Ооо… а это, мальчики и девочки, не Хеллоуин. Это — сладострастная мечта любого мужчины. Я знал! Я знал, что там, где хоррор — всегда найдется место сексу! А почему нет? Что с людями делается от ужаса? Распахиваются глаза, учащается дыхание, руки-ноги-губы-ресницы дрожат, речь упрощается до животных звуков — ну чистый секс! :twisted:
Вообще секс пронизывает все повествование. Как началось все с «горячо шептал в ухо», так оно дальше и пошло. Герой честно признается, что ему давно уже «экзотики хотелось». Увидев зверя, герой откровенно любуется им: «шкура в лунных лучах поблескивает, да видно, как перетекают под ней упругие мышцы.» Нет бы написать — матерый волчара с оскаленной мордой, или что там мог герой увидеть ночью — неясную тень? красные глаза? Да в принципе, что бы ни увидел — наверняка бы испугался. Я вот, когда в море купаюсь, всегда думаю — если увижу рядом дельфина, я ж даже не пойму, что дельфин, что хороший и людей не ест. Я увижу здоровенную рыбищу в воде и заору! А герой, молодец какой, любуется зверем. Потом это нежное «зубки» ) Потом «Гибкое, стройное тело распласталось в прыжке» — герой явно очарован. «Зверь будто улыбнулся и мягкой, пружинистой походкой направился ко мне.» — то, что зверь загрыз друга, как-то промелькнуло незаметно между звериным кокетством.
Вот тут только немножко смешно получилось — «Ты еще у меня получишь! За Леньку! За нас всех. Иди, иди ко мне! Давай! Иди же!» — потому что за нас всех, это, собственно, за Леньку и есть.
"– Не стоит, – мягко сказал кто-то." — а тут я промолчу.
Но секс все ближе!!!
И вот наконец-то он весь перед нами )))))
Распятый на холодном камне герой, еще и дерзкий, хоть и глупый — со зверем разговаривает. Но разговаривает отважно, ему отступать некуда, за ним, видимо, Москва, ни шагу назад, ни семени налево ))) Каанешна, такого непослушного мальчишку волчице тут же захотелось подчинить. Прямо на холодном камне, при всем честном народе… К тому же он, хоть и дерзит, но ласково называет ее «зверюшкой».
Но я бы тоже на месте ГГ сопротивлялся. Волчица, как ни крути, а друга только что загрызла, и кровушки, наверно, попила. И даже если она обернулась девицей, в желудке у ней все та же кровушка, а не арахисовое масло. Да, тут только зелья пить остается )))
Мда. Отличная сексуальная зарисовка )))

Что-то я не понял: девка молодая, красивая, ведьма, исцелила маленького сына, а тот вырос, а девка та всё такая же молодая и красивая, и ведьма при этом? Эх, Анна, Анна! Ваш литературный и духовный уровень, видимо, не меняется. Безнадёга! А Бог, Он, конечно, есть, но к Вашему рассказу Он не имеет никакого отношения. А бабка Дарья! Что за бред! То она хотела Олесю порезать, то вдруг плакать она начала. Вообще, конец замяли. Даже не трогает. Хотя добрые со злыднями, как в славянских поганых байках, так «по-доброму» переженились у Вас. А где добро, где зло – непонятно. Всё добро, как у славянской погани.
И вот ещё. «Сашка сам с ней по углам несколько раз перепихивался». Ну, не могёте вы без пошлостей, католичка Вы этакая! У нас, православных, целомудрие всё же пока осталось, мы веру и любовь, и чистую кровь храним, в отличие от некоторых.

Не такой уж и кровавой получилась Ваша глава. Даже более того, скажу Вам: потрудитесь над ней ещё, добавьте подробностей, особенно в сцене насилия (я поначалу даже так и подумал, что Вы станете описывать акт почти во всех деталях) – и можете издавать свой роман, успех будет Вам обеспечен. Даже, чтобы не напрягать уважаемого читателя, можно убрать все остальные главы и оставить одну только эту главу, только раза в 2-3 сделайте её побольше. Как-то в «Астарте» я пытался изобразить соблазн во всей его силе, мнимой красоте и пагубности для человека. Красиво изобразить безобразное, наверное, получилось, изобразить силу и настойчивость соблазна и вожделения – вряд ли. У Вас получилось. Красиво – нет, эффектно и соблазнительно – да. Поработайте над этим, и успех мира будет Вам обеспечен. Читал «Астарту» верующим друзьям. Я своего добился: они покритиковали его за страстность. С тех пор читаю его верующим, проверяя их веру. Ничего, некоторым даже нравится, никакой страстности они при этом не замечают. А жаль. Значит, слабо. У Вас не так. У Вас так, как будто Вы сами в этом участвовали. Продумайте, прочувствуйте, доработайте, исправьте ошибки, на которые я заботливо укажу Вам – и этот мир, лежащий во зле, Вас оценит. Вас непременно оценит. А лучше меня Вам поможет верное во все века средство – договор с теми, перед кем Вы так настойчиво извиняетесь в своём творчестве. Или договор уже в действии? Учтите, это потом не проходит. Как хочется мне плюнуть на всё это дело, но сила моего договора побуждает меня служить Вам, помогая делать Ваше творчество более грамотным, чувственным, желанным.

Поразительно! Анна, второй раз уже говорю Вам спасибо за Ваше творчество! Этот рассказ мне понравился даже больше того, про еретического ангела, который я отметил прежде. Моё ледяное сердце даже несколько размягчилось, и на мои глаза почти навернулась скупая мужская слеза. Наверное, он и в самом деле у Вас самый лучший, особенно в сравнении с той демонической гуаной, которую я читал у Вас, начиная с «Я или он». Не хочу писать больше, только попридираюсь к тексту. Мне будет приятно, если Вы его немного поправите: