ЮЛИЯ БЕРЕЖНАЯ

— Я знаю, к этому я, шла с шестнадцати лет любыми правдами и не правдами.

Ворон молча курил у машины, когда мы вышли.

В Мурманске мы были, рано утром город, встретил нас хмурым дождливым утром. Увидев красное пяти этажное здание я подумала о том, что гостиница не аховая но приличная.

— Тебе здесь не нравиться?

— Средне, — закурив сказала я надевая банный халат.

— Концерт в 18:00, так что особо не разгуляешься.

— Надену, голубое платье волосы распущу по плечам.

— Хочешь предстать в образе русалки?

— Хочу.

В половине пятого в номер пришла Карина сделала, мне грим залила волосы лаком.

— Ну что пойдем пока нас не хватились?

— Пойдем.

Зал заревел, когда увидел меня, отпев, четыре часа я еще пол часа, раздавала автографы.

— Ты была, на высоте публика тебя любит.

В машине я вырубилась, проснулась в самолете.

— Куда летим, а то я сбилась? — потирая виски, спросила я.

— В Читу номер в гостинице я уже забронировал.

— Что за гостиница?

— «Чародей» гостиница приличная снял двухместный номер.

— Хорошо если это так.

— Детка ты привередлива.

— Есть такое.

Откинув, голову назад на спинку сиденья я, заснула, ну не переношу я бесконечные перелеты. Когда я проснулась, самолет шел на посадку. В Чите солнечно, но морозно.

— Хорошо, что взяла зимние вещи, — поежившись, сказала я.

— Это точно в каждом городе разный климат.

Зарегистрировавшись, мы прошли в номер. Приняв, душ я перевела, дух все-таки перелет утомляет. Отыграв концерт во Дворце культуры «БТЗ» мы поехали в аэропорт завтра с утра будем в Екатеринбурге, где я ни разу не была.

— Ужасно соскучилась по малышке, — зевая, отрезала я.

— Я тоже можем позвонить в Москву.

— А это мысль.

Связавшись с Москвой, я позвонила домой.

— Дом Дубровских слушает, — отчеканила Алина Павловна наша новая домработница ту поймали на воровстве теперь она сидит в СИЗО.

— Алина Павловна передайте трубочку Вере Сергеевне.

— Хорошо.

— Вера Сергеевна как там Анечка?

— Очень скучает, по вас, но в саду очень быстро адаптировалась.

— Передайте ей трубочку.

— Хорошо.

— Мама ты скоро приедешь?

— Через две недели сладкая моя.

— Соскучилась?

— Очень, но работа, есть, работа без сцены я зачахну потому и не грущу.

В Екатеринбурге мы были рано утром, город встретил нас мокрым снегом и оттепелью. В гостинице «Атлантика» мне понравилось внутри гостиницы зеркальные потолки, мраморный пол живые цветы в горшочках для посетителей диван с креслами специально поставили, столик с прессой, есть бар кофе даже стриптиз бар.

Номер мне понравился тем, что дизайнер Гидовский Агафий Вадимович обставил, его в стиле 19 века стены оклеены бирюзовыми обоями на них, весит большая коллекция картин эпохи Возрождения среди известных художников такие как: Леонардо де Винчи, Рафаэль ди Санти, Микеланджело и другие. Возле окна стоит позолоченный под дерево столик не большое позолоченное зеркало не большой шкаф купе не большая, но уютная ванная.

— Вижу, тебе здесь, понравилось.

— Здесь уютно и чувствуется, что здесь работал профессионал.

— Эта гостиница Барсукова Геннадия Васильевича под ним этот город официально он занимается гостиничным и ресторанным бизнесом.

— Дубровский уже половина шестого концерт в 19:00, — прервав нас сказала зашедшая в номер Карина.

— Мы совсем забыли о времени.

— Бывает.

— Ирэна, я буду в соседней комнате.

— Хорошо.

— У тебя расстроенный вид, — помогая надеть мне серебряное платье, — заметила Карина.

— От тебя ничего не скроешь.

— У тебя все твои мысли написаны на лице. Скучаешь по дочери?

— Очень.

— Я хорошо тебя понимаю я тоже места себе не нахожу если Марк мне не звонит.

— А он что не в Москве?

— Давно окончил, уехал в Америку, так как там хорошо платят, влюбился в твою дочь, но я сказала ему, что не его она птица полета.

— И правильно сделали, потому что ему ничего не светит ради достижения своей цели Арина готова пройти через армию «нужных спенсеров».

— Знаешь а я тоже могла стать певицей но из-за того что я такая моралистка не смогла тем не менее я ни о чем не жалею я стала известным в Москве стилистом у меня есть свой салон «Афродита» Дубровский просто очень меня просил работать с тобой.

— Девочки пора.

— Идем.

Во Дворце культуры народу была, тьма зал встретил меня аншлагами. Я пела, четыре часа после концерта как всегда, раздавала автографы. Уф, неужели домой, — садясь в машину, спросила себя я.

— Детка, зато мы столько бабок срубили.

— Я хочу часть денег положить на счет Ани.

— Я знаю, тем более что в будущем она откроет психологический центр: «Биосфера», — закурив, сказал Лев.

— Мы понимаем друг друга без слов.

— И это хорошо мы долго к этому шли и наконец пришли.

— Через год снова гастроли на сей раз в Костроме, Архангельске, Иркутск и другие.

— В Сочи?

— Да Родионов Мурат Сергеевич уже давно умоляет посетить этот солнечный городок тебя там очень любят.

— Посетим.

— Прошлое оставь в прошлом живи здесь и сейчас.

— Что я и делаю, — зевнув, сказала я.

В Москве мы были, рано утром на перроне нас встретила мать Льва, вернувшаяся вчера с гастролей.

— Снежана вернулась, в Омск тут у нее что-то не заладилось.

«Ничего удивительного она думала, что Москва встретит, ее с распростертыми объятиями так, не бывает», — подумала я.

— Ира, ты язва.

— Какая есть. Лев я ни хочу, чтобы Агния Сергеевна нас услышала.

— Ты права не стоит.

— О чем шушукаетесь?

— Ни о чем мама.

— Сын от меня бесполезно что— либо скрыть о непутевой Снежана?

— О ней, а что?

— А то, что она вела, беспорядочный образ жизни, пришлось указать ей на место.

— Она что?

— Да она сняла квартиру, для того чтобы снимать для представительных мужчин молоденьких провинциальных дурочек.

Честно говоря, я это предвидела, слишком уж потасканный вид был у сестры Льва.

— Ворон отгонишь машину в гараж и можешь быть свободен.

— Я могу остаться?

— Твоя комната в твоем распоряжении.

— Я пошел.

Арины не было когда мы пришли.

— А где Арина?

— Арина Александровна сказала, что переночует у Коземирова, так как завтра у них концерт в Лужниках.

— Ясно, — отрезала я, схватившись за голову.

— Ира, она не дура чтобы залетать в пятнадцать лет о предохранении она все знает, так что я тебя прошу не пори горячку, — считав мои мысли, сказал Лев.

— Хочется на это надеется.

— Ирина Александровна вас к телефону Арина.

— Алло. Арина что ты творишь? — выпалила я.

— Мама я мелкими шажками иду, к славе благодаря Коземирову я записала альбом в ноябре у нас гастроли.

— А как же школа? Или ты ее бросила? — я перешла на крик эмоции зашкаливали.

— Мама никто школу бросать не собирается, предметы я сдам экстерном.

Бросив трубку на рычаг я обессилено села в кресло земля ушла из под ног а ведь точно такое же чувство испытала и моя мать когда я в шестнадцать лет сорвалась с места и сбежала из дома.

— С ним ей будет не просто, но она будет счастлива, — положив, мне руку на плечо, сказал Лев.

— Хочется в это верить.

— А ты верь и все будет хорошо.

Заснув под утро, я проснулась, с тяжелой головой сыновья завтракали в столовой, когда я к ним присоединилась.

— А где Анечка?

— Еще спит, — повернувшись ко мне, сказала Вера Сергеевна.

— Так разбудите, ее у нас распорядок дня для всех одинаков.

— Хорошо, Ирэна Александровна.

Через десять минут в столовую зашла няня с Анечкой.

— Алина Сергеевна рисовая каша для Анечки готова?

— Да.

После завтрака Роберт уехал в школу он добирается, до школы на автобусе вместе с Енисеем Рината в школу, отвез Макс, за что мы с Дубровским ему благодарны.

— Ир, сегодня в 14:45 съемки клипа «Ангел света и тьмы» в Останкино на студии имей в виду, — нарушив, тишину, сказал Лев.

— Вера Сергеевна поторопитесь, Тамара Евгеньевна не любит, когда мы опаздываем.

— Мы уже выходим, Дмитрий Анатольевич пока не приехал.

— Лев, разберись, почему Грача еще нет на месте.

— Сей момент дорогая.

— Ир, он уже на месте Ворон теперь охраняет Рината у нас Грач и Дятел.

— Игорь и Дмитрий?

— Да.

Когда Грач с нянькой и малышкой отъехали, я вздохнула с облегчением.

— Завтра у нашей дочери концерт в Лужниках нам прислали пригласительные билеты.

— Пойдем это же моя кровь.

— Ир, я понимаю, как тебе не легко, но наша девочка уже выросла и с этим, увы, ничего не поделаешь, она вкусила взрослую жизнь.

— Знаю.

— Ир, звонила, Карина спрашивала какой распорядок дня на сегодня.

— А ты что?

— Сказал, чтобы подгребала к половине второго.

— Правильно.

Подойдя, к хрустальному шару стоявшему на туалетном столике в нашей комнате, я увидела, будущее Арины ее, ждет, блестящая сцена в тридцать лет она, родит двойняшек. Пошатнувшись, я чуть не упала, хорошо Лев проходил мимо.

— Снова заглядывала в будущее?

— Да, — потирая виски, сказала я.

— Я стараюсь это не делать, иначе выбит из колеи на целый день, — покачав головой, сказал Лев.

— Я пойду, к себе скоро придет Карина.

Сев возле зеркала я, смотря на свое отражение, подмигнув своему отражению, поняла, что еще хороша. Хороша благодаря подтяжкам и ботоксу который колет мне Катерина моя подружка детства.

— Хороша еще хороша, — подойдя ко мне, сзади сказала Карина.

— Ты так неожиданно, — вздрогнув, сказала я.

— Просто ты так на себя засмотрелась.

— Есть у меня такая черта характера любоваться собой в зеркале.

— Ну что сделаем освежающую масочку?

— Пожалуй, и сделай мне не броский макияж.

— Хорошо.

После того как она нанесла, мне масочку на лицо она занялась, моими волосами, нанеся мусс на волосах, она оставила его на пятнадцать минут. Через пятнадцать минут она смыла, с лица маску кожа стала шелковистой и нежной как у младенца.

— Вот теперь волосы я завью, и собью, в прическе заколов рубиновой заколкой платье наденешь изумрудное?

— Да.

— Отлично прикид специально для съемки клипа?

— Да.

— Ирэна поторопитесь, машина уже пришла, — просунув, голову в дверь, поторопил меня Дубровский.

— Идем.

Съемки длились, полтора часа я ужасно, устала, но как говорится шоу-бизнес дело тонкое.

— Все снято, — услышала я и мысленно перевела дух.

— Ты превзошла саму себя, — сказал Дубровский по дороге домой.

Дома меня застал телефонный звонок от дочери, которая напомнила о завтрашнем концерте.

— Обязательно будем.

— Об Арине шумит вся тусовка особенно Пугачева.

— Ничего удивительного она любит открывать новые таланты.

В половине третьего приехал Роберт сказал, что завтра едет на соревнование.

— Надолго?

— Одним днем.

— Как в школе?

— Хорошо только.

— Что? Роберт не тяни кота за хвост, — вздохнув, подумала я.

— Мне хорошо бы подтянуть английский.

— Без проблем репетитор по английскому языку у тебя будет.

— Спасибо мама.

После того как за сыном закрылась дверь, я связалась со знакомым репетитором, который в свое время помог, мне освоить английский язык ведь я должна, была еще уметь петь на английском языке и не только на французском тоже.

— Роман Степанович это Дубровская мы не могли бы встретиться?

— Можем через час в «Корит-то».

— Хорошо.

— Роберту понадобился репетитор по английскому?

— Да.

— Ир, его ждет, большое будущее у него, будет психологический центр « Формула жизни» и филиалы за рубежом, так что ты на правильном пути, — закурив, подметил Лев.

— Лев, я из кожи вон лезу, чтобы Роберт не был копией своего отца.

— Он ею и не будет, отцом он, считает меня или ты не помнишь, скольких психологов нам пришлось перемесить, прежде чем найти, стоящего найти профессионала, а не дилетанта.

— Помню.

Хлопнула, дверь и в гостиную, вбежал Ринат с Енисеем естественно разговор мы свернули.

— Быстро мыть руки и за стол, — сказала я.

— Ир, ты строга, с детьми тебе это не кажется?

— Не кажется, они потом мне еще спасибо скажут.

Погода резко испортилась, подул, ледяной ветер, пришлось закрыть форточку простывать мне никак нельзя иначе вычет из зарплаты. Остаток дня мы провели в студии дописывали альбом «Ангел света и ангел тьмы» альбом конечно специфический хочется верить, что он кому-то понравиться, хотя сейчас большинство обывателей помешаны на мистическом может и прокатит.

— Ир, о чем задумалась? — бесшумно подойдя ко мне, сзади спросил Дубровский, вытирая голову полотенцем.

— О нашем альбоме мне кажется, что он специфический и.

— Не парься обыватели помешаны на мистическом, так что мы с тобой в теме.

— Думаешь? — закурив, спросила я.

— Уверен.

Всю ночь не сомкнула, глаз, переживала за дочь, будто выступать впервые на сцене буду я а не она.

— Ир, да не переживай ты так я слышал ее в студии «Арт.» говорил с Коземиром он сказал что она самородок как я когда-то сказал о тебе.

Прижавшись ко Льву, я провалилась, в сон проснулась от аромата кофе.

Зевая, я прошла, в ванную Лев что-то, напевал себе под нос, когда я к нему подошла.

— Какие планы на день?

— Навещу, дочь я давно не была у них.

— В котеджном городке ни разу?

— Ни разу, а что наша дочь живет в коттедже? — округлив глаза, спросила я.

— Ну, да в семи этажном особняке.

— Вот это я понимаю, устроилась.

Припарковав машину недалеко от семи этажного бронзового особняка я, осмотревшись, присвистнула, это хорошо нашей дочурке подфартило здесь помимо летнего и зимнего сада есть бассейн.

— Вы к кому? — сипло обратился ко мне бритоголовый верзила.

— Я к Дубровской Арине Владимировне.

— Проходите она в гостиной.

Арина потягивала кофе, когда я к ней подошла.

— А где твой спонсор на ножках?

— В больнице у матери она сделала пластику.

— Почему же ты не поехала?

— Потому что простыла, для голоса это плохо вот он и, сказал сидеть дома.

— Понятно. Не боишься стать узницей в золотой клетке?

— Не боюсь, потому что уже с завтрашнего дня начнутся гастроли.

— Ага, и ты с больным горлом будешь напрягать связки?

— Мне уже лучше.

— Твой максимализм меня умиляет, чувство самосохранения у тебя должно быть девочка нельзя ломаться под мужика, запомни это раз и навсегда не повторяй моих ошибок.

— Мама ради сцены я прогнусь под кого угодно, — тяжело вздохнув, оборвала меня дочь.

— Ты уже спала с ним?

— Да. Мама тебе ли не знать, что в противном случае о тебе забудут, да и вообще.

— Ты что к нему ничего не чувствуешь?

— В первую очередь я рассматриваю его как трамплин на сцену в постели он лев это тоже не маловажно.

Смотря, на шестнадцати летнюю дочь я, вспомнила, себя именно эти же слова, я выкрикивала матери перед побегом из родного города.

— Таисия Георгиевна принесите бутылку белого вина из погреба.

— А, Кирилл Сергеевич не велел, завтра вы должны быть в форме.

— Таисия, очень скоро в этом доме хозяйкой стану я.

Моя дочь построила прислугу, что ж девонька далеко пойдет, — потягивая вино, размышляла я.

— Мам а что у тебя произошло с Русланом Сергеевичем?

— Что? — поперхнувшись вином, переспросила я.

— Мам я тебя умоляю на гастролях в Сочи ты, перебрав вина, переспала, с отцом Кирилла он до сих пор прийти в себя, не может.

— Арина, это была ошибка и я.

— Я могила просто он достал уже Кирилла, где ты что ты. Мама, когда же ты, наконец, остановишься, ведь вечно тебя прощать отец, не будет.

В сумке запел телефон, на дисплее увидев, не знакомый номер я без замедления его скинула. Введя себя в транс, я произнесла заклятие против любви к себе.

— Ты что сделала заклятие на отворот?

— Да потому что я не могу потерять то, что имею, за Дубровским я как за каменой стеной ну что я могу поделать, раз слаба на передок?

— Неужели ты наконец это признала? — с ироний в голосе спросила дочь.

— Была вынуждена признать пришлось признать очевидное.

— Арина Сергеевна там Кирилл Сергеевич его отец у него произошло кровоизлияние в мозг прямо в машине, — заголосила вбежавшая в гостиную домработница.

«Прости, Арина не хотела», — по губам послала я сигнал дочери.

«Прощаю, он самой мне не нравился, был похотливым мудаком».

— Я рада, что мы поняли друг друга.

— О, какие люди у нас Звезда в гостях! — вымочено улыбнувшись сказал зеленоглазый брюнет лет двадцати семи.

— Кирилл, примите мои соболезнования.

— Зайка оставь нас, — повернувшись к дочери попросил Коземиров.

— Хорошо.

— Вашу дочь ждет, блестящая карьера певицы после окончания школы она поступит в Гнесинку, но сначала мы поженимся.

— Мы будем только рады.

«Тебе повезло, что у Кирилла были, натянутые отношения с отцом в противном случае он, превратил твою жизнь в ад», — получила я сигнал из мира мертвых от покойной бабушки.

Посмотрев, на часы я, взяв сумку, вышла из дома. Дмитрий молча курил возле машины, когда я подошла.

— Куда едем домой?

— Нет в сад за Анечкой.

— Концерт у Арины Александровны сегодня?

— Да.

Когда я приехала малышка увлечено играла с детьми.

— Вы сегодня? А то ее обычно забирает пожилая женщина.

— Сегодня у нее выходной. Аня поехали.

Увидев, машину Дубровского я, улыбнувшись, зашла в подъезд.

— Мам со мной будет Алина Сергеевна?

— Да солнышко сегодня у твоей сестры концерт.

— А почему я пойти не могу?

— Потому что в это время маленькие принцессы спят.

Включив, дочери, мультики я поднялась в студию.

— Ты рано.

— У них горе не стала мешать.

— Ты была знакома с ним?

— Знала как отца будущего мужа нашей дочери, — ушла я от ответа, а он сделал вид что поверил.

— Звуковой оператор уже пришел?

— Да настраивает, свет со звуком ночью опять не спала?

— По ночам меня посещает вдохновение, я начиркала стихи к песни « Я не ангел».

— Напеть сможешь?

— Смогу.

«Я не ангел я не идеальна

Я из крови и плоти

Душа моя темна и далека

Я не ангел, спустившийся с небес, — напела я.

— Этот альбом будет бомбой, — подобрав к песне музыку, сказал Лев.

За репетицией мы напрочь забыли, о времени спасибо домработница напомнила. Надев платье цвета королевского шелка я нанеся легкий макияж заколов волосы бриллиантовой заколкой надев пальто спустилась вниз.

— Решила обойтись без услуг Карины?

— Решила, а что плохо?

— Хорошо, но больше лучше не рискуй.

В Лужниках нас одолели, репортеры пришлось дать интервью. Увидев дочь в красном, едва прикрывающем тело платье я тяжело, вздохнула, ради славы она готова лечь под любого. Защелкали камеры, и все внимание журналистов переключилось на нее.

— Твоя школа не боишься, что тебя подвинет?

— Все может быть, — пожала плечами я.

Дочь, отпев, два часа ушла за кулисы. Слушая ее я признаю что голос у нас один в один тут к бабушке ходить не надо. Репертуар слабоват, а так.

«Ты не справедлива, к нему они поют о том, что сейчас актуально песни рассчитаны на подрастающее поколение».

— Тогда я вообще ничего не понимаю.

— Тебе и не надо у вас совершено разные репертуары, — сказал в машине Дубровский.

— Я это уже поняла.

— Завтра будем, во всю репетировать 8 марта в Лужниках у нас концерт только что звонил наш агент Лупанов Виталий Борисович.

— Наконец-то.

— Что уже соскучилась по сцене?

— Еше как.

— Ты популярна и твоя популярность никогда не иссякнет, несмотря на зародившуюся Звезду.

— Я знаю.

— У Енисея в апрели концерт в Лужниках его раскручивает Сурков Александр Сергеевич продюсер и композитор в одном лице основатель группы « Стая».

— Значит наш сын солист?

— Да.

Дома были, поздно рухнули, не раздеваясь, завтра предстоит, не простой день надо будет дописать альбом в скорейшем порядке, потому что через месяц у нас гастроли. К счастью альбом мы написали до 1 марта концерт у нас уже завтра.

Как же быстро летит время, — размышляла я, крутясь возле зеркала ожидая Карину сегодня у меня концерт с завтрашнего дня гастроли сначала в Иркутске, затем в Новгороде и другим городам.

— Масочку сделаем? — подойдя ко мне спросила Карина спустив на землю.

— Пожалуй.

— Ир, тебе грех жаловаться в свои сорок два ты выглядишь на тридцать.

— Выгляжу, но без косметологического вмешательства плюс вечные уколы ботексом.

— Это залог известности ничего не попишешь, вон Пугачева всю себя перекроила вдоль и поперек и, не зацикливается. Надев, серебряное платье я распустила волосы, по плечам надев серебряную диадему.

— У тебя образ нимфы?

— Ну, да.

— Девочки пора.

— Идем.

Дверь лимузина была открыта, когда мы подошли.

— Вы что-то долго, — протянув, мне руку сказал Лев.

Не успели, мы подъехать к Лужникам как машину штурмом стали брать репортеры.

Пробравшись, в гримерку через черный ход я перевела дух, порой хочется послать журналистов далеко и надолго, но понимаешь, что если ты это сделаешь, наживешь большие проблемы. Зал встретил меня бурно концерт я начала с хитов затем плавно перешла к новому альбому «Ангел света и тьмы» зал ревел от восторга я едва успевала складывать многочисленные букеты на край сцены концерт был четыре часа.

— Ты была на высоте, — заглянув, ко мне в гримерку, сказал Дубровский, нежно потрепав по щеке.

— Улетаем завтра рано утром? — зевая спросила я, выходя из гримерки.

— Да рано утром в 14:00 часа мы будем, в Новгороде я, снял номер в гостинице «Ковчег» не моршся пусть не пятизвездочный отель, но довольно приличная гостиница.

— Надеюсь, — покачав головой, пробурчала я.

Дома были, в половине третьего заснув под утро, я с трудом проснулась от назойливого будильника заведенного на 7:30. Зевая, я словно зомби прошлепала, в ванную по звонкому смеху дочери я, поняла, что она уже собирается в сад. Приняв, душ я прошла в столовую домработница подавала Дубровскому кофе, когда я села рядом.

— Что — нибуть будите?

— Легкий салат и зеленый чай с жасмином.

— Хорошо Ирэна Александровна.

— Алина Сергеевна пока нас не будет, за мальчиков, отвечаете вы.

— Все будет под контролем, в том числе и Вера Сергеевна.

— Я рада, что мы друг друга поняли, — сухо оборвала я женщину.

— Ир, пора звонить Карине через час нам уже выходить, — взглянув на часы, сказал Дубровский.

— Пожалуй ты прав.

Взяв телефон Лев, отойдя к окну, набрал номер.

— Она будет через десять минут, так что время у нас еще есть.

— Программа та же?

— Да.

— Хорошо.

В половине девятого Карина была у нас. Надев, бардовое платье я, распустив волосы села возле зеркала. Нанеся, мне маску на лицо Карина занялась волосами, на которые нанесла маску.

— Через пятнадцать минут маску смоем.

— Я вот думаю, не лечь ли мне под нож? — рассматривая себя в зеркале, после того как Карина смыла маску, спросила я.

— Если учесть то, что вас собирали, по частичкам это рискованно результат может быть ужасным, — вздохнув, сказала Карина.

— И что ничего сделать нельзя?

— Ирэн для тебя выход один колоть ботекс и делать омолаживающие эоловые маски.

— Как бы там ни, было я, сделаю пластику, — вздохнув, буркнула я.

— Ты упряма и это когда — нибуть тебя погубить.

— Ирэна! Карина где вы там? — позвал нас заждавшийся Дубровский.

— Уже идем.

— Это рискованно, — заглянув сквозь меня, сказал Лев.

— Тем не менее, я пойду на это после гастролей я лягу в клинику «Красотка» я хочу в корне изменить внешность.

— У тебя скачки давления ты уже не девочка.

— Не девочка, но в душе мне восемнадцать.

— Ты боишься стареть вот твоя проблема.

— Мое лицо всегда было моей визитной карточкой ради сцены я готова перекраивать себя до бесконечности.

— Пусть будет по-твоему, — вздохнув, пробурчал Лев.

— Ну, Лева ну не дуйся.

— Ты рискуешь своим здоровьем, если с тобой что случится.

— Все будет хорошо.

В аэропорту мы были, в одиннадцать весь полет я проспала, в Новгороде были к вечеру, город встретил нас дождем со снегом и это второго мая. Увидев трехэтажное красное кирпичное здание с вывеской «Ковчег» я поморщилась. Внутри отделано в стиле готики уныло и мрачно и это называется приличная гостиница видимо под «приличная» гостиница понятия с Дубровским у нас разные, — вздохнув, подумала я.

Приняв, душ я прошла, в комнату Лев молча, просматривал фотоальбом.

— Прости, но здесь только одна боле менее приличная гостиница.

— Ясно. Ну и дыра.

— Прости гастроли, есть гастроли.

— И то, правда.

— Концерт завтра в 20:00 утра?

— Да в филармонии «Джо-то».

Заснув под утро, я с трудом проснулась в половине второго.

— Детка ну ты и спишь.

— Не могла уснуть, — потянувшись, пробурчала я.

— Предлагаю прогуляться по достопремечательниства Новгорода.

— А что у нас есть разве время?

— До трех часов есть в 15:00 у тебя интервью для канала МУЗ ТВ в программе «Звездный вопрос» интервью будет брать Коник Маргарита Васильевна.

— Тогда надо пригласить Карину пусть сделает, мне грим мало ли папарацци я должна всегда выглядеть безупречно.

— Она уже здесь.

— Ты что заранее знал распорядок дня?

— Да потому что у меня все расписано наперед иначе был бы сумбур.

— Какая погода?

— Солнечно, но прохладно надень, голубое платье с голубым плащом я, буду на балконе.

— Хорошо.

Надев, голубое платье я, распустила волосы. Завив мне, волосы Карина сбила их в прическе заколов алмазной заколкой.

— Шею можете открыть она у вас лебединая.

— После гастролей я на месяц лягу в клинику «Красотка».

— Вы рискуете жизнью.

— Возможно, но ради сцены я готова на все.

— И погорите.

— Возможно, ты и права, но угасать я не собираюсь.

— Пора.

— Идем.

Зал в филармонии «Джо-то» оказался просторным с хорошей акустикой. Я начала концерт как всегда с забойных хитов спела три песни из альбома: «Шипы и розы» Прости за измену, «Ночь без любви», «Уже не твоя», «Крик в ночи» плавно перешла к альбому: «Колыбель любви» в котором спела: «Парусник одинокий»; «Облако ночь» поклонники свистели, от восторга особенно зал взорвался, когда я представила свой новый альбом «Ангел света и тьмы». Где бы мы ни были, мы собирали стадионы.

Завтра рано утром возвращаемся в Москву, и я ложусь в клинику.

— Ир, ты уверена что?

— Уверена, тем более что я написала новую песню «Бабочка».

— Напеть сможешь?

— В номере.

— Ты права.

Оказавшись, в номере я напела: « Бабочка порхает словно мотылек, опаляя крылья, летя в пекло страданий и любви».

— Будет, бомба к ней я, напишу музыку, кстати, я звонил пластическому хирургу, который возьмется за тебя это Дроздов Даниил Матвеевич.

— Дрозд? — поежившись, спросила я.

— Ира ты? — Лев тяжело вздохнул.

— Я еще была в браке с Шуйским.

— С тобой все ясно, тем не менее, это ничто не меняет, потому что он специалист от бога.

— В больницу я поеду в половине двенадцатого?

— Нет, с утра, причем поедем, вместе он по компьютеру подберет для тебя новое лицо.

— А это возможно?

— Да.

— Хорошо.

— Я хочу тебя, — сорвав с меня платье, прохрипел Лев.

— Я тоже, — чувствуя, приятную влагу между ног, прохрипела в ответ я.

Ночка была горячая, проснувшись, Льва я не обнаружила. Накинув, халат я спустилась, вниз дети завтракали с понурым видом.

— Детки маме надо уехать.

— Ну, так всегда.

— Мальчики вы уже почти взрослые, так что не капризничайте.

— Мам ты на операцию по коррекции лица? — спросил Енисей.

— Откуда такие познания?

— Солисты группы уже правили себе лицо, — пожав плечами, сказал сын.

«Бог мой бедный ребенок дитя шоу-бизнеса», — вздохнув, подумала про себя я.

— Ирина Александровна поторопитесь, Лев Александрович уже ждет вас в машине, — повернувшись ко мне, сказала домработница.

— Спасибо. Вы можете идти.

— Ворон, возьми мой чемодан.

В машине я размышляла над тем, что меня ждет, ведь после аварии я не прибегала к пластике. Увидев в окно семи этажное мраморное здание с золотой табличкой на которой крупными буквами было вырезано «Красотка» я улыбнувшись вышла из машины. Холл оказался довольно просторным на подоконниках цветы в горшочках зеркальные потолки мраморный пол светлые стены красота.

— Вам к кому? — перегнувшись через окошко, спросила Дубровского белобрысая пигалица.

— Мы к Даниилу Матвеевичу.

— Он ждет вас. Она ваша жена?

— Да, Лариса Ирэн моя жена.

Зайдя в просторный кабинет, обитый бирюзовой плиткой я, присвистнула.

— Впечатляет? — хрипло спросил Даниил, подойдя ко мне сзади.

— Да.

— Вот так встреча детка.

— Дрозд, я хочу, чтобы ты профессионально сделал моей жене пластику.

— По— моему в ней она не нуждается, — вздохнув, протянул Дрозд.

— Я это ей уже говорил.

— Хорошо.

Остановившись на втором варианте, я прошла в палату люкс. У меня будут более раскосые глаза, чувственные губы и более упругая грудь Дрозд откорректирует меня всю операция завтра с утра.

— Я завтра приеду.

— Хорошо я буду тебя ждать.

— Ир, ты реально рискуешь, у тебя скачки давления ты это понимаешь? — попытался образумить меня Даня.

— Я не могу позволить себе стареть не имею на это право.

— Хорошо завтра в девять утра я сделаю, тебе операцию у тебя, будет, совершено новое лицо через неделю после операции, увеличу тебе грудь.

— Отлично, а то у нас работы не початый край.

Операция длилась три часа, если не больше Дубровский присутствовал, на ней после операции у меня несколько раз едва, не остановилось сердце.

— Ирина, ты как? — влетев в палату, спросил перепуганный Лев.

— Уже лучше.

— Ир, я же говорил тебе.

— Лев, все плохое позади.

— Ирочка, ты и так прекрасна и.

— Не льсти, мне я это не люблю, и ты это прекрасно знаешь.

— Я тебе никогда не льстил. Ир ты едва не умерла, ты подумай, чтобы было с детьми.

— Я привыкла идти вобанк.

— Я это уже понял.

Первого июля с меня сняли бинты. Увидев, в зеркале нимфу с раскосыми голубыми глазами я, подмигнув своему отражению, сказала себе: «Вот это другое дело».

— Детка, тебя не узнать ты стала еще красивей только больше ни каких пластик.

— Лев но.

— Ира, я ни хочу потерять в тебя в борьбе за молодостью.

— Тогда домой? — сдавшись, спросила я.

— Домой нас ждут большие дела.

Дома нас встретила, Татьяна с Виктором по округлившемуся животу сестры я поняла, что она беременна.

— Так неожиданно.

— Да вот мне на днях приснилась, мать просила навестить тебя, — разведя руками, сказала сестра.

— А я вот омолодилась.

— И едва не сделала детей сиротами. Ира ответственнее надо быть.

— Тань, ты же знаешь, что шоу-бизнес для меня все без него я угасну, усохну, мир померкнет для меня.

— Знаю, тем не менее, я очень тебя прошу, не впадай в крайности.

— Постараюсь.

— Ирэн тебя не узнать, — зайдя в мою комнату, сказала Карина.

— Теперь я чувствую, прилив сил волосы я хочу окрасить в тот же цвет.

— Ты права, — мешая краску, кивнула Карина.

— В 14:00 часа у тебя съемки для передачи «Звезда в шоке» с Гусинским Альбертом Петровичем.

— Спасибо что напомнила у меня много чего на сегодня, в том числе и запись нового альбома «Облака любви».

— Оригинальное название ты не находишь?

— Возможно.

Всмотревшись в зеркало, я чуть не закричала, потому что зеркало озарила яркая разноцветная вспышка, сквозь которую увидела полупрозрачное существо из параллельного мира Нотиса, который скрипучим голосом сказал: « Прикрой, переход иначе землянам будет конец».

— Снова было видение? — массируя мне виски, спросила Карина.

— Да. Порой мне кажется, что я схожу с ума не просто смириться с тем, что ты не такая как все не просто слышать мысли посторонних людей видеть их будущее, настоящее и прошлое, но еще страшнее знать все наперед.

Смыв мне краску Карина уложив прическу заколола ее изумрудной заколкой.

— Платье цвета морской волны идет вам.

— Знаю.

— Ир, я улетаю в Америку навсегда позвонил сын сказал что я могу открыть там собственный салон.

— Я понимаю, но, а кем же тебя заменить?

— Феликсом он стилист от бога пусть и не традиционной ориентации.

Накинув, розовый пеньюар я поднялась в студию.

— Ты во время я написал три песни к новому альбому «Прощай», «Облако любви»; «Ночь без тебя» «Одинокий волк в степи».

— Когда же ты успел?

— С шести утра я на ногах вдохновение бьет через край.

— Я рада. Ну, что приступим?

— Германа надо дождаться, а ты что такая грустная?

— Карина этот месяц дорабатывает и улетает, в Америку к сыну навсегда после себя, оставляет Курапова Феликса Викторовича.

— И что ты тогда переживаешь? Он был стилистом у многих звезд и все были им довольны.

— Думаешь?

— Даже не сомневайся в этом.

— Ребят извините за опоздание, — влетев в студию, перебил нас запыхавшийся Герман.

— Ничего.

Первую песню я напела: «Прощай».

«Прощай, мы расстаемся

Нам было хорошо

Но все ушло

Все наши мечты остались в прошлом, — запела я в полную мощь.

— Записано. Детка ты без репетиции попала во все ноты.

— Ирина Александровна вас к телефону Арина Александровна.

— Соедините нас.

— Алло.

— Мам мы завтра возвращаемся домой в 17:30 будем в Москве.

— Мы вас встретим как прошли гастроли?

— Отлично.

— Арина, тебе надо окончить школу и.

— Мама в одиннадцатый класс я перешла, экзамены сдам, экстерном после окончания школы буду поступать в Гнесинку там свадьба.

— Ты не слишком торопишься?

— Нет, мама быка надо брать за рога пока сам предлагает, — отчеканила дочь.

— Просто ты еще так молода и.

— Мама не читай, нотации ведь сама маму, не послушала и оказалась права, — вздохнув, прервала меня дочь.

— Хорошо доченька.

— Наша дочь выросла, прими это как данность, — обняв, меня сзади за плечи, сказал Лев.

— Знаю, просто она так быстро выросла, что я оглянуться не успела честное слово.

— Тебе и некогда было съемки, концерты гастроли скажи спасибо своей маме, которая сдерживала ее.

— Это да я буду помнить маму всегда, если бы не она кто знает по какой дорожке пошли наши дети.

— Завтра родительское собрание у Рината в 18:45 пойдешь?

— Конечно, пойду я ни хочу потерять мальчиков из виду.

— Ринат пишет музыку?

— Он еще поет при школьной группе «Братья» основатель группы мой давний кореш Соловьев Николай Максимович.

— Наш сын будет продюсером и звездой его ждет блестящая карьера.

— Как и Енисея, а вот старшие будут психологами.

— Их будущее предрешено.

— Ир, с сентября по октябрь включительно у нас гастроли по городам России.

— Хорошо.

— Соскучилась по публике?

— Да.

— Мне пора в 14:00 часа у меня съемки для передачи «Звезда в шоке» так что мне надо подобрать платье.

— Останься в том, что, есть ты, неподражаема в этом платье, — попросил меня Дубровский.

— Хорошо.

В час я вышла, из дома Ворон молча курил у машины.

— На съемки?

— Да.

— Слышал Арина Александровна скоро выйдет замуж.

— Ворон, ты много на себя берешь.

Не успели, мы припарковать машину как репортеры тут же атаковали, нас пришлось дать не большое интервью.

Закрывшись, в гримерке я перевела дух.

— Дубровская уже здесь? — донесся до меня хрипатый баритон Гусинского.

— Здесь.

— Тогда чего мы ждем, зови, Турнеева Вадима Юрьевича пусть снимает, программа должна выйти в эфир уже сегодня.

Выйдя, из гримерки я, прошла в студию. Гусинский молча курил, когда я подошла.

— Вы неподражаемы, самородок не зря Дубровский вцепился в вас мертвой хваткой, — запел качок на коротких ножках.

— Давайте перейдем к делу, — мило улыбнувшись, оборвала я мужчинку.

Съемки длились, два часа я чуть не заснула.

— Все снято.

— Ирочка будет рады еще раз видеть вас в нашей студии.

Ехать домой, нет, ни какого желания хочется либо посидеть в кафе «Осте» либо пройтись по магазинам.

Вспомнив бутик Катерины «Аврора» я поехала туда.

— Ир ты что ли? — выйдя ко мне, спросила Катерина.

— Я.

— Сделала пластику что ли?

— Да потому что ради сцены готова на все.

— Слушай, давай обновим твой гардероб, а потом завалимся в ресторан «Радо»

— А давай.

Обновленным гардеробом я осталась довольна, больше нет вызывающе открытых платьев.

— Слышала, Карина улетает в Америку к сыну? — закурив, спросила меня Катя по дороге в ресторан.

— Да и мы решили подписать контракт с Феликсом.

— Он же гей.

— Ну и что, а ты знаешь, какие из них получаются стилисты? Вот.

— Ну, я не знаю, — Катерина пожала плечами

— Для меня главное чтобы он искусно сделал мне макияж, прическу и чтобы я выглядела королевой всегда.

— Оно понятно. Как отношения с Дубровским?

— Кризис миновал.

— Я же тебе говорила, у нас с Яковом тоже был кризис, но сейчас все позади.

В ресторане, перебрав, вина я мысленно выругалась, потому что Дубровский терпеть не может, когда я пьяна.

— Что боишься нагоняя от муженька?

— Боюсь, потому что на следующий день мне выносят мозг, отчитывая как девочку.

— Терпи это издержки славы.

С трудом выйдя из ресторана я ели села в машину что было потом не помню проснулась от дикой головной боли в нашей комнате.

— О, моя голова, — застонала я.

— Тихо ты не разбуди детей. Ира ты когда — нибуть остепенишься?

— Я остепенилась, просто перебрала.

— Тебе повезло, что сегодня у нас нет концертов, — подав, мне какое-то зелье сказал Лев.

После зелья стало легче. Сегодня родительское собрание у сына, на котором я обязательно должна быть.

— Лев, может, ты встретишь сегодня Арину, а то я не успеваю?

— Хорошо.

— Спасибо.

Увидев в окно подъехавшую машину свекрови я застонав закрыла лицо руками потому что вчера она была в ресторане со своим новым возлюбленным со своим продюсером Нижинским Борисом Сергеевичем.

— Стыдно?

— Лев твой сарказм не уместен.

— Ты безответственная девчонка. Уроки судьбы ни чему тебя не научили.

— Ты прав прости я.

— Горе мое луковое пойдем.

— Куда?

— В душ.

Душ освежил, меня и мне стало значительно лучше.

— Лев, как ты ее терпишь? — вздохнув, спросила свекровь.

— Мам с ней не просто, но без нее уже не могу.

— Она приворожила тебя тут к бабушке ходить не надо.

— Возможно, но мы чувствуем друг друга и.

— И она твоя судьба, — вздохнув, кивнула свекровь.

— Здравствуйте, — приоткрыв дверь, пискнула я.

— Здравствуй. Ир ты в своем репертуаре.

Я, залившись краской, промолчала, да и что я скажу, что не могу быть серьезной, что до сих пор в голове ветер гуляет?

— Как Арина?

— Мам Арина живет с Коземиром.

— Что и следовало ожидать пойдет по стопам матери.

— Мама это ее путь.

Устав от нотаций свекрови я вышла в лоджию.

— Ир, что с тобой? — подхватывая, меня на лету спросил Лев.

— Не знаю. Лев сердце, — простонала я.

— Лев я вызвала скорую помощь, — услышала я голос свекрови сквозь сознание.

Открыв, глаза я не сразу поняла, где я.

— Ир, это плата за красоту, — вздохнув, сказал Лев.

— Возможно но я ни о чем не жалею через три дня я выйду и.

— Ир, тебе сделали, пересадку сердца ты выйдешь только через две недели.

— А как же собрание?

— Я на него схожу, а внучку встретит мама.

— Спасибо тебе.

Три недели длились так долго, что я только что и делала, так это считала дни до выписки.

— Меньше переутомляйтесь.

— С нашим графиком это невозможно, — развела руками я.

— Лев Александрович переутомление для вашей жены смерти подобно.

— Я вас понял.

— Лев, я ничего менять не собираюсь и.

— Зато я собираюсь, количество концертов сократим, я ни хочу тебя потерять и еще больше ни какого злоупотребление со спиртным я тоже возьму это под особый контроль.

— Лев но.

— Ира, подумай, наконец, о детях.

Дома были в половине первого репортеры газеты «Звездный час» уже ждали, нас, пришлось дать интервью. Вечером приехала сестра с Виктором.

— Ира, как ты?

— Слабость, но в целом ничего в сентябре полетим на гастроли.

— Ира, — закатив глаза, простонал Дубровский.

— Лев, без публики я зачахну, я жить без музыки не могу.

— Узнаю свою сестру, — вздохнув, сказала Таня.

— Тань, когда свадьба?

— Мы просто расписались и все.

— А чего так?

— Потому что беременность переношу, тяжело несколько раз, лежала на сохранении.

— Понятно. Тань скоро будет год со смерти мамы, а я никак не попадаю с третьего сентября по двадцатое октября включительно у меня гастроли.

— Я поняла. Ир, ты можешь на меня положиться.

— Спасибо сестренка.

В половине одиннадцатого они уехали домой.

— Мама как ты? — влетев в комнату спросила дочь.

— Уже лучше. Как ты?

— Нормально. Мама так же нельзя.

— Ты ли мне это говоришь? Мы в заложниках у музыки без сцены, что ты, что я зачахнем.

— К сожалению, ты права, — вздохнула дочь.

— Арин, вот так встреча как ты?

— Только вернулись с гастролей, а тут такое.

— Мама работает как робот вот и результат.

— Сколько ее помню, она всегда всю себя отдавала сцене.

— Ирина Александровна нам пора завтра ей еще в школу после репетиция нового альбома «Дрянная девчонка».

— Удачи.

— Девочка совсем стала взрослой, — вздохнула я.

— Ира это жизнь детки растут, а мы стареем.

С утра пораньше пришла Карина с чемоданом в руке сказала, что звонил сын, он попал в аварию, а его жена от него ушла.

— Езжайте, что поделаешь, с Феликсом мы уже связались.

— Спасибо.

После ее ухода на сердце стало легче что не говори но к мужу я ее ревновала.

— Теперь твоя душа спокойна? — подойдя ко мне спросил Лев.

— Да.

— Ир, у меня к ней никогда ничего не было.

— Я знаю, просто она любила всю жизнь тебя и.

— И с трудом сдерживала себя, чтобы не вцепиться тебе в волосы, — добавил Лев.

— Да и поэтому тоже я рада, что она улетает в Америку.

— Завтра к 13:00 приедет, Курапов подпишем контракт.

— Он проверенный был стилистом у Примадонны после Зверева.

— Ну, раз у самой Пугачевой тогда сомнений быть не может, — сказала я.

Проговорив до утра, мы с трудом проснулись в двенадцатом часу.

— Ну, мы и спим.

Надев лиловое платье я, скрутив волосы наверху в краб спустилась вниз.

— Сегодня съемок нет, можешь отдохнуть сможешь сходить на линейку детей, а то учителя видят тебя только по телевизору.

— Второго сентября улетаем в Уфу с утра?

— Самолет у нас на девять двадцать вечером этого же дня концерт, так что не разгуляешься, после концерта на самолет и в Смоленск там Липитск и другие города уже, не помню какие.

— Понятно.

— Что говорить программа обширная придется наскоком по Европе быстрым темпом.

— Ирина Александровна, Курапов приехал.

— Пусть заходит Раиса, Павловна его оформит, как положено.

Феликсом оказался высокий мужчина с волнистыми черными волосами, связанными в хвост одетый в джинсы дудочки с безупречным макияжем с певучим тоненьким голоском.

— Феликс, мы наслышаны, о вас я хочу, чтобы вы искусно гримировали мою жену и следили за ее гардеробом.

— Я все понял, еще никто из моих прим не жаловался.

— Тогда давайте оформим бумаги.

— Давайте сочту за честь работать с самим Дубровским.

— Я рад, что мы поняли друг друга. Где ваша трудовая книжка?

— Вот, — достав, книжонку из портмоне сказал мужчина.

— Я могу преступить к работе?

— Можете.

— У вас ужасная прическа волосы надо уложить муссом, затем взбить в нужную форму.

— Действуйте.

— Вы самородок, — колдуя над моими волосами, — сказал Феликс.

— Это заслуга Шуйского.

— Я знал, этого монстра мы были с ним.

— Что? — поперхнувшись, спросила я.

— Он был Би, так что ничего удивительного.

— И так искусно скрывал.

— Потому что вы были, несушкой несущая золотые яйца вы, приносили большие деньги.

— С ним расстались наверняка из-за его пристрастию к садо маза?

— Вы слишком прямолинейны, не лезьте в душу, — надувшись, пропищал Феликс.

— Прости, я не хотела тебя обидеть просто, как вспомню, наш брак меня всю трясет.

— Живите настоящим, а прошлое оставьте в прошлом вы встретили человека, который вас оживил, вернул вас в шоу-бизнес.

— Это да.

Выйдя из комнаты, я тяжело вздохнула, несмотря на то, что его давно нет в живых я никак, не могу забыть все те унижения, через которые пришлось пройти.

— Я поеду куплю принадлежности к школе.

— Я составлю тебе компанию, тем более что дел особых нет.

— Хорошо.

Увидев на переходе спившегося своего первого продюсера, Шутова я тяжело вздохнула.

— Не повезло его, сломал, капитализм тебе повезло, что ты встретила меня.

В «Незнайке» мы купили новый ранец Ринату синего цвета учебники по русскому, математике, географии, Окружающему миру и другие отдали пятнадцать пятьсот.

— Мрак раньше нам все учебники раздавали в школе.

— Раньше был, Советский союз учебники, были бесплатно, а сейчас все за платно бесплатно все на бумаге в действительности все по-другому, так что детка на коне те, кто прогнулся под нашу действительность.

Еще столько же мы потратили на Енисея, которому купили новую форму хорошо я знаю его мерки.

— Детки растут.

— И не говори.

— Енисей я вылитый в детстве.

— А Ринат?

— У него глаза твои, но характер мой.

— Шуйская ты что ли? — расплывшись в улыбке, спросила меня солистка группы «Белоснежка» Свойская Венера Сергеевна.

— Венер, я уже не Шуйская уже шестнадцать лет Дубровская.

— Обалдеть с нашей последней встречи прошло шестнадцать лет, а ты не меняешься, — попыталась подколоть меня коллега по цеху.

— Ты тоже, — парировала я.

— Ир, нам пора сегодня вечером у мамы концерт во Дворце филармонии имени Тулеева.

— Лев, спасибо, что напомнил, совсем, вылетело из головы тогда надо купить ее любимые лилии.

— Ну не тварь, — ворчала я в машине.

— Забей, просто ей не так повезло, как тебе как певица, она, ни какая он использует, ее как содержанку имея при этом баб как перчатки.

— Теперь понятно, почему она смотрела, на меня волчицей карьеру певицы сделала, но удержаться на плаву не смогла, потому что не сумела правильно себя реализовать.

— Просто Свойский нашел самородок не хуже тебя Жемчужную Аврору Витальевну с детства пишущую музыку ее хит «Море любви».

— Дубровский не нашел ли ты мне замену?

— Не нашел я просто порадовался за друга. Она тебе не соперница над ней ему еще работать и работать.

— Дубровский кого ты хочешь обмануть? Думаешь, я не знаю что наш брак только на бумаге и.

— Ир, ты сейчас несешь такой бред! Если бы все было, как ты говоришь, нас давно не было, и я не закрывал глаза на твои многочисленные измены. Сам себе поражаюсь, люблю суку и ничего поделать с собой не могу. Да я тоже не безгрешен чего греха таить, но я быстро смекнул, что взаимные обиды еще больше запутают отношения.

— Лев, я не.

— Ир, все в прошлом у меня нет ни малейшего желания во всем этом копаться.

Отойдя к окну, я вспомнила, себя маленькой девочкой и мне вдруг стало так одиноко, что я разревелась.

— Ир, ты что?

— Я просто поняла, что потеряла тебя, — смахивая слезы, сказала я.

— Не потеряла, нас многое связывает, и перечеркивать, это поведшись на мимолетную страсть, я не собираюсь.

Подойдя, ко мне Дубровский, прижав, меня к себе, пробурчал: «Ты мое счастье и мое наказание». Этой ночью я поняла, что не безразлична ему.

Утром я проснулась от телефонного разговора мужа со Смольской.

— Аврора, твои чары на меня не действуют, я однолюб я бы на твоем месте не разбрасывался таким спонсором как Смольский.

— Какая прыткая! — закурив, заметила я.

— Она из Приморска там все такие.

— Провинция что ты хочешь.

Взяв, полотенце я, скрылась, в ванной пока я была, в ванной Дубровский связался с Феликсом.

Феликс потягивал кофе, когда я вышла из ванной.

— Я сейчас.

Надев, кремовый брючный костюм я сказала: «Заходи».

— Сегодня у тебя деловой стиль.

— Да потому что я иду сегодня в учебное учреждение.

— Понятно значит, делает деловую прическу?

— Да.

В половине одиннадцатого я зашла в детскую мальчиков Ринат с Енисеем были уже собраны.

— Поехали.

— Мама, а цветы?

— Возьмете лилии.

— Хорошо.

Народу на линейке было, полно увидев меня, родители одноклассников Рината обступили, меня пришлось дать автограф так же и учителя.

— Ирэна, вы лучшая, — пели мне учителя.

Пока мальчики были, в кабинетах я успела съездить на кладбище к матери.

— Ирина, — донеся до меня голос отца.

Увидев, отца я вся съежилась, ведь если б тогда он не променял ее на сушеную воблу Диану все, было иначе мать так и, не смогла его забыть.

— Ир, понимаешь на тот момент кроме жалости она ничто во мне не вызывала и я.

— Бог тебе судья отец, — сухо оборвала я по сути чужого человека.

Развернувшись, я, не оборачиваясь, пошла к машине.

— Отец?

— Отцом он мне никогда не был, мать делала вид, что он что-то решает в нашей семье, а так чуть что он впадал в депрессию, потом и вовсе решили, что он умер, ан нет, он просто жил в Швейцарии вместе с Изабеллой вдовой нефтяного магната.

— Жесть, — покачал головой Лев.

— Мы с сестрой вообще в шоке.

— Бог ему судья, что я могу сказать еще.

Когда мы приехали, Ринат прощался с одноклассниками недалеко от него стоял Енисей, который непринужденно говорил с симпатичной девочкой.

— Мальчики поехали, — позвала я их.

— Идем.

Дома мальчики закрылись в комнате.

— Бедные дети еще не знают, что с завтрашнего дня за ними будет присматривать Улицкая Рината Сергеевна гувернантка.

— Они потом нам еще спасибо скажут. Ир, у нас с тобой напряженный график, из которого мы просто не можем себе позволить выпасть иначе попадем на большие бабки.

— Я поняла.

— Алина Сергеевна накройте, на стол кутью вы сделали?

— Да.

В половине седьмого приехал Даниил с Вероникой и двойняшками и Игорь с Алисой и дочерью Аленой.

— Ир, твоя мечта сбылась, ты стала знаменитой.

— А как устроились вы?

— Я открыл юридическую фирму «Братство Белого орла»

— А ты Игорь?

— Я открыл психологический центр « Биополе человечества»

— Я рада за тебя.

— Мам прости за опоздание, — влетев в гостиную, пробормотала дочь.

— Ничего страшного Арина проходи, садись.

— А где тетя Таня?

— Ее увезли на скорой, помощи в роддом должна скоро родить, — вздохнув, сказала я.

— Мам ты, что видела сегодня моего деда?

— Видела и знаешь, я поняла, что мы совершено чужие люди.

— Он всю свою сознательную жизнь мучил мать, — кивнули братья.

— Бог ему судья.

Когда все разъехались, по домам я почувствовала облегчение у каждого своя жизнь.

— Ир, жизнь продолжается, ты должна быть сильной.

— Я знаю.

Заснув под утро, я с трудом проснулась, в половине восьмого в девять тридцать у нас самолет на следующий день в половине пятого мы, будем в Уфе. На автомате я прошла в ванную.

— Заходи, — зевая, сказал Лев.

Через десять минут я уже была в комнате. Надев, голубое платье я, распустив, волосы по плечам, набрала номер Феликса.

— Я уже подъехал еще вчера Дубровский мне позвонил.

— Тогда я тебя жду.

Феликс, сделав, мне не броский макияж занялся волосами завив, их он залил их лаком.

— Ты свежа как майская роза.

— Едите с нами.

— Я знаю.

Выйдя из дома, я увидела возле дома лимузин.

— Дорогой ты, что купил лимузин?

— И давно.

— Гостиницу снял?

— Да «Феникс» тебе понравится.

В самолете я вырубилась, как всегда ну не переношу, я перелеты ничего не, поделаешь.

— Ирочка, мы приехали, — потрепав, меня по щеке сказал Лев.

Гостиница мне понравилась кругом цветы зеркальные потолки плиткой обитые стены голубого цвета чувствуется, что недавно был ремонт, естественно Дубровский снял самую дорогую гостиницу города. Нежась в шикарной ванне, я даже вылизать, не хотела, только завтра у нас концерт я должна выспаться, чтобы хорошо выглядеть. Когда я вышла, из ванной Лев молча посматривал наш свадебный альбом.

— Вспоминаешь, какими молодыми мы были? — присев рядом спросила я.

— Да. Детка завтра немного отрепетируем, программу в некоторых песнях я, изменил аранжировку.

— Хорошо.

Всю ночь шел проливной дождь сон не брал, чтобы не маяться без дела я набросала стихи к альбому «Облако ночь» «Я твоя»

— И давно ты не спишь? — окликнув меня, спросил взъерошенный ото сна Лев.

— С трех часов.

— Ира! Ты что забыла, что тебе сказал врач? Тебе ни в коем случае нельзя переутомляться. Ну что ты творишь?

— Я проснулась, от вдохновения сон все равно не шел, и я решила написать песню.

— Напеть сможешь? — вздохнув, спросил Лев?

— Смогу.

«Я твоя навеки

Нас не разделит судьба

Я буду твоя навеки

И даже враги нам не помеха.

— Это будет бомба. Ирка ты талантище.

— Я знаю.

В половине пятого Феликс сделал, мне макияж залил волосы лаком.

— Ты конфетка

— Феликс, знайте свое место.

— В Уфе мы впервые интересно как встретит нас город, — размышлял Дубровский вслух по дороге во Дворец филармонии «Феникс».

— Думаю, что как всегда, так что даже не заморачивайся по этому поводу.

— Мы приехали, — сказал Дрозд.

Зал был, на ушах когда я вышла. После каждой спетой песни мне несли, цветы охапками несколько раз пела, на бис концерт длился четыре часа. Где бы мы ни были, собирали аншлаги.

— Уф, неужели завтра домой, — смывая грим, спросила я.

— Домой подустала?

— Есть немного.

Рухнув, на кровать в одежде я заснула, проснулась от дикого голода.

— Я уже заказал утку в яблочном соусе в номер, — словно прочитав мои мысли, сказал Лев.

— Спасибо.

— Звонила, гувернантка наши мальчики прилежно учатся, как и Арина у нее цель поступить в Гнесинку и выйти замуж за Коземира.

— Совершает мою ошибку хотя.

— То-то и оно, зато он зажжет ее как певицу, а там видно будет.

— Может ты и прав.

— Солнце даже не сомневайся в этом у Арины хватка бульдога ее не сломать она сама кого хочешь, сломает.

— Это да.

— О чем грустим?

— Скоро зима у нашей принцессы день рождение.

— Купим, хрустальный шар она просто помешана на всем мистическом.

— Прабабка передала ей дар.

— Скорей всего да.

Никогда бы не подумала, что мы сможем, просто говорить ни о чем страсть, поутихла, наши отношения походят больше на родственные чем на мужчины и женщины раньше я била тревогу, а сейчас смирилась, я устала от борьбы, если Дубровский захочет уйти его ничто не остановит.

«Снова копаешься, в наших отношениях» — брось, мысленно посоветовал мне Лев.

«От тебя ничто не скроешь».

«Даже не пытайся, мы чувствуем, друг друга на расстоянии «, — получила я сигнал от мужа.

«Я знаю», — вспыхнув, пробурчала я.

Проснувшись в десятом часу, я по шуму воды поняла, что Лев в душе. Накинув, прозрачный пеньюар я решила не сдаваться и бороться за нашу любовь это у меня была мимолетная слабость. Постучав, в дубовую дверь я, услышала: «Ирка заходи».

Открыв дверь Лев, сорвав, с меня повернув, лицом к стене взял, меня сзади я так кричала, что думала, что у меня лопнут перепонки.

— Тебе было хорошо? — повязав, полотенце на бедрах спросил Лев.

— Спрашиваешь? Лев ты король любовник.

— Детка, от тебя сексуальные флюиды ловлю не только я, но и вся наша охрана, в том числе и Рысева Игоря Анатольевича местного бандита.

— Ты ревнуешь? Я повод, не давала

— Ой, ли. Ир пусть ты и остепенилась, но хвостом все равно крутишь.

Меня снова отчитали как девчонку правда за дело блин надо что-то делать, а то я и правда могу его потерять, — спохватившись, подумала про себя я.

— О чем глубоко задумалась, неужели о моих словах?

— О твоих словах. Лев я…. Ты прав, но я люблю тебя я не отрицаю, что я ветрена и.

— Я рад. Ир, с тобой не просто, но знаешь я рад, что ты стала, наконец, ценить отношения и научилась контролировать себя.

— Я просто поняла, как ты мне нужен.

Скинув, пеньюар я надела красное атласное платье.

— Я в спор зал.

— Я пока закажу завтрак в номер.

— Хорошо бы.

Заказав, легкий салат с морепродуктами в номер я позвонила стилисту.

— Через час у нас самолет нанеси, мне макияж он должен быть безупречен, папарацци не дремлют.

— Я понял.

Феликс сделал, мне натуральный макияж волосы, сбив муссом, завил, распустив локонами по плечам.

— Надень колье с изумрудом.

— Сюда разве подойдет? Скорее нитку жемчуга.

— Детка пора.

— Идем.

В самолете я как всегда вырубилась, проснулась, когда самолет шел на посадку. Увидев на пироне мать мужа, я тяжело вздохнула, женщина считает, что я нее мальчику сломала жизнь и в коей мере она права. Увидев, рядом с ней Анечку с мальчиками я улыбнулась.

— Соскучилась?

— Очень.

Арина была с Кириллом, по ее счастливому лицу я поняла, что дочь счастлива.

— Как съездили?

— Где бы мы ни были, мы собрали аншлаги.

— Ничего удивительного Ирэна самородок.

— Спасибо вы тоже.

— Детка пусть ты аховая певица, но вот жены из тебя не вышло, — тихо прошипела она.

Вспыхнув, я закусила губу.

«Ир, молчи, я прошу тебя», — получила я сигнал от мужа.

«Хорошо».

Оказавшись, дома я перевела дух. Агния Сергеевна права, что из меня жены не вышло, я ветрена и безответственна, но я люблю ее сына.

— Мам мы пойдем спать очень устали еще завтра репетиции.

— Хорошо.

Взяв бокал вина я, отойдя к окну тяжело вздохнула, может мать Дубровского права наш брак больше походит на фарс.

— Ир, что решила опустить лапки? Ира мы с тобой не один фут соли съели и что теперь сворачивать с пол пути. Ты не ангел впрочем, как и я в наших не простых отношениях виноваты оба. Я виноват в том, что слишком тебя идеализировал, а ты что не оправдала моих надежд, тем не менее, я люблю тебя мы приняли друг друга такими, какие, есть, мы узнали, друг друга заново, было непросто, но мы справились с этой не посильной задачей.

— Лев я.

Договорить он мне не дал содержимое, что было на столе, полетело на пол.

Секс был, обжигающим и жестким я, расцарапала Льву спину в кровь.

— Не думал что ты такая горячая штучка.

— Я хочу тебя мой лев, — выгнув спину, простонала я.

— Детка я хочу, чтобы ты встала на коленки выгнула, спинку хочу клубничку.

— Сейчас дорогой наручники есть может, поэкспериментируем?

— Это мысль у меня где-то была плетка.

Заковав меня в наручники Лев, поставив меня на колени, вводя, своего прыгуна в мою сладострастную попку стегал, по ней же плеткой пока она не стала красной.

— Детка, это было весьма пикантно.

— Я хочу еще.

Заснув под утро, мы проснулись изнеможенные, но счастливые.

— Надо было давно разнообразить нашу сексуальную жизнь, — закурив, заметила я.

— Думаешь, мы могли избежать тех проблем, какие нас постигли?

— Думаю, что да.

— Значит, богу было так угодно. Детка сегодня у матери концерт.

— Ты уже говорил.

— Его перенесли на завтра в 18:35.

— Надо будет, купить бардовые розы она их любит.

В ванной нас застал телефонный звонок Арины, которая сказала что через месяц у нее концерт.

— Детка мы обязательно будем мы рады за тебя.

— Кто звонил? — выходя из ванной, спросил меня Лев.

— Арина сказала, что завтра вышлет нам пригласительные на концерт, который будет 10 декабря.

— О как, а у нас концерт 20 декабря почти что синхронно.

— И не говори.

Мы снова проговорили, всю ночь, заснули лишь к утру встали в третьем часу.

— Ну, мы и дали. Ты какая— то напряженная что снова видела будущее, — тяжело вздохнув, спросил Лев.

— Да, но оно радужное просто порой меня это пугает.

— Ирина признай, наконец, то, что мы с тобой как все.

— Пытаюсь.

Взяв, полотенце я скрылась в ванной, когда вышла дети, завтракали в столовой Рината Сергеевна, молча курила сигару, когда я к ним подошла.

— Мальчики дисциплинированные учатся хорошо, но все же их следует направлять в нужное русло Роберту сегодня ко второй паре Енисею к третьей, а Ринат с утра.

— Рината Сергеевна спасибо вам за заботу

— Это всего лишь моя работа.

Скрывшись в комнате, я набрала стилиста.

— Я уже подъехал нашу юную леди надо отвезти в сад?

— Да и я должна выглядеть безупречно.

— Значит будите.

Достав кремовое платье с открытым декольте, я распустила волосы. Феликс был у меня в комнате через сорок минут. Взяв, не большие бигуди он, нацепил мне их на волосы, помазав какой-то пенкой.

— Через пятнадцать минут сниму, а пока займемся макияжем остановимся на повседневном?

— Да.

— Хорошо.

Через двадцать минут я была готова. Надев, белую мутоновую шубку я спустилась вниз.

— Аня, поехали.

— Ура! А заберет меня Рината Сергеевна?

— Да солнышко у нас сегодня мероприятие концерт у твоей бабушки Рината привезет тебя к концертному залу.

— Мам мы тоже можем пойти?

— Разумеется, так что мальчики, если что-то у вас на сегодня запланировано, перенесите на следующий день.

— Мы поняли, — вздохнув, пробасили мальчишки.

— Енисей, Ринат бабушка не поймет, если вы не придете на ее концерт.

— Мы знаем просто у нас были планы.

— Планы можно и отодвинуть, — прервала я сына.

— Ир, буду тебя ждать у нас еще репетиция, — зевнув, обратился ко мне Лев.

— Я помню. Дубровский я только отвезу нашу дочь в сад.

Максим молча курил у машины, когда мы подошли. По его глазам я поняла, что он хочет, меня только вот я больше рисковать браком, не буду. Мы были, первыми передав, дочь Тамаре Сергеевне я поехала домой. Лев был в лоджии, когда я приехала.

— Ты быстро.

— Мы были, первыми Тамара, пришла пораньше.

— Может, тогда прорепетируем наш альбом «Облако любви» а то двадцатое декабря не за горами?

— Пожалуй.

— Герману позвонил?

— Да через двадцать минут будет у нас.

За окном метет метель, завывает ветер брр ну и погодка, — подойдя к окну, подумала я.

— Погода та еще особенно заносы на дорогах не знаю, как доберется Герман, — присоединившись ко мне, сказал Лев.

— Ну и погодка, — стряхивая с дубленки снег, — проворчал Герман.

— Декабрь как— никак скоро Новый год.

— Ну что дети мои преступим?

— Пожалуй.

Отрегулировав, свет и частоты мы преступили к записи альбома. Дописав, альбом мы занялись клипами к альбому. Мы так увлеклись, что если б не звонок матери Льва, которая тактично напомнила о своем концерте так и снимали клипы к альбому.

— Ир, Феликс уже у нас.

— Когда ты успел?

— Успел, когда ты смотрела на снег за окном.

— Оперативно спасибо.

— Лев, я украду у вас звездочку, — просунув, голову в дверь сказал Феликс.

— Ради бога не буду вам мешать.

Достав серебряное платье я достав алмазное колье надела на шею волосы распустила по плечам.

— Их не мешало бы завить.

— Так действуйте.

— Макияж сделаем броским?

— Можно.

Через сорок минут мы были в машине. Аня оживлено болтала с какой-то девочкой, когда мы подъехали.

— Где мальчики? — зевнув спросила я Льва в машине по дороге в Дворец филармонии.

— Они уже там Рината позаботилась.

Мы с трудом нашли место для парковки свекровь прима эстрады и против этого не попрешь. Нам достались самые лучшие места.

— Мам я впервые на ее концерте.

— И зря.

Когда погас, свет зал засвистел от восторга свекровь, вышла, в лиловом платье волосы взбиты, в прическу 60-х годов после каждого романса ей несли цветы. Встав, я поднесла ей лилии.

— Спасибо Ирочка.

После концерта она скрылась в гримерке. Завтра концерт у нашей дочери на который мы обязательно придем.

— Агния была на высоте.

— Она прима.

— Никто с этим и не спорит.

— Завтра концерт у Арины.

— Я знаю просто.

— Просто ты в ней видишь себя такую же напористую, беспреципную волевую и наглую.

— Может, ты и прав сказать не могу.

— Ир, ты уже не в силах что— либо изменить наша дочь выросла.

— Просто хотелось оградить ее от страданий.

— Видимо у вас судьба с ней такая пройти через тернии к славе.

— Может, и так я не знаю.

— Раз не знаешь, не копайся, не надо позволь ей учиться на своих ошибках.

— Пожалуй ты прав, — вздохнув, согласилась я, садясь в машину.

Дочь, утомившись на концерте, уснула, в машине я на руках перенесла ее в детскую.

— Все никак не можешь простить своего отца? — обняв, меня за плечи, спросил Лев.

— Не могу, сколько себя помню, он мучил, мою мать ну если ты не можешь простить либо разлюбил, зачем давать надежду? И потом он был, как ребенок в случае неудач впадал в жуткую депрессию, из которой мать его с большим трудом выводила.

— И поэтому ты сбежала из родного города в Москву?

— И поэтому тоже. Я устала от их постоянных сор ну и еще тяга у музыке.

— Путь на эстраду был твой тернист и не прост, — вздохнув, сказал Лев.

— Знаю но я ни о чем не жалею это мое прошлое у каждого человека есть свой скелет в шкафу.

— Знаешь, тогда когда я впервые узнал, о тебе всю подноготную я был, в шоке ведь я считал тебя неземной, чистой не порочной дивой, а тут ты предстала, передо мной совсем в другой красе я, был разочарован но, остыв, понял, что уже не могу без тебя.

Уснув, у Льва на плече я проснулась от запаха ароматного кофе.

— Кофе в постель? — приподняв брови спросила я.

— Детка как не стыдно сегодня у нас годовщина свадьбы семнадцать лет.

— Лев, прости, совсем вылетело из головы.

— Я приглашаю тебя в ресторан «Робсоди» ты там когда-нибудь была?

— Нет, конечно. Лев ты хочешь отметить нашу годовщину там?

— Да.

Достав, не большую золотистую коробочку Лев дав, мне ее сказал: «Это фамильное изумрудное колье в знак моей любви я ни хочу, чтобы ты больше ломала себе голову».

— Дубровский, у меня нет слов я.

— С тобой не просто, но меня магнитом тянет к тебе и я не в силах что — либо изменить.

Достав, золотой подсегар я протянула его Льву.

— Все-таки подготовилась, а о дате забыла?

— Забыла, вот такая я стала забывчивая.

Утром позвонила, Арина сказала, что завтра концерт.

— Дочь, сегодня у нас годовщина свадьбы торжество будет в 22:00 часа в ресторане «Робсоди» приходите.

— Обязательно придем мамочка. Мам, похоже, я получу красный диплом.

— Дочь ты уверена в Кирилле?

— Уверена мама, он вложил свои деньги в дорогостоящий проект.

— Проект это ты? Арина, но нельзя же все измерять деньгами.

— И это говоришь мне ты? Мам не противоречь, сама себе отрезала дочь и отключилась.

— Прививать иные ценности уже поздно ты воспитала «свое отражение», — тихо сказал Лев вышедший из ванной.

— Похоже, что ты прав.

Поднявшись в свою комнату, я набрала сестру.

— Привет как там Дениска?

— Растет. Ир, поздравляю, тебя с годовщиной все-таки, спасла брак от краха.

— Тань мы его спасли благодаря детям ну и тому, что я выгодный «проект « для Дубровского.

— И не только ты приворожила его.

— Таня.

— Думаешь, он не знает? Знает потому и не рыпается, потому что знает, что это бесполезно.

— Давай сменим тему. Тань приходите вместе с Виктором сегодня к 22:00 в ресторан «Робсоди».

— Хорошо.

— Ирэна к вам можно? — донеся до меня сладковатый голосок Феликса.

— Заходи. Через час у меня съемка для программы «Звездный час» с Борисовой Маргаритой.

Надев, черное расклешенное платье я села к зеркалу.

— Макияж сделаем броским?

— Да сделай глаза выразительнее, а губы чувственнее.

— Вы играете с огнем.

«Он что видит меня насквозь», — мысленно выругавшись, спросила себя я.

— Вся тусовка знает, что сегодня из Самары прилетает Львовский Артур Борисович, но это его не настоящее имя.

— Феликс, будет лучше если ты будешь держать язык за зубами .

— Я понял он ваш бывший воздыхатель.

— Он человек из моего далекого прошлого с него началась моя карьера певицы.

Завив мне, волосы он залил их лаком.

— Картинка, а не женщина.

— Пока можешь быть свободен.

Когда я зашла в столовую мальчики непринужденно о чем-то говорили.

— Ирэна Александровна вас к телефону какой-то Артур.

— Соедини нас.

Закрывшись, в библиотеке я сказала: «Я слушаю».

— Ирэна нам надо встретиться я понял, что лучше женщины у меня не было и.

— Артур, наш с тобой поезд ушел уже давно я замужем и люблю Дубровского.

— Ни за что не поверю, что ты и остепенилась.

— Это твое право. Артур у тебя своя дорога у меня своя.

Бросив, трубку я выругалась.

— Что бывший любовник надоедает? — покачав головой, спросил Лев.

— Лев, это Сокольский и у нас с ним давно все в прошлом еще задолго до нашей с тобой встречи и я.

— Я знаю, что будешь делать?

— Я ему все сказала.

— Он всю жизнь любил только тебя беда его в том, что он не смог тебя удержать.

— Любовь моя давай не будем омрачать наш день, — потянув к себе Льва, замурлыкала я.

— Что ты со мной только делаешь? — поигрывая с моими затвердевшими сосками, спросил взъерошенный Лев.

— Я люблю тебя, — выдохнула я вонзая ногти в его спину.

Народу в ресторане, было тьма, было такое ощущение, что собрались все звезды Москвы. Пугачева подарила мне хрустальный шар, предсказывающий будущее Татьяна подарила « не простое» зеркальце.

— Очуметь он еще с ней? — донеся до меня удивленный голосок рыжей бестии в красном платье.

— Дана, он околдован ею без магии не обошлось, — вздохнув, сказала Марьяна.

Их злословие мне не почем, потому что я знаю точно Дубровский мой и только мой.

Взяв, бокал шампанского я вышла подышать свежим воздухом.

— Ты жизнь мою сломала! — навалившись на меня, шипел Артур.

— Отпусти меня! Ты болен, я не виновата в твоих неудачах.

— Отойти от нее, — оттащив с большим трудом жирного борова, прорычал Лев.

— Как ты можешь жить со шлюхой?

— Могу потому что люблю, какой бы сукой она не была.

Когда Артура увели, полицейские я с трудом пришла в себя.

— Без скандала не обошлось.

— Ничего переживем, зато о тебе долго не забудут.

— Да уж. Лев прости меня за то, что тебе.

— Ир, твое прошлое останется в прошлом, а Сокольский твое не самое лучшее прошлое.

— Не то слово.

— Давай вернемся к гостям, а то нас потеряли.

— Давай.

— Ир, тебе уже хватит, — поддержав меня, сказал Лев.

— Прости просто я.

— Я понимаю, но напиваться не самый лучший выход.

— Хорошо.

Меня снова отчитали как девочку, но он прав.

— Мам как ты?

— Арин, все позади просто Сокольский оказался гнилым человеком.

— Мама мы так за тебя испугались.

— Я сама за себя испугалась.

Дома были в половине второго. С трудом, подняв, голову я застонала от дикой боли.

— Ирина ты в своем репертуаре! За что мне это?

— Лев, не читай нотации, я знаю, что ты прав о как же мне плохо.

— Сейчас заварю тебе травы от похмелья. Ира у тебя больное сердце хотя бы о себе подумала.

Выпив отвар на травах, я провалилась, в сон. Проснувшись, во втором часу я, вспомнила о том, что, было вчера и густо, покраснела.

— Стыдно? — вздохнув, спросил, Лев подав мне чашку с кофе.

— Да, но я была напугана и это была, защитная реакция только я немного переусердствовала.

— Это теперь называется: «слегка переусердствовала».

— Ну не цепляйся к словам».

— Не буду, надеюсь, что ты усвоила урок.

Как же устаешь, от его нотаций и в то же время я прекрасно понимаю, что если б не Лев я точно спилась либо давно сидела на игле. Я благодарна ему за терпение для меня не новость что у него в период моих похождений была связь на стороне не только с Кориной, но и Багирой. Он спал с ними, чтобы не свернуть мне шею, а в нем течет итальянская кровь.

— Прогуляемся? — окликнув меня, спросил Лев.

— Куда?

— Просто посидим в кафе «Дольче» альбом готов, прежде чем преступать к новому надо обкатать старый.

— Ты прав просто.

— Просто ты вдруг решила, что я к тебе остыл?

— Да.

— И напрасно ни ты, ни я не идеальны мы заложники шоу— бизнеса я погрязший в новых проектах совсем забыл о тебе, о чем вскоре пожалел.

— Дубровский, не стоит во всем этом сейчас копаться.

— Ты права ну так что?

— Я сейчас Феликсу звякну.

— Он уже у нас.

— Он что живет в нашем доме?

— Да на первом этаже снимает квартиру вместе с Валентином де Бое.

— С французом?

— Да он стилист салон «Пьеро».

— Салон для мужчин? — поперхнувшись кофе спросила я.

— Да.

— Очуметь, у меня просто нет слов.

— Эта вся грязь пришла к нам с Запада.

— Сама гора ужас полнейшая деградация нашей молодежи скоро натуралов вообще не останется.

— Си— ля — ви, к сожалению, ничего не поделаешь, мы принимаем мир таким, каков он есть.

— Вот никогда бы ни подумала что ты у меня философ.

— Было время, когда я хотел поступать на филфак, потом раздумал.

— С тобой все ясно, а к музыке пришел.

— К музыке я пришел, когда мотал срок на зоне.

— Понятно все с тобой.

— Лев, похоже, Феликс поднимается ко мне, — сказала я, услышав сладкоголосого стилиста.

— Я буду в спорт зале.

— Хорошо.

Достав бардовое, расклешенное платье я, надев его надела, алмазные серьги с браслетами волосы уложила наверху залив лаком.

— С прической справилась без меня, — надувшись, заметил стилист.

— Сегодня да, но ведь так будет, не всегда сделай макияж насыщенным.

— Хорошо.

В половине восьмого мы вышли из дома. Дорогой, думая, о дочери я вспоминала, себя в глубине души я нее просто ревную к этому напористому мужчине, из которого страсть так и брызжет.

— Мы приехали, — паркуя, машину на стоянку сказал Дрозд.

— Это у них семейное охмурять мужиков, — донеся до меня прокуренный Катькин голос.

Тут меня и осенило, ведь она змеей вилась возле Льва, когда приходила к нам как я это не замечала. Мне стало ее жаль, потому что она спилась бизнес Артур, у нее забрал оставив, как говорится с голой задницей.

— Ир, нам пора, — тихо позвал меня Лев.

— Иду.

Мы сидели, в голубом зале в первых рядах свекровь сидела с Садовским Робертом Михайловичем со свом новым продюсером. Погас, свет и на сцене появилась Арина в образе русалки. После песни «Я дрянная девчонка» зал взревел от восторга. Слушая, дочь я вспоминала, себя вспомнила, через скольких мужиков мне пришлось пройти, прежде чем я стала знаменита. Хочется верить, что Коземиров конечная остановка нашей девочки.

— Наша дочь будет на пике, популярности она вытащила золотой билет к славе, — сказал, мне Лев помогая сесть в машину.

— Знаю, просто этот брак будет не простым.

— Как наш.

После концерта дочь осталась раздавать автографы, а мы уехали домой, потому что завтра в Олимпийском у нас мега концерт. Ночь была, бурная весь день мы репетировали, чтобы не ударить в грязь лицом концерт прошел, как всегда с аншлагом пела четыре часа, после попросила Феликса принести мне воды с мятой.

— Вы не бережете себя.

— Знаю, но и без сцены я тоже не могу.

— Ир, завтра у Ани день рождение четыре года после ее дня рождения давай на недельку махнем в Сочи.

— Я буду только рада.

Проспав, до двух часов я не сразу поняла кто я и где я.

— Выспалась? — подав, кофе в постель спросил Дубровский.

— Да.

— Наша именинница рисует какие-то замысловатые рисунки.

— В них, есть психологический смысл, ее может понять только Роберт.

— Это да.

Посовещавшись, мы решили, не делать шоу из праздника Анечки отметили в узком кругу семьи. Смотря на Льва, я понимаю, что вытащила лотерейный билет, он дал, мне дорогу на эстраду я заявила, о себе я покорила его сердце.

— Вспоминаешь, как все начиналось? — присев рядом со мной спросил, Лев перелистывая фотоальбом.

— Да.

— Ребята вы куда пропали?

— Пойдем, а то нас заждались.

— Завтра летим в Сочи, вместе с Анечкой она и так тебя не видит.

— Ты прав.

Когда гости уехали мы вздохнули с облегчением, от суеты все-таки устаешь. Когда я проснулась, дочь была уже собрана.

— Мама я лечу с вами?

— Да зайка.

Я лечу, в Сочи с любимым человеком и мое сердце больше не будет, сжиматься, боясь разоблачения. Весь полет я проспала, проснулась, когда самолет шел на посадку.

— Ира, мы прилетели.

— Уже?

— Да радость моя.

Не успели мы приехать, как маленькая принцесса пошла исследовать дом.

— Таисия Сергеевна идите за ней, а то она заблудится.

— Хорошо Ирина Александровна.

Смотря в любящие глаза Льва я поняла что все мои страхи были напрасны он по сути однолюб.

— Ты меня еще любишь? — прижавшись к нему, спросила я.

— Ты в этом еще сомневаешься?

— Уже нет.

Положив, голову на плечо Льва, я поняла, что жизнь удалась, я состоялась как певица и как мать.