Глава восьмая

Вихрь красок и звуков нарастал… Ветер метался по улицам, словно дикий зверь, выпущенный на свободу. Он подхватывал обрывки газет, кружился с ними в безумном танце, бросал их на мокрые от дождя тротуары. Капли воды стекали по окнам домов, оставляя за собой причудливые узоры. Казалось, что город вот-вот взорвется от напряжения.

Я стоял на перекрестке, наблюдая за этой вакханалией природы. Мой взгляд упал на женщину, которая шла навстречу ветру, не обращая внимания на его яростные порывы. Она была словно в трансе, ее волосы развевались, а глаза были устремлены куда-то вдаль. Я знал, что она идет ко мне, но не мог пошевелиться. Страх сковал меня, заставляя сердце биться быстрее.

Небо над городом стало черным, как сажа. Молнии рассекали его, освещая улицы мертвенным светом. И тут я услышал громовой раскат. Это был не просто гром, это было предупреждение. Предупреждение о том, что катастрофа уже близко. Я чувствовал это каждой клеткой своего тела.

Женщина приблизилась ко мне, ее лицо было бледным, как мрамор. В ее глазах читалась печаль и отчаяние. Она прошептала: «Мы опоздали. Все кончено». Ее слова эхом отозвались в моей голове, заставив мое сердце замереть. Я понимал, что она права. Что-то ужасное произошло, и мы не смогли этого предотвратить.

Ветер стих, оставив после себя лишь тишину. Дождь прекратился, небо начало светлеть. Но в этом свете не было ничего радостного. Это был свет утраты и скорби. Город погрузился в молчание, ожидая, когда кто-нибудь нарушит эту тишину.

Но никто не осмелился. Мы стояли на перекрестке, глядя друг на друга, не зная, что сказать. Вокруг нас начали собираться люди, их лица выражали страх и недоумение. Они смотрели на нас, как будто ждали объяснений. Но мы не могли им ничего объяснить. Потому что сами не знали, что случилось.

Катастрофа произошла. И теперь нам оставалось только ждать и надеяться, что жизнь когда-нибудь снова обретет смысл.