Перед нами, наверное, мелодрама.

Думаю, что историю можно было бы рассказать несколько короче, если убрать или сократить споры с бабушкой и повторы уже говоренных мыслей. Хотя повторы, ворчания, топтание кругами, конечно, делают речь героев более натуралистичной, в том плане, что обычно люди так и разговаривают — путаются, сбиваются, повторяют уже сказанное. Но такая доскональная передача особенностей речи — не есть достоинство литературного произведения, где нужно не воспроизвести дотошно как это выглядело бы в реале, а передать мысль, передать суть беседы. Поэтому можно было бы внести немного стилизации в разговор матери с сыном, а именно, оставить тот момент, когда ребёнок думает, что плохо себя вёл и рассказывает про бабайку, обыграть тот момент, что бабушка, быть может, не верит, но надо ли так акцентировать на том, что бабушка журит маму и подозревает сына в том, что тот выдумщик и от рук отбился? И так достаточно сказано о том, как маме нелегко приходится, да и деваться-то ей некуда.

В дальнейшем мы видим разговор в кафе, к которому, как я уже вижу, некоторые критики имели некоторые замечания. Мне кажется, они не поняли суть самого разговора — это как раз важный момент сюжетного конфликта. Именно так, без лишних топтаний кругами и затягиваний в подаче самой сути, автор переходит к основному — нерадивый отец палится, что в форточку влез именно он. Палится он упоминанием того самого ноутбука, о котором героиня ему не говорила. Собственно, и то, как он нервничает — примчался на всех парах не потому, что переживал за сына, а потому, что боялся засветиться, хотел проверить. Диалог в кафе раскрывает этого персонажа — то, что он не владеет собой, весь дёргается, как раз говорит о его непутёвости и неуверенности в себе. Думаю, именно это автор и хотел передать, и, собственно, как на мой взгляд — так и передал.

Ну а дальше… Дальше раскаянье и попытка изкупить свою вину.

Отдельно хочется сказать по названию. Мне кажется, что раз действие происходит в России, и раз сам мальчик уверен, что страшное существо — это Бабайка, то надо ли было называть рассказ «Гринч»? Может быть, Бабайка — подошло бы лучше.