Вот попытаюсь показать, но не знаю как у меня получится. Не получается цельной картины, она бьется на фрагменты, и взгляд постоянно мечется. Возможно потому, что нет мнэ… системы показа от общего к частному или нет некоего плана показа, а картинка все время перепрыгивает от панорамы к мелкой детали, потом опять на панораму, потому на встречного там, изза поворота и уже видно его лицо, хотя он еще далековато и карета более заметна, чем морда кучера, но видим мы их, благораря автору, одномоментно?

Вот меня сбивает такая организация текста.

Каменная дорога не походила на творение человеческих рук. Совершенно гладкая, похожая на спокойную реку, она просуществовала не одно тысячелетие, связывая между собой все главные города по эту сторону континента. Путь Мира, так её называли. Хотя, порой, и Тропой Войны.

На западе от неё раскинулся лес. (панорама. Взгляд близко — гладкая дорога, потом панорама — связывает города. Потом опять прыг близко — вот она дорога, нет панорама — на западе лес. Бац, близко — черные дубы. Прыг «весна/снег» — панорама. Упс, «местные» — личное восприятие, близко. «В этих краях» — панорама) Гигантские дубы стояли абсолютно чёрные. Весна только вступила в свои права, а о снеге здесь говорили разве что в шутку. Никто из местных не мог похвастаться, что он или его предки видели, как с неба падает хоть что-то, не важно, снег то или дождь.

За лесом виднелась горная гряда. Севернее или южнее говорили, что она поднимается выше облаков, но только не здесь. В этих краях некоторые начали забывать, что облака вообще существуют, и вулкан, находящийся в центре континента и горной цепи, выглядел не таким высоким, каким был на самом деле. Но каждый день, когда за ним скрывалось солнце, едва перевалив зенит, он напоминал о себе. А пару раз в год мог и устроить встряску местным.

Сейчас же только недавно рассвело, и два всадника ехали по гладкому камню одни. Ранний вечер торопил всех быстрее закончить с делами, и утром на дороге встречались только бездельники.

— Надо было уехать из Трёх королей раньше. — Говоривший недовольным тоном восседал на статном вороном коне. Несмотря на тёплое утро (утро-панорама, плащ — близко), он кутался в тёмно-зелёный плащ с низко надвинутым капюшоном, полностью скрывавшим всадника. Спину (смотрим со спины) украшала голова хищной кошки, гепарда, вышитая багрово-красными нитями. — Тогда посыльный нас бы нескоро нашёл.

— Ты сам-то в это веришь? — Хмыкнул второй всадник. Одежда — такой же зелёный плащ — отличалась только одним — вместо головы кошки на спине красовалась голова совы (чоб их сразу не описать вместе? а описание бьется на раздельное, хотя взгляд в основном выхватывает обоих сразу, но тут в тексте автор открывает только по кусочкам). Широко распахнутые глаза неведомый портной (вот и потрной в сцену влез) сделал в более ярком, алом цвете, из-за чего они издалека выделялись на тёмном фоне. — Когда нам удавалось сбежать от контракта?

Вместо ответа всадник поднял голову. Взгляд устремился дальше по дороге (про дорогу уже в четвертый раз!). Местный ландшафт сплошь состоял из пересечённой местности (опять панорама!), средь которой ютились крестьяне на скудной почве (ландшафт с ютящимися крестьянами — за это побить палкой на площади! Эты ж низя так, тоже мне ландшафная скульптура, блин! Опять каша в пропорциях восприятия!). Близость вулкана высушивала окружающие земли, и обнаружить даже небольшой родник удавалось крайне редко (То есть воды здесь нет, откель дубы и крестьяне?).

До слуха донёсся негромкий цокот копыт (то есть мы теоретически с всадниками), и вскоре из-за холма вынырнула карета, запряжённая четвёркой белоснежных лошадей. Впрочем, на карету это смахивало лишь отдалённо. Создавалось впечатление, что бочку увеличили раза в три и прицепили на неё две оси с колёсами. Имелись у неё и дверцы с обеих сторон (прелесть какая! Карета несется БЫСТРО, а вы описываете ее с такими политесами, как будто стоим с смотрим на статику! Много лишних слов. Действие быстрое, никаких «имелись, впрочем, смахивало»! желательно быстро и четко, вынырнула уродливая карета, похожая на бочку. Нафих про дверцы, у каждой кареты есть дверцы, только если вдруг в эту лезли через крышу или дно, тогда их не будет, но тогда их и не увидим), и даже место для кучера с козырьком наверху. Тот с вершины бочки сразу приметил двух всадников (перескок взгляда, теперь см от кучера, что само по себе пофиг, но тк автор все время скачет, то я уже злюсь)), неспешной рысью скачущих посреди дороги и решил преподать им урок, что тракт построили не для них одних (много лишнего. тут некогда).

По мере приближения лицо кучера, мужчины в летах, становилось всё озабоченнее. Он даже привстал со своего места, не выпуская поводьев, прищурился и приложил ладонь к глазам, прикрываясь от яркого солнца. Озабоченность мигом сменилась страхом, а за ним и ужасом. (Много бла-бла, когда тут МГНОВЕНИЕ!: рожу кучера перекосило от ужаса — всадники и не думали уступать дорогу!) Он резко дёрнул поводья в сторону, и упряжку повело вправо.

Несмотря на то, что на тракте запросто могло разъехаться три телеги, нелепая карета от такого манёвра едва не слетела с дороги и лишь чудом удержалась на двух колесахна всех четырёх колёсах. Два из них слетели с гладкой каменной поверхности и запрыгали на кочках. Карета теперь и ехала с изрядным креном. Изнутри раздались вопли, грозящие запрячь самого возчика рядом с лошадьми и гнать его до самого Мокруне.

Из окошка на дверце высунулась красная физиономия, перекошенная от злобы. Копна светлых волос на её фоне выглядела почти белой. (откуда там отдельная копна волос на фоне физиономии? и очень много боттовни, когда это же ВЖИК!!)

— Да ты последние мозги растерял, остолоп, или у тебя отец из Авеана? Совсем… — Возгласы оборвались на полуслове. Красный цвет лица стремительно сменился белым, стоило завидеть быстро приближающихся всадников.( все еще ПРИБЛИЖАЮЩИХСЯ? чо долго то так)
Белая, как мел, физиономия, скрылась в бочке-карете. Всадники проехали в пяти шагах от неё, словно и не замечая. (эм… то они еще приближались, то вдруг уже неспешно эдак нейтрально проехали)