2.

— Нас с мамой пригласили на бал!

Это был один из тех многих прекрасных моментов, проведённых в доме Гринов с малышкой Мейбл. Ей тогда было одиннадцать, но она уже осознавала важность светских событий. Другое дело, что Майло предпочитал участвовать лишь в тех, что устраивала её мать.

— Пойдёшь с нами? — она задёргала его за рукав, пока он сидел за столом отведённой ему комнаты, работая над жидкими составами.

— Увы, вынужден отказаться, — закачал он головой.

— Работа, да? И маска? — надувшись, Мейбл тыкнула в лежащий на столе клюв.

— Так и есть, — Майло отставил колбу с белёсой жидкостью, над которой и трудился. — Ты ведь знаешь мои правила: я не появляюсь на публике без маски. По крайней мере, в большинстве случаев.

— Так надень её!

— Меня туда не пустят.

— С нами обязательно пустят! Они приглашали и тебя!

— Но… у меня работа… — продолжал он оправдываться.

— Работа подождёт! Хотя бы раз, ну пожалуйста!

— Нет, мисс Мейбл, я не… я не умею танцевать.

— Не умеешь? — она всплеснула руками. — Это поправимо. Я научу!

Мейбл потянула его за собой и повела в огромную гостиную дома, где миссис Грин часто проводила салоны и светские встречи. Находясь здесь в подобные вечера, он постоянно представлял себя славянской птицей Гамаюн, к которой стекались странники за необыкновенными историями. Пышное убранство в по-уютному тёплых тонах венчал собой любимый всеми рояль.

По воле случая именно здесь оказался и личный слуга миссис Грин, Рой.

— О, Рой! Будьте добры, сыграйте нам что-нибудь! Мы с мистером Мессенджером будем учиться танцевать.

Майло густо покраснел, что на его мертвенно-бледном лице, где ещё виднелись следы старых шрамов, смотрелось особенно заметно.

— Что ж, раз тебе не трудно… — последняя и тщетная попытка ускользнуть.

— Танцы ещё никому не вредили. Теперь слушай и повторяй за мной. Сперва, возьми меня за талию...

Посыпались ноты пианино — и они закружились, и зашелестело её платье, и он растворился в её очаровании, в тёплой улыбке, в таких лучезарных зелёных глазах...

***

… Их блеск утерян. Он растаял как первая снежинка, как память о далёком детстве.

Мейбл взяла его за руку, и он закивал, очнувшись от видений. Он обещал проводить её до номера, а там он заодно и встретится с Колином Эйткином. Ему было крайне важно узнать человека, которого полюбила его повзрослевшая девочка.

— Если ты понимаешь, на что способен Ловец Памяти — неужели его сила так страшна, что за неё так борятся?

Майло кивнул. Маска снова давила на голову и лицо, потому в момент кивка он чуть зашипел, когда ему вновь натёрло переносицу.

— В зависимости, чья эта память, и кто желает её пережить. Человек умирает, и, если на его шее Ловец Памяти, его душа заперта в мёртвом теле до тех пор, пока Ловца не снимут. В течение часа, а то и меньше, он пожирает все воспоминания души, и на выходе она превращается в тающего призрака, обречённого бродить по земле до конца времён. И некуда ему деться, его никуда не пустят, ни наверх, ни вниз… Ужасно.

— А что с воспоминаниями? Что с ними делают?

— А потом кто-то живой надевает Ловца на себя и, пока он спит, или когда он сам вводит себя в забытьё, он может выборочно наблюдать за тем, что переживала обокраденная душа. Я знаю, что это такое… Я сам смотрел одну память, пытаясь найти её обладателя… и вернуть её. Я так и не знаю, смог ли. Одно знаю точно, что старая память сжигается внутри Ловца, когда он поглощает новую. Это самое худшее.

Они шли неспешно, словно прогуливаясь. Он устал для быстрого шага, а она просто не хотела спешить. Так они дошли до лифта, и, вызвав его, Мейбл улыбнулась.

— Я не перестаю поражаться. Ты так много всего знаешь.

Майло усмехнулся. Конечно, это комплимент. Жаль, он не ощущал за это гордости. Важны не сами знания, а возможности их применить.

— Моя мать бы гордилась тобой.

Миссис Грин… В мыслях о ней, о слезоточивой ностальгии, нанёсшей новый удар по сердцу, он позволил Мейбл затянуть себя в кабину лифта, будто шарнирную куклу. Слишком много всего, слишком!.. Слишком много он помнит, не сумев забыть и отпустить.

«Как долго ждать?» — услышал он вдруг незнакомый голос. Сначала он решил, что это постоялец номера 315.

«Это зависит не от нас, он придёт, как ему вздумается», — ответил второй голос. Прообразы будущего, не иначе. Или настоящего.

«Есть ли хоть какие-то шансы, что он в принципе явится?»

«Говорят, его видели в городе. Он всегда слетается на запах жаренного, твой отель явно привлечёт внимание...»

Лампы лифта заморгали, как только удар от остановки отозвался в коленях и ступнях. Мейбл суетливо задёргала Майло, заметив, что тот прислонился к стенке со вздёрнутой головой.

— Майло? — она встряхнула его затем за плечи. — Что там? Снова видения?

— Похоже на то… — глухо проронил он.

Просто так они никогда не приходят. Переведя дух, он кивнул ей:

— Прости. Пойдём.

Номер Мейбл располагался на шестом этаже, украшенным в античном стиле. Декоративные колонны выпирали из стен между дверьми, а потолок расписан под барельефы древних храмов. Люди гонятся за красотой и в богатстве, и в нищете, в болезни и здравии. Ему, увы, не до этого, хоть и в иной день он бы с радостью рассматривал творения чужого труда.

Голоса не отпускали его до тех самых пор, пока Мейбл не привела его к нужной двери.

«Эйткин, без паники. Твоя задача лишь отвлечь его, всё остальное я беру на себя».

«Ты не понимаешь. Дядя Алистер говорил, что его не остановить, если он в гневе. У него нечеловеческие умения».

«Я не поскуплюсь жертвами. Главное, чтобы предприятие того стоило, а оно стоит того...»

«Да тогда он вмиг прикончит меня, если он узнает и об этом!»

Мейбл дёрнула за ручку, и они обнаружили двух мужчин, горячо беседовавших посреди комнаты. Они прервали разговор и обратились к ней и её спутнику.

— А! Вот и ты пришла! — видимо, это Колин, тот, что в скромном сером костюме, двигавшийся к ней с распростёртыми руками. — А это, это же… — замерев, он озадаченно вгляделся в остроклювую маску.

— Неужели это сам Вестник! — воскликнул второй, крупный мужчина с щетинистыми усами, полная противоположность Колину. — Наслышан про Вас, наслышан. Разрешите представиться, я Данкан Койл — собственно, владелец «Полуночи». Надеюсь, Вам у нас нравится!

Вестник Майло и бровью не повёл. Никогда его не трогала фальшивая учтивость, не нужная никому, кроме тех, кто подлизывается.

— А, понимаю, Вы не любите официоз. Миссис Эйткин, правду ли говорят, что Вестник распознаёт настоящие чувства людей?

Мейбл бросило в краску. Прежде, чем бы она ответила, готовясь обрушить растущеё в ней напряжение, Майло вышел вперёд.

— Говорите со мной, а не с ней. Я не немой. И да, всё именно так.

— Так, — заулыбался в восхищении Койл. — Значит, Вы здесь по делу? Или в гости к миссис Эйткин?

Майло промолчал. Ещё один уклон от ответа, и ему придётся придумывать оправдания.

От затягивания этой бесполезной беседы его спасла проходящая по коридору гувернантка. Завидев Койла, она перепрыгнула порог номера и услужливо заговорила:

— О, мистер Койл! Мы договорились. Всё готово к завтрашнему утру.

— Спасибо, Тэмми. Ждите меня у лифта, я к Вам подойду.

Она собралась уходить, но далеко она не ушла, развернувшись к Вестнику. Не умеет он не обращать на себя внимание. Заворожённая маской, его ярким жемчужным взглядом, она что-то зашептала, словно узнав в нём потерянного родственника. Она была едва ли старше Мейбл. Худая фигура, худые руки, потянувшиеся к клюву, жаждущие обнажить его лицо — не просто из любопытства вопреки стыду. Из благодарности?

— Тэмми? Имей приличия.

Никто не послушал Койла. Майло не останавливал её, вчитываясь в душу. На её лбу за пшеничными прядками виднелся давний шрам. От него веяло войной.

— Это же Вы… Вы мой спаситель… — наконец, Майло разобрал её слова. — Вы спасли меня и брата...

— Тэмми! — рявкнул Койл.

Гувернантка отпрянула от Вестника и заложила руки за спиной.

— Простите, сэр. Извините, сэр, — и, отшагав спиной к коридору, она выбежала прочь.

Неужели она одна из тех, кого Майло посчастливилось излечить на войне? Их было так много.

И как будто от жары Койл поправил цветастый платок на шее. Вид моложавого щегола при его нескладной фигуре и глубоких морщинах был совершенно не к лицу.

— Не берите в голову, господин Вестник, Тэмми очень милая, пусть и сентиментальная особа. Вы наверняка заметили, насколько все сентиментальны в моём отеле. Ладно, я и без того задержался с вами.

И ещё кое-что. Помимо часов на запястье Койла из-под манжета пиджака так же выглядывал и кожаный плетёный браслет с каменными и металлическими пластинами. Защитный амулет, не иначе. Прячет свою душу.

— Что ж, не буду более утомлять вас. Всего хорошего!.. Ах да, Эйткин, — добавил Койл, остановившись на пороге. — Подумай о том, как тебе поступить. А там тебе мои карты в руки, — и он закрыл за собой дверь.

Хозяин места, раскрывающего чувства других, скрывает чувства собственные. Похвально. И очень подозрительно.

Когда-то давно Мейбл бы наверняка ответила ему на это: ты переживаешь из-за всего подряд, в каждом видишь потенциальных врагов. Сейчас она не в том положении, чтобы думать иначе. Ни выражением лица, ни душой она не таила презрения к мистеру Койлу, вынюхивающей что-то у её мужа. Почему Колин позволяет ему говорить с ним в таком тоне!

— Что он тут делал, что ему известно о нас? — требовательно спросила она.

— Вполне достаточно, чтобы это не вышло за пределы «Полуночи». Он нам поможет, — заверил Колин, приобняв её за плечи. — А вы, мистер Мессенджер? Полагаю, моя жена Вам всё рассказала?

Его не нужно об этом просить:

— Я обязательно помогу вам обоим. А пока позвольте откланяться.

Им двоим нужно объясниться перед друг другом. Он здесь будет лишним.

А как только подкрадётся опасность, он непременно об этом узнает. И будет рядом.

***

Кто-то постучался к нему в забытьё. Он лежал на спине, не дыша, когда его сморило усталостью и теплом одеяла под ним. Чьё-то мягкое прикосновение обвело его щёку, свело со лба спутавшиеся волосы.

Он задышал раз. Затем под тяжестью век он разглядел образ, пришедший к нему в сон. К нему не так просто попасть, но этой душе не нужно много усилий, чтобы он впустил её. Эту энергию не спутать ни с чем.

Он задышал снова… Миссис Грин. Её строгое платье с высоким горлом, впалые скулы, глаза цвета зеленеющий травы.

Может, это всё-таки видение, не её истинная душа явилась ему. Но этот призрачный свет, разгоняющий темноту век, это проглаживание по щеке, такое реальное, почти забытое.

— Вы должны бежать. Спаси Мейбл от этого места...

Его сердце кольнуло. Она озвучила его опасения.

— Спаси её… от него… вопрос души!

Губы его задрожали, как от холода. Слова пытались вырваться в явь, застревая в трясине сна. Но она не нуждалась в них. Она знала...

— Я верю в тебя, Майло...

Он сделал глубокий вдох и, наконец, проснулся. Иссушенные лёгкие жадно прогоняли через себя воздух, пока Майло всматривался в убранство номера в поисках призраков, лишний раз отметив, что его комната смахивает на одну из старых-престарых таверн, в отличие от выполненного по последней моде номера Мейбл. Стоит признать, что комната угадала его предпочтения. Отель словно играет на его чувствах.

Миссис Грин ушла. Не без следа, однако. На месте, где она дотронулась до его щеки, раскрылась одна из старых ранок, засочившись кровью. Майло поймал покатившуюся ручейком каплю и подвёл её к носу, вдонув такой знакомый сладковатый запах.

Он не хотел засыпать, всего лишь переждать время до утра, вслушиваясь в звуки за стенами...

Майло растёр кровь между пальцами и схватился за голову:

— Чёрт возьми...

Единственным источником света служила полоска между занавесками. Сознание пошатывалось между сном, пока не отступившим, и явью, пока не наставшей. Сколько бы сейчас ни было времени, в каком бы состоянии он ни был, залёживаться ему непозволительно.

Приведя одежду в порядок, он подобрал маску, и не успел он застегнуть на затылке ремни, как к нему в дверь быстро постучали:

— Вестник! Вестник, открой, это я!

Умничка, Мейбл, ничего не забыла. Она никогда не звала его по имени при посторонних.

Открыв ей, он едва не повалился с ног, когда Мейбл толкнула его обратно в номер и, словно дитя, обняла его правую руку.

— Колин сдался. Он сказал, что сегодня утром придут за Ловцом. Я не позволю им заполучить его, ни за что!

Тепло, светлое тепло в растущем мраке. Её страх породил новые видения перед глазами Майло, новые голоса, которые явно и в её голове играли заевшей пластинкой:

«Ловец!.. Он пропал! Мейбл, ты не видела его?.. Мейбл, нас убьют, если мы не найдём его!»

«Делай, что хочешь. Я спрятала его надёжном месте, и даже ты, Колин, не сумеешь его найти. Что уж говорить про наших врагов!..»

— Где Колин? — прохрипел Майло под маской.

— Остался в номере. У него Винчестер, я боюсь туда возвращаться. Клянусь, они поубивают друг друга, мне страшно!

Она вцепилась в него крепче, не давая потерять себя. Шляпы на её голове нет, но на ней висело пальто, что точно указывало на изначальную спешность. Она поступает, как должно, и более не собирается помогать Колину. Она хочет сбежать.

Дух отеля менялся. Чем больше волны её тепла омывали его душу, тем сильнее он ощущал постороннее влияние. Сюда поселилось зло, которое же пригласило в гости зло иного рода. Химическая реакция, которая вот-вот превратится во взрыв.

«Откуда Койл знает про Вестника? Ты рассказал, что мы знакомы?»

«С чего бы? Ты дочь Элеоноры Грин, которая на всю Англию прославилась своими вечерами с Вестником. Конечно, всем известно, что вы знакомы!»

— Кровь… — вдруг прошептала она. — На тебе постоянно кровь.

Что-то похожее на далёкие выстрелы глухо ударило по слуху.

И лишь в этот миг Майло обнаружил, что весь воротник его рубашки запятнан, а шея зудела от новых карьеров самородившихся ран. Не то от видений, не то от прежних переживаний.

— Сдаю позиции. Но я ещё силён… Отойди в сторону.

Облачившись в пальто, он вынул из внутреннего кармана пистолет и выглянул наружу. В коридоре прогуливалась пожилая пара. На другом конце из чьего-то номера вышла гувернантка Тэмми. Нащупав руку Мейбл, Майло вытянул её наружу и быстрым шагом направил к смежному проходу, ведущему к лифту. Стук каблуков утопал в мягком зелёном ковре.

Тэмми обнаружила их. Бросив тележку с бельём, она быстро затопала к ним навстречу.

— Вестник! Миссис Эйткин! Не ходите туда!

— Не слушай её, она с ними заодно! — задыхаясь, сказала Мейбл.

Нет. Что-то не так. Тэмми хоть и известно о чём-то, но она не хочет хаоса, не хочет смертей...

Маленькие желания захлебнутся в жестокости более крупных. Они росли, впитывались в стены, отравляя энергию отеля. Скоро придёт расплата...

Добежав до лифта, Мейбл тщетно задёргала за засов решётки. Судорожное нажатие на клацающую кнопку вызова так же не подействовало. Огни внутри кабины то пропадали, то проявлялись вновь, как пламя свечей на ветру. Мейбл с досады пнула решётку сапогом.

— Не работает! Почему!

— А как ты до этого ко мне попала?

— На лифте! В этом и суть! Чёрт...

Энергия тьмы росла, до дрожи проходя сквозь Майло. Мейбл рассчитывала на убежище, а в итоге заманила себя в ловушку.

Этот отель — одна большая западня.

— Вернитесь в номер, господа, умоляю вас! — Тэмми, тем временем, настойчиво проводила пожилую пару в их номер, после чего заперла их одним из запасных ключей и нагнала Майло с Мейбл. — Миссис Эйткин! Они там, не ходите вниз!.. Вестник! Нет! Не надо, прошу! Не для этого мы воевали, чтобы умирать в мирной жизни. Я хочу помочь, как Вы когда-то помогли мне!

Майло опустил пистолет, который до этого нацелил на неё, и досадно ударил себя им по ноге. Не может она обманывать, ну никак не поймать в ней ложь! Это её искренняя совесть.

Раздались новые выстрелы. Снизу или сверху, не на этом этаже. Со стороны главной лестницы доносился тяжёлый топот.

— Я отведу вас к чёрному ходу! Скорее!

Майло кивнул Мейбл — доверься, она нам не враг, — и вновь потянул за собой, последовав за Тэмми. С лестницы, усыпанный брызгами крови, выскочил Колин, вооружённый Винчестером. Оглядываясь, он то и дело целился позади себя.

— Подождите меня! Хотя нет, бегите, они рядом! Совершенно чокнулись, стреляют в простых постояльцев!

Майло отпустил Мейбл и встал между нею и Эйткиным. Пистолет дрогнул, прежде чем Майло повторно вскинул его:

— Вы оба, бегите. Я задержу их.

— М!.. Вестник! — почти оговорилась Мейбл.

— Не спорь с ним, пошли!

Она бы и возразила Колину, но на лестнице объявились чужаки, оборванные как дикари. Погрязшие во мраке души в поисках новых жертв, дабы насытиться их смертью. Майло сморщился под маской, настолько веяло от них злом, как будто и не принадлежали они себе.

Супруги скрылись за поворотом, пока Майло держал четырёх убийц на мушке, преграждая им путь. Один из них наставил на него в ответ самодельное ружьё.

— Эй, ты, птица, с дороги! Не то пожа....

Предупредительным выстрелом Майло заставил его замолчать. Это они сейчас пожалеют.

Зарычав от злости, возглавлявший четвёрку выстрелил на поражение. Майло увернулся на ходу и, подскочив, ударил его пистолетом по виску. Один противник повержен, но другой ринулся дальше по коридору, а двое остальных, не готовые к его атаке, вот-вот вскинут на него своё оружие...

… догнать Мейбл, их могут найти другие, они вдвоём не справятся...

Отпихнув от себя ногой первого врага, он выстрелил беглецу в голову. В точку — тело падает замертво, споткнувшись о смятый ковёр. С дрожью по спине Майло прочувствовал на себе, как лично оборвал эту жизнь. Но ему плевать. Таких убивать не впервой.

… нет, увести их, загнать обратно на лестницу…

Страшно другое: как бы не увлечься.

Растолкав бандитов, Майло выскочил на лестницу и, скользя ладонью по перилам, ловко преодолел пролёт до второго этажа. Так и есть, те двое побежали следом. План пока работает.

Но на втором этаже Майло застал картину, заставившую его оцепенеть. На полу коридора в предсмертной агонии корчились случайные жертвы. «Другие» были именно здесь, жадные до крови, словно вампиры. Двое человек в перепачканной одежде: один голодно озирался с ружьём наперевес, другой таскал за волосы несчастную женщину, которую вытащил из номера. Толкнув её к стене, он выстрелил в неё из револьвера, что был до этого в кобуре пояса. Этаж утопал в хаосе… и такой он не один.

… крики, боль, они не умолкают...

Майло не заметил, как быстро его нагнали и нанесли удар прикладом по голове — настолько сильно, что он рухнул на колени, но не настолько, чтобы выбить сознание. Его пистолет отшвырнуло в сторону. Вместе с болью и чужой злостью росла и его ненависть, быстро, необратимо.

Он обхватил руками ноги бандита, когда его вот-вот начали избивать. Уронив того на пол, он наотмашь ударил его по лицу и оглянулся в поисках оружия. Так близко и так далеко!

В другой части этажа тоже завязалась перестрелка. Майло не видел, кто стрелял против кого, у него свои проблемы. Он потерял счёт времени, отбиваясь от двух настырных врагов. Одна шальная пуля угодила ему в плечо, но это не помешало ему, повалив на ковёр под собственным весом, выстрелить в одного из них из его же ружья.

В конце концов, его подхватили сзади и отбросили к стене. Майло отпихнул от себя второго бандита и прислонился к обоям, как вдруг...

… крики везде, вверху и внизу, не одни враги стреляют, убивают все подряд!..

Отель показал ему истинную сущность.

Майло едва очнулся от короткого видения, когда на него опять готовились напасть. Выстрел — и бандит падает рядом с ним с пулей в виске.

— А ну марш отсюда! Вон всем!

Какой-то мужчина в конце коридора, в костюме и накидкой, покрывавшей голову, поллица спрятано за платком. Он его выручил! Другой постоялец?

Неважно, не сейчас. Добравшись до пистолета, Майло схватил его и, дабы подняться, снова прислонился ладонью к стене. И снова на него накинулись видения, прозрачные как лёгкий туман, но с более, чем ясным смыслом. Жестокая тьма расползалась по отелю как страшная болезнь.

… это место обретённой силы, значит, оно отзывается и на душу хозяина, значит, хозяину это нужно...

Быстрее вниз! К Мейбл!

Майло ринулся обратно к лестнице, преодолел очередной пролёт, выбежал на первый этаж — тела лежали и здесь. Кто-то кричал в панике, кто-то, завидев в нём очередного убийцу, закрылся за ближайшей дверью. Возможно, Тэмми повела Мейбл и Колина к главному входу, тогда нужно преодолеть ещё коридор и свернуть к главному холлу. А посреди коридора очередной сумасшедший размахивал револьвером, в паранойе целясь во все стороны:

— Куда?.. Куда они делись? Они у меня ответят!..

Он видел их? Значит, они уже тут были! Что же здесь случилось...

— Я ещё не закончил с вами!.. Эй! Кто это? Идите отсюда!

Словно одержимый — а, возможно, он таковым и являлся — он нацелился на Майло, который не переставал идти вперёд. Глаза залиты кровью, рука дрожала. Нет, он не выстрелит, это просто страх...

Кто-то другой сделал выстрел. Маленький гейзер брызнул из тела. Грудь прожгло насквозь, как только пуля впрыснула волну слабости, заставив Майло остановиться. Второй хлопок — на сей раз пуля предназначалась не ему, и одержимый чудак вместо него падает замертво.

… на сей раз пощады от меня не ждите...

Так и есть. Позади бандит, которого он вырубил самым первым на третьем этаже. Без задней мысли Майло выпустил свою пулю в это самодовольное и такое же безумное лицо.

Ноги чуть не подкосились на крутом развороте. Больше нельзя терять время, к чёрту боль, к чёрту одержимых! Маска почти сваливалась с его головы, пока он бежал к главному холлу. От сердца отлегло, стоило ему увидеть целых Мейбл и Колина, но радость длилась недолго.

— Не открывается! Почему?!

Главный вход оказался закрыт. Тэмми дёргала двери за ручки, билась о них плечом и кулаками, кряхтя от бессилия. Консьерж помогал ей бороться с преградой, пока Колин разбрасывал вещи с полок и со стойки консьержа в поисках чего-то важного.

— Ясное дело, почему, Тэмми! Наш хозяин садист, он хочет, чтоб мы здесь сдохли все, как крысы!

Винчестер Колина был приставлен к стене у дверей. Опрометчиво. Бросать оружие, когда нельзя доверять никому?

Мейбл, завидев Майло, тотчас бросилась к нему через весь зал. Привычно положив руки ему на плечи, она не могла обделить вниманием затёкшую кровью одежду:

— Вестник! Ты ранен?

— Пустяки. Бывало и хуже, — привычно отмахнулся он.

— Нет здесь ключей, только от номеров! — крикнул Колин.

— Блестяще! — с сарказмом ответил консьерж и ударил кулаками по дверям.

Чем критичней ситуация, тем больше под давлением затихали раны, и тем сильнее посторонняя сила надеялась проникнуть в них. Злое, больное влияние, излучаемое отелем, добралось и до сюда, выжидая добычу. Борозда от пули в груди щипала так, словно грудь пронизывал острый кол, оставленный торчать.

— Пустая трата времени… — прошептал Майло. Кому надо, тот быстро перебьёт из здесь, всех до единого.

Тэмми, словно прочитав его мысли, взмахнула рукой, указывая на основной коридор:

— Мы втроём попробуем снова. Вестник, миссис Эйткин! Возвращайтесь к чёрной лестнице, там проход на задний двор!

— Не будь дурой, Тэмми! Наверняка и он закрыт! — процедил сквозь зубы консьерж.

— Лучше скажи, где кувалда, которой ты бахвалился! Мистер Эйткин, есть ли она там?

— Нет! — отозвался Колин из-под стойки. — Зато… ух ты...

— Дожили… Гувернантка, которая всеми тут командует. Кем ты себя возомнила!

Она отпрянула с обидой в голосе:

— Тимми!

— Тэмми? — наиграно сказал консьерж. — Наш хозяин создавал «Полночь» как убежище от военных воспоминаний, обитель маленькой мечты для каждого. Но знаешь, что?..

Тимми выхватил с пола Винчестер Колина и начал водить дулом.

— Он лично впустил сюда войну! А я ужасно соскучился по новым мишеням.

— О Боже! — Мейбл прижалась к Майло, на которого смотрело теперь ружьё. Колин, громко ахнув, затаился за стойкой.

— Это проказа отеля. Боритесь с ней! А ну оставьте ружьё! — Майло взаимно держал Тимми на мушке.

— А зачем? Мы лишь оттягиваем наш общий, неизбежный конец!

Майло заставил Мейбл пригнуться, и выстрел прогремел прямо над их головами.

— Что ты творишь! Брось его!.. Ну же!

Тэмми навалилась на ствол ружья и потянула вниз. Консьерж зарычал, вырываясь, начал хлопать её по спине.

Затем звук повторился, и Тэмми упала ему под ноги с простреленным животом. Консьерж отшатнулся, не зная, куда деться, зашмыгал носом, нервно сглатывая рвущиеся нотки раскаяния.

— Тэмми!.. Тэмми, зачем, кто тебя просил?!.. — но, к сожалению, тьма заново одержала верх, завладев его телом и голосом. — Ну, кто ещё хочет? — взмахнул он ружьём.

— Я хочу! — воскликнул Колин и швырнул в него метательный нож, один из тех, что держал у себя сам Тимми.

Оставаться здесь опасно. Незримая тьма загустевала, поглощая больше душ, превращая их в опасных, неподвластных разуму хищников. Завопив диким вепрем, Тимми согнулся пополам и вцепился зубами в рукоять ножа, торчащего из предплечия, пока Колин готовил к броску второй.

Это просходит снова. Вечная война, преследующая Вестника Майло всю его сознательную жизнь.

Раз так, то он не перестанет биться.

— За мной!.. — крепко стиснув руку Мейбл, он вытащил её в коридор.

— А как же… как же Колин?!

— К чёрту, Мейбл, мне нужна ты, а не он!

Похоже, чёрная магия отеля проникла и в его разум. Не сдержался. Должно быть, из-за ран.

Сквозь кожу к нему проникла её обида. Нет, не совсем. Она быстро сменилась тихой признательностью.

… мы выберемся, малыш...

Под моргающим светом он вёл её к чёрному ходу. Она снова напоминала ему ту четырёхлетнюю девочку, которую он вырвал от смерти, и пусть попробуют помешать ему и сейчас. Крики павших, реальные иль призрачные, преследовали его, не переставая. Тепло пролитой крови, бьющихся от ужаса сердец, тепло той, кто была для него как родная дочь, вот то, что вело его в мерцающем холоде мрака.

Светильники померкли — и что-то массивное, сокрушительно быстрое обрушалось на него, сбивая с бега. Слабый треск в затылке. Возглас Мейбл, едва не проронившей его имя. Как только лампы зажглись, свет раскрыл перед ним высокого, грузного человека с кувалдой, похищенной у консьержа Тимми. Похоже, он набросился прямо с основной лестницы...

Человек приготовился обрушить на Вестника второй удар — не тут-то было. Он набросился на него раньше, и сквозь цепкие пальцы, которые крепко вцепились в грудь гиганта, добравшись до рёбер под рубашкой, сверкнула тайная магия.

Кувалда упала у него за спиной. Борясь с парализующей энергией, гигант сорвал с него пальто, оборвав тем её ток. О, где же раньше был его внутренний свет?

Пистолет ранее выпал на пол при падении. Мейбл сумела подобрать его, метя сзади в противника, боясь выстрелить...

Гигант отшатнулся, навалившись на перила. На второй спуск не хватило пуль. Мейбл обронила пистолет, громко задышав, и Майло подхватил её, дабы не терять времени.

— Молодец, милая. Бежим!

Как же ему не хватало привычных взрывных зелий, как на войне, иначе он давно бы спалил всех и всё дотла.

Обнаружив вход на чёрную лестницу, почти вслепую, они пробрались к тайной двери. Майло отгородил от неё Мейбл и дёрнул за засов. Раз — заело. Два — не поддаётся. Ладони нагрелись от усилий, его магия сверкнула под кожей, задев железо засова. Страшный громкий звук, и дверь открылась, выбросив Майло наружу.

Свет, утренний свет! Отражаясь от снега, он ослепил его на короткий миг. Споткнувшись, Майло чудом устоял, заскользив по замёрзшей земле. Выхватив Мейбл за руку, он повёл её прочь. Свобода, они спасены! Главное, что она будет спасена.

Обернувшись, он понял, что так просто их не отпустят. «Человек с кувалдой» вернулся за ними, и на этот раз с оружием посерьёзней. Мейбл вскрикнула, когда Майло толкнул её, не дав траектории выстрела задеть её.

— Беги, я задержу его!

Враг приближался, наставляя на них обрез. Его дикая тьма давила на душу, провоцируя боль. Чем дальше, однако, убийца отходил от отеля, тем быстрее рассеивалось в нём его влияние… но не желание убивать.

Второй удар, в который раз, пришлось принять на себя.

— Майло!

Забыла, она забылась! Его имя!..

Успев отбежать достачно далеко, Мейбл вернулась за ним. Отбиваясь от неё, душою он рвался на части, как бы третий выстрел не попал в неё, если он произойдёт. Она тянула его за собой, израненного, готового пасть в любой момент, но не сдаться добровольно.

— Что ты делаешь, спасай себя! — задушив боль, он вырвал из её руки свою.

— Я тебя больше не оставлю, без тебя не уйду!

— Мейбл, беги!

— Не надо, нет!..

Мейбл проглотила последние слова, её круглые, беспокойные глаза застыли на Майло, когда пальцы резко вцепились в его плечи. А затем на чёрном платье вокруг маленькой дыры проявилось ещё более чёрное пятно.

Майло подхватил её падающее тело и заботливо уложил на снегу. Тепло, её особенное тепло, оно пропало! Он тронул её за щёку, взял за руку, пытаясь нащупать его где-то в глубине. Но где, где, где она, почему он её не чувствует!

Что произошло?..

Убийца обронил обрез и, всхлипнув, отвернулся. Позднее осознание. Такое же позднее, как и для него самого, отвергающего саму возможность её смерти. И оттого её слова, сказанные вчера вечером, ранили сильнее любых пуль и лезвий, снова и снова повторяясь в его голове:

«Пообещай, что не умрёшь раньше меня...»

Из отеля, откуда ни возьмись, выскочил выживший Тимми, по-прежнему вооружённый ружьём Колина. Патроны, однако, у него, скорее всего, кончились, и Тимми с криками накинулся на убийцу Мейбл, нанося ему удары прикладом. О да, пусть отомстит, пусть размажит его череп по снегу...

Майло было не до этого.

… вернуть её, вернуть к жизни...

Он обернул её ладонь, надеясь снова поймать её узнаваемое тепло. Оно затонуло в пучине, где-то глубоко, недосягаемо. Какой-то барьер не даёт добраться.

… почему мне не добраться!..

Распахнув на ней пальто, сорвав пуговицы, Майло распутал шарфик на её шее. Сердце его пропустило удар.

Чокер из тугой, плотной кожи со вставкой из амулетного камня, венчающего шестиугольную планшетку. Её шею окольцовывал Ловец Памяти.

… нет, нет, нет, зачем ты это сделала...

Застёжка заклинила, не расстегнуть. Насильно растянуть ремешок не получится. Разрезать, скорее всего, тоже, ножа с собой у него не было. До души больше не добраться: в предсмертном состоянии Ловец сразу запирает её на замок.

Снег быстро впитался в одежду, забирая кровь. Майло впился ногтями в кожу чокера, взывая к внутреннему свету. Раны заныли снова, требуя его для себя. Голова гудела колоколом, руки дрожали — не притекала к ним магия. Сорвавшись на крик, он снова попытался разорвать Ловца голыми руками, надеясь, что жар в ладонях проведёт его угасающее пламя.

Если бы он был осторожнее, если бы был чуточку сильней...

Поддавшись слабости, он лёг на снег рядом с Мейбл, насилу сдерживая слёзы. Пока их присыпало снегом, он продолжал перебирать стягивающий её шею чокер на грани сознания. Его подёргивало с головы до пят от досады и истощения. Столько пережить, всё зазря...

— Добегались, пташки! Этот отель никого не отпустит! — вдруг загарланил консьерж Тимми. — Я… я догадывался, что это произойдёт… — добавил он в сожалении, отпускаемый наваждением. Он так и не подошёл к ним после расправы с бандитом, устало развалившись на ступеньках нелепым извоянием.

Снова выстрел… Голова и без того трещала по швам...

Вытолкнув Тимми с порога, в дверях чёрного хода объявился Колин Эйткин:

— Ах! Чёрт! Вот дьявол!.. А ну верни… это моё, а это твоё… — пуская пар по воздуху, Колин забрал с трупа свой Винчестер и подложил под руку выкраденный у кого-то револьвер.

А когда он поднял глаза на Майло и Мейбл, он замер, прижав ружьё к себе:

— Господи...

Что-то неправильное таилось в его эмоциях. Он поражён до страха, но не тем, что погибла его жена, и даже не тем, что Вестник пытался снять с неё откуда-то взявшийся Ловец Памяти. Что-то иное пугало Колина пуще, чем что-либо.

Вестник Майло узнает и это. Он и без того знал многое. Он понимает магию в различных исполнениях, он был свидетелем действия Ловца, ему был известны все его способности. Кроме одного...

— Как его снять?.. Как его снять?!

Этого он не знал.

А Колин не желал помогать. Или боялся. Он снова боялся… предатель.

Майло поднялся, насилу держась на ногах. Лицо Колина побелело, и он отшагнул назад, глубже внутрь.

— Стой… — выдавил Майло. — Так ты всё знал...

Колин замотал головой, не произнеся ни слова, не подтверждая… но и не отрицая.

Он и не собирался спасать Мейбл!

Перед глазами потемнело от ненависти.

— Стой!

Колин метнулся внутрь, и Майло ничего не оставалось, как бежать за ним. Если раны не помешают, он найдёт его, выследит как зверя, напав на след страха. Он догонит его...