Вот есть у меня хороший бета-ридер Тигра Тиа. Хороши, действительно. Золото, а не ридер: и вкус у нее отличный, и умница, и не будет она мне льстить. Но вот беда: она меня знает. Она уже мой текст читает в три раза лучше, чем я пишу, то есть, понимает все, что сказано, плюс еще много чего, что не сказано.
А поймет ли это просто читатель со стороны, который меня не знает совершенно и заранее абсолютно не готов к тому, что такое я там назакладывал? Это же тоже важно. И для этого я зову к себе квалифицированного читателя, желательно ЦА, но не друга. А он, если что, пройдется по тексту не жалеючи. Сейчас специально образчики таких отзывов найду:
Длинный текстВот это от Шарги, которая всегда ратует за нежность и ласку к авторам, например:
Да не обидится на меня автор – очень много букфф. Тем не менее, я прочла их все и даже стала бы читать продолжение, ругаясь и плюясь – но стала бы. Потому что разжигать любопытство автор умеет. Мне интересно узнать, кто всё-таки тот юноша на корабле, какое отношение имеет к шаху и чем так намозолил глаза визирю, что тот его спешит убрать. НО! Автор, дорогой, я хочу не читать и ругаться, а читать и получать кайф. Чтобы не только центральная интрига, а и само её развитие доставляло удовольствие. Этого не происходит. Почему? Попробую объяснить.
Самая главная проблема, имхо, — событие подменяется рассказом о событии. На протяжении всей главы (очень приличной по объёму) действие не вышло за пределы покоев визиря, а все действующие лица занимались исключительно разговорами. Это как если смотреть полуторачасовую передачу с «говорящими головами» на экране. Как бы ни была интересна тема – взвоешь от такого подхода.
Второе – персонажи не вытягивают свои роли. Самый показательный пример – визирь. Вахраи представлен как хладнокровный, расчётливый интриган, единственной слабостью которого является любовь к больному племяннику. Теперь посмотрим, каков он на самом деле. Доверив секретную миссию некоему купцу (в надёжности которого, в общем-то, не сомневается), Вахраи затем втягивает в дело совершенно посторонних и потенциально очень опасных людей – жриц Света и Тьмы. Причём не в ситуации форс-мажора, а так, для подстраховки. Мало того, ему ещё хватило ума на прямой вопрос жрицы: «зачем столько внимания какому-то рабу?» ответить «не твоё дело». Так мог действовать только человек, желающий намеренно привлечь чьё-то пристальное высочайшее внимание к надуманной тайне. Но тайна-то настоящая и цели у Вахраи другие. Затем, когда появляется юный шах и устраивает истерику (явно не первую, то есть, врасплох застать, по идее, не должен), опекун сначала вообще теряется и не знает, как ему на это реагировать, а затем начинает кудахтать вокруг правителя, как добрая мамаша: «как ты себя ведёшь!», «это тебе кушать нельзя», «марш в постель!», отчего подросток, естественно, только распаляется, и дело заканчивается очередным приступом. Опять же, может быть это цель такая – свести юного, неуравновешенного и слабого здоровьем шаха в могилу, создавая видимость заботы? Но нет, со слов автора мы знаем, что забота искренняя. В общем, ни опытным интриганом, ни хладнокровным борином визирь по своим поступкам не выглядит. У остальных героев та же проблема — несоответствие реального поведения авторской характеристике.
Третье – если уж вся глава сплошь состоит из разговоров, то по крайней мере, сами диалоги должны быть блестящими, сравни захватывающему поединку. Здесь в диалогах просто передаётся некая информация. Та информация, которой персонажи не хотят делиться друг с другом, отдельно для читателя доносится в виде внутренних монологов. Нет подтекста, нет накала, нет попытки поймать собеседника в словесную ловушку. Вот, например, очень удачный ответ:
— Мой повелитель, позволь спросить: как ты себя ведешь? Раздет, не прибран и бос. Ты – шах, а не конюх. К тому же ты должен быть в постели…
— Ах, да, дядюшка Вахраи, непременно! – усмехнулся юноша, — Сейчас оденусь, обуюсь и лягу в постель.
но он один на весь текст. Вот если бы все диалоги были бы написаны подобным образом, то читать было бы интересно и без наличия действия.
Или вот:
Больше всего похоже на подростковый постапокалипсис. Прошу прощения, но исходя из обращения перед текстом, авторы рассчитывают на издание. Но вынужден сказать, что постапокалипсис должен быть брутально-героическим с крутым ГГ, чтобы вписаться в формат. В данном случае больные подростки — не подходят. Если, конечно, авторы действительно думают об издании.
помимо этого:
фантдоп про дождь, оставляющий ожоги, слезоточивое испарение, и пластик, который «вскипает» в кислотных лужах, приведет героев к тому, что подышав часок, они погибнут от ожога легких. Тут и книжечке конец!
А детки — свернулись на ступеньках калачиком и спят. И еще ОП! и у них ветхие одеяльца сразу откуда-то появились. Как же в постапокалиптическом мире без одеялец?..
А все эти «технобиокорпы» «купола» «дети-изгои» «импланты-пропуска» и еще желание сирых и убогих летать это — штамп на штампе, штампом погоняющий. Натаскано из компьютерных игрушек и фильмов. Ничего своего, авторского, оригинального.
По стилю. Позвольте спросить, что вы пишите? Каким должен быть роман? Боевик постапокалипсис или дамский роман с вычурным описанием внешности героев и окружающей среды. Слишком характерны некоторые нюансы описания и подачи, этакое прочувствованное смакование чисто внешних атрибутов. Причем, к сожалению, авторы не делают на чем-либо акцент, так сказать ударение, чтобы выделить это смачным штрихом и заставить описалово работать.
Вышло что-то неоригинальное, но и неформатное.
В связи с этим возникает вопрос. Какими соображениями руководствуются авторы, называя это коммерческим проектом? И чем руководствуются критики, одобряя данное произведение, как коммерческий проект?
Так что, с иллюзией о «коммерческом проекте» советую распрощаться. Но раз на форуме так много восторженных отзывов — пишите! Порадуйте хотя бы своих поклонников…
Или вот еще (стопудово наш случай):
Итак, пациент скорее мертв, чем жив. Операция ожидается сложная, возможно, пациент будет потерян, но хирург надеется на лучшее.
1. Явное нарушение наружных оболочек, сиречь описаний. Картинки как таковой нет, ни в глобальном плане, ни в частностях, за исключением, пожалуй, последней трети, где все же имеем зрительный образ – глаза. Но все, что было до того – остров, школа, корабль остается в тумане, поскольку автор предпочел подавать информацию рассказывая, но не показывая.
В то же время отметим наличие довольно распространенного дефекта, когда автор избегает использовать конкретные наименования, исполняя авторский долг общими «большой», «роскошный» и т.д., надеясь, что читатель сам себе представит и размеры, и степень роскоши.
Далее, особо ощущается провал с описательной стороной в момент пленения и последующей высадки на берег. Да, герой ослеп, но тем более он должен был использовать прочие возможности своего тела: его судьба не ясна, он на струне, то ли убьют, то ли еще что сделают, он должен прислушиваться, принюхиваться, кожей распознавать приближение мучителя, настроение его угадывать. Его жизнь теперь зависит от того, насколько он сумеет сориентироваться в происходящем мире. И вот здесь, в момент слепоты, автору бы показать происходящее.
2. Тяжкие врожденные дефекты внутренних органов, которые выражаются в следующем:
— сам принцип существования острова за счет продажи майорданских псов, которые, однако, более верны родине, чем хозяину. Кто станет покупать живую мину? Жить, зная, что если телохранителю передадут приказ уничтожить хозяина ради блага родины, он исполнит.
— принцип отбора – детей, кроме первых трех, готовили бы изначально к судьбе быть проданными, более того, вероятно, имело бы место красивая церемония, да и само общественное сознание работало бы на то, что быть псом – хорошо. Вспомним школьную линейку и первый класс – символичный этап взросления. И тут скорее трагичность момента была бы в самом устройстве общества, когда подобная жизнь за счет детей нормальна и не вызывает реакции отторжения, наоборот, приветствуется рождение максимального количества мальчиков с тем, чтобы продать.
— принципы обучения и торговли – клиент платит большие деньги за пса, а тот и говорить не в состоянии. Переводчик нужен. Ага. А как же удобства клиентов? Богатым людям предлагается самим возиться, вкладывать свое время в создание конечного продукта. Скорее имело бы место распределение, когда есть псы, стандартно обученные, а дальше цена растет в зависимости от знаний и не только бойцовских. Как авто стандартной комплектации и улучшенной.
— момент «лишь один сохранил разум и живость» — попахивает явной избранностью героя, его десять лет ломали и не сломали. И учителя, которые занимаются дрессировкой, не разглядели подобного «дефекта», а в данном случае это воспринялось бы именно как дефект, явное отклонение от нормы.
— момент с продажей и снова «крутостью» героя. Главный человек острова является в школу и его:
А) не узнают. В то же время эти двое, «директор» и визирь не могут не быть знакомы: школа – предприятие, на котором стоит государство, плюс весьма специфического толку, т.е. изначально находится под плотным государственным контролем. А складывается ситуация, что министр обороны не знаком с человеком, ответственным за производство обогащенного урана для ядерных боеголовок. И второе: церемонии. Красивые церемонии, которые бы поддерживали существующую модель общества, подтверждая, что она правильна. Я имею в виду присягу – кому ее приносили бы? Правителю. Или тому, кто выступает от его имени.
Б) он при плохой охране. Неужели самый главный человек страны, основная статья дохода которой – импорт телохранителей, не удосужился обзавестись собственным псом? Нет, он тянет и кормит целую свору, да еще бесполезную.
В) приоритеты. Гора ли идет к Магомету? Магомет ли идет к горе? Неужто визирь, отбросив все дела, которых у него немало, едет в школу, чтобы торговаться за мальчишку? Подозрительно. И странно, ведь по сути майорданские псы – госимущество, и ему достаточно было бы черкануть пару строк с требованием предоставить Эри. И предоставили бы. И сопроводили бы. И мысли не возникло бы возражать.
«Интересы родины – превыше всего».
Г) время – с одной стороны все так спешат, что не дают Эри собраться, с другой – ночь наступает, пока разговаривают. А у героя ни одной мысли, что это странно.
Д) именные клинки? А мальчику всего 15 лет? Т.е. лет 5 он еще будет расти и меняться, и куда клинки? Смысл в них? Разве что еще одно подтверждение «крутости».
— момент с издевательствами. Зачем? Визирь совершил подобное привлекающее внимание путешествие, пошел на служебное нарушение, но дело не довел до конца. Ему ведь всего-то нужно было – клятву принять и приказать Эри совершить самоубийство. Все в рамках «родина хочет». Нет, он почему-то скатывается до того, чтобы нанять подельника, причем подельника ненадежного, из-за которого, полагаю, в будущем нарушатся кровавые планы. Сам момент выглядит именно нужным автору, но нелогичным. К чему сложности? Визирь неглуп, он выбрал бы более простой и надежный путь, и уж точно не ушел бы, не убедившись, что угроза устранена.
— момент с «встреча за морем». Основная претензия – очень уж «случайная» случайность: первый же встречный узнает в мальчишке-оборванце майорданского пса, существо по умолчанию опасное, при этом во внешнем мире без хозяина не появляющееся. При этом он не пугается, хотя должен был бы (принцип, если нечто настолько изуродовало того, кто сильнее меня, то что оно сделает со мной?), и даже помогает. И вопросы о хозяине появляются много позже, хотя сама ситуация – раз уж с ходу произошло признание-опознание, толкает к логическому вопросы: а кто твой хозяин? И где он? И не он ли тебя наказал, а следом и меня? Следующий пункт – глаза. Первый встречный с ходу понимает, в чем дело, а среди жителей острова, учителей, прислуги, вообще всех, с кем сталкивала Эри жизнь, не нашлось никого, кто бы обратил внимание на эту его особенность. Ну и последнее – нарушение изложения в диалоге: центральный герой Эри, именно он должен бы говорить нормально, а уже речь лекаря была бы с точки зрения Эри непонятна. На ее изменении и ставить бы автору акцент.
3. Нарушение работы опорно-двигательного аппарата, сиречь аномалии скелета.
Имеем следующий вид:
1. Вводная — пару строк из разряда «действие в данный момент»
2. Флэшбэк с отсылкой к истории острова
3. Краткая биография героя
4. Флэшбэк с относительно недавний п.1, т.е. прошлое, но не столь отдаленное, как момент рождения, и собственно развитие действия до точки «в данный момент».
5. Снова действие во времени, непосредственно следующем за «вводной».
Видно, что конструкция сложна и имеет ряд типичных ошибок. Так, вводная, беря на себя функции пролога «зацепить», реально их не исполняет. В итоге смысл ее, нарушающий в общем-то логичное развитие от «совсем давнего прошлого до наших дней» и линейную в остальном структуру, не понятен.
П.2 и 3 – к разряду «вываливаем на читателя все, дабы не возникало вопросов». А вопросы – те самые крючки, на которых держится читательский интерес.
Итого, собственно действие начинается с момента покупки. Тогда зачем все, что было до нее?
Итого, рекомендации:
— изменить структуру, дав внятный пролог, в котором и прописать особенности Майордана. Но не напрямую, а скажем яркой сценой, того же аукциона по продаже псов, на котором можно раскрыть большинство вопросов, заявленных декларативно. Это позволит решить проблему с флэшбэками и выровнять повествование, привязав к судьбе конкретного пса.
— убрать или крепко подчистить биографию – информацию о тяготах жизни лучше отдельными эпизодами-воспоминаниями давать, по принципу ассоциаций с внешним миром.
— проработать моменты, связанные с самой торговлей псами, их выращиванием, воспитанием в духе верности партии и правительству, изменения в сознании людей, которые непременно возникнут вследствие долгого функционирования системы «рожать на продажу».
— проработать картинку, именно на создание атмосферы – остров, казармы, жизнь, которая и обусловит особенности героя.
И вот знаете, как-то я жив и вспоминаю всех этих своих критиков с благодарностью — они мне многое дали даже тогда, когда я их советов не послушался
Самая главная проблема, имхо, — событие подменяется рассказом о событии. На протяжении всей главы (очень приличной по объёму) действие не вышло за пределы покоев визиря, а все действующие лица занимались исключительно разговорами. Это как если смотреть полуторачасовую передачу с «говорящими головами» на экране. Как бы ни была интересна тема – взвоешь от такого подхода.
Второе – персонажи не вытягивают свои роли. Самый показательный пример – визирь. Вахраи представлен как хладнокровный, расчётливый интриган, единственной слабостью которого является любовь к больному племяннику. Теперь посмотрим, каков он на самом деле. Доверив секретную миссию некоему купцу (в надёжности которого, в общем-то, не сомневается), Вахраи затем втягивает в дело совершенно посторонних и потенциально очень опасных людей – жриц Света и Тьмы. Причём не в ситуации форс-мажора, а так, для подстраховки. Мало того, ему ещё хватило ума на прямой вопрос жрицы: «зачем столько внимания какому-то рабу?» ответить «не твоё дело». Так мог действовать только человек, желающий намеренно привлечь чьё-то пристальное высочайшее внимание к надуманной тайне. Но тайна-то настоящая и цели у Вахраи другие. Затем, когда появляется юный шах и устраивает истерику (явно не первую, то есть, врасплох застать, по идее, не должен), опекун сначала вообще теряется и не знает, как ему на это реагировать, а затем начинает кудахтать вокруг правителя, как добрая мамаша: «как ты себя ведёшь!», «это тебе кушать нельзя», «марш в постель!», отчего подросток, естественно, только распаляется, и дело заканчивается очередным приступом. Опять же, может быть это цель такая – свести юного, неуравновешенного и слабого здоровьем шаха в могилу, создавая видимость заботы? Но нет, со слов автора мы знаем, что забота искренняя. В общем, ни опытным интриганом, ни хладнокровным борином визирь по своим поступкам не выглядит. У остальных героев та же проблема — несоответствие реального поведения авторской характеристике.
Третье – если уж вся глава сплошь состоит из разговоров, то по крайней мере, сами диалоги должны быть блестящими, сравни захватывающему поединку. Здесь в диалогах просто передаётся некая информация. Та информация, которой персонажи не хотят делиться друг с другом, отдельно для читателя доносится в виде внутренних монологов. Нет подтекста, нет накала, нет попытки поймать собеседника в словесную ловушку. Вот, например, очень удачный ответ:
— Мой повелитель, позволь спросить: как ты себя ведешь? Раздет, не прибран и бос. Ты – шах, а не конюх. К тому же ты должен быть в постели…
— Ах, да, дядюшка Вахраи, непременно! – усмехнулся юноша, — Сейчас оденусь, обуюсь и лягу в постель.
но он один на весь текст. Вот если бы все диалоги были бы написаны подобным образом, то читать было бы интересно и без наличия действия.
помимо этого:
фантдоп про дождь, оставляющий ожоги, слезоточивое испарение, и пластик, который «вскипает» в кислотных лужах, приведет героев к тому, что подышав часок, они погибнут от ожога легких. Тут и книжечке конец!
А детки — свернулись на ступеньках калачиком и спят. И еще ОП! и у них ветхие одеяльца сразу откуда-то появились. Как же в постапокалиптическом мире без одеялец?..
А все эти «технобиокорпы» «купола» «дети-изгои» «импланты-пропуска» и еще желание сирых и убогих летать это — штамп на штампе, штампом погоняющий. Натаскано из компьютерных игрушек и фильмов. Ничего своего, авторского, оригинального.
По стилю. Позвольте спросить, что вы пишите? Каким должен быть роман? Боевик постапокалипсис или дамский роман с вычурным описанием внешности героев и окружающей среды. Слишком характерны некоторые нюансы описания и подачи, этакое прочувствованное смакование чисто внешних атрибутов. Причем, к сожалению, авторы не делают на чем-либо акцент, так сказать ударение, чтобы выделить это смачным штрихом и заставить описалово работать.
Вышло что-то неоригинальное, но и неформатное.
В связи с этим возникает вопрос. Какими соображениями руководствуются авторы, называя это коммерческим проектом? И чем руководствуются критики, одобряя данное произведение, как коммерческий проект?
Так что, с иллюзией о «коммерческом проекте» советую распрощаться. Но раз на форуме так много восторженных отзывов — пишите! Порадуйте хотя бы своих поклонников…
1. Явное нарушение наружных оболочек, сиречь описаний. Картинки как таковой нет, ни в глобальном плане, ни в частностях, за исключением, пожалуй, последней трети, где все же имеем зрительный образ – глаза. Но все, что было до того – остров, школа, корабль остается в тумане, поскольку автор предпочел подавать информацию рассказывая, но не показывая.
В то же время отметим наличие довольно распространенного дефекта, когда автор избегает использовать конкретные наименования, исполняя авторский долг общими «большой», «роскошный» и т.д., надеясь, что читатель сам себе представит и размеры, и степень роскоши.
Далее, особо ощущается провал с описательной стороной в момент пленения и последующей высадки на берег. Да, герой ослеп, но тем более он должен был использовать прочие возможности своего тела: его судьба не ясна, он на струне, то ли убьют, то ли еще что сделают, он должен прислушиваться, принюхиваться, кожей распознавать приближение мучителя, настроение его угадывать. Его жизнь теперь зависит от того, насколько он сумеет сориентироваться в происходящем мире. И вот здесь, в момент слепоты, автору бы показать происходящее.
2. Тяжкие врожденные дефекты внутренних органов, которые выражаются в следующем:
— сам принцип существования острова за счет продажи майорданских псов, которые, однако, более верны родине, чем хозяину. Кто станет покупать живую мину? Жить, зная, что если телохранителю передадут приказ уничтожить хозяина ради блага родины, он исполнит.
— принцип отбора – детей, кроме первых трех, готовили бы изначально к судьбе быть проданными, более того, вероятно, имело бы место красивая церемония, да и само общественное сознание работало бы на то, что быть псом – хорошо. Вспомним школьную линейку и первый класс – символичный этап взросления. И тут скорее трагичность момента была бы в самом устройстве общества, когда подобная жизнь за счет детей нормальна и не вызывает реакции отторжения, наоборот, приветствуется рождение максимального количества мальчиков с тем, чтобы продать.
— принципы обучения и торговли – клиент платит большие деньги за пса, а тот и говорить не в состоянии. Переводчик нужен. Ага. А как же удобства клиентов? Богатым людям предлагается самим возиться, вкладывать свое время в создание конечного продукта. Скорее имело бы место распределение, когда есть псы, стандартно обученные, а дальше цена растет в зависимости от знаний и не только бойцовских. Как авто стандартной комплектации и улучшенной.
— момент «лишь один сохранил разум и живость» — попахивает явной избранностью героя, его десять лет ломали и не сломали. И учителя, которые занимаются дрессировкой, не разглядели подобного «дефекта», а в данном случае это воспринялось бы именно как дефект, явное отклонение от нормы.
— момент с продажей и снова «крутостью» героя. Главный человек острова является в школу и его:
А) не узнают. В то же время эти двое, «директор» и визирь не могут не быть знакомы: школа – предприятие, на котором стоит государство, плюс весьма специфического толку, т.е. изначально находится под плотным государственным контролем. А складывается ситуация, что министр обороны не знаком с человеком, ответственным за производство обогащенного урана для ядерных боеголовок. И второе: церемонии. Красивые церемонии, которые бы поддерживали существующую модель общества, подтверждая, что она правильна. Я имею в виду присягу – кому ее приносили бы? Правителю. Или тому, кто выступает от его имени.
Б) он при плохой охране. Неужели самый главный человек страны, основная статья дохода которой – импорт телохранителей, не удосужился обзавестись собственным псом? Нет, он тянет и кормит целую свору, да еще бесполезную.
В) приоритеты. Гора ли идет к Магомету? Магомет ли идет к горе? Неужто визирь, отбросив все дела, которых у него немало, едет в школу, чтобы торговаться за мальчишку? Подозрительно. И странно, ведь по сути майорданские псы – госимущество, и ему достаточно было бы черкануть пару строк с требованием предоставить Эри. И предоставили бы. И сопроводили бы. И мысли не возникло бы возражать.
«Интересы родины – превыше всего».
Г) время – с одной стороны все так спешат, что не дают Эри собраться, с другой – ночь наступает, пока разговаривают. А у героя ни одной мысли, что это странно.
Д) именные клинки? А мальчику всего 15 лет? Т.е. лет 5 он еще будет расти и меняться, и куда клинки? Смысл в них? Разве что еще одно подтверждение «крутости».
— момент с издевательствами. Зачем? Визирь совершил подобное привлекающее внимание путешествие, пошел на служебное нарушение, но дело не довел до конца. Ему ведь всего-то нужно было – клятву принять и приказать Эри совершить самоубийство. Все в рамках «родина хочет». Нет, он почему-то скатывается до того, чтобы нанять подельника, причем подельника ненадежного, из-за которого, полагаю, в будущем нарушатся кровавые планы. Сам момент выглядит именно нужным автору, но нелогичным. К чему сложности? Визирь неглуп, он выбрал бы более простой и надежный путь, и уж точно не ушел бы, не убедившись, что угроза устранена.
— момент с «встреча за морем». Основная претензия – очень уж «случайная» случайность: первый же встречный узнает в мальчишке-оборванце майорданского пса, существо по умолчанию опасное, при этом во внешнем мире без хозяина не появляющееся. При этом он не пугается, хотя должен был бы (принцип, если нечто настолько изуродовало того, кто сильнее меня, то что оно сделает со мной?), и даже помогает. И вопросы о хозяине появляются много позже, хотя сама ситуация – раз уж с ходу произошло признание-опознание, толкает к логическому вопросы: а кто твой хозяин? И где он? И не он ли тебя наказал, а следом и меня? Следующий пункт – глаза. Первый встречный с ходу понимает, в чем дело, а среди жителей острова, учителей, прислуги, вообще всех, с кем сталкивала Эри жизнь, не нашлось никого, кто бы обратил внимание на эту его особенность. Ну и последнее – нарушение изложения в диалоге: центральный герой Эри, именно он должен бы говорить нормально, а уже речь лекаря была бы с точки зрения Эри непонятна. На ее изменении и ставить бы автору акцент.
3. Нарушение работы опорно-двигательного аппарата, сиречь аномалии скелета.
Имеем следующий вид:
1. Вводная — пару строк из разряда «действие в данный момент»
2. Флэшбэк с отсылкой к истории острова
3. Краткая биография героя
4. Флэшбэк с относительно недавний п.1, т.е. прошлое, но не столь отдаленное, как момент рождения, и собственно развитие действия до точки «в данный момент».
5. Снова действие во времени, непосредственно следующем за «вводной».
Видно, что конструкция сложна и имеет ряд типичных ошибок. Так, вводная, беря на себя функции пролога «зацепить», реально их не исполняет. В итоге смысл ее, нарушающий в общем-то логичное развитие от «совсем давнего прошлого до наших дней» и линейную в остальном структуру, не понятен.
П.2 и 3 – к разряду «вываливаем на читателя все, дабы не возникало вопросов». А вопросы – те самые крючки, на которых держится читательский интерес.
Итого, собственно действие начинается с момента покупки. Тогда зачем все, что было до нее?
Итого, рекомендации:
— изменить структуру, дав внятный пролог, в котором и прописать особенности Майордана. Но не напрямую, а скажем яркой сценой, того же аукциона по продаже псов, на котором можно раскрыть большинство вопросов, заявленных декларативно. Это позволит решить проблему с флэшбэками и выровнять повествование, привязав к судьбе конкретного пса.
— убрать или крепко подчистить биографию – информацию о тяготах жизни лучше отдельными эпизодами-воспоминаниями давать, по принципу ассоциаций с внешним миром.
— проработать моменты, связанные с самой торговлей псами, их выращиванием, воспитанием в духе верности партии и правительству, изменения в сознании людей, которые непременно возникнут вследствие долгого функционирования системы «рожать на продажу».
— проработать картинку, именно на создание атмосферы – остров, казармы, жизнь, которая и обусловит особенности героя.