Да нет… Работа могла бы быть хорошей. Но она ею не стала.
Начало совершенно не связано с концом. При чём тут девушка? Почему именно она, а не подросток, не женщина, не кто-то наподобие Жюльена Сореля, в конце концов, который тоже мечтал о вершинах и стремился к ним? В середине неизвестно откуда и зачем взялось морализаторство, которое аж никак не связано ни с замыслом, ни с образами. По идее, это — миниатюра без героя (если не считать героем — лестницу; но лестница — это не герой, а образ); но тогда кому принадлежат эти рассуждения:
Слава, успех, богатство, это так желанно! И сколько в жизни ситуаций, когда хочется подальше убежать от опостылевшей славы, когда становится все тяжелее нести бремя успеха, и когда ни за какие деньги не купить любовь или хоть пару минут жизни. Но идти нужно. Вон сколько зевак завистливо смотрят снизу, ожидая, когда идущий споткнется на этих крутых ступенях и сорвется, кубарем полетев обратно. Развлечение! Много ли их в жизни добровольных клонов, сдавшихся в рабство чужим желаниям и навязанным другими правилам?
?
Автору? — а зачем он тут нужен, в пределах этой миниатюры?
Девушке, которая выпрыгнула в конце, как чёртик из табакерки? Но её образ вообще не раскрыт… И с какой стати в том объёме, который она занимает в миниатюре, посвящать читателя в её размышления о жизни? На ней завязана концовка — значит, по логике, миниатюра должна показать историю взаимоотношений девушки и лестницы. Но они существуют сами по себе, вне всякой связи друг с другом. И при чём тут снятие масок в конце миниатюры, когда речь идёт вообще не о масках?
«В этой жизни любой подиум может стать эшафотом», — странные мысли крутились в голове,
в чьей голове? Девушки? Которая появляется аж в следующем абзаце? А это тогда чья голова рассуждает — профессора Доуэля или Всадника без головы?
На такой объём прозы каждое слово должно иметь вес, плотность и значение. А по факту такими характеристиками обладает только одно слово — «лестница». И — всё…
Мне кажется, автор сам не знал, что хотел написать. Получилось нечто среднее между стихотворением в прозе, философско-экзистенциальной притчей и дневниковой записью. А жаль. Миниатюра вполне могла бы получить высокую оценку…
Да нет… Работа могла бы быть хорошей. Но она ею не стала.
Начало совершенно не связано с концом. При чём тут девушка? Почему именно она, а не подросток, не женщина, не кто-то наподобие Жюльена Сореля, в конце концов, который тоже мечтал о вершинах и стремился к ним? В середине неизвестно откуда и зачем взялось морализаторство, которое аж никак не связано ни с замыслом, ни с образами. По идее, это — миниатюра без героя (если не считать героем — лестницу; но лестница — это не герой, а образ); но тогда кому принадлежат эти рассуждения:
?Автору? — а зачем он тут нужен, в пределах этой миниатюры?
Девушке, которая выпрыгнула в конце, как чёртик из табакерки? Но её образ вообще не раскрыт… И с какой стати в том объёме, который она занимает в миниатюре, посвящать читателя в её размышления о жизни? На ней завязана концовка — значит, по логике, миниатюра должна показать историю взаимоотношений девушки и лестницы. Но они существуют сами по себе, вне всякой связи друг с другом. И при чём тут снятие масок в конце миниатюры, когда речь идёт вообще не о масках?
в чьей голове? Девушки? Которая появляется аж в следующем абзаце? А это тогда чья голова рассуждает — профессора Доуэля или Всадника без головы?На такой объём прозы каждое слово должно иметь вес, плотность и значение. А по факту такими характеристиками обладает только одно слово — «лестница». И — всё…
Мне кажется, автор сам не знал, что хотел написать. Получилось нечто среднее между стихотворением в прозе, философско-экзистенциальной притчей и дневниковой записью. А жаль. Миниатюра вполне могла бы получить высокую оценку…