Я тут подобрала выдержки, которые немного путают.

Как можно кому-то отдать то, что сожрал? Если кадавр жрет души — а это уже спорно, потому что еда — это материальное понятие, а душа — эфемерное. Души не питаются, и мертвая нежить не питается. Тот еще философский вопрос, как бы. Ну, лан.

Если кадавр сжирает душу — то никому уже не отдает то, что сожрал. Так?

 

Теперь про то, как убить кадавра.

Огонь? Зажигалка и даже факел не помогут: мертвая плоть горит не лучше сырого мяса, простым огнем с ней ничего не поделать. Мариуш отступил к самой ограде… Кадавр будет преследовать намеченную жертву, убивая по пути всех, кто попытается помешать. Его нельзя выпускать в город! И практически невозможно убить во второй раз…

Его нельзя сжечь, он не горит — хотя труп горит еще как.

 

Другими словами сейчас кадавр неуязвим.

Шпага… соль… Что можно использовать? Ни-че-го, — скучающе отозвалась тьма, заползая поглубже. — По отдельности — ни-че-го…

Против него ничего нельзя использовать.

Кроме загадочного магического ритуала.

А на выходе оказывается, что надо просто нейтрализовать труп. Почему тогда довольно простой выход скрывали от пятикурсников? ТАкой выход может знать каждый ребенок в городе.

Другой вопрос — оружия не было у Мариуша. Но он мог его раздобыть. В ту пору были охранники, военные, полиция или еще что там у них. И это — одна из главных мыслей должна быть у него — найти оружие и защитить себя. Добежать до оружия. Это логично и естественно. Если он не знает обряда нейтрализации кадавра, он может рубить и рубить по частям, пока труп полностью не развалиться. В первую очередь голову))) Ноги — чтобы не мог передвигаться. Руки. И после уже тело.

 

Вот такие придирки)))