Прекрасен был город Париж с высоты полёта. Не птичьего, а вообще. Кто сказал, что летают только птицы? Вовсе даже и не только. Главное, чтоб ветер в нужную сторону дул.

Фаня делал свой парашют целое лето. Сбегает на второй участок, сеть раскинет под дичь и обратно к своему кропотливому занятию. Несколько раз приходилось начинать сначала. Вандалы населяют этот мир потому что и слепцы. Но вышло хорошо в итоге. Правда, коллеги потешались над конструкцией. И где они теперь, те коллеги? Повисли на ветвях дубов в лучшем случае. А Фаня летит. Летит!

И вот уже город Париж там внизу. Фаня сразу понял, что именно так это большое и блестящее должно называться. По созвучию хотя бы, в рифму. Париж – паришь… Хотя, Фаня, конечно, не парил. Он летел. А всё потому, что специально дождался настоящего ветра, а не того жалкого подуйника, под который коллеги попрыгали с верхнего яруса. Сидят где-нибудь теперь в двух шагах от высотки и подыхают от зависти.

Коллеги тем временем сыто обсуждали удачное переселение из города в сельскую местность. Навозом конечно попахивает, чего уж там, а зато дичи, дичи-то сколько! И так поесть, и консервов на зиму запасти. Парашюты свои они приспособили под гамаки и растянули меж ними наскоро сплетённые сети. Там уже что-то приятно жужжало и материлось.

— Где-то теперь наш Фаня Ра, — вздохнула Заля Бись, прислушиваясь к вою холодного ветра за стенами коровника и смахивая мохнатой лапкой слезу с седьмого глаза.

— Летит! – желчно буркнул Суковистник Пу. – Магеллан хренов!