Логичнее, если бы в камере был постоянный мониторинг. Пластиковая прищепка на палец для слежения за пульсом, манжета на руку для автоматического измерения давления. Когда она встает, все это можно снимать.
“— Конечно, допустят, Лиле. Контракт мы не разрываем, следующее погружение — на основную миссию, но ты же помнишь правила? После смерти в игре ты не можешь вернуться в то же время. В игре твое отсутствие будет длиться не меньше пятнадцати лет. Лиля помотала головой. Нет, так же нельзя, ведь…”
По всему тексту идет разнобой имен. Проблема не в том, что их два, а в том, что они используются хаотически, сталкиваются в одной и той же ситуации.
“Настя что-то ответила, Лиля не поняла, что. В ушах гудело, что происходит вокруг она тоже не совсем понимала. Кажется, ее посадили в машину, а потом она, наконец, заснула.”
“В машину ее пришлось запихивать как багаж, ибо Лильбатьковна уже спали.”
Предложения стоят рядом и противоречат друг другу.
“Такую Лилю не хотелось снимать, и орхидеи такой дарить не хотелось, только усыпить, как чумного щенка. И как вернуть ее в мир живых, Ильяс себе даже примерно не представлял. Никогда не умел выхаживать чумных щенков.”
Повтор притягивает к себе слишком много внимания, имхо. Можно безболезненно убрать.
“И тут все-таки позвонила Настасья. Наверное, еле дождалась, пока он возьмет трубку, потому что затараторила почти без пауз:”
Может мои личные тараканы, но резковато, выпадает из стиля.
Лиля помотала головой. Нет, так же нельзя, ведь…”