Он показательный! Катят бочку, а на кого и по поводу чего — не суть важно. А уж когда некоторые заклепочники начинают пытаться вычленить автора-женщину под мужским псевдонимом — это притча во языцех
Джека Лондона люблю, хотя эту его вещь не читала. Нужно будет восполнить пробелы)) вот его «Мартина Идена» я для себя открыла второй раз, когда начала писать — книга повернулась совсем другой стороной
Я пользовалась методом «Снежинки». Писать план по этой схеме у меня не получается, а вот если применить все пункты к уже готовому произведению, получается вполне себе ничего синопсис. Конечно, и его нужно доводить до блеска, но это косметическая процедура))
Это же прописные истины, которые и без указки «сверху» знает каждый. Тут небольшое уточнение: каждый из тех, кто попадает на подобные семинары, а отбор там жесткий
Писатель должен думать не о том, как удовлетворить сиюминутный читательский спрос, а стараться писать для вечности.
Я вот думаю, что Толкин писал не для вечности, а «Хоббит» вообще родился из сказок для внучки Писать нужно так, чтобы хотелось читать. А Вечность сама решит, кто в ней останется. Вон, Уэлша боготворят, а от его книг тошнит. Но ведь читатель рассудил
А вот на это:
— Зачем вы поехали на семинар? – укоризненно спрашивает главный редактор. – Вам же нечему там учиться. Ведь людям что нужно? Они хотят прочитать хорошо рассказанную историю. А на всех этих интерпрессконах и росконах берут историю, смотрят на нее и единодушно соглашаются: нет, чего-то тут не хватает. И вот сообща пытаются сделать бутерброд — чем выше, тем лучше. Добавляют в него слой за слоем, мажут кетчупом и горчицей, посыпают солью и сахаром. Результат получается высокий, но на вкус… Несъедобный.
хочется ответить словами одного из моих любимых авторов — пана Сапковского. Из интервью с ним:
В.Л.: Вы упомянули братьев Стругацких. Не приходила ли вам в голову идея создать нечто похожее на семинар Бориса Стругацкого под вашим руководством? Ведете ли вы какую-нибудь работу с молодыми польскими писателями? Что бы вы посоветовали начинающим авторам?
А.С.: Такими вещами я не занимаюсь. Просто из скромности. У меня нет никаких оснований узурпировать за собой право и привилегию учить и поучать других, показывать кому-то пути и дороги, давать советы и указания. Кроме того, я следую принципу, что писательство — это вещь, суть которой в индивидуальности, а учить кого-то — означает влиять на него, индивидуальности тем самым лишая. Писатель — существо одинокое, живущее наедине со своим творением.
А.С.: Такими вещами я не занимаюсь. Просто из скромности. У меня нет никаких оснований узурпировать за собой право и привилегию учить и поучать других, показывать кому-то пути и дороги, давать советы и указания. Кроме того, я следую принципу, что писательство — это вещь, суть которой в индивидуальности, а учить кого-то — означает влиять на него, индивидуальности тем самым лишая. Писатель — существо одинокое, живущее наедине со своим творением.