О двух великих грешниках

Господу богу помолимся,

Древнюю быль возвестим,

Мне в Соловках ее сказывал

Инок, отец Питирим.

 

Было двенадцать разбойников,

Был Кудеяр — атаман,

Много разбойники пролили

Крови честных христиан,

 

Много богатства награбили,

Жили в дремучем лесу,

Вождь Кудеяр из-под Киева

Вывез девицу-красу.

 

Днем с полюбовницей тешился,

Ночью набеги творил,

Вдруг у разбойника лютого

Совесть господь пробудил.

 

Сон отлетел; опротивели

Пьянство, убийство, грабеж,

Тени убитых являются,

Целая рать — не сочтешь!

 

Долго боролся, противился

Господу зверь-человек,

Голову снес полюбовнице

И есаула засек.

 

Совесть злодея осилила,

Шайку свою распустил,

Роздал на церкви имущество,

Нож под ракитой зарыл.

 

И прегрешенья отмаливать

К гробу господню идет,

Странствует, молится, кается,

Легче ему не стаёт.

 

Старцем, в одежде монашеской,

Грешник вернулся домой,

Жил под навесом старейшего

Дуба, в трущобе лесной.

 

Денно и нощно всевышнего

Молит: грехи отпусти!

Тело предай истязанию,

Дай только душу спасти!

 

Сжалился бог и к спасению

Схимнику путь указал:

Старцу в молитвенном бдении

Некий угодник предстал,

 

Рек «Не без божьего промысла

Выбрал ты дуб вековой,

Тем же ножом, что разбойничал,

Срежь его, той же рукой!

 

Будет работа великая,

Будет награда за труд;

Только что рухнется дерево —

Цепи греха упадут».

 

Смерил отшельник страшилище:

Дуб — три обхвата кругом!

Стал на работу с молитвою,

Режет булатным ножом,

 

Режет упругое дерево,

Господу славу поет,

Годы идут — подвигается

Медленно дело вперед.

 

Что с великаном поделает

Хилый, больной человек?

Нужны тут силы железные,

Нужен не старческий век!

 

В сердце сомнение крадется,

Режет и слышит слова:

«Эй, старина, что ты делаешь?»

Перекрестился сперва,

 

Глянул — и пана Глуховского

Видит на борзом коне,

Пана богатого, знатного,

Первого в той стороне.

 

Много жестокого, страшного

Старец о пане слыхал

И в поучение грешнику

Тайну свою рассказал.

 

Пан усмехнулся: «Спасения

Я уж не чаю давно,

В мире я чту только женщину,

Золото, честь и вино.

 

Жить надо, старче, по-моему:

Сколько холопов гублю,

Мучу, пытаю и вешаю,

А поглядел бы, как сплю!»

 

Чудо с отшельником сталося:

Бешеный гнев ощутил,

Бросился к пану Глуховскому,

Нож ему в сердце вонзил!

 

Только что пан окровавленный

Пал головой на седло,

Рухнуло древо громадное,

Эхо весь лес потрясло.

 

Рухнуло древо, скатилося

С инока бремя грехов!..

Господу богу помолимся:

Милуй нас, темных рабов!

Почему-то на меня эта легенда произвела большое впечатление, ну и для меня это как иллюстрация неисповедимости путей Господних.

/offtopic>