Князья Эстриды. Александр. (Книга 1). Глава 1

Князья Эстриды

Александр

Книга 1

Возрождение князя

Глава 1

Александр

— Да что ты себе позволяешь? — взбеленился дед Потап. — Так делали наши отцы! Так делали наши деды! А ты, что удумал? Решил, что самый умный?

А я что? Я ничего. Подумаешь, предложил немного модернизировать мельницу. И что в ней такого сложного? Принципиальная схема данного устройства примитивна, как ядерный реактор. Хотя, откуда здешние жители могут знать о том, чего в жизни не видели? Хотя, что это я? Они даже не подозревают о существовании данного устройства.

Откуда здесь взялся я, раз такой умный? Хотелось бы самому узнать об этом. Весь прикол в том, что, сколько себя помню, я жил этом, забитом налогами селе, или, если угодно, деревне. Родители, которые умерли несколько лет назад, назвали меня Александром. Хотя мама чаще звала ласково — Сашенькой. Отец и братья иначе, чем Сашкой не величали. Сейчас же вся деревня кличет меня Джеком.

Откуда столь странное для нашей местности имя? Каюсь, не подумал о том, что рассказывая сказки, нужно давать персонажам местные имена. Хотя попробуй потом запомнить, кого и как переименовал? Поведал как-то ребятам сказку о Джеке и бобовом зерне. История понравилась настолько, что они стали играть в Джека и великана. Я же, так как считал себя уже взрослым, в детские игры не играл. Неинтересно мне тратить свое время на разную ерунду. Когда ребята стали доставать расспросами о том, как может бобовое растение вымахать так высоко, (видимо, решили смотаться на тучки, за сокровищами), взял и сказал им, что забраться на такую высоту можно и без указанного дерева. Естественно, все посчитали, что я очень большой врун, совсем как придуманный мной Джек, и стали дразнить этим прозвищем. Потом все, даже взрослые, настолько привыкли к столь экзотичному прозвищу, что начали забывать, какое имя при рождении дали мне родители.

Практически все сказки, которые рассказывал сельским пострелятам, окружающим неизвестны? Почему? Ответа у меня нет. Если честно, то я знаю еще очень много такого, от чего многих кондратий хватил бы, надумай поделиться с ними этой информацией. Ладно, каюсь, попытался как-то осчастливить односельчан новыми знаниями. Ничего такого в них не было. Все до безобразия просто. Подумаешь, предложил пчел разводить не в колодах с выгнившими внутренностями, а в простых ящиках. Даже постарался показать, насколько это может быть элементарно. Спасите меня небеса, если еще хоть раз рискну провернуть нечто подобное. А лучше, просто добейте, дабы не мучился. Тогда мне было семь лет, но то, что неделю сидеть не мог, да и спать приходилось исключительно на животе, помню очень отчетливо.

Знали бы вы насколько тяжело молчать о том, что может упростить жизнь людей. Такая вот у меня натура. Еще несколько раз порывался заняться прогрессорством, правда, последствия были настолько же печальными. Эти события создали мне репутацию, и скажу вам, довольно плохую. Кто может идти наперекор старшим? Правильно — дурак! Добавьте ко всему этому еще и мой характер. Понимаю, что он не подарок. Но, не могут же все быть одинаковыми! И что из того, что мне не нравится носиться в болоте, которого после дождя в наших краях немерено, и надувать жаб через соломинку, как это принято у местной молодежи? Да и на фоне своих сверстников, которые живут жизнью «нормальных» детей, я выделяюсь как белая ворона на сером небе.

Мои реакции также отличаются от тех, которые демонстрируют одногодки. Например, когда отец, желая порадовать меня, привез из ярмарки конфету, петушка на палочке, то я поблагодарил его, а потом положил презент в доме и забыл. Совсем забыл! Родители были в шоке. С их точки зрения я заболел какой-то заразной болезнью, которая вряд ли лечится. Меня даже водили к местной знахарке, но, та только руками разводила, хотя курицу, в уплату за «лечение», взяла без зазрения совести.

Вот так и жил, вызывая у одних сочувствие, у иных презрение, а у кого-то простую жалость. А сколько довелось вытерпеть моим бедным родителям, из-за сына-полудурка, никто вам не скажет. Много раз слышал как мама, толстенькая женщина невысокого роста, плакала, лежа на своей постели, а отец утешал ее, говоря, что ни в чем она не виновата. Хотя, никакой я не полудурок! Это местные на своей дикой планете совсем от жизни отстали! Я же абсолютно нормальный молодой человек. Прекрасно развит как физически, так и психически. У меня есть только один бзик, из-за которого все смотрят на меня как на идиота. Я знаю много такого, о чем местные и не догадываются, и частенько делюсь этим с окружающими. Хотя уже и не так явно, как в детстве. А судя по тому, в каком состоянии находится местная промышленность, то узнают они обо всем этом, не раньше, чем через несколько сотен лет. Увы, никто меня за это не ценит.

Как я, такой продвинутый, оказался в столь плачевной ситуации? Если честно, то на протяжении всей своей жизни я неоднократно задавался данным вопросом. А кого еще можно поспрашивать, если не себя? Односельчан? Ну, не настолько у меня проблемы с головой, чтобы снова нарываться. Да и от наивности уже давно вылечился. Учусь я очень быстро, и для меня достаточно одного нагоняя, дабы понять не только бесперспективность данного начинания, но и вредность оного для моего организма. Аборигены здесь настолько дикие, что моя задница уже успела ощутить это в полной мере. Даже не знаю, сколько раз слезала с нее шкура, ведь, бывало, болело так, что дышать было тяжело. Только дважды делать то, за что можно получить я не собираюсь. Да, теперь я могу просчитать, чем закончится то или иное начинание, и это помогает избегать лишних наказаний, которые распространены здесь сверх меры. Вот только, иногда можно получить просто так — чтобы было.

У меня, как вы, думаю, уже поняли, есть знания более развитой цивилизации, чем та, среди аборигенов которой приходится жить. Есть также жизненный опыт, правда, в сильно урезанной форме. Сказать же, кем был владелец оного, не могу. Эта информация отсутствует напрочь. Даже есть подозрение, что ее просто вытерли.

Деревня, в которой проживаю со своими братьями, называется Перепелкино. Только одно маленькое «но» портит всю прелесть такого названия. Последнюю перепелку в наших краях видели лет сто тому. Так что получается логическая нестыковка. Но, местным до этого нет никакого дела. Им без разницы, пусть деревня называется хоть и Дятлово, лишь бы никто не трогал. Так и живем. У нас даже жабы разленились квакать в своем болоте. Или это я стал настолько привередливым?

К слову, размеры данного населенного пункта вызывают у меня лишь усмешку. Только тихо — это не для широких масс. Слишком нервно реагируют окружающие на такие подколки. Местные очень гордятся тем, что в данном населенном пункте насчитывается около пятидесяти добротных изб из отборного дерева. Также в наличии имеется культурно-развлекательный центр. Так называю несколько скамеек, которые расположились вокруг центрального колодезя. Обычно здесь собираются представительницы прекрасной половины человечества, дабы почесать свои язычки. Женщины, и этим все сказано. Тогда их домашние вспоминают анекдот, который я им и озвучил. Многим мужьям он очень даже понравился, а вот некоторые из женщин после того, как узнали, кто распространяет столь некорректные взгляды на их времяпрепровождение, готовы были поломать на моей спине не одно коромысло. Подумаешь, одним предложением выразил то, что зарождалось в мужских умах на протяжении нескольких поколений. Это, когда жена говорит о том, что выйдет на пару минут, а ее благоверному рекомендует помешивать щи каждые полчаса. Согласен, пришлось подогнать текст под местные реалии, но суть ведь осталась та же.

Когда умерла мама, мне было немногим более десяти. Отец, пережив столь страшную потерю, так и не смог смириться со случившимся. Каждый день наблюдал, как он потихоньку сгорает, не имея ни малейшего желания жить дальше. Не прошло и года, как его тоже отправили на зеленый клин — так в нашей деревне называется кладбище, где на протяжении веков хоронят покойников. И остался я на попечении старших братьев.

Их у меня аж двое. Говорю аж, ибо даже столько, с моей точки зрения, очень много. Знали бы вы, как они отрывались на бедном сироте, после смерти женщины, защищавшей меня как зеницу ока. Правда, и в этом тоже есть свои положительные стороны. Прятаться теперь могу так, что меня не отыщет ни один следопыт. А они у нас специалисты те еще. Ни одна живность не может скрыть своего присутствия или спрятаться от них, если мужики берутся за дело. А я могу!

Несколько раз братья брались за мое воспитание, что привело к насущной необходимости ночевать на свежем воздухе. И хотя на дворе тогда стояла теплая осень, но, приятного было мало. Поэтому решил данный вопрос кардинально. Обзавелся своим местом жительства подальше от любопытных глаз. Ничего сложного в том, чтобы устроить землянку, не вижу. Тем более в наших-то лесах, которых возле деревни столько, что можно спрятать довольно приличную армию и никто не найдет ее даже с местными проводниками. Да, пришлось постараться, подыскивая место, которое не будет привлекать лишних глаз. Согласен, покорячиться, перетаскивая строительный материал, было тоже нелегко, но, я справился. И теперь, в часе ходьбы от моего деревенского дома, имею запасное убежище, где за те несколько лет, что пользуюсь им, успел очень даже комфортно обустроиться. Вот только комфортом это можно назвать лишь исходя из местных реалий. Если здесь народ запросто может уснуть на лавке, подложив кулак под голову, то у меня имеется в наличии целая постель, укрытая шкурами дикого зверья. Ничего сложного в сооружении ловушки на лосей не вижу. Ну, не гоняться же мне за зайцами, дабы соорудить теплое одеяло? Хотя и их шкурки водятся в моем, обустроенном на черный день, жилище. Есть пародия на стол, и несколько небольших пеньков, которые про себя называю табуретками. А самая главная ценность, которой владею — это лук. Настоящий лук, которым пользуются кочевники.

Как он попал в мои руки? Довольно интересная история. Хотелось бы сказать, что смастерил его на коленке, но, увы. То, что выходило из-под моих кривых рук, назвать луком можно было бы не то что с большой натяжкой, а только после нескольких литров той бормотухи, которую местные аборигены любят употреблять как по случаю, так и без оного.

Несколько лет назад наши степные соседи решили нанести визит вежливости. Что послужило тому причиной — не знаю, меня в известность не поставили. Наши же мужики очень обиделись, на то, что гости заявились без приглашения, и постарались донести до тех принципы культурного поведения. Без нормальных синяков и нескольких трупов, как и положено в таком случае, не обошлось. Вот на одного такого горе-визитера я и натолкнулся в зарослях, недалеко от моего схрона. Он уже успел перейти в состояние, не позволяющее адекватно воспринимать окружающий мир, поэтому принял меня за своего. Переубеждать того не стал, и помог усесться на лошадь, которая решила не бросать любимого наездника. А потом хорошо двинул скотинку в то место, где у нее находится точка, влияющая на ускорение движения. Она и ломанулась домой, с радости, наверное. Лук же, с колчаном, практически полным стрел, я «забыл» вернуть законному владельцу. А так как бросать добро не в моих правилах, то и пришлось экспроприировать потерянное.

По секрету расскажу вам о своей самой страшной проблеме. Имея в голове огромное количество информации, навыки приходится нарабатывать потом и кровью. Думаю, вы согласитесь, что одно дело знать, как правильно стрелять из лука, а иное — уметь реально пользоваться этим девайсом. Даже сейчас, вспоминая, как осваивал это орудие убийства, становится не по себе. А на что были похожи мои руки, и особенно подушечки пальцев, лучше вообще промолчу. Некоторые вещи, например, как смастерить силки или спрятать следы свое пребывания, приходилось подсматривать у окружающих. Вы ведь согласитесь с тем, что в каждом деле есть свои секреты, которые вряд ли будут афишировать на всех перекрестках. Обидно было еще и то, что, не воспринимая всерьез, учить меня никто не хотел. Конечно, я просил! Вот только отвечали все примерно одинаково.

— А зачем тебе, дурачок, знать, как пользоваться луком? — задавали некоторые резонный вопрос. — Чтобы с перепугу перестрелял ни в чем не повинных людей?

И так говорили самые культурные! Остальные же, под всеобщий свист и улюлюканье, пинком под зад отправляли меня в недолгий полет по наклонной.

Если еще раз вернуться к сказкам, которые знаю, то многие из них просто побоялся озвучивать. В некоторых из них главным героем выступает Иван-дурак, а мне и Джека за глаза хватает. Вот так и живу в этой дыре, которую местные ласково называют Родиной.

Знали бы вы, как хочется стать совершеннолетним, и смотаться с этой Родины так далеко, чтобы и на старости лет не отыскали. Хотя до этого счастливого дня осталось совсем немного, чуть больше чем полгода, но их надо еще пережить. И вот, когда мне стукнет шестнадцать, смогу рвать когти отсюда в столицу. А вы думали, что останусь прозябать в этой дыре? Спасибо, но у меня нет столько здоровья, чтобы пережить все, что еще придумают мои братья. У них же фантазия, как уже убедился, неиссякаема. Почему не смылся раньше? Потому что знаю народную мудрость, которая гласит, что хорошо там, где нас нет. И чем дольше нас там нет, тем там лучше! Следовательно, на свободу нужно идти подготовленным.

Надежда

— Ты действительно возомнила себя особенной, курсант Павлова? — голос ректора сочился ядом.

Понимаю, что с моим дедом он не просто на ножах, а здесь кровная обида, которую ну никак нельзя простить. Со слов единственного родственника, который остался у меня после смерти родителей, все началось с банальной дележки девушки. Как ни странно, но в молодости, лет триста тому, куратор с моим дедом были самыми закадычными друзьями. И, как понимаю, в том, что теперь они на ножах, виновата во всем моя бабушка, которая решила предпочесть, думаю, вы поняли кого.

— Такая же напыщенная, как и все твое семейство! — продолжал разнос университетский начальник.

На его висках появились бисеринки пота, а лицо было темно-красным от натуги. Я же в это время стояла навытяжку и старалась сделать все, что в моих силах, лишь бы не рассмеяться. Знаете, смотреть, как человек старается выплеснуть свою обиду на друга молодости через его внучку — непросто. Не то, что уже стала таким большим специалистом, чтобы читать людские души, как открытую книгу, просто знаю, откуда растут ноги столь одиозного поведения стоящего предо мной человека.

Что заставило столь уважаемого господина выйти за рамки поведения, которое является обязательным для всего обучающего персонала академии? Виной тому несколько причин. Например, есть ситуации, на которые повлиять некоторые просто не могут. Одной из таких причин есть желание моего деда взять с собой в очередное научное путешествие свою внучку — то есть меня. И это, как выразился глубокоуважаемый представитель учительского сословия, нарушает все учебные планы. И, как следствие, специалист из меня будет тот еще.

Извините, не представилась. Княжна Надежда Павлова. Представительница древнего и знатного рода, ведущего свою родословную от о-очень славных предков. Это не мои слова, так всегда любил говорить дед. Правда, он ни разу не заикнулся о том, где и как наша семья отхватила титул. А если учитывать, что в нашей империи князей нет, и никогда не было, то все это звучит как-то неправдоподобно.

С самого детства я росла очень любознательной девочкой. Мне было интересно узнать все о столь одиозном, в наших краях, титуле, и я даже сложила генеалогическое древо нашего рода. К моему величайшему сожалению найти среди моих предков того, кто получил титул князя — не получилось. Такое впечатление, что наша семья появилась на этой планете внезапно и уже с титулом.

Большинство моих родственников в обществе слыли людьми экстравагантными. Будет время — расскажу об их приколах. Хотя, один бзик у нас общесемейный. Все, практически все мои родственники помешаны на науке. Почему говорю помешаны? Так нормальные люди кроме нее, проклятой, еще помнят о том, что у них есть семья и дети. Мои же родители, например, стараясь модернизировать те, трижды проклятые двигатели для внутрисистемных аппаратов малого класса, совсем забыли обо мне. Благо, что рядышком был дед, который всегда помнил о своей любимой внучке. Быть может, на его отношение ко мне повлияло еще и то, что я единственная? Не знаю.

Да ладно, у него тоже пунктик! Он у меня академик. И уже не одну сотню лет ищет и исследует миры, которые находятся в докосмическом периоде. Еще он заведует лабораторией, которая занимается какими-то сверхсекретными исследованиями. Над чем там работают, никто из окружающих меня, как подозреваю, понятия не имеют. На мои аккуратные расспросы родственники просто пожимали плечами.

Александр

Наша семья в селе одна из самых зажиточных — это если судить по моим родственникам, и сделать вид, что меня не существует. Старший брат владеет постоялым двором. Это он так громко его называет. На самом же деле, сие чудо общепита можно охарактеризовать как сарай, в котором наливают, а, иногда, в основном по праздникам, даже дают закусить. Но, так как люди здесь темные, то они воспринимают заведение брата как ресторан с тремя звездами. Хотелось бы еще знать, что это за заведение, которому присваивают столько звездочек? Естественно, зная как напоить односельчан до поросячьего визга, он неплохо зарабатывает на этом. В расчет, кроме денег, идут и бартер, и услуги. Здесь же, поблизости, всегда можно найти добровольца, согласного перерубить воз дров за пару глотков, продаваемого братом пойла.

У младшего тоже свой бизнес. Он разводит лошадей. За его конями несколько раз приезжали даже кочевники. Скакуны у него самые лучшие на неделю пути от нашей деревни. С этим братом мне повезло немного больше. Практически все время он живет возле своих лошадок и проблем мне не доставляет. А вот когда он приезжает навестить своих братьев, особенно после того как отметят это дело со старшим, мне приходится уходить из дома. У них обоих начинается приступ ничем не мотивированной агрессии, который, почему-то, всегда направлен в мою сторону.

Чем приходится заниматься среди этого средневековья? В основном тяжелым физическим трудом. Принеси, подай, топай отсюда — это основные команды, которые приходится слышать мне, наверное, как самому младшему. Основное занятие, на которое отправляют такого дурачка как я — это заготовка дров. У меня в подчинении находится кляча, которая должна была скопытиться еще пару лет назад, и повозка. Вначале и прицеп к лошади был старым, но, когда старшему брату пришлось несколько раз отправляться мне на помощь, ну, не получается у меня в одиночку менять колесо, он расщедрился, и выделил нормальный воз. В основном занимаюсь заготовкой сухостоя. Как раз достаточно сил для того, чтобы грузить эти ветки в воз, хотя некоторые приходится обрабатывать топором, который старше меня даже не знаю во сколько раз. Зато меня нормально кормят, за проделанную работу. Да и вырос я не дистрофиком, а нормальным мужиком. В свои пятнадцать с хвостиком, я выгляжу на все шестнадцать! Да и силой не обделен, хотя над этим постоянно приходится работать.

С местными парнями у меня негласное соревнование. Основная цель — кто кому сделает больше пакостей. А так как друзей у меня нет, и все парни находятся в противоположном лагере, то надеяться приходится только на себя. Поэтому физические занятия, совместно с некоторыми упражнениями, хранящимися в моей памяти, помогают держать марку. Правда и ребята стараются не отставать, так что успех в данной области довольно шаткий.

Еще около полугода назад в моей жизни произошло эпохальное, если так можно сказать, событие. Мне удалось попасть в школу! Сколько нервных клеток мне это стояло, никто представить не сможет. Вначале пришлось уговаривать моего официального опекуна — старшого брата. Это тянулось несколько лет. Он ни в какую не хотел допускать меня к знаниям, обосновывая свою точку зрения тем, что я и так больной на голову, вдруг, станет еще хуже? Но, действуя по поговорке, «вода камень точит», наконец, уломал его.

Потом встала ребром следующая проблема. Школа у нас церковно-приходская, то есть работает при деревенском храме и обучение ведет местный служитель. Не знаю, чем я не угодил этому человеку, но, принимать меня на обучение он отказался наотрез. То я еще маленький, то слишком большой, то нет мест, то звезды не так стали. И каждый раз у него была новая отговорка. Пока однажды я не заявил при свидетелях, что если он меня не обучит грамоте — спалю его дом. Говорить, что сгорит и храм, расположенный рядом, не стал, а то вдруг односельчанам не понравится? Он, естественно, не поверил в болтовню больного мальчишки. Пришлось устроить наглядную демонстрацию. Приехал вечером с полной телегой дров и начал выгружать их, обкладывая ими его домик. Когда он увидел происходящее, то напрочь забыл, что сам же заказал эти дрова у моего брата. Конечно, мне влетело под первый номер, но обещание обучить меня чтению, письму и счету, я выбил.

Видели бы вы, как почти вся деревня вышла посмотреть на местного дурачка, который решил учиться. Судя по обсуждениям, односельчане рассчитывали, что зрелище будет потрясающим. А как же иначе? Мне на тот момент уже перевалило за четырнадцать, а обучать меня будут вместе с восьмилетками! Служитель тоже приготовился к тому, чтобы показать людям, какая я бестолочь, только у него ничего не вышло. Ну, не говорил я ему, что уже несколько лет перевариваю знания, как правильно запоминать, анализировать и обрабатывать данные. Согласен, что их не так много в моем окружении, но ведь имеются.

Зачем мне, такому умному, понадобилось в школу? Ответ прост до безобразия. Нет у меня информации о том языке, на котором говорят и пишут в данном государстве. Ну, и что из того, что свои мысли могу записывать на языке, неизвестном ни одному односельчанину. Да, узнавал. Они восприняли написанное мной, как желание покрасоваться перед старшими. Не умея же воспринимать написанный текст аборигенов и их систему счета — тяжело вписаться в эту систему. Вот поэтому и решил немного подучиться.

Обычно, детям давали по одной букве в день, а тут учитель разошелся по полной. Используя навыки запоминания, постарался осознать весь полученный материал. Он же с односельчанами только посмеивался над местным дурачком. Несколько раз просил его остановиться и повторить сказанное, что вызывало целые взрывы смеха у наблюдателей. А потом, чтобы показать, насколько я бесперспективный служитель мне дали книгу и потребовал прочитать. Так как буквы очень походили на кириллицу, то больших проблем не возникло. Медленно, но, уверенно, начал читать написанное в ней. Это был день моего триумфа! Долго еще переговаривались местные о том, что произошло в школе.

Еще, очень благодарен им за то, что заставили наставника показать мне цифры. Он сделал это с большим нежеланием, что не помешало мне запомнить их и то, как они используются в местной арифметике. Почему благодарен соседям? Так на этом мое обучение и закончилось. Служитель наотрез оказался пускать меня в школу, говоря о том, что я связан с темными силами. Мне же и того, что он дал, хватило для создания письменной и счетной базы, которую уже придется отрабатывать самому.

С тех пор прошло больше года. Мне удалось переварить и усвоить весь полученный тогда материал. Теперь могу сказать, что человек я не темный, и грамоте обучен. Если же акцентировать внимание на то, что читать теперь могу намного лучше храмового служителя, а считаю я в уме, как не снилось никому в деревне, то силы потрачены были не зря. Как только стукнет шестнадцать, буду уходить в столицу. Нет мне здесь перспективы. Да и чем заниматься в этом дремучем углу империи? Возить дрова до смерти? Нашли дурака!

— Вали его! Вали! — неожиданно послышались голоса ребят, с которыми уже не один год ведем затяжную партизанскую войну.

Даже любопытно, что они придумали на этот раз? Сопротивлялся я по настоящему, только не видел в этом никакого толку. Шесть на одного — это даже не смешно. Да, с телеги меня свалили, а нечего клювом щелкать, когда находишься на вражеской территории. Скрутить тоже получилось. Противопоставить им было нечего, а ломать руки и выбивать глаза парням только за то, что не нравится такой народный вид развлечения — это неспортивно.

И зря я так расслабился! Ой, зря! Так, а куда это они меня потащили?

То, что парни придумали на этот раз, вышло далеко за рамки безобидных шалостей. В следующий раз парой выбитых челюстей не отделаются. А некоторым еще и культяпки поломаю, в целях профилактики.

— Э, нет, ребята, не нужно меня бросать в эту яму! — заорал я не своим гласом.

Народ же это только раззадорило. Они притащили меня к выгребной яме, куда выбрасывались разные отбросы, которыми даже домашняя живность брезговала. Раскачали и так смачно шлепнули в это… Извините нет слов. Да и говорить не хочется, запах такой стоит, что думать тяжело.

Пока выбирался из ямы, испачкался так, что потребуется генеральная стирка, иначе меня из деревни выгонят. Такую вонь здесь мне не позволят разводить. Подошел к своей подводе, уселся на нее и хлестнул лошаденку. Она же, к чему-то принюхиваясь, фыркнула и поехала по знакомой дороге в сторону леса.

Фу-у! Ох и вонище! Теперь, перед тем как начну собирать дрова, нужно вымыться и выстирать одежду, а то даже самому противно. А еще — обидно, особенно видя, как из-за разных укромных мест выглядывают пацаны, посмеиваясь над тем, как им удалось провести местного дурачка.

Надежда

Уже упоминала о том, что возраст моего деда исчисляется сотнями лет? Это правда! Ничего я ничего не напутала. Да, он никогда не говорил об этом. Вот только я девушка внимательная, и знаю, где нужно смотреть. Эту информацию я высмотрела в его документах. Правда, когда задала ему вопрос, как можно было стать академиком, за тридцать лет до своего рождения, он только улыбнулся, и пообещал, что в свое время расскажет мне самую страшную тайну нашего рода. Пока же, порекомендовал мелкой ищейке, не забивать свою голову глупыми вопросами. Документы же от меня начали серьезно прятать.

Именно это событие и привело к тому, что я решила стать аналитиком. Очень уж захотелось распутать тайну, которую не смогла выпытать ни у кого из родственников. А потом этот призрачный шанс исчез. Мои родители погибли при испытаниях нового типа двигателей, дядя, бывший биохимиком, чем-то отравился в своей лаборатории. Бабушка, которую я очень сильно любила, после произошедшего долго не прожила. У нее не выдержало сердце — так звучит официальная версия. Но, учитывая, что медицина сегодня может вытащить покойника из могилы, попутно клонировав и вырастив для него новое тело, то кто-то здесь явно врет. Только дед остался несгибаемым. Было видно, насколько тяжело ему пришлось, но, это никак не отразилось ни на его внешности, ни на задачах, выполнение которых он не прерывал.

Что еще? Ах да, после смерти матери дед дал мне интересный браслет. Там и не пахло никакими новейшими разработками, которыми славились наши производства. Это был посредственный подарочек, как решила тогда. Обижать старика не хотелось, тем более что назвал он его, ни много ни мало — семейной реликвией. А еще очень не хотелось, чтобы друзья увидели это старье на моем запястье, и тогда пошла на уловку. В каком-то очень старом фильме видела, что украшения такого типа можно носить на руке повыше локтя. Вот и пристроила его там. Сначала удивилась, насколько точно он подогнан под мою руку, а потом привыкла и перестала обращать на эту безделушку внимание.

Невзирая на огромный конкурс, поступила в Императорскую академию. Деда в эту затею решила не посвящать, а то могло бы быть два варианта развития ситуации. Он или запихнул бы меня туда без вступительных экзаменов, благодаря своим связям, или же вообще не дал бы мне туда поступить. Причин думать так было предостаточно, но, как оказалось, нервничала я зря. Больше всего меня поразило то, как он улыбнулся, когда я решила огорошить его своими успехами. Не успела открыть рот, как меня поставили перед фактом, что я переведена с экономического направления на психологическое. Дед не просто просчитал меня, а еще и рассказал, где, когда и почему я поступила неправильно.

С его точки зрения возможность понимать людей стоит намного дороже, чем умение разбираться в ценных бумагах. Конечно вначале немного попсиховала, но все же согласилась с такой постановкой вопроса.

Обучение в данном учебном заведении длится почти семь лет. Это на два года больше, чем иных вузах. Вот только и специалисты из моей альма-матер ценятся на порядок дороже, чем остальные. Причина в том, что попасть в эту академию, мечта жителей многих планет Империи. В ней, в обязательном порядке, учатся все представители императорской семьи. И самым увлекательным спортом среди абитуриентов является возможность вычислить представителя правящей династии. Можно подумать, что ничего сложного в этом нет, но это не совсем так. Перед поступлением высочествам делают изменение облика и еще некоторых параметров, по которым их легко узнать. Так что даже те, кто был лично знаком с ними, могут не представлять, кто же из поступивших является принцем или принцессой. Ну, вы же не думали, что там учится только прямой наследник? Полагаю, вы понимаете, что учителя тоже не посвящены в сию тайну. Вследствие чего выкладываются по полной программе, подозревая его высочество в каждом втором студенте. А это самое высочество, в свою очередь, заинтересовано в сохранении своего инкогнито. Причин для такого поведения даже представить не могу.

Извините, пожалуйста, отвлеклась. Пять дней назад мой дед прислал письмо в ректорат, в котором уведомлял академию о том, что для следующей его экспедиции ему нужен один из курсантов столь высоко ценимого им вуза. Притом не любой, а конкретный. И то, что все понимали, зачем научное светило забирает меня, никак не сказалось на исполнении просьбы. Как уже говорила, он у меня настолько влиятельный, что отказать ему, просто боятся, даже если некоторых это сильно бесит.

Ехать на край мира, фигурально выражаясь, не было ни малейшего желания. Даже чувство тревоги временами намекало, что не стоит покидать учебное заведение. Вот только у меня, как и у моего начальства, никто не спрашивал, чего мы хотим. Нас просто поставили перед фактом. И если они, повозмущавшись, отпустили студентку, да и забыли о ней, то у меня впереди было веселое время. Зная, что дедуля сильно не терпит дармоедов, постаралась даже представить, чем он заставит меня заниматься на этот раз. А вы думали, что это впервые он такое откалывает? Ага, щас. Минимум раз в год, хотя бы на несколько месяцев он меня вытягивает в свои турпоходы. А то, что мне приходится потом догонять свою группу в авральном режиме, то это его мало волнует. Говорит, что я у него умная, вся в него, так что ничего непоправимого не случится.