рик напрягся, готовясь сотворить охранительное заклинание. Когда на своеобразный зов откликнулась палка-трость, принц выдохнул с облегчением. Он читал, что жители Яжьих островов сведущи в некромантии. Примитивные племена ягов жили обособлено и не вели торговли. Во главе каждого племени стояли самые старшие представители — как правило, женщины.

Моряки предпочитали не высаживаться на Яжьих островах без острой необходимости. Местные не признавали кораблей, потому что тяги к путешествиям у них никогда не водилось, а меж островами они перемещались на вопплах — плавучих избушках — главной и, пожалуй, единственной гордости ягов. Вопплы представляли собой симбиоз живого и неживого. Строительством водоплавающих изб занимались самые способные некроманты племени. Те, у кого не было средств для приобретения полезной «недвижимости», скромно обходились порталами. Порталы были постоянны, то есть приводили в одни и те же места и открывались строго после захода солнца.

— Не теряйтесь, деточки, — бабка оперлась на посох и поманила их крючковатым пальцем, — рассказывайте свою беду бабушке Йогун. Бабушка подмогнет, если ей золотца в ладонюшку насыпать. Что стряслось? Мамки-папки свадебку играть не хочуть? Эх, молодо-зелено! А, может, убрать кого нужно? Так это бабушка мигом! Есть капельки волшебные, называются «Здоровые сохнут, болезные сдохнут». Нужны капельки, а?

В другом месте и в другое время Сага расхохоталась бы в ответ, но сейчас она была серьезна:

— Не угадали, бабушка. Мы хотели бы попасть домой, в королевство Хельм.

Йогун почему-то проигнорировала девушку и, обращаясь к Рику, продолжила монолог:

— Зачем тебе такая неряха? Вон, космы кое-как откромсаны, одёжа в грязи. Другое дело моя Айгун. Уж и пригоженькая она и чистенькая!

— Послушайте, бабушка!.. — вспылила Сага. Ей были обидны подобные замечания, ибо одежда Рика выглядела ничуть не лучше.

— Подожди ты! — зашикал принц. Ему в голову пришла одна идея.

— Какая хорошая мысль насчет невесты, — Эверикон весело подмигнул спутнице. — Она с вами живет, почтенная Йогун?

— Нет, сладенький, — старуху весьма порадовала реакция зеленоглазого юноши. — На Серебряной Каменице.

— Значит, мы действительно на Яжьих островах?

— Именно, пирожочек.

Рик мысленно праздновал маленькую победу. Все как он предполагал. Дальше своих островов яги не селились. Теперь нужно «прощупывать почву» насчет лодки. Ведь как-то острова сообщаются друг с другом!

— Как попасть к вашей дочке, бабушка?

— Через волшебную дверку, — Йогун поманила в избушку.

Эверикон опасливо подошел к избушке, следом подалась Сага.

— Сзади к утеньке не подходите! Может лягнуть, — предупредила старуха с безмятежным спокойствием на безобразном лице. От избушки, точнее, от огромных утиных лап, тянуло болотной тиной.

— Ловко я придумала с зомбями моими? — не унималась бабка. — Они за огородиком ухаживают. А курей разводить не получается, потому что несушки так пугаются зомбей моих, что дохнут по истечении недели.

Рик хмыкнул в ответ что-то неопределенное, дожидаясь пока Йогун не вскарабкается вверх по лестнице.

— А если она подстроит нам какую-нибудь каверзу? — Сага тоже слышала о том, что у ягов каждый второй некромант или некромантка.

— Исключено, — Эверикон не любил хвастаться, поэтому умолчал о том, что старая колдунья с дырявой памятью бессильна против молодого мага, «без пяти минут архимага», как любил говорить Абелоун.

— Не шепчитесь. Дайте и бабушке послушать, — проскрипела старуха, добравшись до середины лестницы. — А еще лучше отдай мне девку. Вот зомбям хорошая помощница будет!

— Не могу. Она моя слуга, — ответил Рик, а затем, подумав, добавил: — И к тому же верноподданная.

— Надеюсь, ты не обидишься? — принц снова перешел на шепот. Сага действительно хотела обидеться, но вовремя заданный вопрос пресек ее намерение. Поэтому ей оставалось лишь помотать головой и глупо улыбнуться.

В единственной комнате было довольно сухо, из-под пола веяло прохладой. Хитрая бабка не зря загоняла избушку в озеро. Воздух густо пах лекарственными настойками и замешанными на алкоголе растирками. Благодаря настойкам бабушка всегда пребывала в хорошем настроении.

Внутри избушка казалась меньше своего размера — в основном, из-за наличия печки, занимавшей половину комнаты. По углам и вдоль стен ютились всевозможные чугунки, горшки и склянки, а над потолком висели гирлянды засушенных растений.

Хозяйка плюхнулась на лавку и приложилась к ближайшей склянке, распространяя по воздуху аромат прокисшего вина.

— Может вас помыть, накормить и спать уложить? — предложила Йогун, оторвавшись от напитка. — Дверка портальная только после заката откроется.

Путники единогласно выбрали пункт под названием «накормить», и старуха скоренько собрала на стол. Рик ел, не снимая перчаток, однако манеры поведения за столом выдавали принца с потрохами. К счастью, Йогун прилично набралась, чтобы замечать подобные явления. Сага шепотом указала на прокол. Юноша призадумался, а, затем, начал чавкать, полагая, что таким образом сойдет за простолюдина.

Сначала хозяйка вела разговор о погоде, удивляясь недавно выпавшим осадкам. После второй склянки бабка начала лить пьяные слезы и признаваться в любви «будущему зятю». Рик и Сага старательно прятали улыбки, потому что ситуация выглядела до абсурда смешной. В конце концов, Йогун положила голову на стол и тихонько захрапела.

Пока девушка убирала со стола, Эверикон заинтересовано изучал арсенал трав и настоек. Здесь же он наткнулся на ветхий, покрытый пылью трактат на эльфийском, точнее, альфарейском языке. В свое время принц зубрил старшую речь. Чтение давалось ему лучше, чем разговоры. Из-за отсутствия практики, понятное дело. Трактат гласил о соединении живого с неживым. Оказалось, что яги пользуются переделанной под некромантию формулой, взятой у эльфов. Магическая формула позволяла «конструировать» чудные избушки.

Саге очень хотелось искупаться, но долг был превыше всего и она вновь уселась за стол, чтобы подремать на манер пьяной хозяйки.

— Вставай, — Рик растолкал спящую спутницу. — Солнце за горизонт уходит.

Девушка осмотрела комнатушку заспанным взглядом. Йогун уже пробудилась и возилась возле печки, разговаривая сама с собой на тарабарском языке.

— Вы хотите сказать, что переход — там? — Сага ткнула пальцем в раззявленную печную пасть, в которой мог бы запросто уместиться целый кабан. Юноша кивком головы подтвердил ее худшие опасения.

— Я не полезу туда, — заупрямилась девушка.

— Значит, останешься у меня, рыбонька, — лицо бабки расплылось в беззубой улыбке.

Такая перспектива нравилась Саге еще меньше. Она с опаской смотрела, как угасают последние лучи солнца и разгораются магические всполохи в печи.

— Пойдем. — Рик поманил за собой Сагу.

На полпути девушка заупрямилась и остановилась.

— А давайте вы первая? — она с подозрением посмотрела на замершую у окна старуху.

— Хе! — прокряхтела в ответ Йогун и, проявив небывалую для почтенного возраста прыть, исчезла в огненной воронке.

Эверикон подтолкнул Сагу:

— Ну же.

— Давай бросим монетку! — предложила она, вновь надеясь на свою удачу.

Подброшенная монетка упала королем вниз.

— Тысяча морских чертей! — в сердцах воскликнула девушка. На этот раз везение было на стороне принца.

Портал гудел, наподобие большого костра, но к счастью его температура была гораздо ниже, чем температура настоящего пламени. Сага буквально заставила себя запрыгнуть в оранжево-желтые вихри. На другом конце портала ее встретили радостным гиканьем. В следующую секунду ее толкнули, и она со всей дури влетела во что-то липкое. Когда глаза привыкли к сумеркам, а всполохи портала перестали плясать перед глазами, Сага обнаружила себя намертво прилипшей к гигантской паутине. Эверикон находился в таком же печальном положении.

Она попыталась дотянуться до меча, но руки не слушались. Каждая остервенелая попытка Саги сопровождалась довольным смехом мучителей. Точнее, мучительниц. Паутину обступила толпа ягов. Здесь были и молодые, и старые представительницы племени и все, как на подбор, с одинаковыми признаками вырождения на лицах.

Когда волна любопытства и восторга спала, яга с взлохмаченными, седыми патлами крикнула:

— Да здравствует сестра Йогун!

Ее поддержали одобрительными возгласами и свистом.

— Сегодня в ночь Нореллейн мы вернем долг царю Ядовитого жала! Ликуйте, ягини! — провозгласила взлохмаченная старуха. Ее поддержал восторженный рев толпы. Где-то за пределами костров, в темноте, застучали барабаны, отбивая простой ритм. Зачарованные ритмом яги задвигались, задергались в такт. Возле пальм, к которым была приторочена гигантская паутина, задергались длинные тени яг, впадающих в транс. Ритм увлекал все новых и новых участниц мистерии.

— Что делать? — крикнула Сага, предприняв еще одну попытку освободиться от липких пут. Паутина была прочной и больно впивалась в пальцы и запястья.

— Не знаю, — ответил Рик, безучастно глазея на круг теней и отвратительных ягинь. По-видимому, его затея вернуться домой с треском провалилась.

— Вот пустая голова! — в сердцах воскликнула девушка. — Попробуй вытянуть руки из перчаток!

Критика была справедливой. Нескольких движений хватило на то, чтобы благополучно избавиться от перчаток.

«А что теперь?» — растерянно подумал Рик. Его не обучали боевым заклинаниям, боясь, что такая магия, рано или поздно обернется против королевства Орбан. Впрочем, благодаря Абелоуну, в памяти принца имелся крошечный запас заклинаний, похожих на боевые.

Паутина сковывала движения, не позволяя совершать полноценные пассы, но Эверикон умел одними словами пробуждать руны, с рождения отпечатанные под ногтями любого стихийного мага. Быстрее всех на зов отозвался ветер. Сначала это был простой бриз, затем порывы начали усиливаться, очень гармонично вписываясь в первобытный танец некроманток.

«Как вовремя!» — Сага очень явственно ощущала притаившуюся за спиной опасность.

Похоже, что некромантки разделяли ее чувство. Внезапно они прекратили танец и как по команде отхлынули на приличное расстояние от паутины. Рик, тем временем, «раскручивал» воронку вихря, намереваясь отправить ее прямиком на мучительниц.

«Сзади!» — крикнула Сага, понимая, что вот-вот станет чьим-то ужином.

Воронка послушно скользнула за паутину. В ту же секунду над местом заклания разразилась буря. Вихрь, выскользнувший на середину площадки, играючи вращал огромное насекомое, одновременно схожее со скорпионом и пауком. Насекомое плевалось ядом, но мощные порывы ветра возвращали плевки хозяину. Посыпавший с неба град больно стегал по открытым участкам кожи, но, благодаря острым льдинкам, в путах образовывались прорехи. Еще чуть-чуть и паутина не выдержала. Сага упала на землю, попутно пытаясь достать верный меч. Два росчерка клинка позволили освободить юношу. Тот взмахнул рукой, указывая воронке направление. Вихрь послушно понес чудовищное насекомое к морю. Град прекратился, порывы ветра ослабевали вместе с Риком. Стихийный маг не имел права использовать стихию во вред. Сага подставила ему плечо, прошептав при этом почти с мольбой:

— Только не свались в обморок! Только не сейчас!

Принц кивнул. Все плыло и двоилось, однако, он держался.

— Яжьи божини! Архимаг! — прошелестел осторожный шепот. Большинство ягинь убежало, а те немногие, которые остались опасливо покидали свои укрытия, готовые в любой момент задать деру. Теперь никто из них не осмелился бы противостоять Эверикону. Некоторые, особо впечатлительные ягини, шлепнулись на колени.

— У тебя появились новые верноподданные. Может останешься на Яжьих островах? — Сага не удержалась от язвительного комментария.

Юноша вяло улыбнулся в ответ. Ему почему-то нравился малоуступчивый характер спутницы.