А потом вставить описание этой сцены в роман. А что? — вполне себе БДСМ…

Я частями пока проголосую можно? Просто всё хожу-хожу, думаю-думаю.

Традиция.

1 — №5. Вроде ничего такого сверхъестественного, все мы знаем, что «совы не то, чем они кажутся», но уж больно хорошо это «ничего такого» обыграно. Интересен взгляд отражения — пожалуй, главная изюминка иллюстрации.

2 — №2. Нравится идея, выраженная художественно и словесно.

3 — №4. Глубокая иллюстрация, сделанная минималистическими средствами. Интересно, что эта работа вполне самодостаточна и может жить без рассказа-исходника. И вместе с тем дух рассказа передаёт замечательно.

Но это вовсе не значит, что остальные работы плохи. Нет, они тоже очень хороши. Просто эти, выбранные, оказались более созвучны.

8-я работа в цифре — иллюстрация к рассказу «Зуб».

А 9-я… вот почему-то мне кажется, что это — лёгкая ирония над «Прошей». Такая же отсылка к классике+еле уловимое авторское отношение к рассказу и ситуации, в нём описанной…

Да, Вы как-то апокалиптично настроены, это верно.

Ладно, давайте лучше о стихах. Вот тоже — Орешина. Почему-то мне кажется, что Вам оно понравится.

Если есть на этом белом свете

В небесах негаснущих Господь,

Пусть Он скажет: «Не воюйте, дети,

Вы — моя возлюбленная плоть!

Отдаю вам все мои богатства,

Все, что было и пребудет вновь…

Да святится в жизни вашей братство

И в сердцах — великая любовь!»

Он сказал. А мы из-за богатства

Льем свою бунтующую кровь…

Где ж оно, святое наше братство,

Где ж она, великая любовь!

В конце концов, количество ошибок должно перейти в качество. И в понимание того, что это — именно ошибки.

В том-то и дело, что уходили от такого же — от войны, от бедности, от темноты. И верили в то, что можно уйти. Воевали за это.

Да, конечно, сила духа — вещь сильная. Она многое помогает вынести. Но ведь мало кто выдерживал. И выдержать в принципе мало кто может. Многие в ненависть скатывались, как Зинаида Гиппиус, к примеру. Я понимаю, что это было от боли и от отчаяния, но всё-таки…

Вот у Орешина ещё одно стихотворение — про революцию.

Кровавые следы

Кровавые следы остались на полях.

Следы великого державного разбоя.

Под гнетом виселиц и грозных царских плах

Стонало горько ты, отечество родное.

Изношен по полю батрацкий мой кафтан,

Но гневу нашему нет, кажется, износу.

Горят рубцы глубоких старых ран,

Как будто прямо в грудь вонзил мне ворог косу.

Как будто бы вчера меня под крик и свист

Пороли на скамье по барскому приказу

За то, что молод я, и буен и речист,

За то, что барину не кланялся ни разу.

Как будто бы вчера наш неуемный поп

На буйное село шел к приставу с доносом.

Клеймом позорным — раб! — клеймили каждый лоб,

И плакался народ набатом безголосым.

Как будто бы вчера по всей родной земле

С улыбкой дьявольской расхаживал Иуда.

Но пала власть царя. И в солнечном селе

Увидел я невиданное чудо.

Свобода полная! Долой нелепый страх!

Но ум встревоженный совсем твердил иное.

Уму все чудятся ряды кровавых плах,

Под палкой и кнутом отечество родное.

1917

Концовка-то пророческой оказалась…

Да, и мне нравится. Очень тёплое. Даже удивительно, что оно было написано в тяжёлое время. А сам поэт был репрессирован в 1938-м году.

А вот, например, его же:

Переселенцы

Полон воз хозяйства скудного:

От стола до чугуна.

День, другой пути нетрудного —

И счастливая страна.

Через силу тянет сивая

По селу скрипучий воз.

— Но-о, кобылка, но-о, ленивая,

Помоги тебе Христос!

По бокам лачуги бедные,

Кто-то смотрит из окон.

Нарядился в брони медные

За погостом небосклон.

Вот и церковку проехали,

Проползла по телу дрожь.

— На тоску ли, на утеху ли

Ты нас, сивушка, везешь?

Топчет сивая копытами,

Звонок скрип сухих колес.

Чуть ползет полями взрытыми

По дороге низкий воз.

Где-то наша жизнь счастливая,

Жизнь без скорби и без слез?

— Но-о, кобылка, но-о, ленивая,

Помоги тебе Христос!

1913 год.

Понял.

А я вижу, тут можно и других поэтов цитировать. Тогда вот:

Пётр Орешин (1887 — 1938)

Песня осеннего ветра

Если б знать, о чем поет мне ветер,

Всех полей, дорог и воли страсть.

Пусть плывут туманами столетья,

Мне, звезде, не жалко в них пропасть!

Желтый лес, и осень на уклоне.

Ветер бьет в окно сухой листвой.

Смутно слышу в этом темном стоне

Шум души и сердца тяжкий бой.

Темь дорог, и в небе месяц узкий,

Желтых веток вынужденный гул.

В темном ветре слышу посвист русский,

Посвист красный в ветре потонул.

Осень кроет ливнем и туманом,

Ставень бьет и машет в темный круг.

Дышит поле сказкой и обманом,

В каждом дне — улыбка и испуг.

Желтый лист ссыпается, как годы.

Волос сед, и плачет гребешок.

Ночь в окне, и месяц пьяно бродит

В желтых тучах, — тусклый, как намек.

Вот она — плечей моих сутулость.

Лес морщин на лбу и на лице.

Сколько дум неясных шевельнулось

В этом вот осеннем багреце!

Даль туманна. Лихо ветер кружит.

Может быть, напрасно сердце ждет?

Если б знать, о чем в осенней стуже

Ветер мне за окнами поет!

1922

Не знаю, мне просто видео показали.

Хотя хочется надеяться, что у них всё впереди.))