Ровно месяц остался до праздника святого Жоана, который празднуется в самую короткую ночь в году. То же, что и русский Купала. Ещё его называют ночью огней.
Так что, все могут тоже его отметить. И обязательно в костёр нужно бросить листок бумаги, на котором будет написано всё то плохое, что мешает жить.)
Но костёр зажмём!
Он личный!)
Тихо трещит чуть уставший костёр,
Лёгкий туман над травою простёр
Тонкие пальцы. Вокруг — ни души.
Лес нам дарует спасенье в глуши,
Тайну любви от назойливых глаз
Свято храним мы. Лишь в утренний час
Солнцу доверим слияние уст.
Так же и предки скрепляли союз,
Клятву творя перед Солнцем-жрецом.
Луч золотой становился венцом.
Так что… как всегда — спасительные коты!
Собрались однажды в лесу коты, разожгли костёр, как полагается, подвесили над ним котелок с рыбкой, а пока суть да дело, пошли меж ними разговоры. Да и как не пойти? Коты-то особенные, сказочные. Тут вам и кот учёный-сказочник, и Чешир вместе с улыбкой, и Матроскин, и Леопольд и даже отсидевший срок, а потому ставший едва ли не святым, кот Базилио.
— А расскажу-ка я вам, друзья, историю, что произошла со мной в прошлом месяце, — так начал кот Леопольд, — вы меня все знаете, как кота миролюбивого и доброго. Мыша никогда не обижу! Я даже самого кота Тома добрее сделал в своё время. Столько писем ему писал! А теперь они с Джерри — лучшие друзья.
А вот сам… — и кот задумчиво почесал лапой ухо, — сам я с некоторых пор, стал их бояться…
— Кого? Мышей?! — возмущённо воскликнул Базилио.
— Их, их, — кивнул Леопольд, — а дело было так. Шёл я однажды через мышиное кладбище, ночью. Наверное, знаете. Там кот похоронен, который объелся мышами, а они в нём так и остались. Потому и стали называть могилу кота-мышелова — мышиным кладбищем. И, вот, иду я, луна полная светит, сверчки поют… проходя же мимо могилы кота, приостановился, помянул добрым словом и воздал молитву Баст — упокой его, дескать, богиня, в царствии твоём. И только собрался идти дальше, как вдруг вижу… белое что-то! Маячит на могиле. И по форме, вроде бы, мышь! А потом и вторая фигурка, и третья… Тощие такие, белые… я замер. Смотрю — а у них зубы расти начали. А потом и звук услышал — «пи-пи-пи». Только это «пи-пи-пи» совсем не пи-пи-пи было, а этак… басом! Пи-пи-пи-и! Ох, как я бежал оттуда! Прибежал домой, закрылся на все замки, так всю ночь кто-то в дверь скрёбся. И больше я той дорогой не хожу…
— Да-а, — протянул Матроскин, удивительная история, — от мышей одни неприятности. Говорят, правда, что вкусные, но я как-то больше молоко предпочитаю. Сметану, вот тоже. Сливки там… — с все коты почти одновременно сглотнули слюну.
Да-а… костёр — это здорово!)
Ровно месяц остался до праздника святого Жоана, который празднуется в самую короткую ночь в году. То же, что и русский Купала. Ещё его называют ночью огней.
Так что, все могут тоже его отметить. И обязательно в костёр нужно бросить листок бумаги, на котором будет написано всё то плохое, что мешает жить.)
Но костёр зажмём!
Он личный!)
Тихо трещит чуть уставший костёр,
Лёгкий туман над травою простёр
Тонкие пальцы. Вокруг — ни души.
Лес нам дарует спасенье в глуши,
Тайну любви от назойливых глаз
Свято храним мы. Лишь в утренний час
Солнцу доверим слияние уст.
Так же и предки скрепляли союз,
Клятву творя перед Солнцем-жрецом.
Луч золотой становился венцом.
Так что… как всегда — спасительные коты!
Собрались однажды в лесу коты, разожгли костёр, как полагается, подвесили над ним котелок с рыбкой, а пока суть да дело, пошли меж ними разговоры. Да и как не пойти? Коты-то особенные, сказочные. Тут вам и кот учёный-сказочник, и Чешир вместе с улыбкой, и Матроскин, и Леопольд и даже отсидевший срок, а потому ставший едва ли не святым, кот Базилио.
— А расскажу-ка я вам, друзья, историю, что произошла со мной в прошлом месяце, — так начал кот Леопольд, — вы меня все знаете, как кота миролюбивого и доброго. Мыша никогда не обижу! Я даже самого кота Тома добрее сделал в своё время. Столько писем ему писал! А теперь они с Джерри — лучшие друзья.
А вот сам… — и кот задумчиво почесал лапой ухо, — сам я с некоторых пор, стал их бояться…
— Кого? Мышей?! — возмущённо воскликнул Базилио.
— Их, их, — кивнул Леопольд, — а дело было так. Шёл я однажды через мышиное кладбище, ночью. Наверное, знаете. Там кот похоронен, который объелся мышами, а они в нём так и остались. Потому и стали называть могилу кота-мышелова — мышиным кладбищем. И, вот, иду я, луна полная светит, сверчки поют… проходя же мимо могилы кота, приостановился, помянул добрым словом и воздал молитву Баст — упокой его, дескать, богиня, в царствии твоём. И только собрался идти дальше, как вдруг вижу… белое что-то! Маячит на могиле. И по форме, вроде бы, мышь! А потом и вторая фигурка, и третья… Тощие такие, белые… я замер. Смотрю — а у них зубы расти начали. А потом и звук услышал — «пи-пи-пи». Только это «пи-пи-пи» совсем не пи-пи-пи было, а этак… басом! Пи-пи-пи-и! Ох, как я бежал оттуда! Прибежал домой, закрылся на все замки, так всю ночь кто-то в дверь скрёбся. И больше я той дорогой не хожу…
— Да-а, — протянул Матроскин, удивительная история, — от мышей одни неприятности. Говорят, правда, что вкусные, но я как-то больше молоко предпочитаю. Сметану, вот тоже. Сливки там… — с все коты почти одновременно сглотнули слюну.