Ричард молча кивнул в ответ на слова Антонио, что на амулете нет наложенных чар. Было большой удачей, что его друг-инквизитор отличался тонким магическим чутьём. Сам Ричард безошибочно определял магию, родственную его собственной, однако любую другую — церковную в том числе — не чувствовал и лишь ощущал на себе последствия её воздействия — весьма болезненные подчас.
«Не моё, но для меня»… Нет, может статься, Антонио был неправ.
— Не обязательно так, — негромко сказал маг, имея в виду слова инквизитора о том, что кто-то из местных жителей мог быть агентом либо кардинала, либо самого Иеронима дель Санктуса. — Видите ли… случается, что после смерти душе открываются некоторые вещи, которые имели к ней прямое отношение, но были скрыты от неё при жизни. Мне доводилось беседовать с людьми, которые… вот к примеру один из них умер от разрыва сердца, не дожив менее часа до ужина, на котором условлено было отравить его. Пока был жив, он не знал ничего о грядущем покушении. Будучи мёртвым, однако, он знал, которое из блюд было отравлено и кем. Точнее, он знал, что отравитель — повар; но не знал, кто подкупил повара. Я хочу сказать, что наш с вами собеседник знает, что жук предназначался ему — хотя не был ещё ему передан! — и это не обязательно из-за того, что у него был осведомитель из местных. Скорее наоборот, стоило бы задаться вопросом, откуда местным инквизиторам стала известна цель его визита, а также его предыдущие расследования… Что же до мстительного духа, который появился здесь после казни — не думаю, что он связан с грязными делишками здешней инквизиторской братии. О такого рода духах очень мало кто знает… и вы сами видели — он явился, чтобы восстановить справедливость.
Повернувшись к мёртвому снова, Ричард сделал ещё небольшой надрез на ладони и вновь стряхнул несколько капель крови на губы покойника.
— Хорошо, — задумчиво произнёс он. — Теперь скажи. Как давно ты прибыл сюда? Ещё до того, как два дня тому назад здесь сожгли невиновную, или уже после? Полагаю, твоя миссия была тайной? Или ты уведомил местных инквизиторов открыто, что ищешь улики, указывающие на их преступления против церкви и церковного правосудия?
Ричард молча кивнул в ответ на слова Антонио, что на амулете нет наложенных чар. Было большой удачей, что его друг-инквизитор отличался тонким магическим чутьём. Сам Ричард безошибочно определял магию, родственную его собственной, однако любую другую — церковную в том числе — не чувствовал и лишь ощущал на себе последствия её воздействия — весьма болезненные подчас.
«Не моё, но для меня»… Нет, может статься, Антонио был неправ.
— Не обязательно так, — негромко сказал маг, имея в виду слова инквизитора о том, что кто-то из местных жителей мог быть агентом либо кардинала, либо самого Иеронима дель Санктуса. — Видите ли… случается, что после смерти душе открываются некоторые вещи, которые имели к ней прямое отношение, но были скрыты от неё при жизни. Мне доводилось беседовать с людьми, которые… вот к примеру один из них умер от разрыва сердца, не дожив менее часа до ужина, на котором условлено было отравить его. Пока был жив, он не знал ничего о грядущем покушении. Будучи мёртвым, однако, он знал, которое из блюд было отравлено и кем. Точнее, он знал, что отравитель — повар; но не знал, кто подкупил повара. Я хочу сказать, что наш с вами собеседник знает, что жук предназначался ему — хотя не был ещё ему передан! — и это не обязательно из-за того, что у него был осведомитель из местных. Скорее наоборот, стоило бы задаться вопросом, откуда местным инквизиторам стала известна цель его визита, а также его предыдущие расследования… Что же до мстительного духа, который появился здесь после казни — не думаю, что он связан с грязными делишками здешней инквизиторской братии. О такого рода духах очень мало кто знает… и вы сами видели — он явился, чтобы восстановить справедливость.
Повернувшись к мёртвому снова, Ричард сделал ещё небольшой надрез на ладони и вновь стряхнул несколько капель крови на губы покойника.
— Хорошо, — задумчиво произнёс он. — Теперь скажи. Как давно ты прибыл сюда? Ещё до того, как два дня тому назад здесь сожгли невиновную, или уже после? Полагаю, твоя миссия была тайной? Или ты уведомил местных инквизиторов открыто, что ищешь улики, указывающие на их преступления против церкви и церковного правосудия?