В одном Ричард был прав — Антонио действительно хотелось покинуть подвал. Не столько из страха, сколько из интереса, чем заняты те, кто был оставлен в коридоре-предподвалье. Чувствуя магию, инквизитор очень хорошо ощущал, что там происходит что-то. Но с такой «картинкой» чувств от магии он еще не сталкивался, потому никак не мог даже предположить, что именно там творят ведьма-по-неволе, монахиня и рыцарь. Или что творят с ними, как гораздо более вероятный сценарий.
А вот действия некроманта были для Антонио крайне удивительными и внезапными.
— Нож? — инквизитор в замешательстве прикоснулся к рукоятке. — Но…
Было видно, что отнюдь не такой реакции он ждал от своего знакомца. Антонио почему-то казалось, что Ричард должен был расхохотаться или наоборот разозлиться на столь заманчивое по сложившейся картинке, но запредельно абсурдное предположение — стали бы ПРАВИЛЬНЫЕ инквизиторы, которые только что спалили абсолютно безвредную «ведьму» связываться с еще более проклятой обществом личностью, которая еще и не из этих краев. И сейчас он явно сдерживал вопрос в стиле «меня что, действительно хотели зарезать?!» Молчание молодого человека явно затягивалось, а лицо его все более мрачнело. И невозможно было сказать, что именно тому виной — его мысли, его ощущения или странный «подарок» некроманта над двумя трупами.
Наконец, Антонио совладал с эмоциями, взял нож и сказал:
— Спасибо… Я рад, что я не ошибся. Но мне сильно не нравится то, что я чувствую из-за двери. Или ИЗ двери (он выделил тоном различие в привязанных предлогах). Там явно что-то происходит. Что-то ритуальное или колдовское. Что-то недоброе.
Инквизитор покосился на едва тлеющий огарок, который держал Ричард.
— Да и освещение надо бы сменить, — заметил он, отходя в сторону двери. — Я видел что-то такое в том месте, где остались Мария и ее спутники. Не то факел, не то просто ветошь, которую можно накрутить на потушенный факел. Если такой найдется.
В одном Ричард был прав — Антонио действительно хотелось покинуть подвал. Не столько из страха, сколько из интереса, чем заняты те, кто был оставлен в коридоре-предподвалье. Чувствуя магию, инквизитор очень хорошо ощущал, что там происходит что-то. Но с такой «картинкой» чувств от магии он еще не сталкивался, потому никак не мог даже предположить, что именно там творят ведьма-по-неволе, монахиня и рыцарь. Или что творят с ними, как гораздо более вероятный сценарий.
А вот действия некроманта были для Антонио крайне удивительными и внезапными.
— Нож? — инквизитор в замешательстве прикоснулся к рукоятке. — Но…
Было видно, что отнюдь не такой реакции он ждал от своего знакомца. Антонио почему-то казалось, что Ричард должен был расхохотаться или наоборот разозлиться на столь заманчивое по сложившейся картинке, но запредельно абсурдное предположение — стали бы ПРАВИЛЬНЫЕ инквизиторы, которые только что спалили абсолютно безвредную «ведьму» связываться с еще более проклятой обществом личностью, которая еще и не из этих краев. И сейчас он явно сдерживал вопрос в стиле «меня что, действительно хотели зарезать?!» Молчание молодого человека явно затягивалось, а лицо его все более мрачнело. И невозможно было сказать, что именно тому виной — его мысли, его ощущения или странный «подарок» некроманта над двумя трупами.
Наконец, Антонио совладал с эмоциями, взял нож и сказал:
— Спасибо… Я рад, что я не ошибся. Но мне сильно не нравится то, что я чувствую из-за двери. Или ИЗ двери (он выделил тоном различие в привязанных предлогах). Там явно что-то происходит. Что-то ритуальное или колдовское. Что-то недоброе.
Инквизитор покосился на едва тлеющий огарок, который держал Ричард.
— Да и освещение надо бы сменить, — заметил он, отходя в сторону двери. — Я видел что-то такое в том месте, где остались Мария и ее спутники. Не то факел, не то просто ветошь, которую можно накрутить на потушенный факел. Если такой найдется.