Столица

Идеально ровная поверхность оконного стекла отразила бледную, тонкую фигуру, весь внешний вид которой говорил о скорби. Серебристо-белые волосы были распущены и доходили до середины бедра, похожие на траурную накидку. Лицо казалось безжизненной маской, лишь черные, как ночь, глаза, изредка переходившие с одного предмета на второй, не давали спутать его с огромной фарфоровой куклой. Тонкие черты ещё больше заострились, фигура стала ещё тоньше, да и ощущение было такое, что на него кто-то сверху все время давит — но он не сдается и пытается выпрямиться. Белые одежды его, расшитые серебром, лишь усиливали это впечатление.

— Мой раган… Через пару декад на севере начнутся снегопады. На юге стало невозможно передвигаться из-за непрекращающихся дождей, в срединном проходе положение не лучше. Наш флот сумел перехватить и разбить несколько десятков судов орков и лизардов, которые направлялись на континент. Конурги и гномы, по донесениям наших разведчиков, собрались подписывать очередной мирный договор. И весной, после того, как стихнут зимние бури, собираются атаковать нас. Даже санги и шарны зашевелились, активно предлагают свою помощь Государю. Мой раган...

Говоривший почти сидел на коленях, упираясь одной рукой в пол и не поднимая взгляд на олицетворение скорби. Одет он был в светло-серое, волосы были завязаны в хвост тонкой лентой.

— Я в курсе, Шаален. Ты повторяешь мне одно и то же уже третий день. Тебе не кажется, что это перебор?

Сидящий на коленях уртвар аж вздрогнул, услышав голос своего вождя.

— Мой раган, я не хотел...

— Хотел. И сделал, — спокойно, немного лениво сказал Алар-раган и отошел от окна.

Сев на трон, он спросил:

— Ты узнал, что я просил? — спокойный и почти равнодушный голос.

— Да, мой раган, — Шаален склонил голову ещё ниже. — Они не в Арнере. Их вызвали в Столицу, они воспользовались телепортом.

— Вот как? Это хорошо… — в голосе мелькнуло удовлетворение. — Продолжай отслеживать их передвижения. Насчет орков и конгуров. Мы с тобой уже обсуждали план действий, ещё до начала войны. И я не понимаю, почему я должен вспоминать об этом. А насчет Государства… Отсеки голову змее — и она перестанет кусаться. И, в конце концов, поймай их так, чтобы они попали ко мне целыми и невредимыми! Неужели так тяжело выкрасть двух трайров?!

Шаален пригнулся почти к самому полу. Он все понимал, он скорбел вместе со своим раганом. Но… Он не мог, физически не мог ничего сделать для того, чтобы утешить его. Смерть лаана — это тяжелый удар для каждого. Смерть лаана Алар-рагана — это катастрофа для всех. И ведь Шаален просил его не рисковать собой, не отправляться на передовую, дождаться результатов обмена в Арнере. Нет… Не послушал… А теперь… Как он доставит эмпу и её мужа, воина-мага к Алар-рагану? Да теперь её будут оберегать, как зеницу ока. Отправят обучаться в Айренел или оставят при дворе самого Государя. Как тогда быть? Ну, если при дворе… То… Хм...

— Да, мой раган. Все исполню.

Но Алар-раган уже не слышал Шаалена. Он вновь рассматривал браслет, подаренный его лааном перед началом войны. Он был слишком далеко отсюда. Там, где был воистину счастлив.

— Нет, ты представляешь? И это меня, эмпа и мага, который преподавал не один год в Академии, эта девчонка прилюдно чуть ли не обозвала трусом! Веером кое-как владеет, жгут с правильными параметрами сплести не может, болт раз в пять мощнее, чем необходимо, делает, о том, как накапливать силу впрок не знает — а уже боевая эмпа! Да любой из первогодок её на дуэли порвет! И что значит, не будет обучаться в Айренделе? А ну еслипри очередном скачке она не сможет совладать с эмоциями и просто с ума сойдет?

Тарис понимающе кивал, попивая легкое вино из пузатого бокала и внимательно наблюдал за своим собеседником. Теоретик. И все они такие, теоретики. Кабинетная работа, жизнь за железным занавесом секретности, изредка — практические занятия на тщательно перепроверенных полигонах. Захват Арнера стал для них триумфом, вскружившим головы. Они поверили в то, что их дар может быть оружием. Ритуальный кинжал использовали для убийства чуть ли не впервые за его долгую жизнь. Но стал ли кинжал от этого орудием профессионального убийцы? Нет. Не стал.

Вот казалось бы, одна и та же руда. Одна и та же последовательность действий производиться для того, чтобы превратить бесформенный кусок плоти земли в острое, закаленное нечто. Что определяет, какому куску стать всего лишь украшением, а второму — смертоносным инструментом? Воля оружейника? Свет звезд? Желание Творца? Тарис склонялся к первому. Именно на этапе определения формы и зарождается суть предмета. Тонкое, узкое, матовое лезвие, как жало, непригодно для красивых ритуалов. Как не украшай его камнями и чеканкой, сквозь позолоту и блеск будет выглядывать хищная натура. Широкое, отполированное до зеркального блеска, с узкой полосой заточки, словно лист, неудобно для убийства. И как ты ни старайся приспособить его — обязательно застрянет неудобное, но красивое лезвие на полпути к цели, не сможет, соскользнет в последний момент, блеснет камнем и позолотой в ненужный час, выдавая намерения использующего. Нет… Не перековывать существующее следовало сейчас, а ковать новое, четко понимая, где допустил ошибку в прошлом.

Тарис улыбнулся и своим мыслям — и словам собеседника.

— Дорогой мой, я прекрасно тебя понимаю. Однако у меня для тебя плохие новости. Государь просил не учить госпожу Анну Андерис в Айренеле. Да и сам посуди. Её теперь и близко нельзя подпускать к городу. Ах да, ты, наверное, не знаешь этого… — маг сделал паузу, посмотрев в глаза собеседника, намекая о важности информации. — Она убила избранника Алар-рагана. Сам понимаешь, и она, и её муж считай покойники. Несмотря на то, что Максир — один из моих лучших учеников, несмотря на то, что мне довольно симпатична сама Анна и её смелость — я не имею права закрывать глаза на очевидные факты. Люди Алар-рагана будут стараться взять их живыми. А, значит, их прочитают. Плохо уже то, что она знает тебя и многих других эмпов. А если она попадет в Айренел и узнает, что и как там устроено? Ты хочешь, чтобы однажды на Айренел налетели крайги? Ты хочешь, чтобы Академия пылала? Я — нет. И поэтому говорю: Анна Андерис не будет обучаться вместе с твоими эмпами. Максимум, что мы можем для неё сделать — передать несколько самых простейших учебников. Не представляющих особой ценности и содержащих самые общие рекомендации. Понимаешь меня?

Собеседник тяжело вздохнул и медлено кивнул.

— Жаль… Потенциал у неё хороший… Да и сразу видно, боец она не из последних. — мужчина явно переваривал только что услышанное. — Когда тебе принести книги?

Тарис улыбнулся вновь. Ну вот и славно. Больше Совет не будет приставать ни к Анне, ни к Максиру.Она сможет получить базовые основы, без которых ей действительно не получится совершенствоваться — и дальнейшее свое развитие строить по своей собственной схеме. Теория без практики мертва. И, что бы там не говорили, но теория может развиваться только после практики. Иначе можно такого напридумывать, что окажется на практике нежизнеспособным. А Алар-раган… Если посмотреть на ситуацию с другой стороны — то он прежде всего уртвар. И лишь потом — раган всех раганов.

"Золотая устрица", ресторан высшего класса, находившийся недалеко от торговых рядов, всегда славился тем, что он мог обеспечить любым переговорам высшей уровень секретности. И этим пользовались многие, особенно среди дворян, не желавших разглашения своих приватных и деловых тайн.

Миона знала это, как никто другой. Она не раз пользовалась услугами этого ресторана, всегда инкогнито — и всегда оставалась довольна прошедшими встречами. Однако сегодня она пришла не для этого.

— Зачем мне продолжать сотрудничать с вами. Вы не выполнили ничего из того, что было мне обещано. Анна не стала послушной и более того, пропала на целых три года. А когда появилась, то вообще отбилась от рук, самостоятельно устроив свою судьбу. Война лишила нас имения и нам приходится жить на мои сбережения, поскольку муж, оказывается, не скопил за свою жизнь ничего. Эта… наложница… мало того, что удачно вышла замуж, так ещё и нашла мага, снявшего ваши чары. А вы ведь говорили, что их не сможет снять никто, кроме магистра! Откуда у этого никчемного купца деньги на такого специалиста взялись?

— Успокойтесь и сядьте, — тихим, шипящим голосом сказал сидящий в кресле мужчина.

Глубокий капюшон не позволял увидеть лица. Ну понятно, чтобы никто не узнал, никто не понял и вообще. Если бы не перстень, одетый поверх перчаток, она бы ни за что не поняла, что он именно тот, кто ей нужен. Пройдешь мимо на улице — и не узнаешь.

— Я пригласил вас не для того, чтобы чего-то просить или требовать. Я пригласил для того, чтобы предложить свою помощь. Письмо у вас с собой?

Миона вздохнула и вытащила из складок платья небольшой футлярчик. Достав свернутый в трубочку лист, она протянула его незнакомцу. Тот взял его, пробежал глазами по тексту и сказал:

— Великолепно. А теперь мы сделаем так, что Государь обязательно обратит внимание на ваше прошение. И, возможно, удовлетворит его. Но это уже будет зависеть не от меня. Я могу лишь помочь, выделив этот кусочек бумаги среди других и слегка усилив сопереживание Государя вашему горю. Мой курьер сам доставит письмо. Никуда не уезжайте из Столицы. И терпеливо ждите ответа. А насчет вашей Анны… Мы кое-что придумаем, вместе с вами. Вы ведь хотите ей отомстить, правда?

* * *

Следующим утром, проснувшись в объятиях Макса, я почувствовала себя самой счастливой трайрой на свете. И колечко-оттиск на среднем пальце левой руки смотрелось так, как будто всегда там и было. Древнее серебро, вновь начищенное до блеска, с оттиском знака, точно совпадавшим с печатью на кольце Макса, оплетенное тончайшими нитями заклинаний, включавших в себя защитные чары, было действительно очень красивым.

Макс проснулся, прижал меня к себе и тихонько сказал:

— С добрым утром, дорогая.

— С добрым утром, муж мой, — сказала я, повернувшись в его руках и поцеловав.

Когда мы наконец прекратили целоваться, он, посмотрев на меня, сказал:

— Жена. Моя, — потом улыбнулся, чмокнул меня и сказал: — Давай, задавай свои вопросы, пока я не увяз по уши с нашим переездом на новое место.

Вопросы? То ли я недостаточно проснулась, то ли Макс помнил о том, о чем забыла я. Стоп… Какой переезд, нафиг? Ох, вспомнила...

— Вот объясни мне, почему это Государь перед обедом тебя так отчитал? После всего, что ты сделал, он даже спасибо тебе не сказал.

Макс улыбнулся и хитро прищурившись, сказал:

— А за что благодарить? За выполнение приказа? За это не благодарят, это отмечают в личном деле тайной службы. Так же, как и невыполнение. И когда количество невыполненных приказов становится больше количества выполненных, тебе сначала перестают их выдавать. Потом на твое место в крепость переводят другого, а тебя с благодарностью и помпой отправляют на покой. А если у тебя и в имении все очень плохо, то и имения лишают. Понимаешь? Именно поэтому Государь ни слова не сказал о моих заслугах. Это просто не принято. Потому что это является нормой.

Я задумалась. Наверное, это правильно. Хотя как-то и непривычно. Нет, странная все-таки логика у дворянства этого государства. Как это так, не сказать ничего хорошего о том, кто столько сделал? Нет, стоп. Но если так у них заведено, то почему Государь обратил такое внимание на меня? Почему сказал о моих делах и вроде бы даже отблагодарил, дав самой выбрать свой дальнейший путь, так сказать, сделав свободной женщиной?

— Но, Макс, если благодарить за подвиг у вас не принято, то почему он тогда по поводу меня так сказал? Почему выделил мои скромные заслуги на фоне остальных?

Мой муж улыбнулся, сев в кровати и, внимательно посмотрев на меня, ответил:

— Да потому что тебе никто никакой приказ не отдавал, Ань. Никто. И мало того, никто не мог отдать тебе такой приказ, потому что ты была всего лишь наложницей. Неужели ты не поняла, что все это был лишь спектакль-напоминание остальным? В нашем обществе женщин всегда больше мужчин, потому что мы постоянно воюем. И те, кто выживают в войнах, просто вынуждены иметь по две, три наложницы плюс жена для того, чтобы их дети смогли занять место родителей. Пять, шесть детей в обычной дворянскойсемье — это норма. В крестьянской семье в центральных районах, не на границе и того больше. Потому что семья должна послать на службу одного, а лучше двоих-троих сыновей. Иначе на тебя будут смотреть косо соседи. Отслужив, твои дети вернутся в свою деревню, заведут семью, хозяйство — и если что-то пойдет не так — встанут плечом к плечу уже со своими сыновьями, братьями, сослуживцами. А теперь вспомни ту же Аурику и её отношение к наложнице Димрия и их дочери. И таких примеров очень много. Кто захочет становиться наложницей, если к ним такое отношение? В скором времени мы получим ситуацию, которая была у нас в том мире. Один муж, одна жена, один ребенок. К чему это приведет Государство? Да ни к чему хорошему. Количество трайров из-за естественной смертности и благодаря соседям будет сокращаться в геометрической прогрессии. И что в итоге? Вырождение трайров, как народа. Вот поэтому-то Государь и его отец так заботятся о сохранении нашего стиля жизни. И постоянно напоминают о том, что дворянин несет ответственность не только за своих детей и жен, но и за наложниц. И что наложницы, так же, как и жены, имеют права, а не сплошные обязанности. Понятно?

Бррр… Кажется, я окончательно запуталась. Ничего не понимаю. То есть иметь большую и крепкую семью для любого трайра это само собой разумеющееся дело. Но почему тогда у Макса нет ни дядей-тетей, ни братьев-сестер? Почему он один-единственный ребенок в семье? Странно как-то… Ладно, об этом потом выясню, а то как-то неудобно получится. Не просто же так, есть, видимо, причина?

— Ладно, с этим тоже вроде разобрались, — неуверенно сказала я. — А теперь поясни мне, с чего это Государь отобрал у тебя твое имение и назначил управляющим другого? Да ещё и на севере, где только закончилась война?

Макс хмыкнул и сказал уже без тени улыбки на лице.

— Это нормально. Я ожидал нового назначения, но думал, что меня назначат в тот же Фар-Рун или ещё какую-нибудь крепость. Неожиданный налет уртвар очень хорошо показал, что Ясеневый бор справится теперь с любой угрозой. А это и было задачей нашей семьи, привести его в это состояние. Да, нам пришлось вытягивать его несколько поколений, но теперь мне скучно там. Там мало что можно улучшить. А север… Не ожидал, это очень большая ответственность. Там есть над чем работать. Причем не только нам, но и нашим детям и внукам.

Я переваривала информацию долго. Макс успел встать с кровати и принять душ, расчесать волосы и завязать хвост, а я пыталась привыкнуть к философии, которую исповедовали дворяне этого государства. Получалось с трудом. Но получалось.

То, что происходило со мной сейчас, было похоже на то, как ребенок в детстве поступает с набором деталей конструктора. Вот у нас есть какая-то определенная фигура, уже выстроенная кем-то. А потом ребенок берет эти детали и меняет некоторые из них местами. Человек по-прежнему стремится к собственному благу. Только благо измеряется не количеством и качеством, а работой. Ты делаешь что-то не потому, что получаешь за это награду, а для того, чтобы получить следующее задание. Ты не стремишься достигнуть цели и успокоиться, ты выбираешь путь и идешь по нему, получая кайф от самого движения. И, черт побери, была прелесть какая-то в такой вот новой фигуре. Что-то в ней было правильное.

— Начинаю понимать, кажется, — сказала я, на вопросительный взгляд Макса. — Но мне это ещё трудно дается. Ладно, пока отложим это. Расскажи мне лучше, что это за фокусы с водой в стакане?

Макс пожал плечами и сказал:

— Да ничего там особенного. Стандартное поддерживающее и общеукрепляющее средство во время первых месяцев беременности. Чтобы процесс перестройки организма и магического каркасапрошел безболезненно и без последствий для тебя.

От этой новости мои глаза начали вылезать из орбит. Чтобы они не выпали, я зажмурилась. Не поймите меня неправильно, я очень рада, что у меня будет ребенок и что этот ребенок — Макса, и что все случилось довольно вовремя, когда бОльшая… Ну, скорее всего, бОльшая часть волнений позади. Но я как-то привыкла к тому, что мужчины узнают о беременности от своих жен, а не наоборот. И, пытаясь успокоиться, спросила:

— Ты точно в этом уверен?

Мда… очень своевременная фраза. Я сама себе начинала казаться героем дешевого сериала, который узнал о беременности своей подружки и теперь пытается прийти в себя. Макс сдерживал смех с трудом. Я же четко старалась удержать от произношения вслух возникавшие в голове дурацкие вопросы.

— Как ты узнал? — спросила я, обретя возможность думать более или менее логически.

— Ань, я маг. И маг-целитель в том числе. Это моя третья специализация. И найти причину твоего недомогания мне не стоило больших трудов. Прямо там, во дворце у Государя. Не мог же я тебе сразу об этом сказать? Да и перед самой церемонией тебе нельзя было лишний раз волноваться.

— Блин, Макс! Такие новости обычно говорят жены своим мужьям, а не наоборот!

Он рассмеялся. И я не смогла удержаться, чтобы не рассмеяться вместе с ним. Звезды светлые! Я жду ребенка! От Макса! Его сына, или дочь. Если я правильно помню, пол еще нельзя определить. Стоп… То, что Я помню — относится не к этому телу. Так… О! Кое-кто в этой комнате только что хвастался, что он маг-целитель… Вот и замечательно, пусть теперь просвещает меня насчет тонкостей процесса, так сказать.

— И когда мне готовиться к родам? А то сам понимаешь, как трайра я даже не знаю элементарных вещей.

Хмыкнув, Макс сказал:

— Через три семдика. Не волнуйся, Граен уже нашел служанку, которая обучалась у лекарей. И у неё очень хорошие рекомендации. А в Харш-Наре к нам присоединиться Майра и близняшки.

Харш-Нар… О, вот и следующий вопрос созрел.

— Кстати, куда именно нас отправил Государь?

Макс вздохнул, подходя к окну и рассматривая сад с облетевшей листвой.

— Объяснять долго. Давай поедим — и я тебе все расскажу в кабинете.

Я улыбнулась и кивнула, поднимаясь с кровати и исчезая в ванной комнате.

* * *

Спустились мы с Максом вниз через полчаса, не раньше. Лари и Ниона о чем-то шептались в гостиной, Граен, поклонившись, тут же исчез на кухни, давать распоряжения насчет стола. Обе наложницы, увидев нас, улыбнулись и поклонились, приветствуя. И Макс, и я поклонились им в ответ. И лишь после этого мы прошли в столовую, где на стол выставляли последние блюда легкого завтрака. Булочки и вазочки с вареньем, салатики и пирожки с мясной начинкой, соки, легкое вино и травяной чай, фрукты и ягоды. Правда, сервировка была более праздничная, чем всегда. Да и сами девочки просто сияли.

Отпив немного сока, Макс обвел нас всех взглядом и сказал:

— Ну что же, благодарю вас за то, что были со мной в прошедшем году. Благодарю тебя, Лари, за то, что помогала мне всем, чем могла в прошедшем году, что была опорой и верной подругой моей жене, за то, что нашла способ помочь тогда, когда уже, казалось, помощи и ждать было неоткуда. Благодарю тебя, Ниона, за то, что помогала моей жене в самые трудные моменты её жизни, за твою доброту к моим людям в Ясеневом бору, за то, что ты не потеряла присутствие духа в Арнере. Благодарю тебя, Анна, за то, что согласилась стать моей женой. За то, что ты — единственная, кто смог растопить в моем сердце лед, за то, что спасла меня, за то, что была рядом и в радости, и в грусти, за то… что ты просто есть.

Я опешила, девочки же улыбнулись широко и искренне.

— Сегодня первый день праздника смены года, Анна, — с легкой укоризной сказала Ниона. — Забыла, да?

Я лишь ошарашено кивнула. Вспомнишь тут, как же. То приемы у Государя, то брачные церемонии, то новости про беременность… А Лари тем временем отпила из своего бокала и сказала:

— Благодарю тебя, Ниона, за то, что всегда относилась к моим шуткам с долей юмора, никогда не обижаясь на меня, за то, что была мне поддержкой тогда, когда я потеряла надежду и за то, что рисковала своей жизнью, помогая мне. Благодарю тебя, госпожа Анна, за то, что всегда относилась ко мне, как к равной, несмотря ни на что, за то, что была понимающей подругой. Благодарю я и тебя, господин мой Максир, за то, что позволил стать своей наложницей, заботился и оберегал меня, за доброту и тепло, которым ты одарил меня.

Я улыбнулась. Кажется, я поняла, что происходит. В том же стиле высказалась и Ниона, поблагодарив Лари, меня и Макса. И, кажется, теперь моя очередь благодарить. Отпив из бокала легкого вина, я начала импровизировать:

— Благодарю тебя, Лари, за твои пояснения и помощь, за то, что твои шутки никогда не были обращены в мою сторону. Благодарю тебя, Ниона, за твое спокойствие и выдержку, за смелость и отвагу. Благодарю тебя, Максир, муж мой, за любовь и нежность, за заботу и защиту, за то, что поверил и принял. За то, что ты есть.

Макс улыбнулся — и меня накрыла волна его эмоций. Нежность, благодарность, любовь… Насколько же приятным был такой коктейль! Просто прелесть! Я аж прижмурила глаза от удовольствия, чувствуя, что неосознанно пытаюсь транслировать переполняющие меня эмоции. Но, увидев, как засмущались девочки — взяла себя в руки. Нет, однозначно надо учиться контролировать свой дар, это не дело. Макс же, улыбнувшись понимающе, сказал, обращаясь к Нионе и Лари одновременно.

— Когда я обращался к вам за помощью, мы говорили о сроке на полугодие отдыха. Вместо этого получился неполный семдик сплошных приключений. И впереди у нас поездка на север, в новое поместье рядом с северным проходом. Там вряд ли будет безопаснее, чем в Ясеневом бору. К тому же, главная цель нашего соглашения уже достигнута. Анна стала моей женой. Я предлагаю вам свободу. Если вы хотите её.

Опа… Интересно… Макс не в курсе, что девушки не простые рабыни или этот спектакль разыгрывается для слуг и, возможно, для меня? Ну-ну, я промолчу, пожалуй. Девочки же переглянулись, посмотрели на меня, улыбнулись, потом Ниона сказала:

— Господин, не прогоняйте нас. Ни у меня, ни у ренки не осталось родни, нам некуда идти. Если бы не война, мы бы могли устроиться в какую-то гильдию торговцев или ученицами у какого-то мастера, но сейчас… Пожалуйста.

И голос такой тихий, жалостливый. У меня глаза по пять копеек стали. Вот это да… Вот это так актриса… Можно подумать, я не видела, как долго с ней разговаривал Миенель там, в Арнере, после освобождения. И какие чувства при этом испытывал. Сначала — шок, потом — стремление помочь, готовность сделать все. А когда их разговор начался… О… Удивление, сомнения, раздумья… И наконец принятие и успокоение. Я все запомнила и обязательно все-все узнаю об этом молодом эльфе, который обязан жизнью Максу и которому теперь Макс обязан своей. Ведь Миенель узнал Ниону, узнал… Да и не бросают эльфы своих в беде никогда. И ренки не бросают. Так что да… Актрисы наложницы, ой какие актрисы. И Макс актер не хуже.

— Раз дела обстоят именно так — конечно я вас не прогоню. Можете оставаться моими наложницами до тех пор, пока сами не решите, что вам нужна свобода. Анна, передай мне вон тот салат, — сказал Макс, отвлекая меня от созерцания спектакля.

— Этот? Держи.

Неторопливый завтрак продолжился еще минут двадцать, а потом мы с Максом отправились в кабинет, а девочки отпросились на прогулку по городу. Ага, одна полетит магу докладывать, а другая — в тайную службу отчеты писать и задание получать. Ох уж мне эти тайны… Ох уж мне эти государственные секреты...

В кабинете все было по-старому. Шкафы, стол, диванчик, обычная карта на стене, окна-бойницы, прикрытые тонкими занавесками, камин, кресла, ковер. О, зеркало Фореза на столе. А мое-то осталось с вещами… Значит, сейчас в имении, а Ясеневом бору. Вместе с остальным моим багажом, оставшемся после похищения в том придорожном трактире.

— Иди сразу сюда, к карте. Видишь, вот это — северный проход. Крепости. Сейчас там хозяйничают уртвары. Выбить их оттуда будет очень тяжело. Вот это — два поместья, которые непосредственно примыкают к северному проходу — и именно там сейчас хуже всего. Уртвары в первую декаду захватили их. С большей частью жителей. Дворяне погибли вместе со своими войсками. Говорят, Парена захватили живым, но по мне — так это просто страшилки. Видишь вот это, длинное и узкое поместье, находящееся между двумя реками? Это имение ДэйранаГоннера, Государь отметил его заслуги перед ужином. Его войска бились за каждый город, некоторые города по пару раз отбивали — но ненадолго. Он потерял двух сыновей и дочь. Говорят, она была хорошим магом-целителем. Ладно, дальше. Выше и чуть западнее — имение семьи Карнер, Риэна, их наследника, который не пришел на помощь Дэйрану, ты видела тоже перед ужином у Государя. Южнее Дэйрана — поместье Арнега. Ему пришлось отражать нападение сразу с двух сторон, со стороны имения твоего отца — вот это, видишь? У северного моря? И со стороны имения Дэйрана. Он мог только защищаться — и в принципе, терял крепости — но приблизительно с той же скоростью, что и в нашем бывшем имении.

— Погоди, какое из них теперь наше? — спросила я, поняв, что, в принципе, вариантов всего три: либо то, которое было отцовским, либо те два, которые совсем разорены и находятся перед имением Дэйрана и рядом с крепостями, в которых теперь господствовали уртвары.

— Вот это, самое северное, — чуть грустно сказал Макс. — Его сейчас как раз освобождают. Уже свободны имения Арнега, Дэйрана, почти освободили имение Валдена. Имение Парена, мне кажется, и не смогут освободить до самой весны. Уртвары там крепко засели. Ну, и сам проход тоже останется под их контролем.

Я присвистнула. С одной стороны — граница с сангами, с другой — горы, граничащие с северным проходом. С юга — такое же разоренное имение, а с запада — имение Дэйрана, которое будет охранять Риэн, муж моей "знакомой", который в случае реальной опасности даст деру в свое имение, а то и дальше. Да уж...

— Государь разрешил забрать тебе войска, которые ты обучал? — спросила я, прикидывая в уме, сколько же потребуется людей на обеспечение безопасности всего этого куска каменистой земли, островков леса и кучи скал.

— Только половину, — усмехнувшись, ответил Макс. — Но это уже моя забота, дорогая. Твоя — развить свой дар и беречь нашего будущего ребенка.

Я фыркнула, понимая, что Макс прав. Но ведь жена это прежде всего обязанность. Моя обязанность. И новое хозяйство предстоит строить мне. Как быть с этим? Ладно, разберемся со временем. Вновь придется заниматься самообразованием.

* * *

Праздник по традиции, заведенной по преданию еще до последнего воплощения Творца, длился три дня. Первый день было принято проводить с семьей, второй — с родственниками, третий — с друзьями. Назывались эти дни, соответственно, Первак, Вторник и Третник. Слишком просто и как-то… режет слух, да? Зато правильно. Первый, второй и третий день, как их ещё назвать? И пышный стол считался уместным, но отнюдь не обязательным атрибутом праздника. Обязательным же было живое непринужденное общение, в ходе которого подводились какие-то итоги прошлого года, строились планы на будущее. Макс, как и все дворяне, оказавшиеся в Столице, намерен был эту традицию выполнять полностью. Поэтому после завтрака мы оккупировали гостиную и, рассевшись на диванах и в креслах, принялись неспешно болтать, попивая чай с разнообразными сладостями и печеностями. И, конечно, обсуждая планы на наступивший год. Понятно, что они постоянно крутились вокруг нового имения. И из разрозненных обрывочных фраз у меня начинала складываться целостная картинка.

Климат — как в моем родном мире: зимой снег, летом — довольно тепло. Вот только сеять-пахать проблематично, значит, крупы и фрукты становятся привозным деликатесом. Зато мясо, ягоды, грибы и молочные продукты будут на столе всегда и в большом количестве. Имение хоть и было по площади равно половине имения Ясеневого бора, но треть его составляли горы и скалы, треть — каменистые холмы с не особо плодородной землей, а еще треть — леса. Население было меньше не в два раза — а раз в пять. До войны. Крупных городов было всего четыре и те крупными считались лишь потому, что их население превышало 12 тысяч. Да, Харш-Нар не дотягивал до 50 тысяч только совсем чуть-чуть, но остальные три и до 20 не дотягивали. Что уже говорить о прочих городках.

Не лучше дела обстояли и с экономикой имения. Основой рациона были овощи, грибы и ягоды. Но их еле хватало для местного населения. Спасала охота в густых леса и предгорьях и рыбалка в быстрых и холодных горных реках. И то, что в имениях добывали руду довольно приличного качества, которую обрабатывали тут же. Кузнецы, оружейники, ювелиры всегда занимали здесь большую долю ремесленников — и постоянно совершенствовали свое мастерство. Мы подходили к тому, что без людей, которые стали бы добывать руду и смогли бы выплавить железо и отковать из него изделие — это преимущество оказывалось недоступным нам.

А вот с людьми в этом имении и будет больше всего проблем. Поскольку уртвары вывезли всех, кого успели пленить и уничтожили тех, кто оказал сопротивление. То есть все воины, защищавшие имение — погибли или были замучены в плену. Как и большинство мирных жителей, не успевших сбежать от наступающих войск. Интересно, сколько беженцев вернется назад, к разрушенным и разграбленным хозяйствам? И сколько им придется восстанавливать утраченное?

И, как всегда, времени было в обрез. Потому что как только дороги снова станут проходимыми — уртвары атакуют вновь. А учитывая то, что в Ясеневом бору после войны потери войска составили больше половины воинов и из них Максу разрешили взять только половину… Но Макс снова сделал мне замечание о том, что это его, а не моя проблема и мне не стоит беспокоиться об этом.

Ну уж нет. Хватит и того, что я опять остаюсь в глубоком тылу тогда, когда он едет на передовую. И ведь ни слова против сказать не получается. Все упиралось в то, что мне просто некуда было бы ехать. Имение только начинали освобождать. Но Макс уже считался руководителем этого имения, а, значит, должен был участвовать в его освобождении. Хорошо хоть, он отправлялся в путь не сразу после праздников. Первая группа войск отправится из Ясеневого бора только после праздников и пока они не доберутся хотя бы до Тай-Сага — не имело смысла покидать Столицу. Нирму войска будут добираться до Кар-Нура, оттуда, телепортом, до Тай-Сага. За день все успеют переправится. То есть шесть дней после праздников как минимум у Макса в запасе было.

Я боялась. Я жутко боялась того, что там, при освобождении имения, с ним что-то случиться. Я хотела отправиться вместе с ним, заявить о том, что я тоже могу быть полезной в войне — но… Но теперь мне следовало подумать не только о себе, но и о ребенке. Я разрывалась между желанием поехать с ним, защитить или погибнуть вместе — и необходимостью думать о том, что я теперь отвечаю не только за себя. Правда, Макс пообещал, что как только станет возможно, он сразу свяжется со мной, да и зеркало Фореза он оставит здесь, а то, которое было со мной, попадет к нему с отрядом личной гвардии.

* * *

Второй день преподнес мне сюрприз. Учитывая то, что у Макса родственников вроде как не было (вопрос, который я так и не подняла из-за этических соображений), а наложницы по традиции уходили к своим родственникам, а не приводили их в дом господина, то гостей у нас не предвиделись. И мы, позавтракав, разбежались по дому кто куда: Макс в кабинет, работать, Лари — чего-то там вырезала-плела, Ниона — устроила ревизию корешкам и травкам в своей сумке (и когда успела прикупить её), а я, по старой традиции, забралась на постель с книгой по сангам, нашим будущим соседям. Жаль, что такое понятие как экономика тут еще не было возведено в ранг знания, требующего особого изучения и ни справочников, ни книжек по экономической географии я бы нигде не нашла. А жаль. Макс, конечно, наймет своего управляющего, который будет управлять делами в имении и прочее, но быть совершенной бестолочью я не могла.

Дело близилось к обеду, когда в комнату вошла моя новая служанка и сказала:

— Госпожа, господин Максир просил вас спуститься вниз, к гостям.

Я уставилась на неё. Какие гости? Видимо, выражение моего лица было настолько красноречивым, что Римина, чуть смутившись, сказала:

— Ваш отец с семьей известил о приезде.

— Не было печали… — буркнула я под нос, поднимаясь с кровати и, вздохнув, обратилась к девушке: — Давайвайну и тор из зеленой с золотом нирсы.

Так называлась тут эта тонкая и дорогая ткань с вплетенным рисунком. Граен, по приказу Макса, купил не один костюм, сразу несколько и теперь мне не было нужды заботиться о том, что жена моего мужа увидит меня в том же наряде, что и у Государя на приеме. И пока служанка доставала вайну, тор и обязательную тойру, я скинула халат, быстро заколола волосы в высокую прическу, украсив гребнем. Одевшись, я нанесла на лицо легкий макияж, пока служанка поправляла мою поспешную конструкцию и придавала ей лоска. Кроме кольца Макса я одела три своих старых кольца, с жалостью откладывая в шкатулку кольцо с безымянного пальца правой руки и одевая туда то, которое раньше было на среднем пальце левой руки. Посмотрев на результат — поменяла кольца на правой руке местами. И, одев мягкие туфельки без каблуков — спустилась вниз, где увидела Макса, встречающего в холле только зашедшего в дом отца, его жену и двоих сыновей, из которых один уже переступил порог юности.

И вот наблюдая именно за ними, я поняла, что действительно уведенная. Их лица были не знакомы мне по тому, второму миру, но я точно их знала. Ощущение такое, как от встречи с абсолютно незнакомым человеком на улице, в чертах которого есть что-то родное, знакомое, заставляющее долго всматриваться в лицо, чтобы понять, вспомнить. Но ничего не вспоминается. Ничего.

И гости, и мы поклонились друг другу, обменялись приветствиями. Макс пригласил моих родственников в гостиную, а я мило улыбалась Мионе, предпочитая не вспоминать о том, что произошло во дворце ради праздника. Надо же, у меня целых два брата. Э нет, три. Отец обмолвился о том, что самый старший не смог вернутся из-за службы. Пусть и сводных. Стоп, а может кто-то из них мой кровный брат? Не могла же моя мама от отца родить только одну меня? Нет, надо срочно выяснять, что случилось с моей матерью, а то как-то неудобно. Как бы выяснить все потактичнее?

Тем временем разговоры о природе и погоде плавно перешли на поместья, а потом — и на войну. Отец рассказал об обороне своего имения, точнее, о поспешном бегстве его семьи, которое прикрывали солдаты и в ходе которого погибли старшие сыновья. Один из которых командовал крепостью на севере поместья, а второй остался с группой солдат, задерживая уртвар. Я внимательно следила за эмоциями и мимикой моих родственников, пытаясь понять, что они чувствуют. Отец действительно был расстроен и пытался сдержать свои переживания, а вот Миона как внешне, так и внутренне была равнодушна. Значит, это были не её дети… Вот же стерва!

— Тяжело вам пришлось, — отпив воды из стакана, поданного мне Максом, сказала я излишне задумчиво. — Бросить все нажитое, все дорогое сердцу в имении, уртварам на растерзание… Скажи, отец, а где моя матушка? Отчего она не приехала с вами?

Не дай Творец им было оставить её в имении… Не дай Творец… Я же не успокоюсь, пока не сведу со свету эту стерву… Ведь знаю себя, не прощу. Ни трусость, ни малодушие не прощу.

— Так… — отец аж опешил от такого прямого вопроса, потом сказал: — Как ты исчезла, так она и попросила меня отпустить её. Она давно хотела этого, но пока ты была на моем попечительстве, не желала тебя бросать. Ты же её единственная дочь.

Ого… Вот значит как… Кажется, я зря бог знает что подумала про него. Тем лучше для него и его жены. Осталась выяснить один вопрос и все, больше ничего от их семьи мне не надо.

— А ты не знаешь, где я могла бы найти её? — спросила я и заметила, как после этого вопроса расслабилась Миона.

Ого… Мы не хотим, чтобы я узнала подробности ухода моей матери из дома? Ну-ну… Надеюсь, там не было ничего, хуже обыкновенной ссоры.

— Скорее всего она у Канера, своего брата, что служит в Янтарном утесе, крепости на западном побережье. Или в Пар-Лине, что недалеко от крепости. Во всяком случае, она говорила о том, что собирается к брату, — абсолютно спокойно и равнодушно сказал отец, как будто его это ничуть не заботило.

Ого… а у меня есть дядюшка! Это приятная новость. Надо будет найти их. В конце концов, это была моя семья в этом мире. Жаль, что и здесь я не могла положиться на семью моего отца. Мда...

Пока я раздумывала над словами отца, в гостиную вошел Граен и, подойдя к Максу, что-то тихонько сказал ему. Тот лишь кивнул в ответ и Граен сразу удалился. Макс поднялся и сказал:

— Прошу простить меня, но нам с Анной необходимо встретить гостей.

— Да, конечно, — сказал папаня и я вышла из комнаты вместе с Максом.

Когда Граен открыл входную дверь и в неё вошли трое взрослых и одна маленькая девочка — я остолбенела.

— Мама… — тихо прошептала я, смотря на женщину в типично трайрском костюме, поверх которого была накинута длинная теплая пелерина с капюшоном.

Расстегнув пуговицу и скинув пелерину на руки Граену, она встретилась со мной взглядом и так же обмерла. На мгновение. А потом кинулась ко мне несмотря на все нормы приличия и условности. А я кинулась к ней. Её эмоции захлестнули меня с головой и если бы не объятия, я бы точно не устояла на ногах.

Да, это была моя мама. Но… Она была немного отличалась от той женщины, которую я знала в том мире. Немного другая фигура, осанка, взгляд, прическа… Он была не лучше и не хуже. Просто другой. Сестра воина, наложница дворянина, дочь моряка, жена… А ведь и правда, жена! Колечко на среднем пальце левой руки не имело оттиска, но оно было. Значит… Я посмотрела на мужчин, пришедших с мамой. Постарше и помассивнее — скорее всего дядя. О, а отчима-то я своего знаю, вот только он здесь и солиднее, и степеннее выглядит. Мужчина средних лет, уверенно смотрящий в будущее. И вряд ли смотрящий по сторонам в этом-то возрасте. Что меня вполне устраивало.

Мама наконец-то смогла выпустить меня из своих объятий и отошла к своему мужу и брату, обняла малышку, которой по виду было года три, я последовала её примеру, вернувшись к Максу. Я чувствовала, как много она хочет узнать у меня и как много хочет рассказать — но у нас еще будет время. Время, когда мужчины пойдут в кабинет Макса, обсуждать свои мужские планы. Вот только… Ладно, возможно отец и его семейство к этому времени уже уедет.

— Приветствую в моем доме, господа, — сказал Макс, поклонившись гостям. — Мое имя Максир Андерис, моя жена — Анна. Что привело вас в этот день к моему порогу?

— Пусть звезды всегда светят над этим домом и указывают путь его хозяевам, — вежливо ответил муж мамы и поклонился в ответ. — Меня зовут Алдер Корсен, это моя жена, Винда, её брат Канер Зайв и моя дочь, Мэйра. Нас уверяли в том, что пропавшая дочь Винды, Анна Байрс, недавно стала твоей женой. Мы не могли не узнать, так ли это и не прийти в дом к своим родственникам во Вторник нового года. И, насколько я понял, нам сказали верно.

— Да, верно. Анна Байрс теперь моя жена. И я рад приветствовать родственников в своем доме. Пройдемте в гостиную, к остальным гостям.

— Остальным? — удивилась мама, посмотрев на мужа. — Неужели Мионе хватило наглости появиться в доме Анны после всего, что она сделала ей?

— Винда… Давай поговорим об этом потом… — сжал руку жены Алдер.

Макс кивнул, подтверждая то, что позже еще будет время все обсудить и мы вошли в гостиную.

Немая сцена по Гоголю. Макс сел в кресло, я рядом с ним на диване, мама рядом со мной, отчим рядом с ней, посадив на колени мою сестричку. Дядя сел в еще одно кресло. Мама зыркнула на Миону и погладила по голове мою сестру.

— Маг снял мое бесплодие, Миона. А ты, я вижу, избавилась не только от Наины, но и от её детей, так? Молодец, оперативно действуешь. Вижу, Валден по-прежнему ничего не понимает, да? Валден, дорогой, ты не забыл, что твоя жена — маг-целитель? Правда, использует она свои способности обычно во вред другим. Она несколько раз проклинала меня и Анну, но с этим я справлялась, благо, подруги помогали. Она сделала так, что я стала бесплодной. И это подтвердит тот маг, который снимал с меня её заклятие. Но знаешь, я все-таки хочу поблагодарить её за все. Потому что если бы не она — я вряд ли встретила Алдера и поняла, каково это: быть по-настоящему любимой, знать, как это хорошо, когда о тебе заботятся. Но моя благодарность — не мое прощение. Кстати… маг сказал, что отправил в Совет магов подробный отчет о моем случае. Как думаешь, Валден, они заинтересуются, почему на наложницу дворянина было проведено такое воздействие или нет? Хотя, конечно, им сейчас не до того будет, война и все такое...

Миона побледнела. Валден сидел с огорошенным видом, смотря то на свою жену, то на бывшую наложницу, то на Макса со мной. Я чувствовала, насколько он растерян. Мачеха накрыла его руку своей и сказала:

— Дорогой...

Макс выразительно кашлянул. Я присмотрелась к руке Мионы и округлила глаза. Да она же пытается заклинание сплести! Вот тебе и пирожки с котятами! Посмотрев на Макса, Миона тут же отдернула руку и, ничуть не смутившись, сказала:

— Неужели ты поверишь этой жене торговца? Она же просто пытается отомстить мне за то, что ты предпочел меня ей. Ты выгнал её — вот она и бесится.

Ах ты ж… стерва белобрысая! Ведьма доморощенная! Я тебе устрою праздник, я тебе такой праздник устрою… Я от тебя мокрого места не оставлю, нахалка!

— Вы говорите о моей матери, госпожа, — сухо сказала я, вставая. — В моем доме. Нагло искажая факты и трактуя их в свою пользу.Позволю себе напомнить, что по словам отца он отпустил свою наложницу как она того просила. Если вы и дальше намерены оскорблять меня и мою семью — вам лучше удалиться.

Макс поднялся вслед за мной и, взяв за руку, сжал мои пальцы, отвлекая на себя. Мама, не вставая, просто погладила по руке, сказав:

— Не надо, дочь. Что еще можно ожидать от той, которая не гнушается воздействовать на своего мужа без его ведома, которая заботиться только о себе и своих детях? Не порть себе праздник, я не злюсь на неё. Мне смешно.

Слава богу, в этот момент в гостиную вошел Граен и с абсолютно невозмутимым видом сказал до боли знакомую фразу:

— Кушать подано, господа.

* * *

Во время обеда мы молча поглощали еду и переваривали сказанное ранее. Интересно, за то, что Миона сотворила с мамой, её реально могут наказать? А почему нет? Если закон предполагает наказание за физическое нападение на людей, то в мире, где существует магия — необходимо предусмотреть и нападения не просто силой, а магией. Также, как и методы наказания таких правонарушений. Другое дело, что вряд ли сейчас станут заниматься такими вопросами, когда всё государство занято войной с уртварами. Не до того просто сейчас.

Ой, о чем я думаю, а? У меня наконец-то есть папа, мама, любимый муж, братья, и даже сестра! А еще у меня будет ребенок! А я вновь за свое: уртвары, война, наказания… Нет бы о чем приятном в праздник подумать… Хотя… жизнь действительно такая сложная штука: не успеешь насладиться покоем и тишиной, как тут же тебя с головой засыпают проблемами от и до, и ты уже по привычке думаешь о проблемах даже во время праздников.

Отец тоже молчал, переваривая информацию. А после десерта поблагодарил нас с Максом за гостеприимство и уехал. Я была только рада этому. Не потому, что он или братья уехали, а потому что с ним уехала Миона. Мы с мамой и сестрой остались в гостиной, мужчины же поднялись в кабинет.

Мама меня наверное минут пять рассматривала, прежде чем сказать:

— Изменилась… Ты совсем изменилась, Анни. Хотя это и понятно, после того, что произошло… Рассказывай, как ты встретила его, какой он трайр, не жалеешь ли.

Я хмыкнула, отведя взгляд. Могла ли я рассказать правду маме? Не могла. Она и так переживает за меня, а после рассказа… Тем более что официально эмпа Фар-Руна умерла. И правду знают лишь уртвары да тайная служба. Возможно потом, когда-нибудь, я и смогу рассказать всю правду, но не сейчас. Значит, отредактированную версию? Нет, не подходит. Не поверит в неё мама, да и не хочу я ей врать. Тогда как? Снова сыграть в игру "да и нет не говорить"? А у меня есть выбор?

— Я не хочу вспоминать о том, как мы встретились, мам. Прости. Насчет того, какой он… Разный. С уртварами — беспощадный, с подчиненными — строгий, со мной — любящий. Он тот, кто мне нужен. И я та, кто нужна ему.

— А наложницы? — удивлено спросила мать.

— Если бы не Государь, я еще пару семдиков была бы его любимой наложницей, мама, — чуть с укоризной сказала я. — Да и ты сама была наложницей, тебе ли не понять, что это совсем другое.

— Другое… Ну да ладно, ты девочка взрослая, глупостей не наделаешь. Я с тобой о другом хотела поговорить. Насколько я поняла, твой муж получил в управление одно из северных имений. Так вот. На севере жена играет не совсем ту же роль, что и на юге. Из-за близости к границе с сангами, где правят женщины, большинство дел решают именно с женами. Учитывая то, что ты будешь первой женщиной в имении, то именно к тебе, а не к твоему мужу будут идти с жалобами и проблемами, с вопросами, с просьбами о помощи. Через тебя будут выходить на твоего мужа, твое мнение будет считаться решающим по хозяйственным вопросам. Но. Никаким хозяйством тебе заниматься не придется, не переживай. Для этого будут управляющие городами и поместьями. От тебя потребуется только быть судьей, разрешающей споры. И ещё. Алдер, мой муж, торговец, занимает не последнее место в гильдии купцов Пар-Лина. И если понадобиться, ты всегда сможешь обратиться к нам за помощью. Почту, как обычную, так и магическую, еще никто не отменял.

Я улыбнулась, понимая, насколько все же хорошо иметь семью. Даже такие родственники, как Миона, это все равно хорошо.

Уехали гости перед самым закатом. Провожая их с крыльца, я вспоминала наш разговор с мамой и то, что она рассказала о моем детстве. Да… А я думала, мне в том мире было сложно. Ничего подобного. Мое детство было веселым в обоих мирах. Правда, надо отдать должное, могло быть гораздо хуже. Сносить подначки Мионы и её служанок было не сложнее, чем отвечать на подколки сверстников по поводу лишнего веса и немодных одёжек. "Сбегать" в Столицу, наслаждаться свободой без гроша в кармане и найти себе компанию из таких же детей бедных дворян даже веселее, чем отправляется на море полежать на песочке недельки на две. Ну а проклятья, болезни и остальные прелести жизни рядом с враждебно настроенным магом-целителем… Практически ничто по сравнению с той экологией, которая была в одном из крупнейших центров добычи и производства благ технократической цивилизации. Везде были свои плюсы и минусы.

Вздохнуть, вдыхая прохладный осенний воздух, передергивая плечами. Почувствовать руку Макса на плече, обернуться, посмотрев в его глаза — улыбнуться ему в ответ, прижимаясь к любимому, положить голову ему на плечо — и замереть, наслаждаясь покоем, тишиной и нежностью.

* * *

. В третий день я готовилась к встрече гостей с утра. Друзья Макса, мои друзья, о которых мне рассказала мама — многие из них еще вечером связались с Максом ипредупредили о том, что собираются прийти. Ну как, многие… человек десять. Арнег с женой, Риана и Димрий, какая-то Гиара с мужем (Риана сказала, что это подруга из "нашей" компании, я надеялась на узнавание при встрече), кое-то, кого я не знала совсем — потому что это были друзья Макса. В общем, компания подбиралась! своеобразная и очень разношерстная. Наложницы, пожелав мне удачи, убежали из дому сразу после легкого завтрака.

В ожидании гостей мы успели с Максом обсудить, что именно нам следует купить в первую очередь, пока мы в Столице, что можно будет заказать уже на месте. Макс рассказал, что договорился с моим отчимом о поставках продовольствия и товаров первой необходимости по цене, установленной Государем. В связи с тем, что большая часть запасов на севере и востоке была разграблена или уничтожена во время войны (не заберешь же с собой амбары, под завязку набитые зерном и сеном, лишь небольшую часть запасённого добра сможешь отправить в замок или крепости, да и то, если успеешь), купцы не постесняются взвинтить цены и обогатится на чужой беде. Чтобы избежать этого, Государь еще в самом начале войны издал указ, что купцы, продающие по ценам выше указанного, будут платить дополнительный налог в казну. Многие и платили, продавая втридорога. Но обычно объем таких продаж резко снижался. Да и не было у беженцев и дворян, на обеспечении которых находились армии, лишних денег. Поэтому и выгодно было купцам продавать большими партиями по определенной Государем цене. Конечно, конкретные объемы и списки будут уточнены уже после того, как Макс сможет лично оценить объем работ в поместье, но списки можно было послать и письмом. Важна была сама договоренность.

И только я собралась рассказать о том, что вчера мне сказала мама по поводу роли жены дворянина на севере, как в гостиную вошел Граен и сказал, поклонившись:

— Прибыли господа Риана и Димрий Сайерс.

— Проводи их к нам, Граен.

Я отметила различия между ритуалами встречи вчера и сегодня: и облегченно вздохнула. Видимо, встреча друзей в этом мире предполагает меньше степенной чинности и больше душевной близости. Все-таки это собрание равных, каждый из которых с тобой потому, что ты близок им по жизни, а не по рождению. Да уж, наверное, разница между родственнниками и друзьями та же, что и между женами и наложницами: долг и свободный выбор. Разница существенна. Для меня.

Мы с Максом встали, когда Димрий и Риана вошли в комнату. Стандартные приветственные поклоны вышли забавными: Риана и я поклонились присутствующим как равные, а вот Димрий поклонился Максу как подчиненный начальнику, Макс аж опешил, не доведя поклон до конца, тем самым невольно подчеркнув то, что он тут типа самый главный.

— Димрий… Жук… Мог бы в Третик и не выпендриваться, — улыбаясь, сказал Макс, указывая на второй диван. — Или это означает, что ты принял мое предложение?

Димрий улыбнулся, посмотрел на Риану, дождался её кивка и лишь тогда сказал:

— Да. Я согласен. Но на этот раз мои девочки поедут со мной. Не возражаешь?

Макс отрицательно покачал головой, дождался, пока гости сядут, кивнул моей новой служанке, которая принесла чай и сказал:

— Только за. Думаю, будет лучше оставить наших любимых вместе, чтобы им было не так скучно. Как твой брат? Я слышал, он был сильно ранен.

— Да. Он был в Вен-Таре, когда уртвары захватили срединный проход. Ну, а его семья никогда и не жила на границе. Это и спасло их. При осаде города брат был атакован тварью, но амулет принял большую часть удара на себя. Он почти восстановился.

— Это радует. Не знаешь о его дальнейших планах?

— Нет, Максир. Не знаю. Но, если хочешь, спрошу.

— Буду благодарен. Но, кажется, наши дамы заскучали. Мы все о делах и о делах.

— Да ладно, — махнула рукой Риана, "случайно" демонстрируя изящный серебряный браслет с зелеными камнями. — Мы с Анной уже по праву можем называться боевыми подругами, а не просто любимыми женами. Если уж древний дар оживает, то почему бы и не ожить древним традициям?

Макс сдержанно улыбнулся, а Димрий слегка нахмурился. Я вопросительно посмотрела на подругу.

— Только не говори, что память по-прежнему тебя подводит, — обреченно сказала она. — Боевая подруга — это дева, сражающаяся наравне с мужчинами, имеющая те же права, что и мужчина, а также заслужившая право на свой собственный знак. Некоторые дворянские семьи, кстати, именно боевым подругам обязаны своим возникновением. Если увидишь в знаке круг илидугу — это стопроцентный признак того, что в семье была боевая подруга. Прародительница нашего Государя, кстати, тоже была из них. У него крест в круге, забыли?

— Да помним мы, помним. Риана, я тебя очень сильно люблю. И прошу об одном: не повторяй это женам дворян на севере. Примут за сумасшедшую, — немного устало сказал Димрий.

— А почему? — спросила я, поскольку последняя его фраза меня заинтересовала больше всего.

— Да потому что северянки предпочитают владеть, но не подвергаться опасности. Для этого есть мужчины, — спокойно сказал Макс, беря в руки чашку. — Они не поймут, зачем надо рисковать собой в бою, если есть те, кто это сделает за них.

Я задумалась над этим тезисом. Неужели там все так запущенно? Чем же эти женщины обосновывают такую свою важность и нужность? И вновь Граен опередил меня, не дав задать вопрос:

— Прибыли господа Арнег и Каисса Лайдр.

Макс кивнул, вновь повторив, чтобы Граен проводил их сюда. Мне стало интересно. Я видела жену моего бывшего жениха только мельком, теперь же у меня было довольно много времени, чтобы разобраться, что к чему. Меня, также, как и Арнега, удивило приглашение их Максом на нашу свадьбу, но выгода просчитывалась на раз, причем обоюдная. Арнег был заинтересован в сильном и обороноспособном поместье между ним и уртварами, Максу нужен был тот, кто поможет разобраться в путанице отношений между дворянами севера. Понятно, что большинство сведений придется все равно добывать самим и уже на месте, но если можно было получить хоть толику нужного уже сейчас, то почему бы и нет?

Арнег вошел в гостиную, ведя жену под руку. Приветственный поклон равных, знакомство. Подчеркнуто-вежливый тон. Понятно. Арнег и жена чувствуют себя не в своей тарелке. Ну, не будем их стеснять.

— Риана, ты уже решила, что мы будем покупать завтра? — спросила я подругу, которая тут же поняла меня.

Хорошо, что привычки в том и этом мире и у меня, и у неё одинаковые.

— Ну не знаю, в отличие от тебя я не бывала на севере раньше… Каисса, может, ты мне поможешь? Какую одежду лучше брать? Насколько холодно у вас бывает?

— Ну как… — немного смутившись, сказала Каисса, посмотрев на Арнега.

— Так, кто о чем, а женщины о тряпках, — сказал, улыбаясь, Макс. — Арнег, отпустишь свою жену с ними на рынок? Иначе нам полдня придется слушать обсуждение тканей, фасонов и покроев.

Арнег посмотрел на него, потом на меня, потом на жену и Риану — и кивнул. Блин, мне он начинает нравиться. И хорошо, что у нас все сложилось именно так: он женат на той, которую любит, я — на том, кого люблю. Никто, кроме Мионы, не пострадал. Да и она не особо пострадала-то. Ну, сорвались планы по контролю над поместьем Арнега, ну так это ж не жизни лишиться? Интересно, сколько было бы у меня братьев и сестер, если бы не она? Так, куда-то я не туда в размышлениях свернула. Макс тем временем договорился о времени нашего вояжа и месте встречи.

Граен появился вновь.

— Господа Дейнсар Кройнир, Грейр Фарне, Паррел Дернир.

— Ну вот, не дал сюрприз устроить, — недовольно сказал первый из вошедших.

А я в очередной раз замерла, во все глаза рассматривая сильно изменившихся, но все же узнаваемых, друзей Макса. Знакомых мне по той жизни. Дейнсар был не очень высоким, но ладно сложенным, длинноволосым шатеном, с живыми сине-зелеными глазами и приятной белозубой улыбкой. Грейр был чуть крупнее — и вроде бы чуть ниже. Волосы были немного длиннее и темнее, но имели более насыщенный красный оттенок. Он тоже улыбался — но улыбка была спокойной и более ленивой, что ли. Паррел ростом не уступал Максу, но был гораздо крупнее. Он был коротко стрижен и единственный из троицы носил небольшую бородку и усы. Вообще, мало кто из дворян оставлял бороду и усы, предпочитая сводить их при помощи магии. Эталонов красоты у трайров не было, во внешнем виде главной была гармония всех элементов твоего образа — и если ты соблюдал это правило — ты мог выбирать прическу и одежду на свой вкус. Волосы Паррела были светло-каштановыми, слегка вьющимися. И веяло от него спокойствием, силой и уверенностью.

Поклоны, знакомство. Три цепких взгляда прошлись по мне, исследуя вдоль и поперек. Я встретила их взгляды своим, открытым и дружелюбным.

— Ну, Макс, ну удивил, — сказал, садясь в кресло и разводя руками Парелл. — Прошло полтора семдика с тех пор, как я тебя видел — а ты уже успел обзавестись наложницами, женой, сменить имение. А говорил, что никогда не женишься. Не знал бы, что ты мастер-защитник, каких поискать еще надо — решил бы, что очаровали тебя.

— Некоторые так и говорят, — так, между прочим, беря чашку со столика, сказал Грейр, по-прежнему мило улыбаясь.

— Ну, раз так уже говорят… Прекрасно зная, что зачаровывал и серьги, и кольцо мастер Тарис… — улыбнулся Макс, посмотрев на меня. — То и беспокоиться о таких слухах не стоит.

Друзья переглянулись между собой. Грейр хмыкнул, Паррел пожал плечами, Дейнсар просто отхлебнул чая из чашки. Риана фыркнула, Димрий с интересом посмотрел на троицу друзей, Арнег — с не меньшим интересом на меня.

— Так ты еще и маг-защитник? — слегка удивленно спросил мой бывший жених моего теперешнего мужа.

Макс лишь кивнул.

— Он еще и маг-целитель, — тем же отстраненным голосом прокомментировал Грейр. — А в студенчестве ему еще и предметная хорошо удавалась… Только он жутко ленивый, чтобы экзамен на предметника сдавать.

— Погодите-ка… Три направление — это уже магистр, так?

— Нет. Три направления, защищенные на три ступени каждое, — сказал Дейнсар. — Макс же у нас лишь две трети магистра. Но какие его годы, доживет еще до витой цепи. Если не перестанет заниматься глупостями, а будет совершенствоваться. И экзамены вовремя сдавать.

Макс лишь скорчил недовольную гримасу и промолчал. Зато в комнату снова вошел Граен.

— Прибыли господа Нойрел и Гиара Торинс. Проводить сюда?

Макс кивнул тому, подтверждая, а потом посмотрел на меня. Я лишь пожала плечами. Мне это имя ничего не говорило. Зато Риана улыбнулась на все тридцать два. Но когда в комнату вошла эта супружеская чета — я тоже улыбнулась. О да, этих двоих я тоже помнила. Очень хорошо помнила. Девчушка, которую так и хотелось назвать "Леди" и парень, в отличие от неё больше напоминавший типичного "Бродягу". Тонкая, звонкая, прекрасная. Жилистый, вечно взъерошенный, необычные даже по меркам трайров. Золотистый каштан её мягких волос, уложенных в аккуратную прическу и короткая стрижка его жестких, стоящих вертикально вверх, рыжих волос.

— Ну вот, я тебе говорила, что не узнать нас просто невозможно, — сказала она, присаживаясь на свободное кресло. — Великолепно выглядишь, Анна. Риана, какой замечательный браслет! Каисса, не ошибаюсь? Великолепная прическа. Тебе очень идет. Слушай, Анна, это правда, что ты успела побывать наложницей, стать эмпой, отстояла поместье Максира и поучаствовала в захвате Арнера?

Я, улыбнувшись, лишь кивнула.

— Да… И не знаю, сочувствовать тебе или завидовать. Надо будет собраться всей бандой, как в старые добрые времена. Ты же останешься в Столице?

Я посмотрела на Макса и, не сводя с него глаз, сказала:

— Ну, ненадолго задержусь. Пока имение не освободят.

— И правильно, — сказала Риана, покосившись на Димрия. — А то найдет там себе какую-нибудь наложницу из сангов, мучайся потом. Эти даже будучи младшими наложницами, ведут себя как любимые жены.

— Обед подан, господа.

А вот за это я была благодарна Граену, как никогда. На эту реплику я отвечать не хотела.

* * *

Первый тост за знакомство, второй тост — за начало нового года. Неторопливое поглощение угощений. Все довольно мило и спокойно.

— Анна, а ты уже выбрала себе наложников? — спокойно спросил Нойрел.

Я уставилась на него, как на полоумного. Наложники? Нафига они мне? Мне и Макса хватает. Причем так, что больше никто другой и не нужен. С какой стати мне наложников брать?

— А зачем они мне? — прямо ответила я ему.

— Ну как зачем, чтобы тебе на севере мамаши местные не мешали заниматься прямыми обязанностями, пытаясь всунуть своих младшеньких в твой дом, переложив со своих плеч кучу проблем на твои.

— Чего?!

Удивлению моему не было предела. Каисса, увидев мою реакцию, удивилась не меньше меня, наверное. Не, ну а как бы вы среагировали на то, что вам сейчас сказали? А этот рыжеволосый гад сидит и улыбается на все тридцать два.

— Ты шутишь, да? — спросила я его прямо. — Это не может быть правдой.

— Нет, не шучу, — абсолютно серьезно сказал Нойрел, отпивая из бокала глоток вина. — Арнег, подтверди.

Тот лишь кивнул головой.

— Даже у меня в поместье этот обычай ещё существует. Чем дальше на юг, от сангов, тем проще. Но на севере… Тем более возле самой границе с сангами… Да вспомни, у той же Мионы… ах да, ты же не помнишь. В общем, у любой уважающей себя дворянки на севере столько же наложников, сколько и у её мужа — наложниц. Считается, что у мужчины слишком много дел для того, чтобы ублажать свою жену по первому требованию. Муж много времени проводит с войском, в разъездах, на границе. И поэтому проще разрешить ей иметь наложника, чем выслушивать бесконечные жалобы по поводу того, что он слишком редко бывает дома. Ну, и соответственно, сейчас уже считается почти неприличным дворянке, тем более госпоже поместья, не иметь наложников. А наложник госпожи… Это власть. Сама понимаешь.

Я была в шоке. Макс задумался. Риана смотрела на Арнега круглыми глазами. Гиара задумчиво-мечтательно тыкала салат вилкой.

— Слушай, Максир, а у тебя там свободных мест в свите не осталось? Я бы с удовольствием отправила Нойрела с тобой… Ну и сама поехала. Раз там такие обычаи...

— Не советую, Максир, не советую, — сказал Димрий, рассматривая вытянувшуюся физиономию Нойрела. — Если они поедут вместе, то и уртваров не надо будет. Любой, кто рискнет посмотреть на Гиару скончается. Тебе оно надо?

— А я бы посмотрел. На смельчака, конечно, — тихим ленивым голосом прокомментировал Грейр. — А может даже и поучаствовал. В последующем. Советами. Есть несколько забавных ритуалов...

Дейнсар и Паррел застонали. Макс рассмеялся, поднимая бокал.

— За то, чтобы наши женщины всегда оставались довольны. Нами.

В общем, к концу вечера мы стали одной большой компанией, спокойно обсуждавшей самые невероятные вопросы, не разделяясь по "традиции" на мужскую и женскую части. Я, конечно, больше слушала, Каисса вообще помалкивала. Зато и Риана, и Гиара болтали без умолку, вставляя комментари даже в разговор мужчин о типах доспехов или о методе закалки стали.

В ходе обсуждений я, методом сопоставления, разобралась в том, кто из друзей Макса в чем разбирается больше. Дейнсар великолепно разбирался в магических тварях уртваров и вообще в многоуровневых заклинаниях. Грейр специализировался на предметной магии, Паррел же оказался кузнецом, изобретателем и, что удивительно, неплохим погодником. Почему меня это удивило? уж слишкомузкая и специфическая специализация. Не, разогнать тучи или же нагнать ветер в паруса могли многие, но мало кто мог "договориться" с тайфуном или же "настроить" расписание осадков так, чтобы и люди оказались довольны — и природа не мстила окружающим полям и холмам. Да и знали они друг друга с самой академии.

Когда на город начали опускаться сумерки, Димрий и Риана, а также Гиара с Нойрелом собрались уезжать домой. Вместе с ними решили уехать и Арнег с Каиссой. А троица Максовых приятелей уезжать не торопилась. Однако и разговор в серьезное русло никак не сворачивал. Понятно… Пойду-ка я к себе. Видимо, хотят поговорить с глазу на глаз.

— Господа, вы не сильно на меня обидитесь, если я покину вас? День выдался довольно суматошным, — мило улыбнувшись, сказала я.

Макс взял меня за руку. Я улыбнулась ему слегка устало. Легкая волна диагностики — и он, улыбаясь, кивнул. Его друзья лишь переглянулись. Я поднялась, вследза мной поднялись и остальные. Раскланявшись, я поднялась к себе в комнату. В этом мире у мужчин не меньше секретов, чем у женщин. А иногда — и больше.

"Анна? Не спишь?" — пронеслось у меня в голове, когда я дошла до комнаты и бухнулась на кровать. Я расплылась в улыбке. Крайф.

"Нет, не сплю. Вернулся от своих?" — спросила я его, раздеваясь и проходя в ванну.

"Да, уже вернулся. Как самочувствие?" Мне показалось, или его мысли были полны ехидства? И с чего это вдруг он начал интересоваться моим самочувствием? Или это он… Вот же жук! Когда успел прознать?

"Да нормально вроде. Макс мне сказал, что я жду ребенка, если ты об этом хотел меня спросить в такой завуалированной форме. Мы завтра за покупками собираемся. Ты с нами поедешь?"

"Конечно. Все свои дела я порешал, так что теперь от тебя ни на шаг. Как и положено нормальному серру."

Я аж фыркнула, разбрызгивая пену вокруг себя в ванне. Как всегда, я погрузилась в душистую ароматную пену практически с головой.

"Ну-ну..." — ответила я ему. — "Не, ты не подумай, в твоей нормальности я не сомневаюсь, скорее в том, что у меня хоть что-то может быть нормальным. Кстати, это правда, что на севере у каждой дворянки должны быть наложники в количестве, не меньшем, чем количество наложниц у её мужа?"

Ненадолго мыследиалог прекратился. А потом Крайф мне ответил:

"Да, это действительно так. Ха… Придется тебе из наложницы становиться госпожой, дорогая моя Анна. Конечно, если Макс не поведет себя как последний идиот и не запретит тебе это."

"Почему это он идиот? Только из-за того, что запретит мне иметь наложников?"

"Из-за того, что упустит такую возможность легально обеспечить тебя парой надежных охранников, которые постоянно будут при тебе во время его отъезда. Никто же не заставит тебя прилюдно доказывать, что они именно твои наложники? Ниона и Лари вон, до сих пор ни разу свою основную функцию не выполняли. И ничего. Зато тебя, кажется, пару раз спасли."

Я тяжело вздохнула, на пару мгновений погружаясь в воду с головой и задерживая дыхание. С этой точки зрения я на эту ситуацию не смотрела. Да… А неплохо получится… Вряд ли кто-то всерьез будет рассчитывать на то, что наложники могут быть всего лишь телохранителями. Не… Те, кто всерьез намерены причинить мне зло — все равно его причинят. Вспомнить хотя бы тот вечер в брошеной таверне у Макса в поместье. И пяти минут не прошло, как всю охрану порубили в капусту вместе с магами, а нас с девочками упаковали так, что мы и пискнуть не могли. И было бы там дополнительно двое наложников, ничего бы это не спасло. Ну а так...

С другой стороны, если мамаши действительно начнут подсовывать мне своих сынков, к тому же пытаясь влюбить меня в них? Макс же от этих… сынков… мокрого места не оставит… Это если от них после того, как я на них оторвусь хоть что-то останется. Нет, однозначно… Придется озаботитсяпоиском кандидатов в наложники… А может попросить помощи у того же Райфра? Так он сейчас незнамо где. И у его ведомства гораздо больше забот, чем беречь от уртваров в разоренном поместье нестандартную эмпу, изображая при этом наложника. Неее… Не пойдет. Надо самим выкручиваться. Ладно, завтра с Максом поговорю.

* * *

Но поговорить с Максом я не успела. Открыв глаза, я тут же была отправлена принимать ванну под присмотром Римины, потом одета. После чего быстро усажена за завтрак, после которого мы в довольно большой спешке все вместе отправились в торговые ряды. Мы все — это я, Макс, Ниона, Лари, моя новая служанка и, соответственно, кучер. Крайф бежал рядом, с моей стороны, заставляя обращать на нашу коляску внимание окружающих. На площади перед торговым кварталом встретились с Арнегом и Каиссой, подождали Риану и Димрия. Меня слегка удивило то, что и Димрий, и Арнег поехали вместе с нами, но оказалось, что они решили сопровождать своих жен и заодно купить кое-что лично для себя. Оставив коляски на специальной стоянке, мы веселой гурьбой направились в лавки.

О… покупки… Застенчивая и неразговорчивая Каисса преобразилась и торговалась с каждым продавцом до того изящно, что я невольно позавидовала. Я бы так не смогла. Риана тоже смотрела на неё с восхищением. Макс и Арнег молча переглянулись, последний при этом выглядел очень довольным. Я подумала, смогла ли я бы так торговаться? Не… Не смогла бы. Если цена мне заявлена, я либо ухожу, либо беру не споря. Я просто считаю, что каждый выставляет ту цену, которая необходима ему не только для покрытия затрат на покупку, но и, что называется, наценку, в которой заложено то, во сколько он оценивает свой труд. Сбивать цену… Все равно, что унижать человека, говоря, что он недостоин этой премии за свой труд. Не знаю, я в этом отношении неправильный человек. Я лучше пойду, поищу на рынке приблизительно того же качества, но дешевле, если стеснена в средствах. Но, посмотрев на лица продавцов, я с удивлением заметила, что им такая торговля только в кайф. Они отдавали товар с большой скидкой — и в то же время были действительно рады тому, что сошлись именно на этой цене. Да… явно заметно, что экономистом я была только по диплому. Мне явно потребуются услугихорошего управляющего. Очень хорошего.

Пройдя все ряды вдоль и поперек, отправив половину покупок с курьерами домой, а половину сгрузив в коляску, мы распрощались с друзьями. Макс сказал пару слов кучеру, потом повернулся к нам с наложницами и сказал:

— Так… А теперь нам пришло время разделиться, красавицы. Лари, Ниона, отправитесь вместе с Риминой домой, разбирать покупки и ждать нас. А нам с Анной надо ещё кое-куда заглянуть.

Девочки переглянулись, ренка пожала плечами, эльфийка лишь кивнула — и они уехали. Я же, вся такая в недоумении, посмотрела на Макса. Он слегка грустно улыбнулся и сказал:

— Идем, я кое-что тебе расскажу.

Пожав плечами, я пошла вслед за Максом, положив руку на голову Крайфа. Странно все это. Очень странно. Но… Что там вчера я говорила насчет мужских тайн?

Ушли от стоянки мы не настолько и далеко. Квартал, поворот — и мы входим в что-то типа ресторана. Крайф зашел следом — и никто глазом не моргнул. Значит, никакого нарушения незримых правил. Да, обстановка конечно, роскошная. Но в то же время и довольно… стильная. Да, точно, именно стильная. Позолота, но не кричащая. Дорогое дерево, покрытое мелким узором, магическое освещение. Хотя последним в Столице никого не удивишь. Нет навязчивой музыки, нет такого понятия, как барная стойка. К нам подошел молодой человек, вежливо и довольно низко поклонился.

— Чего изволят господа?

— Комнату для переговоров и легкий обед на двоих.

— Прошу за мной.

Комната для переговоров? Зачем? Ладно, возможно, я чего-то не понимаю… Нет, возможно, я понимаю что-нибудь вообще, но сейчас ничего не понимаю. Куча предположений — но одно бредовее другого. Не будем гадать, потерпим… Второй этаж, небольшие комнатки, обставленные со вкусом. Зашторенные окна, закрытые дополнительными занавесками двери. И тонкий узор какого-то щита на стенах и портьерах. Ого… Так… Интересно...

— Это чтобы нас никто случайно не подслушал, — сказал Макс, закрыв двери.

Я вопросительно посмотрела на него.

— Значит, прислуге в своем доме ты не доверяешь? — спросила я, погладив улегшегося у моих ног серра.

— Нет, я ей как раз доверяю. И не хочу, чтобы в случае чего они пострадали. Незнание — лучшая защита в данном случае. Крайф же единственный, кто, я уверен, будет с тобой всегда. Ему это знать надо не меньше, чем тебе.

Макс сел, задумчиво посмотрев на меня с серром.

— Макс, в чем дело?

— В моей семье. Уже в нашей. В моих предках, — взяв паузу, Макс продолжил: — На нашей семье лежит проклятие. И снять его не сможет никто. Подожди, не перебивай. Сейчас я все сам расскажу. Когда-то давно, когда Государство было ещё очень юным, а Государи — не настолько сильны, как сейчас, предок нашего рода затеял заговор. И подбил на это несколько других семей. Заговор раскрыли. И официально все те семьи были истреблены. А неофициально… Каждого из этих семей прокляли. Им дали второй шанс, так сказать, поскольку каждый из них был довольно сильным магом и воином. Они, их семьи и их подчиненные живы до тех пор, пока выполняют все приказы Государя. Ну, кроме случая естественной или насильственной смерти, естественно. Понятно, что дело было много поколений назад, и мой род уже давно искупил преступление своего предка. Но таким уж было создано это проклятие, что снять его не под силу никому в этом мире. Даже Государь, и тот не может. Теперь, после того, как ты стала моей женой, ты тоже подпадаешь под это проклятие. Понимаешь?

Понимала ли я, что это означает? Понимала. А вот почему он все это время молчал… А комузахочется о таком рассказывать? И было ли у нас время для этого раньше? Государь не мог приказать мне, как наложнице. Даже при захвате Арнера он Максу приказал использовать мою силу, а не приказывал мне напрямую. Дааа… И вот почему он и слова поперек назначения в новые земли не сказал бы, даже если бы хотел. Блин… Жизнь под топором палача. Жестоки были предки Государя, жестоки… Наказали не только самих заговорщиков, но и всех их потомков. А заодно и создали костяк дворян, которые уж точно против слова Государя никогда не пойдут. Не смогут. Да уж… И теперь становится понятным, почему в семье Макса нет дядей-тетей и так далее. Кто же захочет, чтобы его дети от рождения и до самой смерти были прокляты? Я накрыла его ладонь своей и сказала абсолютно серьезно:

— Макс, спасибо. Теперь я понимаю многое из того, что не понимала раньше. И, думаю, мы справимся со всем этим вместе. Я приложу к этому все свои силы, честно.

Макс хмыкнул, посмотрел на меня — и отвернулся.

— Это ещё не все. Дейнсар вчера кое-что рассказал мне… Тот раган, который поймал тебя… И тот, кому он тебя показывал… По всем приметам получается, что захватил тебя лаан самого Алар-рагана, а демонстрировал — именно ему. Предводителю всех уртваров. Помнишь, что произошло после твоего освобождения?

Я медленно кивнула. Я помнила. То, как от отряда уртвар не осталось и мокрого места после атаки фреев, подкрепленной всплеском моего дара. Мой пленитель был среди них. Лаан Алар-рагана, значит.

— Лаан это кто такой? — спросила я прямо.

— Лаан — это избранник. Возлюбленный, если уж нормальным языком говорить.

Я вспомнила холеное лицо того рагана, который захватил меня… И того, кто выворачивал наизнанку мою память. А вот это я зря вспомнила. Воспоминания о днях плена оказались слишком яркими. И мне отчетливо поплохело. И я поняла, на что намекает Макс. Через силу я проговорила вслух, надеясь, что станет легче:

— Меня прочитал сам Алар-раган… А во время обмена мы убили его… как это… лаана.

Легче не стало. Стало лишь хуже. Творееец… Ну какого лешего… Ну неужели ты не мог послать на меня какого-нибудь простого, обыкновенного рагана? За что? За что ты так меня любишь, а?

Паника? О да… почти… Запаникуешь тут… Блин, может пойти и по-тихому повеситься? Мало того, что я его любовника укокошила, так я ещё и Арнер помогла захватить. И обо мне идет слава как о супер-эмпе. Можно я просто яда выпью, а? Меня ж на маленькие кусочки разорвут, потом соберут заново, исцелят — и снова, с превеликим удовольствием умертвят. А потом, когда надоест, упекут мой дух в какой-нибудь красивый якорь-колечко и будут носить на пальце, мучая вечно. Да то, что я испытывала во время плена, мне покажется курортом по сравнению с тем, что мне устроит Алар-раган. Не хочу! Только не это! Только не сейчас, умоляю!

Волны тепла расходились по моему скованному страхом и паникой телу. Макс стоял на коленях передо мной, сжимая мои руки в своих и обеспокоенно всматривался в мое лицо. Я моргнула пару раз, потом глубоко вздохнула, вспоминая про заветный "ларчик"где-то там в глубине моего разума, в котором я прятала все свои плохие чувства. Пора добавить пару предметов в коллекцию. Вот так полегче будет. Я смогла вымученно улыбнуться.

— Я думал все, придется тебя чем-нибудь посерьезнее из транса выводить. Рыжик, не пугай меня так больше, ладно?

Я лишь слабо кивнула. Макс прав. Мне нельзя так себя вести. Особенно теперь. Надо думать о ребенке прежде всего.

— Ну, а теперь, раз ты все поняла, я скажу тебе вот что. Мы идем выбирать тебе наложников. Двух — как минимум.

Я была согласна на все. Даже на домашний арест или ссылку на дальние острова, к оркам. Да хоть в подземелья к гномам, только бы не попасть живой к этим белобрысым уродцам.

* * *

Пока я успокаивалась, мы успели плотно покушать. Да… Только этого не хватало. Не, я, конечно понимаю, изменения там всякие в организме, но чтобы так… То к еде и притронуться после стресса не могла, а теперь? Ем за троих. Нет, не порядок. Надо меньше жрать. А то скоро не одна вайна не застегнется.

Вышли мы, когда Таэмрай перевалил за полдень. И направились… На рынок живого товара. Блин… Нет, я конечно понимаю, что трайры не святые и что рабство разрешено везде и попробуй его запретить, так найдут способ делать то же, но называть по-другому. А так… Рабом нельзя стать на территории Государства, но перепродавать собственность никто не запрещает. Вот и свозят в Столицу самые интересные, самые сильные и дорогие экземпляры. Рабский рынок занимал всего квартал и был строго ограничен в размерах, в условиях содержания несчастных и прочее, прочее, прочее. Хотя здесь, как и на многих подобных рынках было довольно много энторцев и трайров, преобладали все же представители других рас и полукровки. Но как по-моему, так клеток было слишком много. Как и навесов, заменявших здесь лавки. Блин, и среди этих несчастных мне необходимо будет найти нужное?

Макс что-то спросил у ближайшего торговца — и тот, смерив его взглядом, указал куда-то в глубину. Муж мой лишь рассеянно кивнул ему и направился в ту сторону. Я пошла следом. Дети, женщины, девушки, парни, мужчины… Кто спокойно сидит, кто демонстрирует себя с лучшей стороны, кто смотрит волком… Пленные? Родившиеся рабами? Попавшие на рынок за долги? Проданные жадными родственниками? Их эмоции начали пробивать мой щит и я невольно покачнулась, восстанавливая равновесие. А потом я оглянулась. И не смогла сделать ни шага.

В лавке в конце небольшого переулка, на самом видном месте, стояла клетка. А в клетке… Скованные руки вздернуты вверх, сам — на коленях, прекрасное бледное тело обнажено, только набедренная повязка и скрывает самое пикантное от жадных глаз прохожих. Цепь, проходящая под коленями, приковывает ноги к полу клетки, не давая подняться. А два огромных белоснежных перьевых крыла явно не по желанию этого бедняги вытянуты вверх и разведены чуть в стороны. Лица не видно, голова свисает на грудь, длинные серебристые волосы грязными сосульками свисают вперед. Я только и смогла выдавить из себя жалобное:

— Макс...

Он вернулся ко мне, проследил за моим взглядом, оценил эффект, который на меня произвела данная сцена, подумал — и, пожав плечами, направился в сторону этой палатки. Я же последовала за ним скорее по привычке, чем четко понимая, что делаю.

Вы должны меня понять. Вы знаете, какому миру принадлежит моя память и ЧТО для того мира значат крылатые. И какими бы они не были в этом мире, увидеть такое чудо… Увидеть его в таком виде… И пройти мимо? Я не могла. Я просто не могла. Я могла лишь подойти к клетке вплотную и замереть, положив руку на голову Крайфа, севшего у моих ног. Спустя пару минут лязгнули замки на противоположной от меня стороне клетки, крылатый медленно поднял голову и наши взгляды встретились на несколько мгновений — и он опустил взгляд в пол. Я сжала шерсть серра в кулак — но Крайф даже не пикнул. Он все прекрасно понял. Губы крылатого чуть дернулись в горькой улыбке, когда крылья и руки расковали, принялся разминать запястья, сложил пернатое чудо за спиной. Подождал, когда освободят ноги. Лишь потом — встал и также, не смотря на меня, вышел из клетки вслед за… продавцом? помощником продавца? Пофиг. Я повернула голову туда, куда уходил Макс, дожидаясь, пока они выйдут. И не прошло и минуты, как я увидела их.

Макс шел первым, спокойно и с легкой улыбкой на губах. О да, помню я эту улыбочку… Мини-версия оскала классического. Чуть задень — и порвет в клочья любого. А за ним, на два шага позади, шел крылатый. Волосы закинуты на спину, отчетливо виден тонкий металлический ошейник, зачарованный какой-то особой магией. Взгляд опущен, но плечи расправлены. Крылья сложены за спиной. Босой.

— Это — твоя госпожа, моя жена, Анна, — сказал Макс, подходя ближе ко мне и улыбаясь уже по-другому, немного устало и чуть горько.

Крылатый опустился на одно колено и тихо сказал:

— Благодарю тебя, госпожа моя. Клянусь, ни ты, ни твой муж не пожалеете о сегодняшнем… приобретении, — чуть запнувшись, сказал крылатый.

Творец… А голос какой… Мягкий, нежный, спокойный… Таким только колыбельные петь… Особо непослушным детям.

— Встань, — мягко сказала я, стараясь, чтобы голос не дрожал. — Как тебя зовут?

— Илириэль, госпожа, — поднимаясь, ответил крылатый.

Я кивнула. Значит, будет Илиром. Или вообще Илем станет с легкой руки ренки. Макс, кивнув, взял меня под руку и быстрым шагом мы двинулись прочь из переулка. К рядам с рабами только мужского пола и только с определенными навыками. Тех, кого обычно берут для обучения на бойцовский ринг.

Выбирал Макс долго. Я не вмешивалась в то, что он делал. Поскольку была абсолютным профаном по этой части. Мне было все равно, почему он прошел мимо трех лавок, в которых вроде бы было полно здоровых и довольно мускулистых мужчин и парней. Я все ещё находилась под впечатлением серебристых глаз ангела. Да пофиг мне, что здешний Творец никогда никого никуда не посылал, кроме своих "созданий", решивших отведать дармовой силы. Для меня любой гуманоид с пернатыми крыльями за спиной был и будет ангелом. И абсолютно неважно, как именно это чудо крылатое появилось тут, почему оказалось в ошейнике и вообще… Я была под впечатлением от этого чуда.

В общем, Макс просто поставил передо мной пятерых "претендентов" и сказал выбирать. И только тогда я вновь "включилась". Ой нет… слишком воинственный у него внешний вид. Не, такого в наложники себе дороже будет взять. Этот вроде ничего, только коротковат слишком и волосат не в меру. И вообще, на гнома-переростка смахивает. Этот слишком молодой, не надо мне обвинений в педофилии… Хммм… А эти двое… Даже не знаю, кого выбрать… Этот покрасивее, фигура и поза — как будто тигр перед прыжком. Второй — более коренастый, черты лица более резкие, но… Что-то в нем есть от натянутого лука. И этот бронзовый загар… Чуть раскосые глаза… Это что, два клыка там из-за губы выглядывают? Кто там у нас с клыками? Неважно сейчас. Оба хороши… Кого же выбрать?

Я прикрыла на пару мгновений глаза, сосредотачиваясь на своих чувствах и пытаясь понять, кого же мне надо. Первый или второй? Кто из них? Мне нужен человек, которому я смогу доверять. Человек, который сможет защитить меня и… Эгей… А тигра-то с душком… Неприязнь скрывает хорошо, превосходства сверх меры, когда смотрит на последнего. Ну уж нет… Такое счастье мне в нашей многонациональной команде ни к чему.

— Вот этот, — сказала я, указав на смуглого.

У которого почему-то удивление такое проскочило, что я аж сама поразилась. Чего это мы удивляемся? Остальные разбрелись по клеткам, Макс оформил сделку.

— Госпожа… — сказал смуглый, становясь на одно колено и склоняя голову. — Вы не пожалеете. Надеюсь, — улыбка на все тридцать два, показательная демонстрация четырех клыков. — Меня зовут Зайренг.

Я чуть склонив голову, наблюдала за ним — и лишь фыркнула.

— Меня зовут госпожа Анна. Это — мой муж, Максир Андерис. Я редко когда жалею о сделанном.

А вот и Макс вернулся. Я посмотрела на меня, он лишь кивнул — и мы наконец-то отправились домой.

* * *

Ехали мы молча. Макс обнял меня, поглаживая по руке, мои будущие наложники сидели напротив и помалкивали. Я изредка бросала на них изучающие взгляды. Красивы, шельмы. Хоть и разные до безобразия. Благородная красота крылатого, каким-то хитрым образом сложившего крылья так, чтобы они не мешали сидеть на самом краешке и дикая, хищная прелесть смуглого клыкастого. Илириэль и Зайренг. Илир и Зайр. Да, я буду звать их именно так. Интересные. Илира, кажется, ничего не интересует вообще. Совсем ничего. Он даже украдкой не смотрит по сторонам, абсолютно спокоен и безучастен. А Зайр то и дело бросает взгляды то на нас с Максиром, то улицу рассматривает, то взгляд на серре останавливает. Надо будет расспросить поподробнее об их прошлой жизни. Особенно крылатого. Но не сегодня. Пусть Лари и Ниона помогут им прийти в себя. Ну, вот и приехали.

Граен застыл перед дверями дома с вежливой улыбкой человека, который абсолютно ничего не понимает, но четко осознает, что от него и не требуют понимания. Лари и Ниона встречали нас в холле. Приветствие, милая пустая болтовня. Как доехали, все, что приказано, выполнено, нужны ли они ещё для чего-то.

— Нет, до ужина вы абсолютно свободны, — сказал Макс и добавил, обернувшись на рабов: — Идемте в кабинет, там спокойно и поговорим. Анна, прошу.

Рабы лишь поклонились, я приняла руку Макса и поднялась на второй этаж, в кабинет. О, а вот и ларчик, который сегодня Макс купил у ювелира. Интересно, что там? Макс усадил меня в кресло, сам сел за письменный стол, достал из стола платок с знаками. Опа. Точь-в-точь как у мастера Тариса. А я приняла слова Грейра за пустой треп. Значит, Макс сам может зачаровывать вещи. Эй, а что он чаровать-то собрался? Открыв ларчик, Макс положил на стол два простых браслета. Железо и бронза. Взял сначала один в руку, прошептав что-то, приложил свое кольцо со знаком к центру браслета. Ой. Железо продавилось, как масло, оставив четкий оттиск. Так вот как они создаются, подобные оттиски! Надо же. Значит, мои наложники будут ходить с браслетами.

После того, как оттиски на браслетах были готовы, он посмотрел на рабов. Которые, кстати, как зашли, так и не сдвинулись с места. И если на лице Илира ничего ровным счетом не отражалось, то гримаса Зайра, когда он увидел браслеты, была непередаваемой. Ой, надо же. Он, оказывается, не горит желанием становиться наложником! Какая прелесть. Я просто счастлива. Потому что использовать его в этом качестве я и не собиралась.

— Как вы поняли на рынке, купил я вас для своей жены, Анны. Она будет вашей госпожой. Вы — её наложниками. Но, — Макс внимательно посмотрел на Зайра, который уже собирался что-то сказать. — Я приложу все усилия для того, чтобы ей не захотелось использовать вас в качестве грелок в постели. Вы нужны мне как те, кто будет постоянно рядом с ней и будет готов в любой момент защитить её ценой своей жизни. Ваша основная задача — быть её тайными телохранителями. И задачи, важнее этого у вас быть не может по определению. Поэтому прежде всего я хотел бы узнать, что вы можете на самом деле. Кто начнет первым?

Зайр сразу пожал плечами и сказал:

— Парные мечи, стрельба из лука, хлыст. Неплохо беру след даже среди камней. Телохранителем не был ни разу, но… драться приходилось.

Макс кивнул, потом спросил:

— Мать или отец были из орков?

Ой-е… Вот откуда клыки-то. Мда… Эльфийка будет в восторге. Хотя учитывая то, что она его уже видела — Ниона уже в восторге.

— Мать.

— А отец?

Зайр как-то напрягся, потом внимательно посмотрел на него, на меня, на Илира. А потом, смотря на Макса, сказал:

— Отец был из тойнов.

Макс удивленно приподнял брови. Я запомнила новое для себя слово. Неужели в этом многострадальном мире ещё несколько неизвестных мне рас существует?

— Я думал...

— Дар эмпов трайры вроде тоже потеряли.

Макс откинулся на спинку кресла.

— Откуда… Ах ну да… — протянул Макс, встав из-за стола.

Потом подошел к окнам-бойницам, как будто задумавшись о чем-то. Резко обернувшись, сказал абсолютно серьезно:

— Клянусь хранить твою тайну.

— Клянусь защищать твою жену, мою госпожу, — тут же, не задумываясь, сказал Зайр.

Эй, это что ещё за секреты такие? Что это ещё за тойны? Блин! Я ж теперь пока не узнаю… Ну Макс… Ладно, я у тебя вечером все выпытаю. Макс же, явно успокоившись, вновь сел за стол. И посмотрел на крылатого. Тот, словно почувствовал взгляд, повернулся к нему, не поднимая глаз от пола.

— Магия исцеления и защитная магия. Из холодного оружия — одинарный клинок, работа со щитом. Ну и бой на шестах, — тихо, спокойно, как ручей журчит. — Но ошейник...

— Он будет снят, как только я зачарую браслеты. Ограничивать вашу силу я не намерен, в моих интересах чтобы вы оба были как можно сильнее. Ты ведь из альерионов?

Лишь кивок. И еще одно непонятное слово. Лааадно… Вечер будет долгим… А Макс тем временем продолжил:

— Через несколько дней я покину Столицу. Завтра отправитесь на рынок вместе с управляющим, Граеном. Там приобретете оружие, броню и все необходимое. Ну, приступим...

Я еле слышно вздохнула, принявшись наблюдать за действиями Макса. Вот сколько в этом мире живу — столько и удивляюсь красоте и утонченности магии. А Макс, значительно медленнее мастера Тариса, начал зачаровывать браслеты. Скрупулезно, сосредоточенно и не отвлекаясь ни на что.

Вечером, после того, как мои наложники получили браслеты и расстались с ошейниками, отмылись, привели себя в порядок и получили во временное пользование одежду, из которой Илир одел лишь брюки, мы всем семейством собрались за столом. Лари глазела на белоснежные крылья Илира, который сидел на табуретке, Ниона косилась на не скрывающего свои клыки Зайра. Мы с Максом переглядывались, даря друг другу многообещающие улыбки. Он прекрасно понял, что меня распирает от желания все узнать. И понял, что ему не отвертеться от серьезного разговора. Но его радовало то, что я, прекрасно все поняв о грозящей мне опасности — не скисла, а собралась и веду себя, как будто ничего особенного не произошло. Да уж… Проклятие рода, Алар-раган в числе личных врагов, двое наложников с непонятной родословной, разоренное имение… Да каждая из этих ситуаций уже заставляет задуматься о том, может плюнуть на все и тихонько залечь на дно, а все вместе… А вот как раз все вместе и заставляют собраться, держать хвост пистолетом и вообще, наслаждаться жизнью. Потому что перестаешь воспринимать ситуацию как реальную. Не может быть в жизни такое невезение. Не так… Не может все это случиться в один и тот же промежуток времени. А если все это будет случаться постепенно — так и разгребем эту кучу каждую по отдельности. Главное, чтобы не одним комом и не сразу. Все остальное — решаемо.

— Госпожа, а вы какие цвета предпочитаете в одежде? — спросил Зайр, улыбаясь, однако, Нионе.

Я вопросительно посмотрела на него.

— Ну, мне ведь завтра надо будет выбрать себе одежду. А вдруг я выберу то, что не понравиться вам. Вот вы любите розовый цвет? Или фиолетовый? Или...

Кажется, я его поняла. Он решил проверить, насколько его госпожа блондиниста, как выражались в моем мире? Розовый… Он бы ещё лимонно-канареечный предложил...

— Зайр, — перебила я его, посмотрев прямо в его карие глаза. — Ты можешь купить себе хоть ярко-голубое в красный цветочек и с желтыми рюшечками. Если хочешь выглядеть не наложником, а клоуном. Если ты настолько не самостоятелен, что не можешь решить, какой цвет тебе к лицу, возможно, мой выбор был не верен и мне надо вернуться на рынок за другим рабом, пока еще не поздно? Цвета рода — зеленый и черный. Цветовых предпочтений у меня не наблюдается.

Зайр правдоподобно хлопал глазами, явно не ожидав от меня такой тирады. Ренка фыркнула.

— Красный, желтый и все теплые оттенки, зеленые и синие цвета в более темных оттенках, никакого смешения красного и синего. В любых количествах, начиная от фиолетового и заканчивая розовым, кстати. Ты произнес два цвета и оба выстрела ушли в молоко, младший наложник, — чуть назидательно закончила свою речь Лари, а потом подмигнула полуорку.

Я же поспешно подобрала челюсть со стола. Да уж… вот это так новость. Кое-кто знает мои привычки даже получше меня.

— Лари, дорогая… Ну вот зачем ты загрузила его бедную голову стольким количеством информации сразу? — чуть растягивая слова, прощебетала Ниона. — Он же теперь целых три дня будет переваривать её. У орков и так мозги не особо шустрые, а он ещё и орк лишь наполовину.

Эээ… Началось… А Зайр уже растянул губы в фирменном оскале-улыбки. И даже вроде собирался что-то сказать. Нет, надо было того тигру брать. Его бы девочки быстро на место поставили. А с этим намучаюсь я, ох намучаюсь. Надо что-то срочно делать.

— Ниона, Лари. Я вот тут подумала, что ребятам действительно не помешают ваши советы по части одежды и внешнего облика, — сказала я, отпивая сок. — Возможно, вам стоит отправиться с ними завтра? Поможете с покупками?

И Ниона, и Зайр посмотрели на меня, как на умалишенную. А я улыбнулась им на все тридцать два.

— Ну а если не хотите — будьте добры, не ведите себя как маленькие дети за столом. Мы теперь одна большая дружная семья. Которая ждет пополнения. И мне меньше всего сейчас нужны ваши дрязги и склоки. Договорились?

Все, кроме Макса, уставились на меня.

— То есть… Ты… Макс… Это… — Лари выглядела совсем потерянной. — Не, ну вы даете… Когда только успели, а? Ну поздравляю, — расплывшись в улыбке, добавила ренка.

* * *

Когда Макс, по традиции, после ужина еще поработавший пару часов в своем кабинете, пришел спальню, я уже дочитывала раздел справочника по оркам. Про крылатых я там информации не нашла, кстати. Ну да ладно. А вот насчет орков — это оказалось забавно. Они действительно не ладили с эльфами, причем очень сильно не ладили. И причина этого была довольно веская, как на мой взгляд.

Орки — это те эльфы, которые участвовали в "ритуале лишения силы". Именно так в официальных документах именовалась то, что сделали сотворенные с воплощением своего Творца. Кстати, воплощенного в эльфа в тот раз. Весело, да? Долгоживущие эльфы, которые и так были не обделены магией и силой, возжелали ещё большего. И получили. Они стали сильнее, хитрее, беспринципнее и это сказалось на их облике. Они стали хищными: клыки, более массивное тело, менее утонченный вкус. Они быстро размножались, но также быстро и гибли, несмотря на то, что у них осталась прежняя, почти вечная, продолжительность жизни. Были вспыльчивыми и нетерпимыми, истинными воинами и великолепными наемниками. Воевали со всеми, с кем могли. Магия исцеления им теперь давалась с трудом, зато магия боевая, особенно огонь и земля — шла на ура. Специализировались они также на вызове духов, часто их шаманы делали из злобных духов настоящих бойцов невидимого фронта. Воины, а не защитники, как у трайров и ренков. Было над чем задуматься. Эльфы называли орков падшими и извращенными. В принципе, в этом была толика правды.

После ритуала многое изменилось в этом мире и одним из изменений стало то, что новым расам пришлось отвоевывать себе место под Таэмраем. И орки его отвоевали. Не на этом, самом большом материке, здесь и энторцы, и трайры, и уж тем более уртвары давали им такой отпор, что орки рисковали исчезнуть, как вид. Они нашли себе пристанище на юго-восточном континенте, по размерам приблизительно совпадавшим с территорией Государства трайров и фреев. На севере континента, в степи и лесостепи жили орки, на юге, в болотах и на озерах, густо заросших лесами, похожими больше на джунгли — лизарды и царенки, змеелюды которые.

Интересный народец, интересный. И мой наложник, которому в принципе можно дать лет… двадцать пять по земным меркам… так… здесь ему будет около двадцати одного-двадцати двух… Так вот, если он выглядит настолько, сколько же ему будет лет на самом деле? Интересно, а почему этот вопрос я не задавала себе, когда познакомилась с Нионой? Ладно, мне стоит еще выпытать у Макса о крылатых. И о тойнах, кем бы они там не были.

— Просвещаешься? — спросил меня Макс, присаживаясь на кровать.

— Ага. Макс… Скажи, а кто такие тойны?

Он задумался. Я терпеливо ждала. Сама прекрасно знала, как иногда трудно бывает найти нужные слова.

— Тойны были первыми, кого уничтожили уртвары. Считается, что именно от этого высокого смуглокожего народа они получили знания о боевых големах. Тойны видят энергетический каркас любого сотворенного и могут сразу определить, какие из талантов ему доступны. А ещё они были лучшими ритуальными магами этого мира. Они общались с бестелесными сущностями как мы с тобой. Даже сущности разрушения и созидания, которые Творец создал перед сотворением мира, отвечали на их вопросы. Но воины они были плохие. Только за счет големов и держались. Ну а уртвары… Они и без големов были бойцы хоть куда, сама знаешь. О них уже даже не пишут в таких справочниках. Только в академии ещё несколько преподавателей истории магии помнят о них. Я до сих пор немного в шоке от того, что он раскрыл себя. Хотя, думаю, он тоже пребывал в некотором шоке от того, что ты являешься эмпой.

Значит, вот как… Что-то в последнее время слишком часто уртвары сталкиваются с теми, кого считали уничтоженными. Сначала эмпы, теперь вот тойны… Хотя… Не думаю, что тойнов на самом деле довольно много и они могут действительно стать серьезной силой. Правда и эмпов как таковых не так уж и много. Но силой они могут стать довольно существенной. А почему они? Я в их число что, не вхожу? Не вхожу. Я чужая для них и они чужие мне. Так, куда-то я не туда опять свернула.

— Ну теперь хоть что-то понятно, — сказала я удовлетворенно. — А по поводу крылатых? Как ты их там назвал?

— Альерионы. Считается, что этот народ произошел от связей тех самых бестелесных сущностей с обычными смертными. Есть альерионы созидания, разрушения и равновесия. Как утверждают старые труды исследователей. Тебе попался созидания. Они редкие гости на нашем материке. Их родина на противоположной стороне нашей планеты, небольшой остров в теплом океане. Они ведут закрытый образ жизни, никого не впускают и очень редко покидают свой дом. Как он попал на рынок — вообще загадка. Учитывая его стоимость, продавец вообще не в курсе, кого продавал на самом деле. Возможно, решили, что он что-то типа неудачного эксперимента какого-то мага. Или сам является магом, отрастившим себе крылья. Встречаются чудаки, которым делать нечего. Экспериментируют и над собой, и над другими. А вообще, мы на редкость удачно сходили с тобой на рынок, не находишь?

Я лишь кивнула. Сходили. На рынок. Вспомнились мне ряды с клетками и помосты со столбами, мимо которых мы проходили. Двоим из них, только двоим мы подарили новую жизнь. А остальным? Тем, у кого нет родственников, чтобы выкупить, у кого нет друзей и знакомых, которые могли бы помочь? Можно ли было помочь им? Даже в том мире, мире техники и больших денег, рабство все ещё существовало, хоть и незаконно. Когда там изжило себя рабство в крупных масштабах? Когда стало экономически невыгодным. Все высокие слова о равенстве и братстве меркли перед возможностью получить кучу прибыли, тратя лишь копейки на содержание рабочей силы. И лишь когда стало понятно, что любой человек, работающий на себя, производит больше любого раба — вот тогда и умерло массовое рабство официально. Будет ли тут также? А есть ли здесь также?

Ни у трайров, ни у шарнов с сангами нет громадных плантаций, на которых работают рабы, что называется, за еду. У эльфов и личных-то рабов нет, им претит вообще любое ограничение свободы. Большинство рабов используется в качестве личных слуг, игрушек для утех, иногда — как рабочая сила, но не массово. Да, ты можешь заставить рабов работать на своем поле, но если ты будешь обращаться с ними, как со скотиной, тебя осудят свои же. Свой же дворянин такое непотребство пресечет. А если дворянин такое делать будет — Государь на место поставит. То есть тебя снимет, а на твое место другого найдет, понятливее. Нет такой уж большой разницы среди рас этого мира, как было у нас. Многообразие — есть, а разницы в развитии — практически не существует. Нет религий, которые можно использовать для прикрытия своих стремлений сделать одних сотворенных хуже других. Лишь уртвары в открытую признают себя выше остальных. Лишь они используют свои особенности размножения как оправдание садистским наклонностям и держат на правах рабов всех остальных сотворенных. А копировать их, перенимая такой же стиль жизни, у остальных просто не получится. Не дадут. Соседи. Кому нужна такая головная боль под боком?

Макс притянул меня к себе и поцеловал так, что я и думать забыла о всяких высоких материях. Волна его нежности, заботы и теплоты окутала меня, растворив все заботы прошедшего дня. А потом мнестало совсем не до разных глупых мыслей. Макс всерьез решил исполнить обещание, данное моим наложникам, хотя мне и так никто, кроме него, был не нужен.

* * *

Проснулась я поздно. Вообще, я заметила, что стала ужасной соней и ужасной обжорой. Правда, Макс ещё вчера предупредил, что так и надо и чтобы я и не думала даже ограничивать себя в еде и сне. Потому как это чревато для ребенка проблемами в будущем. Поэтому сейчас я сладко потянулась, немного поворочалась в огромной кровати и встала, все еще сонно щурясь в полутемной комнате.

— Доброе утро, госпожа, — весело сказала зашедшая в комнату Майра, подходя к окнам и открывая шторы.

Я, бывшая уже на полпути к ванной, резко затормозила. Сонливость как рукой сняло.

— Майра?! Каким образом?

Служанка улыбнулась и, пожав плечами, ответила:

— Как и вы, телепортом, — и быстренько направилась в ванную, набирать воду. — В Арнере наши услуги уже не нужны, так что мы с близняшками попросили телепортировать нас сюда. А тут такие перемены оказывается. Столько пропустить… Жалко.

Пока набиралась вода и я принимала ванну, она сделала ревизию всех баночек и колбочек, шкафчиков и полочек, успела перестелить постель и подготовить мне одежду. Домашние вайна и тор, мягкие туфли без каблуков.

— Если вы не возражаете, я бы вас просила оставить при себе и меня, и Римину. После того, как вы стали госпожой, у вашей служанки стало больше работы. Я боюсь, что ни я, ни она в одиночку не справимся.

Я лишь хмыкнула. Можно подумать, что я могла возражать. Все было понятно. Среди слуг тоже есть своя иерархия. И быть служанкой госпожи довольно… престижно, что ли. Возможно, Майра боялась, что новая служанка окажется лучше её, возможно, Римина решила, что после появления Майры она не нужна. В любом варианте мне не хотелось выбирать одну из них. Мне нравились обе.

— Она в курсе, что служба у меня, особенно на севере, спокойной не будет? Она уверена в том, что ей это надо?

— Ой, а то ей остальные служанки плешь не проели по этому поводу, — отмахнулась от моих аргументов Майра. — Слуги тут только о том и болтают, что тебе, как и господину Максиру, не стоит брать личных служанок, а в каждом доме пользоваться новыми. Да только кто их слушать будет? Пока молодая еще, нечего на одном месте сидеть. А так хоть есть возможность на людей посмотреть, и себя показать. Ну так я скажу Римине, что вы не против?

Улыбнувшись, я ответила ей:

— Я совсем не против, чтобы вы вдвоем мне прислуживали. На севере действительно будет много работы и мало свободных рук.

— Вот и хорошо, — сказала повеселевшая Майра, заканчивая мою прическу. — Кстати, Граен просил передать, что корреспонденцию и посылку от господина Тариса он распорядился отнести в ваш кабинет.

Э… Мой кабинет? Я удивленно посмотрела на служанку.

— Ну… Ах да… У хозяйки дома, так же, как и у хозяина, есть свой кабинет. Жизнь госпожи во многом отличается от жизни наложницы. Дела по ведению домашнего хозяйства, встречи с другими дворянками, деловые переговоры. Ей просто необходима комната, в которой она сможет спокойно работать. Свой кабинет.

Ага… Это очень кстати...

— Это отличная новость. Ладно, пошли вниз, а то я уже проголодалась.

Спустившись вниз, я увидела девчонок, разложивших в гостиной на столе кучу всякой непонятной всячины и что-то рьяно обсуждавших. Увидев меня, они помахали мне ручкой и продолжили разговор:

— Ты не совсем права, Лари. Я не страдаю предубеждением. Но это… Это просто выше меня. Это в инстинктах. Любой эльф, абсолютно любой на дух не может переносить орков. Полуорк — это ещё куда ни шло. Но… Он же совсем не старается наладить нормальные отношения! Он же… Ух… Ну вот возьми сегодняшнюю выходку за завтраком...

— А что там было за завтраком? — спросила я, усаживаясь в кресло так, чтобы видеть обоих и заваленный стол.

Завал состоял из ленточек, камушков, веревочек, засушенных травок, коробочек с непонятным содержимым и прочим, и прочим, и прочим. Короче, нифига не поняла, зачем это им.

— Он поинтересовался у господина Максира, можно ли подняться к тебе в спальню и согреть твое ложе, раз он уже его освободил, — посмотрев на меня, сказала Ниона. — Ну вот скажи, что бы ты сделала, если бы я, допустим, спросила у тебя подобное?

Я задумалась. Римина принесла мне завтрак и, слегка подвинув кучу, поставила его на стол. Я задумалась, машинально беря со стола чашку с чаем и сдобную булочку. А действительно, как бы я отреагировала? Вот пока не знала Ниону так, как сейчас — наверное… Вот блин… И представить-то не могу. Хорошо, если бы это была не Ниона, а кто-то другой… ой, другая… Не, что-нибудь бы агрессивно-предупредительное сказала бы точно. Так, во избежание. О чем и поведала наложницам моего мужа. Тоже, во избежание. Те лишь довольно улыбнулись.

— Ну вот. Господин Максир же сказал, что если ему не дорого его мужское достоинство и он хочет узнать, что такое взбешенная эмпа, то может смело идти. А он сегодня же заедет на рынок за ещё одним, более сообразительным, рабом. Я сказала, что видимо, понятие мужское достоинство отсутствует в словаре орков. Ну и слово за слово...

— Короче, госпожа, — сказала Лари, смотря на то, как я доедаю вторую булочку. — Если бы не Илир, который спросил абсолютно спокойным тоном, какую сумму они могут потратить на покупку оружия и брони, они бы превратили завтрак в непонятно что. И я с ужасом жду, что эта парочка выкинет в обед.

Я лишь кивнула, беря с подноса третью булочку. Ой… Стоп… Это что, я уже три булочки слопала? Вот обжора...

— Да, надо было просить портного сделать побольше припуск на одежде, — сказала Лари, складывая в ларчик связки ремешков, шнурков и прочего. — А то весной, когда сойдет снег, ты точно ни в одну вайну не влезешь. Это ж у тебя уже второй с половиной семдик будет, на севере зима долгая. Совсем круглая будешь.

Я так и открыла рот. А Ниона совсем неприлично захихикала.

— Наглеж! — сказала я, ставя чашку на стол. — В собственном доме младшие наложницы указывают, что госпоже делать! Да еще какой-то хлам в доме раскидывают!

— Это не хлам. Это заготовки для ритуалов и амулетов. Господин сказал, что у магов будет куча других проблем и что я, как знаток предметной магии, могла бы помочь. Ну а я просто достала свой старый… э… купила у одного знакомого кучу всего, а теперь вот разбираюсь. Уж очень неаккуратный знакомый попался.

— О да, очень неаккуратна… э… ный, — хитро улыбаясь, сказала Ниона.

Я кивнула, сделав вид, что не заметила оговорок. Ну конечно, по легенде-то вы обыкновенные рабыни, ага… Вот шороха-то на севере будет, когда мы с девчонками на тренировки заявимся. А ведь заявимся, я не собираюсь терять форму из-за беременности. Я еще и девочек попрошу меня научить бою на клинках. Мда… бедные северянки… Ну и госпожа им досталась. А сами виноваты. Нечего было расслабляться. Граница, все-таки, не срединные земли. Хотя, как показала война, и срединным землям расслабляться не стоит.

— А сам Макс где? — спросила я их, беря из вазочки что-то типа мармелада.

— Уехал в город. Сказал, что к обеду вернется, — все также сосредоточенно собирая все по кучкам, сказала Лари. — Госпожа, вы бы хоть пару мармеладок нам оставили бы, а?

А я с удивлением обнаружила, что умяла целую вазочку мармелада, а в руках уже вертела печенье из рассыпчатого теста с кусочками засахаренных фруктов. Эй, а откуда тут все это берется? Мне что, такую прорву продуктов на завтрак притащили?

— А с каких пор ты меня стала госпожой звать, подруга? — спросила я, дожевывая печенье.

— С тех пор, как вы сменили свой статус, госпожа. Не положено наложницам с женой общаться, как с равной. Шутки кончились, Анна. Привыкай к тому, что ты теперь у нас важная и ответственная птица. И никаких больше приключений на вторые девяносто. От твоих решений теперь зависит слишком многое.

Я так и осталась сидеть с открытым ртом. Ниона лишь смущенно пожала плечами.

— Мы попросили разрешения остаться с тобой, пока все не наладится. И нам дали такое разрешение. Так что… Мы по-прежнему в деле и по-прежнему можешь на нас рассчитывать. Но этим своим наложникам ни слова о нас. Не доверяю я им, особенно этому… Зайру. Что-то есть в нем такое...

— Я и так уже попросила проверить их по всем направлениям, Ниона. Но, думаю, если бы за ними было бы что-то этакое или если бы они желали нам зла, госпожа Анна бы это почувствовала первой. У госпожи великолепно развито то самое чувство, которое отвечает за безопасность её пятой точки опоры. И если она его будет почаще слушать… Да что б ему всему сгореть в белом пламени! Как же меня достало распутывать эти шнурки! — в сердцах высказалась Лари, бросив на стол клубок из шерстяных ниток и возмущенно фыркнула, дернув ушами.

— Это не шнурки, Лари, — спокойно сказала Ниона, взяв клубок и начиная ловко его распутывать. — Это нитки. Обычные шерстяные нитки.

В прихожей послышался шум. Макс, причем спрашивает у Граена, где мы. Заглянув в гостиную и увидев раздраженную ренку и кучу всего на столе, Макс лишь хмыкнул и щелкнул пальцами. Маленький вихрь поднял со стола все и аккуратно разложил по кучкам. Лари посмотрела на моего мужа взглядом ребенка, который только что увидел настоящее чудо.

— Надо же… Никогда не думала, что заклинания подобия и воздушный смерч можно таким образом сочетать… — удивленно сказала Ниона, рассматривая клубок, превратившийся в её руках в десяток ниток, сложенных в пучок.

— Это потому что ты в общежитии не жила, — подмигнул ей Макс, подходя ко мне и, присаживаясь на подлокотник, звонко поцеловал. — Что, уже жор напал? — добавил он, смотря на количество пустых вазочек на столе. — Замечательно. Кстати, должен тебя познакомить кое с кем. Райна!

В комнату вошла миловидная женщина среднего возраста. Лет на семь-десять старше меня. Одета в классические вайну и тор нейтральной расцветки с неброским узором, длинные каштановые волосы собраны в низкий хвост, зеленые глаза излучают спокойствие и уверенность в себе.

— Познакомься, это Райна, она будет помогать тебе на протяжении всего времени до родов.

— И, возможно, какое-то время после них, — сказала женщина после поклона. — В случае непредвиденной ситуации, если рядом не окажется мага-целителя я буду принимать у вас роды, госпожа Анна. Сегодня я дам рекомендации по поводу вашего рациона слугам, вечером — осмотрю вас. Осмотры будем повторять ежедневно, корректировать питание и распорядок дня — тоже. Если возникнут вопросы по поводу вашего самочувствия и прочего — смело обращайтесь ко мне, я отвечу на любые вопросы.

Я улыбнулась. Мне она понравилась. Сразу было видно, что она знает, о чем говорит. Профессионал. Интересно, это у них профессия такая? Следить, наблюдать, помогать. Вроде как гибрид врача-гинеколога и акушера. Интересно получается.

— Благодарю, Райна. Если возникнут вопросы — я обязательно спрошу.

— Тогда, если я пока не нужна, я пойду? — полувопрос, полуутверждение.

— Да, спасибо. Граен покажет тебе твою комнату, — сказал Макс, улыбаясь и вновь поворачиваясь ко мне. — Наложники ещё не приехали?

— Да вроде нет, не видела пока, — пожала я плечами и тут же услышала, как в прихожую вошел кто-то.

Услышала не одна я, остальные тоже очень внимательно прислушивались к голосам.

— Вспомнили… — вздохнула Ниона, откидываясь на спинку дивана.

Вошедшие в дверь наложники были веселы. Ну, во всяком случае, Зайр был весел явно за двоих. Илир был спокоен, но от вчерашней тихой грусти не осталось и следа. На губах даже мелькала легкая, еле заметная улыбка! Надо же… А говорят, что только женщины используют шоппинг в качестве психологической разгрузки.

— О, господин, госпожа, наложницы, — отвесив каждому по поклону, Зайр поднялся, демонстрируя свой костюм.

Ну неплохо так, неплохо. Прочная куртка не сдержит арбалетный болт или великолепный клинок — но ножом такую не пробьешь с первого раза. Удобные свободные брюки, высокие сапоги. Поверх куртки — широкий кожаный ремень с металлическими бляхами, к которому крепятся ножны спаренных одноручных, чуть изогнутых мечей, нож и кинжал. Ну, понятно, что крепление для сумок и подсумок предусмотрены. Неброско, практично, довольно элегантно даже.

— Мне нравится, — сказала я, отрывая взгляд от фигуры Зайра. — Надеюсь, теплые вещи не забыли купить? — улыбнувшись, спросила я, уже разглядывая Илира.

Куртку он нес в руках, как и сверток тканей. Брюки были такого же кроя, как и у Зайра, а вот сапоги невысокие, мягкие. Прямой одноручный меч висел в ножнах на поясе. Рубашка, однако, была явно сшита им самим. Ну а кто еще знает покрой, при котором крылья на спине оставались бы свободными? Смотрелась она, конечно, не особо… Прямоугольник ткани, сложенный пополам с вырезанной круглой горловиной и пришитые к нему два куска ткани чуть поуже, как раз на промежуток между крылом и рукой. И шнуровка, соединяющая широкие куски от подмышки и до конца. Интересно, как будет выглядеть куртка в его исполнении? Надо будет найти нормального портного, который сошьет ему рубахи. А то… Аж неудобно как-то. Такой же пояс, как и у Зайра, но висел лишь кинжал и нож.

— Хорошо, что все купили, — сказал Макс, осмотрев наложников не менее придирчиво, чем я. — Я связывался с командующим северными войсками, он говорит, что завтра они уже освободят Сайброг, город на границе нашего имения. Они движутся чуть медленнее, чем планировалось. Но, думаю, надолго в Столице вы не задержитесь. Как только мы освободим Харш-Нар, я сразу вызываю вас к себе.

Я так и застыла. Ну да, конечно… Сегодня же уже вторник первого семдика… То есть до отъезда Макса осталось всего три дня, не считая этого… Как же быстро время летит...

— Господин, я хотел узнать, есть ли здесь зал для тренировок. Хотелось бы опробовать новые клинки, — положив руки на эфесы своей спарки, сказал Зайр.

Макс лишь хмыкнул, поднимаясь с подлокотника кресла. А потом ответил:

— Конечно есть. Пойдем, покажу, а заодно и потренируемся на пару. Илириэль, ты с нами пойдешь?

Крылатый, посмотрев на сверток в своих руках, сказал:

— Да, только вещи отнесу в свою комнату.

Ренка вздохнула, посмотрев на сундучок, потом сказала:

— Ну а я пойду к себе, посмотрю, что еще может пригодиться.

— Давай помогу, — сказала Ниона, посмотрев на размер сундучка ренки.

А я, съев последнее печенье, отправилась в библиотеку. Жизнь входила в спокойное русло. Но, почему-то мне казалось, что это ненадолго.