Здравствуйте. Извините, моё имхо, вы вполне можете его не учитывать, у вас получается литературно писать, а я так не умею, т.е. у самого нет опыта в практическом применении своих советов, и вы, как писатель, будете знать лучше.

 

В каждом тексте должна быть идея. Как у круасана с начинкой. Или идея может быть в самой лёгкость поглощения текста. Если сюр, постмодернизм и т.д., идея в недоступности смыслов и образов для простых пользователей, при том, что они об этом догадываются, в абсурде нарушения логики создают свою логику.

 

Ужастики выросли из устных преданий, страшилок, предупреждений. В них есть мораль, подход к подаче которой не столь изменился с древних времён и до современного времени. Мол, будешь плохим, Бугимен утащит в своё измерение, потому, будьте хорошими, а не плохими. У Гоголя один пожелал мести соседу, и ему тоже мстя прилетела, мораль, — кто готовится к мести, роет сразу две ямы, и т.д.

 

Соответственно, в ужастике такие идейные посылы должны прослеживаться и расшифровываться, хотя бы на уровне игры с символами.

Может быть и такой варинат, — безнадёга и всех сожрали. Как расшифровывается? Наверно, цените жизнь, потому что если начнётся кошмар, прежняя жизнь будет закончена, а от новой мы беззащитны (демоны всех пожрали, постап за еду и патроны, и так далее).

 

Посыл может быть и неявным, однако же, неосознанно доходящим читателю. Если история смогла зацепить чем-то читателя, значит, причинно-следственные связи в рассказе прослеживаются для его подсознания.

«Не верю, не страшно, фигня то какая-то», — на каком-то этапе между задумкой сюжета, и читателем контакт в связи нарушен.

 

Крючки цепляют эпизодам, прослеживается, что было сделано, и к чему это привело, и нажатые в начале героем курки приводят дальше к тому, что все ружья стреляют. Только ружья в кавычках, не нужно понимать только буквально.

 

И тогда мы начинаем бояться сделать что-то именно так, или не так., ибо мы знаем, что из этого получается.

 

1). Что тут может боятся Кристина? Вы описали тут всё постфактум.

Героиня точно знает, на что тут идёт, и всё это рассчитанное у неё получается.

Человек сделал всё по инструкции, и получил результаты. Ну, играется она с тёмными силами. Что из того, если процесс у неё сознательно контролируется, для неё це не страшней постирать на машинке.

 

Текст, в котором есть чёткий регламент по демонологии, следуя которому можно гарантированно получить желаемые результаты, — это не ужастик с адскими демонами, это производственное фэнтези про будни демонологов-экзорцистов.

 

Сестра сделала, как запланировала, и получила всё то, что хотела. И три сестры в её тело вселились.

Страшнее было бы, если б для сестры вышел незапланированный результат. Она просто хотела поговорить со своими сёстрами. И это случилось. Побочным эффектом же стало то, что призраки отобрали у сестры её тело.

 

Есть претензии к стилю. Вы много раз, в каждом предложении повторяете одни вещи. Свеча, свеча, провода, провода.

Да, мы уже поняли, что она зажигает свечу, и разбирается с проводами. Возможно, лишние повторения, уточнения, определения можно убрать, гладкость текста от того только выиграет. Все лишние уточнения, не работающие на идею, занялись украшательствами, однако, без идейного посыла (за плюшки от тёмного мира нужно чем-то пожертвовать) и крючочков и связей, все провода и все свечки атмосферу мистичного ужаса за вас для читателя не набросают.

 

2). Тут тоже, крючки не цепляют, нажатые героиней курки не стреляют. Нет чёткого описания того, что героиня совершила не так, что привело вот к таким результатам. Собственно, за какую оплошность её так автор наказывает.

 

Определитесь, какой именно эффект и феномен вы тут описываете. Пока что у вас тут весь ужас слишком размазан, саспенс без вектора приложения. Мол, жила героиня, и неизвестно из-за чего, с ней вдруг произошла страшная вещь. Не знаешь, чего боятся, это не страшно. Вам нужно уточнение, общая нить, кнопка запуска, запускающая процесс генерации ужаса.

 

Т.е. страшно не знаю нам что. — Уточнение, что именно страшно. — Определение идейного посыла, — в данном моменте мы боимся того, потому то давайте так делать не будет, потому что для нас это делать неправильно.

 

На вскидку вижу такую расшифровку вашей идеи, — опасно просыпаться, когда все спят, потому что во сне время останавливается, и так можно оказаться в безверемении. Или нельзя ходить ночью на озеро, когда остальные все спят. Именно про такой момент, почему героиня проснулась во время всеобщего сна, про этот момент у вас никак не прописано.

 

Тут уже нет прилагательных-гусениц. Однако, слишком рублёные предложения, так кажется, что отдельные короткие описания возможно объёденить тут в большие.

 

3). Миниатюры №1, 2 не страшные, мне кажется, они не ужастики.

Однако № 3 мне очень понравилась. Нет претензии к стилю писания. И все эти крючочки-курочки среляли цепляли, в самом чтении и в окончании. Есть основная идея, и она вовсе не в фантасмагорических и голливудских картинках вторжения, саспиенса выживания, или не в прятках с пришельцами. Все эи картинки идут только фоном для общей идеи, способной быть страшным и в реализме, без этой привязки по фантдопущению. Иногда жизнь может стать настолько уж страшной, что проще её завершить, чем продолжить мучения. " И вот осознание этого факта, и сам выбор героя это и есть в тексте самое страшное.

 

Страшно быть одному и ждать рассвет, страшно смотреть на свечу, знать, что выхода нет".

 

Без этой идеи мини № 1 и № 2 бессмысленные-беспощадные описания, в этих рассказах нет жизни, как нет в безыдейных пионерских страшилках про бубновую дама и про чёрную руку. Ууууу, — чёрная рука летает по городу, — это вовсе не страшно, если по интертексту нет связи для этой руки с приводящим в движении источником жизни. Можно придумать сотни таких наименований страшилок. Но, без идейного смысла они живее, чем просто названия не будут.