Вот решил тоже поучаствовать.

 

Заветное желание

 

Пробуждение стало ужасным испытанием. Трещала голова, во рту пересохло. Я пошевелился, присел на диване. Повсюду валялись растерзанные кульки, коробки, отсвечивая в тусклом утреннем полумраке блестящими обёртками. День рождения прошёл как всегда замечательно, оставив пустоту в душе, и жуткое похмелье.

Поплёлся в ванну, щёлкнул выключателем, и зажмурился от хлынувшего в глаза ослепительно-белого света. И тут заметил плавающий предмет, смахивающий на ярко-оранжевый носок. Мысленно выругался. Шутники хреновы! Взять и оставить у меня в ванне рыбу! Да ещё живую! Куда я её дену?

— Хочешь, я исполню три твоих самых заветных желания?

Ни хрена себе. Говорящая рыба! Ну, хоть не чёрт с рогами.

— Ничего мне не нужно, — буркнул я. — Есть у меня всё. И работа, и бабло, и машина, и квартира. И друзья замечательные, — прибавил на всякий случай, если мои друзья-шутники сидят в засаде и наблюдают за мной.

— Правда? Помнишь, о чем ты мечтал, когда тебе было пятнадцать? А когда тебе было двадцать один, кем ты хотел быть? Помнишь? А в тридцать пять, что ты хотел сделать? Я могу выполнить всё.

— И что я должен отдать взамен? Душу? — криво усмехнулся я.

— А что бы ты отдал за это сам? Чем ты хотел пожертвовать в пятнадцать лет?

— Потому что дурак был, — буркнул я.

— А сейчас стал умнее?

Сейчас рана зажила. Почти, — хотел сказать я, но промолчал. Исповедоваться перед странным объектом, оставленным циниками-друзьями, было неуютно.

— Сделай меня самым богатым человеком на Земле. И чтобы в моем распоряжении были самые красивые женщины. Да, и чтобы я был бессмертен! Сможешь?

— Конечно, — ответила рыбка. — Если ты действительно этого хочешь. Но, если это не самые заветные твои желания, они не выполнятся и пропадут впустую.

— Хорошенькая отмазка. Не сильно хотел — ни фига не получил.

— Выполняются всегда только те желания, исполнения которых ты жаждешь больше всего.

Увы, не все желания могут выполниться, даже если этого хочешь больше всего, — подумал я с горечью. Заныло щемящей болью сердце. Если бы можно было повернуть время вспять …

— Я тебя ненавижу! — услышал я громкий крик и осознал, что ору сам.

Берег замерзшего пруда. Мороз хватает за щеки. Ослепительно блестит снег. А передо мной стоит закутанный по уши мальчик, хныкает, растирая ручонками в варежках распухший нос.

— Не хнычь! — продолжаю вопить, не узнавая собственного голоса. — Ты мне надоел! Оставь меня в покое! Играй один!

Мальчик хнычет громче, но отвернувшись, медленно уходит, и тащит за собой санки.

Разворачиваюсь и быстрым шагом направляюсь к огороженной низким деревянным заборчиком площадке, откуда слышны весёлые крики, удары шайбы о борт. Как пронзает мысль: я же был здесь когда-то уже. Дежавю? Лихорадочно оборачиваюсь и вижу: пацан с санками съехал вниз на замерзший пруд, который пошёл глубокими трещинами. Бегу назад, сваливаясь кубарем с заснеженного берега вниз. И в последнее мгновение хватаю мальчишку, готового уйти в разверзшуюся ледяную бездну за ворот пальтишка. Вытаскиваю, прижимая к себе, и ору уже от радости: «Куда тебя понесло, Сашка!»

Все затуманилось, исчезло бесследно, я вновь сижу на бортике ванной. Сколько раз я прокручивал эту сцену из своей жизни, сколько раз мечтал вновь оказаться там, на берегу. Не уйти, обернуться.

Я вернулся в гостиную, где все было все по-прежнему: помятые коробки из-под подарков, обёртки. Резкая трель телефона, я схватил трубку и замер, заметив на тумбочке фотографию. Машинально нажал кнопку приёма.

— Привет, Колька! — услышал я весёлый мужской голос, показавшимся незнакомым и в то же время родным до боли. — Извини, что приехать на твою защиту не смог. Но зато я тебе такой подарок привезу. Закачаешься!

— Простите, это кто? — пробормотал я, не отрывая взгляда от фотографии двух таких похожих мужчин: один постарше, второй — моложе.

— Ну, ты даёшь! Хорошо видать ты обмыл докторскую! Брата Сашку уже не признал?! Я вечером к тебе заскочу! Смотри протрезвей! А то, я хоть и младший, все равно побить тебя могу запросто!