И́споведь — в авраамических религиях (иудаизме, христианстве и в исламе) один из обрядов (в православии и католичестве — таинство) покаяния, заключающийся в признании в совершённом грехе. Для совершения исповеди обязательно раскаяние и намерение в дальнейшем не грешить.

Архиепископ Фессалоникийский Симеон о покаянии пишет следующее[1]:

Покаянием мы исправляем всё новые и новые грехи наши. Дар покаяния дан нам потому, что после крещения нет иного способа призвать нас ко спасению кроме подвигов <ко Христу> и слёз, кроме исповедания прегрешений и удаления от зла. К этому дару особенно приближается чин монахов, как постоянный залог покаяния.

— Симеон Солунский

 

Греческое слово μετάνοια (метанойя — «покаяние») букв. «после ума», означает «перемена ума», «перемена мыслей»[5]. Проповедь Христа призывает к изменению образа мысли и образа жизни, отказу от греховных дел и помыслов. Синонимом покаяния является часто встречающееся в Библии слово «обращение»: «Обратитесь каждый от злого пути своего и исправьте пути ваши и поступки ваши» (Иер.18:11). Кающийся человек подобен блудному сыну из евангельской притчи (Лк.15:11-24): живя в грехе, он удаляется от Бога, но после многих невзгод, «пришед в себя», решается вернуться к Отцу.

 

В раннехристианских общинах практиковалась публичная исповедь, когда кающийся открывал свои грехи перед всей церковью, а все присутствующие христиане молились за кающегося, и считали его грехи своими. Отлучённые от причастия кающиеся не допускались в храм, а стояли вместе с оглашаемыми в притворе, откуда должны были выйти перед началом литургии верных. В IV веке святитель Василий Великий ввёл тайные епитимии для соблудивших жён, которых могли убить их разгневанные мужья (в ранней Византийской империи женщины были фактически бесправными, и за их убийство мужья не несли почти никакого наказания). Тайную исповедь стали требовать и государственные (императорские) чиновники. Но ещё в требнике XV века можно было встретить традицию, когда священник возлагал руку кающегося на свою шею и брал на себя все грехи исповедующегося.

 

Вот это все не о покаянии? Совсем нет? Может, мы о разном христианстве говорим?