На первый взгляд может показаться грязное порно, но, если внимательно вчитаться, то понимаешь, что испытываешь к герою симпатию. Многие ли из нас будут готовы пожертвовать собою ради соплеменника, которого видят впервые в жизни? Думаю, среди нас таких не найдётся. Однако Гилморн идёт на это, хотя понимает, что его ждёт участь значительно более худшая, чем смерть.
Человек запустил пальцы ему в волосы и поднял его голову так, чтобы тот мог смотреть на связанного эльфа. Слуга, державший нож, прижал его сильнее к коже, и из-под лезвия показалась кровь.
Он знал, что если бы тот мог говорить, то кричал бы сейчас: «Не соглашайся, они все равно убьют меня, раньше или позже, не сдавайся, не покоряйся им!» Но глаза его выдавали, в них был страх — страх и мольба. Он хотел жить.
Эльф молчал. Ему казалось, что если он попробует произнести хоть слово, то разрыдается.
— Понимаю, трудно решить. Непросто расставаться со своей эльфийской честью, или как вы там это называете, — с издевкой произнес человек. — Но я могу немного расширить условия сделки. Просто потому, что ты мне нравишься, и я сегодня в хорошем настроении. Так вот, я не только сохраню жизнь этому жалкому созданию с заостренными ушками, я его отпущу на волю, если ты согласишься. А если мне понравится, как ты ублажаешь меня в постели, через месяц я отпущу еще десять пленников из числа твоих родичей.
Человек кивнул слуге, и тот запрокинул жертве голову и чуть отвел в сторону нож, готовый полоснуть лезвием по горлу.
— Нет! — вскрикнул эльф и рванулся вперед, протягивая руки, не чувствуя боли, которую причиняли ему пальцы человека, вцепившиеся в волосы.
— Это следует рассматривать как согласие? — сарказм звучал в голосе его мучителя.
— Я сделаю все, что ты скажешь, — собственный голос, произносящий эти слова, показался эльфу чужим. — Отпусти его.
Такое поведение говорит о сильном духе героя. Но проходит время и ему кажется, что тело предаёт его. И о чём он думает?
Признание своих недостатков — первый шаг в их искоренении. По всему выходило, что в его природе изначально была заложена какая-то неправильность, искажение, которое делало его непохожим на всех эльдар. Подвластным вожделению, голосу плоти, влечению к чувственным удовольствиям. Было ли это зло? Возможно. Мог ли он с этим бороться? Он пытался, но потерпел неудачу. Значит ли это, что червоточина разъест его душу, как гниль разъедает плод, и предаст его тьме? Нет, если он будет сопротивляться. Если постарается обратить свои недостатки во благо. Если его порочную натуру уже не исправить, нужно заставить ее служить добру. Он мог бы многого добиться от Норта… освобождения пленников, улучшения их условий… он мог бы смягчить сердце сурового вражеского военачальника… узнать секреты Мордора… Может быть, ему это зачтется на суде Намо. Может быть, так он искупит свой позор.
Находясь в плену, он думает, как помочь другим. Такой герой заслуживает уважения.
И вот итог:
Гилморн убрал руки и взглянул на эльфа.
— Ты теперь, должно быть, презираешь меня? — спросил он с мрачным вызовом.
— Как ты мог такое подумать? — эльф протянул руку и погладил его по щеке, в глазах его были печаль и нежность. — Твое самопожертвование спасло по крайней мере одну жизнь, а может, и больше. Мне больно и горько от того, что тебе пришлось встать перед таким тяжким выбором, но я не могу презирать тебя.
Гилморн глубоко вздохнул, чувствуя, как страх и стыд покидают его душу.
Жаль, сравнить не удастся. Произведение, на которое я хотела сделать ссылку, удалили со всех сайтов. Похоже, то, что я отправила автору в личку, критики выставили на всеобщее обозрение. Моё резюме по произведению Ирены Сытник «Алмостский меч» — сюжет к порнофильму низкого уровня. Личность героини из-за неумеренной похоти вызывает лишь презрение. Изначально произведение выставлялось на самиздате, теперь снято.
Он знал, что если бы тот мог говорить, то кричал бы сейчас: «Не соглашайся, они все равно убьют меня, раньше или позже, не сдавайся, не покоряйся им!» Но глаза его выдавали, в них был страх — страх и мольба. Он хотел жить.
Эльф молчал. Ему казалось, что если он попробует произнести хоть слово, то разрыдается.
— Понимаю, трудно решить. Непросто расставаться со своей эльфийской честью, или как вы там это называете, — с издевкой произнес человек. — Но я могу немного расширить условия сделки. Просто потому, что ты мне нравишься, и я сегодня в хорошем настроении. Так вот, я не только сохраню жизнь этому жалкому созданию с заостренными ушками, я его отпущу на волю, если ты согласишься. А если мне понравится, как ты ублажаешь меня в постели, через месяц я отпущу еще десять пленников из числа твоих родичей.
— Нет! — вскрикнул эльф и рванулся вперед, протягивая руки, не чувствуя боли, которую причиняли ему пальцы человека, вцепившиеся в волосы.
— Это следует рассматривать как согласие? — сарказм звучал в голосе его мучителя.
— Я сделаю все, что ты скажешь, — собственный голос, произносящий эти слова, показался эльфу чужим. — Отпусти его.
— Ты теперь, должно быть, презираешь меня? — спросил он с мрачным вызовом.
— Как ты мог такое подумать? — эльф протянул руку и погладил его по щеке, в глазах его были печаль и нежность. — Твое самопожертвование спасло по крайней мере одну жизнь, а может, и больше. Мне больно и горько от того, что тебе пришлось встать перед таким тяжким выбором, но я не могу презирать тебя.
Гилморн глубоко вздохнул, чувствуя, как страх и стыд покидают его душу.