Этот рассказ похож, скорее, на сценарий, чем на художественную прозу. Минимум описаний, минимум эмоций, почти сплошь голое действие без каких-либо красот языка. Использованием синонимов автор пренебрегает, отсюда постоянные повторы, которые режут слух.
Вроде таких:
Многие озера обмелели, а корпорации стали охранять оставшиеся озера и торговать водой.
Прапор и Тимур оглянулись. К ним шел Дик — один из боевиков — и подгонял в спину часового. Поравнявшись с ними, Дик толкнул часового с такой силой, что тот упал на песок лицом вниз.
— Погодь умирать, гаденыш, — Дик схватил часового за шкирку и тряхнул, — рассказывай.
Прапор и Тимур все поняли сразу по заспанному лицу часового.
К одной из машин подошел начальник охраны станции — лысый детина в строгом костюме. Он распахнул дверь:
— Салам, уважаемый, — начальник охраны Штольц расплылся в улыбке.
Короче, телеграфный стиль: этот пошёл туда, тот повернул сюда, схватили, потащили, отпустили — не айс.
Главный герой удивляет непоследовательностью. Не знаю, станет ли пользоваться уважением человек, который приказывает расстрелять, но тут же передумывает? Я, мол, сгоряча — так получается. Выходит, все установленные им же правила могут нарушаться по желанию левой пятки. За кружку воды девчонку расстрелять, а за предательство — ничего, это же друг, прощу. Столько народу полегло ради выживания лагеря, но Прапор готов оправдать предательство Тимура, говорит, сам бы так поступил. Странно, что народ шёл за таким лидером.
В целом, если бы экшен немного разбавить красками и эмоциями – понравилось бы больше.
— Погодь умирать, гаденыш, — Дик схватил часового за шкирку и тряхнул, — рассказывай.
Прапор и Тимур все поняли сразу по заспанному лицу часового.
— Салам, уважаемый, — начальник охраны Штольц расплылся в улыбке.