Сказание о влюбленном Рустаме и прекрасной Юль-юль

Сказание о влюбленном Рустаме и прекрасной Юль-юль

Давно это было. Раз ночью прошел сильный дождь и размыл межу между гороховыми полями, что принадлежали Верхней и Нижней улицам в славном Елдым-Бобо. Утром пришли жители на поле и видят: не поймешь, где чей горох. И стали они спорить, и обижать друг друга словами, и показывать на небо средними пальцами, призывая в свидетели Басык-Гурея, а потом и вовсе подрались. Так и не решили, где чей горох.

С той поры стали улицы враждовать, и как встретятся двое жителей с разных улиц — так друг друга ругают, показывают языки, а потом кидаются серой площадной пылью и бьют друг друга до синяков.

Уж как их старый Вождь увещевал, стыдил — и все ни в какую. Что не дальше, то сильней вражда: вот уже и жен с супротивной улицы никто брать не стал. И положил Вождь: если кто впредь поднимет руку на жителя соседней улицы, того отведут в Прощальный овраг, невзирая на доблести и заслуги, и досыта накормят белой глиной.

Однажды, в канун года Лысого Тушканчика, собрались три товарища — Бляхамуха, Студентымы и молодой Рустам — чтобы омыть свои тела от грехов и степной пыли в священных водах Карамана. И был у них еще один повод для встречи: должен был Рустам вскорости жениться на соседке своей, нежнейшей Сикись-Накись. И вот, на берегу заводи Карамана, перебрали друзья гороховой браги и разум их замутил Злой суслик. В час, когда должен был молодой Рустам направиться в землянку своей невесты Сикись-Накись, чтобы в знак любви вложить указательный перст в ее ноздрю а потом отвести к себе домой, пала на землю мгла и все тропы стали зыбкими и неверными. Путем, извилистым как кишечник байбака, двинулся Рустам и попал на Верхнюю улицу, к землянке самого злостного разжигателя вражды между Верхней и Нижней улицами. И попал не вовремя: в тот вечер устроил владелец землянки празднество по случаю помолвки своей дочери, яснолобой Юль-Юль. Дабы не быть узнанным, намазал Рустам щеки и нос серой золой и ступил к праздничному костру.

И увидела Рустама Юль-Юль, и загорелось сердце ее, как вспыхивает капля жира, упавшая в костер с тушки осеннего суслика. И Рустам воспылал огнем, подобным пожару в сухом камыше от молнии, и кровь наполнила его голову и вытеснила оттуда память о нежной Сикись-Накись. В тот же вечер Рустам поведал о своей страсти Юль-Юль, и она не отвергла его, а затем долго они рыдали и оплакивали свою незавидную долю, потому что отцы их были с разных улиц.

А поутру, когда истомленный слезами и любовью, шел Рустам к себе домой, то повстречал Бляхамуху, с которым направился к землянке старой Чулканихи, чтобы отведать гороховой браги и укрепить телесные силы копченым окороком байбака.

Любви всегда сопутствует беда, которая и не замедлила себя ждать: кузен прекрасной Юль-Юль встретился на пути товарищей и стал всячески их обижать, и называть камышовыми выпями, и драными сусликами, и сайгачьими хвостами. И тогда обиделся Рустам за своего друга и ударил кузена Юль-Юль в левую скулу, отчего выскочил на скуле здоровенный синяк. Заплакал кузен — хым-хым-хым! — и побежал к Вождю жаловаться на Рустама.

А Рустам тайно пробрался к Верховному жрецу и уговорил того обвенчать его с Юль-Юль. Той же ночью он вложил палец ей в ноздрю, а она укусила его за мочку уха, что означало соединение навеки. Утром измученные любовью и тревогой супруги расстались, Рустам укрылся от гнева Вождя в камышах у дальней заводи Карамана.

А родителям Юль-Юль и невдомек, что дочка их уже замужем, что враг семьи, присадивший синяк на лик их родственника, сам стал их зятем! И повелели родители Юль-Юль готовится ей к свадьбе.

Зарыдала Юль-Юль, окропила слезами шесть юбок из лучшей поскони, две подушки из рогозного пуха и одну любимую подушечку из сусличьих хвостиков. Но не внял грозный отец мольбам дочери и в знак предстоящего свадебного пира стал дудеть у входа в землянку в тростниковые дудки, начал бить в барабан, обтянутый щучьей кожей и велел разжечь костры, чтобы варить гороховую кашу для гостей.

А Рустам, что прятался в камышах у Дальней Заводи, услышал звуки тростниковых дудок и грохот барабанов, увидел дымы костров близ землянки, где жила Юль-Юль, и решил, что теперь она отдана другому навеки. Тогда наклонился Рустам низко-низко, погрузил голову в болотную воду и стоял так, покуда дыхание в нем ни кончилось.

К ночи отпросилась Юль-Юль у родителей набрать крупного паслена для свадебного пирога, а сама побежала к Рустаму. Недолго рыдала она над его телом и последовала вслед за ним, рассчитывая соединиться с любимым в садах Басык-Гурея.

Вскоре тела влюбленных нашли, а старый Верховный Жрец отпел их и приказал отнести в Прощальный овраг.

Кузен Юль-Юль залечил синяк и, плача, простил Рустаму все обиды, приняв на себя часть вины за его смерть.

Старый Вождь плакал оттого, что ослушались его приказа, и ослушников не удастся отвести в Прощальный овраг.

Сосватанный родителями Юль-Юль жених плакал просто от обиды и потому, что ему не досталось приданое.

Жители верхней улицы плакали, ибо им не довелось отведать свадебной гороховой каши.

Жители нижней улицы рыдали за компанию со всеми.

Бляхамуха и Студентымы решили, что впредь не будут пить бедоносную гороховую брагу, и выпили напоследок, а выпивши, пролили немало слез по своей прошлой пьяной и будущей беспутной жизни.

И только старый Верховный Жрец, который все и устроил, знал, что междуусобица кончилась и наступил мир.