Чтобы не сильно томить всех ожиданием, выкладываю первую часть отзыва — на рассказ «Последняя тень».
Отзыв на «Ветку мимозы» будет чуть позже.
Судейский отзыв, часть первая
Как заметили почти все комментаторы, выбирать действительно сложно, но совсем не по той причине, которую эти же комментаторы озвучили. По крайней мере, так было в моём случае.
Для начала – у меня есть одна не очень хорошая новость для обеих дуэлянток, а также для комментаторов; новость, которая лично для меня новостью не стала, потому что подсознательно я этого опасался и даже озвучивал свои опасения в недавних диалогах в этом топике.
Новость звучит так: Ни один из авторов не справился с заданием в чистом, стопроцентном виде.
Чтобы объяснить, что я имею в виду, мне сейчас придётся немного отвлечься в сторону теории, за что искренне прошу прощения у всех, кто будет это читать. В принципе, всё то теоретическое, что я напишу, будет лишь перечислением тех критериев, на которые я опирался, когда писал свои отзывы.
Немного теории
Оффтопик
Если задаться вопросом, есть ли какие-либо критерии, по которым можно чётко обозначить текст как «сюрреалистический», то окажется, что их по большому счёту и нет. Парадокс? – согласен. Но вы больше встретите рассуждений на тему сюрреализма в поэзии или живописи, нежели о том, как распознать сюрреализм именно в прозе. Как ни странно, это связано прежде всего с тем, что сюрреализм как литературное течение сам не знал, чего хотел. «Отпустить на волю подсознание» и т. д. – это слишком общее, за которым по сути ничего не стоит (что есть всё наше творчество, особенно современное, как не отпущенное на волю подсознание? Однако при этом кто из нас назовёт себя сюрреалистом?)
При всём этом некие ориентиры для того, чтобы определить, можно ли текст отнести к сюрреализму или нет, найти можно. Это:
1. т. н. «автоматическое письмо» (т. е. творчество, в котором сознание не участвует вообще, а его место заменяет подсознание с присущей ему логикой).
2. Ориентация не на предмет, а на его образ (и, как логический вывод, на его интерпретацию).
3. Идея романтического двоемирия, доведённая до предела. В сюрреализме «вторым миром» выступает сон, причём границы между ним и обычной реальностью настолько размыты, что они просто-напросто сливаются друг с другом (отсюда – и термин Андре Бретона «сюрреальность»). В наиболее чистом виде этот приём, как ни странно, можно найти в произведении, которое очень сложно назвать сюрреалистическим – «Голый завтрак» Берроуза. Замените сон на наркотические галлюцинации – и будет как раз то, что нужно.
4. Порождённая всем вышесказанным атмосфера неожиданности, парадоксальности, столкновение двух, казалось бы, противоположных понятий, которые в обычной жизни никак не взаимодействуют, но при этом обнаруживают свою странную внутреннюю логику.
Немного практики
«Последняя тень»
1. Начну с соответствия жанру.
Из всех вышеуказанных критериев в этом рассказе можно найти лишь атмосферу парадоксальности. Надо сказать, что выписана она мастерски: метафоры изящны и легки, словесные конструкции интересны и неожиданны, ассоциации достаточно прихотливы, однако полного бессознательного в них всё же нет. Логику ассоциаций проследить нетрудно, как и логику внутри них, и вся она порождена реальностью, но никак не столкновением ирреального и реального. Тем не менее попытка очень смелая, достойная, я не могу поставить автору минус за то, что ему не удалось полностью соблюсти каноны жанра, поэтому по данному критерию «Последняя тень» получает 0,5 балла.
2. Идея, сюжет.
Понятное дело, что если не получилось столкнуть лбами две реальности, то и идея на пару с сюжетом, как бы они ни маскировались под игру с образами и ассоциациями, более, кстати, свойственную постмодернизму, нежели сюрреализму, будут прочитываться только в контексте реальности. Тем более что именно там, в реальности, подсмотрен бесхитростный сюжет о доме, в котором на смену старым жильцам появляются новые со своими порядками по типу «новая метла метёт по-новому», и о человеке, который мысленно сопротивляется этим порядкам. Обращает на себя внимание концовка рассказа благодаря своей неоднозначности: так и остаётся неясным, выжил ли герой после падения или нет (и два крыла на шее А-Ли могут трактоваться совершенно по-разному). И эта неоднозначность накладывает на рассказ некоторый оттенок безысходности и, как ни странно, пессимизма вплоть до фатализма (старое обязательно должно умереть, ему это чуть или не предначертано, и господин Эф как раз и воплощает собой эдакую «последнюю тень», которая уходит под влиянием «солнца» А-Ли), что весьма интересно контрастирует с его общей атмосферой и способом подачи.
Идею, заложенную в рассказ, я бы охарактеризовал как «трудное восприятие и приятие нового». Подана она интересно, хорошо, ярко. Пожалуй, за счёт последнего рассказ кажется необычным и свежим, однако это – исключительно субъективный взгляд. С объективной точки зрения в этой идее не может быть ничего необычного и уж тем более свежего, однако в любом произведении всегда главное – то, как это подано. Тут оно подано хорошо. Итог – 2 балла.
3. Композиция, язык, стиль.
Находится в тесной связи с первым критерием. Стиль узнаваем, лёгок, переливается всеми оттенками Радуги))), временами остроумен и ироничен. В некоторых местах и пассажах он мне напомнил стиль Бориса Виана, и это – довольно-таки хороший образец, однако я не мог отделаться от всё того же ощущения игры и ориентации на развлекательность читателя, а не на попытку сконструировать собственную реальность. А ориентация на развлекательность – это уже признак не сюрреализма, а постмодернизма.
Язык подобен стилю: изящен, лёгок, метафоричен и местами даже афористичен. Радует грамотность, хотя лишние/пропущенные запятые всё равно присутствуют, а в одном месте потеряна запятая при выделении обращения. Но всё равно впечатление от прочитанного хорошее.
Итог – 2 балла.
4. Персонажи, логика, цельность
Персонажи – это привет Францу Кафке («Процесс») и Владимиру Набокову («Приглашение на казнь»). В этом, кстати – ещё один минус для рассказа как для произведения, написанного на сюрреалистическую дуэль: настолько прямые отсылки – это признак интертекста, который тоже характерен для постмодернизма. Сюрреализм же как литературное течение даже по временным рамкам относится больше к эпохе модернизма.
Однако если отвлечься от жанровых требований, то персонажи вполне себе узнаваемы и хорошо обрисованы, причём даже мелькнувший в эпизоде дворник Гальюн. Пожалуй, только по его поводу может быть претензия: его оказалось маловато. Можно было бы больше, потому что даже в той схематичности, которая есть, он получился достаточно колоритным и узнаваемым, хотя вполне шаблонным (почему-то это уже стало общепринятым: если дворник, то обязательно алкоголик. Ей-богу, живи я в городе, обязательно бы сменил работу только чтобы доказать хотя бы самому себе, что вовсе необязательно дворнику быть алкоголиком). Кстати, ту же историю с сурком можно было бы развернуть чуть больше и как-то развить – ведь для чего-то же о нём упомянули?..
Ведут себя персонажи логично, выглядят цельно, тут претензий нет никаких. Итог – 2 балла.
5. Общее впечатление.
Можно охарактеризовать одним словом: смешанное. При всём том, что элементы сюрреализма в «Последней тени» всё же присутствуют, я не назову этот рассказ сюрреалистическим. Его даже можно рассматривать как постмодернистскую аллегорию на смену времён года (весна сменяет собой зиму), и в этом смысле он чуть ли не фаталистичен. В таком контексте обращают на себя внимание имена главных персонажей, словно нарочно взятые из разных частей алфавита – в полном соответствии с библейским «альфа и омега, начало и конец» (А-Ли – «солнце» – Эф – «тень»). Выглядит всё это достаточно интересно, даёт немало пищи для интеллекта и образно-ассоциативного мышления, поэтому по данному критерию рассказ получает 1,5 балла.
Ничего не знаю ни о каких судьях, которые строчат салфетки вместо отзывов вот поэтому и присоединяйся к Клубу Анонимных Расширителей Сознания и Познавателей Истинного Бытия. Хуже всё равно не будет, можешь мне поверить
Ну почему это сразу «зачем-то»? Всё так, как надо. Сюда тебя явно привело Высшее подсознание, которое давно уже сомневается в адекватности окружающей тебя реальности и пытается достучаться сквозь двери твоего восприятия, чтобы ты расширила своё сознание, напрямую подключившись к мудрости Книги Цинь...
А ты прям-таки такая вся поддающаяся на провокации, что дальше некуда, да? Ну так не борись с соблазном, тем более что рассказ на дуэль ты уже написала. А значит...
Понятно-понятно всё с Вами...
Чтобы всё удовольствие не испортили, что ли?
Ну если судья до того времени доживёт, то можно и обсудить
.
А Вы так прямо и надеетесь — что Вам судья будет всё показывать и рассказывать...
Чтобы не сильно томить всех ожиданием, выкладываю первую часть отзыва — на рассказ «Последняя тень».
Отзыв на «Ветку мимозы» будет чуть позже.
Судейский отзыв, часть первая
Как заметили почти все комментаторы, выбирать действительно сложно, но совсем не по той причине, которую эти же комментаторы озвучили. По крайней мере, так было в моём случае.
Для начала – у меня есть одна не очень хорошая новость для обеих дуэлянток, а также для комментаторов; новость, которая лично для меня новостью не стала, потому что подсознательно я этого опасался и даже озвучивал свои опасения в недавних диалогах в этом топике.
Новость звучит так: Ни один из авторов не справился с заданием в чистом, стопроцентном виде.
Чтобы объяснить, что я имею в виду, мне сейчас придётся немного отвлечься в сторону теории, за что искренне прошу прощения у всех, кто будет это читать. В принципе, всё то теоретическое, что я напишу, будет лишь перечислением тех критериев, на которые я опирался, когда писал свои отзывы.
Немного теории
Если задаться вопросом, есть ли какие-либо критерии, по которым можно чётко обозначить текст как «сюрреалистический», то окажется, что их по большому счёту и нет. Парадокс? – согласен. Но вы больше встретите рассуждений на тему сюрреализма в поэзии или живописи, нежели о том, как распознать сюрреализм именно в прозе. Как ни странно, это связано прежде всего с тем, что сюрреализм как литературное течение сам не знал, чего хотел. «Отпустить на волю подсознание» и т. д. – это слишком общее, за которым по сути ничего не стоит (что есть всё наше творчество, особенно современное, как не отпущенное на волю подсознание? Однако при этом кто из нас назовёт себя сюрреалистом?)
При всём этом некие ориентиры для того, чтобы определить, можно ли текст отнести к сюрреализму или нет, найти можно. Это:
1. т. н. «автоматическое письмо» (т. е. творчество, в котором сознание не участвует вообще, а его место заменяет подсознание с присущей ему логикой).
2. Ориентация не на предмет, а на его образ (и, как логический вывод, на его интерпретацию).
3. Идея романтического двоемирия, доведённая до предела. В сюрреализме «вторым миром» выступает сон, причём границы между ним и обычной реальностью настолько размыты, что они просто-напросто сливаются друг с другом (отсюда – и термин Андре Бретона «сюрреальность»). В наиболее чистом виде этот приём, как ни странно, можно найти в произведении, которое очень сложно назвать сюрреалистическим – «Голый завтрак» Берроуза. Замените сон на наркотические галлюцинации – и будет как раз то, что нужно.
4. Порождённая всем вышесказанным атмосфера неожиданности, парадоксальности, столкновение двух, казалось бы, противоположных понятий, которые в обычной жизни никак не взаимодействуют, но при этом обнаруживают свою странную внутреннюю логику.
Немного практики
«Последняя тень»
1. Начну с соответствия жанру.
Из всех вышеуказанных критериев в этом рассказе можно найти лишь атмосферу парадоксальности. Надо сказать, что выписана она мастерски: метафоры изящны и легки, словесные конструкции интересны и неожиданны, ассоциации достаточно прихотливы, однако полного бессознательного в них всё же нет. Логику ассоциаций проследить нетрудно, как и логику внутри них, и вся она порождена реальностью, но никак не столкновением ирреального и реального. Тем не менее попытка очень смелая, достойная, я не могу поставить автору минус за то, что ему не удалось полностью соблюсти каноны жанра, поэтому по данному критерию «Последняя тень» получает 0,5 балла.
2. Идея, сюжет.
Понятное дело, что если не получилось столкнуть лбами две реальности, то и идея на пару с сюжетом, как бы они ни маскировались под игру с образами и ассоциациями, более, кстати, свойственную постмодернизму, нежели сюрреализму, будут прочитываться только в контексте реальности. Тем более что именно там, в реальности, подсмотрен бесхитростный сюжет о доме, в котором на смену старым жильцам появляются новые со своими порядками по типу «новая метла метёт по-новому», и о человеке, который мысленно сопротивляется этим порядкам. Обращает на себя внимание концовка рассказа благодаря своей неоднозначности: так и остаётся неясным, выжил ли герой после падения или нет (и два крыла на шее А-Ли могут трактоваться совершенно по-разному). И эта неоднозначность накладывает на рассказ некоторый оттенок безысходности и, как ни странно, пессимизма вплоть до фатализма (старое обязательно должно умереть, ему это чуть или не предначертано, и господин Эф как раз и воплощает собой эдакую «последнюю тень», которая уходит под влиянием «солнца» А-Ли), что весьма интересно контрастирует с его общей атмосферой и способом подачи.
Идею, заложенную в рассказ, я бы охарактеризовал как «трудное восприятие и приятие нового». Подана она интересно, хорошо, ярко. Пожалуй, за счёт последнего рассказ кажется необычным и свежим, однако это – исключительно субъективный взгляд. С объективной точки зрения в этой идее не может быть ничего необычного и уж тем более свежего, однако в любом произведении всегда главное – то, как это подано. Тут оно подано хорошо. Итог – 2 балла.
3. Композиция, язык, стиль.
Находится в тесной связи с первым критерием. Стиль узнаваем, лёгок, переливается всеми оттенками Радуги))), временами остроумен и ироничен. В некоторых местах и пассажах он мне напомнил стиль Бориса Виана, и это – довольно-таки хороший образец, однако я не мог отделаться от всё того же ощущения игры и ориентации на развлекательность читателя, а не на попытку сконструировать собственную реальность. А ориентация на развлекательность – это уже признак не сюрреализма, а постмодернизма.
Язык подобен стилю: изящен, лёгок, метафоричен и местами даже афористичен. Радует грамотность, хотя лишние/пропущенные запятые всё равно присутствуют, а в одном месте потеряна запятая при выделении обращения. Но всё равно впечатление от прочитанного хорошее.
Итог – 2 балла.
4. Персонажи, логика, цельность
Персонажи – это привет Францу Кафке («Процесс») и Владимиру Набокову («Приглашение на казнь»). В этом, кстати – ещё один минус для рассказа как для произведения, написанного на сюрреалистическую дуэль: настолько прямые отсылки – это признак интертекста, который тоже характерен для постмодернизма. Сюрреализм же как литературное течение даже по временным рамкам относится больше к эпохе модернизма.
Однако если отвлечься от жанровых требований, то персонажи вполне себе узнаваемы и хорошо обрисованы, причём даже мелькнувший в эпизоде дворник Гальюн. Пожалуй, только по его поводу может быть претензия: его оказалось маловато. Можно было бы больше, потому что даже в той схематичности, которая есть, он получился достаточно колоритным и узнаваемым, хотя вполне шаблонным (почему-то это уже стало общепринятым: если дворник, то обязательно алкоголик. Ей-богу, живи я в городе, обязательно бы сменил работу только чтобы доказать хотя бы самому себе, что вовсе необязательно дворнику быть алкоголиком). Кстати, ту же историю с сурком можно было бы развернуть чуть больше и как-то развить – ведь для чего-то же о нём упомянули?..
Ведут себя персонажи логично, выглядят цельно, тут претензий нет никаких. Итог – 2 балла.
5. Общее впечатление.
Можно охарактеризовать одним словом: смешанное. При всём том, что элементы сюрреализма в «Последней тени» всё же присутствуют, я не назову этот рассказ сюрреалистическим. Его даже можно рассматривать как постмодернистскую аллегорию на смену времён года (весна сменяет собой зиму), и в этом смысле он чуть ли не фаталистичен. В таком контексте обращают на себя внимание имена главных персонажей, словно нарочно взятые из разных частей алфавита – в полном соответствии с библейским «альфа и омега, начало и конец» (А-Ли – «солнце» – Эф – «тень»). Выглядит всё это достаточно интересно, даёт немало пищи для интеллекта и образно-ассоциативного мышления, поэтому по данному критерию рассказ получает 1,5 балла.
Итого — 8 баллов.
Продолжение следует…
Понял, спасибо).
А кто ещё решил это сделать?
А-а… Ну, это дело такое…
Ну до нуля всё же не дойдёт, это точно.
Сейчас пишу отзыв на рассказы. Возник вопрос: допустимо ли использовать такие оценки, как полбалла и полтора балла? Или надо только один и два балла?
Значит, за надежду
А чувства надо куда-то деть, чтоб они даром не пропали. А то нехорошо будет. А самый надёжный вариант — увековечить их в «салфетке»).
Что-то он у тебя слишком часто стал дёргаться… Впрочем, это легко можно вылечить
Ничего не знаю ни о каких судьях, которые строчат салфетки вместо отзывов
вот поэтому и присоединяйся к Клубу Анонимных Расширителей Сознания и Познавателей Истинного Бытия. Хуже всё равно не будет, можешь мне поверитьНу почему это сразу «зачем-то»? Всё так, как надо. Сюда тебя явно привело Высшее подсознание, которое давно уже сомневается в адекватности окружающей тебя реальности и пытается достучаться сквозь двери твоего восприятия, чтобы ты расширила своё сознание, напрямую подключившись к мудрости Книги Цинь...
Ты уже третья, у которой глаз дёргается...
А ты прям-таки такая вся поддающаяся на провокации, что дальше некуда, да?
Ну так не борись с соблазном, тем более что рассказ на дуэль ты уже написала. А значит...
А-а. Тогда — только вдохновения и времени
