Не критика, а так, баловство.

 

Начнем с самых первых букав “Последний из йомсвикингов”. Кто такие йомсы я ни в зуб ногой, но викинги они такие суровые, с рогами и бородой. А дальше начинается оно, действо. Сначала двое беседы беседуют. О чем разговор? Да бес его поймет. У молодого склероз, как можно забыть, что это суперский торг, по этому поводу вся деревня жужжит, дары подготовлены, народ в ожидании счастья уже и лари подготовил, а он ушами хлопает. Благо, что у тоже молодого, но постарше такта хватило на это внимание не обратить, а то бы совсем оконфузился малец. Хотя какой он малец, воин. Уже куда-то ходил, чего-то делал, на своей шкуре испытал правильность поговорки ландскнехтов “Дай нам сто лет войны и ни одного сражения”. А потом они трещали о каких-то бытовушках, сплетничали помаленьку и как-то незаметно договорились о том, что можно забрать малого с собой. Ума предупредить домашних об этом событии ни у кого не хватило, а что, подумаешь ребятенок на пару дней пропал, фигня какая, у князька этих детей много, одним больше — одним меньше невелика потеря.

А дальше маразм крепчал: на пиру известного Арнира Однорукого Скальда никто не признал на пиру, хотя он “а” однорукий и “б” известный и “в” известный как бывший йомсвикинг. О чем наверняка и было объявлено. Хотя если вспомнить, что даже у юношей наблюдается склероз, то какая-то логика в этом есть. Ну да йотун с ним, со скальдом. Начинается конфликт и выясняется, причем совершенно случайно, что на тинге-то веселуха началась с мокрухой. Злой дядька, про которого никто не знал, но который вроде бы самый главный, что-то там требует и несогласных по всем законам христианской морали и этики “без пролития крови” сжигает не отходя от тинга.

По всем законам жестокого мира викингов начинается суровая мстя, собирается корабль и все дружной толпой возвращаются туда, откуда некоторые из них недавно прибыли. Между прочим, это самый логичный кусок текста. Если верить представлениям о викингах, то с практической целесообразностью они не дружили. Законы чести и обычаи ставились намного выше, чем конечный результат.

И начался военный поход, секретность поднялась до невообразимых вершин, режим радиомолчания, короткие перебежки, маскировка под куст и прочие радости походной жизни. А в итоге они незаметным образом пристают к берегу и тут, совершенно секретно по берегу начинают шататься молодой воин. Вот она, конспирация по-викинговски. Такой даже Штирлиц мог позавидовать, когда за ним парашют волочился. А потом я обратился в берсерка и захотел крови, когда увидел “Это повелось испокон веков, и продлиться...”Да-а-а, за такое можно отправлять на пыточный столб и Один не примет допустивших такую ошибку. Догрызя мухомор, я всё-таки вернулся к чтению.

Баталии пошли, смешались в кучу кони, люди. Могучие всё-таки викинги, чтоб вдесятером остановить три десятка всадников одними копьями. То ли тропинка была очень узкая, а десять отставших очень худенькими, то ли всадники были такими широкими, что не смогли разойтись на дороге. А еще у них своих копий не было, чтоб тоже покидаться, на конях, но с двуручными топорами, чтоб побольше трудностей себе создать. Но от викингов и не такого можно ожидать, затейники во всю голову.

Но так или иначе, все добрались до кораблика, но смыться не смогли, потому что их держали всадники. Как они их держали науке тоже не известно. Наверное за якорную цепь уцепились и сказали “Не пущу тебя, злой корабль”. Оказавшись в патовой ситуации, стороны начали диалог. Диалог продолжил традицию логичности и целесообразности, заданный с самого начала, и всё это под топот тысяч ног пешцев. Суровые нордические топотуны могли своими шагами сотрясали земную твердь. Наверное, они очень хорошо кушали, что даже их довольно мягкие обувки так громко бухали по дороге.

И тут на сцене появляется рояль, тысячи горожан выскочили из города в полном боевом облачении, а привел их скальд. Как он их собрал, почему об этом никто из воинов был ни сном ни духом, как вообще скальд там оказался? Все эти вопросы остались за рамками повествования.

Ну а дальше хэппи энд в лучших традициях американских романтичных фильмов, герои, уплывающие в закат в светлое будущее. Занавес, все свободны. Но внимательного читателя ожидает часть вторая опять же в продолжение лучших традиций.