3.

Отель затих. Ни души, что окликнулась бы жизнью. Куда он мог подеваться!

У Вестника Майло было полным-полном врагов во все века, но Время было для него главным врагом. Его было слишком много — и слишком мало.

Ярость кипела в жилах, выжигая последние силы. Каждый шаг, отчеканенный им, падал в пустую глухоту. Месть, он слышал лишь желание мести в аритмично бьющемся сердце. И почему он не догадался прочесть Колина, дабы сразу раскрыть его тайные планы и подозрения? Слишком увлёкся Койлом. Зря потом он ушёл вслед за ним. Зачем, зачем!..

Затем, что он всегда опасался быть плотной частью чьей-то жизни. Особенно, когда он уже часть чьей-то жизни.

Он будто бродил во сне, настолько онемевшими, медленными казались его движения. Ни живых, ни призраков. Пустота, кругом тишина, что в коридорах, что внутри стен. Ни смеха, ни музыки, ни вздохов страсти.

Куда все подевались?!

… спокойно, спокойно, отелю не нужны свидетели, это он постарался...

Не считая редких тел, разбросанных по этажам, как поломанные игрушки.

… отель хочет, чтобы я и дальше убивал...

Кругом одна смерть.

… чтобы мы все убивали...

Ранения, в конечном счёте, перестали молчать, и Майло рухнул на пол рядом с ними. Кашляя навзрыд, он глотал собственную кровь, текущую из лёгких по горлу. Грудь пылала изнутри как от пуль, так и от спешки. Боль потом утихла, и он неслышно застонал, вскинув клюв маски к потолку.

А затем он перестал дышать...

Что-то новое почудилось в перекрёстках энергий, несущихся по отелю. Новый зов? От него не веет злым намерением.

Номер 315. Зачем он ему?..

Конечно. Самое время туда наведаться. Друг или враг, но кто-то думает о нём, кто-то ждёт… его.

Только бы дождаться, когда раны утихнут окончательно. Только б не заснуть… Нет. Всё в порядке. Он справится.

Его ждут.

Снова эта мрачная комната. Дверь приоткрыта, как вчера, но она точно была закрыта раннее утром. Его словно приглашали, оттягивая до последнего, и в этот раз его не удастся прогнать.

Он распахнул дверь настежь, и вскоре вновь отчитал знакомый голос:

— Вы ошиблись номером, сэр.

Майло оскалился под маской.

— Нет… — протянул он хриплым шёпотом. — Я пришёл, куда мне надо.

Совладав со слабостью, он вошёл во владения тьмы, и та откатилась от него густыми клубами. Ещё один смелый шаг, и тьма отпрянула от него снова, освобождая дорогу. Незримый свет тихо растворял завесу сокрытия, приближая Майло к тайному постояльцу. Номер стремительно приобретал изначальные черты, выдавая просторную комнату, два кресла перед потрескивающим камином и сидящего в одном из них человека.

— На этот раз ты более, чем прав… — и этот человек обратил к нему своё лицо, как только заклятие растворилось насовсем. — Я рад, что ты нашёл меня первым, Майло Мессенджер.

Кто ещё подслушал его имя, сперва подумал он — пока не обнаружил прислонённую к креслу трость с серебряной ручкой в виде вороньей головы. И эта яркая энергия её владельца, которую, не будь сей дымной завесы, он учуял бы за мили...

— Алистер?

Он постарел до неузнаваемости. Из благородного джентльмена, какого помнил Майло, быстрого и ловкого как тигр, не оставлявшего никого равнодушным умом и красотой, он превратился в побитый жизнью скелет, обтянутый кожей. Твидовый серый костюм, бывший ему ранее в пору, висел на нём морщинистым мешком. Бледный и седой, с осунувшимся лицом, не лишённым шрамов, он походил на жертву Медузы Горгоны, не до конца поросшую камнем.

В этом Алистер напоминал ему самого себя в самые мрачные времена. Жаль видеть его на склоне лет в подобном виде.

— Завидую я тебе отчасти. Двадцать лет прошло, а ты всё такой же. Ну, если не считать крови, — сказал Алистер так, будто и не расставались они никогда.

Очередной комплимент прозвучал для Майло обидным укором. Не хотел бы он оставаться таким же, когда все вокруг меняются, рождаются и гибнут, теряясь в истории. Он как земная ось, вечно в одном состоянии, вечно на кончике иглы, пока вокруг сменяются века.

Алистер прочёл это в его глазах и мягко поправил:

— Прости. Мне тоже очень жаль. Будем надеяться, что тебе, как и мне, отведено уже не так много времени… Бедняжка Мейбл. Я всё знаю.

Майло подкинул лишнее полено в камин, прежде чем сесть в кресло напротив старого друга.

— Колин знает, что ты здесь?

— Не знает, и слава Богу! — бросил Алистер. — Но здесь я именно из-за него. Так и думал, что этот недоносок продастся ради денег. Видать, Данкан Койл пообещал ему немалую сумму.

— Не из-за какой суммы он не посмел бы предать тебя и Мейбл.

Алистер усмехнулся, покачав головой.

— Долги, Майло, сделают с человеком всё, что угодно. Особенно, если ты одержим играми в карты и ставками на ипподроме, — резким взмахом руки он на расстоянии захлопнул дверь номера и перевесил ногу на ногу. — Говорил я ему, что игры не доведут до добра. И я упустил момент, когда стало поздно. Койл за моей спиной пристроился к нему и начал давать деньги, пока Колин вконец не стал ему должен. И тогда Койл запросил у него Ловец Памяти, главную цель своей авантюры. Догадаешься, зачем?

Что бы он ни сказал, Вестник Майло ничему не удивится.

— Этот отель — его детище. Он приложил к его созданию все силы и средства. В том числе и некоторые артефакты, которые он выкрал у меня, и которые я в свою очередь пытался спрятать от него. Ему нужно такое место, где все его похоти и желания обретут форму. Но, как мы сегодня наблюдали, чужие желания легко идут в разрез друг с другом, а то и вовсе выходят за рамки дозволенного. Он в поисках знаний, которые помогли бы ему обрести контроль над магией «Полночи».

Неужели… всё опять сводится к нему?

— Этими знаниями, Майло, мог бы обладать ты.

Разумеется! Очередные охотники за неуловимым Вестником, непредсказуемой птицей вечности.

— Кто, как не ты, с бессчётной кладезью опыта и историй, мог бы поведать, как всё устроить?

Майло прыснул от пафосного заявления Алистера. Однако, он ничуть не преувеличивал.

— На моей памяти, на самом деле, есть люди, которые привязывали к себе целые здания и подчиняли их своим желаниям. Я и сам способен на такое. Но я ставлю спасение тела и души выше поощрения мимолётного тщеславия. Я ни за что бы не стал ему помогать.

— Вот-вот, — довольно отметил Алистер. — Поэтому-то Койл и решил: зачем тебя спрашивать, если твои знания можно добыть насильно?

Всё встало на свои места.

— Койлу нужен Ловец, — ахнул Майло, — чтобы заточить в нём мои воспоминания?

Алистер кивнул, прокручивая трость вокруг своей оси.

Забавно. Люди особенно поразительны, когда страх заставляет продумывать множество путей, а смелость полностью препятствует здравомыслию.

— Ха… Меня нельзя убить, — Майло нервно засмеялся. — Как же Койл собрался забрать мою память, если не придумал, как убить меня?

— Это мне не известно, но я полностью с тобой солидарен. Крайне глупая идея. А вот Мейбл, это совсем другое дело. Намеревались ли они убивать её или нет, но спонтанный План Б, к нашему несчастью, может сработать.

Если Вестник Майло был замком, а Ловец Памяти ключом, то Мейбл была незаменимой деталью последнего. Она единственный близкий человек, лично знавший Майло с самых тайных, интимных сторон: когда его лицо не скрывает маска, когда он готовит всеразличные зелья, когда не прячется и не боится быть раскрытым, будучи рядом с тем, кто верен ему...

Мысленно отмахиваясь от образов, Майло присел на самой край кресла.

— Откуда ты изначально это узнал? Про Койла, про планы.

— Милая, бедная Тэмми мне в помощь, — развёл руками Алистер. — Она была моими глазами и ушами. Я ей однажды услужил так же, как и ты ей, а, узнав, что я «друг Вестника», она незамедлительно согласилась мне отплатить. Это она меня предупредила, что на тебя и Мейбл готовится покушение. Признаться, твой визит в «Полночь» озадачил абсолютно всех, и никто не был готов к этому полностью, пусть его и ждали. Ещё и Койл, мерзавец, решил ковать железо, пока горячо. Он нанял своих людей, а я позвал своих из числа работников отеля… — он тяжко вздохнул. — Я не должен был давать им свободу действий. Проклятый отель спровоцировал их жажду убийства… Вот, что мы в итоге получили. Я даже рад, что они перестреляли друг друга.

Никто не заслужил этого. Уж точно не Мейбл и Тэмми.

В ноге Майло кольнуло от новой боли. Это не его рана. И лишь сейчас он заметил, что щиколотка ноги, которую перекинул Алистер, забинтована, и повязка насквозь промокла от крови.

— Да, пустяки, — Алистер опустил ногу, и повязка скрылась за штаниной. — Я лично пытался вмешаться, как видишь. Бесполезно.

— Неправда, — Майло вскочил с места, и заговорили его личные раны, пустив иглы вглубь тела. — Они поплатятся. Они ответят за нас… — прохрипел он. — Спасибо, что рассказал мне.

— Старый добрый Вестник, — улыбнулся Алистер. — Так ты сейчас направишься к Койлу, верно? Колин наверняка явится туда же. В любом случае, тебе это пригодится, — Алистер провёл пальцем по клюву ворона на трости. — Она должна помочь и с Мейбл… если её ещё можно спасти. Я, как видишь, не смог.

Верно… если ещё не поздно. Он не знал, как долго он пролежал в полузабытьи.

— И ещё. Загляни в шкатулку на камине.

Каминная полка была уставлена канделябрами, на одном из которых висел один из постоянных защитных амулетов Алистера: дополнительная причина, почему Майло не учуял его присутствие в «Полночи». Шкатулка, упомянутая им, была не до конца прикрыта. Майло поддел её крышку и откинул назад, чтобы обнаружить внутри флакон со сверкающей серебристой жидкостью.

— Elixir Vitae. Я специально сберёг его, надеясь, что когда-то увижусь с тобой снова. Ты не уйдёшь далеко со своими ранами, и не вздумай утверждать обратное.

Сердце подскочило от неожиданной радости. Спасение! Язык заплетался от слов признательности.

Перебирая в руках флакон, Майло поглаживал его большими пальцами, впитывая его энергию. Вот он, его утерянный лучик света. Спичка, что подожжёт угасающие угли его души.

Если бы он мог отплатить Алистеру за это… Точно. Он знает, как!

Отставив флакон на каминную полку, Майло бросился к нему на колени.

— Алистер, пока я не принял его, позволь… — он положил ладони на раненую ногу. — Я заберу её у тебя, она уйдёт вместе с моей болью.

Такой же упрямец, что и он сам. Алистер убрал его ладони с ноги и замотал головой:

— Что ты, что ты! Оставь, умоляю тебя. Не трать на меня свой свет. Сбереги его, прежде, для себя, — подобрав трость, он протянул её Майло. — Давай, прими лекарство и иди. Передашь от меня привет Колину.

Белые глаза хитро защурились в пустых глазницах маски.

Непременно.

***

Страх. Знакомое чувство паники. Он поймал его снова — и больше не потеряет эту нить.

Выйдя из номера Алистера, посвежевшим, готовым к новой схватке, Вестник Майло спустился на первый этаж. По дороге он вёл ладонью по стенам, дабы чётче улавливать выдающие его врагов эмоции.

«А я говорил тебе не затеивать это дело! Мало того, что ты выставляешь меня убийцей моей же жены и всех прочих, так ещё и обрекаешь нас обоих на гибель!»

«Ты можешь хотя бы раз придержать свой трусливый язык?! Я не собирался намеренно убивать твою жену, но оно того стоило».

Они собираются что-то сделать с Мейбл… собираются забрать её у него. Они знают, что он всё ещё жив.

«Вестник прикончит нас, надо затаиться, пока не поздно, а Ловца забрать потом!»

«А как же все эти байки, что она тебе рассказывала? А твой дядюшка Алистер? Если Вестнику понадобится, он нас и из-под земли достанет. Бери её за ноги!»

Подобрав брошенное на полу пальто, Майло склонился и над убитым одержимым с залитыми кровью глазами, дабы забрать его револьвер — увы, он тебе более не пригодится. И, постукивая тростью по стене, он снова пошёл по следу страха. С каждым ударом лампы этажа мигали, не перенося его энергию.

Кажется, он узнаёт, куда идёт.

«Не снимается… Чёрт, неужели пока действие не кончилось!.. Ах, чёрт, никак!»

«Нам ещё ждать, когда он сам расстегнётся?!»

Бедная Мейбл… У неё есть шанс! Он успеет её спасти!

Передёргивание света предвещало его приход. Позади в одном из светильников лопнула лампочка. Тук, тук, тук...

«Что происходит? Койл, это же твой отель, в чём дело?!»

«Похоже, ты прав. Он где-то рядом».

Тук, тук, тук...

След привёл его в общую гостиную: конец сошёлся с началом. Данкан Койл и Колин Эйткин с криком отпрянули от дивана, на котором лежала мёртвая Мейбл. Едва не споткнувшись, Колин метнулся в укрытие за ближайшим креслом, в то время как Койл наставил на Майло остриё кинжала:

— Назад! Стой, где стоишь!

— Что… Откуда? — Колин явно узнал эту трость.

Майло довольно ухмыльнулся под маской. Где же теперь твой Винчестер? Продолжая наступать, он обернул венчавшую трость голову ворона и выдернул её, обнажив спрятанный длинный нож.

— Да будет так… — объявил Койл и бросился напролом.

Да будет война.

Их силы на удивление оказались равны. Койл фехтовался кинжалом как саблей, не подпуская к себе клинок Майло. Оба стремились и ранить друг друга. Несмотря на грузный вид директора отеля, его везучей изворотливости можно было позавидовать.

Славный из него противник, главное не увлечься.

Пустая трата времени! У Майло предостаточно преимуществ, чтобы ускорить процесс. Он здесь не для этого.

Увернувшись от очередного взмаха, он ткнул тростью в живот Койла, успешно повалив того навзничь, и кинулся к дивану.

Не смотреть, не смотреть на её лицо, только на шею...

Клинок ножа слабо загорелся золотистым светом, когда он приставил его к горлу Мейбл. Крепко стиснув рукоять, он поддёрнул чокер и ловко срезал, не оставив и следа на твердеющей коже.

Сработало! Слава Богу — Ловец Памяти обезврежен. Поверхность тела заискрилась частицами мертвеющей энергии, и со взрывом капель света душа Мейбл вылетела из него, всплыв наружу, в призрачный слой мира, выпятив грудь утопленницей.

— Ах вот, значит, как! — мстительным хищником Койл набросился на Майло со спины.

Что такое один удар ножом после всего, что произошло, когда в его жилах протекал Elixir Vitae...

Второй раз Майло не позволил Койлу заколоть его, вывернув тому руки. Снова эта дурацкая дуэль на ножах, и Койл на сей раз проигрывал ему в ловкости.

Ни с того, ни с сего Колин выскочил из укрытия и предпринял попытку разъединить их. Совесть в нём проснулась?

— Нет, нет, прошу вас обоих, остановитесь! Хватит!

— Поздно! — увлечшись, Майло полоснул Колину плечо, и тому пришлось отступить, придерживая рану.

Спонтанные движения Данкана Койла с каждым уворотом и атакой походили на панику. Улучив момент, Майло выбил кинжал из его руки и ударом той же трости заново повалил на пол.

— И как же, интересно узнать, вы собирались убить меня?.. — прижал он ногой руку Койла, дабы он не дотянулся до оружия. — Зачем вам понадобилась моя память?

Директор «Полуночи» принадлежал к тому числу людей, которых он презирал больше всех: тех, кто использует Смерть в угоду себе и прихотям, не стесняясь вдобавок гордиться этим.

— Майло, — с любопытством произнёс Койл. — Так, значит, Мейбл так Вас назвала?

Зубы свело от гнева. Как же он ненавидит, когда его настоящее имя называют враги.

— А всё просто! — Койл начал хвастливо объяснять. — Люди живут ради чувств, ради ощущений. Чаще всего мы прячем их. Нас поколениями учат не показывать настоящих себя, и поэтому я основал место, где все могут быть собой, не взирая ни на кого и ни на что. А за удовольствия, к тому же, требуется плата. С постояльцев — деньги, с меня — контроль целого здания… — горделивая улыбка Койла вдруг увяла на фоне, наконец, проявившегося страха, который Майло так жаждал найти. — Я не могу контролировать… — закачал он головой. — «Полночь» не подчиняется мне, когда внутри такое количество чужих людей!.. Я хочу быть главным, чтобя мои желания стояли у отеля в приоритете! То, что произошло сегодня, напугало и меня, я вовсе не хотел этой резни — слышите, не хотел!

В этом плане он ему не лгал. Майло убрал ногу с его руки и пнул кинжал к камину.

— Колин так много говорил о Вашем существовании, — Койл сплюнул кровавую мокроту. — Дурак, зачем же ты полез! Никаких мирных переговоров ни со мной, ни с этим человеком, я сотню раз тебе повторял, — затем он раскашлялся: удары тростью нанесли ему не меньше вреда, чем порезы ножом. — С таким даром, как у Вас, Вестник, отшельничество не вариант. Вы бы могли владеть богатствами мира, влиять на мнения людей, менять историю! То же самое мог бы и я, знай я, в чём секрет. Я бы… я бы дал людям то, что им необходимо! А там и я получу то, что необходимо мне...

Что он понимает в его силе, что он в принципе понимает? Любой человек — часть истории. Тем более, он.

— Это же по-честному? А Вы полагаете, что это лишь в угоду себе. Почему Вы можете, а я нет?.. Вот видите. Вы бы ни за что и не поделились бы своей силой добровольно, а что мне оставалось? Давайте, делайте должное.

Отель, в самом деле, развязывает языки, когда не нужно. Сплошное лицемерие.

Убить, вот что хотелось сейчас. Покалечить, заставить его замолчать, чтоб он прекратил поливать грязью его и несчастную Мейбл. Рука дёрнулась, так же дёрнулась и мысль: отрезать ему язык, перерезать горло — или ж выпустить пулю в его челюсть.

Майло резко покрутил головой и сунул нож обратно в трость:

— Я знаю, что Вы от меня ждёте. Не надейтесь, я не собираюсь Вас убивать.

— А я и не надеюсь. Я хочу жить.

С этими словами Койл ударил кулаками по ковру — и внешний свет замигал, как в агонии. По полу и стенам пошла странная дрожь. Сила, подобная магниту, заставила Майло пасть на колени. В ушах зазвенело, словно во время обстрела. Трость выскользнула вниз. Внутренний свет, возрождённый в нём с таким усилием, утекал в никуда. А затем он понял — Койл приказал отелю высосать из него жизнь.

Улыбается, паразит. Или ж скалится от боли, с трудом совладая с магией, не принадлежавшей ему. Вены на его лице и кистях вздулись от черноты, покрасневшие глаза готовы были выкатиться из орбит.

Поднявшись, Майло обрушился на ближайшую стену, прижавшись ладонями, слабо замерцавшими изнутри. Он сильнее этой неумелой магии, он должен быть сильнее! Здания такие же изменчивые, как люди, он сумеет повернуть её вспять.

… выдавить тьму, пока зараза не распространилась, скорее!..

Золотистые жилки заструились по обоям, сворачивая их в горелые скрутки. Чем сильнее он давил, тем дальше они распространялись. Лёгкий дымок, идущий от подпалёных рисунков, резко потемнел и сковал ладони, наполнив свет ядом. Жилки побледнели и, наконец, погасли, когда отрава стала глубже вгрызаться в руки, раскрывая на них кровоточащие трещины.

… нет, так только хуже, это отель убивает меня, не он сам!..

Опиум тьмы всё дальше рассасывал его личный свет. В глазах померкло. И вот он снова на коленях, кряхтя от тяжести морока.

— Вы в моих владениях, Вестник! Сопротивление погубит Вас быстрее!

И вдруг — его свет встрепенулся, учуяв близкое сердцу присутствие. Его как будто обняли со спины, поддувая слабеющее пламя. Эти руки на плечах, уже не живые, но такие родимые. Ему не снится, ему не кажется, он не один в своей борьбе!

Нет… Даже в смерти ему было, для чего жить.

Либо один, либо другой. У него не осталось выбора. Призванная тьма не исчезнет, пока жив Койл, подпитывающий её.

Выдернув из кармана пальто заготовленный револьвер, Майло нажал на курок.

С пулей в груди Койл развалился безвольным мешком. Тьма сбежала, отпустив Майло из ядовитой хватки. К нему вернулась полнота сил, но это, однако, не помогло заглушить эхо старых ран и боль новых, пока порезы на его руках сами собой затягивались под действием теплоты света.

Хрипя и корчась червём, Данкан Койл и в поражении пытался сохранить былую улыбку.

— Напрасно… ох, напрасно. Я основатель «Полуночи» и не последний её владелец. Вы же понимаете… придут другие… Это произойдёт снова.

То, что будет годами позже, сейчас его не волнует. Придёт время, и он позаботится и об этом...

— Пусть приходят.

… если ему позволят.

Выбравшись из-за того же кресла, Колин медленно и осторожно заступал прочь. Шаг за шагом продолжал отходить вдоль стены в сторону коридора, но попытка побега провалилась, стоило Майло заметить его за делом. Колин встрепенулся и, выпрямившись, замер с нервозным вздохом.

— Какой позор… — тихо бросил Майло. — Опорочил фамилию Алистера, его род, а теперь и род Гринов.

— Дядюшка Алистер никогда не любил меня. Мы всегда были разные, — признал Колин.

— Теперь я точно понимаю, почему...

Пока Майло расхаживал рядом с мёртвым директором, он продолжал стоять, не шелохнувшись, стиснув зубы от жжения в плече.

— Мистер Мессенджер. Я знаю, Вы… Вы не пришли бы сюда, не захоти того Мейбл. Мне не известно, сколько Вам полных лет, и когда Вы пришли к этому… признайтесь, она не была единственной в Вашей жизни!.. Вам определённо стоит меньше зависеть от чужих желаний. Как и мне, впрочем.

Как же он, предатель, смеет указывать ему, что он должен и не должен! Увы, как бы Майло не злился, стиснув оружие, но и в его словах была доля правды.

— Я не могу, — вздохнул он. — Мне приходится… Иначе люди начинают зависеть от меня.

Палец сорвался с курка, и револьвер выстрелил Колину в ногу. Вскрикнув, он скатился по стене вниз и пополз в самый угол гостиной спиной вперёд. Наедине с человеком, лишившим жизней многих, который не повременит сделать то же самое и с ним, Колин панически искал пути побега, хоть что-то, что спасло бы его от кошмара, в который он сам себя и загнал.

От его трусливых мыслей становилось тошно.

— Что-то не так? — змеиная язва завилась на языке Майло. — Ищешь, кто тебе поможет? Перед тобой человек, который способен на это, но ты из принципа не станешь просить меня. А жаль. Я надеялся...

— На что? — сжавшись, выдавил Колин.

— На твоё спасение.

Майло вышвырнул револьвер и, молча, долго наблюдал за его жалким состоянием, пока кровь продолжала течь из простреленной ноги. Так и есть, он ничего более не скажет, ожидая, что он, наконец, добьёт его. Данкан Койл легко отделался — на Колина у Вестника Майло были иные планы:

— Для тебя было бы полезным пережить эту боль одному, чтобы эти раны остались с тобой навсегда. Но так и быть… — встав на одно колено, он взял Колина за руку. — Я подлечу тебя… но только с одной целью.

Боль засочилась к нему через кожу. Внутренний свет проник во тьму ранений Колина, высасывая их из тела. Он забирал её так, как забирал в прошлом у каждого раненного, к кому питал сочувствие. Животное облегчение вытесняло страх с каждой секундой, с какой растворялась боль Колина, с какой затягивались раны и бледнели кровоподтёки.

— Мне нужно, чтобы ты жил с этим грузом. Со знанием и памятью того, что ты сделал… пока кто-нибудь другой не убьёт тебя.

Майло резко отпустил руку, прервав целительную связь, и за шиворот поднял Колина на ноги.

— Проваливай! Чтоб глаза мои тебя не видели!

… чтоб я больше не слышал твои чувства...

Колин отшатнулся, медля с уходом. Излеченный почти полностью, чувствуя тело каждой здоровой клеткой, он явно ожидал подвоха: его не было. Оглянувшись на мёртвую Мейбл, он снова отшагнул назад — и, наконец, бросился прочь из гостиной, побежал по коридору без оглядки и скрылся на лестнице.

Может, оно и к лучшему, что Колин не видел её призрака, провожавшего его взглядом разочарования. Колдовство Ловца Памяти улетучилось, и душа Мейбл была ясна, как и её рассудок.

Хоть что-то ему удалось спасти...

Подобрав по пути трость Алистера, он взял с её груди злосчастный чокер и поплёлся следом в полумрак коридора, глядя себе под ноги.

Сбежать отсюда, смыть всю грязь, которую собрал в этом месте. Хотя бы ненадолго, но выбраться наружу ради иллюзии, будто ничего не было. Плевать на оставшиеся в номере вещи, он заберёт их позднее, красть их некому. Единственное, что ему сейчас хотелось — это выйти на море на безлюдном берегу, затаиться в одиночестве, утопить себя в его холодных волнах на пару часов...

Снаружи, не переставая, шёл снег. Выйдя во внутренний двор, он с горечью обнаружил, что тела Тимми и убийцы Мейбл никуда не делись, а следы крови и небольшая лужа на месте её гибели пока так и не занесло хлопьями полностью. Очередное напоминание того, кто он есть на самом деле.

Каждый раз, прячась под маской, он добровольно стирал из памяти своё имя. Он больше не был Майло.

Вестник Смерти, вот кто он такой.

Он прошёл через десятки войн и эпидемий, видел множество смертей. И тем больнее терять дорогих памяти людей в мирное время.

— Майло!.. Майло, подожди!

Он отвернулся, когда призрак Мейбл догнал его. Не для того он покинул её двадцать лет назад, спасая от своего опасного бремени, чтобы вернуться — и стать её Жнецом.

Это и случилось. Это он виноват, он не достоин смотреть ей в глаза, когда-то полные детского счастья...

— Постой… — она дотронулась до плеча и, обогнав, замерла на пути, заставив его посмотреть на неё:

Её душа сияла мелкими искрами. Её энергия подбавила масло в огонь его света, бьющимся внутри вместе с сердцем.

Она такая же тёплая посреди утреннего снегопада… пусть это и было совсем другое, не живое тепло.

— В этот раз мне не удалось тебя уберечь… Прости меня.

— Не кори себя. Значит, пришло время. Ты сам это говорил… Так что спасибо тебе.

Его глаза сверкнули от удивления.

— За что?

— За то, что я встретила свою смерть, как мама, — по-детски улыбнулась она, — вместе с тобой.

Ещё чуть-чуть, и он бы, наверное, разрыдался как обыкновенный смертный человек. Только он точно знал: смерть не навсегда. Совсем скоро она будет в лучшем месте, вместе с миссис Грин, вместе со всеми, кого они когда-то любили...

В отличие от него самого.

Отель «Полночь» неизменно возвышался грубым серым кубом. Жизнь покинула его, погасив огни ослепших окон. Одному Богу известно, что станет дальше с этим зданием, чья магия погибла вместе с теми, кто её взращивал.

— Нам здесь больше делать нечего, — поддержала Мейбл. — Куда бы ты сейчас не пошёл, позволь мне побыть с тобой, пока меня не забрали.

Если он вернётся на третий этаж за вещами, обнаружит ли он снова Алистера? Что-то подсказывало, что он исчезнет точно так же, как и сам Вестник, прежде чем он придёт. Может, это и вовсе последний раз, когда они виделись.

Сегодня однозначно последний раз, когда он виделся с Мейбл.

— Конечно. Упокой Господь твою душу, малыш...

Он ещё придумает, куда спрятать Ловца или как окончательно его уничтожить… А пока это не так неважно. Не сейчас.

Майло приложил чокер к своей шее, и энергия камня слабо полоснула его током. На короткий миг ему причудилось, что он переместился на тридцать лет назад, что он снова с маленькой Мейбл, снова танцует с ней в зале особняка, снова показывает ей алхимические опыты… и они были счастливы.

Эта память принадлежит лишь им. Никто не смеет её отнять.

***

[Обновление]

В конце марта 2017 года «Полночь» был полностью уничтожен пожаром, который тушили целые сутки. Официальной причиной считается поджог.

Чему я совершенно не удивлён: в отеле, где сам воздух подталкивает людей к совершению необдуманных поступков, это когда-то да должно было произойти. А если говорить на чистоту, давайте предположим, что в отеле поселился некий пиромант, чьё нестерпимое желание, наконец, получило свой выход наружу.

Уйдёт ли мистическая сила «Полночи» в небытие, останется ли или получит новое проявление в случае, если на его месте построят новое здание, пока остаётся загадкой.

[Выдержка с сайта Дениса Сафонова «По соседству с неизведанным»]

Январь-Февраль 2020 года