Ничего, что черная рябина в дикой природе североамериканское растение? (к тому, что она красит тесто, не цепляюсь, это на любителя: о))
И раз мама у него из благородных, фраза про “украл бы фарфоровую куклу” из предыдущей главы все-таки звучит фальшиво.
“И полезли через сарай в подпол, по длинному лазу аккурат под комнату. Над самыми головами скрипнула доска — кто-то ходил. Кузнец, наверное, он тяжелее. Ну точно — отцов голос раздался сбоку, где стол.”
Они в чистых рубахах туда полезли? И в чистых же вылезли (никто грязи не заметил)?
“— Вернется, — убежденно заявил Томас. — Раз прям сама, своими ручками отдала — точно вернется! Только они ж такие… раз подарила, значит, выбрала. Ты теперь к девкам ни-ни. А то они ж ревнивые, фейри-то.”
Здесь и дальше — очень хороший кусочек, сразу дает объем деревенских отношений.
“Томас тоже расспрашивал про Лиле, разглядывал гребень, и все ему не давало покоя, как это так Сакс за целую ночь ее не покрыл.”
Грубо, имхо, даже с поправкой на Томаса. Если бы они все время так разговаривали, еще бы куда ни шло, а так сильно выбивается из общего стиля.
“— Свою фейри ухай, — хмыкнул Сакс. — А эта моя.”
А это классно.
“Кузнец вдруг шагнул вперед. Отец его попытался ухватить за рубаху, тот отмахнулся не глядя, чуть отцу глаз не выбил — рука-то у кузнеца тяжелая. И Томас за ним, прямиком к костру пошел! Оба влезли на сложенные поленья и там остановились.”
Мне показалось, что кузнеца хотят сжечь за подпольную деятельность, а Томаса – для количества, случайная выборка.
Предшествующая речь священника воспринимается как дежурная промывка мозгов для отвода глаз.
А вот почему зелье так странно действует на некоторых — загадка, вроде о магии здесь нет упоминания. Но это уже моя придирка. Мало ли что им налили.
А дальше все должно было бы завертеться очень быстро, потому что после бунта надо собраться и уйти как можно дальше. Но от сцены странное ощущение заторможенности. Все стоят, разговаривают и снова стоят. Слишком много статики, имхо.
“Томас и кузнец так и стояли за солнечным камнем, куда их вытолкнул Сакс. Оттуда их и забрал, повел за руки к дому, что твоих баранов.”
Бараны ходят медленно.
“Собирались быстро, а вышло долго.”
Еще и корову ловил.
“Теперь на месте священника, напротив догорающего костра, стоял отец в старой куртке с железными полосами, с коротким мечом, луком и шерифской бляхой на груди. Два десятка лет ее не надевал, мол, какой на дюжину дворов шериф-то? А рядом с отцом стояла девчушка, мелкая и худая, в штопанном плаще. Как Сакс подошел, обернулась к нему, откинула капюшон…”
Дальше собрание и речи, хотя
“Стража вот-вот будет здесь!”
“Отец пошел прощаться с мамой, а Сакс — к Лиле. Она так и стояла рядом с солнечным камнем, смотрела на плещущего из ведра на костер Мэта и хмуро теребила висящую на груди деревяшку…”
Долгие прощания:
“Мать ушла, не оглядываясь, а отец обнял Сакса.
— Тянучку не потеряй, сынок. Встретимся в Кроу.
И, не оглядываясь, пошел в лес. Сакс остался наедине с привязанной у родной калитки кобылой. Похлопал ее по морде, отвязал, вскочил в седло… и вместо леса направил к оврагу. Была там одна тропка, где можно провести лошадь в поводу, а не объезжать полмили. У этой тропки спешился, перевел Тянучку на ту сторону, привязал и сам вернулся, уже без узла, с одним луком.”
Все глаголы статичные или неторопливые.
В принципе-то все хорошо на самом деле, но безумно медленно, опасность совсем не чувствуется.
Мертвая деревня – это сильно.
А дудочка направленного действия, с самонаведением? На Сакса не действует? ) Киньте в меня тапком, это уже чистой воды придирка.
“Хорошо что не вернется. — Снова обнял, прижал к себе и погладил по волосам, как отец маму гладил. — Тебе к озеру надо? Пойдем, провожу.”
И раз мама у него из благородных, фраза про “украл бы фарфоровую куклу” из предыдущей главы все-таки звучит фальшиво.
Предшествующая речь священника воспринимается как дежурная промывка мозгов для отвода глаз.
А вот почему зелье так странно действует на некоторых — загадка, вроде о магии здесь нет упоминания. Но это уже моя придирка. Мало ли что им налили.
А дальше все должно было бы завертеться очень быстро, потому что после бунта надо собраться и уйти как можно дальше. Но от сцены странное ощущение заторможенности. Все стоят, разговаривают и снова стоят. Слишком много статики, имхо.
— Тянучку не потеряй, сынок. Встретимся в Кроу.
И, не оглядываясь, пошел в лес. Сакс остался наедине с привязанной у родной калитки кобылой. Похлопал ее по морде, отвязал, вскочил в седло… и вместо леса направил к оврагу. Была там одна тропка, где можно провести лошадь в поводу, а не объезжать полмили. У этой тропки спешился, перевел Тянучку на ту сторону, привязал и сам вернулся, уже без узла, с одним луком.”
В принципе-то все хорошо на самом деле, но безумно медленно, опасность совсем не чувствуется.
Мертвая деревня – это сильно.
А дудочка направленного действия, с самонаведением? На Сакса не действует?