Я чо-то 5-ю совсем прочесть не смог. Тяжелый текст с обилием определений. Без обид, автор.
Придирки
Знаю…ты ненавидишь то, что я делаю с тобой. Терпеливо кусаешь до крови губы, и с силой сжимаешь пальцами простыни ЗПТ сдерживая рвущиеся из пересохшего горла хриплые стоны.
По твоим щекам медленно стекают солено-горькие слезы постыдной боли, они застилают глаза, которые ты и так прикрываешь ресницами, скрывая взгляд, в котором я наверняка найду ответы.
Горько-соленые? Э? Почему постыдной боли? «Которые ты и так»?
— Отпусти,- шепчут эти припухшие от укусов губы, подчиняясь голосу разума, противясь желанию плоти, что я пробудил лишь поцелуями долгими, неспешными, словно пробуя на вкус приготовленное для дегустации вино.
Все как-то избыточно в деепричастных оборотах, определениях. Подчиняясь, противясь, пробуя.
Осознание того, что я первый и единственный, никто до меня еще не прикасался к тебе, заставляет меня быть более грубым, чем обычно.
Прям совсем никто не прикасался? А в метро дамочка не ездит? Или только прямо из монастыря прямиком?
Но…твое худое тело, с мерцающей бледной кожей, скованное оковами, что так громко звенят в комнатной тишине,
Чо-то прямо мультик «Кентервильское привидение» вспомнился. Худое бледное мерцающее [полупрозрачное] тело со звенящими оковами.
Со временем твое бесстыдное тело научится принимать меня полностью, без смущения окрашивающего твои бледные щеки яркими красками,
Мужик-то ясновидец, однако. Знает все наперед.
Уверен…. сейчас ты меня совсем не любишь, это и неважно. Со временем, я завоюю тебя полностью. Продолжай яростно противиться моим жадным ласкам, сорванным в беспамятстве словам, неоправданным действиям. Отталкивай меня даже тогда, когда не хочешь или не можешь и люто ненавидь с яростной болью в этих прекрасных глазах.
ну не знаю. Не знаю. Мож она после этого в оковах в полицию побежит, заяву писать.
" Если к вам не прижимаются в метро, не значит, что метро в Париже не существет" ©