Глава 13. Уход.

Теперь ждать. Хуже не бывает, чем ждать. Разговор с бортом «Фуэте» закончился, может, пару минут назад, а время тянется так, словно прошел битый час. День уже клонился к вечеру, от реки потянуло прохладной сыростью, для атамана пришлось устроить лежанку из одежды, чтобы раненый хотя бы не зяб, потому как другой помощи, кроме перевязки, спутники не могли ему оказать. Тот, кто выдавал себя за разведчика, уселся по-турецки чуть в сторонке так, чтобы не пропадать из поля зрения и лишний раз не дразнить своих охранников. За ним по очереди наблюдали уцелевшие казаки. Незнакомец чувствовал себя непринужденно, но резких движений на всякий случай избегал.

— Звать-то тебя как? — спросил незнакомца Корсаков.

— Ну, скажем, Хаски, — ответил незнакомец, — таков мой оперативный псевдоним. Кем я был у Драконов, я думаю никому не интересно.

— А по-настоящему? Папка с мамкой как звали? — простодушно поинтересовался Лисин.

— К сожалению, я не помню, — в тон ему ответил разведчик.

— Ясно, секретность изображаешь, ну-ну, — скривился атаман, его голос прозвучал устало и глухо, нешуточное ранение давало знать.

Лисин держался неведомо как, другой бы на его месте уже давно потерял сознание. Крупные капли пота покрывали бледное лицо атамана, глаза время от времени сами собой закрывались. Когда он поправлял повязку, становилось заметно, как от слабости дрожат руки.

— Не совсем, к сожалению, я совершенно не помню своих родителей, они погибли, когда я был совсем ребенком, — ответил незнакомец бесцветным голосом.

— Хаски… хаски, погоди, это же собачья порода: сибирский хаски! — вмешался в разговор один из казаков, тот, что был постарше.

— Есть такая, но должен вас разочаровать, ни к собакам, ни к Сибири, ни к Новой Сибири, ни к Сибирскому Раю отношения не имею, — улыбнулся Хаски, — а на самом деле слово означает «хриплый», или «сиплый».

— С чего бы? Голос-то у тебя вполне обычный, — спросил Корсаков.

— Оперативные псевдонимы выбирают так, чтобы они никоим образом не были связаны с человеком, — пожав плечами ответил Хаски, мягко улыбнувшись.

Он с тревогой поглядел на отключившегося очередной раз атамана и спросил:

— Ребята, а шлюпка скоро прилетит? Атаман, кажется, совсем плох.

— Должна быть с минуты на минуту, — ответил один из казаков.

С почти неслышным шелестом шлюпка опустилась рядом с Лисиным и его компанией. Люк распахнулся, и на землю соскочила доктор Ханссен, за ней из-за штурвала проворно выбрался Ивлев. Быстро сориентировавшись, Анна устремилась к лежащему на расстеленных куртках атаману.

— Здравствуй, Анечка, извини, так получилось, — тихим голосом обронил Лисин, неуклюже стараясь изображать бодрячка.

— Молчи, Олег, все разговоры – потом, береги силы, — строго наказала Анна.

Она вскрыла импровизированную повязку на теле атамана, проворно стерла запекшуюся кровь вокруг раны, достала пакет с коллоидным пластырем, сорвала с него упаковку и принялась тщательно обрабатывать рану пластырем.

— На геройства потянуло, да? В прошлый раз Виталий, теперь – ты, — сказала Анна с поддельным негодованием.

— Какое там, Анечка, шкуру свою спасал, — ответил Лисин и зашипел от боли.

— Теперь терпи! И не смей мне тут сознание потерять! — добавила Анна.

Ивлев пытался быть хоть чем-то полезен, притащил из шлюпки медицинскую аппаратуру, сунулся было помогать с перевязкой. Ханссен сунула ему в руки заряженный инъекционный пистолет и, не отрываясь от повязки, наказала боцману впрыснуть раненому нужные лекарства.

Закончив, она сорвала замки с массивного медицинского прибора, который приволок Ивлев, принялась доставать из него датчики, провода, тонкие трубки и крепить их на грудную клетку Лисина. Неожиданно аппарат строгим женским голосом принялся диктовать результаты своей работы: температуру тела, артериальное давление, еще какие-то малопонятные медицинские термины с цифрами. Анна, почти не глядя, прикасалась к управлению аппаратом, потом бросила взгляд на часы.

— Кирилл, мне нужно десять минут ровно, потом грузим раненого в шлюпку и сразу же улетаем. Тащи сюда санитарную переноску, она в шлюпке. Подожди, Кирилл, — добавила Анна поднявшись и увлекая Ивлева в сторону.

Там Ханссен шепотом произнесла несколько коротких фраз, предназначенных исключительно для ушей боцмана. Тот покивал, и Анна вернулась к раненому. Когда боцман вернулся из шлюпки со скатанной рулоном переноской в руках, Анна во всеуслышание поинтересовалась:

— А кто эти двое? Пленные?

— Не совсем, — ответил казак, вытянувшийся перед боцманом по стойке смирно. — Вахмистр Кравченко, принял командование на себя. Атаман ранен, а без командира военному человеку никак нельзя.

Ивлев одобрительно кивнул.

— Разрешите доложить? Этот, — вахмистр указал на Корсакова, — из наёмников. Тех, что отвлекали Драконов. А вон тот, — кивок головой в сторону Хаски, — вроде бы разведчик. Пока под арестом, до выяснения.

— Мы что, с собой их забираем? — спросил Ивлев.

Казак замялся было в нерешительности но, сориентировался быстро:

— Так, точно, забираем. Разведчик… предполагаемый разведчик, утверждает, что ему необходимо связаться с командованием патрульного флота, — отчеканил Кравченко. — Ну а наёмник… Некуда ему идти. Он единственный, кто выжил, а бригаду его… — вахмистр осёкся. — Докладывает, что с командиром сговорились к нам, в казаки податься.

— Тогда вот что, вахмистр, погрузка в шлюпку в таком порядке: сначала – доктор, потом заносим раненого, потом твои бойцы, пленный пойдёт замыкающим. Будете держать его под прицелом, — сказал Ивлев.

— Слушаю, — вытянулся вахмистр.

— Вот-вот должна еще одна шлюпка прийти, погибших забрать, — помолчав, добавил Ивлев. — Капитан так распорядился: хоронить, как полагается, в космосе, с почестями. А наше дело – обеспечить срочную медицинскую помощь атаману.

— Наёмник ранен, — сухо произнесла Анна, — пусть сам себе сменит повязку и обработает коллоидом рану. Некогда мне с ним возиться.

Услышав эти, не слишком приветливые слова, Корсаков почувствовал большое облегчение: фраза, произнесенная строгим доктором, могла означать только одно: он теперь в команде! Сержа приняли за своего, уж слишком нарочито-строгое внимание ему оказано.

***

На борту шлюпку встретили трое вооруженных казаков и капитан Тышковский. Первым казаки извлекли из шлюпки Хаски, держа его под прицелом, отвели в сторону. Тот вёл себя довольно смирно, права качать и не думал. Вынесли атамана, тот был без сознания. Анна в темпе потащила переноску с атаманом в операционную: там всё было готово к приёму раненого.

— Кто вы такой? — спросил Тышковский у незнакомца. Он уже знал, тот, кто назвался Хаски, выдает себя за разведчика.

— Капитан Тышковский, мне нужно связаться с командованием патрульного флота… — начал было Хаски.

— Это всё? Больше вам ничего не нужно? — холодно оборвал его Тышковский, — аудиенция у главнокомандующего вам не нужна?

Разведчик блеснул глубоко посаженными глазами, но ответил миролюбиво, нейтрально.

— Нет, капитан, только дальняя связь с флотом. У меня важные сведения о Белых Драконах, нужно срочно сообщить их разведке патрульного флота. Понимаю, такая просьба от незнакомого субъекта не вызывает доверия. Давайте поступим так…

— Давайте я сам буду решать, как мне поступать и что мне делать, — обрезал Тышковкий.

«Ну и тип! — подумал Виталий, — звездолёт, считай, на прицеле неизвестно у кого! Атаман тяжело ранен, среди казаков – потери. Торчать на орбите треклятой планеты дальше, нет никакого резону. Свою задачу «Фуэте» уже выполнил, администрация планеты доставлена на борт. Тут поскорее убраться бы, пока целы, но командование велит ждать! А не из-за этого ли субъекта весь сыр-бор?»

— Прошу вас, не горячитесь, капитан, — выдержав паузу, очень мягко продолжил Хаски, — я всего лишь предлагаю вам самостоятельно выйти на связь и доложить командованию, что вы приняли на борт Хаски, и добавьте: операция «Беглец». Пусть они сами решают, как со мной поступить. Вы ничем не рискуете, всего лишь доложите командованию о необычном пассажире на корабле.

— Не о том речь, уважаемый, — ответил Тышковский нервно. — Как и чем я рискую – никого не касается, это моё дело. Подозреваю, что из-за вас мы торчим тут, вместо того, чтобы давно уже оказаться в более безопасном месте. А здесь гибнут люди.

Виталий попытался успокоиться и взять себя в руки.

— Я доложу о вашем пребывании на борту, — наконец вымолвил капитан, — но караул при вас оставлю. Это не обсуждается.

***

Виталий вошёл в рубку, затея с докладом Тышковскому не нравилась. Мутный тип, этот Хаски, чересчур правильный какой-то. Да и обстоятельства, при которых он попал на борт звездолёта, тоже неоднозначные. Впрочем, так или иначе, Виталий собирался связываться с командованием, чтобы попытаться все-таки получить разрешение улететь отсюда подальше. Выходит, этого Хаски надо благодарить: хороший повод поскорее связаться с начальством. Он включил канал дальней связи.

— Докладывает капитан Тышковкий, звездолёт «Фуэте», — Виталий помолчал, подбирая формулировку, — у нас тут Хаски, операция «Беглец».

Глупо-то как звучит! Ну прям как в шпионском романе! Впрочем, ответ последовал незамедлительно.

— Где он, на борту?!

— Только что доставлен. Какие будут распоряжения? — спросил Тышковский.

— Капитан, если Беглец на борту, немедленно уходите, — властно проскрипел незнакомый голос.

— Да, он здесь. Но у нас раненый! Доктор Ханссен только что начала операцию, — заколебался Тышковский.

— Капитан, немедленно, вы меня слышите?! Отмените операцию, отложите, делайте все, что угодно! Мне нужно, чтобы вы как можно быстрее увезли Беглеца. Уводите звездолёт в нуль-Т. Это приказ! Вы крупно рискуете. Если кто-то узнает о Хаски… всё, как только выйдете в обычное пространство, немедленно свяжетесь со мной. Выполняйте!

— Слушаюсь, — ответил Тышковский, подумав про себя: нетушки, сначала Лисин.

Он связался с операционной.

— Анечка, что у тебя, какие новости?

— Потом, всё потом, — отрезала Ханссен, — не отвлекай мня.

— Послушай, нам приказано убираться отсюда немедленно. Сколько тебе нужно времени? — спросил Виталий.

— Что?! — возмущенно вскрикнула Анна, — чтобы закончить операцию, надо час, может и полтора, смотря, как дело пойдёт. Не важно, главное сейчас – дать организму покой. На пару-тройку дней, чтобы никаких волнений и перегрузок. Олег – крепкий парень, но всему же есть предел!

— А отложить можно? Речь идёт об одном прыжке, — сказал Тышковский.

— Очень рискованно, капитан, — заколебалась Анна. — Отложить операцию на один прыжок можно. Другой вопрос, каково Лисину будет без аппаратуры? Электропитание ведь того, отключится?

— Дьявол, я не подумал об этом, — нервно произнёс Тышковский, — может, инженеры аварийное питание к твоей аппаратуре подключат?

— Эрик, Евгений, слышали? Что скажете? — обратился Виталий к инженерам.

— Подключить можно, запросто, — ответил Долгополов, — да только пока мы будем в изнанке пространства болтаться, электричества всё равно не будет никакого, хоть основного, хоть аварийного.

— Доктор, — помедлив, отчеканил Тышковский, — мы никуда не летим. Ждём твоей отмашки. Как только будешь готова, дай знать.

Он приказал Кормчему готовиться к прыжку, проследил, чтобы вернулась шлюпка с телами погибших и стал ждать.