Боюсь, при переписывании потеряется половина уже имеющегося. Впрочем, если автор сразу сказал, что рассказ будет дорабатываться, то он наверняка следит за этим туром и, наверно, уже имеет представление о том, как, в какую сторону и в какой степени он будет дорабатывать своё произведение.
Он-то результат, но, например, мне бы этот текст жалко было бы выкидывать в мусорку — будь я его автор. Проще было бы поработать над ним. Причём там работы-то — от силы несколько вечеров… Середина и конец написаны хорошо, вот в таком духе сделать начало да обтесать ту же середину с концовкой — и будет действительно хорошо.
И деликатность здесь совсем не при чём. В рассказе есть потенциал, есть то, за что стоит воевать. А ты его прям весь под гильотину предлагаешь положить… Это проще всего сделать. А вот сотворить из уже сделанного то, что будет действительно достойно внимания и похвалы — эта задача потруднее будет, чем твоя гильотина.
Ну, Бородец, это ты чересчур жестко. И привлекательности нет, и представлений нет, и исправлять не нужно… Всё это есть. Правда, схематично и с недоработками — это верно, — но есть над чем работать. А, главное, есть то, ради чего имеет смысл работать. Так что я с тобой, прости, слегка не соглашусь.
Майкл быстро подскочил к нему, вырвал оружие из рук и сильно пнул в пах. Охранник упал на землю и застонал. Бен услышал позади себя громкие встревоженные восклицания. Майкл обернулся и бросил ему свою кирку. Бен еле успел подхватить её на лету.
Получается так: Майкл бросает кирку на землю, чтобы освободить руки и вырвать оружие у охранника, пинает его, тот падает. Потом Майкл бросает кирку Бену (сначала подняв ее) Верно? При отсутствии описания действий с киркой кроме последнего бросания, возникает много вопросов к этой сцене Ну и я не очень уверена, что ловить летящую в тебя кирку — разумно.
Тут ещё один момент: расположение персонажей относительно друг друга. Я так понимаю, что Майкл бежит впереди. И тут вдруг вижу, что Бен оглядывается, слыша позади себя «громкие, тревожные восклицания». Во-первых, к чему они относятся — к сцене поединка? Или это за ними уже толпа валит? Если не валит, тогда откуда восклицания? Если валит, то где толпа? А если это восклицания Майкла и охранника, тогда непонятно, кто впереди-то бежит: Майкл или Бен…
Да и слово тоже какое-то подозрительное: «восклицания»… Они что, на балу у Льва Толстого и любуются Наташей Ростовой, пусть даже слегка встревоженно — мол, вдруг оступится?
Нет, он по рассказу робким совсем не выглядит:). Хотя бы потому, что робкий человек, опять-таки, вряд ли пошёл бы в своё время на вооружённое ограбление. Конечно, в том случае мотивация поступка могла бы быть совершенно разной, обстоятельства могли сложиться так, что и «зайчишка-зайка серенький» на серого волка бы с голыми лапами набросился:), но тут ещё зависит и от того, в одиночку ли человек шёл «на дело» или в группе. Если в группе, то да — можно предположить известного рода робость, которую подавляют более сильные черты характера других людей, проявляющиеся в коллективе. А если в одиночку — то тут даже отчаяние порой не может перебороть робость… Так что робости в Бене я совсем не вижу:) — по крайней мере, в таком образе, какой его пытается представить нам автор:).
Попробую и я что-либо написать:). Не буду пока отходить далеко от предложенной схемы, хотя так и манит начать с перечислений ошибок и технических ляпов… Но ладно.
1. Соответствие названия тексту. Что ж, соответствует. Даже если воспринимать его как замаскированное издевательство над главным героем, чего, впрочем, я не увидел.
2. Раскрытие сюжета. В рамках рассказа — вполне. Другое дело, в какой форме он раскрыт… Но об этом — на следующей странице:).
3. Проработка персонажей. И тут я задумался. И. кажется, вместо мёда сейчас начнётся дёготь. Так что, автор, заранее прошу прощения.
Итак, Бен. Что я могу о нём сказать? Человек с непростой судьбой, которому приходится выбирать, по сути, между двумя видами смерти: смертью в шахте и смертью на воле (если он до неё доберётся ещё) — ибо
На воле у него не было дома, работы, родственников.
. С этой точки зрения сразу возникает вопрос: а по какой причине он вдруг соглашается на побег? Если верить рассказам реальных заключённых, то очень часто они предпочитают как раз тюрьму, а не волю, ибо совершенно нередки случаи, когда освободившийся совершал повторное преступление как раз для того, чтобы попасть обратно в камеру. Оно и понятно — человека, прошедшего тюрьму, социум особо не воспринимает нигде — что в России, что в США, что в ЮАР. Поэтому мне уже непонятна мотивация Бена. Автор подчёркивает в нём жажду жизни — это отчётливо проявляется в описании поединка с роботом, — но совершенно не объясняет нам, откуда вдруг у Бена, который
. за месяц своего нахождения в шахте уже смирился со своим положением.
, просыпается этот самый бунтарский дух жизни, родственный героям Джека Лондона (и, как выше уже отметили, Эрнеста Хемингуэя)… Это — первый пробел в повествовании: нет логических связей и обоснованных переходов из одного состояния героя в другое.
Кроме того, непонятна внезапная доверчивость Бена, который
не сумел найти себе здесь друзей, да и не особо в них нуждался.
к незнакомому ему заключённому, ибо он угрюм и малообщителен, согласно словам автора. То есть, продолжая логическую цепочку человеческих качеств, он ещё и недоверчив — этоестественно. А теперь — внимание, «чёрный ящик»: одного слова «Бежим!» хватило для того, чтобы этот малообщительный, угрюмый и недоверчивый человек бросил всё и побежал. Вслед за незнакомым ему человеком. Да, он знает его имя — ну и что? Майкла могли звать и поп Гапон, и Евно Азеф — что Бен о нём знал для того, чтобы так побежать? У него — чисто теоретически — могло возникнуть подозрение в том, что это может быть подстава?
Обычно в практике концлагерей — по крайней мере, советских — было следующее: если уголовники готовили побег, они специально подговаривали пойти с ними какого-нибудь новичка. Для чего? — для того, чтобы его потом съесть во время многодневных блужданий по тайге, когда закончатся все взятые с собой припасы. Я ничуть не удивлюсь, если когда-нибудь выяснится, что подобная практика может быть характерна и для выдуманных тюрем с выдуманными персонажами — потому что если автор пишет что-то, приближённое к реализму — то есть, без эльфов, фейри и прочих жителей созвездия Тау Кита, — да ещё с участием людей, он всегда учитывает тот факт, что люди по сути одинаковы. Каннибализм в блокадном Ленинграде и в украинских сёлах начала 30-х годов ХХ века не от хорошей жизни возник, равно как и вышерассказанная мной история о роли новичка в побеге заключённых… А здесь мы имеем дело в обратном направлении: опытного, можно сказать, заключённого соблазняет на побег какой-то салага… И опытный заключённый ему поддаётся… И у него даже мысли не может возникнуть, что это может быть… да хотя бы простым развлечением охранников — ведь зэков-то охранять тоже скучно, особенно в душных шахтах. Разное в голову может прийти в этих условиях…
Но, простите, я отвлёкся:).
Как это лечится: обычно несколькими предложениями — возможно, ретроспекциями, возможно, передачей внутренних переживаний героя или его размышлений… Одного толчка в виде незнакомого лица, сияющего «неописуемым светом надежды», мало — тем более для человека, осуждённого на семь лет за участие в вооружённом ограблении. Согласитесь, вряд ли он «шёл на мокрое дело» в компании «юношей бледных со взорами горящими»;).
С Беном разобрались. Теперь — Майкл.
Вот он, похоже, и есть тот самый «юноша бледный со взором горящим», с которым Бен не мог пойти на «мокрое дело». Ибо если Бен непростительно наивен, то Майкл наивен ещё более. Мне так и хочется спросить: автор, а сколько лет Вашим героям? Почему Майкл именно к Бену прицепился с предложением побега, если его только вчера привели в группу Бена? Чем он его так к себе привлёк?
Я понимаю, что автор, возможно, таким способом пытался показать свободолюбие Майкла, ту же неуёмную жажду жизни, его уверенность в том, что он попал сюда ни за что, молодость, порывистость, даже некоторую эмоциональность и безрассудство. Но, простите, у него это не получилось. Кроме того, что Майкл наивен, молод и безрассуден, я сказать о персонаже ничего не могу.
Как это лечится: а для этого придётся рассказ дополнять психологическими чертами, эпизодами, диалогами и расширять во временнОм отрезке. Надо сближать персонажей. Бен и Майкл должны узнать друг друга лучше, поверить друг другу настолько, чтобы один предложил ему побег, а второй согласился, не боясь, что его по дороге подставят или, на худой конец, скушают.
Выводы: персонажи неубедительны, особенно Майкл. И судя по тому, как он быстро погибает, возможно, он был неубедителен и для самого автора.
4. Стиль. Ну со стилем автор тоже немножко не до конца определился. И вот тому пример.
Бен в очередной раз взмахнул киркой и закашлялся. Угольная пыль выедала лёгкие. И зачем они здесь? Неужели вместо них не могут использовать роботов? Конечно, могут. Просто они отбывали здесь срок, наказание. И чтобы жизнь не казалась мёдом, вместо уютных одиночных камер их отправили в такое вот место. Они находились где-то под землёй, освещение исходило от ламп, прикреплённых к балкам потолка. Здесь же, недалеко от забоя, была столовая и место отдыха. На них не было наручников и цепей — при работе они бы мешали, кроме того, могли бы послужить оружием в руках безумца, который осмелился бы бежать. Роботов, кстати, тут почти не было — все переходы охранялись обычными охранниками в униформе, вооружёнными автоматами. Бен за месяц своего нахождения в шахте уже смирился со своим положением. За участие в вооружённом ограблении его приговорили к семи годам заключения. На воле у него не было дома, работы, родственников. Так что теперешнее его наказание было для него одним из лучших вариантов развития событий. Бен не сумел найти себе здесь друзей, да и не особо в них нуждался. В большинстве своём это были такие же угрюмые и малообщительные, как и он сам, люди — преступники и отбросы общества.
Риторический вопрос: где здесь повествование от третьего лица, где — внутренние размышления Бена, а где — объяснялка автора? Одно перемешано с другим, а уши автора торчат настолько явно, что так и хочется вытащить его из текста и сказать: «Простите, но Вас здесь быть не должно»:). Если автор что-то объясняет, даёт вводную, экспозицию — назовите как угодно, — то он не должен подменять собой героя. А вот в этом месте
И зачем они здесь? Неужели вместо них не могут использовать роботов? Конечно, могут. Просто они отбывали здесь срок, наказание. И чтобы жизнь не казалась мёдом, вместо уютных одиночных камер их отправили в такое вот место.
как раз оно самое и произошло. Хотя этот кусочек пытается выглядеть как внутренний монолог Бена.
Ещё один яркий пример:
Чёрт возьми! Там, снаружи, автоматическая установка, робот-пулемёт. Бен предполагал, что все выходы из шахты охраняются, но про робота подумал в последнюю очередь. А ведь умно придумано. Зачем держать снаружи человека на такой жаре, если те же функции с успехом выполняет специальный робот. Более того, человек может отвлечься, пойти по нужде, заснуть, в конце концов — его может свалить банальный тепловой удар. Вот почему их не стали преследовать в этой пещере. И вот о чём пытался предупредить последний встреченный ими охранник. Ему не выйти отсюда, как бы этого не хотелось. Труп Майкла был тому подтверждением.
То, что должен думать Бен, за него думает автор. И объясняет это нам, пытаясь выдать за внезапное озарение Бена. Но, простите, я не верю автору-Бену. Хотя бы потому, что здесь очень уместна стилизация под речь персонажа, оформленная как внутренний монолог. Но этого нет.
И таких моментов в рассказе ещё достаточно. «А вот и холодильная установка...» — «а вот и я, детишки, здравствуйте… Не ждали?»;)
Вывод: стиль немного не до конца выдержан и сбивает. Меня, по крайней мере, сбивал.
Как это лечится… Предложения разбросаны по разделу:).
5. Язык. Язык рассказа — русский*JOKINGLY*, и это — радует;). Хотя бы потому, что всё возможно исправить;). Было бы желание. Тем более потенциал есть, есть очень интересные находки — мне, например, очень понравилось «кино про джинсы и рубаху», сравнение Бена с улиткой… Яркие, запоминающиеся словесные образы и детали, хочется, чтобы такого было побольше, но я понимаю, что прошу невозможного, поэтому на этой просьбе даже не настаиваю:). То есть, из-за языка я не спотыкался. Я спотыкался по другим причинам. О некоторых я рассказал выше, о некоторых расскажу ниже.
6. Лёгкость чтения. Казалось бы, из предыдущего пункта должно вытекать утверждение, что рассказ для чтения лёгок. Ан — нет: как ни странно и ни парадоксально, при лёгкости и вменяемости языка мне читать рассказ было трудно — автор, простите ещё раз. Я спотыкался на некоторых неуместно употреблённых словах; на постоянно расплывающейся картинке; на множестве несоответствий; на неудачном миксе разных форм подачи материала. Как это лечится — работой… вычиткой…
7. Достоинства и недостатки. К достоинствам могу отнести потенциальное богатство сюжета — при его минималистической форме подачи. Автор может писать, и это доказывает описание поединка с роботом — Яркс прав. Но над рассказом, в частности, надо много работать… Недостатки отдельно выделять не буду, потому что на протяжении всей критики я понарассказывал о них более, чем достаточно.
8. Ошибки и ляпы. Много полезного в этой части нашла Тири, кое-что отметил я в разных разделах критического обзора, тут могу чуть-чуть ещё отметить.
— Здесь не рекомендуется разговаривать.
Автор, простите, но в эту фразу я не верю. Так разговаривают врачи из рекламы. Так говорит начальство на производственных собраниях. Так говорят коммивояжёры и сетевые маркетологи. Но обычные простые люди, тем более в таком месте, как тюрьма, говорят не так. Матом и жаргоном крыть вовсе не нужно, но фраза в духе «Не болтай. Здесь нельзя» смотрелась бы намного более удачно, чем авторский вариант.
Бен отпихнулся от назойливого товарища:
И дальше там было пару раз ещё «друг». Ну вот какой Майкл Бену «друг» да «товарищ»? Вы бы его ещё «бледнолицым братом моим» назвали… Да и слово «отпихнулся» вызывает по меньшей мере улыбку. Такое впечатление. что Майкл — что-то типа неодушевлённой глыбы камня, от которой Бен отпихивается с возгласами «Уйди, противный!»*JOKINGLY*
все переходы охранялись обычными охранниками в униформе, вооружёнными автоматами.
прошу обратить внимание на слова «все переходы». Они предполагают, что охрана в шахте достаточно сильна. А потом, когда описывается побег, создаётся ощущение, что из всей охраны остались самые смелые — остальные куда-то исчезли.
И, кстати, вот ещё вопрос к логике сюжета. Если у двери стоит такой крутой охранник-робот, зачем в шахте внутренняя охрана, состоящая из людей? Не проще ли и не дешевле ли было бы для администрации тюрьмы задействовать охранников только для того, чтобы уводить-приводить заключённых на обед, с обеда, на работу да с работы? Охрана нужна для того, чтобы не было стычек между заключёнными? А что, разве были прецеденты? То есть, этот момент тоже нуждается в серьёзном пересмотре или уточнении.
В тонкие подошвы истрёпанных ботинок впивались острые камни. Бен с Майклом не замечали таких пустяков — ощущение скорой свободы опьянило их настолько, что они забыли об осторожности.
Как вяжутся между собой осторожность и острые камни, впивающиеся в подошвы ботинок? Может, имело смысл какое-то другое слово подобрать?
Этот выход тоже охранялся и весьма действенно.
Ну уж никак не «действенно». Надёжно — это да, согласен.
Другого пути Бен не видел.
— а он и не может видеть другой путь, потому что он ползёт, прижавшись щекой к земле. Здесь тоже нужно другое слово…
Кроме этого, есть ещё и некоторые проблемы с пунктуацией.
9. Выводы. Рассказ может стать хорошим. Но его нужно расширить — во времени и по объёму. Упорядочить объяснялки, удалить автора как полноценного персонажа*JOKINGLY*, проработать героев и их мотивацию, упорядочить синтаксис и пунктуацию, внимательно отнестись к лексике… в общем, выводы разбросаны по критике. И тогда рассказом можно будет гордиться.
Я, наверное, сразу сотню книг за один присест не выдам, может, по частям…
Братья Стругацкие. Трилогия про Максима Каммерера (я условно называю так все книги, объединённые этим персонажем). «Отягощённые злом». «Град обреченный». «Трудно быть богом».
Достоевский. «Братья Карамазовы». «Бесы».
Булгаков. «Мастер и Маргарита». «Белая гвардия». «Жизнь господина де Мольера».
Маркес. «Сто лет одиночества».
Мелвилл. «Моби Дик».
Стейнбек. «Гроздья гнева».
Уильям Берроуз. «Голый завтрак».
Чак Паланик. «Бойцовский клуб».
Джеймс Болдуин. «Другая страна».
Кен Кизи. «Полёт над гнездом кукушки». «Песня моряка».
Роберт Хайнлайн. «Двойная звезда». «Чужак в чужом краю». «Кукловоды». «Фрайди».
Альфред Бестер. «Человек без лица». «Тигр! Тигр!».
Курт Воннегут. «Бойня номер пять...»
Ремарк. «На Западном фронте без перемен». «Три товарища». «Возвращение». «Триумфальная арка». «Чёрный обелиск».
Герман Гессе. «Степной волк».
Луи Селин. «Путешествие на край ночи».
Довлатов. «Компромисс».
Натаниэль Готорн. «Алая буква».
Шолохов. «Тихий Дон».
Шишков. «Угрюм-река».
Лев Толстой. «Анна Каренина».
Леонид Андреев. «Дневник Сатаны».
Мильтон. «Потерянный рай». «Возвращённый рай».
Данте. «Божественная комедия».
Свифт. «Сказка о бочке». «Путешествия Гулливера...»
Иван Багряный. «Сад Гетсиманский» (но для этого надо знать или хотя бы понимать украинский язык, потому что, насколько я знаю, в русском переводе этой книги пока нет...)
Не один, а два . Но принцип-то такой же. И потом, а что мешает тебе писать такие же разборы? Или хотя бы отзывы? Цветочков у меня много, всем бы хватило
Вдохновлённый парой плюсиков, продолжу — с Вашего позволения…
Брэдбери. «451 градус по Фаренгейту».
Оруэлл. «1984 год». «Скотный двор».
Олдос Хаксли. «Прекрасный новый мир».
Замятин. «Мы».
Платонов. «Чевенгур». «Мусорный ветер» (это рассказ, а не роман, но всё равно — очень здорово).
Олеша. «Зависть».
Айтматов. «Плаха».
Чехов. «Остров Сахалин». «Рассказы».
Достоевский. «Записки из Мёртвого Дома». «Дневник писателя».
Паустовский. «Золотая роза». Тетралогия воспоминаний (Далёкие годы… и т.д.)
Стивен Кинг. «Мёртвая зона». «Худеющий».
Фолкнер. «Свет в августе». «Притча».
Джон Дос Пассос. «Манхэттен».
Джойс. «Улисс».
Стивенсон. «Странная история доктора Джекила и мистера Хайда».
Уайльд. «Портрет Дориана Грея». «Баллада Редингской тюрьмы».
Гюго. «Человек, который смеётся». «Девяносто третий год».
Гончаров. «Обрыв». «Обломов».
Генрих Манн. «Молодые годы короля Генриха Четвёртого». «Зрелые годы короля Генриха Четвёртого».
Томас Манн. «Доктор Фаустус». «Волшебная гора».
Фейхтвангер. «Гойя, или Тяжкий путь познания».
Набоков. «Приглашение на казнь».
Гайто Газданов. «Вечер у Клэр» (есть ещё пара его романов, которые произвели на меня впечатление… вспомню
— напишу
.
Альбер Камю. «Чума».
Фаулз. «Коллекционер».
Айн Рэнд. «Исток». «Атлант расправил плечи».
Ильф, Петров. «Двенадцать стульев» и «Золотой телёнок».
Уилки Коллинз. «Женщина в белом».
Джек Лондон. «Мартин Иден».
Вальтер Скотт. «Пуритане».
Николай Задорнов. «Цунами». «Симода». «Хэда». (да и вообще любые дальневосточные романы этого писателя...)
(продолжение следует — наверно
...)
Боюсь, при переписывании потеряется половина уже имеющегося. Впрочем, если автор сразу сказал, что рассказ будет дорабатываться, то он наверняка следит за этим туром и, наверно, уже имеет представление о том, как, в какую сторону и в какой степени он будет дорабатывать своё произведение.
Тебе читателей мало?
Подожди, я с Сэмом разделаюсь и к тебе загляну. Посмотрим, как ты потом от меня отмахиваться будешь
Он-то результат, но, например, мне бы этот текст жалко было бы выкидывать в мусорку — будь я его автор. Проще было бы поработать над ним. Причём там работы-то — от силы несколько вечеров… Середина и конец написаны хорошо, вот в таком духе сделать начало да обтесать ту же середину с концовкой — и будет действительно хорошо.
И деликатность здесь совсем не при чём. В рассказе есть потенциал, есть то, за что стоит воевать. А ты его прям весь под гильотину предлагаешь положить… Это проще всего сделать. А вот сотворить из уже сделанного то, что будет действительно достойно внимания и похвалы — эта задача потруднее будет, чем твоя гильотина
.
Ну, Бородец, это ты чересчур жестко. И привлекательности нет, и представлений нет, и исправлять не нужно… Всё это есть. Правда, схематично и с недоработками — это верно, — но есть над чем работать. А, главное, есть то, ради чего имеет смысл работать. Так что я с тобой, прости, слегка не соглашусь
.
Друзья — это вообще подарок
Да и слово тоже какое-то подозрительное: «восклицания»… Они что, на балу у Льва Толстого и любуются Наташей Ростовой, пусть даже слегка встревоженно — мол, вдруг оступится?
Да, тоже верно. Поэтому и мне тоже было непонятна эдакая доверчивость Бена к незнакомцу
.
Нет, он по рассказу робким совсем не выглядит:). Хотя бы потому, что робкий человек, опять-таки, вряд ли пошёл бы в своё время на вооружённое ограбление. Конечно, в том случае мотивация поступка могла бы быть совершенно разной, обстоятельства могли сложиться так, что и «зайчишка-зайка серенький» на серого волка бы с голыми лапами набросился:), но тут ещё зависит и от того, в одиночку ли человек шёл «на дело» или в группе. Если в группе, то да — можно предположить известного рода робость, которую подавляют более сильные черты характера других людей, проявляющиеся в коллективе. А если в одиночку — то тут даже отчаяние порой не может перебороть робость… Так что робости в Бене я совсем не вижу:) — по крайней мере, в таком образе, какой его пытается представить нам автор:).
Автору — взаимная благодарность за то, что не обиделся и увидел, что критика писалась с добрыми пожеланиями и намерениями
Спасибо тебе большое за такую интересную прогулку
. Держи цветочек и считай, что ты его сорвала во время этой самой прогулки
. Топ принят и записан.
Да ладно, не за что
КРИТИКА НА КОНКУРС
Попробую и я что-либо написать:). Не буду пока отходить далеко от предложенной схемы, хотя так и манит начать с перечислений ошибок и технических ляпов… Но ладно.
1. Соответствие названия тексту. Что ж, соответствует. Даже если воспринимать его как замаскированное издевательство над главным героем, чего, впрочем, я не увидел.
2. Раскрытие сюжета. В рамках рассказа — вполне. Другое дело, в какой форме он раскрыт… Но об этом — на следующей странице:).
3. Проработка персонажей. И тут я задумался. И. кажется, вместо мёда сейчас начнётся дёготь. Так что, автор, заранее прошу прощения.
Итак, Бен. Что я могу о нём сказать? Человек с непростой судьбой, которому приходится выбирать, по сути, между двумя видами смерти: смертью в шахте и смертью на воле (если он до неё доберётся ещё) — ибо
. С этой точки зрения сразу возникает вопрос: а по какой причине он вдруг соглашается на побег? Если верить рассказам реальных заключённых, то очень часто они предпочитают как раз тюрьму, а не волю, ибо совершенно нередки случаи, когда освободившийся совершал повторное преступление как раз для того, чтобы попасть обратно в камеру. Оно и понятно — человека, прошедшего тюрьму, социум особо не воспринимает нигде — что в России, что в США, что в ЮАР. Поэтому мне уже непонятна мотивация Бена. Автор подчёркивает в нём жажду жизни — это отчётливо проявляется в описании поединка с роботом, — но совершенно не объясняет нам, откуда вдруг у Бена, который, просыпается этот самый бунтарский дух жизни, родственный героям Джека Лондона (и, как выше уже отметили, Эрнеста Хемингуэя)… Это — первый пробел в повествовании: нет логических связей и обоснованных переходов из одного состояния героя в другое.Кроме того, непонятна внезапная доверчивость Бена, который
к незнакомому ему заключённому, ибо он угрюм и малообщителен, согласно словам автора. То есть, продолжая логическую цепочку человеческих качеств, он ещё и недоверчив — этоестественно. А теперь — внимание, «чёрный ящик»: одного слова «Бежим!» хватило для того, чтобы этот малообщительный, угрюмый и недоверчивый человек бросил всё и побежал. Вслед за незнакомым ему человеком. Да, он знает его имя — ну и что? Майкла могли звать и поп Гапон, и Евно Азеф — что Бен о нём знал для того, чтобы так побежать? У него — чисто теоретически — могло возникнуть подозрение в том, что это может быть подстава?Обычно в практике концлагерей — по крайней мере, советских — было следующее: если уголовники готовили побег, они специально подговаривали пойти с ними какого-нибудь новичка. Для чего? — для того, чтобы его потом съесть во время многодневных блужданий по тайге, когда закончатся все взятые с собой припасы. Я ничуть не удивлюсь, если когда-нибудь выяснится, что подобная практика может быть характерна и для выдуманных тюрем с выдуманными персонажами — потому что если автор пишет что-то, приближённое к реализму — то есть, без эльфов, фейри и прочих жителей созвездия Тау Кита, — да ещё с участием людей, он всегда учитывает тот факт, что люди по сути одинаковы. Каннибализм в блокадном Ленинграде и в украинских сёлах начала 30-х годов ХХ века не от хорошей жизни возник, равно как и вышерассказанная мной история о роли новичка в побеге заключённых… А здесь мы имеем дело в обратном направлении: опытного, можно сказать, заключённого соблазняет на побег какой-то салага… И опытный заключённый ему поддаётся… И у него даже мысли не может возникнуть, что это может быть… да хотя бы простым развлечением охранников — ведь зэков-то охранять тоже скучно, особенно в душных шахтах. Разное в голову может прийти в этих условиях…
Но, простите, я отвлёкся:).
Как это лечится: обычно несколькими предложениями — возможно, ретроспекциями, возможно, передачей внутренних переживаний героя или его размышлений… Одного толчка в виде незнакомого лица, сияющего «неописуемым светом надежды», мало — тем более для человека, осуждённого на семь лет за участие в вооружённом ограблении. Согласитесь, вряд ли он «шёл на мокрое дело» в компании «юношей бледных со взорами горящими»;).
С Беном разобрались. Теперь — Майкл.
Вот он, похоже, и есть тот самый «юноша бледный со взором горящим», с которым Бен не мог пойти на «мокрое дело». Ибо если Бен непростительно наивен, то Майкл наивен ещё более. Мне так и хочется спросить: автор, а сколько лет Вашим героям? Почему Майкл именно к Бену прицепился с предложением побега, если его только вчера привели в группу Бена? Чем он его так к себе привлёк?
Я понимаю, что автор, возможно, таким способом пытался показать свободолюбие Майкла, ту же неуёмную жажду жизни, его уверенность в том, что он попал сюда ни за что, молодость, порывистость, даже некоторую эмоциональность и безрассудство. Но, простите, у него это не получилось. Кроме того, что Майкл наивен, молод и безрассуден, я сказать о персонаже ничего не могу.
Как это лечится: а для этого придётся рассказ дополнять психологическими чертами, эпизодами, диалогами и расширять во временнОм отрезке. Надо сближать персонажей. Бен и Майкл должны узнать друг друга лучше, поверить друг другу настолько, чтобы один предложил ему побег, а второй согласился, не боясь, что его по дороге подставят или, на худой конец, скушают.
Выводы: персонажи неубедительны, особенно Майкл. И судя по тому, как он быстро погибает, возможно, он был неубедителен и для самого автора.
4. Стиль. Ну со стилем автор тоже немножко не до конца определился. И вот тому пример.
Риторический вопрос: где здесь повествование от третьего лица, где — внутренние размышления Бена, а где — объяснялка автора? Одно перемешано с другим, а уши автора торчат настолько явно, что так и хочется вытащить его из текста и сказать: «Простите, но Вас здесь быть не должно»:). Если автор что-то объясняет, даёт вводную, экспозицию — назовите как угодно, — то он не должен подменять собой героя. А вот в этом местекак раз оно самое и произошло. Хотя этот кусочек пытается выглядеть как внутренний монолог Бена.Ещё один яркий пример:
То, что должен думать Бен, за него думает автор. И объясняет это нам, пытаясь выдать за внезапное озарение Бена. Но, простите, я не верю автору-Бену. Хотя бы потому, что здесь очень уместна стилизация под речь персонажа, оформленная как внутренний монолог. Но этого нет.И таких моментов в рассказе ещё достаточно. «А вот и холодильная установка...» — «а вот и я, детишки, здравствуйте… Не ждали?»;)
Вывод: стиль немного не до конца выдержан и сбивает. Меня, по крайней мере, сбивал.
Как это лечится… Предложения разбросаны по разделу:).
5. Язык. Язык рассказа — русский*JOKINGLY*, и это — радует;). Хотя бы потому, что всё возможно исправить;). Было бы желание. Тем более потенциал есть, есть очень интересные находки — мне, например, очень понравилось «кино про джинсы и рубаху», сравнение Бена с улиткой… Яркие, запоминающиеся словесные образы и детали, хочется, чтобы такого было побольше, но я понимаю, что прошу невозможного, поэтому на этой просьбе даже не настаиваю:). То есть, из-за языка я не спотыкался. Я спотыкался по другим причинам. О некоторых я рассказал выше, о некоторых расскажу ниже.
6. Лёгкость чтения. Казалось бы, из предыдущего пункта должно вытекать утверждение, что рассказ для чтения лёгок. Ан — нет: как ни странно и ни парадоксально, при лёгкости и вменяемости языка мне читать рассказ было трудно — автор, простите ещё раз. Я спотыкался на некоторых неуместно употреблённых словах; на постоянно расплывающейся картинке; на множестве несоответствий; на неудачном миксе разных форм подачи материала. Как это лечится — работой… вычиткой…
7. Достоинства и недостатки. К достоинствам могу отнести потенциальное богатство сюжета — при его минималистической форме подачи. Автор может писать, и это доказывает описание поединка с роботом — Яркс прав. Но над рассказом, в частности, надо много работать… Недостатки отдельно выделять не буду, потому что на протяжении всей критики я понарассказывал о них более, чем достаточно.
8. Ошибки и ляпы. Много полезного в этой части нашла Тири, кое-что отметил я в разных разделах критического обзора, тут могу чуть-чуть ещё отметить.
Автор, простите, но в эту фразу я не верю. Так разговаривают врачи из рекламы. Так говорит начальство на производственных собраниях. Так говорят коммивояжёры и сетевые маркетологи. Но обычные простые люди, тем более в таком месте, как тюрьма, говорят не так. Матом и жаргоном крыть вовсе не нужно, но фраза в духе «Не болтай. Здесь нельзя» смотрелась бы намного более удачно, чем авторский вариант.И дальше там было пару раз ещё «друг». Ну вот какой Майкл Бену «друг» да «товарищ»? Вы бы его ещё «бледнолицым братом моим» назвали… Да и слово «отпихнулся» вызывает по меньшей мере улыбку. Такое впечатление. что Майкл — что-то типа неодушевлённой глыбы камня, от которой Бен отпихивается с возгласами «Уйди, противный!»*JOKINGLY* прошу обратить внимание на слова «все переходы». Они предполагают, что охрана в шахте достаточно сильна. А потом, когда описывается побег, создаётся ощущение, что из всей охраны остались самые смелые — остальные куда-то исчезли.И, кстати, вот ещё вопрос к логике сюжета. Если у двери стоит такой крутой охранник-робот, зачем в шахте внутренняя охрана, состоящая из людей? Не проще ли и не дешевле ли было бы для администрации тюрьмы задействовать охранников только для того, чтобы уводить-приводить заключённых на обед, с обеда, на работу да с работы? Охрана нужна для того, чтобы не было стычек между заключёнными? А что, разве были прецеденты? То есть, этот момент тоже нуждается в серьёзном пересмотре или уточнении.
Как вяжутся между собой осторожность и острые камни, впивающиеся в подошвы ботинок? Может, имело смысл какое-то другое слово подобрать?
Ну уж никак не «действенно». Надёжно — это да, согласен. — а он и не может видеть другой путь, потому что он ползёт, прижавшись щекой к земле. Здесь тоже нужно другое слово…Кроме этого, есть ещё и некоторые проблемы с пунктуацией.
9. Выводы. Рассказ может стать хорошим. Но его нужно расширить — во времени и по объёму. Упорядочить объяснялки, удалить автора как полноценного персонажа*JOKINGLY*, проработать героев и их мотивацию, упорядочить синтаксис и пунктуацию, внимательно отнестись к лексике… в общем, выводы разбросаны по критике. И тогда рассказом можно будет гордиться.
Благодарю за внимание:).
Я, наверное, сразу сотню книг за один присест не выдам
, может, по частям…
Братья Стругацкие. Трилогия про Максима Каммерера (я условно называю так все книги, объединённые этим персонажем). «Отягощённые злом». «Град обреченный». «Трудно быть богом».
Достоевский. «Братья Карамазовы». «Бесы».
Булгаков. «Мастер и Маргарита». «Белая гвардия». «Жизнь господина де Мольера».
Маркес. «Сто лет одиночества».
Мелвилл. «Моби Дик».
Стейнбек. «Гроздья гнева».
Уильям Берроуз. «Голый завтрак».
Чак Паланик. «Бойцовский клуб».
Джеймс Болдуин. «Другая страна».
Кен Кизи. «Полёт над гнездом кукушки». «Песня моряка».
Роберт Хайнлайн. «Двойная звезда». «Чужак в чужом краю». «Кукловоды». «Фрайди».
Альфред Бестер. «Человек без лица». «Тигр! Тигр!».
Курт Воннегут. «Бойня номер пять...»
Ремарк. «На Западном фронте без перемен». «Три товарища». «Возвращение». «Триумфальная арка». «Чёрный обелиск».
Герман Гессе. «Степной волк».
Луи Селин. «Путешествие на край ночи».
Довлатов. «Компромисс».
Натаниэль Готорн. «Алая буква».
Шолохов. «Тихий Дон».
Шишков. «Угрюм-река».
Лев Толстой. «Анна Каренина».
Леонид Андреев. «Дневник Сатаны».
Мильтон. «Потерянный рай». «Возвращённый рай».
Данте. «Божественная комедия».
Свифт. «Сказка о бочке». «Путешествия Гулливера...»
Сервантес. «Дон Кихот».
Шекспир. «Макбет». «Гамлет».
Брехт. «Мамаша Кураж...». «Кавказский меловой круг». «Трёхгрошовая опера». " Жизнь Галлилея".
Иван Багряный. «Сад Гетсиманский» (но для этого надо знать или хотя бы понимать украинский язык, потому что, насколько я знаю, в русском переводе этой книги пока нет...)
Пастернак. «Доктор Живаго».
(продолжение следует — наверно...)
А-а-а-а...
Не один, а два
. Но принцип-то такой же
. И потом, а что мешает тебе писать такие же разборы? Или хотя бы отзывы?
Цветочков у меня много, всем бы хватило