2

Химеры болот

2

Лучи тропического Огнесолнца пронизывали зелёный хаос Дождевого Леса. Рассеиваемые кроной высоких деревьев, они, отражаясь в каплях росы, висевшей на ветвях и листьях, проникали на нижние уровни леса и тонули в густой траве. Среди плавающих в лужах ярких листьев рождались новые насекомые. А на толстых стволах, обросших пушистым мхом, висели гибкие, наполненные соком, лианы, с трудом удерживаемые коряжистыми ветвями. Всё казалось пропитано водой: стебли растений и кора деревьев, почва и мхи, воздух и дыхание живых существ. Кусты и трава, тесно сплетаясь между собой, почти полностью скрывали узкую лесную тропинку, идущую параллельно Чёрной Реке от Коарума к охотничьим угодьям. На тропе часто встречались грызуны, муравьи и змеи. Им очень нравилось чувствовать на своей чешуйчатой коже горячие прикосновения Огнесолнца — центрального божества болотных охотников, группа которых, медленно и осторожно двигалась в сторону кормёжки лумов. Девять охотников, чьи бронзовые фигуры покрывали узкие полоски животных шкур, были хорошо вооружены метательным колющим оружием. У всех на шее и на конечностях висели ожерелья из когтей и клыков дичи, обитающей в крае Больших Болот. Дополнительно они смазали свои тела тонким слоем болотной тины, смешанной пополам с грязью, для маскировки и скрытия сильного запаха, столь свойственного клану рептилоантров — потомственным охотникам на рептилов. После окончания весеннего половодья они, как и все живущие в Дождевом Лесу болотные антры, вышли на охоту и сейчас, держа наготове оружие, готовились в любое мгновенье обменять свою острую и сжатую энергию на кусок сырого мяса.

Стрела с раздвоенным костяным наконечником ушла вертикально вверх и, разорвав при этом несколько широких пальмовых листьев, впилась в нечто живое, затаившееся в кроне дерева. Громкий и дикий визг от резкой боли, раздавшийся откуда-то сверху, заставил вздрогнуть всю группу охотников. Из листвы показалась оскаленная морда раненого лума. Зверь лапой пробовал вырвать из раны догнавшую его смерть. Один из рептилоантров уже вкладывал в тетиву две новых стрелы, когда лум обломил древко и попытался прыгнуть на лианы соседнего дерева. В этот момент уже все охотники успели натянуть луки, и прыжок крупного лума-самца на соседнее дерево оказался прерван десятком метких попаданий. Не допрыгнув до более высокого дерева, смертельно раненый лум падал с высоты, на своём пути ломая ветки и обрывая листья и пучки тонких лиан. На колючую траву, растущую вокруг своего дерева, он упал уже мёртвым и весь растительный мусор, захваченный им при падении, ещё некоторое время сыпался на него сверху. Толстая пальма, несколько лет бывшая для лума жилищем, не только не спасла его своими широкими листьями от цепких глаз группы болотных охотников, но и выдала его обилием полусъеденных плодов, валявшихся вокруг ствола. Держа наготове копья, охотники приблизились к добыче и поняли, что помешало самцу совершить длинный прыжок и спастись бегством. В длинной и волосатой лапе убитый лум держал суковатую палку с осколком камня, воткнутым в её расщеплённый конец.

Напившись тёплой, начинающей густеть, крови, рептилоантры сняли с лума шкуру и поделили мясо. Самый большой кусок достался Аруму как первому охотнику, попавшему в цель и ранившему зверя. Мясо его семье было необходимо, ввиду немощи отца и юности сестры, а его ловушки на рептилов вот уже несколько дней оказывались пусты. С пищей к концу весны оказалось достаточно сложно: клубни съедобных лиан ожидалось выкопать только через две луны, зубаток съели два дня назад, а горшок муравьёв утром склёвали домашние птицы. Новые костяные стрелы оказались удачливее, чем ловушки на Чёрной Реке и Арум решил обменять на базаре Коарума часть мяса на их новую связку. Завернув каждый своё мясо в пальмовые листья, охотники продолжили путь, но, проблуждав по лесу ещё несколько часов, догадались, что лумы, почуяв опасность, ушли в Дикий Лес. Рассчитывая выйти из леса до наступления сумерек, охотники решили заночевать в Коаруме. Группу рептилоантров, охотившихся в Дождевом Лесу, возглавлял Аккрум — опытнейший воин и вождь клана. Только у него на ожерелье висели зубы кровоклыка-антроеда, добытые им несколько зарубок назад.

— Мы идём в Коарум и будем там ночевать, — сообщил Аккрум группе. — В лесу не останемся. С новым кругом Огнесолнца пойдём обратно в родовой посёлок.

— Аккрум, мяса одного лума недостаточно для посёлка, где мы добудем больше? — спросил один из охотников.

— На обратном пути проверим ловушки!

— А если они окажутся пусты? — вновь спросил вождя охотник.

— Тогда он заколет тебя, а в деревне скажет, что добыл крупного лума! — с улыбкой заметил Аккрум.

Все охотники засмеялись — они знали, что через пару лун наступит длинное лето и мяса самого разного происхождения будет достаточно. Рептилоантры, повернули по тропе обратно, оставляя на влажной и узкой полоске земле неглубокие отпечатки когтистых ног.

Болотные охотники двигались цепью: впереди шёл, опытным глазом скользя по зарослям, вождь рода Аккрум, за ним семь охотников, а замыкающим шёл Арум. На деревянных частях оружия каждого члена группы был вырезан крест — общий символ болотных охотников. Образованный всего двумя ровными линиями, крест, в представлении шаманов Великой Змеи, Кровоклыка и Трясинного Рептила являлся символом Огнесолнца и помогал всем антрам в добыче. Держа в ловких и сильных руках копьё, не раз протыкавшее кожу рептилов, Арум нёс за спиной, завёрнутое в листья, мясо и думал о крае Больших Болот, в котором он родился и стал мужчиной.

Полноводная Чёрная Река, протекавшая через Большие Болота, образовывалась ручьями где-то в сердце Рыбного Озера, находящегося у подножья гор, и вытекала из него уже чёрной. Цвет широкой, в два полёта стрелы, реке придавала взвесь ила и почвы, в трещине которой она текла. Неся свои чёрные волны далеко за Дождевой Лес, она терялась на огромных зелёных просторах. Шаман Великой Змеи, живший на окраине изведанного болотными охотниками мира, в одно из полнолуний сообщал, что Чёрная Река втекает в огромное озеро на Зареве. Дождевой Лес, раскинувший свои широкие зелёные ладони по обоим берегам Чёрной Реки, обильно снабжал болотных антров растительной и животной пищей. Живущие здесь кланы, веками удачно охотились в этих местах на плотоядную и копытную дичь, ловили рыбу и собирали туманный нектар. Не раз в полнолунные ночи, клыкастые рептилоантры приносили за это своим божествам, прежде всего Огнесолнцу и Великой Змее, жертвы. Вот и сейчас, с приближением тропического лета, Арум, идя по тропе за группой, думал о необходимости принесения жертвы Огнесолнцу, чтобы сделать это лето сытым и безопасным.

— Аккрум, как объяснить, что лумы всё чаще используют для защиты палки и камни? — вновь задал вопрос любопытный охотник. До Коарума было уже недалеко и, чуть ослабив внимание, охотники позволили себе непринуждённый разговор.

— Они научились этому у антров, — отвечал Аккрум любопытному охотнику.

— Да! Горцы не охотятся на лумов, — ввязался в беседу ещё один из рептилоантров. Он шёл перед Арумом и рука его, всё ещё помня укус зелёной кошки, не отпускала рукоять костяного ножа.

— В Лианном Лесу на холодной стороне Чёрной Реки я видел лумов, смотрящих с деревьев как работают горцы, — ввязался в разговор Арум, опираясь на копьё.

— А что ты делал в Лианном Лесу? — спросил Аккрум.

— Наверное, Арум добывал там нектар?! — подтянулся, покусанный кошкой, охотник. Весь разговор происходил на ходу. Идя по лесной тропе, рептилоантры раздвигали ветви над тропой и уже предвкушали ночлег, вспоминая о таком удовольствии как нектар у костра. Идти оставалось уже не долго, и разговор становился всё громче и веселее.

— Аккрум, я проверял там свою дальнюю ловушку, — начал рассказывать Арум группе, — прошлой зарубкой я добыл там крупного рептила. Чёрных пчёл там нет. А вот горцы-водопоклонники начали что-то строить этой весной из дерева и травы.

— Какие у них орудия для строительства? — спросил Аккрум, — рубить весной хвост-траву очень тяжело!

— Водопоклонники использовали каменные топоры!

— И лумы смотрели на них?

— Да, Аккрум, и повторяли некоторые движения! — отвечал Арум.

Вождь клана охотников на рептилов сильно задумался. Идя по узкой охотничьей тропе, уже выходящей на очищенную от деревьев поляну, он обернулся к группе рептилоантров и отчётливо произнёс:

— Горцы не нравились мне никогда с тех самых пор как они вернулись в край Больших Болот, — отрывисто повествовал он группе. — Мой дед оказался первым, кто увидел их. Это были длинноволосые антры со светлой кожей. Они спустились с гор пять зарубок тому назад, когда засуха погубила их кусты белого зерна и сразу начали строить в Лианном Лесу жилище для своего божества.

— Они не поклоняются Огнесолнцу? — спросил, покусанный кошкой, рептилоантр, всё ещё нервно прикасаясь к ножу. Аккрум, немного помолчав, ответил:

— Нет! Огнесолнцу поклонялся мой дед, поэтому и убил первого горца, ступившего на нашу землю, — оскалив клыки, жёстко ответил вождь. — Но водопоклонники не вступили с нами в бой. Ощетинившись оружием, они обогнули посёлок и ушли в Лианный Лес.

— Это недостойно воинов! — заметил Арум.

Аккрум остановился. Поляна, на которую вышли охотники, начиналась огородами зерна и клубней. Здесь загорелые женщины Коарума выращивали овощи к тому мясу, что сумели с кровью выдрать из леса их мускулистые мужчины. Здесь бродили домашние птицы, лениво ковыряясь в земле, и голые дети собирали муравьёв среди сушившихся на палках кож. В воздухе стоял стойкий запах тростникового дыма, выпотрошённой рыбы и подгоревшего мяса. Яркие мухи и крупные бабочки кружили возле, окружённого заточенными деревянными кольями, Коарума — крупного охотничьего посёлка, располагающегося на большой поляне, выходившей со стороны Холода на берег Чёрной Реки.

— Нет, — ответил, наконец, вождь своим рептилоантрам, — они воины. Тогда шаманы объясняли нам, что они по-другому видят мир, не так как мы. Они общаются только со своим божеством. Он у них только один — Дух Воды.

— Мы не знаем такого божества! Аккрум, а что наш клан сделал с убитым горцем? — спросил Арум.

— Его тело шаман принёс в жертву Трясинному Рептилу, — спокойно ответил вождь и добавил: — На вкус оно напоминало лума.

Охотники вошли в Коарум через единственные, смотревшие в Дождёвой Лес, ворота в частоколе. Сумерки ещё не начались, и в посёлке оказалось достаточно много, занимающихся разными делами, антров. На пути к гостевому шалашу, который кланы болотных охотников строили из нескольких конусообразно выстроенных жердей, Аккрум и ещё несколько рептилоантров встретили знакомых охотников. Один из них дружески приветствовал Аккрума и повёл группу между жилищ в центр Коарума, мимо, занимающихся плодами и кореньями женщин.

Болотные антры — племя охотников, жило по берегам Чёрной реки в большой лесистой области под общим названием Большие Болота. Три родовых клана образовывали его: рептилоантры, воины Змеи и воины Кровоклыка. Они жили вдоль Тёплого Берега Чёрной Реки в деревянных посёлках и занимались преимущественно охотой, но также рыбной ловлей, огородами и сбором сочных плодов. Каждый клан имел своё, охранявшее его тотемное животное и общее божество — Огнесолнце, которому поклонялись все без исключения болотные охотники. Культ Огнесолнца был относительно молод, но, появившись всего около двухсот зарубок назад, уже вскоре оказался принят всеми шаманами кланов, и с тех пор началось активное поклонение ему. Костёр, посвящённый Огнесолнцу, круглогодично горел в каждом посёлке болотных антров. Разложенный и углубленный в землю в форме креста, он раскладывался на камнях, сквозь щели которых просыпалась зола, и ежедневно пожирал большое количество дров. Возле костра обычно стояли шалаши вождя клана и действующего шамана Змеи или Кровоклыка, или, как для клана Аккрума — Трясинного Рептила. Вот и сейчас, пройдя в центр Коарума — посёлка охотников клана Великой Змеи, Арум с вождём и группой попали к такому воплощению Огнесолнца на земле — крестообразному костру Коарума.

Подойдя к оранжевым, облизывающим дрова, языкам пламени, вождь отрезал ножом от своей части мяса небольшой кусок сырого лума и бросил его в костёр в знак благодарности за удачную охоту. Охотники распределились по пространству вокруг костра: кто-то лёг на землю, положив рядом оружие, кто-то пошёл к ручью, а Арум, сняв лист с мясом, сел на землю у воплощения Огнесолнца и стал всматриваться в него. К охотникам подходили жители Коарума, рассказывали последние новости, предлагали обмен. Вождь Аккрум беседовал со знакомым охотником и искал среди антров вождя клана.

— Арум, тебе были нужны стрелы? — обратился, укушенный зелёной кошкой, охотник к рептилоантру, сидящему у костра. — Подойди к антру, чистящему кожи.

Арум поднялся, взял с собой оружие и мясо, по-прежнему завёрнутое в пальмовый лист, и подошёл к одному из охотников Коарума, вычищавшему скребком внутреннюю сторону бурой чешуйчатой кожи рептила.

— Слава Огнесолнцу, — обратился к нему Арум. — Мне нужны стрелы с зазубренной костью. У меня есть мясо.

— Клади половину мяса сюда, — указал, оторвавшийся от работы, житель Коарума, — но готовых стрел осталось мало. Подожди здесь.

С этими словами охотник ушёл в свой шалаш, а Арум развернул лист и поделил филе пополам, разрезая широким ножом мышцы и прожилки. Рядом валялась невыделанная кожа крупного рептила, напоминающая Аруму, как однажды он сам едва не стал жертвой подобного хищника. Вскоре из переплетённого ветвями шалаша вышел, держащий в руках тонкую связку стрел, выделщик кож и вручил её Аруму. Стрелы были сделаны качественно, острые костяные наконечники уверенно держались на полированном тонком древке, у основания которого крепилось белое оперенье.

— Стрелы хорошие, но их мало, — заметил Арум, вкладывая связку в свой кожаный колчан.

— Часть готовых стрел вчера потратили на охоте, — ответил охотник Коарума и добавил: — Но я знаю, где находится новое гнездо чёрных пчёл!

— Говори!

— В Лианном Лесу сразу за бродом у Рыбного Озера, — охотник Змеи поделился с рептилоантром ценными сведениями. Арум поблагодарил его и вернулся к группе, уже собирающейся на ночлег среди быстро опускающихся на посёлок тропических сумерек.

К шаману Великой Змеи Арум пришёл уже за полночь. После того как костёр перед гостевым шалашом начал угасать, и охотники вместе с Аккрумом стали размещаться на ночлег, забираясь в горизонтальные насесты, подвешенные над землей и закреплённые на сваях шалаша, рептилоантр скользнул в темноту и добрался до центра Коарума. У крестообразного костра Огнесолнца на корточках сидел шаман, весь завёрнутый в змеиные кожи, и что-то выкалывал тонкой косточкой на плоской деревянной дощечке. У костра больше никого не было — завтра собирался новый день, полный труда и работы для реализации насущных потребностей. Начиналось тропическое лето, а это означало поднятие уровня воды в Чёрной Реке, влекущее за собой новую цепь задач по выживанию.

Шаман сидел возле вертикально установленного у костра высокого, испещрённого зарубками, бревна, на котором вот уже много времени болотные охотники отмечали цикл природы — полную воду. Его тело покрывали узоры, укусы насекомых, а на плече, умышленно не покрытом одеянием из пятнистых кож, виднелся шрам от укуса Великой Змеи, благодаря которому, он и оказался выбранным на исполнение культа. Более десятка зарубок тому назад, на тогда ещё обычного рыбака, которой сидел над ручьём с острогой, напала Великая Змея и выбрала его, таким образом, среди прочих. Шаман был стар — у него уже выпали клыки и побелели волосы. Он сидел у костра в змеиной маске и выкалывал на дощечке одному ему ведомые цепочки точек.

— Слава Огнесолнцу! — приветствовал Арум ведущего, как и все шаманы болотных антров, ночной образ жизни. — Арум из клана рептилоантров приветствует тебя, шаман Змеи.

Шаман на время отложил своё занятие и посмотрел на вышедшего из темноты охотника. На него смотрел сильный и молодой антр; в свете ритуального костра его кожа выглядела горящей, на руке у него висел костяной нож, а за спиной маячили копьё и колчан. Шаман махнул ему рукой, приглашая разместиться рядом с собой.

— Ты сын Аккрума? — осведомился шаман у рептилоантра.

— Нет, шаман, я сын Арума-охотника, — ответил молодой антр и присел рядом с ним, положив на землю оружие. — Отец немощен, у него холодная болезнь.

— Холодную болезнь не вылечишь — это проклятие.

Арум зачерпнул горсть золы и медленно высыпал её через сжатый кулак на землю.

— Шаман Великой Змеи я пришёл к тебе не за этим!

— Что ты хочешь знать, сын Арума-охотника? — шаман окончательно оставил выкалывание точек на дощечке и повернул в рептилоантру лицо-маску. Сквозь прорези для глаз в тонкой чешуйчатой коже на Арума смотрели запавшие чёрные глаза.

— Я хочу знать кто такие горцы! — энергично воскликнул Арум.

— Ты уже видел их?

— Да, я однажды видел, как они работали. Я иду в Лианный Лес за туманным нектаром…

— Горцы не считают болотных охотников своими врагами. Зачем тебе знать о них? Когда-то они жили среди нас в Коаруме, но, обезумев, покинули посёлок, — шаман медленно выговаривал слова.

— Почему?

Шаман задумался. Долгое время он и сам не мог этого понять. Очень давно горцы покинули край Больших Болот. Ушли в горы, стали выращивать там зерно и строить жилища. Поклонение одному божеству — Духу Воды, привело часть болотных охотников к изгнанию из Коарума. Великая Змея не простила им отступничества от веры в себя как части Нижнего Мира.

— Они отвергли поклонение Огнесолнцу и другим божествам: Великой Змее, Кровоклыку и Рептилу. Действующий шаман Змеи разрешили им уйти в горы. Это случилось давно, — рассказывал старик и, указывая тонкой костью на глубокую зарубку в самом низу бревна, добавил: — Восемь антровских жизней назад, в зарубку Красной Молнии.

Арум всё это время внимательно слушал и перебирал золу. Этот рассказ почему-то сильно волновал его. Длинноволосые, давно ушедшие в горы, горцы будили в его крови загадочные мысли. Все антры происходили от одного корня — так говорили шаманы, и светлокожие длинноволосые горцы не являлись исключением. Их водопоклонничество стало наваждением ночи и размытием дождя, ведь, отрицание Огнесолнца не имеет смысла, ввиду его каждодневного явления любому антру. Утром оно рождается из вод огромного озера на Зареве, а в конце каждого дня скрывается за горами. Дети Огнесолнца из Верхнего Мира живут в каждом костре и помогают антрам готовить пищу.

— Тогда клан рептилоантров враждовал с сынами Кровоклыка. В ту зарубку Красная Молния убила вождя Змеи во время большой охоты на лумов. Это означало великий гнев Огнесолнца на болотных охотников. Чтобы его умилостивить, необходимо было принести в жертву молодого антра, — рассказывая предание седой старины, шаман всматривался в пламя костра, и периодически его маска озарялась искрами от подбрасываемых веток.

Арум слушал молча, иногда задавал вопросы. Его интерес к горцам продолжал усиливаться.

— И жертву принесли? — спросил он у шамана Великой Змеи.

— В то время четыре молодых антра было принесено в жертву всем божествам. Но часть охотников, верующих Духу Воды, отказалась участвовать в обрядах, они говорили, что такие дары никому не нужны, тем более Огнесолнцу, — отвечал старик.

— И они ушли?

— Да, чтобы не заливать Коарум кровью, шаман сказал им уйти в горы. Удар Красной Молнии — очень дурной знак.

— Но с тех пор утекло много воды.

— Да, они взяли своих женщин и детей, и ушли в горы за Рыбное Озеро. Основали там новый род, стали выращивать белое зерно. Построили жилище своему Духу Воды и надолго растворились в горах. Водопоклонники не отдают рептилам своих мёртвых, как это делаем мы — Дух Воды запрещает им это. Они верят, что мёртвые проснутся и поэтому строят им деревянные могильники, — шаман по-прежнему всматривался в огонь, — своих мёртвых они называют Окаменевшими.

Арум бросил перебирание золы и также смотрел в пламя костра, посвящённое Огнесолнцу. Он много узнал о горцах, но любопытство ещё не удовлетворилось. Болотный охотник интуитивно чувствовал скорое приближение важных событий и старался их осмыслить:

— Шаман Змеи, водопоклонники не охотятся и не поедают лумов. Сегодня я видел лума с палкой в лапе и знаю, что это он это подсмотрел у горцев!

— Ты прав, сын Арума, они считают лумов подобными себе и не едят их мясо. Дух Воды запретил им употреблять в пищу подобных себе. За последние три зарубки много лумов ушло по этой причине из нашего Дождевого Леса, — шаман прекратил созерцание огня и, снова взяв в руки косточку и дощечку. — Арум, славь Огнесолнце, давшее тебе жизнь и Великую Змею, сделавшую тебя охотником! Что ещё ты хочешь знать об одержимых Духом Воды?

— Как можно считать лумов подобными себе?! — воскликнул потрясённый Арум.

— Водопоклонники считают, что лумы разумны, — ответил ему шаман, — что их можно обучить.

— Лумы могут только копировать движения!

— Охотник, это не совсем так — они ещё понимают слова.

— Горцы, что-то строят на берегу Чёрной Реки, — заметил Арум шаману, отлично знающему как горцев, так и всех живых существ, населяющих край Больших Болот. Рептилоантр уже поднимался от костра, давая понять, что ему надо идти.

— Сын Арума-охотника, горцы могут строить там могильники над землёй или дом Духа Воды, — шаман окончательно вернулся к своему занятию выкалывания точек.

— Шаман Великой Змеи, я благодарен тебе за сведения. Возьми что имею, — с этими словами Арум вынул из колчана, выменянные сегодня на мясо, новые стрелы и положил несколько их возле шамана. Частично затянутый в змеиную кожу, старик этого не видел, полностью погружённый в своё занятие он продолжал выкалывать точки. Рептилоантр же растворился в темноте, опускающейся на Коарум глубокой ночи.

Огнесолнце в который раз вынырнуло из далёких вод Чёрной Реки и осветило Дождевой Лес. Шёл небольшой дождь и прозрачные, густо насыщенные зелёными оттенками, шарики воды капали с веток деревьев на широкие листья кустов и стебли трав. Со стороны ручья слышались разнообразные звуки, негромко пели остроклювые жёлтые птицы, а воздух постепенно наполнялся движениями крупных насекомых. Из-под большого, напоминающего голову антра, базальтового валуна выползла небольшая серая змея и поползла в лес. Коарум просыпался с первыми лучами своего божества.

Мокрое и тихое утро первого дня тропического лета принесло с собой печальную новость. Рыбака, отправившегося накануне на Чёрную Реку за черепахами, следопыты нашли окровавленным и лишённым обеих ног выше колена. Опрометчиво поедая заколотую острогой рыбу, прямо на травянистом берегу болотистого рукава реки, рыбак подвергся, как всегда внезапному, нападению рептила. Потеряв ноги, рыбак смог на локтях вырваться из пасти и отползти в лес, после чего его нашла утренняя группа охотников Коарума. От сильной потери крови ему оставалось жить не более дня и шаман Великой Змеи, тот самый с которым ночью разговаривал Арум, принял решение отдать его Великой Змее. Жертвоприношение, приуроченное к полной луне, назначили на сегодня же. Плохо выспавшийся Арум, а также вождь Аккрум и другие рептилоантры совсем не обязаны были присутствовать на церемонии, ввиду того обстоятельства, что они исповедовали другой культ — Трясинного Рептила. Огнесолнцу Верхнего Мира поклонялись все болотные охотники, но тотем у каждого клана был свой.

Вождь Коарума разрешил Аккруму взять лодку, ввиду явного гнева Рептила на местных рыбаков. До Ахха — родового посёлка рептилоантров около дня пути, и Аккрум с самого утра решил увести группу туда через Дождевой Лес по берегу Чёрной Реки, на ходу проверяя ловушки на рептилов. Мясо убитого лума рептилоантры съели вместе со свежесобранными съедобными муравьями. Под мелким моросящим дождём рептилоантры раздули небольшой костёр и, пережёвывая белых муравьёв вместе с мясом, планировали охоту. Аккрум сказал группе, что возвращаться в Ахх без большой добычи нельзя и сообщил:

— Ты, ты и ты, пойдёте по берегу первыми. Проверяйте ловушки. Если увидите зелёных кошек — не жалейте оружия.

— Аккрум, дай нам ещё антра! Если молодые рептилы попались под брёвна, то нам понадобиться ещё одно копьё.

— Берите Четырёхпалого, — закончил с едой вождь, — а с остальными поплывём на лодке вдоль берега.

— Аккрум, я знаю новое место гнездовья пчёл, — сообщил Арум вождю, — и хочу добыть там нектар.

— Это место далеко?

— Недалеко от Ахха, за бродом.

— Хорошо, без нектара не возвращайся. До Ахха доберёшься по берегу, а дальше сам.

Таким образом, распределив обязанности, группа собралась в путь. До берега Чёрной Реки идти недалеко и, оставив гостевой шалаш Коарума, рептилоантры ушли в мокрый лес. Дождь тихо и бесшумно насыщал зелёный воздух, но вскоре прекратился совсем. Петляющая тропинка к лодкам, привязанным к разлапистым береговым кустам, сначала привела их на бурый прибрежный песок, а затем, раздвоившись в стороны, оборвалась. Первая группа охотников в составе четырёх антров, свернув по тропинке, ушла влево. В их обязанности на сегодня входил осмотр ловушек из падающих брёвен. Придавленных рептилов предстояло вынуть из ловушек, сменить колья на бревне и заново насторожить их приманкой из привязанной за ногу крупной лягушки. Часто в ловушки попадали и змеи и другие животные, но именно нежное мясо молодых, с ногу длиной, рептилов являлось особенно желанной добычей.

На берегу оказалась только одна лодка с вырезанным на ней крестом. Аккрум щёлкнул клыками. Обычная грузоподъёмность средней лодки болотных охотников составляла не более четырёх антров и, соответственно, всю охотничью группу взять на борт не могла.

Зачерпывая ладонями болотную грязь на берегу, и обильно намазывая ею свои загорелые тела, охотники, тем самым, обезопасили себя от возможного нападения разнообразных плотоядных животных. Путь до Ахха был не близкий, и до следующей еды ещё предстояло дожить.

— Арум, ты собирался идти за нектаром. Догоняй группу четырёхпалого, — обратился, укладывающий свой колчан на дно лодки, вождь. — Они ушли недалеко и до первой ловушки вы встретитесь.

— Хорошо, Аккрум, — ответил намазанный и, ставший от этого чёрно-зелёным, рептилоантр, — увидимся, когда Огнесолнце спрячется за горами.

Усевшись в лодку, вождь и три охотника оттолкнулись от берега копьями и сели за вёсла. Плыть предстояло против течения с короткими остановками. Обычно лодок по реке плавало много, изготавливаясь из лёгкого и пластичного дерева, они стали важным средством связи между Коарумом и Аххом — двумя поселениями болотных охотников. Третий же охотничий посёлок болотных охотников находился далеко на границе Дальнего Леса у пещер и водного пути к себе не имел.

На тропе Арум слегка задумался о том, стоит ли быстро бежать за охотниками и решил, что нет. Утром он слышал, что сегодня в жертву Великой Змее будут приносить смертельно раненого антра, и ему стал интересен этот обряд. Никогда ранее он не присутствовал на жертвоприношении культа Змеи. В своём клане он, конечно, неоднократно видел, как на похоронах рептилы хватают и тащат под воду маленькую лодку с покойником. Или, чтобы прекратить дожди в конце осени, приносилась жертва Трясинному Рептилу, который жадно глотал живую молодую плоть. Великая Змея также вызывала интерес его родового шамана, и Арум решил ненадолго вернуться в Коарум, чтобы самому увидеть обрядовое действо.

Великая Змея жила недалеко от Коарума в священной яме. Сама яма, судя по всему глубокая, представляла собой часть болота, окружённого невысоким лесом. Из болота вытекал небольшой ручей и, чуть извиваясь, в свою очередь впадал в один из рукавов Чёрной Реки. На небольшой поляне перед священной ямой стоял прочно вкопанный в землю древний столб, к которому слегка привязывалась жертва. Когда Арум вышел на поляну, то всё уже было готово: бледный и потерявший много крови раненый рыбак уже находился у столба и шаман давал ему выпить сладко-пьяного нектара. Жадно отхлебнув из плотно свёрнутой из листьев пиалы, рыбак закатил глаза. Шаман начал моление. Его тихое горловое пение и нектар действовали на рыбака усыпляюще. Ввиду того, что у него отсутствовали обе ноги, раненого антра не привязывали к столбу, он сидел возле.

После того как шаман закончил горловое пение, все населяющие Коарум болотные охотники, включая вождя и шамана, удалились с поляны в окружающий её густой кустарник и, став на колени и положив ладони на землю, принялись молча ждать. Арума, несмотря на то, что он принадлежал к другому клану, никто не заметил. Кроме того, он густо вымазался болотной тиной. Всё это время он слушал молитву шамана и не выходил на поляну из кустов. Некоторое время ничего не происходило. Рыбак уже полностью охмелел, и вяло рассматривал, окружающий поляну, лес. Некоторое время лес в его глазах представлялся нагромождением пятен зелёного, коричневого и рыжего оттенков, но затем из глубины этих пятен, не совсем чётко, но с каждым мгновением всё более различимо показалось длинное и толстое тело. Тело, мягко скользя по мокрой траве, медленно вылезало из ямы и, минуя трухлявые пни, зигзагообразно приближалось к столбу. Опьяневший от туманного нектара и обессиливший от потери крови, рыбак заметил шуршащую к нему гигантскую чёрную змею только тогда, когда она уже приблизилась к нему на расстояние двух вытянутых рук. Молниеносно, ничего толком не сообразив и глупо улыбаясь, голова антра по плечи утонула в зубастой пасти, бесшумно схватившей его Великой Змеи. В момент захвата жертвы, наблюдающий всё это шаман, издал звук восхищения и упал ниц. Его примеру последовали все болотные антры вместе с вождём. И никто из них не заметил, как одиноко прижавшийся к ближайшему стволу дерева Арум — охотник на рептилов, натянув тетиву своего лука, целился костяным наконечником прямо в глаз Великой Змее. Огромная и чёрная, с тёмно-зелёным отливом чешуек, змея успела сорвать, ещё недавно бывшее рыбаком, тело со столба и потянула его в яму. Всё продолжалось несколько мгновений и затихло. Только в узкую, оставленную змеёй канаву, затекала болотная вода.

Арум опустил лук и ослабил тетиву. Его потрясла мощь и энергия крупного земноводного. Таких крупных особей он не видел ни разу за все свои двадцать пять зарубок молодой жизни. О таких змеях ему рассказывал только его дед, которому рассказывал в свою очередь его дед. Одного только не понимал рептилоантр, возвращаясь обратно на берег: какая существует взаимосвязь тотемов и Огнесолнца? «Ведь, если, Змея и Рептил дети Луны, то значит, Огнесолнце создало и её!» — рассуждал Арум сам с собой, передвигаясь по лесу. Впереди находилась охотничье-рыболовная тропа, и он завернул на неё, рассчитывая к вечеру добраться до Ахха — кланового посёлка.

Ярко светило Огнесолнце. Рождающее полной луной плотоядных животных, оно висело над Дождевым Лесом и обнаруживало себя яркими и узкими лучами, прорвавшимися сквозь плотный хаос растительности. Мягкий плодовый кустарник и острая хвост-трава чаще всего встречались в этой прибрежной части леса. Дальше росли разнообразные пальмы, а потом до самого Дикого Леса, в котором Арум был только один раз, шли заросли бурого хвоща. Арум аккуратно, но быстро догонял свою группу, на ходу сбивая с оголённых, не замазанных тиной, участков тела кровососущих насекомых. Некоторые виды из них, охотясь на рептилоантров целыми роями, уже успели несколько раз больно разгрызть кожу на шее и Арум, сделав короткую остановку, замазывал места укусов слизью красной жабы. Вдруг, впереди послышались голоса клановых охотников, воюющих с какими-то падальщиками и, на ходу вынимая из колчана лук и стрелы, рептилоантр бросился туда.

Зелёные кошки, сбившись в стаю от голода и страха, атаковали охотников с висящих над ловушкой веток коряжистого дерева. Среднего размера рептила, придавленного бревном ловушки и пронзённого его кольями, группа охотников нашла в момент поедания его тремя зелёными кошками. Они уже успели отъесть у рептила хвост, когда первая стрела, выстрелившего вдоль тропы охотника, успела зацепить ухо одной из кошек. Держа наготове копья, болотные антры осторожно наступали на падальщиц. Кошки, почуяв опасность, рассредоточились и, усевшись по одной на скрытых листьями ветках, не разбегались, окончательно вознамерившись доесть добычу. На полянке четыре рептилоантра, прижавшись друг к другу спинами, кололи периодически прыгающих на них кошек. Зелёными, кошки в действительности не были, а такое название получили за свою особенность жить только на деревьях, среди густой листвы. Их атаки напоминали упругие, оттянутые от кустов, острые ветки, больно и наотмашь бившие рептилоантров и, оставляющие на коже по пять глубоких и тонких царапин. Четырёхпалому удалось ударить одну из прыгающих кошек в спину копьём и теперь она, ослабив общую атаку, скаля клыки, умирала в траве.

— Лучше целься! — крикнул один охотник другому. — Она укусила тебя!

— Могучий Рептил! — перехватив копьё в другую руку, охотник спрятал прокушенный кулак за спину. — Откуда в них столько ярости?

— Голод! — отвечал Четырёхпалый, разыскивая копьём следующую кошку среди листьев.

Когда Арум добежал до поляны уже две кошки оказались заколоты и валялись в траве. Последнюю кошку нашли две, одновременно выпущенные им, стрелы, одна из которых и пробила ей голову.

— Арум! — приветствовали его охотники, — ты чуть не опоздал! А если бы кошек было девять?

— Тогда я пустил бы девять стрел! — горделиво бросил он группе.

Всё, кроме раненного антра, рассмеялись и, сбросив трупы кошек подальше с тропы, принялись обновлять ловушку. Истребление кошек завершилось победой и малой кровью, которая не торопилась свёртываться и продолжала вытекать из кисти. Укусы зелёных кошек были не опасны, но болезненны и неприятны. После кошек рептил в пищу не годился, и его также выбросили. Пошли дальше по тропе к следующей ловушке тоже оказавшейся сработавшей. В ней бился ещё живой рептил и его, добив, извлекли. Рядом с уловистой тропой протекала Чёрная Река, связывая между собой Ахх и Коарум. В Большие Болота приходило тропическое лето.

Тяжёлый охотничий день! Арум с другими рептилоантрами аккуратно двигался по тропе, пока Огнесолнце не обежало их со стороны Дождевого Леса. Это означало завершение световой части дня и приближение к Ахху. И вскоре группа, не встретив более никаких опасностей и, проверив все установленные ловушки, вышла на знакомый заболоченный участок леса — пойму Чёрной Реки. Впереди, на высоких сваях над водой уже виднелись хижины Ахха и костёр Трясинного Рептила. Из всех ловушек, установленных три дня назад, рептилоантры извлекли три туши, годные к употреблению в пищу. Сделав по пути остановку и дождавшись подхода лодки Аккрума, охотники поменялись с рептилами местами: туши уложили в лодку, а три охотника, ранее плывущих на ней, пошли пешком. Аккрум на лодке грёб прямо в Ахх, а остальные охотники на опушке Дождевого Леса стали забираться на узкий, перевязанный лианами мост, сооружённый над водой на высоте роста одного антра. Мост, связывающий поляну Дождевого Леса и посёлок клана, строился каждый раз после большой воды и выдерживал значительный вес. Среди семерых охотников, идущих по поперечным жёрдям моста, Арум отсутствовал. Вождь отправил его за нектаром и он растворился в лесу.

Рядом с опушкой шла обводная тропа. Широкой дугой она огибала затопленный участок леса. По ней и направился Арум за сладким нектаром. Из оружия он имел копьё и пару-тройку стрел, которые, не считая дубинки и ножа, могли ему и не понадобиться. На шее у него, как впрочем, и у любого другого охотника, висело ожерелье с зубами разных добытых им животных, среди которых, между крупных зубов рептила, были кошачьи, рыбьи и лумьи. Он шёл за нектаром чёрных пчёл и улыбался.

Когда обводная тропинка упёрлась в брод через Чёрную Реку, Арум остановился. Узкий по пояс брод связывал между собой два леса края Больших Болот: Дождевой и Лианный. Место имело своеобразный пограничный статус — по ту сторону реки болотные охотники не жили. Иногда преследование добычи или охотничий рейд заводили их временно в другие леса, но это являлось скорее исключением. Арум знал, что за бродом, который он уже переходил по пояс в воде, начнётся Лианный Лес, столь излюбленный лумами в последнее время. Течение воды через брод было не сильное, вода казалась светлее, чем у Коарума, и сквозь её слой виднелись, сидящие на дне, мальки зубаток. Аруму нравилось ловить зубаток на кусок мяса, но их сезонный лов открывался только осенью. Над бродом, с одного и другого берега, нависали корневые кусты, к ногам уже начинали прилипать пиявки, а в воздухе висели тучи кровососущего гнуса, но Арум, держа над водой оружие, уверенно преодолевал водную преграду. На другой берег он выбрался уже с полностью смытой гряземаскировкой тела. Охотник из Коарума сообщал ему, что пчёлы живут между Рыбным Озером и бродом и рептилоантр сразу направился туда. До озера путь относительно близкий, но искать улей предстояло на высоте. Задрав глаза вверх и идя по колено в воде, Арум вглядывался на ветви, растущих между кочками, деревьев. Где-то на высоте кроны он ожидал увидеть подвешенный как плод улей. Пройдя ещё около сотни шагов, охотник увидел вдали между стволов, блестящую гладь Рыбного Озера. Пчёлы жили где-то рядом, но их тяжёлый, подвешенный плод нигде не просматривался, и тогда Арум пошёл на хитрость. Он сорвал с ближайшего дерева несколько пучков растущих на нём цветов и, соединив их вместе, закрепил на кончике копья. Затем он воткнул копьё в мягкую почву и, отойдя от копья на несколько шагов, принялся наблюдать.

В воздухе летало огромное количество насекомых, некоторых из них, осмелившихся сесть ему на кожу, Арум поедал с аппетитом, раскусывая клыками хрустящие панцири. Через некоторое время он заметил трёх маленьких чёрных пчёл, севших на кончик его копья. Пчёлы прилетели слева и, пробыв некоторое время внутри цветков, вылетели из них с жёлтыми шариками на ножках. Схватив копьё и покинув, таким образом, засаду, Арум побежал за пчёлами, и вскоре они вывели его к толстому смолистому дереву. Очевидно, улей располагался в полом стволе, и теперь до него уже можно было добраться. Охотник вынул костяной нож и поставил им на сухом стволе дерева два перекрещенных пореза — крест Огнесолнца, знак всех болотных антров.

Теперь предстояло добраться до нектара. Взяв нож в зубы, Арум обнял дерево и полез по нему вверх. Дупло располагалось на небольшой высоте, вокруг жужжали маленькие пчёлы, несколько из них уже укусили Арума за руки. Укусы небольшие — челюсти у пушистых чёрных пчёл были маленькие. Дерево оказалось с нескользким стволом, сучковатое, и охотник, быстро добравшись до узкого отверстия в дупло, вонзил нож в кору чуть выше него. Расковыряв кору, Арум просунул руку внутрь и стал быстро вынимать оттуда мягкие восковые яйца с нектаром внутри. Держась левой рукой за дерево, Арум сбрасывал восковые комочки вниз, на большую кочку мха. Озверевшие пчёлы всё более густой тучей роились над ним, и наконец, получивший несколько десятков укусов, охотник спрыгнул с дерева. Собрав все комочки в толстую полую трубку хвоща, срезанную тут же и закупорив её, Арум уже собирался покинуть место нектаросбора, как вдруг увидел чуть поодаль, почти у самого берега Рыбьего Озера, нечто любопытное.

Над болотистой почвой берега на большой высоте меж четырёх, рядом растущих деревьев, была закреплена небольшая хижина. Болотные охотники построить такое точно не могли. Подойдя ближе, Арум заметил, что у сплетённой из хвост-травы и обмазанной глиной хижины, отсутствовал вход. На Огнесолнце глина давно высохла, и вся хижина снизу казалась большим хрупким гнездом. Не понимая назначения странной хижины, рептилоантр заметил, что рядом с ней растёт много плодовых кустов. Светлая часть дня ещё не закончилась, Ахх находился рядом, и Аруму стало любопытно. «Кому понадобилось строить странную хижину так высоко? — недоумевал он. — На охотничью засаду не похоже — нет лаза внутрь…» Походив под хижиной ещё некоторое время и сообразив, что лумы такое тоже построить не могли, Арум сделал предположение о том, что это всё-таки гнездо муараны — лесного дракона. Перья муараны, сами по себе очень красивые, в случае добычи, можно обменять в Коаруме на оружие или подарить беременной сестре, ожидающей его в Аххе уже три круга Огнесолнца. Цель летала высоко, но, не ожидающий нападения, лесной дракон мог стать жертвой меткого копья, и рептилоантр, спрятавшись среди плодовых кустов, занял выжидательную позицию.

Шло время, но муарана не прилетал. Обычно лесные драконы ночевали в своих гнёздах, но день уже завершался, а вместе с ним и надежда добыть красивые перья. Срывая с растущих рядом кустов сочные плоды, охотник утолял, уже давно мучивший его, голод. Плоды этого вида кустов в начале лета ещё не созрели, и Арум, достав пчелиное яйцо из полой трубки, выдавил его содержимое прямо себе в рот. Резкий и кислый вкус ещё не совсем сладкого пчелиного нектара заставил охотника зажмурить глаза. Пчёлы собрали в восковое яйцо немного нектара, но он оказался на редкость крепким, сильно отличаясь от своего обычного вкуса. Арум знал, что нектар следует пить только всем вместе у костра — так безопаснее, но сейчас ему захотелось ещё. Выдавив и выпив ещё два яйца с туманным нектаром, Арум заметно опьянел. Ему показалось, что сейчас в гнездо прилетит не один, а целых два муарана и он поразит стрелами их всех. Нектар, снимающий у раненых боль и вызывающий у болотных шаманов видения, активно всасывался в кровь охотника, насильно заставляя его терять бдительность и ослаблять внимание.

Где-то недалеко раздался треск падающего гнилого дерева, летали панцирные жуки и мелкие птицы, но охотника мелкие детали уже не интересовали, вложив в тетиву сразу три стрелы, он уже видел десятки лесных драконов, летающих вокруг и садящихся на деревья. Руки немели, лес плыл в глазах, отуманенного нектаром, охотника. Уже понимая, что нектар оказался отравленным и не подходящим в обычную пищу, Арум всё-таки не мог сбросить со своих глаз, порождённые им яркие ложные видения, они захватили его разум. То, что сам по себе такой нектар был не смертелен, Арум знал. Сейчас на него падали густые хлопья из пуха муараны, шёл дождь из перьев. Вот над гнездом пролетела ещё одна стая лесных драконов и, выйдя из засады прямо в лужу, рептилоантр выпустил по ней сразу три стрелы. Ни одна их них не попала в цель, а лесные драконы продолжали кружить над своим гнездом. Тогда Арум снял с плеча своё, украшенное крестообразными насечками Огнесолнца, копьё и метнул его в самого крупного муарана. Копьё пролетело сквозь лесного дракона и, пробив хрупкую стенку, вонзилось в обмазанную глиной хижину. Потеря копья огорчила охотника, и по одному из деревьев, на котором держалась хижина-гнездо, он полез наверх с целью возвратить оружие из гнезда огромного лесного дракона. Дождь из перьев становился всё слабее, когда охотник карабкался по стволу вверх, помогая себе ногами отталкиваться от скользкого ствола. Муараны тоже куда-то разлетелись, вместо них на охотника смотрели тысячи пчелиных глаз, но вот уже поднявшись до хижины, Арум зацепился за ветку и, подтянувшись, заметил, что дно у хижины плоское и состоит из стеблей хвост-травы, плотно сплетённых между собой. Ухватившись за ещё одну соседнюю ветку, охотник выдернул копьё из стены странной хижины, бросил его на землю и заглянул в образованную дыру в стене хижины.

Внутри хижины лежал мёртвец. На мягких листах коры, устланной на полу хижины, среди фигурок из красной глины. Длинноволосый с белой кожей и узким черепом, мертвец имел на теле рану от брошенного копья, но, казалось очевидным, что умер он уже достаточно давно. Арум медленно и спускался с дерева в крайнем удивлении от превращения муараны в антра-мертвеца. Внизу он понял, что сброшенное сверху копьё он потерял. Становилось темно, а это грозило опасностями. Необходимо возвращаться в Ахх и, решив, что завтра он вернётся сюда на поиски загадочно пропавшего копья, рептилоантр поднял с земли свои вещи: трубку хвоща с пчелиными яйцами, колчан и нож. Терпкий туман-нектар уже окончательно покидал разум Арума, когда он, быстро пройдя брод, вернулся на тропинку, ведущую к навесному мосту в Ахх.

Пробравшись сквозь густые кусты, нависшие над зелёным берегом Рыбного Озера, два длинноволосых рыбака подошли к воде. От пояса и до колен их белокожие тела облегали куски хорошо выделанной мягкой кожи. В руках антры держали верёвки и остроги, с помощью которых они собирались добывать рыбу в мутных речных омутах. Рыба водилась всякая, её плавало много, но особенно ценились как добыча крупные и жирные, лишённые чешуи, донные сомы.

Горцы-рыбаки находились в зрелом возрасте, и уже много лунных лет ходили на это озеро бить рыбу. Раньше они подходили к берегу с холодной стороны Мира, спускались к нему с гор, но последние лунные циклы главным берегом для них стал берег Зарева — тот, над которым всходило Огнесолнце. Здесь берег был более пологий, лесистый с большим количеством плодовых деревьев и обилием насекомых. И при необходимости здесь можно было собрать сочных плодов, запастись нектаром. Вытащив из ближайших тростниковых зарослей лёгкий, перевязанный лианами, тростниковый плот, рыбаки спустили его на воду. Два шеста, ранее закреплённые на плоту, втащили и пустили в ход. Поочерёдно отталкиваясь ими от каменистого дна, горцы вывели плот из шуршащей надводной травы и папоротников на широкую гладь, и поплыли вдоль берега к озёрным омутам, в сторону брода через, вытекающую из озера Чёрную Реку.

Одного из рыбаков звали Арким, авторого — Акес, они находились в кровном родстве и среди водопоклонников считались опытными во всем отношениях антрами. Жили они в одном из пяти горских родов, большой семьёй из сорока антров. Аркима имел молодую, созревшую для рождений, дочь, а Акес являлся отцом двух сыновей. Всего же на момент карающего падения Красной Молнии и исхода водопоклонников, в их роду было всего шесть антров. Арким и Акес жили в Лианном Лесу, в Водораме. Обосновавшись там пять лунных лет назад, водопоклонникам удалось, исключая первые дни, мирно жить и добывать пищу в крае Больших Болот вместе с болотными охотниками. Естественной границей между горцами и болотными антрами являлась Чёрная Река, но в месте брода эта граница исчезала, и там Лианный Лес плавно переходил в Дождевой.

Умелыми движениями шеста Акес направил плот от мелководья к небольшим водоворотам на зеркальной поверхности Рыбного Озера. Через толстый слой довольно прозрачной воды, среди камней, водорослей и веток на дне виднелась рыба. Она скользила по дну и пряталась в тени, создаваемой плотом. Вдруг Арким резко метнул в воду свою костяную острогу с верёвкой на конце. Острога, пройдя с силой сквозь слой воды, ушла глубоко вниз и вонзилась в сома. Завязнув в жирном теле крупной рыбы, острога нащупала дно и остановилась. Рыба быстро дёрнулась и потащила за собой, впившуюся в спину острогу, не повредившую ей позвоночник. Древко остроги от неожиданного рывка выскользнуло из рук Аркима, и тут добычу спасла, свёрнутая кольцами, верёвка, лежащая на плоту и обмотанная вокруг его левой ноги. Обладая немалой силой, тяжёлый, но раненный сом потащил плот на середину озера. Арким крепко держал в руках, натянувшуюся и уходящую вглубь, верёвку до тех пор, пока она равномерно разматываемая, не закончилась петлёй у ноги. Акес всё это время держал равновесие и, управляя плотом, старался не тормозить шестом плот, чтобы рыба не сорвалась окончательно. Отплывая всё дальше от места своего ранения, сом терял силы и, наконец, остановился где-то под плотом.

— Держи острогу, — крикнул Акес. — Бей точно!

Акес передал Аркиму вторую острогу, а сам тоже обмотал свободный конец верёвки вокруг ноги. В свою очередь Арким, по натянутой вниз веревке, определил предполагаемое место нахождения сома и метнул в то место ещё одну острогу. Также попав в цель, вторая острога окончательно добила сома, и он мог быть вытащен из воды. Расположившись по обе стороны, чтобы не опрокинуть тростниковый плот, рыбаки осторожно тащили сома из глубины озера, пока не ухватившись за древки острог, не вывалили тяжёлую рыбу на плот и не ударили её ножом.

Сом ещё шевелил жабрами, когда горцы подогнали плот к берегу. Рыба, оттащив плот почти на середину озера, вынудила рыбаков изменить место хранения плота, и они высадились на берег несколько дальше. Сбросив сома на прибрежный мелкий песок, горцы затащили плот в кусты и осмотрелись. Широкие папоротники и хвост-трава, растущие на берегу, окаймляли заросшую опушку леса, начинающегося сразу за ней.

— Смотри, Акес, над нами кружит муарана, — с улыбкой от удачной рыбалки обратился Арким к брату. — Наверное, он тоже хочет есть!

Над затопленной частью Лианного Леса кружил яркий комок перьев лесного дракона. Снизу для Аркима он казался маленькой красно-синей точкой, но все антры Больших Болот знали, что муарана — огромная хищная птица, которая может схватить даже рептила-самца. Муарана кружил над озером, но садиться на землю не собирался.

— Сома он не получит! — уверенно отвечал, разглядывая редкого жителя лесов, другой горец.

— Нужно отнести рыбу в деревню, — распорядился Арким.

С этими словами рыбаки сложили вместе остроги и, продев их через жабры, понесли сома в лес. Проходя по болотистой почве среди затопленных кустов и кочек, горцы-рыбаки заметили отпечатки ног, оставленные Арумом. Аккуратно положив рыбу на землю, длинноволосые горцы, затаили дыхание и достали остроги, чьи наконечники из толстой зазубренной кости, могли стать опасным оружием. Отпечатков ног было много, они располагались хаотично, пришли со стороны нектароносных деревьев, принадлежа одному взрослому антру. Особенно чёткие следы оказались под группой из четырёх деревьев, посмотрев на которые вверх, рыбаки обнаружили свежий могильник своих Окаменевших.

— О, Дух Воды! Это же могильник деда жреца Ата! — раскрыв от страха глаза, Акес смотрел вверх. — Помнишь, как две луны назад Ат повелел рубить для него хвост-траву!

— Помню, Акес!

— Но могильник повреждён! Смотри, сбоку проломлена дыра!

Под могильником на мягкой почве, обнаружились отпечатки ног с большими когтями. Рыбаки знали, что именно такие следы принадлежат наиболее дикому клану болотных охотников — рептилоантрам, живущим сразу за бродом. Между четырёх, образовывавших могильник деревьев, горцы нашли копьё с крестообразными насечками и догадались, что какой-то молодой рептилоантр попытался разрушить могильник.

— Но зачем болотным охотникам тревожить сон Окаменевших? — не понимал Арким.

Ясно было, что разрушившего могильник рептилоантра, здесь нет — он ушёл в сторону брода и бросил копьё на землю.

— Окаменевшие для них как мёртвые рептилы, — отвечал Акес. — Рептилоантры не верят единому Духу и живут внутри своего Нижнего Мира вместе со змеями.

— Так говорит Ат?

— Да. И так говорил его дед.

— О, Дух Воды! Болотный антр потревожил его Окаменение, теперь он не проснётся никогда! — воскликнул Арким.

Горцы подобрали с болотистой кочки копьё Арума и, снова продев остроги через жабры сома, продолжили путь в деревню. Словно понимая печаль рыбаков по поводу души, утратившей священное Окаменение, поднялся небольшой ветер и, скользя между деревьев, подул в сторону гор.

До единственной деревни горцев-водопоклонников, расположенной в центре Лианного Леса, предстояло пройти немалое расстояние через густые заросли. Иногда на пути рыбаков попадались годные в пищу живые существа, но они не интересовали их с охотничьей точки зрения — этим промыслом занимались другие группы горцев. Иногда на крупных деревьях встречались, смотрящие на рыбаков лумы, но горцев они также не интересовали. Лумы, как пророчил жрец горцев Ат, обладая, антровской фигурой и четырьмя пятипалыми конечностями, через много лун должны стать на задние лапы и начать пользоваться небесным огнём. В Лианном Лесу их жило много, и некоторые затаскивали к себе наверх, в свои гнёзда, осколки камней и острые палки.

Лес по ходу пути всё менялся: болотная трава сменилась кустами и моховыми пальмами, а потом пошли высокие ореховые деревья. Ещё несколько поворотов по лесной дорожке, заросшей грибами, и рыбаки вышли к Водораме — крупной деревне водопоклонников. Перед ней небольшие участки леса были расчищены и на богатой лесной почве росли, ежедневно осматриваемые женщинами, молодые побеги жёлтого зерна. Сама деревня начиналась высокой плетёной изгородью с древесными кактусами. За изгородью, среди однотипных круглых глиняных жилищ, в центре Водорамы виднелась крыша храма Воды. Войдя в деревню, Акес и Арким сразу понесли рыбу на домашний костёр, где её тут же начали запекать в углях. Около костра также находилась дочь Аркима — она радостно приветствовала его.

Обычный летний день спокойно прошёл в Водораме и закончился общим молением с участием мудрого жреца Ата. У водопоклонников, в отличие от болотных охотников, жрецом являлся только один старик. Жреческий посох передавался жрецам по наследству вместе с глубокими знаниями о земле и населяющих её существах. Вождь отношения к культу Духа Воды он не имел — заправлял только внутренней жизнью Водорамы. По традиции после окончания половодья, действующий жрец Духа Воды собирал всех горцев в центре деревни для совместной молитвы. Вот и сегодня жрец Ат, дождавшись сумерек, начал благодарственное моление. Для этого в центре деревни поставили высокий глиняный кувшин, украшенный цветами и ароматными травами. В него жрец подливал, из подносимой ему каждым горцем, воды и громко прославлял и Духа Воды.

— Дух, дающий жизнь! Антры благодарят тебя! — с этими словами Ат выливал в кувшин очередную порцию воды. — Да победишь ты яд, гной и тени болот! Даруй нам жизнь здесь и жизнь после Окаменения. Горцы чтут тебя и дарят тебе то, что они добыли.

Ежегодное совместное обращение к Духу Воды затрагивало все пять родов. Всего горцев было немного, но они постепенно увеличивались количеством, с каждой новой луной у них рождалось всё больше антров. Арким и весь его род также присутствовали на молении. Дочь Аркима, как и другие женщины, принесла Духу Воды кусочек запечённой рыбы и передала его Ату.

Когда моление кончилось, главы родов собрались со жрецом у костра, а остальные принялись танцевать вокруг наполненного водой кувшина. Жрец нахмурил брови и осмотрел собравшихся у него в жилище водопоклонников, среди которых, помимо Аркима-рыбака и вождя охотничьего рода, было ещё четыре антра.

— Рептилоантры приняли звериный облик! Их сила разрушения выплёскивается как вода из Чёрной Реки! — заметил Ат, узнав последние новости.

— Окаменевший никогда не оживёт! — сказал один глава рода.

— У нас около Рыбного Озера ещё несколько могильников, что если болотные разрушат и их?

— Это первый случай за пять лунных лет.

— Они пьют отравленный нектар и рушат могильники.

— Огнесолнце не запрещает им это.

— Что думает Арким?

— Ат, твой дед не вернётся к жизни. Окаменение разрушено! — ответил Арким.

— Птицы позаботятся о душе твоего деда, Ат.

— Боль проникла в моё сердце, — ответил жрец. — Как наказать их?

— Мы не можем жить рядом. Когда мы жили в горах они не мешали нам, — сказал вождь.

— Я видел, как болотные обращались в рептилов и плавали в реке!

— В горах не растёт зерно, нет рыбы и мало мяса.

— С каждой новой луной нас становиться больше.

— В Лианном Лесу уже мало плодов и много лумов!

— Нужна ещё одна деревня!

— Где?

— В Дождевом Лесу или Диком!

— Шаман Змеи не допустит этого.

— Нужна новая земля!

— Далеко на Зареве большое озеро нельзя охватить глазами!

— Большие Болота идут далеко в сторону Тепла.

— Но она пути к Теплу два клана болотных охотников!

Костёр был молчаливым свидетелем, принятого глубоко ночью, решения жреца Ата:

— Будем строить новую деревню в Диком Лесу! — сказал Ат вождю и главам родов и бросил горсть, смешанных с сушёными грибами, зёрен в пламя огня, ярко цветущего в центре глиняного жилища.

Наступило новое утро и Арким вместе с Акесом и его двумя сыновьями, наскоро поев вчерашней рыбы с плодами, собрались в далёкий поход в лес — основывать новое поселение. Для чего планировали, оказавшись в Диком Лесу, обосноваться там до новой луны, расчистить поляну от кустов и деревьев, проложить тропы и построить две плетёных хижины. Они взяли с собой остроги, ножи, верёвки, разную хозяйственную утварь, а также две каменные топоролопаты. Для того, чтобы добраться до края Дикого Леса, нужно перейти Чёрную Реку, пройти охотничьи угодья рептилоантров и пересечь Омут Трясинного Рептила. Идти предстояло два светлых дня и группа во главе с Аркимом, назначенным жрецом старшим, двинулась в путь.

Густые заросли, образованные тонкими лианами, обвивающими кусты, пальмы и папоротники, естественным путём преграждали горцам путь от грибных полян до болотистых берегов Рыбного Озера. Подход к броду, заросшему хвощом и корневыми кустами, Арким прошёл легко, и группа водопоклонников вышла на берег реки. Цветы летних растений, мелкие ветки и упавшие в воду насекомые, проносились между проходящих реку горцев. На другом берегу они снова заметили многочисленные следы когтистых ног рептилоантров — здесь начиналась их часть леса. Чуть в стороне горцы обнаружили в реке ловушку рептилоантров — жердяную стенку для загона рыбы. Длинные и тонкие, с силой воткнутые в илистое дно реки, жерди были расставлены в воде таким образом, чтобы рыба, зайдя в широкую горловину, следуя вниз по течению, запуталась и не смогла бы выбраться из узкой части ловушки. Зайдя снова в воду, Акес и сыновья прошли вдоль жердей и, заприметив в ней две черепахи, закололи их.

— Акес, это не наша добыча! — заметил один из сыновей.

— Они разрушили наш могильник, а мы возьмём у них немного мяса! — возмутился Акес. — Арким, мы ведь возьмём этих черепах?

— Да, Акес, мы возьмём их. Пока они принадлежат реке, мы можем их брать. Они пригодятся нам в новой деревне.

— А что нам делать с жердями?

— Оставьте их на месте!

Связав черепах за лапы между собой, сыновья перекинули их через палку, и вся группа углубилась в Дождевой Лес, держа направление в сторону Тепла. Они не заметили как, увидевший их переправление через брод, рыбак клана Рептила, успел спрятаться высоко на дерево и наблюдал за их действиями.

Дичь в лесу отсутствовала. Группа Аркима шла по лесу цепью и попутно осматривала тропы, растения и животных. Нашли несколько видов ягод, которых не видели раньше. Мелких птиц и грызунов в этой части леса оказалось много. Собравшись тесными кучками, густо росли кусты дикого зерна и крупные пушистые мхи. Омут Трясинного Рептила — центр большого заболоченного озера, на берегах которого водилось много змей, водопоклонники обошли широкой дугой по заросшему мелководью, затекающего сюда Рыбного Озера. Чтобы не столкнутся с болотными охотниками и рептилами, горцы молча передвигались по лесу, лишь изредка обмениваясь жестами. До окраин Дикого Леса оставался ещё день пути, но Огнесолнце оставляло для Аркима и группы лишь время на выбор места для ночлега, на поиск ручья и на разведение костра.

Проходя утром по берегу реки, Арум заметил, что возле брода работают рыбаки из его клана. Они сгибали до земли тонкие и гибкие стройные деревца и, подрезая их ножами, складывали на берегу. Рыба ценилась в клане Трясинного Рептила не менее мяса, и поэтому жердяных ловушек на реке сооружалось много. В такие ловушки часто попадалась всякая живность, поэтому доставать пойманную рыбу, раков и черепах со змеями лучше было вдвоём-втроём, чтобы, заплывший за добычей, рептил не лишил жизни или части тела одинокого антра. Арум видел как один из рыбаков, срезает прутья и таскает на берег, а второй — втыкает их в дно.

Снова перейдя брод, Арум сразу пошёл на место потери своего копья, к странной хижине. Он частично помнил обстоятельства, при которых утратил оружие, а потом вечером стал посмешищем всего клана, рассказывая у костра Огнесолнца, как муарана превратился в мертвеца. Пробравшись среди болотной травы к плодовым деревьям и опять увидев высоко на ветвях полуразрушенную хижину, Арум понял, что попал на то же место. Вот в кустах лежат на кочке три смятых восковых яйца, вот лежат обгрызенные плоды и панцири жуков. Но, побродив вокруг деревьев и пошарив руками в кустах, Арум не нашёл ничего кроме земляных червей, личинок и следов горцев, обычно обматывающих ноги куском толстой кожи. Копья нигде не было, а это значило, что его подобрали горцы, их деревня располагалась в этом лесу. Арум правильно догадался, что копьё унесли горцы и рассердился на них. Идти в одиночку в деревню горцев за своим копьём Арум не отважился, но обследовать Лианный Лес и окрестности деревни показалось ему интересно. Уже очень давно шаманы Рептила и Змеи запрещали охотникам посещать этот лес ввиду живущих там опасных духов. Но преодолев свой первобытный страх перед неизвестностью, Арум решил посмотреть, как живут горцы, что происходит в лесу и чем опасны живущие тут духи, в том числе Дух Воды.

Перед Арумом стоял самый обыкновенный влажный лес. То, что он назывался Лианным, лишь характеризовало его как очень запутанный этими растениями, кроме того, на окраине этого леса прошлой зарубкой назад он установил самую удачную в своей жизни ловушку, что позволило украсить шейное ожерелье большим клыком рептила. Стараясь не оставлять следов на тропе, рептилоантр шел по следам Аркима и Акеса вверх по лесу, а потом вообще стал идти параллельно тропе, пока не свернул вбок, ориентируясь обойти неизвестный участок леса с тыла.

В переплетённом лианами лесу обитало много птиц и лумов. Непуганные, они сидели на ветвях, искали сочные плоды, ссорились и дрались между собой. Проходя через высокую рощу, Арум получил несколько ударов осколками кремния в спину и плечи — два или три лума, спрятавшись среди густой листвы, кинули в охотника камни и скрылись на деревьях. Последнее время лумы взяли привычку затаскивать камни к себе на деревья. Вложив пару стрел в тетиву, Арум некоторое время следил за качающимися ветками, но затем пошёл дальше. Пока ни одной змеи не встретилось ему на пути. «Видимо, горцы выселили змей ближе к реке, — рассуждал он, — интересно добывают ли они нектар?»

В тихом лесу Арум уже далеко отклонился от тропы, по широкой дуге обойдя предположительное место обитания горцев. Почва под ногами становилась всё твёрже, жидкая болотная грязь, к которой так привыкли его ноги, сменилась песочно-травяной подстилкой, сухими мхами и мягкими кактусами. Арум шёл, держа наготове свою обожжённую дубинку из каменного дерева, опасаясь в любой момент появления хищных зверей или вселившихся в них духов. Вокруг росли многочисленные ореховые деревья со спутанными ветвями, и Арум остановился под ними в надежде собрать несколько зелёных с молочной мякотью, терпких орехов, как вдруг леденящий душу рёв, прервал его занятие. Пригнувшись низко к земле, охотник положил дубинку, которой он раскалывал скорлупу молодых орехов, и, взяв нож в зубы, достал из колчана свою лучшую стрелу с острым кусочком камня на конце. Кровоклык, а это был, безусловно, он, находился где-то совсем рядом в ореховой роще. Вот опять от агрессии содрогнулся воздух и в вое хищника послышались визгливые интонации, как будто хищник испытывал боль от раны. Арум просматривая своим острым зрением рощу, нигде не видел зверя, но твёрдо знал, что он совсем недалеко. Снова послышался приглушенный грозный вой. Арум пополз по земле в его сторону. Обычно кровоклык нападал ночью в полной тишине, и только поутру, его залитую кровью и наполовину съеденную жертву, находили блестящие мухи и земляные жуки. Страшный вой продолжался и охотник, держа наготове оружие, полз к нему. В какое-то мгновенье рёв стал тише и, наконец, прекратился. Арум понял, что обнаружен кровоклыком и тоже замер. Лёжа молча в траве, рептилоантр уже чувствовал зверя и улавливал запах его зловонной слюны. Насекомые пролетали над Арумом, притаившимся в траве, и зависали в воздухе над кучей веток в двадцати шагах от него. И тут Арум вспомнил о ловчих ямах и оскалился. Он встал в полный рост, выпрямился и гордой походкой, подошёл к куче веток, небольшой горкой разложенной между двух старых и высоких ореховых деревьев и раздвинул её дубинкой.

Внутри тёмной и сырой, выкопанной в песчано-глинистой почве, яме сидел матёрый кровоклык. Два его верхних клыка как всегда злобно торчали из верхней челюсти. Густая пятнистого цвета шкура облегала сильные, полные энергии и ярости, мышцы, а жёлтые с чёрными зрачками глаза слепли на Огнесолнце, проникнувшему в яму вместе со взглядом Арума. Яма — глубокая и узкая, и зверь никак не мог выпрыгнуть из неё. Кроме того, горцы постарались, чтобы стены ямы были по возможности гладкими, без торчащих в них корней. Кровоклык сидел в яме уже не менее полудня и несколько истощился. Приближение антра придало ему силы и ярости и Аруму казалось, что ещё немного и хищник выпрыгнет из ямы, и тогда ему уже не поможет его жалкое деревянное оружие. Но копавшие яму горцы сделали всё правильно для поимки, преследовавшего их зверя в последнюю луну весны — даже ветки, определённым образом уложенные поверх ямы они пропитали кровью, чтобы наверняка приманить кровоклыка-антроеда.

Арум сразу сообразил, что хищник теперь лёгкая добыча и решил этим воспользоваться. Он встал над ямой, с беснующимся в ней хищником, и стал целиться из лука ему в правый глаз. Стрела с каменным наконечником сорвалась с тетивы и брызнула в морду зверя, хватающего воздух клыками. На этот раз Арум промахнулся — единственная хорошая стрела ушла ему в бок зверя, и он попытался выпрыгнуть из ямы. Громкий рёв и бросок отчаяния заставил Арума отпрянуть от ямы — раненый хищник ещё больше заметался в яме. Отчаяние предавало ему силы царапать когтями передних лап края ямы. Песок осыпался на дно, и рептилоантру необходимо было быстро расправиться со зверем. Отбросив лук в сторону, Арум побежал в лес на поиски другого оружия. Под одним из кустов он нашёл волосатого паука-трупоеда и, ухватив его двумя длинными рогульками, выволок из кустов, перенёс к яме. Паук порывался убежать, но Арум крепко удерживал его рогульками, пока не сбросил прямо в яму к раненому кровоклыку. Укус паука-трупоеда предопределённо оказался смертелен. Упав на спину, он сполз по телу хищника и впился челюстями в живое мясо на месте ранения, рядом с торчащей из тела стрелой. В очередной раз взвыв, кровоклык стал засыпать мёртвым сном, а Арум выломал из кустов длинную палку и засунул её в яму — по ней паук должен был выползти наружу, но паук не стал этого делать, а принялся портить шкуру, отрывая из неё кусочки меха. Охотнику пришлось задушить паука теми же рогульками, и вытащить из ямы самостоятельно. Ореховая роща шевелила ветвями на ветру, когда Арум принялся с помощью согнутых деревьев и лиан доставать тушу кровоклыка из ямы.

Вечер опускался на Лианный Лес. В небольшой сухой пещере, образованной в песке между корней упавшего дерева, перед маленьким костром сидел, обмазанный грязью, Арум и отгонял от себя гнус. Рядом, растянутая на ветках и колышках сушилась свежесодранная пятнистая шкура кровоклыка, а клыки, выбитые камнем из черепа, лежали под ней. В небольшом костре в углях пеклись клубни съедобных лиан вместе с, завёрнутыми в листья, лягушками. Арум думал о том, что Лианный лес так же, как и его родной — Дождевой живёт по общему закону Огнесолнца. Впереди летняя ночь, а утром, планировал Арум, он пойдёт обратно в Ахх, и не будет искать жилища горцев. Со шкурой и зубами кровоклыка, можно с гордостью возвращаться в родовой посёлок.

Утро ворвалось в сон Арума вместе с брачными песнями пальмовых птиц. Их много летало в богатом на дичь Лианном Лесу, из которого, впрочем, нужно было уже уходить. Арум раскинул в стороны колючие ветки, которыми он закрыл перед сном вход в свою маленькую пещеру и выбрался наружу. Шкура кровоклыка по-прежнему сушилась и требовала дальнейшей выделки. Свернув её трубкой и перевязав лианой, рептилоантр подготовил шкуру к проносу через лес. Неподалёку рос крепкий тростник и Арум выстругал из его тонких и стройных стеблей несколько простых стрел на обратную дорогу — по пути могло случиться всякое. Перед тем как выдвинуться, Арум, выжав из росших рядом нескольких мягких кактусов сладковатую влагу, съел их ягоды. До Чёрной Реки около полудня пути и охотник, перевалив шкуру через спину, направился в сторону реки, надеясь к полудню достичь Ахха.

Аккрум заметил Арума ещё издали. Охотник нёс шкуру над водой и имел довольный вид. Когда он выбрался на берег реки, то увидел вождя, стоящего вместе с Четырёхпалым в группе рыбаков. Настроенные как-то воинственно, они смотрели на Арума с любопытством и даже некоторым удивлением. Вождь сложил руки на груди и спросил Арума:

— Арум, ты провёл ночь с пчёлами и несёшь в Ахх новую жену?

Охотники дружно рассмеялись. Улыбнулся и Арум. Он скинул на песок дубинку и колчан и резким движением распахнул перед охотниками, скрученную трубкой, шкуру. Развёрнутая во всю длину шкура крупного кровоклыка заставила Аккрума сглотнуть слюну. Добыть такого зверя в одиночку являлось вершиной охотничьего искусства — крупнее хищника в крае Больших Болот просто не водилось.

— Аккрум, я добыл его из ловчей ямы! — честно признался Арум, зная, что всё равно правда всплывёт из тины лжи, ведь шкура была полностью цела, исключая маленькую дырку от стрелы.

— Зверь из Лианного Леса?

— Да.

— Яму копали горцы?

— Да.

Услышав подробности добычи кровоклыка, вождь Аккрум обернулся к слушавшим рассказ Арума охотникам и рыбакам и спросил:

— Шкура кровоклыка за две черепахи достойный обмен?

Болотные охотники продолжали смотреть на пятнистую шкуру, всё ещё источающую запах кровоклыка, и восхищались её красотой. На берегу, помимо вождя и торжествующего Арума, находилось девять болотных антров и все они закивали головами в знак того, что, конечно, это более чем равнозначный обмен. Увидев положительный ответ на свой вопрос, Аккрум хищно улыбнулся, но тут же задал следующий:

— Рыбак, куда пошли горцы?

Один из рыбаков, ранее спрятавшийся на дереве при приближении водопоклонников, молча показал пальцем в сторону Тепла и добавил:

— Аккрум, они ушли за Омут Трясинного Рептила в свою новую деревню!

Вождь сначала удивился, а затем, помрачнев, воскликнул:

— Горцы охотятся в наших лесах! Горцы уже живут в Дождевом Лесу! Они будут строить здесь свои могильники. Мой дед убивал горцев и поедал их как Трясинный Рептил! Мы должны выгнать их из нашего леса и Огнесолнце нам поможет! Сколько их?

— Вождь, их всего четверо.

— Нас больше, — заметил играющий копьём Четырёхпалый.

— Слава Огнесолнцу!

— Аккрум, мы пойдём с тобой!

С вождём согласились почти все болотные антры, стоящие на берегу Чёрной реки, кроме Арума и ещё одного рыбака. Арум не понимал, зачем силой выгонять похожих на них антров из леса, которого вокруг так много, что хватит на всех, и он не вскинул вверх закрепленную на запястье дубинку, как это сделало большинство охотников. Аккрум этого не заметил, острым взглядом он осматривал заросли затопленного леса в той стороне, куда ушла группа горцев-водопоклонников. Лес зашумел в ответ на крики охотников и резкие движения оружием: взлетела стая белых певчих птиц, плюхнулся в болотную жижу молоденький рептил, пробежала копытная свинья.

— Четырёхпалый, идёшь со своими за мной! Мы найдём горцев и выгоним их из леса. Арум, возвращайся в Ахх и скажи шаману, чтоб молился Рептилу. Рыбную ловлю не прекращать, — это указание Аккрума уже относилось к рыбакам. Он принял решение наказать вторгшихся и, махнув рукой группе Четырёхпалого, растворился в кустарнике, окаймлявшем лес, залитый водой Рыбного Озера.

На берегу около брода остались два рыбака и Арум, всё ещё держа в руках шкуру. Горцев он не жалел, хотя они и вызывали у него какой-то необъяснимый интерес. Арум также знал, что вождь не будет сразу убивать горцев. Ему надо было пойти с ними! Но теперь уже поздно и нужно возвращаться в Ахх. Огнесолнце забралось высоко на верхушки деревьев и с их высоты зорко следило за болотными антрами, спешившими не прогневать его. Рыбаки вернулись к своему занятию: срубали новые жерди и устанавливали вторую ловушку, делая расстояние между кольями вдвое меньше. А рептилоантр, свернув шкуру, направился по лесной тропинке к переброшенному над водой мосту.

Отогнав домашних птиц, взобравшихся на навесной мост, Арум пробежал по нему и оказался у острых кольев входа в Ахх. Крикнув, сторожившему вход антру, что идёт Арум — сын Арума-охотника, рептилоантр вместе со шкурой оказался внутри родового посёлка. И первое, что он узнал, вернувшись домой, была смерть отца. Шаман Трясинного Рептила уже стоял у входа перед его хижиной и молился. Он знал, что холодная болезнь неизлечима. На пороге Арум споткнулся о забытый горшок с варёными клубнями и отбросил его внутрь хижины. А внутри её, уже посыпанная пеплом, лежала у ног отца сестра и тихо плакала. Арум вошёл в свой дом и бросил шкуру кровоклыка в угол. Сестра, увидев его, продолжала плакать, а Арум, достал из глубины хижины пористый камень и принялся сосредоточенно править на нём лезвие своего костяного ножа. Завтра предстояло сделать плот и отправить дух отца к его древним предкам — болотным рептилам.

Тем временем, группе Аккрума удалось по растревоженной тине, сломанным веткам и срезанным грибам обнаружить путь горцев. К концу дня, когда водопоклонники, неплохо разведав Дождевой Лес, уже собрались изжарить на огне утренних черепах, их костёр и все они, неожиданно окружили рептилоантры. Измазанные грязью, болотные охотники незаметно подобрались к чужакам и, скаля клыки и размахивая копьями и дубинками, взяли их в кольцо. Некоторые из них направили на горцев натянутые луки, некоторые замахивались копьями, только ожидая от вождя сигнала атаковать. Аккрум, вытянув вперёд дубинку, оскалился, причём некоторые из клыков его ожерелья могли бы соперничать в длине с его собственными. Он крикнул горцам:

— Моё имя Аккрум. Я сын Аккрума-Рептила и охочусь тут. В этом лесу охотился и мой дед. Что нужно вам здесь?

Горцы не заметили скрытого приближения и обнаружили охотников лишь в самый последний момент, когда путь к отступлению уже отсутствовал. Арким, держа в руках каменный топор-лопату, которым собирался проломить панцирь черепахи, вслушивался в резкие звуки гортанной речи рептилоантра, но слабо понимал их. Этот дикий охотник явно был у них главным, но смысл его слов почти непонятен. Много прошло времени с тех пор, когда водопоклонники покинули край Больших Болот. Акесу показалось, что он понял вопрос, и он уточнил его у Аркима:

— Арким, он спрашивает, что мы тут?

— Что он говорит? — спросил в свою очередь Четырёхпалый у вождя.

— Не понимаю! Что-то о нас.

— Я — горец Арким! Мы ищем новое место для жизни, — спокойно выговаривая слова, обратился водопоклонник к Аккруму.

Вождь, стоящий ближе к горцам, частично разобрал, похожие на его язык, слова. Между ними горел костёр, смеркалось, и тени болот становились длиннее. Горцев окружало несколько вооружённых антров и сопротивляться было бесполезно.

— Нам нужна новая земля для жизни, — кратко сформулировал Акес и добавил: — Давай просто уйдём, Арким?

— Положите оружие на землю! — крикнул Аккрум.

Разобрав слово «оружие», один из сыновей Акеса дёрнулся и перехватил каменный топор в другую руку. Лук одного охотника выпрямился и стрела, сорвавшаяся с его тетивы, вонзилась в землю у ног горца. Поняв, что намерения диких охотников крайне серьёзны, горцы бросили остроги и топоры на землю.

— Я — Аккрум из клана Трясинного рептила и это мой лес! — заявил вождь и поднял обе руки к заходящему Огнесолнцу.

Арким догадался, что его группа выбрала опасное место для стоянки. Следовало взять с собой больше воинов и идти намного дальше.

— Охотники, мы не враги! — попробовал уточнить он.

В это время воины Четырёхпалого подобрали с земли оружие и забросали землёй костёр. Без слов, подталкивая горцев древками копий, рептилоантры выталкивали их с поляны в сторону узкой звериной тропы, ведущей к Чёрной Реке. Не сопротивляясь, опустив головы и под конвоем, четыре горца шли обратно и молились Духу Воды, чтобы он сохранил им жизнь. Но Аккрум не собирался их убивать и вскоре вывел их в сопровождении своих охотников прямо к броду, указав на который дубинкой, тем самым дал понять Аркиму и Акесу, чтобы они возвращались в свой лес. Затем он глубоко воткнул своё, украшенное крестами, копьё в берег реки. Голодные и лишённые оружия горцы перешли реку уже затемно, когда Огнесолнце уже окончательно спряталось где-то в горах за Рыбным Озером.

Ночь быстро опустилась на тропический лес. Горцы остались живы, но без всё-таки крови не обошлось. Ночуя в своём Лианном Лесу, лишённые оружия, горцы подверглись нападению пары зелёных кошек. Одну им удалось убить ударом об дерево, а вторая скрылась в лесу. Исцарапанные, но живые, утром они вернулись в Водораму и рассказали Ату о произошедшем.

— Сколько у них воинов? — спросил Ат.

— Мы видели восьмерых, — ответил Арким. — Жрец Ат, силы были не равны…

— Мы, наш народ не можем оставить то, что решено в Ночь Духа!

— Это означает кровь.

— Арким, иди за мной!

Через некоторое время отцы всех горских родов сидели в жилище жреца и держали совет. Арким, спокойно поглощая, предложенную Атом пищу, убедил совет в необходимости идти в Дикий Лес большим отрядом, чтобы не стать жертвами дикости и кровожадности болотных охотников. Ат во время рассказа что-то рисовал щепкой по песку и раскладывал на нём камушки. Когда рыбаки закончили рассказ, жрец предложил собравшимся посмотреть на то, что у него получилось.

— Смотрите, — сказал он, показывая рисунок на песке, — вот эта черта означает реку, поверх неё пять чёрных камней — это наши пять родов, внизу два больших камня, означающих два диких клана. Собравшись вместе, мы сможем справиться с одним из кланов, с двумя — нет.

Затем Ат собрал чёрные камушки и рассыпал их вокруг одного большого и добавил:

— Через несколько полных лун мы устроим новую деревню далеко в стороне Тепла, и второй клан будет для нас неопасен. Дикий Лес большой — места хватит всем.

— Есть ещё третий клан, — сказал один глава рода.

— Какой?

— Клан Кровоклыка, живущий в Дальнем Лесу.

— Это очень далеко.

— Самые дикие — охотники с крестами!

— Арким, сколько их?

— Мы видели восьмерых, но таких групп вокруг брода несколько.

— У них около пятидесяти копий! — заметил вождь горцев.

— Ат, сколько мы можем взять антров для похода? — спросил Арким.

— Вождь с охотниками завтра идёт бить стадо водяных свиней. Его охота займёт некоторое время, — задумался жрец Духа Воды. — Потом он останется охранять Водораму. Думаю, ты, Арким, можешь взять два рода: свой рыбацкий и соседний охотничий. Вместе это около восьмидесяти копий.

Прошёл день и ночь. Накануне в Водораме начались моления Духу Воды. И опять Ат собирал антров у ручья, истекавшего из-под подножия глиняного кувшина, и принимал дары. Дочь Аркима прощалась с отцом. Поход будет опасный — в деревне об этом много говорили. Сыновья Акеса делали новое оружие, а он сам вместе с главой соседнего охотничьего рода подбирал воинов. Вся подготовка к походу через Дождевой Лес продлилась недолго, и уже рано утром следующего дня, едва стало светло, крупный отряд горцев выступил из Водорамы в сторону Чёрной Реки.

Переправившись через брод, отряд во главе с Аркимом вышел на берег, и, вынув копьё, воткнутое Аккрумом в прибрежный песок, сломал его. Весь берег был истоптан многочисленными отпечатками когтистых ног диких охотников, и это означало их высокую активность в этой части Больших Болот. Большинство следов — свежие, уходящие вдоль реки на Зарево.

— Арким, много следов ведут вон по той тропе. Может быть, мы пойдём туда и найдём там еду? — спросил Аркима-рыбака один из сыновей Акеса.

— Там будут жилища болотных? — поинтересовался и Акес.

— У них должны быть сушёные плоды и рыба! На краю Дикого Леса такой пищи нет! — уверенно сообщил один из рыбаков, ранее бывавший в этих местах.

— Да, Арким, охота не всегда бывает удачна! — Акес обвёл острогой лес.

— Пойдём и заберём у них черепах! — предложил второй сын Акеса.

Располагая большим отрядом воинов, Арким решил направить его на диких болотных охотников. Позор за первое изгнание хотелось смыть, и, прежде всего, возникло желание наказать, обмазанного грязью дерзкого антра, два дня назад, выгнавшего его с охотниками из огромного леса. Теперь сила была на стороне горцев, они не уступали охотникам во владении оружием, ловкости и меткости. Сообразив, что можно окончательно напугать рептилоантров, а затем закрепиться на опушке Дикого Леса, он обратился к своим:

— Горцы! Рыбаки и охотники! Недалеко отсюда живут болотные. Они считают, что только они могут охотиться в этом лесу. Но нам нужен этот лес и мы пройдём через их деревню. Дух Воды поможет нам!

Водопоклонники вскинули вверх руки с зажатыми в них острогами, луками и каменными топорами. Лишь единицы из них видели рептилоантров вживую, для остальных же это были дикари, поедающие лумов и верующие в силу зверей. Отряд, разбившись на две неравные части, направился по узкой тропе, указанной первым сыном Акеса. Впереди шла небольшая группа горцев-охотников, которая осматривала местность, обходила звериные ловушки и упавшие на дорогу гнилые деревья.

Вдруг на тропе впереди группа заметила двух болотных антров, по-видимому, возвращающихся с рыбалки. Свернув с одной из боковых тропинок на главную тропу, антры неожиданно столкнулись с большим отрядом вооружённых горцев и, испугавшись, мгновенно растворились в лесу. На своих плечах они несли связки крупных мелкочешуйчатых рыбин, которых бросили в кусты. Первая группа, не успев даже натянуть луки, потеряла болотных рыбаков из виду и теперь, дождавшись подхода основной части отряда, сообщила Аркиму о своём обнаружении. Посоветовшись с Акесом, Арким приказал всем горцам, двигаться как можно быстрее и тише. Но через некоторое время понял, что опоздал. Тропа закончилась. Лес расступился и взору горцев открылась поляна, с которой стал виден Ахх, окружённый частоколом. Навесной мост болотные разрушили, а на траве валялись обрезанные лианы, обломанные жерди и выбитые палки.

— Болотные сломали мост! — обратился к Аркиму первый сын Акеса. — Здесь мы не пройдём! Действительно, другой дороги не существовало — Ахх был окружён болотом.

— Это же просто лужа! — резко ответил ему Арким и первым, под внимательные взоры нескольких десятков горцев, зашёл в болото. Топкая грязь погрузила Аркима в себя по грудь. Но, нащупав ногами её твёрдый слой, Арким, работая локтями, медленно двигался по направлению к посёлку, над которым вверх поднимался дым. Постепенно все горцы зашли в болото и, кто по пояс, кто по грудь приближались к Ахху, медленно перемещаясь в вязкой грязи. Срезанный навесной мост заканчивался небольшой площадкой, а сам Ахх ощетинился кольями. Когда до площадки горцам оставалось проползти по грязи всего пару деревьев, в них начали стрелять. Несколько стрел с костяными наконечниками вонзились в болото недалеко от Аркима, но не причинили никому вреда, видимо, дикие антры стреляли вверх издалека. Наконец, ухватившись за обрывки лиан и остатки моста, Арким выбрался на площадку и, выставив вперёд свою острогу, приготовился к нападению. Однако никто не атаковал, а через некоторое время к нему, на захваченную им площадку, выбралась первая группа, идущих в болотной тине, горцев. Выдернув из топкой земли болотного острова, на котором стоял Ахх, несколько кольев и, проломив в частоколе дыру, горцы расширили проход и перелезли через него в посёлок.

Ахх пустовал. Рыбаки болотных антров сообщили в посёлок о приближении вооружённых чужаков, и клан покинул его. Пока остальные водопоклонники выходили из болота и, взбираясь на площадку, пролазили в дыру, Арким успел понять, что антры ушли из деревни. В середине посёлка горел, посвящённый Огнесолнцу, костёр, а возле него кружил, погружённый в моление, шаман. Старик находился в трансе, на его голове сидел, объеденный муравьями, череп рептила. Арким махнул рукой, чтобы старика не трогали, а только залили водой костёр. Находясь в центре посёлка, Арким и Акес, успели оценить количество хижин, в тесном порядке, стоящих на небольших сваях над землёй. Их оказалось около тридцати, что означало общее количество копий. Кроме шамана Тясинного Рептила, не обращавшего на происходящее никакого внимания, в Аххе никого не было. Недалеко на палках вялилось мясо, и Акес приказал его забрать. Конечно, Арким знал, что болотных охотников намного больше, но все их кланы жили далеко друг от друга и поклонялись разным животным.

— Уходим другой дорогой, — громко сказал горцам Арким, заметив, что следы диких антров уходят в противоположную от разрушенного моста сторону.

— Арким, мы заметили подготовленный к сушке тростник и рыбу, — сообщил Акес Аркиму-рыбаку. — Дикие собирались делать их него стрелы.

— Сломайте древки, а рыбу заберите. Мы уходим.

На другой стороне посёлка, отходящие отряды горцев заметили в частоколе лаз, и, пробравшись через него, обнаружили ещё один выход из деревни. Он проходил по болоту в виде уложенного прямо на воду, узкого плота из особо сухих пород орехового дерева. Недалеко виднелась зелёная опушка Дождевого Леса и, пробежав по плоту, водопоклонники оказались на нёй. Оказалось, что до первых высоких деревьев Дикого Леса можно добраться только через большое, кишащее рептилами, жидкое болото. Болотные антры называли это место Омутом и почитали его. Решили идти через болото двумя равными по численности группами. В обоих из них были вооружённые каменными топорами охотники, чтобы в случае нападения хищников нанести им смертельный удар.

Когда первый отряд во главе с Аркимом уже окончательно пересёк заболоченный Омут, на шедшего последним рыбака напал крупный рептил. Огромная бородавчатая зубастая пасть неожиданно выпрыгнула из воды и схватила рыбака поперёк туловища. Длинные жёлтые зубы мгновенно перекусили несчастного антра пополам. Его было уже не спасти, но в голову рептила тут же попали копьём, а спереди на неё обрушилось ещё несколько ударов топора. Резко рванув жертву, рептил попытался уйти под воду и уже развернулся, чтобы окончательно скрыться в болоте, но опять получил удар копьём в глаз. Шедшие позади горцы тоже не растерялись, и пускали в зверя стрелы. Уже одноглазый, унося своё раненое тело в глубину Омута, огромный рептил сумел всё-таки избежать смерти, отплыв от мелководья. А первый отряд горцев, неся на руках, перекушенное хищником, тело рыбака, тем временем вышёл на сухую лесную землю.

— О, Дух Воды, забери его и не гневайся на нас! — воскликнул Арким, когда уже все охотники, пройдя заболоченное озеро, зашли далеко в Дождевой Лес. — Привяжите его к дереву — уже никогда он не станем Окаменевшим.

Горцы привязали мёртвое тело к высокой пальме и углубились в чащу леса. Тело должно достаться птицам и муравьям, так было со всеми, кто не стал Окаменевшим — для них строили специальные могильники. Недалеко рыбаки нашли ручей, что означало правильность выбранного для новой деревни места.

Горцы расположились в лесу двумя, расположенными рядом, стоянками, разожгли охранные костры. Поднялся ветер и вскоре пошёл дождь. Горцы сидели у костра и ели сушёную рыбу, изъятую ими из Ахха. «Завтра Акес и охотники добудут мяса, — думал Арким, прячась от дождя под широким пальмовым листом. — А мы будем строить новую деревню. Леса здесь много и через пару лун я поселю сюда свой род». Но его мечтам не суждено было сбыться.

Злой и голодный Арум полз между кустов по мокрой траве, волоча по грязи мешок из шкуры лума. Дождь закончился только ночью. Огнесолнце уже давно скрылось за лесом. Спину Арума покрывала добытая им шкура кровоклыка. Под ней большой и мягкой, на поясе рептилоантра висел костяной нож и дубинка. Иногда, когда Арум преодолевал очередную преграду в виде ствола дерева или кочки, в мешке раздавалось приглушенное шипение, и тогда Арум останавливался и ждал, когда оно затихнет. Позади Арума по правую руку полз в грязи Аккрум, а по левую — Четырёхпалый. Они также были вооружены и прикрывали Арума. Главная задача рептилоантров — мщение. Набег на Ахх они, стиснув клыки, наблюдали, взобравшись высоко на деревья, окружавшие залитый участок леса с хижинами посередине. Мост они разрушили сразу, узнав от рыбаков о приближении горцев. Силы явно не равны — Аккрума действительно располагал тридцатью охотниками, но этого количества было мало для уничтожения вторгнувшихся горцев. Ещё трёх охотников он отправил в Коарум за подкреплением, но лодка ушла по реке только сейчас.

Снова пошёл мелкий моросящий и тёплый дождь. Из густого цветущего кустарника, прижавшийся к стволу дерева, Арум наблюдал спящих горцев. Его шевелящийся мешок попытался отползти в сторону, но охотник крепко держал его в руках. Чужаки ночевали под открытым небом, разложив пальмовые листья на ветвях. Охранных костров горцы зажгли два — один на поляне, а другой дальше в лесу, их пропитанные влагой ветки горели дымно и давали мало света. Вода мелкими струйками уже начинала стекать по пятнистой шкуре Арума, пока, наконец, сторожившие сон горцев рыбаки не отвернулись, чтобы принести ещё связку дров. В этот момент Арум обернулся назад и кивнул Аккруму головой. Вождь вместе с Четырёхпалым быстро поднялись с земли и подбежали ближе к костру. Это оказалась стоянка рыбаков, здесь же спал и Арум. Сорок спящих горцев из рыбачьего рода охраняло всего два антра. Отвернувшиеся от стороны реки, рыбаки не видели как Аккрум и охотники выскользнули из кустов и, пригнувшись, приблизились к спящим на расстояние нескольких шагов. Первый рыбак получил укол колючкой с ядом в тот момент, когда подбрасывал в костёр кучу хвороста. Ничего не почувствовав, он продолжал ещё некоторое время возиться у костра, пока слабость и сон не свалили его. Выпущенная Аккрумом колючка сделала своё коварное дело — рыбак умер. Второй горец, обнаружив обездвиженного антра, подошёл к нему и принялся тихо будить, но получил тупой удар по голове и рухнул в траву. Четырёхпалый ударил его сзади дубинкой и снова отбежал в кусты. Теперь наступил черед Арума. Он осторожно пробрался со своим мешком между спящих тел и приблизился к костру. Издали его можно было принять за кровоклыка, уносящего в зубах одного из спящих антров. Но вот Арум оказался у огня и высыпал из мешка ворох прелых бурых листьев с чем-то живым внутри, а затем, вслед за рептилоантрами, отступил назад. Теперь стало необходимо покинуть это место и трое болотных охотников скрылись в лесу. Они не видели, как ослеплённые пламенем костра и раздражённые его дымом, из вороха бурых листьев выползали маленькие бело-красные змеи и расползались вокруг. Ядовитых змей Арум собирал из разных гнёзд и два раза был ими укушен. Мгновенно разрезая кожу и высасывая ядовитую кровь, он сплёвывал её, а место укуса тут же обмазывал соком. Змеи вели ночной образ жизни, и пламя от горящего хвороста привело их в ярость. Они ползли от дыма и огня в лес, по пути кусая спящих горцев и вбрызгивая под их кожу яд. Когда несколько рыбаков начали громко скрипеть клыками от боли, растирая укусы, Арким проснулся, вскочил на ноги и схватил острогу. На него снизу смотрела белая змейка и хотела на него прыгнуть. Арким ударил её острогой.

— Горцы, на нас напали змеи! — кричал он и будил остальных рыбаков.

— Дави их! — кричали рыбаки и бегали вокруг костра, нанося удары по извивающимся тварям.

Укушенные антры сидели на земле и прижигали ранки кончиками горящих веток. Но те рыбаки, в том числе и Арким, кто оказался цел, знали, что до утра доживут не все. Когда белые змеи уползли в лес, а на поляне осталось несколько десятков их убитых сестёр, Арким и Акес осмотрели всех рыбаков рода.

— О, Дух Воды! Восемнадцать антров укушено белыми змеями! — восклицал Арким, гневно осматривая лес. — Так не может быть! Мы осмотрели опушку и эту поляну, никаких змей днём здесь не было!

— Тут не бегали даже ящеры! Нам их подкинули! — кричал Акес. — Смотрите у антра проломлена голова! Это нападение болотных!

Действительно, более подробно осмотрев место, Арким понял, что Акес прав. Дикие антры подбросили им змей, отомстив, таким образом, за дневное вторжение в деревню. Из расположенного в одном полёте стрелы, стана охотничьего клана к Аркиму подбежало два десятка горцев и, расспросив обстоятельства, бросилось в лес. Они надеялись догнать ночных убийц и жестоко наказать их. Ночь заканчивалась, и уже двенадцать рыбаков корчилось на поляне, растирая гной, растущий под кожей в месте укуса. Жить им оставалось до утра, но, не дожидаясь их ужасной смерти, Акес, по команде Аркима и молчаливым кивкам самих укушенных, вскрывал им вены.

Утро встретило рыбацкий род, залитой кровью поляной. Вода и грязь смешивались с кровью, оставляя среди мокрой травы бурые лужи. Из всех укушенных в живых осталось только трое. Пятнадцать трупов предстояло привязать к деревьям и покинуть это злое место, над которым уже собирались стаи насекомых. Арким принял решение объединиться с горцами-охотниками и сообщил об этом Акесу. Весь остаток утра рыбаки привязывали трупы к деревьям и перемещали свою стоянку к расположившимся неподалёку охотникам. Там часть горцев-охотников ушла за добычей, а часть корчевала лес. К следующей ночи предстояло сделать забор из кольев, заготовить мясо, собрать много дров. Арким остался работать на стоянке. Вместе с первым сыном Акеса они копали по периметру охотничьего стана ямы и вкапывали в них тонкие брёвна, срубленные и заточенные другими антрами. Вокруг выбранного ими места, в обильно росшей вокруг траве, росли грибы и водились съедобные муравьи.

К полудню из леса послышались грозные возгласы горцев-охотников. Ушедшие ночью по мокрым следам убийц, они возвращались, высоко подняв оружие над головой. Оторвавшись от работы и подняв глаза на вернувшийся отряд, Арким заметил голову на острие копья у одного из воинов. Отрубленная голова одного из болотных охотников вся в грязи ещё сочилась кровью. В руке горец, несший копьё с головой, держал ожерелье из звериных клыков и когтей.

— Арким, Дух Воды помог нам выследить убийцу! — радостно крикнул охотник за головами.

— Убийца был один? — спросил Арким удачливого и жестокого горца.

— Трое. Но одного их них нам удалось выследить, — отвечал горец.

— Он сопротивлялся? — продолжал спрашивать Арким.

— Он не ожидал нападения! — рассказывал охотник. — Ручей, в котором он пил воду, не скрыл его от нас. Дух Воды направил на него полёт моего топора.

— Хороший бросок! А где его воины?

— Мы не видели больше никого, — закончил рассказ горец-охотник и добавил: — Он пил воду из ручья, где и мы берём воду! Это в двух полётах стрелы отсюда.

Арким задумался. Дождевой и Дикий леса просто кишели дикими антрами. Они жили рядом, следили на горцами и могли напасть в любой момент. Голову убитого болотного антра он узнал сразу — это был глава той группы охотников, которая несколько дней назад выгнала его из Дикого Леса. Позор оказался смыт кровью. Таких потерь род рыбаков не знал с момента охоты в горах на семью кровоклыков-антроедов. Возвращаясь к обустройству и защите стана, Арким распорядился отправить в Водораму двух охотников, чтобы оповестить жреца Ата о начавшейся войне с дикими болотными кланами. Голову вождя Аккрума разместили на частоколе у входа. Вскоре в стан с охоты возвратилась часть разведчиков, и принесла с собой двух жирных копытных свиней. Животных тут же ободрали и начали жарить. Снова над лесом поднялся ветер и начал раскачивать верхушки пальм. В воздухе запахло небесным огнём, а значит, вскоре должен был начаться сильный ливень.

Наевшись жирного мяса, горцы отдыхали у костра. Приближался вечер, а с ним и уже долго собирающийся дождь. Дрова на ночь заготовили в избытке. Частокол горцы тоже почти закончили. Арким лежал у огня и думал о дочери, о том, чтобы охотники быстро добрались до Водорамы. Ещё один охотничий род в сорок копий не был бы лишним. В стане у трёх костров сидели, уставшие за день, горцы и смотрели в огонь — ночь ожидалась тяжёлая.

И вот на Дикий Лес опустились сумерки. Неожиданно от первого костра в полный рост поднялся Акес, и пошёл к брату сказать что-то важное, как вдруг толстая красная стрела, вылетев откуда-то из лесу, пронзила ему горло. Арким видел это и, словно погрузившись в холодную воду Чёрной Реки, не смог выкрикнуть ни звука. Вторая стрела, взвившись над поляной, перелетела частокол и упала в костёр. При полёте она издавала свистящий звук, видимо от оперенья, и также была окрашена охрой. Увидев, пораженного стрелой Акеса и поняв, что сейчас начнётся атака, группа горцев схватила оружие и начала кричать на весь стан:

— Болотные! Нападение!

Мгновенно очнувшись от крика, Арким схватил в одну руку острогу, в другую — каменный топор и приготовился проливать кровь. Но нападения, в виде атакующих воинов, не последовало. Из Дикого леса, вместе с первыми каплями воды от начинающегося ливня, на стан горцев обрушился дождь красных стрел. Она падали внутрь частокола со всех сторон леса, и поражали укрывшихся горцев сверху. Несколько горцев попытались контратаковать, но выбежав за частокол, оказались поражены копьями. Арким и другие горцы махали оружием над головой, пытаясь отбивать, летящие на них вертикально вниз, стрелы. Многие водопоклонники были уже убиты, в их телах торчали оперенные стрелы, многие получили ранения. Наконец, когда раздался гром, сверкнул небесный огонь и пошёл ливень, рой стрел прекратился. Из живых внутри частокола остались, прижатые к нему с внутренней стороны, Арким и ещё несколько раненых горцев. Оба сына Акеса погибли — стрелы прибили их плечи к земле. Костры потухли. Ливень хлестал Аркима по щекам. Стало тихо.

***

После смерти Аккрума шаман Рептила назначил Арума новым вождём и, дождавшись из Коарума сильного отряда в сотню копий, рассказал ему о страшной смерти Аккрума. Гнев овладел всеми болотными охотниками. Они были готовы немедленно растерзать горцев. И Арум в шкуре кровоклыка, собрал охотников Великой Змеи у вновь разожжённого огня и сказал им:

— Я — сын Арума-охотника говорю вам. Горцы должны умереть! Их Дух Воды забрал голову Аккрума к себе в ручей, но мы не боимся его. Огнесолнце, дай нам силу убить этих горных лумов!

Очень далеко на Зареве раздался раскат грома. Он родился где-то на краю Больших Болот и утонул в Чёрной Реке. В это мгновение весь Ахх содрогнулся от грозного крика рептилоантров и пришёл в движение. Ещё через некоторое время охотники Змеи, объединившись с сынами Трясинного Рептила, вышли из Ахха во главе с Арумом и углубились в лес. Самой короткой дорогой они обошли Омут через Дождевой Лес. Они шли по колено в воде, а острая хвост-трава, растущая по берегам озера, хлестала их по ногам. Сумерки сгустились и опутали стоянку горцев. Пошёл мелкий дождь. Часть дыма от костров стелилась по земле и просачивалась в лес. Птицы и насекомые спрятались, ожидая летнего ливня. В лесу воцарилась напряжённая тишина, а меж веток кустов и листьев травы на горцев уже смотрела смерть и целилась в них из лука.

Первым выстрелил Четырёхпалый. Его, выкрашенная охрой, боевая стрела вылетела из листьев наподобие обезумевшей осы и пронзила одного из горцев. Вслед за ней в горцев полетели десятки других стрел, каждая из которых искала свою жертву. Арум вместе со всеми пускал одну стрелу за другой, пока колчан не опустел. Несколько, выбежавших из частокола, горцев группа Четырёхпалого поразила копьями. Тем временем, дождь перерос в ливень, и начал смывать с болотных антров боевую раскраску. Настало время добить чужаков, и Арум, вынув дубинку и взяв нож, первым вышел из леса на поляну, окружённую заточенными кольями. Над проёмом в частоколе висела голова Аккрума и скалила выколотые глаза в сторону леса. До боли прокусив клыком губу, Арум ещё сильнее сжал дубинку, и вбежал через частокол в стан горцев. Здесь, среди раненых и убитых антров, стояли три живых горца и щетинились острогами. У одного из них, самого крупного, в одной руке находился каменный топор. Сразу за Арумом в стан ворвались другие рептилоантры и вместе с охотниками Змеи они окружили трёх горцев. Болотные охотники разбрелись по стану, утыканному стрелами, и добивали раненых. Оставшихся в живых горцев закололи копьями тут же. Только один, вооружённый топором, горец оказал им серьёзное сопротивление и мужественно принял смерть, забрав с собой двух атаковавших его рептилоантров. Один из них получил удар в голову, а второго, им оказался Четырёхпалый, горец поразил острогой в грудь. Всё закончилось. Все водопоклонники были мертвы. Дождевой Лес проглотил их.

Дождь перестал. После уничтожения чужаков, когда в Омут Трясинного Рептила сбросили тела убитых, Арум призвал всех идти в Лианный Лес. Он сообщил охотникам Змеи, что после похода их ожидает копчёное мясо и много пчелиных яиц с туманным нектором.

— Антры Великой Змеи! — кричал Арум, закутанный в пятнистую шкуру. — Воины! В Лианном Лесу горцы заготовили много плодов, рыбы и нектара. Каждый род получит долю! Я поведу вас в посёлок горцев!

Держа в руках скрученные факелы из смолистой пальмы, болотные антры, возглавляемые Арумом — новым вождём Ахха, пробрались через мелководье Рыбного Озера к броду. На берегу им снова попалось сломанное копьё Аккрума, но, не останавливаясь, болотные охотники перешли Чёрную Реку. Вода, после нескольких последних дождей, немного подняла уровень реки, и теперь, проходящим брод, охотникам она доходила уже до шеи.

На двоих антров, обмазанных кровью убитых горцев, под водой напали зубатки и немного их покусали. Одну из рыбин раненый охотник вытащил из воды на себе, и уже на берегу, её вырезали из тела. Рана, оставленная зубами рыбы, оказалась глубокой, и было решено отправить его обратно в Ахх. Невзирая на мелкий эпизод, болотные охотники во главе с отрядом рептилоантров пробирались через ночной лес в сторону Водорамы. Идти становилось тяжело: непрекращающийся дождь размыл тропу, передвигаться приходилось в полной грязи. Арум вёл, разгорячённых победой, охотников и прокладывал дорогу меж, вьющихся под ногами, лиан. Петляя между кустов и деревьев, он зрительно помнил, где находился посёлок горцев и освещал свой путь факелом.

Болотные антры долго шли по ночному лесу, пока, наконец, не выбрались из густого кустарника в рощу плодовых пальм. Повсюду на земле и в траве лежали синие плоды с сочной мякотью. Плодов лежало много, они густо усыпали, примятую чьими-то лапами, мягкую траву и издавали гнилой запах. Охотники углубились в пальмовую рощу, пока колючие заросли не остановили их. Впереди росло много колючих кустарников с длинными шипами на ветках — продираться ночью через такой означало серьёзно ободрать кожу, и охотники остановились. Вдруг на головы Арума и рептилоантров, идущих сразу за ним, упало несколько плодов. Плоды были мягкие и упали откуда-то сверху. Молодой вождь становился и поднял факел вверх, чтобы посмотреть насколько высоко они росли, но на них опять падали крупные синие плоды, один из которых попал в факел. Пламя заколебалось, а откуда-то сверху пальмы раздалось шуршание и рык. Недалеко от Арума в темноте раздался какой-то тупой удар и падение, оглянувшись на которые, он посветив туда факелом, где увидел своего воина-рептилоантра с раздробленной головой. Рядом с телом валялся крупный булыжник. Камень оказался в крови, и охотники сразу догадались о причине падения камней с неба.

— Лумы!!! — крикнул с надрывом один из подошедших воинов Великой Змеи, и тут же получил удар ещё одним камнем.

Несколько десятков болотных охотников, оказавшихся ночью в сердце плодовой рощи, подверглись нападению агрессивных лумов. Осколки кремня, палки и куски базальта, очевидно заранее затащенные наверх, в изобилии падали на болотных охотников. Некоторые из лумов слезли с деревьев и метали камни уже снизу, подобрав их с земли; все факелы потухли и валялись в скользкой траве. Несколько стай лумов жили в этой большой плодовой роще Лианного Леса и, узнав по запаху своих врагов-поедателей, намеревались не выпустить их отсюда живыми. Болотные антры же не видели врага и метали стрелы и копья в темноту наугад. Но из темноты на них продолжали лететь камни и убивать их. Раненые рептилоантры метались между пальм, но всё равно получали удары. В темноте почти все они уже умерли, а сотни лумов, озверевших от запаха крови, спустились с пальм и били их суковатыми палками и каменными топорами.

В самом начале ночной бойни, завёрнутый в шкуру, Арум получил сильный удар в висок и временно потерял сознание. Когда он очнулся и стёр с глаз кровь, по роще на четырёх лапах прыгали лумы и размахивали над лежащими охотниками дубинками и топорами. Он видел их в лунном свете — ветер уже разогнал тучи над лесом. Никто, из лежащих на земле антров, не шевелился и Арум понял почему. Все они были мертвы, а лумы разбивали им головы. Поняв, что его пятнистая шкура вскоре будет замечена стаей и вызовет ярость, он шевельнулся и пополз в сторону колючего кустарника. Один из лумов заметил это движение и стал резко кричать. Мгновенно все лумы оказались на деревьях. Они кричали, смотрели на ползущего от них кровоклыка и понимали, что хищник спасается от них бегством. Арум продолжал на локтях двигаться в заросли, намереваясь укрыться в колючем кустарнике. Увидев бегущего от них злого врага, лумы рассвирепели ещё больше и, спустившись вниз, начали бросать в него палки и камни. До укрытия из шипов оставалось проползти два дерева, как вдруг Арума по спине сзади ударили палкой. Охотник быстро оглянулся и увидел, бегущих к нему вооружённых лумов. Он скинул шкуру. Ещё одно дерево! Кровь из виска продолжала течь. Силы оставляли его. Сзади шкуру с диким визгом и криком разорвали на части, и вот уже Арум стал заползать под колючие ветки шипастого кустарника, как вдруг что-то схватило его за ногу. Обернувшись, он увидел, что один из лумов схватил его двумя лапами и тащит назад. Арум по-змеиному изогнулся, быстро выхватил костяной нож и ловко резанул лезвием по волосатой лапе. От острой боли лум завизжал и отпустил ногу Арума, но тут охотника за ноги схватило ещё несколько лап и вытащило из-под колючих веток обратно в рощу. Последним, что увидел Арум-охотник в лунном свете, был косматый скуластый лум, пытающийся вытащить из своей груди обломок костяного ножа рептилоантра…

Ливень, вновь принесённый тучами откуда-то с Чёрной Реки, помешал лумам высасывать мозг из проломленных черепов болотных охотников. Когда первые стрелы Огнесолнца пронзили тёмное небо над Лианным Лесом, а раскаты грома заставили всех волосатых лумов искать укрытие, в одну из пальм неожиданно с сильной и яркой вспышкой ударил дождевой огонь. Пальма разломилась надвое, мгновенно вспыхнула и загорелась. Все лумы кроме косматого убежали в глухую часть леса, а в пальмовой роще, посреди раздавленных синих плодов, остались лежать тела болотных охотников.

Дождевой огонь превратил пальму в один большой факел, но, не испугавшись этого, единственный лум, оставшийся в роще, подбежал к нему и подобрал с земли упавшую горящую ветку. Осыпая искрами, висящие в воздухе, мелкие капли воды, и крепко держа пылающую ветку передними лапами, он поднял её высоко над своей косматой головой и несколько раз громко крикнул. Крик дикого лума оторвался от мокрой травы, колючих кустов и развесистых пальм и вознёсся в небо, потом ещё некоторое время как птица парил над Чёрной Рекой, а затем растворился в ночном и влажном воздухе Больших Болот.

Минск, март 2013г.