Но потом она вспомнила рассказы посетителей трактира, что на самой верхушке Белой горы стоит Зал Спящих — главное здание монастыря, красотой превосходящее даже королевский дворец в Лиоре.

Отсюда делаю важный для себя вывод — Церковная власть по силе и влиянию в стране ничуть не уступает власти королевской.

Длинные белые робы с высокими воротниками облегали их тела. У некоторых на робах имелись нашитые серебряные узоры, а также цветные полоски на воротниках и рукавах… О жрецах она ничего не знала, но была уверена, что они выглядят внушительно.

Я подумала, а как отличить к какому храму относится послушник? Отличительной чертой ведь служит цвет полос. Может полосы оставить и послушникам? А серебряные узоры (и, может быть, бритые головы) отличали монахов?

Дальше у меня размышления про мыло) Почему-то мне подумалось, что на месте Бенварка я не стращала девочку мылом, а предложила умыкнуть кусочек в дорогу) Наверное, мыло было редкой и дороговатой вещью и не все могли себе его позволить (это мои странные представления о Средневековье). А тут монастырь для себя и прихожан варит мыло! Ну как не воспользоваться)

Главное, если увидишь худого монаха моего возраста, с выбритой головой и густыми чёрными бровями — дашь мне знать, только тихо. У него красные полосы на робе.

— Вроде такого? — громко, дабы перекричать рядом стоящую толпу людей, спросила Герта, тыкнув пальцем на монаха, что находился в тридцати метрах от них и идеально подходил под описание.

Побольше бы отличительных черт… — И я бы не хотел случайно столкнуться с одним монахом из храма Бриты Берегини. У него очень незаурядная внешность: высокий, худощавый, с густыми черными бровями и слишком уж суровым взглядом. Так вот, если увидишь кого-то похоже, тихо предупреди…

— Вроде того?! — громко и радостно воскликнула Герта, указывая пальцем на служителя в робе с серебряной вышивкой и красными полосами, как проходящего недалеко от них.

Девочка заметила, что монах, на которого она указала, смотрел прямо на Бена, но она не успела определить, с каким настроением, так как их сразу же разделила идущая группа послушников.

Обернувшись, девочка увидела, что высокий монах, нахмурив брови, смотрит в их сторону, но тут их разделила группа послушников.

— Потому что ты не сможешь убить меня, Гелен, — спокойно ответил воин. — Ты не боец. И потому что у тебя нет причин нападать на меня. За мной нет вины.

Почему-то мне кажется, что Бен все-таки чувствует себя виноватым. Пусть в глубине души, но чувствует. Поэтому говоря о вине, он слегка лукавит. Нет?) И монах, обладающий навыками стрельбы ледяными стрелами по движущимся мишеням хоть немного, но боец. — Потому что ты не убийца, Гелен. — спокойно ответил воин. — Тем более не убийца невиновных. Лукавит, лукавить) и наверное хочет, чтобы его простили…

— Я не прошу твоей помощи, — сказал Бен. — Но раз ты сам ко мне подошёл, то придётся тебе ответить на пару вопросов.

— Я не искал твоей помощи. — сказал Бен. — Если успел забыть, то это ты бросился за мной следом. И уж раз Боги устроили нашу встречу, то почему бы тебе не ответить на пару вопросов? Импровизирую)

Я, конечно, знал, что ты не пропускаешь ни одной юбки, но она же ещё ребенок, — вдруг сказал Гелен, не скрывая насмешки.

Бенварк бросил возмущённый взгляд на монаха.

Я опять немного пофантазировала) Я не читала следующие главы и возможно мое отступление будет не уместным, то все равно расскажу) Подумалось, что будет забавно, если Грета решить из лучших побуждений помочь Бену и вспомнит его легенду про то, что она якобы его дочь.

Я, конечно, знал, что ты не пропускаешь ни одной юбки, но она же ещё ребенок, — вдруг сказал Гелен, не скрывая насмешки.

Бенварк бросил возмущённый взгляд на монаха.

— Бенварк мой отец! — вдруг выпалила Грета, залившись румянщем.

На несколько секунд воцарилось молчание. И воин и монах будто проглотили языки.

— Она обычная головная боль, от которой я никак не избавлюсь. — Произнес Бен, пытаясь сделать вид, что только что не случилось ничего странного, и, повернувшись к Герте, добавил, сверля ее при этом страшным взглядом: — Иди, побегай. Делай, что хочешь. Главное, чтобы я опять забыл о твоём существовании. Хотя бы на час.