Много людей при возможности выбора работы и условий труда выбирают работу удаленную или фриланс. В отношениях людей многовато агрессии, состязательности во всем подряд. А того же уважения (как минимум) — все меньше.
Видимо, одно исходит из другого — я имею в виду, выбор удалённой работы как следствие агрессии во взаимоотношениях. Ну, понятное дело, что тут причин очень много, но эта как психологическая — почему бы и нет?
Ну а это как раз чаще всего и путают друг с другом. Это уже другая крайность. «Я хочу, чтобы у моего ребёнка всё было» — и точка. Фраза-то хорошая и правильная, но вот трактуют её и воплощают в жизнь ну совсем неправильно. И что интересно: так часто делают те, кто в своём детстве ничего подобного не видел. Потому что не знают, как это правильно.
Ну, это я мягко выразился, как ты понимаешь. Завуалированно, так сказать
Как правило, подобный «стиль воспитания» может передаваться в семьях из поколения в поколение, и естественно, человек, которого с детства третировали, не соображает, как иначе (да и зачем?) он может обращаться со своими детьми…
Да-да. И это, наверно, одно из самых страшных явлений в итоге. Вот меня по этому поводу очень веселят мнения «экспертов», которых приглашают на всякие телешоу типа «Говорит Украина» и т.д. Когда они советуют «дать любовь своим детям», допустим, тем молодым мамам, которых родители воспитывали примерно так, как в этом стихе, так и хочется поинтересоваться у этих экспертов: а что они дадут-то, если не знают, что это такое?
Понравилось. Почти хорошо написано, если не считать нескольких опечаток, пары-тройки запятых лишних и нескольких неправильно употреблённых тире. Стиль восточной сказки сохранён и передан точно и верно, вот только в начале можно было бы сделать более традиционный зачин. Ну, например, так: «Жил однажды в Багдаде султан Мехмед...» — ну и дальше по тексту.
Теперь же столь беспощадным и свирепым стал его нрав, что сам владыка (пришёл) в ужасе: какой шайтан вселился в Мехмеда?
тут явно слово пропущено.
Ты (-) старший сын султана Селима и именно ты должен был стать наследником.
Но это техника. По сути тут надо бы прояснить один момент:
Ночью рыбак слёг в постель в лихорадке. На третий день он пошёл на поправку, однако совсем не помнил ни себя, ни своих родных, называл себя Мехмедом, старшим сыном султана. Соседи качали головами: совсем болезнь лишила беднягу рассудка!
В ту же ночь во дворце султана лихорадка поразила его старшего сына Мехмеда. Трое суток лежал он в жару и бреду. Когда же хворь отступила, царевича стало не узнать.
если судить по этому куску, то султан Мехмед — это не рыбак, которого ифрит сделал султаном, а выживший царевич. Тогда при чём тут рыбак, о котором сказано, что он начал идти на поправку? Тут не мешало бы сказать, что ифрит подменил людей, и похоже на то, что автор немного не досказал этого. Мало ли кем там рыбак в бреду себя называл-то… И лучше всего это — имхо — можно сказать в словах ифрита о том, что он был причиной гибели Мехмеда. Тем более что тут
Она же сказала, кто был на самом деле тот бесноватый, за которого она посмела вступиться, и кто отравил султана Селима.
даётся намёк на то, что этот бесноватый рыбак на самом деле и есть сын султана Мехмед. Кстати, а кто Селима-то отравил — рыбак?
Ну и ещё для полноты картины можно было бы сказать, чьей вдовой была Фатима. Это было бы очень в восточном стиле.
Ну да, о родительской любви тут что-то говорить крайне сложно…
Тоже хороший отклик. Что нравится, что здесь есть достаточная мера злой иронии по отношению к персонажам исходного стихотворения. Нет перебора. Вроде бы как и чёрный юмор, но он не зашкаливает, как в «Идее». В общем, нравится. Может, и можно сделать чуть менее морализаторскую концовку (ну, не настолько прямолинейную, так скажем), но я даже пока не уверен в том, возможно ли это. По крайней мере, вариантов я не вижу.
Но, конечно, да — восприятие смерти как божества (другой вопрос — отрицательного, позитивного или нейтрального) так или иначе наблюдается у большинства народов, и это логично — это то, от чего никуда не денешься, и что издавна людей пугало. А все пугающее переходит в архетипы. Возможно, радость — один из способов борьбы со страхом.
Да, вполне возможно. И даже скорее всего. Только сначала радости предшествует персонификация этого архетипа. Не замечала? Когда этот страх неизвестности и неизбежности воплощается в конкретном образе, он становится ближе и даже как-то роднее, что ли, потому что обретает лицо. А к лицу намного быстрее можно привыкнуть, нежели к безликому нечто. Отсюда, кстати, и персонификация смерти в западной средневековой живописи — та же «Пляска смерти», к примеру. Правда, там радостью и не пахнет, конечно, но принцип тот же.
Если говорить о самураях, то, например, мне еще немного понятнее их самоотверженность во имя внутреннего кодекса и законов, во имя идеи, но… в принципе, и у наших западных народностей (гуцулы) похороны быстро переходят в веселье, но сразу, все же, никто не ликует, потому сложновато постичь возможность совершенно безболезненного (с самого начала) восприятия утраты
Мне тут опять вспоминается Япония: ведь самураев же с рождения готовили именно к смерти. У них даже ритуал харакири имеет две формы — полную и частичную. Частичная — это когда самурай вспарывает себе живот только по горизонтали, а полная — это когда он успевает ещё вспороть его и по вертикали, к солнечному сплетению. Получается что-то типа незаконченного креста (и тоже символично). И вторая форма считается самой правильной: мол, так может поступить только настоящий самурай. Это ж ведь тоже в некотором роде — отношение к смерти и её восприятие.
Да, я слышала насчет ответа на католизацию тех территорий, — это частично сродни крещению Руси — тогда тоже произошло смешение языческих верований с религией, но, конечно, не в таком виде, как у мексиканцев, поскольку наши давние верования отличались.
Отличный пример, кстатиОн бы мне тоже пришёл в голову, если бы вчера не так поздно было. Но всё-таки ритуальные поклонения смерти и у славян были. Вот помнишь, например, как девушку приносили в жертву первому урожаю? Оно, конечно, всё отличается друг от друга и по значению, и по наполнению, но если присмотреться, везде можно увидеть один и тот же принцип.
А если говорить о растворении личности в ментальности — это вообще отдельная и не менее интересная тема, кстати говоря)
Ты знаешь, мне кажется, всё зависит даже не от личностного восприятия, а от менталитета всей нации. Если человек рос в такой социокультурной среде, где смерть воспринималась как благо или божество, то он иного восприятия просто не знает. То же Санта Муэрте: у него же есть свои корни. Это — верования ацтеков и майя. А ещё говорят, что это — ответ на католизацию Юкатана. То есть, синкретизм: то, что было близко в католицизме, взяли, соединили — и получилось то, что получилось.
Возьми Японию, представления самураев о смерти. Ведь прикованные к пулемётам смертники и камикадзе идут оттуда. В Индии — Кали и все культы, что с ней связаны. И так если пройтись по многим странам, то выяснится, что поклонение смерти как божеству (ну, пусть не в таком, может, ярком выражении) свойственно очень многим народам. А сейчас наблюдается всплеск интереса к язычеству, мифологии (популярность фэнтези — первый аргумент). И если человек на протяжении нескольких (а то и многих) поколений живёт в этой атмосфере, не происходит ли подмена его личностного восприятия национальным? Мне кажется, он просто в какой-то момент даже перестаёт осознавать себя как личность в рамках собственной нации. И если абстрагироваться от почитания смерти — что есть почитание традиций (я уже о любых традициях говорю), как не вот это растворение личности в общей ментальности? Так что, мне кажется, тут во многом имеет место частное проявление общей тенденции.
Дело даже не в этом. Стих выглядит как то же самое фото, но выраженное словесно. Если фото можно назвать провокацией, то стих — это провокация вдвойне. Причём очень меткая и направленная даже не столько на изображение, сколько на самого автора...
Но вообще есть в этом отклике что-то, напоминающее по интонации вот это:
Ты сама понимаешь, что он у тебя не сильно удачно вышел. Дело даже не в технической составляющей, а в общем настроении, что ли, в способе передачи чувств и состояния. Но я сейчас скажу тебе очень парадоксальную на первый взгляд вещь: это очень хорошо, что у тебя этот стих не получился. Значит, и не надо было, чтобы он получался. Потому что писать такие вещи очень тяжело. За них надо дорого заплатить, и это — не просто красивые слова. Любые стихи — это зеркало, об этом каждый, кто их пишет, знает, но стихи на подобную тематику — это говорящее зеркало. И чаще всего оно говорит такие вещи, которые надолго уничтожают твоё самолюбие и уверенность в себе. Их не каждому надо слышать.
Поэтому этот не самый удачный твой стих на самом деле можно назвать большой удачей
Да не за что. Не такое уж тут и «ого», прямо скажем
, но если автору и произведению пригодится, это будет замечательно
Ну а это как раз чаще всего и путают друг с другом. Это уже другая крайность. «Я хочу, чтобы у моего ребёнка всё было» — и точка. Фраза-то хорошая и правильная, но вот трактуют её и воплощают в жизнь ну совсем неправильно. И что интересно: так часто делают те, кто в своём детстве ничего подобного не видел. Потому что не знают, как это правильно.
Понравилось. Почти хорошо написано, если не считать нескольких опечаток, пары-тройки запятых лишних и нескольких неправильно употреблённых тире. Стиль восточной сказки сохранён и передан точно и верно, вот только в начале можно было бы сделать более традиционный зачин. Ну, например, так: «Жил однажды в Багдаде султан Мехмед...» — ну и дальше по тексту.
тут явно слово пропущено.Но это техника. По сути тут надо бы прояснить один момент:если судить по этому куску, то султан Мехмед — это не рыбак, которого ифрит сделал султаном, а выживший царевич. Тогда при чём тут рыбак, о котором сказано, что он начал идти на поправку? Тут не мешало бы сказать, что ифрит подменил людей, и похоже на то, что автор немного не досказал этого. Мало ли кем там рыбак в бреду себя называл-то… И лучше всего это — имхо — можно сказать в словах ифрита о том, что он был причиной гибели Мехмеда. Тем более что тутдаётся намёк на то, что этот бесноватый рыбак на самом деле и есть сын султана Мехмед. Кстати, а кто Селима-то отравил — рыбак?Ну и ещё для полноты картины можно было бы сказать, чьей вдовой была Фатима. Это было бы очень в восточном стиле.
Ну да, о родительской любви тут что-то говорить крайне сложно…
Тоже хороший отклик. Что нравится, что здесь есть достаточная мера злой иронии по отношению к персонажам исходного стихотворения. Нет перебора. Вроде бы как и чёрный юмор, но он не зашкаливает, как в «Идее». В общем, нравится. Может, и можно сделать чуть менее морализаторскую концовку (ну, не настолько прямолинейную, так скажем), но я даже пока не уверен в том, возможно ли это. По крайней мере, вариантов я не вижу.
Ты знаешь, мне кажется, всё зависит даже не от личностного восприятия, а от менталитета всей нации. Если человек рос в такой социокультурной среде, где смерть воспринималась как благо или божество, то он иного восприятия просто не знает. То же Санта Муэрте: у него же есть свои корни. Это — верования ацтеков и майя. А ещё говорят, что это — ответ на католизацию Юкатана. То есть, синкретизм: то, что было близко в католицизме, взяли, соединили — и получилось то, что получилось.
Возьми Японию, представления самураев о смерти. Ведь прикованные к пулемётам смертники и камикадзе идут оттуда. В Индии — Кали и все культы, что с ней связаны. И так если пройтись по многим странам, то выяснится, что поклонение смерти как божеству (ну, пусть не в таком, может, ярком выражении) свойственно очень многим народам. А сейчас наблюдается всплеск интереса к язычеству, мифологии (популярность фэнтези — первый аргумент). И если человек на протяжении нескольких (а то и многих) поколений живёт в этой атмосфере, не происходит ли подмена его личностного восприятия национальным? Мне кажется, он просто в какой-то момент даже перестаёт осознавать себя как личность в рамках собственной нации. И если абстрагироваться от почитания смерти — что есть почитание традиций (я уже о любых традициях говорю), как не вот это растворение личности в общей ментальности? Так что, мне кажется, тут во многом имеет место частное проявление общей тенденции.
Дело даже не в этом. Стих выглядит как то же самое фото, но выраженное словесно. Если фото можно назвать провокацией, то стих — это провокация вдвойне. Причём очень меткая и направленная даже не столько на изображение, сколько на самого автора...
Но вообще есть в этом отклике что-то, напоминающее по интонации вот это:
"YJO4-aa6PCI"
Особенно припев и подача. Понимаешь, о чём я?
В чувстве юмора автору не откажешь
А если ещё к нему приправить этнику, получится весьма оригинально и интересно.
Достаточно злой отклик на фото…
Это верно. Но всё равно, критика критике рознь.
Ты сама понимаешь, что он у тебя не сильно удачно вышел. Дело даже не в технической составляющей, а в общем настроении, что ли, в способе передачи чувств и состояния. Но я сейчас скажу тебе очень парадоксальную на первый взгляд вещь: это очень хорошо, что у тебя этот стих не получился. Значит, и не надо было, чтобы он получался. Потому что писать такие вещи очень тяжело. За них надо дорого заплатить, и это — не просто красивые слова. Любые стихи — это зеркало, об этом каждый, кто их пишет, знает, но стихи на подобную тематику — это говорящее зеркало. И чаще всего оно говорит такие вещи, которые надолго уничтожают твоё самолюбие и уверенность в себе. Их не каждому надо слышать.
Поэтому этот не самый удачный твой стих на самом деле можно назвать большой удачей
спасибо.
Это верно.Тебе честно, Аривенн?
Поздравляю всех победителей (ну, так получается, что и себя тоже
). Спасибо всем участникам за их стихи
, читателям — за их мнения 
и ведущей — за тему
Спасибо огромное всем-всем, кому понравился мой стих и кто за него голосовал