Готов с кое-чем и поспорить, и согласиться. Я согласен с тем, что греки отстранились от старых мифологем, но тем не менее, на основе своего нового мировоззрения, они создали всё те же мифы (вспомним «тёмные века» Античности). Только с V в. начала развиваться философия и вопрос о свободе воли пока не стоял особняком. Да, уже в средневековье, всякая свобода сопоставлялась с предопределением, что человек должен служить божественному и что движет нами лишь Его воля. В этом я согласен, но мне всё же непонятно, почему вы решили соотнести дуалистичность с двухмерностью? Если и так, то я бы не сказал, что периоды патристики и схоластики погрязали в двухмерном пространстве. Вспомним же Второй Вселенский собор (381 г.) Именно на нём была манифестирована Троица, а троичность божественного трудно уживается с двухмерным представлением. Схоластика больше перерабатывала, нежели создавала — это верно, но я не согласен, что этот процесс затянулся аж до XIX в. Эпоха Возрождения и впрямь стала тем разворотным моментом, когда искусство помогло философии обрести второе дыхание, но я не готов предписывать всю заслугу только художникам. Средние века не могли похвастаться большим объёмом художественной литературы, всё же в приоритете всегда оставался Аристотель и всё к нему прилагающееся, однако, уже в Возрождение и Новое время начинает активно развиваться беллетристика. Как для примера, Томмазо Кампанелла (Город Солнца) и Томас Мор (Утопия). И это была только предтеча, когда как основное действие занялось уже в XVII — XIX вв. Вспомним же вашу позицию, о сопоставлении дуального мировоззрения с двухмерностью. Господин Декарт снова пошёл по старой нише дуализма, однако, долго ли он продержался? Век, от силы — полтора. Потом пришла немецкая философия и тот же Гегель вновь стал апеллировать к троичности (ох, этот любитель триад ). Я написал этот рассказа именно по той причине, что проследил некоторую тенденцию. Тенденцию к созданию не троичных, а четверичных концепций. Сейчас пока только припомню модель бытия Николая Гартмана, состоящую из четырёх элементов. В общем, я не согласен, что за развитие трёхмерного восприятия ответственны именно художники. Художество всегда выступало неким началом, точкой обновления, после которой философия и литература обретали новые силы. Тот же модернизм в начале XX в. помог писателям вступить в «золотые» и «серебряные» века, а философам и психологам порвать с позитивистами. Другими словами, обострение художественности — это следствие разрыва с прошлым и, одновременно, желания создать будущее.

 

У художников Возрождения развитие рождается из взаимодействия — разве это не один из критериев жизни? Разве взгляд в «пустоту» (вакуум тоже пустота, ага) не меняет ее и смотрящего? Изучая мир — не делаем ли мы его чуть более живым?

Получается, взаимодействие художников Возрождения — это «взаимодействие» с пустотой. Но позвольте, разве те живописцы смотрели в никуда? Точно также, как и средневековые схоласты, они обращались к Античности, но уже не для того, чтобы подстроиться под религию, а для создания независимости. XV в. ознаменован веком начала секуляризации. Тогда духовенство извратилось, индульгенции раздавались направо и налево, а епитимьи выдавались лишь условно. Увидев всё это, художники решили продолжить дело своих античных собратьев, но уже без религии. Как нам уже известно, результатом их деятельности стала философия XVII в.

 

А про изучение мира и жизнь — полностью согласен. Ведь не будь человека, не было бы и динамики; весь мир превратился бы в подобии Припяти. Всё бы зарастало, покрывалось пылью, но стоит прийти человеку, вся эта замедленность тут же исчезает.

 

Извините, что не сумел ответить на всё с достаточной полнотой. Мысли мечутся, память пробуждает все знания об истории и ориентироваться в этом потоке даётся весьма не просто