Убийство

Как это началось он уже не помнил. Помнил только как с каждым днём наростало чувство усталости и неотвязной тоски. Потом пришла мысль, что неплохо было бы от всего этого избавиться. И, в конце концов, в голове созрел план.

И сейчас, стоя над бездыханным телом, он испытывал одно лишь облегчение. Агония была длительной, и его мышцы слегка ныли от напряжения. Он присел на корточки и стал всматриваться в её лицо. Вдруг, его черты стали медленно размываться, расползаться, невидимая туманная завеса будто накрывала глаза, нос, рот… Через минуту остались только пятна: рыжее — волосы, белое — лицо, алое — яркий рот, два тёмных — глаза.

Он долго смотрел на эти пятна. Зачем-то потрогал Её руки. Почувствовал нежную кожу, тонкие пальцы, безжизненые и холодные. Затем встал, вытащил из сумки пакет, верёвку и нож. Упаковал хрупкое, почти невесомое, тело в пакет, вынес к машине...

Прошло пару часов. Он возвращался домой, гнал авто. Дверь скрипнула, как обычно. В прихожей было темно. В гостиной включил только бра и отметил, что повсюду лежат Её вещи. Карандаши, кисти, открытки, рисунки, гербарий, свечи, записная книжка, небольшой мольберт, орхидея… Сгрёб всё в кучу, запаковал в мешок. Из ванной вынес гель для душа, которым Она постоянно пользовалась, полотенце, зубную щётку, прихватил даже коврик для ног.

Через время квартира была полностью очищена не только от самых мелких вещей, но и от запахов, которые могли хоть как-то напоминать о Её существовании.

А дальше потянулись обычные дни. День за днём. Работа, друзья, рутина. Первое время он улыбался своим мыслям, чувствовал, что какой-то груз свалился с плеч, и что с этого момента он никогда не окажется во власти кого бы то ни было. Никогда.

Но однажды у него подгорел рис. И всё. С этого момента что-то пошло не так. Он вспомнил, как этот чёртов рис частенько подгорал, именно тогда, когда он думал о Ней или смотрел на Неё. Он вспомнил как был счастлив когда-то. Он снова стал видеть Её в своих снах. Ему становилось всё хуже и хуже. Он тосковал, рыдал и пил.

Пришлось обратиться к врачу. Из его слов он понял только одно: Она существовала только в его больном воображении.

— Как так, доктор? Ведь её вещи были в моей квартире...

— Успокойтесь, дорогой друг. Вы жили с иллюзией. И вы её сами же и "материализовали", наделили личностными чертами, приобретали для неё вещи, разговаривали с ней, ели, спали. Не волнуйтесь, никого вы не убивали в прямом смысле этого слова. А убийство мечты не вменяется в вину. Будем вас лечить, и всё наладится.

Через два дня его всё-таки поместили в клинику, лечение предстояло длительное и непростое.